Солнце, ты сама раскопала себе яму

Глава 18. 30 октября. Я снова просыпаюсь одна, дома никого, наши родители уехали на работу. Влад снова уехал в вуз. А с каких пор он стал таким правильным? Не понимаю. Глеб вчера ночью уехал домой, не захотел оставаться, свалив это на то, что моя кровать его будет вечно манить, и мы спалимся. Ну и хрен с ним. Pov Влад. Наискучнейшая пара по философии, терпеть ее не могу. Но всю голову занимали мысли об этих грызунах. Суки, даже мне не говорят. Если бы вчера я не услышал их разговор. Спасибо, солнце, блять! С каких пор он стал таким… милым? Ласковым? Он называет ее солнцем, блять! Как я мог это упустить? Сколько они уже встречаются? Это он лишил ее девственности? Блять, ахуеть, они крутили роман прямо у меня перед носом, а я ничего и не подозревал. Наставили мне рога, сука. Я, конечно, рад, что они нашли общий язык. Нет! Я счастлив, что они в отношениях! Сестрёнке уже давно пора обрести счастье и любовь. Но с Глебом она не сможет. Этот черт никогда никого не любил, ему нужны были девушки для плотских развлечений. Но что они творят? Почему Катя, которая, казалось бы, ненавидела его, вдруг начала встречаться с ним? Притворялась? Может быть. Но Глеб меня ещё больше удивляет. Он вступил в отношения. В отношения, блять! С моей сестренкой! И мне ничего не сказал даже! Пахнет керосином. Он не мог ее полюбить, просто не мог. Остаётся только одно: он поиграется с ней и бросит, а она потом из депрессии не выйдет, но расхлёбывать-то это мне придётся. Мне ее эти суицидальные мысли не нужны и все остальное тоже. Но за эту неделю я просто буду обязан решить этот вопрос, иначе они уедут и все останется на своих местах. Но что я буду делать? Надо как-то разузнать или вывести их на чистую воду, потому что сами правду они мне никогда не скажут. **** Наступает вечер, Катя переживает, почему Глеб ей ещё не звонил, не писал, но сама идти первой на контакт она не собирается. Они всей семьей лежали в гостиной, разговаривали, ели мамин самый вкусный пирог. — А давай-те поиграем в карты, — неожиданно предложила мама. — Да, давайте, я очень давно не играла, — сразу согласилась я. — Я сейчас принесу, — сказал Влад. — Я не буду, я толком и играть-то не умею, — ответил папа. — Пап, вдвоём не интересно, ну, давай, мы же очень редко играем. — Ладно, уговорила, — посмеялся отец. — Как играть будем? Пару на пару? — спросила мама. — Да, кто с кем? — вернулся брат. — Вы с Владом, мы с папой, — ответила мама. — Хорошо. — На что играем? — вдруг кинул папа. — Не знаю. Давайте на желание. — Договорились. Мы спокойно играли, все было хорошо, но папе кто-то позвонил и ему пришлось решать проблемы по телефону, поэтому он удалился. Мы с Владом остались с мамой наедине. — Рассказывайте как у вас дела? — выводила нас на откровенный разговор мать. — Все хорошо, — ответила я. — А у тебя, Владик? — Все нормально, мам. Это в жизни Кати много что поменялось, а у меня все осталось прежним. — Да, но давно мы с вами не секретничали. Кать, расскажи хоть, как там тебе в новой школе? Я рассказала ей все, абсолютно все… конечно, кроме наших с Глебом отношений. Я просто не могла ей это сказать, я хотела, но не могла. Внутреннее «я» меня постоянно останавливало. Потом мама ушла спать, а Влад зашёл ко мне в комнату. — Кать, я хотел поговорить. — О чем? — О твоих отношениях. — Влад, все хорошо, не надо спрашивать об этом, пожалуйста, я все тебе расскажу, как только буду готова. — Катя, блять, я твой брат! В конце концов, не последний человек в твоей жизни. Почему я не могу знать правду? Я же переживаю. Вдруг он принуждает тебя к … ну, ты поняла. — Влад, честно, он ни к чему меня не принуждает. — Кто это? Покажи его фото, в лучше познакомь меня с ним. Я хочу быть уверен в твоём комфорте и безопасности. — Ты делаешь из него монстра. — У тебя есть 5 дней на то, чтобы рассказать мне. — Ладно, я скажу, но пообещай, что маме с папой ты ничего не скажешь. — Кать, успокойся, я ничего не солью. — Это мой одноклассник. — Из новой школы? — Да. — Хорошо, как его зовут? Он хоть нормальный? Хорошо к тебе относится? — Глеб. — Ты? С Глебом? — сыграл Влад и сделал вид, что нихуя не знал, но в душе так радовался, что она сама сказала ему правду. — Нет, нет, ты все не так понял. Не с этим Глебом, не с Голубиным. — Блять, я уже чуть инфаркт не схватил, — отрезал он, а теперь полностью разочаровался, ведь она соврала. Соврала! Она не смогла сказать правду. Есть что скрывать? Или просто неудобно со мной об этом говорить? — Влад, не переживай так, пожалуйста. Я обязательно вас познакомлю, но не сейчас, я пока не готова, мне некомфортно говорить об этом, понимаешь? — Ладно, Кать, прости, я больше не буду с этим лезть, но обещай, что обязательно мне расскажешь, если что-то пойдёт не так. — Ладно, обещаю. Владу звонит Голубин, Катя видит это и ещё больше путается в том, почему же он ей не пишет, но ее сжирает изнутри чувство того, чтобы брат побыстрее взял трубку, и она все разузнает. — Привет, Глебыч. — Привет, брат, приезжай к нам. — Ты где сейчас? — Я тебе скину местоположение. — Глеб, че ты ржешь? Че смешного? — Влада осенило, с чем связан его неуместный смех без причины.— Блять, когда ты уже успел? Ты же недели 2 вроде в завязке сидел. — Точку свою кидай, сейчас приеду. Влад начал выходить из комнаты, но Катя вдруг пошла за ним. — А ты куда намылилась? — Влад, можно с тобой? Я не хочу дома сидеть одна, мне скучно, — щебетала Катя, но он-то понял, что она переживает за Глеба. — Ты же боишься психически нездоровых и наркоманов. — А он что-то принял? — начала играть в дурочку она. — Кать, не делай вид, что ты нихуя не слышала. — Я просто хочу с тобой. — Я бы взял тебя, но тебе лучше не видеть людей в таком состоянии. — Мне нужно, понимаешь? — Нет, — продолжал прикидываться Влад, чтобы та сама все ему рассказала. — Влад, я люблю его. Мне нужно быть рядом с ним. — Зачем ты врала мне, что у тебя какой-то другой Глеб? — Я боялась, как ты отреагируешь. А вдруг ты скажешь маме. Я хотела с самого начала разговора сказать правду, но потом увидела твою реакцию на Глеба, поэтому соврала, что это другой человек. — Успокойся уже, все нормально там с твоим Глебом. — Ты возьмёшь меня с собой? — Я все равно считаю, что тебе лучше этого не видеть. Твоей слабой психике это явно не понравится. Но если ты точно решила — одевайся потеплее и выходи. — Спасибо. — Давай, давай Они сели в машину, по дороге Катя всё просила ехать быстрее, а Влада ещё больше съедали вопросы, они просто поглощали его с потрохами. Но вот они наконец-то доехали, девушка сразу вылетела из машины, но брат ее остановил. — Куда ты полетела? —Давай быстрее. — Да куда ты так торопишься? Какая разница сейчас ты его увидишь или через 2 минуты? — спрашивал он, хотя сам искренне понимал, что она просто сильно переживает за Глеба и его состояние. И вот мы входим в какую-то квартиру, я в шоке от того, какие там были люди. Глеб просто лежал на диване обдолбаный, кто-то ритмически ходил туда-сюда, кто-то слишком громко смеялся, а кто-то заталкивал в себя очередную дозу. Я подбежала к нему, но не могла вылить все эмоции, потому что за всем этим наблюдал Влад. — Катя, любовать моя, это ты? — Глеб, почему? — Иди ко мне, я хочу тебя обнять. Она поддалась ему, понимая, что в таком состоянии нет толку что-то у него спрашивать или решать это. — Глеб, поехали домой. — Ммг, да. Мы с Владом вывели его, посадили в машину на заднее сидение, я села с ним. Потом он лёг ко мне на колени, а я со слезами на глазах гладила его волосы и голову. А тот лишь шептал мне: «Не плачь». Для меня это было странно, потому что он так громко говорил, ржал и насмехался в той квартире, а сейчас говорил таким мягким пронизывающим шепотом. Я плакала и понимала, что перед моими глазами снова тот Глеб. И я, как оказалось, никак не могу на это повлиять. Мы привезли блондина в его квартиру, но он же не будет там совсем один. Я понимала, что мне нужно остаться с ним. А вдруг случится что-то и никого рядом не будет? Но Влад меня одну там не оставил бы никогда , а завтра ему снова в уник, поэтому вместе мы тоже остаться не можем. Я, конечно, пыталась его уговорить, но все тщетно. Мы просто уложили Глеба и пошли к двери, но я все время пыталась оглянуться назад, будто не могла насмотреться. Ещё и Глеб что-то бормотал про меня, звал, но я не могла, нужно было ехать домой. Мы приехал домой, я сразу пошла в душ, чтобы смыть с себя этот хуевый день. Какой волшебный день был вчера и какой сегодня. Причём эти два разных дня такими сделал Голубин. И это ахуеть плохо, что мое настроение настолько зависит от него. Меня это просто бесит, я ненавижу все эти зависимости. Я знаю, что каждый человек может прожить без своих привычек, только кому-то требуется больше, а кому-то меньше времени. Ещё совсем недавно я говорила себе, что никогда не смогу отказаться от сладкого и кофе. От сладкого я отказалась давно, но потом мне так захотелось сорваться, и попробовать любимый тирамису. Я сказала себе, что не ем сладкое уже 3 недели, хоть чуть-чуть же я заслужила. А когда маленький кусочек попал мне в рот, я проглотила его, но искренне поняла, что мне противно. Меня каждый раз манил мой самый любимый шоколад, но я не могла взять его. В лет 14 я сама посчитала, что я толстая и не ела мясо больше года, правда потом мой гемоглобин вообще отвернулся и ушёл от меня, но сейчас вроде бы все хорошо. Следущей целью было отказ от кофе, но сейчас я понимаю, что гораздо выгоднее отказаться сначала от Глеба. Я не хочу зависеть от него, я не хочу видеть его употребляющим, а если завтра он захочет накинуться на меня против моей воли? Или, что ещё хуже, накинуться на какую-то другую девушку. Вот этот его шаг ещё раз доказывает, что сложно оставить прошлое —оно всегда тебя найдёт. Мне было морально тяжело это осознавать, но расставаться с ним я не хотела, но это были лишь вечерние прихоти, потому что утром все координатно поменялось, и я со стопроцентной вероятностью поняла, что надо просто отвыкнуть от него и все. Я не хочу страдать всю жизнь, лучше сейчас тяжко пережить месяц и отпустить ситуацию, нежели идти на поводу своих эмоций. Я встала рано утром, мы с мамой поехали в торговый центр чисто пошоппиться и прекрасно провести время. Так и получилось, ещё бы не думала я в тот момент о Глебе, тогда все сложилось бы идеальным образом. Мама купила несколько брюк и рубашек, которые ей нужны на работе, а я купила шёлковую пижамку и невероятно откровенное белье. Просто я постоянно не могу пройти мимо нижнего белья, я слишком слаба для этого. На магазины с косметикой нам уже не хватило энергии, хотелось просто поваляться на кровати. К тому же уже наступил вечер, а мы до сих пор в тц. Мы вышли и увидели неожиданный ливень, но за нами должен был приехать Влад, поэтому мы не переживали. Пока стояли, я чувствовала нереальную атмосферу: будто мне до сих пор 12, за окном дождик, а меня забрали из школы и везли к бабушке, где было так уютно и тепло. По телевизору тогда шла молодежка, бабушка специально для меня постряпала пирог с мясом и заварила ароматный чай. Было время, когда у нас совершенно не было проблем, мы ни о чем не думали и были на порядок добрее и счастливее. Влад забрал нас, мы едем домой, но моим телефоном просто невозможно пользоваться, потому что на него то поступают звонки, то приходят сообщения. Но я пошла по твёрдой политике, поэтому совершенно не реагировала. Включила беззвучку, но в машине так хотелось послушать музыку в наушниках, а сейчас я осталась без неё. Но потом Глеб перестал звонить, я наконец ключикам свою музыку и была довольна, но испытала чувство никчёмности, что он так быстро отстал от меня, даже обидно как-то. Неужели я для него ничего не значу? Но тогда зачем он так говорил? Слова…они слишком лживы. Я больше не хочу ему верить. Но Голубин на этом не остановился. Он позвонил Владу: — Привет, брат. — Привет, Глебыч. — Слушай, а что с Катей? Почему она не берет трубку? — Я не знаю, она в машине со мной. — Я провинился перед ней слегка, передай ей мобилу, пожалуйста. — Нихуя себе слегка. Можешь не скрываться, Глеб, она мне уже все рассказала. — Она же не хотела никому рассказывать. — Передо мной гнулась, что только не выдумывала сначала, но потом слилась, когда узнала, где ты, видимо, распереживалась. Ладно, сейчас передам, только не грузи ее, она, мягко говоря, не в самом лучшем состоянии. Я слышала это, улыбка непроизвольно расползалась на моем лице, но гордость не позволяла делать вид, что все хорошо, ничего не произошло. — Кать, я такой мудак, прости меня, пожалуйста. Понимаю, что ты не простишь, но знай, что я люблю тебя и не смогу просто так тебя отпустить. Ты слышишь меня, солнце? От этого «солнце» все тепло расплывалось в животе, а ушки вздрагивали, будто по-настоящему шепчет, а не через динамик телефона. — Слышу, но ничего сказать тебе не могу. — Давай встретимся сегодня, поехали ко мне. Я хочу все объяснить. — Нет, я устала и не хочу. Нам не о чем с тобой говорить. Именно на этом моменте девушка бросила трубку и передала телефон брату. — А что, собственно, здесь происходит?! — наконец очнулась мама. — Да Глеб работу у Кати спер на 20 страниц, а она думала, что потеряла и переделывала. Провинился он, короче, — вдруг выпарил Влад, за что я была ему так благодарна. — Согласна, так себе поступок, а чего он не предупредил? — А хрен его знает, только я уже новый документ сдала, когда он мне вернул старый, — начала выдумывать я. — Да ладно, Кать, не обижайся ты так, он хороший парень, тем более позвонил, чтобы извиниться. — Я из-за него 6 часов прочищала за компьютером, не вставая. У меня глаза вываливались, линзы пересохли и спина чуть не отвалилась. — Да ладно тебе, не умерла же. — Вот только этого мне и не хватало. Мы приехали домой, разъезжались по комнатам, мама накрывала на стол и позвонила Глебу, она безумно хотела, чтобы они помирились. — Добрый вечер, Глеб. Ты не занят сегодня? — Здравствуйте, нет, свободен. — Приезжай к нам на ужин. Я слышала, что вы с Катей поругались из-за ничего, может быть, ты приедешь и помиритесь с ней? У неё ужасный характер, но она отходчивая. — Спасибо за приглашение, обязательно приеду. — Тогда собирайся быстрее, через полчаса мы будем ужинать. — Хорошо, ещё раз спасибо, до свидания. — До встречи, Глеб. Но этим все не закончилось, теперь мама позвонила ещё и Елене — маме Глеба. Как оказалось, они обе заинтересованы в этом. Короче говоря, они видят в них прекрасную пару, но явно не знают, что поздновато спохватились, когда все уже есть. Но все женщины сейчас в роли сводниц очень даже были нужны в этой ссоре. Глеб наконец ожил, быстро переоделась, расчесался, вылетел из дома и поехал. По пути он явно пытался придумать, как же извиниться перед ней, что ей сказать. Но самое главное, где ее перехватить, чтобы это был только их разговор и никто не подслушал. Катя спустилась вниз, увидела свет от фар и выглянула, увидела машину Глеба и начала думать, где ей скрыться, но было уже поздно, тем более девушка ещё не знала, что это мама позвала его. — Здравствуйте, — вошёл блондин с двумя шикарными букетами. — Ой, Глеб, привет, проходи скорее, — шла навстречу мама. — Это Вам, — отдавая ей букет, произнёс Голубин. — Спасибо огромное, не стоило, мне вон даже муж цветы уже тысячу лет не дарил, — кольнула мама папу, намекнув на то, что тоже хочет, чтобы тот дарил ей букеты. — А где Катя? — Ой, я не знаю, она, наверное, в комнату свою ушла. Ты иди к ней, позови ее, — сказала мать, понимая, что там они останутся наедине. По пути его перехватил Влад: — Глеб, я знаю, что вы пара, но не принуждай ее. Я знаю, для тебя секс — обычное дело, но она ещё ребёнок, понимаешь? — Влад, блять, я извиниться только хочу. — Ты меня понял, короче. — Понял я. Знали бы они, что она не такая уж и маленькая. Он стучится в ее дверь, но там молчат. Он дернул ручку и понял, что дверь закрыта. — Кать, пусти меня, пожалуйста, давай проясним ситуацию. — Глеб, я не хочу тебя видеть. — Солнце, давай разберемся и я уйду и не буду тебя больше тревожить. Только открой, ты же знаешь, что мы все равно поговорим. Та тихонько подошла к двери и открыла ее, повернув защелку с противоположное положение. Блондин вошел, быстро положил цветы на комод и кинулся обнимать девушку. Она явно этого не ожидала, все произошло слишком резко. Теперь она в его власти, в его теле и запахе. Темноволосая больше не может вести ту политику, которой должна была придерживаться, она попросту растаяла и ничего не могла с этим сделать. — Ты сильно обиделась? — задал вопрос парень, а потом понял, насколько он дерьмовый и очевидный, но было уже поздно. Вот здесь ее будто окатили холодной водой, она вновь проснулась и начала отталкивать его от себя, но руки парня были слишком сильны. — Отпусти меня, я больше не хочу быть с тобой, ты настолько ужасен, что не смог сдержать своё слово, я тебя ненавижу. — Это же неправда, солнце. — Правда, ты мне противен. Что мне ещё сказать, чтобы ты поверил и отстал? — Я знаю, что ты любишь меня и понимаю, насколько я, блять, провинился, но ты и меня пойми. Я только пытаюсь отказаться от прошлой жизни, но мне слишком тяжело избавиться от наркоты, мне плохо без неё, но я обещаю, что буду бросать, но это, к сожалению, небыстро. — А завтра тебе будет плохо без секса, и ты решишь переспать с какой-то красивой девушкой. Знаешь, Глеб, я ведь не из-за травы так вспылила, просто я понимаю, что ты снова тонешь в той жизни. — Ты же знаешь, что это не так. Мы же уже обсуждали это. Я ни с кем не хочу спать, кроме тебя, остальные меня не интересуют. Я хочу только мою любимую девушку. — Глеб, прости, но я поторопилась, когда ответила тебе «да», мы с тобой слишком разные. — Понятно. Голубин уехал, Катя так и не спустилась к ужину. Мама зашла к ней, но та сказала, что у неё болит живот, поэтому кушать она не пойдёт. Только потом к ней перед сном зашёл Влад, который все явно понял, ведь именно после этого разговора у неё вдруг заболел живот, и она не пошла кушать, чтобы не показывать всем своё заплаканное лицо. — Влад? А что ты тут делаешь? — Хватит плакать, дурочка. — Я не плачу. — А то я не вижу. Из-за Глеба? Что он тебе сказал? — Ничего. — Кать, ты же не собираешься из-за него страдать? — Влад, все нормально, не переживай. — Не убивайся так, давай лучше по нашей доброй классике посмотрим какую-нибудь комедию. И никаких возражений я не принимаю. — Ладно. — Дай мне ноут, я выберу, а ты сходишь за чем-нибудь вкусным. — Хорошо. — Только чипсы с крабом захвати. Лей Они смотрели фильм «Всегда говори да» с любимым Джимом Керри, но девушка совсем не смеялась, а на ее лице читалось то, что сейчас ей нужна самая смазливая мелодрама про то, какие же мужики сволочи, а ещё лучше самый грустный трек, который будет играть, не переставая, а потом тяжёлый рок, чтобы забыться. Pov Глеб. Блять, я понимаю, что я виноват, но она слишком жестоко поступает, причём не только со мной, но и с собой. Может быть действительно не надо делать ей больно и лучше отпустить? Поеду-ка я на студию, поработаем с пацанами. Только работа сном не закончилась, после труда должен быть сладкий отдых, который расслабит, тем более Глебу нужно было забыться. Но ее глаза и эти слёзы, которые стекали по ее лицу ещё раз доказывают то, что тяжело не только ему, но и ей.