Daddy

      Еле отлепив подушку от лица (или лицо от подушки), Ген выполз из своей берлоги, дабы заварить кружечку кофе. На кухне его встретили уже проснувшиеся родители. Они снова разговаривали на какие-то дедовские темы, и разрушать эту идиллию никак не хотелось. Ген аккуратно проскользнул к кофеварке, стараясь не привлекать лишнего внимания и не шуметь.       — О, мне тоже налей чашечку.       Вот так вот, ни тебе: «доброе утро, дорогой», ни «пожалуйста». Никакого уважения в этой семье. Пользуются геновской добротой как расходным материалом.       На самом деле это был уже привычный утренний обряд. Ксено вставал с утра пораньше (если вообще ложился), шёл на кухню и смиренно ожидал появления Гена, чтобы припахать того за кофеварку. Если Стэнли был дома, то он брал на себя завтрак, параллельно с этим умудрялся обсуждать с учёным план захвата мира. Затем они все вместе усаживались за стол и размышляли о тяжести бытия. Ели в полной тишине, слышались только хлюпанье кофе и лязганье вилки о тарелку. Снайдер также старался уследить за тем, чтобы прекрасное лицо Гена не оказалось погружённым в завтрак. Ранние подъёмы никогда не давались ему легко. В те времена, когда военный находился в командировке, оставшаяся семья питались всем, что под руку попадётся, и пыталась не умереть с голоду. Кулинарных навыков хватало максимум на скорую руку сделанные бутерброды с ошмётками колбасы и чёрствый хлеб.           Долго Гену филонить, конечно, не удалось. Пришлось переться в университет, хоть сопли и продолжали лить водопадом, из-за чего менталист постоянно шмыгал и раздражал окружающих. Спасибо на том, что температура спала. Зато за этот небольшой больничный он хорошенько отоспался. Синяки, ранее занимавшие добрую половину лица, теперь стали на миллиметр меньше. Как будто он не отоспался впервые за год, а посетил косметолога и целую неделю жил в спа-салоне.           Ген по-быстрому позавтракал и убежал приводить себя в порядок, чтобы не пугать прохожих. В самом здании университета, конечно, таким видом уже никого не напугаешь. Там встречаются варианты и поинтересней. Но по городу всё-таки нужно хоть немного красивым пройтись.       Если раньше Ген действительно ходил как с иголочки, ослепляя всех своей красотой, то сейчас уход сводился к минимуму. Увы и ах, довольствуйтесь тем, что есть. Волосы помыл и ДАЖЕ причесал, попытался замазать синяки под глазами и выбрал чистую одежду. Рыцарь на белом коне. Готов побеждать дракона в лице препода физики и спасти прекрасную принцессу Укё из замка. Осталось только облачиться в рыцарские доспехи, коими являлся грязный и мятый халат и вооружиться золотой ручкой, протыкающей врагов.           Прошлым вечером Ген попытался вникнуть в пропущенный материал, но закончилось это очередным нервным срывом. Осталось только надеяться на удачу, а в меде этого делать категорически нельзя. Тут твои шансы сводятся к нулю, а закон подлости начинает работать с утроенной силой. Но выбора у Гена особо не было.            Заглянул на кухню, попрощался с родителями и выдвинулся в университет. Путь к станции метро лежал через небольшой парк, где каждое утро можно было наткнуться на одни и те же лица. Вот странная бабушка, которая подкармливает голубей. за ней уже целая стая ходит. Когда-нибудь она создаст армию и захватит мир. У бабули были какие-то проблемы с левой рукой, потому что конечность безжизненно висела. В своих мыслях Ген называл её «сухоручка» и сам же ругал себя за такую бесчеловечность. Здесь также можно было встретить мужчину в возрасте, выгуливающего собак. Количество питомцев росло с каждым днём. Опасаясь быть съеденным, Уингфилд-младший очень осторожно обходил эту компанию. Несколько спортсменов пробегали мимо или собирались группками для занятий йогой. И, конечно, такие же измученные и не выспавшиеся студенты, как и сам Ген. Они перекидывались усталыми взглядами и кивали в знак приветствия и поддержки.           Менталист решил проверить часы и знатно удивился. Пока он лёгкой походкой гулял по парку, время не останавливалось. Поразительное открытие. Теперь ему предстояло с максимальной скоростью спуститься в метро сквозь кучу людей, спешащих не меньше. Когда первая часть миссии была преодолена, он остановился в ожидании поезда. Снова посмотрел на часы. Начал ждать быстрее. Затем еле как пропихнулся в переполненный вагон и ощутил себя килькой в консервной банке. Пахло соответствующе.       В итоге до университета добрался за 1 минуту до начала занятий и, как Молния Маккуин, начал продвигаться к нужной аудитории сквозь кучи студентов. В особо забитых местах приходилось продвигаться ползком или прыгать от стены к стене. Из-за такой активной деятельности вся энергия израсходовалась. Как прожить до конца дня оставалось загадкой.           Профессора на месте не оказалось, зато нашёлся Укё. Ген без раздумий плюхнулся на место рядом с ним.       — Привет, — его одарили приветливой улыбкой. Как этот человек мог оставаться таким учтивым в полдевятого утра — тайна. — Как твоё здоровье?       — Привет, да нормально. Прорвёмся как-нибудь.       Укё понимающе кивнул и вернулся к повторению своих записей. Гена всегда поражал аккуратный почерк друга. Его собственная писанина была похожа на почерк врача, едущего по русским дорогам в разбитых «Жигулях» и пишущего в нетрезвом состоянии ручкой, украденной в тюрьме. Однажды он поделился конспектом с однокурсником. Больше того чувака никто не видел. Вполне возможно, что пытаясь прочитать эти каракули, он призвал сатану или каких-то бесов, и те утащили его в Таджикистан. Ген надеялся, что именно так и произошло, потому что конспект ему так и не вернули.       Внезапно зазвонил телефон. Вся группа вздрогнула. Менталист начал копаться в рюкзаке, чтобы обезвредить устройство. Всё это сопровождалось нежной мелодией: «САНАВА БИЧ ГАД ЛАЙКС МИ АЙМ ЗЕ БЕСТ ФАК ЭВЕРЕБАДИ ЭЛС САК ОН МАЙ ДИК АЙМ ПЁРФЕКТ АЙМ ЗЕ БЕСТ ФАК ЭВЕРЕБАДИ ЭЛС!». Ген всё-таки отрыл телефон в куче непонятного мусора, наполняющего рюкзак. На экране высветился номер с подписью «baba sigarası 🚬😈».       — Что-то случилось? — в таких ситуациях нужно идти на опережение и добывать информацию сразу.       — Нет. Ты куда уехал? — самый гениальный вопрос, учитывая, что они виделись чуть больше получаса назад.       — Я уехал туда, где мне не будут ставить болючие уколы страшные дяди военные.       — Не ёрничай. Серьёзно, ты куда делся?       — Вы только сейчас вспомнили о моём существовании или что? Я в университете.       — А, понятно. В следующий раз предупреди, что уходишь, — Ген даже не стал упоминать Стэнли, что он лично заходил к ним на кухню и предупреждал об этом, пока родители были заняты обдумыванием политического строя в порабощённом мире.             — Передавай Укё "привет".       — Ага, пока.       Укё в это время только отошёл от испуга и справился с пердечным стриступом.       — Я же попросил тебя сменить рингтон, — с укором смотрел он.       — Но это другой.       — Я имел в виду НОРМАЛЬНЫЙ рингтон. Поверь, этот не сильно лучше старого.       — Да ладно тебе, зато вот как все взбодрились. Самое то перед парой, — миленько улыбнулся Ген, косясь на одногруппников. — Тебе "привет" передавали.       — Стэнли звонил?       Ответа не дождался, так как в аудиторию зашёл профессор. Он поздоровался со студентами и прошествовал к преподавательскому столу, где начал отмечать присутствующих.       Касэки читал лекции в университете уже лет 30. Его любили, наверное, все. И студенты, и коллеги. Он всегда с пониманием относился к пропускам, справедливо оценивал знания, никогда не занижал баллы, хорошо объяснял материал. Иногда, конечно, он мог переборщить и поддаться эмоциям. В такие дни студенты испуганными глазами наблюдали, как профессор чуть ли не рвя на себе одежду, пытается объяснить какую-то невероятно интересную тему. Единственный его грех заключался в том, что было у него несколько любимчиков. Это не влияло на оценки, но плюшки ребята получали. Что удивительно, Ген оказался среди этих «избранных студентов» вместе с Укё. Видимо была причина, по которой он полюбился Касэки.       В общем, крутой старик. Оценка 100/10.       Пока профессор был занят, Ген решил всё-таки повторить материал. Он благополучно выпросил у друга конспект, а взамен отдал свою тетрадь. Укё так и не понял, зачем ему тетрадь Гена, но попытался прочитать заголовок последней записанной темы. Получилось плохо, и он перестал пытаться. Вместо этого обратил внимание на менталиста, который «незаметно» нарисовал несколько мужских половых органов на полях. Укё на это только глаза закатил. Вся его тетрадь походила на анатомический справочник. Так искусно были расписаны страницы.       — О, Ген, ты сегодня с нами, — к «своим» студентам Касэки обращался по имени, он не особо любил официальности. — Как твоё здоровье?       — У меня всё прекрасно! Спасибо, что поинтересовались, Касэки-сан, — тут же растёкся в приветливой улыбке студент. Вот подхалим.       Ответом послужил кивок, после чего в аудитории вновь повисла тишина. Кто-то дремал, используя учебники вместо подушек, другие же повторяли домашнее задание. За окном пели птички, и приветливо светило солнышко. Эх, тишь да гладь. Всегда бы так.       Следующие 5 с чем-то часов жизни, Ген провел, погружаясь в знания. На самом деле, учиться было действительно интересно, жаль что далеко не просто. Но так как он хорошенько отдохнул на своём импровизированном больничном, энергия била ключом. Окружающие уже привыкли в постоянной болтовне с его стороны, поэтому перестали обращать внимание. С Укё так не прокатывало, потому что ему приходилось поддерживать разговор. В итоге друг сдался и отправил Гена доставать кого-то другого. Оставшуюся часть дня, менталист доставал всех одногруппников понемногу, но особое внимание уделял старосте — Кинро. Он получал удовольствие, глядя на недовольную мордашку и специально выводил из себя.       Отмучившись положенное время, Укё и Ген немного посидели в любимом кото-кафе. Это была их небольшая традиция. После тяжёлого дня отдохнуть в окружении пушистых созданий и спокойно поговорить за стаканчиком кофе. Порой они просто сидели в тишине, гладили котиков и расслабляли свои извилины. Персонал уже запомнил их, как постоянных клиентов. Вокруг царила уютная дружеская атмосфера, и усталые студенты порой засыпали прямо за столом. Но в этот день обошлось без приключений. Они поговорили полчаса и разошлись по домам. Обоим ещё нужно закончить дела.       Кто же знал, что этим вечером Гену придётся применять навыки, приобретённые в университете на практике.       Ксено вернулся домой не в лучшем расположении духа. Ну как не в лучшем… Выглядел он, будто духа и вовсе нет. ни святого, никакого вообще. И без того бледная кожа побелела сильней, так что его можно было принять за мертвеца или вамира. Глаз зашёлся в конвульсии и дёргался без остановки. Руки дрожали так, что из стакана чуть ли не выплёскивался заботливо налитый виски. Да, довела деда работа. Пора уезжать обратно в Америку подальше от студентов. Так и откинуться не долго. Раньше он запугивал людей, но сегодня, видимо, запугали его самого.       Ген и Стэнли пытались хоть немного привести профессора в чувства и выяснить, что всё-таки произошло. Получилось это с горем пополам только через 15 минут.       — Я ко всему в этой жизни был готов. Ко всему! Я уже не первый век живу, много чего повидал, конечно, — надрывно вещал тот. — НО НЕ ТАКУЮ ХЕРНЮ. Сенку! Мой прекрасный ученик, подающий надежды, погружённый в науку, мой второй сын! Я мог бы ответить на любой его вопрос, хорошо, почти на любой. Но не на этот! Вы понимаете? Даже с Геном у меня не было такого тяжёлого разговора. Хотя в случае с ним, я как раз готовился к худшему.       Из всей этой тирады, можно было понять, что любимый ученик Ксено вытворил какую-то фигню. А Гена всё ещё принижает его семья. Что же мог натворить этот Сенку, что Ксено и без того седой, стал ещё седее и нервнее. Не часто его так доводили. Точнее никогда, насколько мог вспомнить сам Ген. Там скорей всё наоборот было, в угоду небольшим садистским наклонностям профессора. Что же Сенку выдал такого, что на Ксено лица нет?       — Он меня начал спрашивать про отношения. Ишигами! Вы понимаете? Он раньше кроме науки ничем почти не интересовался, говорил, что не хочет лишним голову забивать, а тут это. Я даже не знал, что ему на это ответить. Задай мне тот же вопрос кто-нибудь другой, я бы ответил без проблем, но это был просто удар под дых. Я уже и не помню, что сказал ему…       — Не переживай так. Я уверен, что всё нормально будет, — под пытливым взглядом Стэнли попытался успокоить отца Ген. — Он же парень умный? Сам разберётся как-нибудь. Может он это вообще не всерьёз спрашивал, а так, интереса ради.       — Мне всё-таки нужно будет поговорить с ним потом… Но ты прав, вряд ли Сенку спросил об этом всерьёз.. Он ещё так странно выражался! Сказал, что похож на меня больше, чем на Бьякую. Так и не понял, что он имел ввиду.       Затем роль психолога принял Снайдер, а Ген ушёл к себе в комнату, чтобы не мешаться. Ксено был довольно эмоционально настроен ко всему, что относилось к науке. Возможно, он слишком близко к сердцу воспринял разговор со своим учеником.

***

      — Стоп, а почему Ксено решил, что мне нравится именно парень?       — Я подумал, что я больше похож на вас в этом плане.       — Ты испытываешь чувства к парню?       Ёб твою налево…