24 февраля 1995 года Хогвартс
Дамблдору пришлось надавить на рычаги влияния в прессе, чтобы произошедшее в Запретном Лесу не попало в Ежедневный Пророк. Разумеется, слухи поползли. Они не могли не поползти, ибо среди пострадавших всё же нашлись чистокровные студенты, которые, выйдя из Больничного Крыла, тут же нажаловались родителям. Те же Дэвисы, хоть и не входили в «Священные Двадцать Восемь», но имели немалое влияние на островах. А учитывая, что их младший сын серьёзно пострадал от осколочных ранений, чета Дэвисов грозилась забрать его из Хогвартса в Шармбатон. Угроза, конечно, так себе. Но, если они решатся на это, то получится уже второй прецедент ухода студента за год, включая Кассиуса Уоррингтона. А во время проведения турнира такое может стать своеобразной антирекламой «одной из лучших школ Европы». Да и гости тоже слышали странный взрыв, потому целую неделю судачили об этом. Впрочем, Дамблдор озаботился, чтобы последствия прилёта инопланетного корабля в кратчайшие сроки ликвидировали, во избежание будущих проблем. В Запретном Лесу кентавры и преподавательский состав Хогвартса объединились, чтобы убрать бурелом. Помона посадила новые деревья, удобрив их драконьим навозом. Немногочисленные фэйри, пришедшие из глубин леса, помогали флоре быстрее расти при помощи магии «песнопений». Домовики споро восстановили выбитые в Хогвартсе окна. Мадам Помфри вылечила всех студентов, некоторые даже стали ещё здоровее, чем были. Директор лично возвёл заново домик Хагрида, заодно попытался успокоить полувеликана, дабы тот сильно не горевал по поводу уничтожения колонии акромантулов. Увы, не помогло. Хагрид, как узнал новость о том, что любимого Арагожека тоже отправили на тот свет вместе с большей частью паучьих детишек, окончательно спился. Не сразу. Первое время он рвался в бой, дабы нанести справедливость и покарать тех, кто совершил столь ужасные злодеяния. Однако когда услышал, что убийцами оказались инопланетные монстры, которых уже упокоили, он буквально потух, ведь мстить было некому. А гипотетических пожирателей, которых он ранее искал в Хогвартсе, разумеется, не оказалось. Теперь Рубеус даже уроки по УЗМС вёл в крайне нетрезвом виде, что могло грозить ему увольнением с новообретённой должности. Да, жаль Хагрида, но ничего не поделаешь. Восстановится, наверное. Ну или окончательно падёт в пучину пьянства и беспросветной хандры. По поводу аврората Дамблдор изначально не особо переживал, ведь обычно, если их не вызывают, они не торопятся приходить. Мелкие правонарушения авроры расследуют с большой охотой, дабы получить надбавки за каждое закрытое дело. Однако что-то действительно серьёзное, скорее всего, будет идти со скрипом, либо авроры создадут лишь видимость деятельности, до тех пор пока не придёт прямой приказ сверху. Исключением могут быть лишь громкие дела, которые проигнорировать сложно. Яркий пример — «убийство» Риты Скиттер. Но даже в данном случае, благодаря связям и стараниям Дамблдора, расследование было приостановлено из-за «недостатка оснований для продолжения». Дело, по понятным причинам, даже не рассматривалось Визенгамотом. С Отделом Тайн директору удалось договориться. Он объяснил всё как есть по поводу случившегося в Запретном Лесу и даже предоставил флакон с воспоминаниями, чтобы невыразимцы всё хорошенько просмотрели, а заодно наложили в штаны от увиденного. Однако, поскольку все следы уже были затёрты, а корабль уничтожен, то ловить в лесу им было, откровенно говоря, нечего. — Уважаемые сэры, мадам, — бодрый голос Людо Бэгмена отвлёк его от размышлений. Глава отдела магических игр и спорта, подойдя к ним вразвалочку, отодвинул полы пальто, видимо, чтобы продемонстрировать внушительный живот. — Мы собрали их в Зале Наград. Ждём вас, чтобы начать подготовку. — Добро, — сухо каркнул Каркаров. — Наконец-то, Хогва’гтс — к’гайне холодный замок, Дамблёдог, — заметила мадам Максим. — Даже с чагами обог’йева я едва не околела. Пойдёмте ско’гей… Дамблдор кивнул и вместе с коллегами из Дурмстранга и Шармбатона (а также одним азартным пройдохой) направился к Залу Наград, где их уже должны были ожидать будущие «жертвы» утопления. До второго задания турнира оставалось полтора часа.***
— Да ебаться-сраться, — заныл Кинг, обхватив голову руками. — Ну, как так?.. Почему такая невезуха?! П-Р-Р-Р… Ф-Р-Р-УК-ХЕХ… ПЛЮХ-ПЛЮХ-ПЛЮХ… Его кишечник буквально выворачивало наизнанку, а задница непроизвольно косплеила ёбаный Везувий. Сидя на белом унитазе в своих личных покоях в замке, Кинг понимал, что если в ближайшие минуты не побежит к озеру, то его впоследствии может долбануть откатом, ведь неявка на этап турнира будет прямым нарушением контракта. А ведь ничто не предвещало беды. Он пришёл в Хогвартс на своих двоих через Хогсмид за час до турнира. Этого времени должно было хватить, чтобы настроиться на боевой лад и принять успокоительное. Однако… Было непонятно, то ли это всё от чёртового волнения и стресса, то ли вчера хот-дог в Лондоне попался несвежий, но он уже полчаса не мог далеко отойти от белого трона. И началось-то как резко, будто подхватил кишечную инфекцию, хотя система об отравлении молчала. Единственное окошко, которое у него вылезло: [Внимание! У вас диарея!] [Сила и Выносливость временно снижены на 10%] [Время действия дебаффа — неизвестно] Помереть от щупалец осьминога? Не-а. Может, наколоться на трезубцы тритонов или попасть под когти сирен? Тоже мимо. С его удачей, похоже, он буквально просрёт Второе Задание. Помереть от диареи — это ли не худшая судьба?! — Фух… — отдышался Кинг, утирая пот со лба. — Вроде попустило… Благо, он знал очищающее заклинание, потому много времени, чтобы привести свою задницу в порядок, не понадобилось. И уже через пару минут он, врубив «Форсаж», на всех парах нёсся по коридорам замка, чтобы успеть к началу грёбаного турнира, хорошо хоть штрафа на Ловкость не было. Мимо него проносились статуи, железные доспехи, гобелены, портреты… кучка слизеринцев. Последние, впрочем, не обратили на него внимания, видимо, он развил приличную скорость. Он уже был на втором этаже, как… П-Р-Р-Р-Р… — Блять, опять! — Кингу хотелось расплакаться. Он деактивировал «Форсаж», ибо его кишки забурлили с новой силой. И перед ним встала дилемма… Как гласит народная мудрость: «лучше посрать, но опоздать, чем прийти вовремя, но обосраться!» И вроде бы выбор очевиден. Однако из-за турнира не всё так однозначно, ибо Кинг не был уверен, собираются ли организаторы ждать опоздавшего… или они всё же начнут без него? Чёрт!.. Перед глазами тут же возникла картина, как он выбирает вариант бежать к озеру. И… Его опять хватает приступ неудержимой диареи прямо во время испытания. Вокруг куча зрителей, трибуны около озера. Кинг с каменным лицом делает вид, что всё в порядке. И усиленный магией голос Людо Бэгмена на всю трибуну говорит: «Мистер Диггори… сэр, вы что, обосрались? Вам стало настолько страшно?» А потом подходит Дамблдор, покровительственно (но в то же время слегка брезгливо) хлопая по плечу: «Не переживай, мальчик мой. Хоть ты и обосравшийся, но всё же наш чемпион!..» — Ох, и лезет же всякая херня в голову, — сказал Кинг, прогоняя прочь ненужные мысли. Он прекрасно помнил карту Хогвартса и знал, что ближайший туалет находится на текущем этаже, но он заброшенный и… женский. Впрочем, если сильно прижмёт — то ему будет плевать. «Срать или не срать? Вот в чём вопрос!» — подумал Кинг. Позывы его живота находили приступами, и сейчас вроде бы стало терпимо. Но сможет ли он, стиснув зубы и истово сжав булки, проходить турнир в таком состоянии? — Едва ли, — качнул головой Кинг и решил дать своему непутёвому животу ещё один шанс. Последний…***
В общем и целом, Рон Уизли считал, что достоин лучшего, что представляет собой гораздо больше, нежели думают о нём окружающие. Возможно, тому виной отсутствие времени у матери на надлежащее воспитание в детстве, а, возможно, в нём всегда подспудно взращивался червячок гордыни и тщеславия. Ведь все его братья, так или иначе, достигли неплохих результатов в карьере или учёбе. Билл, Чарли, Перси… даже близнецы Фред и Джордж. И Рон думал, что сможет так же. Ведь они смогли, а чем он хуже? Но «так же» как-то не вышло. Оказывается, чтобы чего-то достичь, нужно прилагать массу усилий. И это видно на примере его друга — Гарри Поттера. «Мальчик-Который-Выжил» пришёл в Хогвартс с нулевыми познаниями в области магии. Однако, после происшествия с троллем на первом курсе, Гарри стал много читать, стал интересоваться различными направлениями магии, а главное — начал много тренироваться в чарах и заклинаниях. И Рональд, давя в себе приступы зависти, вынужден был признать, что Гарри прогрессировал очень быстро, будто был главным героем книг Локхарта, которые так любила его мать. Более того, постепенно, шаг за шагом… тот сближался с Гермионой Грэйнджер — главной заучкой школы. С каждым годом время, которое Рон с Гарри проводили вместе, сокращалось. Нет, они дружили, выручали друг друга, однако чувствовалось, будто они из разных миров. Из общих тем для разговоров остался лишь квиддич… и даже здесь Поттер был звездой, а Рон мог лишь мечтать о таком, представляя себя на месте Гарри, словно это он сам выполнял те безумные финты и пируэты в воздухе. А какие мётлы были у Гарри? «Нимбус 2000», с самого первого курса! А не так давно появилась профессиональная гоночная метла, эксклюзив — «Молния»! И это не вспоминая о богатом крёстном, а также доступе к сейфу Поттеров. Обо всём этом Рон размышлял, бродя по Хогвартсу. — С Гарри покончено, — горько прохрипел он, сглатывая тугой комок в горле. Раньше он мог похвастаться тем, что был одним из немногих друзей Гарри Поттера. Что он прошёл множество приключений и невзгод рядом с ним. Помогал ему в меру своих сил. Сейчас же Гарри полностью отвернулся от него. И, кажется, это окончательно. Да, Рон сам виноват. Сам сглупил, думал, что его друг действительно всех обманул и бросил своё имя в Кубок Огня. Потом ещё больше завидовал ему и шептался с другими гриффиндорцами за спиной, говоря всякое… Но после Первого Задания Рон понял, что ошибся, после чего тут же подошёл к Гарри и извинился за своё глупое поведение. А что в ответ? Лишь короткое: «Извини, Рон… Но, нет. Боюсь, я не могу доверять такому другу». Разве настоящие друзья не прощают ошибки друг друга? Прощают, определённо должны прощать. Тогда почему Гарри не простил? Мать говорила, что Гарри наверняка остынет. Но сколько пройдёт времени? Сколько Рону ждать? И стоит ли пытаться поговорить с ним ещё раз? «Не сейчас уж точно». Возможно, он попробует ближе к концу турнира. Или когда у Гарри начнутся проблемы, тогда можно будет помочь, а заодно вновь сойтись с ним. «Мерлин! Если бы я мог, я бы всё начал сначала! С чистого листа!» — сетовал Уизли. Рон настолько погрузился в себя, что не заметил, как столкнулся с одним из чемпионов. — Седрик? — расширил он глаза в изумлении. — А почему ты не на турнире?.. Рон не пошёл на Второй этап по личным причинам: ему не хотелось следить за успехами Гарри, а потом смотреть, как его поздравляют… все подряд, но не сам Рон. Это было неприятно, даже больно. А ещё оказалось неприятно осознавать, что заучка Грэйнджер, к которой Рон изначально относился пренебрежительно, настолько похорошела за минувшие годы. Да чего уж там, сейчас Гермиона превратилась в настоящую красотку, даже Крам пытался за ней ухлёстывать! И в этом плане Рон тоже сильно завидовал бывшему другу, ибо тот действительно напоминал «главного героя» романа, которому достаётся всё лучшее… — Отойди, — голос Седрика буквально проморозил внутренности, заставляя Рона застыть на месте без единого движения. Прямо около прохода в женский туалет. Рон опасливо поднял взор на лицо Диггори. «Он изменился. Сильно изменился», — подумал Рон. И не только внешность, но и характер. Это больше не тот весельчак и добряк Седрик, к которому все привыкли. Это был… Рон сухо сглотнул, когда встретился взглядом с этим… монстром. «Да что с тобой не так? Почему ты на меня так смотришь?» — взгляд голубых глаз был ужасающ. На Рона никогда так не смотрели: будто их обладатель готов прямо здесь жестоко растерзать Шестого Уизли на части. Но в то же время во взгляде читалась холодная непоколебимость, этот взгляд словно говорил: «Что бы ты ни сделал, куда бы ты не спрятался — я найду тебя! Из-под земли достану!» Рон спиной попятился к проходу в туалет, посчитав, что чемпион турнира собирается пройти дальше по коридору. — Отойди, пожалуйста, — несмотря на «пожалуйста», взгляд Седрика стал ещё более страшным. Желваки на скулах заходили, щека дёрнулась в нервном тике. Рону показалось, что ещё немного, и этот псих его просто прикончит на месте. И будто этого оказалось мало, в ушах застучали боевые барабаны. БУ-ДУМ-БУ-ДУМ… «Да чего тебе от меня надо?» — мысленно взвыл Рон. Он же отошёл к туалету! Коридор свободен! «Какого Мордреда ты туда не идёшь?» — С-седрик, — едва слышно проблеял Рон, ноги под тяжёлым взглядом и давящей аурой чемпиона подкашивались и едва держали его. — П-почему ты… — Съебись нахер! Я щас усрусь! — заорал ему в лицо Диггори, однако, несмотря на крик, смысл слов от Рона отчего-то ускользал. Шестой Уизли открывал и закрывал рот, пытаясь понять, что он только что услышал. Впрочем, это продлилось недолго. Седрик вдруг быстро схватил его за плечо и… Дальнейшее Рональд не смог осознать, ибо его тело внезапно оторвало от пола и понесло в противоположную стену, расположенную метрах в пяти от входа в туалет. Последнее, что он ощутил после короткого полёта — резкую и сильную боль в голове, затем его сознание отключилось…***
Для старта второго задания турнира было всё готово. «Украденное» у чемпионов уже четверть часа как погружено на дно озера. За судейским столом, покрытым золотой парчой, заняли свои места Людо Бэгмен, Перси Уизли (бывший гриффиндорец заменял Бартемиуса Крауча) и все три директора школ. Людовик разливался соловьем в магофон, вещая на трибуны о том, как он рад приветствовать всех на таком великом событии. Кроме того, не забывал рекламировать свой отдел, а также нахваливать Дамблдора, ведь это благодаря их тщаниям зрители получили возможность стать свидетелями столь грандиозных событий. Зрители громоздились на трибунах. Британские аристократы и зажиточные гости из дальнего и ближнего зарубежья в ВИП-ложах доставали личные омнинокли и настраивали их для просмотра того, что будет происходить под водой. Людо Бэгмен и другие учредители мероприятия решили не делать никаких магических экранов, транслирующих события, ведь это снизит прибыль от продажи омниноклей. Если на том же чемпионате по квиддичу данные приборы стоили галлеонов по десять, то теперь, учитывая обстоятельства, самый плохонький стоил пятьдесят, и тот позволял заглядывать под воду лишь на глубину, не превышающую двадцать метров. Плюс из-за магических помех и специфики фона озера функция записи оказалась недоступна, как и возможность приблизить изображение или получить комментарии в реальном времени. — Дамы и господа, я также хочу напомнить, что купившие билеты на сегодняшний этап получат скидку в шестьдесят процентов на приобретение записей не только испытания в озере, но и других этапов! — продолжал свою долгую речь Людовик. — Да, вы не ослышались, сегодня записи будут, ибо наши бравые авроры постарались установить следящую магическую аппаратуру прямо в озере. Да, качество, возможно, не самое лучшее из-за плохой видимости, но это ведь лучше, чем ничего, верно? Потому после окончательного свистка и оглашения результатов мы будем рады принять ваши заказы. Помните, скидки действуют лишь в течение трёх дней. Предложение ограничено, так что не упустите свой шанс!.. Словесный понос Бэгмена не прекращался. И это хорошо, так как ещё не все чемпионы собрались. Не хватало лишь… «Седрик, опять ты задерживаешься», — мысленно посетовал Дамблдор. Что на Святочном Балу, что сейчас. Почему этот мальчик так любит трепать нервы своими опозданиями? — Дамблдор, как я понял, мы ждём лишь вашего студента, — хрипло заметил Каркаров. Затем кивнул на Бэгмена, двумя руками обхватившего магофон. — И этот клоун будет продолжать свою глупую речь, пока ваш протеже не появится. — Нет нужды волноваться, друг мой, — успокоил директора Дурмстранга Альбус. — Седрик скоро появится, вот увидишь. Мисс Делакур, Виктор Крам и Гарри уже были наготове. Гриффиндорец даже облачился в магловский чёрный гидрокостюм. Оный лично проверили директоры Дурмстранга и Шармбатона, но это был никакой не артефакт, потому они успокоились. На втором задании Людовик должен дать сигнал, по которому чемпионы нырнут в озеро одновременно. От того, как ребята справятся с заданием, будет зависеть их продвижение в финале турнира. Организаторы максимально озаботились тем, чтобы их жизням в озере ничего не угрожало. Всё должно пройти хорошо, но кто же получит наибольшее количество баллов? На данный момент лидирует Крам, от него на пару баллов отстаёт Гарри, и в тотализаторе на победу в турнире ставят на кого-то из них, хотя фаворитом всё же является Виктор Крам. Самый маленький коэффициент на Диггори. Но это сейчас. А что будет, когда во втором задании Седрик таки проявит себя? И как он себя проявит, учитывая, что по боевым возможностям он уже находится на верхней планке элитного мракоборца? — Дамблёдог… Может, мы начнем без него? — невинно хлопая ресницами, насколько невинно это могло выглядеть со стороны полувеликанши, спросила мадам Максим. Глупый вопрос. Разумеется, начать-то они могут, но это поставит опоздавшего Седрика в невыгодное положение… а если он не придёт до окончания этапа, то это вообще чревато серьёзными последствиями от контракта. «Где же ты пропадаешь, Седрик?» — про себя вопрошал Дамблдор. Если мальчик не появится через пару минут, то ему придётся принять меры.***
Сказать, что Кинг охуел от содеянного — это ничего не сказать. Он, глупо разинув рот, уставился на свою руку, которая только что швырнула студента на несколько метров в сторону. Практически без усилий. Затем до него таки дошло, чего он сотворил. — Блять … — он посмотрел на распластавшееся на полу тело рыжего. — Блять-блять-блять… Кажется, его звали Рон. Но, учитывая алый след на стене и на растекающуюся лужу крови под головой, велик шанс, что больше его не позовут. Кинг не знал, что ему делать, то ли бежать в туалет, то ли оказывать проклятому Уизли первую помощь. Хотя… он ведь вообще не умеет оказывать помощь. Медицинские заклинания как-то прошли мимо него. Он приблизился к телу, стараясь не вступить в небольшую лужу. Прощупал пульс на шее… — Живой вроде, — сипло выдохнул Кинг. — И дышит. Это хорошо. Значит, Азкабан пока отменяется, что не может не радовать. Оглядевшись по сторонам, он позвал домовиков. Потом криком попытался дозваться до преподавателей или завхоза, если таковые имелись поблизости. Но ответом ему была только тишина. ПР-Р-Р-Р-Р… Живот вновь забурлил. Сильно забурлил. И в этот раз Кинг сомневался, что его прокачанной силы и прочности хватит, чтобы сдержать клапан. — Бля… извини. Полежи пока, я скоро… Он пулей влетел в женский туалет. Забежал в одну из кабинок, закрылся… — Вот же дерьмо… еле успел, — по виску Кинга стекла капля пота. Сидя на толчке, он на пару мгновений почувствовал эйфорию. Цель достигнута. Однако проблем стало ещё больше: ему нужно доставить Уизли в Больничное Крыло или, по крайней мере, найти студента/профессора, дабы это сделали за него. Ведь у него совсем нет времени, он опаздывает на Турнир Трёх Волшебников! Туалет был рабочий, однако света сюда проникало не слишком много, несмотря на солнечное утро за окнами-бойницами. В помещении большую часть времени царил полумрак. Тем неожиданней для Кинга показалась янтарная вспышка где-то за дверью туалета. — Что за нахер? — подобрался Кинг, готовясь призвать антрацитовую палочку из Хранилища. Если потребуется, он будет сражаться, даже сидя на унитазе. — Курлык… — раздалось откуда-то сверху. Кинг поднял голову и увидел крупную птицу с огненным оперением, сидящую на тонкой дверце туалетной кабинки. «Феникс Дамблдора?» — мелькнуло у чемпиона. Фоукс балансировал и слегка размахивал крыльями, с удивлением уставившись на студента. По наличию фамильяра директора Кинг быстро сложил два и два… — Фоукс, подожди, пожалуйста, — попросил он. Однако магическая птица упрямо мотнула клювом и замахала крыльями. Судя по вспыхнувшим огненным узорам на перьях, она сейчас будет перемещаться. Ну, а то, что клюв и корпус уже склонены вниз, дабы спикировать на одного срущего чемпиона, только подтверждали тот факт, что ждать птиц не намерен. — Блять… — Кинг на автомате вскинул ладонь, из которой вылетел широкий полупрозрачный луч А-рангового отталкивающего заклинания. Однако результата не было. Кинг как-то позабыл, что у фениксов, как и у сфинксов, есть защита от магии, а к большинству заклинаний они и вовсе невосприимчивы, потому спелл будто обогнул его, не причинив ни малейшего вреда и не сдвинув Фоукса ни на дюйм. — Кри! — феникс спикировал на Кинга. «Ускоренное Восприятие» врубилось само собой. Наверное, со страху. Всё же очень не хотелось сверкать голым обосранным задом перед трибунами, чемпионами и судьями турнира. Вжух… Бамц… Массивный зимний ботинок сбил пернатого бомбардировщика, заставив улететь куда-то за дверцу вместе с обувью. С той стороны раздалось возмущённое, прямо-таки негодующее чириканье. Кинг уже снимал второй ботинок, чтобы в случае чего отбиться от неугомонной птицы. И не прогадал, Фоукс оказался настырным малым и запрыгнул туда же, но от следующего обувного снаряда увернулся огненной аппарацией. Кинг уже хотел облегчённо выдохнуть, но Фоукс снова возник над ним, теперь уже на перегородке слева. — Дай мне две секунды. Только две секунды! — взмолился Кинг. Но феникс оказался неумолим. Он в крутом пике рухнул Кингу на голову… Мгновение — и они уходят пространственным перемещением. А напоминанием от короткого противостояния человека и феникса остались лишь пальто, висевшее на ржавом крючке туалетной кабинки, да чёрные ботинки, асимметрично лежащие в раковинах напротив.***
Погодка на улице стояла хорошая — мороз и солнце, но оттого день не стал менее херовым. По крайней мере, так считал Кинг. Нет, он не обосрался. Пока что. И, хвала всем богам, ему не пришлось сверкать голым задом перед трибунами. Феникс оказался смышлёной птицей и не стал перемещать Кинга прямо пред очи толпы. Чемпион в огненном сполохе появился под трибунами, и у него было время для приведения себя в порядок. Вышел на люди он совершенно неспешной, но в то же время уверенной походкой, как того требовал статус чемпиона. В самом деле, не бежать же ему из-под трибун, сломя голову. Гомон толпы отражался от вод тёмного озера, чуткое ухо Кинга улавливало лишь какофонию звуков, но среди них можно было расслышать отдельные реплики: многие спрашивали, почему ещё не начинают и где носит четвёртого чемпиона. Стоило ему подойти к берегу, как шум толпы постепенно стих. Дамблдор обернулся и выдохнул с облегчением, едва заметно кивнув. Какой-то рыжий парень, сидящий за столом судей, с укором глянул на него и спросил: — Где вы были, мистер Диггори? — Бегал, — ответил Кинг первое, что пришло в голову. — Разве не видно? Я без пальто. — И даже обувь сняли, месье Дигго’йи? — со смешинкой в голосе спросила Олимпия Максим — директор Шармбатона. — Вроде того, — кивнул Кинг, не став что-либо объяснять. Ему казалось, будто он забыл что-то важное… «Блять, точно… рыжий!» — его взгляд упал на парня, сидящего с судьями. Кинг ведь оставил Рона Уизли в коридоре. Пацан там кровью истекает. — Кхем, директор Дамблдор, — позвал Кинг, подойдя ближе к судейскому столу. — Можно вас на секунду? — Это так важно, мальчик мой? Мне кажется, это может подождать. Задание должно было начаться еще пятнадцать минут назад. Думаю, мы сможем поговорить после… — И всё же я настаиваю, директор, — сказал Кинг. — Это действительно важно. Дамблдор понятливо кивнул и, подойдя к чемпиону, набросил чары приватности. — Что случилось?.. — Уизли! — выпалил Кинг. — Ему нужна помощь. Кажется, сотрясение мозга. — Чего?.. — Дамблдор повернул голову к судейскому столу и зачем-то прикипел взглядом к рыжему парню. — Да нет, мальчик мой. Как я вижу, с Перси всё в порядке. А если бы ему и вправду нужна была помощь, то он бы сказал об этом прямо. — Что? — теперь пришла очередь удивляться Кинга. «Этот за столом — тоже Уизли?..» Однако, выцепив краем сознания папку из Архива с рыжим семейством, он таки вспомнил, что Персиваль Уизли, в прошлом префект школы, ныне работает в Министерстве. — Нет, директор, другой Уизли. Рональд. Он на втором этаже возле женского туалета. Пошлите Фоукса, пусть он доставит его в Больничное Крыло. — Откуда ты… ладно, потом объяснишь, — Дамблдора призвал фамильяра и дал ему соответствующие указания. Феникс спорхнул с руки директора, чтобы сесть на плечо Кинга. «Да чего ты ко мне лезешь, тупая курица? Ты к Уизли аппарируй!» — мысленно негодовал Кинг, внешне сохраняя непоколебимость и спокойствие. Фоукс обиженно курлыкнул и боднул Кинга пернатой головой. Затем стремительно взлетел и исчез в золотисто-алом всполохе, осыпав чемпиона янтарными брызгами пламени, которые, впрочем, не нанесли никакого урона. — Кажется, Фоукс на тебя обижен, — заметил Дамблдор и развеял купол тишины. «Наверное, мой ботинок пришёлся ему не по вкусу», — подумал Кинг. К слову, о ботинках. Несмотря на выработку некоторого сопротивления холоду, пальцы на ногах без обуви уже успели онеметь, потому он незаметно накинул на себя беспалочковые чары обогрева. Они с Дамблдором подошли к судейскому столу — директор дал отмашку на старт этапа и сел на своё место. Кинг встал рядом с Поттером, одетым в чёрный гидрокостюм с тонкими красными вставками. Он был выше очкастого гриффиндорца почти на голову. Француженка бросала на Кинга неприязненные взгляды. Она была в закрытом бежевом купальнике, на поясе приторочены короткие ножны с кинжалом, рядом с ним виднелся чехол с волшебной палочкой. Крам, ссутулившись, уставился в озеро так, будто пытался там найти свою возлюбленную. На нём были лишь плавки и пояс с теми же принадлежностями, что и у Делакур. Кинг мысленно чертыхнулся. Он так и не выяснил, что же такое должны у него украсть. Впрочем, «Наблюдатель» ему поможет. «Интересно, а другие чемпионы в курсе?» — мелькнуло у него. Людо Бэгмен тем временем взял в руки магический микрофон: — Ну что, друзья, как видите, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнём по моему свистку. Напоминаю, за час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счёт три: раз… два… три!