Чувства мертвых

— Врешь ты все! Не был ты тому свидетелем. Мне уже сорок лет минуло, а тебе сколько?! — Рассказ барда прервал немолодой попойка. — Врешь, щегол! Не было тебя там, не видел ты ничего! — Так что же, это все неправда? — растерялся купец, до того жадно внимающий жуткому рассказу. — Так отчего же там земля черная? — От взрыва. Лекер и Франциск столько гор пороха ссыпали, что всю столицу можно было стереть. Ни один из тамошних людей не уцелел. И королева наша погибла и муж ее, и Амфара с ребенком! Все, все без исключения полегли там. Но ты! — Попойка ткнул пальцем в молодого барда. — Не было там тебя! Откуда тебе знать, какой был взрыв! Ты под себя ходил, судя по датам, а может и вообще в материнском чреве был! Купец замолчал, а молодой юноша только слабо улыбнулся и снова сделал глоток эля из кружки. Его карманы были полны золота за этот рассказ и он не стеснялся пить, так как считал, что честно нажил это золото. Не украл и не отобрал мошенничеством. — Господин! В трактир, где уже не было ни одно постояльца, так как ночь близилась к своему завершению, ворвался человек в дорогой рубахе и с саблей на бедре. Юноша обратил на него внимание, а затем неловко улыбнулся. — А. Да?.. — Ваш отец, господин… совсем извел себя! Я обошел уже четыре трактира, прежде, чем нашел Вас, он сказал, чтобы вы немедленно возвращались домой. И… — Старина Агер совсем уже забыл, где этот шастает, я-то думал, когда ж пошлют кого-нибудь за ним, чтоб замолчал! — Каждую неделю одно и то же, сил моих уже нет! Юноша поставил кружку на стойку. Милые и невинные ямочки на его щеках проявлялись, когда он улыбался. — Он меня накажет, да? Мужчина, по виду лакей, сокрушенно поджал губы и покивал. — Он сказал, Вас ждет домашний арест. Юноша притворно вздохнул и спрыгнул с барного стула. Похоже, его шалости вроде отсутствия дома всю ночь, никогда не проходили даром. Купец продолжал сидеть, с трудом переваривая всю изложенную историю, и лишь после того, как юноша ленивым шагом прошагал через весь трактир, внезапно обернулся. — Эй! Эй постой, малец! — закричал он. — Постой! Этот… господин, твой отец Агер?! Это он, да? Он из твоего рассказа! Тот молодой маг, которого спас принц от виселицы, верно?! Юноша, обернувшись, улыбнулся на эти слова и прошел дальше. Купец закричал громче. — Стой! Стой! Постой, ответь на вопрос! На вопрос ответь! Ты сказал, Агер уехал из замка с с ребенком, ребенком! Младенцем-новорожденным, ты что солгал мне?! Мужчина, уже достаточно пьяный для того, чтобы бегать, сполз со стула и неловко бросил последнюю монету. Юноша, уже переступивший одной ногой порог, резко вскинул руку и повернулся всем корпусом, ловя последнюю монету. Лакей, переминающийся с ноги на ногу, поторопил его: — Ну же, господин. Вам стоит уже ехать во весь опор… Купец смотрел на него блестящими от возбуждения глазами. — Тот ребенок…скажи, как твое имя? Малец, как тебя зовут? Юноша продолжал лукаво и по-доброму улыбаться. Он, не глядя перебросил монету своему лакею, и тот поймал ее отточенным движением. — Мое отец Агер, это да. А зовут меня Франциск Лесной Пепел. А затем юноша, что рассказывал историю всю ночь, не скупясь и не боясь прошлого, шагнул за порог, и исчез в темноте, оставив у купца в груди сладкое, разливающееся тепло удовлетворения.