E.N.Sk.

Ключ: школа

Сегодня десять лет назад

— Бэк! — Тш–ш–ш, ты же не хочешь, чтобы нас услышали? — Бэкхён оказался рядом в мгновение ока и накрыл горячей ладонью рот Чондэ. Застыв так, оглянулся опасливо, прислушиваясь к звукам. Сторож, конечно, глуховат, да и камеры на ночь отключают, но бег по коридорам — не то, что он запланировал. Да и Чондэ вряд ли оценит. Вон как грозно сверкает очами. — Бэкхён… — Чондэ мотнул головой и, стиснув запястье Бэкхёна, отвел его руку от лица, при этом расфырчавшись, как истинный кошачий. — Двенадцать ночи, между прочим, и нам обоим рано вставать. — Ну и занудой же ты стал, Чондэ. Никакой романтики, — Бэк демонстративно скривился. Щелкнул его по носу, вывернул руку так, чтобы держать уже самому, и потащил за собой к утопающей в полумраке лестнице на второй этаж. Чондэ хмыкнул, но вырываться не стал, да и бурчать перестал, в очередной раз залипнув на широкой спине Бэкхёна. Правда, ни к чему хорошему это не привело — споткнулся на последней ступеньке. Охнул, почувствовал рывок, короткую боль в руке, и оказался под огнем встревоженного взгляда. Правда, как только Бэк убедился, что ничего особого не случилось… — Ты опять?! Чондэ смущенно потер нос. — Снова. Должно же быть в жизни постоянство. И вообще сам виноват. Я ж молчу, когда ты на губы мои пялишься. Бэк вздохнул с обреченным видом, но Чондэ только бровь вскинул. Ага, конечно, можно подумать, хоть когда-то Бён Бэкхён мог его обмануть. И эти засиявшие в его глазах искорки смеха ему показались. — Нам туда, — как только они оказались на развилке, и Бэк невольно замер, выбирая путь, Чондэ потянул его за собой. Бэк демонстративно поджал губы, но смолчал, лишь покорно пошел следом. Ну да, эта дорога никогда не была его любимой, это Чондэ ходил мимо кабинета директора с гордо поднятой головой. А Бэк пробегал на цыпочках, и не дыша. И даже сейчас невольно вжал голову в плечи, вспоминая строгий отцовский взгляд. Ибо родитель ласковым и милым папочкой был только дома, а на работе с ним никакое эгъё не работало. И по ушам Бэкхён получал едва ли не сильнее, чем другие. — Ты хоть ключ спер, чудовище? Или по старинке взламывать будем? — Чондэ остановился перед дверью в класс, даже зачем-то дернул ручку. Бэк поиграл бровями: — Обижаешь. И не спер, а из дома забрал, здесь замки уже лет двадцать никто не менял. Он вытащил из кармана изрядно потемневший ключ на почти истершейся веревочке, и Чондэ тихо рассмеялся. И пусть только попробует теперь Бэк сказать о том, что не сентиментальный. Хотя от воспоминаний о том, как они слепок делали с настоящего ключа, до сих пор в дрожь бросает. — Надеюсь, ты не перевернул ради него коробки на чердаке, убирать сам будешь. — Зануууда, — почти с нежностью протянул Бэкхён и не потерявшим ловкость движением открыл замок и толкнул дверь, искренне надеясь, что тут тоже ничего не изменилось, и петли смазывали регулярно. Не услышав ничего, кроме тихого шороха, он облегченно выдохнул и прошмыгнул в класс, пропуская Чондэ и запирая замок. — Хорошо живут нынче школьники, — пока он возился с дверью, Чондэ прошел дальше, оглядываясь с любопытством. — Ты только глянь, доска с маркерами, парты новые. — Не так уж и плохо у нас было, — Бэк с задумчивым видом окинул взглядом класс, потер подбородок. В свете луны и уличных фонарей видимость была не идеальной, но достаточной. — А в этих партах ни шпаргалку нормально не спрячешь, ни булочку. — Кто о чем, а Бэкхён о еде, — Чондэ улыбнулся, оглянулся, кинув на него хитрющий взгляд. — И ты торчишь мне целый ужин за те два пирожка в выпускном. Я тогда тебя типа от голодной смерти спас, если ты не соврал. — Ну ты и… — Бэк захлебнулся возмущенно–восхищенным выдохом. — А то, что я тебя через день ужинами кормлю, не считается? Десять лет уже почти, между прочим. — Не считается, — Чондэ усмехнулся и стянул пиджак, небрежно кинув его на ближайшую парту. Снял галстук, отправив его туда же, и закатал рукава рубашки. Взъерошил волосы и снова стал тем мальчишкой, который когда-то свел с ума самого Бён Бэкхёна, директорского сынка и главного заводилу всей школы. Задорным, смешливым, озорным и очаровательным Ким Чондэ. — Тогда ты должен мне ящик колы, — на память Бэкхён тоже не жаловался. — Тебе не хватило для вискаря. Надеюсь, напоминать, когда это было, не нужно? Бэк поиграл бровями, усмехнулся уголком рта и тоже потянул пиджак с плеч. Галстук он оставил еще в офисе, так что вместо него расстегнул пуговицы на рубашке. Поймал скользнувший по его ключицам взгляд Чондэ и облизнулся. — Ну так что? Долг на долг? — Бэк склонил голову к плечу, сдул упавшую на лицо прядку, и Чондэ медленно выдохнул. Он знал Бэкхёна до самой последней родинки, но на его такой невинно-непристойный вид велся все равно. До сих пор. — Или еще поностальгируем? — Не боишься, что в результате проиграешь? — Чондэ потянулся, откровенно рисуясь. Бэкхён фыркнул. И шагнул к нему, замерев на месте. Едва касаясь. Разглядывая каждую морщинку, ресничку, прожилку в любимых глазах. Словно узнавая заново. — А ты? — выдохнул едва слышно, обжигая дыханием. — У меня хорошая память. — Думаешь, у меня хуже? — Чондэ кончиками пальцев скользнул по его рукам, невесомо погладил венки на запястьях. — Можем проверить, — Бэкхён улыбнулся и подался еще ближе, едва касаясь губами его губ, дразнясь и играя. — Первое марта. — Ты спас одного мелкого очкастого задрота по имени Ким Чондэ от старшеклассников, которые трясли с него деньги, — Чондэ замер вот так. Чувствуя Бэкхёна так близко. Любимого. Горячего. Еще более желанного. — Слишком просто, Бэкки. Попробуй что-нибудь еще, а не дату знакомства. — Шестое июня? — Нам было двенадцать. Я потащил тебя в парк аттракционов, и ты орал, как сумасшедший на колесе обозрения, потому что боишься высоты. Я тогда обнял тебя в первый раз. Не просто похлопал по плечу, а обнял по-настоящему. — Второе октября? — Мы подрались, — Чондэ едва заметно улыбнулся, вспоминая. — Прямо здесь, в этом классе. И тогда я познакомился с твоим отцом. А все потому, что кое-кто слишком усиленно строил глазки девочкам. Бэк отразил его улыбку и обнял Чондэ, привлекая к себе еще плотнее. — Двадцать пятое декабря? — Нам было пятнадцать, и мы напились, как поросята, на вечеринке. И именно тогда я задолжал тебе ящик колы. — Это ты напился. А я был вполне себе трезв и потом еще тащил тебя домой. И держал, пока тебя тошнило в туалете. — Все не могло быть настолько плохо, — Чондэ тихо рассмеялся, розовея щеками. Столько лет прошло, а он все помнил так ярко. И смущался также. — Все было еще хуже, — Бэк потянулся, коснулся губами его переносицы. — Ты сказал, что я тебе нравлюсь. Но вообще это большой секрет, потому что ты так-то не гей. Но я тебе все равно нравлюсь. Я даже обидеться забыл на то, что ты назвал меня слепым идиотом, который ничего дальше своего носа не видит. — Так вот почему ты был таким смелым потом? — Чондэ удивился по-настоящему. — Я знал, что ничего не теряю. — Читер, — Чондэ губами проследил линию его подбородка, коротко поцеловал яблочки щечек. — Может быть, — Бэкхён выдохнул, откровенно млея. — Но мне все равно не стыдно. Ты хоть помнишь, какого числа это было? — Сегодня, — Чондэ отстранился немного, чтобы заглянуть в его лицо. — Сегодня десять лет назад. Ты сказал, что любишь меня. — А ты меня поцеловал. Здесь же, на этом самом месте. — Только не ночью, а сразу после уроков и дежурства. — Ну, извини, папа вряд ли бы оценил, если бы я притащил тебя в его школу средь бела дня, — Бэкхён куснул Чондэ за нос. — Стой, неугомонный, — Чондэ взял его лицо в ладони, глядя в глаза с чувством таким огромным и горячим, что Бэкхён невольно притих. — Знаешь, если бы сегодня это сделал не ты, то сделал бы я. Только в моем плане была садовая лестница и окно. — Ты не забыл. А то я с утра подумал… — Разве я мог? — Чондэ ласково погладил его скулы, останавливая. — Я помню каждый день, проведенный с тобой. И тоже умею делать сюрпризы. — Кто-то тут дорам пересмотрел? — Бэк смущенно засопел. Но Чондэ только рассмеялся. Смутить Бэкхёна было нелегкой задачей, но ему всегда нравилось смотреть на него такого. Уязвимого, открытого, почти нежного. — Я еще и не так могу, — Чондэ отпустил Бэка. Отступил на шаг, сжимая почему-то начавшие подрагивать пальцы в кулак. Это глупо. Он не солгал ни буквой: он действительно помнил каждый день с Бэком. Даже если он начинался, продолжался и заканчивался обнимашками на диване перед телевизором в выходной. Так почему сейчас так трудно? — Чондэ? — Бэкхён, всегда тонко его чувствовавший, нахмурился. — Что-то не так? Чондэ мотнул головой, покусал губы и вдруг вскинулся, словно решившись. Сунул руку в карман брюк и вытащил небольшую коробочку. Простую картонную коробочку. Немного даже потрепанную по углам, словно ее часто открывали или долго носили с собой. Не глядя на Бэка, Чондэ открыл ее сам. Извлек содержимое и протянул на раскрытой ладони. Кольцо. Обычное обручальное кольцо, разве что чуть шире обычного. Без каменей и украшений, просто полоска металла, тускло сияющего в свете заглядывающей в класс луны. — Я купил его год назад, — глухо произнес Чондэ. — Когда тебе предложили контракт в Китае на десять месяцев. Я не мог поехать с тобой и не знал, что сказать, чтобы ты остался. Понимал, что не имею права подрезать тебе крылья, ты ведь так мечтал об этом шансе, но как жить без тебя — не представлял. Но все равно его купил. Думал… надеялся, что оно не даст тебе забыть обо мне. — Как будто я бы смог. Почему не отдал тогда? — также глухо и очень болезненно спросил Бэкхён, глядя зачаровано. Не на кольцо. На Чондэ. Который сейчас открывался ему с еще одной, знакомо–незнакомой стороны. Чондэ вдруг смущенно потер свободной рукой нос и отвел глаза. — Я хотел отдать его тебе в аэропорту. Но мы проспали так сильно, что в спешке я забыл про него. Бэк сморгнул, нервно хихикнул, а потом расхохотался в голос, наплевав на то, что его может кто-нибудь услышать. — Ким Чондэ… Это могло произойти только с тобой. — Эй, это не смешно! — вскинулся Чондэ, но губы предательски разъехались в улыбке. — Еще как смешно, — Бэк, пофыркивая от смеха, накрыл рукой его все еще протянутую ладонь с кольцом и сплел пальцы. — Надеюсь, на собственную свадьбу ты хотя бы не забудешь прийти. А то будет неловко. Кольцо из фольги еще можно сообразить, но заменить жениха будет… — Ну все, понесло балаболку. Я, между прочим, предложение пытаюсь тебе сделать, — Чондэ вполне правдоподобно попытался изобразить возмущение, но Бэк знал его слишком хорошо, чтобы в это поверить. И четко видел искорки счастья в глазах. И слышал нотки в голосе. — А разве ты уже не? Чондэ, я десять лет думал, что мы женаты. — Что? Когда это? — На выпускном, — Бэкхён похлопал ресничками с самым наивным видом, а Чондэ словно мешком прибило. — Ты же тогда пьяным был! — Ким Чондэ, на будущую счастливую семейную жизнь, — Бэкхён с интонациями умудренного опытом старичка ткнул Чондэ в грудь. — Я всегда помню, что говорил и слышал, сколько бы ни выпил. Особенно, если это говоришь ты. Особенно, если это «я бы на тебе женился». Ты хоть помнишь, что я тогда согласился? — Я думал, что…. — Меньше думай, тебе не идет, — Бэкхён чмокнул ошарашенного Чондэ в многострадальный нос. — Бэк! Тот только вскинул бровь и, глядя с озорством, протянул руку. — Я дождусь свое кольцо? Или ты передумал? Заметь, я даже на колено вставать не требую. Чондэ несколько мгновений смотрел на довольного Бэка, а потом вздохнул. — И за что я только тебя люблю? — вопреки нарочито обреченному выражению лица, взял за руку почти трепетно. Кончиками пальцев пощекотал ладошку и надел кольцо, невольно затаив дыхание. — Самому интересно, — Бэкхён погладил полоску металла и притянул Чондэ к себе, прижимаясь лбом ко лбу и обнимая за шею. — Спасибо. Надеюсь, ты знаешь, как это важно для меня. И как я люблю тебя — тоже. — Мог бы и проявить инициативу, если это так важно, — смущенно заворчал Чондэ, тем не менее, обнимая еще крепче. — И все-таки ты зануда, — Бэк сверкнул лукавой улыбкой и подался вперед, целуя его в шею. — Но, так уж и быть, разрешаю пожамкать меня за задницу и даже засунуть лапки в задний карман. Левый. Чондэ замер. Сердце на миг бухнуло где-то в горле, ухнуло в желудок и вернулось на место, тут же попытавшись выломать грудину. Чондэ медленно выдохнул в подставленное плечо Бэка, ладонями заскользил вниз по его спине, накрыл ягодицы собственническим жестом, и уже через секунду вытянул из левого заднего кармана кольцо — точную копию того, что сверкало на пальце Бэка. — Бэкки… — потрясенно выдохнул Чондэ, глядя то на кольцо, то на улыбающегося Бэкхёна широко распахнутыми глазами. — Я решил, что лучшего момента просто не существует. Разве что лет через пять, но ждать так долго я не согласен, — Бэкхён забрал у него кольцо и надел на безымянный палец с безмятежным видом. — И я тоже без цветов, шампанского и оркестра за окном. Претензии не предъявляются. Чондэ улыбнулся подрагивающими губами. — Уж мне-то зубы не заговаривай. Как будто я не знаю, что тебя сейчас трясет, как перед выпускным экзаменом. — Хуже. Как перед прыжком с парашютом, — растерянно произнес Бэкхён, враз теряя весь свой беспечный вид и вскидывая на него беззащитный взгляд. — У тебя тоже так было? — До сих пор есть, — Чондэ ответил ему таким же уязвимым взглядом. — Трясет, как… — Если скажешь «как девственницу в первую брачную ночь», я тебя тресну, — выдал Бэк. Чондэ сморгнул, и стукнул его по плечу сам, смеясь слабо, но облегченно. За эту способность разряжать любую обстановку он обожал Бэкхёна особенно сильно, и вообще каким-то совсем отдельным обожанием. — Бэкки. — М? — Ты же знаешь, что я тебя люблю, правда? — Чондэ со счастливым выдохом снова обнял его, зарываясь лицом в волосы. — По утрам у меня бывают сомнения, — Бэкхён улыбнулся. И пусть Чондэ эту его улыбку не увидит, зато точно услышит. — Но да, знаю. В богатстве и бедности? — И в болезни и здравии тоже. Но, надеюсь, что все-таки в болезни не придется. Ты жутко капризный, когда температуришь. — Кто бы говорил, — Бэкхён хмыкнул, отстранился, глядя сияющими от счастья глазами. — Я тебя тоже. Люблю. Шепнул на грани слышимости и слабо застонал от жесткого, собственнического поцелуя. А когда он закончился, Бэк куснул Чондэ за губу, поиграл бровями и выдал: — Но это не значит, что я прощу тебе ящик колы! — Бён Бэкхён! — Так и быть, куплю тебе на обратном пути два пирожка. — С процентами!