❖-1-❖
Шэнь Юань совершенно не понимал отношения к нему от окружающих. Нет, он вполне осознавал, что все относятся к нему хорошо, даже лучше, чем к кому-либо. И именно это вводило его в задумчивость. Люди настолько тянулись к нему, чтобы получить даже жалкие крохи тепла, что и привело юношу к настойчивой мысли: «Разве доброта не является чем-то обыкновенным?..» Но, конечно, главная странность Юаня заключалась в том, что всё его внешнее благодушное настроение было исключительно напускным. Нет, и это вовсе не значит, что он лицемер! Просто… Когда он оставался сам на сам со своими мыслями, в голове у него возникали странные образы, слова, которых он никогда не слышал прежде (в основном, то были оскорбления)… Впрочем, стоило ему произнести их вслух, весь гнев и прочие странные чувства улетучивались. Всё чаще Юань ловил себя на мысли, что хочет кого-то ударить или накричать… Причём на конкретного человека. Но на кого?.. Шэнь Юань никак не мог понять, на кого его негативные чувства направлены. И всё же, стоит ему обругать это… существо, как шаткое спокойствие снова воцаряется в душе. Бывало, он сам диву давался, как что-то внутри него будто вещало о предстоящих событиях. В основном, конечно же, о плохих. Это было странно… Но ему повезло с родителями, которые прислушивались к нему и не подвергали сомнению человеческое происхождение своего ребёнка. Он спокойно рассказывал им о своих предчувствиях, а они неизменно внимали словам. Благодаря этому часто удавалось избежать проблем. Поутру Шэнь Юань проснулся с обречённой уверенностью: сегодня произойдёт нечто ужасное, что будет иметь далеко идущие последствия. Он даже не брался предположить, что это может быть, но в одном был уверен точно — не последнюю роль здесь отыграет его папа, а потому нужно держаться к нему поближе на случай необходимости стороннего вмешательства. Когда Шэнь Цинцю сказал, что отправится в уединение в пещерах Линси, Юань почувствовал, как скручивается от страха желудок. Так что стоило ученикам разбежаться по своим делам, оставив ребёнка и родителя наедине, юноша схватил взрослого за рукав. — Прошу, позволь мне сопровождать тебя. Шэнь Цинцю окинул сына взглядом и приподнял бровь. — А-Юань, ты слишком юн для посещения пещер. — Папа, я чувствую это… снова, — честно признался мужчине юноша. — Ты уверен в этом? — присел Цинцю на уровень глаз сына. Юань кивнул и обнял родителя. — Боюсь, ты можешь оказаться в опасности. Взрослый нашёптывал сыну слова утешения, обнимал и нежно гладил по голове. Обычно ребёнок старался не показывать своего плачевного состояния, когда изнутри снедало плохое предчувствие, — по сложившейся традиции, Юань практиковался в актёрском мастерстве, если речь шла о событии, связанном лично с ним (тогда из него приходилось информацию клещами вытягивать), — но стоило дару предвиденья указать на кого-то другого (особенно если это Шэнь Цинцю или Юэ Цинъюань), как провидец начинал суетиться и чуть ли не принуждать выполнять какие-то действия, призванные предотвратить беду. Но, пожалуй, сейчас был первый раз, когда он начал в буквальном смысле слова давиться слезами. Шэнь Цинцю принялся напевать, а Юань спрятал зарёванное лицо у него на плече. — Позволь мне пойти с тобой… Умоляю… — повторил юноша свою просьбу. — Мне очень плохо, я не хочу разлучаться с тобой. Не оставляй меня… В этот момент Юаню было плевать, как он выглядит со стороны. Пусть! Ему уже четырнадцать, но он ревёт, как дитя малое, на отцовском плече. Пусть! Плевать! Главное заключается в том, что он не хочет отпускать своего папу! — Хорошо, котёночек, — вздохнул Шэнь Цинцю. — Ты можешь пойти со мной. Юань крепче прижался к родителю и, подняв заплаканные глаза на чужое лицо, сказал: — Я… я… хочу защитить тебя. Так же, как ты с отцом защищаете меня. Шэнь Цинцю почувствовал, как сердце радостно ускорило свой бег, и, не имея сил противиться, прижал сыновью фигурку ещё ближе к себе. Он не мог не подумать, насколько светел и чист в своей привязанности его ребёнок. В такой позе они оставались ровно до тех пор, пока Шэнь Юань не успокоился. А затем отец и сын направились к пещерам. По прибытии Цинцю не выпустил юношеской руки из собственной, что несколько смутило Юаня, но всё же тот был благодарен за подобный жест успокаивающей заботы. Если начистоту, помимо некоторых исключений, ученикам было запрещено появляться в пещерах Линси, но повелитель Вершины Искусств был уверен: Юэ Цинъюань и слова не скажет ему поперёк, особенно узнав, по какой причине его супруг пренебрёг этим правилом. Шэнь Цинцю сел в позу лотоса, а Юань примостился рядом с ним, стараясь не создавать шума и наблюдая, как его родитель погружается в медитацию. Сам он понимал, что даже при большом желании не смог бы добиться такого состояния, так как где-то на подкорке что-то не давало успокоиться. Юань во все глаза следил за окружением, прислушиваясь к каждому мало-мальски подозрительному звуку. Но ничего странного не происходило, что, с одной стороны, вызывало у него чувство облегчения, а с другой — неимоверно раздражало.***
За болезненными стонами последовали звуки наносимых по камню ударов. Шэнь Юань напрягся, услышав это, и повернулся к родителю, который открыл глаза и нахмурился. — Папа, ты тоже это слышишь? — Это только глухой не услышит, — встал мужчина, сопроводив свои слова кивком. — Держись позади меня, А-Юань. Властитель Цинцзин бесшумно направился в направлении звука, а юноша, держа клинок на изготовку, пошёл, держась за спиной родителя и внимательно оглядываясь по сторонам, понимая, что именно источник шума является причиной его плохого предчувствия. Но они совсем не ожидали, что, придя, застанут Лю Цингэ в самом разгаре буйства из-за искажения ци. Шэнь Юань схватил родителя за рукав, опасаясь за того. И хоть Цинцю дал знак юноше отойти, тот не согласился, лишь крепче сомкнув пальцы на ткани. Шэнь Цзю вздохнул и стал медленно приближаться к Лю Цингэ, который, заметив чужое присутствие, поспешил напасть. В голове у мужчины набатом раздавалась всего одна мысль: защитить своё дитя. Сюя покинул ножны, тотчас скрестившись с Ченлуанем и заблокировав атаку. — И почему я не удивлён, видя шиди в настолько плачевном состоянии? — спросил Шэнь Цинцю пустоту, зная, что повелитель вершины Байчжань не ответит. Мужчина заметил движения сына краем глаза. — А-Юань, ни с места, — прошептал он сквозь плотно стиснутые зубы. Шэнь Юань понял, что папа раскусил его, и остановился. — Но, папа! Я могу помочь! Я знаю, что делать! — Ты ведь и в Диюй впереди меня пролезешь, несмотря на мой запрет… Не так ли, упёртый мальчишка? — нахмурился бессмертный заклинатель. Шэнь Юань лишь неловко улыбнулся и вышел из-за спины собственного родителя, приблизившись к Лю Цингэ. Лорд Байчжань уже было набросился на юношу, но Цинцю остановил его. — И думать не смей о причинении вреда моему сыну, Цингэ. Мне глубоко плевать, что из-за отклонения ци Вы не в себе. Одно лишь прикосновение к А-Юаню — и на один труп в пещерах Линси станет больше. Каждый выпад, направленный на Шэнь Юаня, был отражён клинком Сюя. Цинцю понимал, что он на порядок слабее Бога Войны, но никак не мог допустить того, чтобы пострадал его сын. … если хотя бы одна царапина увенчает его белоснежную тонкую кожу, я перебью всех тварей…¹ «Не прощу… Не позволю! — разъярился пуще прежнего владыка Цинцзин. — Пусть только пальцем тронет — самолично приговорю к линчи!» Шэнь Юань подобрался к спине Лю Цингэ и принялся передавать тому духовную энергию. Пусть у него и было её меньше, чем у горного лорда, он надеялся, что даже столь малого количества может хватить. Буйство Бога Войны постепенно сошло на нет, и тот смог увидеть перед собой старшего, а за своей спиной — младшего. — Шэнь Цинцю и… сопляк… Шэнь Цинцю? — мужчина зарычал, прежде чем свалиться без чувств. Юань опустился на землю, к Цингэ. Шэнь Цинцю убрал Сюя в ножны и подошёл первым делом проверить своего ребёнка: в конце концов, для него именно его состояние было приоритетным, а шиди… не попал на встречу к предкам — и ладно. — А-Юань… — сказал повелитель Цинцзин, убедившись, что сын в порядке. Юноша был измождён из-за подобной встряски, потому родитель положил его голову себе на колени. Мужчина попытался восстановить душевное равновесие и, более-менее успокоившись, положил ладонь на спину Лю Цингэ, начав передавать ци. Только чужая энергия стала нормально циркулировать, он принялся проводить подобную процедуру с ребёнком. — Не поступай более так безрассудно, дурной ты паршивец, — прошипел заклинатель не хуже змеи. — Что было бы, не хвати тебе ци? А если бы ты только усугубил состояние своего шишу? Или, что ещё хуже, сам бы впал в искажение ци?! Всё, чего бы ты добился этим, — это седина в моей с Юэ Цинъюанем причёсках! — принялся ругать своё дитя мастер Сюя. Но тон голоса выдавал всё его облегчение от благоприятного исхода. Шэнь Юань хихикнул, заставив папу удивиться. — Тебе приносит удовольствие упоминание имени отца в любом удобном случае? Юноша покачал головой и сел, согнав с себя усталость и заключив родителя в объятия. От старшего привычно пахло бамбуком. — Теперь ты спокоен? — погладил сына по голове Шэнь Цинцю. — Нет… — Юань прервался ненадолго, а затем продолжил: — Сейчас, конечно, не так страшно, но чувство всё ещё гложет, — юноша резко отстранился. — Цанцюн! Быть может, пока мы здесь, что-то творится снаружи! — Юэ Цинъюань отлучился из секты по делам, — повисла напряжённая тишина. — Ты прав, мы должны поспешить. — Но что нам делать с Лю-шишу? Шэнь Цинцю фыркнул и бросил беспристрастно: — Чай, не дитя уже, чтобы ему сопли подтирали. Пусть останется здесь. Как проснётся — сам выберется, — мужчина направился к выходу из пещер. Шэнь Юань вздохнул, понимая, что не сможет донести лорда Байчжань куда-нибудь без помощи родителя. Юноша склонился в поклоне перед бессознательным телом Бога Войны. — Этот ученик приносит извинения Лю-шишу за то, что оставил его здесь. — Шэнь Юань! Названный выпрямился и отправился за папой.***
Шэнь Юань пытался угадать, что может происходить в школе, раз его внутреннее предчувствие отбивает настолько сильную тревогу.【Вторжение демонов.】
Вдруг в его голове раздалась эта фраза. Он не понял, была ли это вообще его мысль, а не чей-то морок, но это предположение настолько прочно укоренилось в его сознании, что он не мог перестать думать об этом. Юноша настолько погрузился в собственные мысли, что едва расслышал слова родителя: — К слову, молодой человек, у тебя будут проблемы, как только мы покончим со всем. Я назначу наказание. Ручаюсь за это не как отец, но как учитель. Шэнь Юань совсем не ожидал подобного. — Почему?! — вырвалось обиженное из его рта. Властитель Вершины Искусств поглядел на своего отпрыска так, будто бы был разочарован в его скудных умственных способностях, полагая, по всей видимости, что ответ на сей вопрос был более чем очевиден. — Конечно же за то, что ты подверг себя опасности. Хоть это и было ради спасения меня и твоего шишу, но поступать подобным образом — форменное безрассудство, А-Юань. Шэнь Юань натянул на лицо маску обречённого смирения. Что ж, по крайней мере, он считал, что поступил правильно, не дав искажению ци окончиться смертельным исходом.***
Пред глазами отца и сына предстал хаос в чистом виде: разрушенный Радужный Мост, полчища демонов, запугивающие учеников, и отсутствие кого-либо из наставников. Мин Фань вместе с Нин Инъин стояли с мечами на изготовку, прикрывая беззащитных младших, а Ло Бинхэ держался слегка позади, успокаивая паникующих детей. Главный ученик выглядел слегка потрёпанно, что, видимо, только разозлило его сильнее, отчего он был готов понестись тараном на демонов, но здравый смысл и ответственность за чужие жизни пригвоздили юношу к месту. Девушка же дрожала, отчаянно усиливая хватку на рукояти клинка. Шэнь Цинцю прошёл вперёд, став рядом с учениками. — Может ли этот скромный мастер полюбопытствовать, какие события затронули вершину Цинцзин в его отсутствие? — мужчина едва удерживался от того, чтобы обнажить Сюя, но был готов и к такому варианту развития событий. — Шицзунь! — воскликнули Мин Фань и Нин Инъин облегчённо.❖-2-❖
… — Может ли этот скромный мастер полюбопытствовать, какие события затронули вершину Цинцзин в его отсутствие? — мужчина едва удерживался от того, чтобы обнажить Сюя, но был готов и к такому варианту развития событий. — Шицзунь! — воскликнули Мин Фань и Нин Инъин облегчённо. — Понимаете ли, старейшина Шэнь, эти недостойные объяснили ситуацию ещё до Вашего прихода. К сожалению, нас не пригласили на близящееся Собрание Союза Бессмертных, и мы решили прийти полюбопытствовать у прославленных заклинателей, почему, — ответила демоница в откровенном наряде. Судя по всему, лидер группы. — Мастер Сюя, для этой знакомство с Вами — великая честь; эту кличут Ша Хуалин, — представилась девушка, напуская в голос нотки притворного благоговения. — Ох, теперь ваши мотивы мне понятней. Но на каких основаниях вы вломились на территорию секты, принявшись распугивать молодняк? — мужчина искоса кинул взгляд на Мин Фаня, который, заметив пристальное внимание учителя, покраснел, стыдясь своего неподобающего вида. Нин Инъин вложила клинок в ножны и похлопала юношу по плечу. — Не стыдись своего вида, А-Мин. Ты… испачкался, потому что самозабвенно ринулся на мою защиту, — девушка нежно поцеловала шисюна в щёку. — Эта Инъин всей душой благодарна А-Мину! Её восклицание привлекло всеобщее внимание, так что Мин Фань просто не смог не покрыться багрянцем, заметив пристальные взгляды окружающих к нему и Нин Инъин. Юноша зачехлил свой меч и прикрыл лицо руками, успев заметить улыбку своей шимэй. — Ой… Ша Хуалин скривилась от представшего перед ней зрелища, но быстро вернула себе самообладание и откашлялась, спеша перетянуть внимание повелителя Цинцзин на себя. — Эти хотели выяснить, по какой причине нам было отказано в приглашении, и немного потренироваться. Знаете, помериться силами, устроив нечто наподобие дружеского соревнования, — девушка улыбалась, но улыбка эта была настолько говорящей, что всем было понятно: демоны преследуют отнюдь не такие невинные цели. — И поэтому вы не ждали, пока появится пиковый лорд, чтобы… одобрить проведение соревнования. — Ох, этой так жаль… По прибытии мы думали, что никого из лордов нет на месте, — сдерживала смех демоница. — Полагаю, мастер Сюя знает об этом, но… демоны довольно нетерпеливы. Так что нашим сёстрам и братьям было бы трудно дождаться, пока объявится кто-то из лордов, — напустила на себя невинный вид девушка. Шэнь Цинцю прищурился, не веря ни единому слову. — Если так жаждете боя, то для этого здесь я, — провёл он рукой по рукояти Сюя. — Вам более не нужно утруждать себя ожиданием. Ша Хуалин покачала головой. — Будет несправедливо, если участвовать будет лишь глава вершины. Давайте устроим честное соревнование! Трое из наших против троих из ваших, бой один на один, никакая из сторон не может повторить выбор бойца. Шэнь Цинцю едва сдерживал желание прищёлкнуть языком. Он не хотел принимать условия демоницы, но и подвергать свою вершину, школу и учеников ещё большей опасности желанием не горел. — Хорошо, тогда этот старейшина выйдет первым.***
Шэнь Юань осматривал толпу, выискивая взглядом своего сводного брата. — Где Гунъи Сяо? — Когда демоны только напали, Гунъи-шиди побежал, чтобы разыскать главу школы, — ответил Ло Бинхэ. Шэнь Юань кивнул, успокоившись: он уверен, что бывший ученик Хуаньхуа в безопасности и приведёт отца. Юноша уже было хотел подойти к своему папе, но Ло Бинхэ воспрепятствовал этому, взяв его за руку. Старший повернулся к младшему и увидел, как тот нахмурился. — Шисюн, от этой девицы так и веет опасностью. Не думаю, что приближаться к ней — хорошая идея. — Бин-… — забылся юноша, как-то опустив тот факт, что сейчас они с шиди были посреди толпы, а не одни. — Шиди, этот шисюн не стоит твоего беспокойства. Я лишь хочу увидеть бой шицзуня из первых рядов. — В таком случае этот шиди будет стоять подле своего шисюна, — ответил Бинхэ, не выпуская чужой ладони из цепкой хватки. — Хорошо, давай посмотрим вместе, — ласково сжал руку шиди Юань, вздохнув. Ло Бинхэ улыбнулся, радуясь тому, что Шэнь Юань не оттолкнул его руку. А рядом с юношами стояла Лю Минъянь, наблюдая за действиями обоих. Это-то и не укрылось от внимания прозорливой Нин Инъин, которая, заметив взгляды ученицы пика Сяньшу, подошла к ней. — Я поймала тебя, А-Лю, — девушка нежно обняла другую за руку. — Неужто шпионишь за А-Шэнем и А-Ло? — прошептала она на ухо. Лю Минъянь развернулась к ученице Цинцзин. — Боевая сестра Нин… — красавица вздохнула, заметив обиженный взгляд названной. — … А-Нин, — исправилась она лишь для того, чтобы снова обернуться в сторону юношей. — Повезло тебе, А-Нин. — Ты говоришь так из-за А-Ло и А-Шэня? — рассмеялась девушка. — Довольно забавно наблюдать, как А-Шэнь совершенно не обращает внимания на попытки А-Ло заполучить его благосклонность. Определённо, А-Шэнь в этом вопросе — самый непроходимый дурак из всех дураков. А бедному А-Ло только и остаётся, что продолжать навязываться. Лю Минъянь окинула Нин Инъин взглядом и мягко покачала головой. — Знаешь ли, боевой брат Ло не единственный, кто пытается добиться благосклонности своего любимого человека, — пробормотала девушка, глядя из-под ресниц на Мин Фаня, который, обработав раны, напряжённо следил за поединком своего шицзуня. Нин Инъин по-птичьи склонила голову, не понимая, что дева Лю имела в виду.***
Шэнь Цинцю быстро окончил свой бой и, хоть он и захотел сцедить определённую дозу яда, высмеяв однорукого демона, решил не делать этого: в конце концов, неподалёку стоит и наблюдает за ним его сын; будет ведь не очень хорошо, если он при нём начнёт унижать и оскорблять кого-нибудь, верно? Дурной пример всё-таки… — Выбирай следующего, — сказал мужчина демонице, которая выглядела слегка поникло. — Я буду следующей, — ответила она, и улыбка вернулась на её лицо. — Шэнь-шибо, — подала голос Лю Минъянь, мягко отстранив от себя Нин Инъин, — позволите ли Вы сразиться мне? Шэнь Цинцю кивнул. — Я верю в тебя, А-Лю! — воскликнула ученица пика Цинцзин. И если бы не вуаль на лице красавицы вершины Сяньшу, все могли бы лицезреть её улыбку. — Спасибо, А-Нин, — прошептала Лю Минъянь, идя к демонице. — Ты готова, киса? — соблазнительно огладила Ша Хуалин собственную талию, проникновенно заглядывая в глаза сопернице. — Прошу воздержаться от нелепых прозвищ, — нахмурилась девушка. — Предлагаю начать, — заняла прелестница позицию, обнажив Шуйсэ. Ша Хуалин сверкнула озорством в омутах глаз. — А мне нравится твой настрой!***
Шэнь Юань искренне впечатлился боем своего родителя: чистая, элегантная и изящная сила, незамутнённая подлыми приёмами — величайшее искусство фехтования… Определённо, он решил окончательно, что не променяет этот необыкновенный стиль ни на какой другой. Юноша хотел подойти к шицзуню, чтобы поздравить его с блистательной победой, но не мог позволить себе пропустить поединок между Лю Минъянь и Ша Хуалин. В конце концов, не каждый день можно понаблюдать за использованием боевых техник другого пика, особенно если речь идёт о Сяньшу. К тому же, ко всему прочему, Лю Минъянь была мэймэй самого Бога Войны! И правда: хоть брат и опирался на грубую силу, в то время как сестра — на мастерство и изящество, они имели между собой множество сходных черт. «Выходцы клана Лю потрясающие», — подумал Шэнь Юань. Он гордился тем, что смог спасти такого впечатляющего воина, как Лю Цингэ. Правда, чувство вины за то, что он просто бросил его посреди пещер, до сих пор точило об него свои метафорические когти. Но тем временем поединок завершился, а победителем из него вышла Ша Хуалин. Лю Минъянь, уставшая и явно с трудом удерживающая судорожные вдохи, была обескуражена своим неожиданным поражением. Но даже демоница не смогла не отметить её мастерство: — Прекрасно поиграли, киса. Лю Минъянь зачехлила Шуйсэ. — Благодарю за столь лестную оценку скудных способностей этой ученицы. И всё же повторюсь: не называйте меня этим дурацким прозвищем, — она развернулась и, подойдя к Шэнь Цинцю, низко поклонилась. — Я приношу извинения Шэнь-шибо за то, что потерпела неудачу и навлекла позор на нашу школу. Эта Лю готова понести любое наказание. — Это поражение послужит тебе и уроком, и карой. Просто поблагодари небожителей за то, что не пострадала, и удели больше времени собственному развитию. Лю Минъянь выпрямилась. И хоть лицо её было скрыто вуалью, улыбка отражалась во всей девичьей ауре. — Шэнь-шибо невероятно добр… Благодарю. С сегодняшнего дня эта ученица будет тренироваться ещё усерднее. — Давай тренироваться вместе! — схватила Нин Инъин красавицу за руки. — Мы можем тренироваться и на Цинцзин, и на Сяньшу! — девушка повернулась и окликнула Шэнь Цинцю. — Можно ведь, шицзунь?! — Этому мастеру следовало бы обсудить это со своей шимэй, прежде чем выносить вердикт. — Это не отказ! — Нин Инъин подпрыгнула от радости, рассмешив этим самым Лю Минъянь. — Не думаю, что моя шифу откажется от подобного, если сочтёт это полезным… Обе девушки отправились подальше от центра недавней битвы, чтобы продолжить разговор. — Выбирай следующего, мастер Сюя! — воскликнула Ша Хуалин. Шэнь Юань выпустил из ладони запястье Бинхэ, и младший юноша, осознав намерения своего шисюна, решил действовать на опережение: — Шицзунь! Позвольте этому ученику отстоять честь школы Цанцюн! Оба Шэня удивлённо воззрились на Ло Бинхэ, но если старший из них хорошо скрывал своё недоумение, то вот младший подобным умением похвастать не мог. — Ты уверен, Бинхэ?.. — спросил Юань обеспокоенно, забыв даже про то, что папа прекрасно слышит его фамильярное к соученику обращение. — Шисюн сомневается в этом шиди? — ответил вопросом на вопрос полукровка, источая ауру разочарования. — Что?.. Конечно нет, я верю в тебя! — воскликнул юноша почти что обиженно. — Тогда пусть шисюн позволит этому шиди показать себя, — сказал Ло Бинхэ. В глазах его вспыхнула уверенность. Шэнь Цинцю скривился, наблюдая за взаимодействием своего дитя и этого… зверёныша. — Позволяю. Но только посмей опозорить школу… Ло Бинхэ поклонился. — Ни в коем случае! Этот ученик благодарит шицзуня за оказанное доверие, — юноша выпрямился и ринулся к условному «рингу». — И это представитель заклинательской школы? — не смогла сдержать смех Ша Хуалин. — Осознаёте ли Вы, мастер Сюя, что проигрыш в этом поединке означает полное поражение заклинателей?.. — острый взгляд демоницы устремился на единственного представителя старшего поколения. Шэнь Цинцю скрестил руки на груди и с достоинством принял чужой взор. — Истинно так, этот горный лорд всё осознаёт. Ша Хуалин хмыкнула. — Что ж, раз это окончательный выбор старейшины Шэня, то так тому и быть. А бойцом от демонов, пожалуй, выступит старейшина Тяньчуй! Ло Бинхэ, увидев того, с кем ему придётся сражаться, сглотнул, но, контролируя свои эмоции, вынул Чжэньян из ножен, смыкая пальцы на его рукояти. У него была лишь одна цель — победа. Юноша понимал, что это даже не цель, нет… Долг. Перед школой, взрастившей его, перед наставником, перед собой… Но, что самое главное, победа над демоническим старейшиной выступит прекрасной возможностью продемонстрировать свою силу Шэнь Юаню.❖-3-❖
Ло Бинхэ, увидев того, с кем ему придётся сражаться, сглотнул, но, контролируя свои эмоции, вынул Чжэньян из ножен, смыкая пальцы на его рукояти. У него была лишь одна цель — победа. Юноша понимал, что это даже не цель, нет… Долг. Перед школой, взрастившей его, перед наставником, перед собой… Но, что самое главное, победа над демоническим старейшиной выступит прекрасной возможностью продемонстрировать свою силу Шэнь Юаню. Шэнь Юань почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. Он хотел в этот миг лишь одного: протянуть руку к Бинхэ, остановить, защитить, чтобы тому не пришлось сражаться. Но Шэнь-младший понимал, что подобный поступок заставит его шиди усомниться в вере шисюна в него. Юань прикусил нижнюю губу. Нет, он верил в Бинхэ!.. Действительно верил… Но демон, который был выбран ему в противники… он слишком… слишком не по зубам. — К слову, я кое о чём запамятовала рассказать, — пропела Ша Хуалин. — Шипы, которыми покрыты доспехи старейшины Тяньчуя, смазаны смертельным для людей ядом. Что ж, теперь начнём! Старейшина Тяньчуй стремительно ринулся в атаку, от которой едва увернулся Ло Бинхэ. — Что?! — раздалось коллективное негодование, после чего последовали несколько обвинений, которые, впрочем, были пресечены Шэнь Цинцю. — Пусть это и выше понимания этого мастера, но они могут трактовать понятие дружеского соревнования по-своему, — недовольно нахмурился мужчина. — Шицзунь! Шицзунь! Мы должны вытащить оттуда А-Ло! — воскликнула Нин Инъин, подбежав к наставнику и схватившись за рукав его одежд. Её глаза полнились слезами. — Вы должны вытащить оттуда А-Ло! Пожалуйста, шицзунь! — Шэнь-шибо, с нашей стороны будет неправильно оставить боевого брата Ло без поддержки, — вклинилась вслед за Нин Инъин Лю Минъянь. — Шицзунь, Ло Бинхэ сейчас в большой опасности! — сказал Мин Фань с явным беспокойством в голосе. По всё замедляющимся движениям ученика пика Цинцзин становилась явной его усталость, которая обходилась слишком дорого: едва ли не чудом ему удавалось уйти из-под чужой атаки, которая была готова вот-вот настичь. Запал Бинхэ угасал всё больше и больше с каждым ударом массивного молота, от которого становилось тяжелее скрываться. В конце концов, его изнурённое тело не выдержало. Не удержав равновесия, юноша споткнулся, плашмя упав на землю, и, поняв, что времени для нового манёвра недостаточно, накрыл голову руками в ожидании вспышки боли. Но за этим ничего не последовало. Бинхэ повернулся, широко раскрыв глаза: прямо перед ним стоял Шэнь Юань, блокирующий молот Тяньчуя своим мечом. — Шэнь Юань! Что ты творишь?! — крикнул Шэнь Цинцю. — О-о-оу-у… — приподняла бровь Ша Хуалин. — Бинхэ! Ты должен… Ты должен встать, — руки и ноги юноши тряслись от сильного напора. — Я знаю наверняка, что ты… одержишь победу. Но для этого… встань. — А-Юань… — пробормотал Ло Бинхэ, удивлённо глядя на Шэнь Юаня, а затем встал. — Шисюн не должен подвергаться опасности из-за этого шиди! — Что я за шисюн такой, если не могу подать младшим руку помощи? Тьфу!.. — дрожь в теле старшего юноши становилась лишь сильнее и ощутимее, отчего Ло Бинхэ нахмурился и схватил Чжэньян. В конце концов… в конце концов Шэнь Юань всегда помогал ему. Бинхэ было тошно от своей слабости, которую он не желал признавать. Ведь это правда: хоть он из раза в раз стремился доказать, что силён, вечно нуждался в помощи со стороны. Хватка на Чжэньяне усилилась, и юноша ринулся в атаку на демона, рассчитывая идеальные скорость и силу, с которыми можно попасть в неприкрытые бронёй участки тела. Старейшина Тяньчуй уж было остановил его, но в игру вступил позабытый им Шэнь Юань, который нанёс удар исподтишка. Демон повалился на землю, потерпев поражение от двух противников. Пыль взвилась в воздухе, и вокруг раздалась лишь благоговейная тишина. — Поднимайся, никчёмный! — воскликнула Ша Хуалин. Старейшина попытался подняться, но тело подвело его, и он припал к земле. Отовсюду раздались аплодисменты учеников Цанцюн. Шэнь Юань опёрся на собственное колено, вонзив свой меч — Чжаньлу — в грунт; его дыхание было частым и прерывистым. — Шисюн! — дёрнулся к старшему Ло Бинхэ, но сдержал свой порыв, заметив приближение шицзуня. — А-Юань! — Шэнь Цинцю редко называл своего сына так в присутствии других учеников, но сейчас у него не было сил выдерживать «расстояние» между собой и ребёнком: сейчас в нём говорил родитель, а не наставник. Повелитель Цинцзин рухнул на колени рядом с юношей и огрел его по голове веером. — Ты меня в могилу свести желаешь, мерзавец?! Шэнь Юань вздохнул и поднял взгляд на взрослого. — Прошу прощения, шицзунь, но я должен был помочь Ло… Неожиданно Шэнь Цинцю заключил своего отпрыска в объятия, и, хоть юноша был ранен, он разжал свои руки, выпустив Чжаньлу из «плена», и обнял родителя. — Не важно, сколько я тебе втолковываю прописные истины… сколько говорю тебе не кидаться в пасть к тигру… ты всё равно продолжаешь безрассудствовать… Рано или поздно ты сам откроешь мне проход в Диюй, — Шэнь Юань потёрся лицом о грудь папы, успокаивая его и успокаиваясь самому. Шэнь Цинцю разорвал объятия. — У Вас намечаются большие неприятности, милый юноша. — Это уже не удивляет, — хихикнул юноша. Шэнь Юань поднялся на ноги, вытащив Чжаньлу и зачехлив его, а затем принялся стряхивать грязь со своей одежды. Повелитель Цинцзин нежно оглядел своего сына, но, стоило перевести ему взгляд на поверженного демона, как взгляд его наполнился отборным ядом. — Всё кончено, вам больше незачем оставаться в нашей обители. Ша Хуалин драматично вздохнула и летящей походкой приблизилась к Шэнь Цинцю, который быстро задвинул себе за спину сына. — Полагаю, Вы правы во всём, мастер Сюя. Побывали в гостях, пора бы и честь знать, — демоница обернулась к своим братьям-демонам. — Собираемся!.. Но сначала… — девушка подошла к старейшине Тяньчую, — … Ты — самое убогое пятно на демоническом роду, — наступила предводительница на грудь демона. — Это ж курам на смех: бравый воин — да не выстоял против двух заклинательских дитёнков! Шэнь Юань, воспользовавшись тем, что папа не видит его действия, ловко выскользнул из-за его спины и подошёл к Ша Хуалин: — Вы отлично сражались, Ваш стиль безупречен. — Это естественно, что я хорошо сражаюсь, — покраснела и скрестила руки на груди удивлённая демоница. Затем быстро отвернулась. — Я удивлена, что человечишка смог по достоинству оценить боевой стиль демонического племени… Ты мне по нраву, — девушка убрала ногу с Тяньчуя. — Ещё свидимся, Шэнь Юань. Шэнь Юань, отдав все почести демонической принцессе, направился к Ло Бинхэ, который стоял и смотрел в одну точку на земле. — Ты в порядке, Бинхэ? — положил юноша свою руку на чужое плечо. — Этот шиди приносит извинения за свою ничтожность, — ответил полукровка, избегая взгляда старшего. — Что Бинхэ подразумевает под своими словами? — нахмурился Шэнь Юань. — Этот шиди не смог бы одержать победу, не вмешайся в ход сражения шисюн. Шиди обязан Шэнь-шисюну жизнью! Шэнь Юань вздохнул. — Именно Бинхэ победил старейшину Тяньчуя, а не я, — юноша зарылся пальцами себе в волосы. — Бинхэ силён. Он продержался против демона дольше, чем когда-либо смог бы этот шисюн. — Шисюн переоценивает этого шиди, — перевёл взгляд на старшего полукровка. — Шисюн с тобой предельно честен. — Этот благодарит… А-Юаня… — улыбнулся Бинхэ и подтолкнул голову навстречу потянувшейся руке. — Эй! Вы, двое! Ещё б сорвали одёжки друг с друга! Фу, аж воротит… — воскликнула Ша Хуалин, скорчив гримасу показного отвращения, хоть и было понятно, что она забавляется. Девушка фыркнула и стала кривляться, пересказывая чужой диалог елейным голоском: — «Милый мой Бинхэ, не поцарапался ли ты?», «Ох, этот братец сожалеет, что он такое ничтожество!..», «Что ты такое говоришь, сладенький?», «О, мой любимый шисюн! Не подставься ты, я б уже гнил в земельке родненькой Цанцюн!», «Ах, Бинхэ!.. Ты!..», — демоница рассмеялась от вида красных, аки маков цвет, лиц юношей. — Людишки такие забавные… — девушка развернулась, подозвав к себе свой отряд. Шэнь Юань раскрыл рот, чтобы ответить демонице, но тут же оттолкнул Бинхэ в сторону, прикрыв лицо руками. Старейшина Тяньчуй замахнулся на юношу. Тут же между ними возник Лю Цингэ, отбросив демона от ученика. Бог Войны искоса оглядел Шэнь Юаня и, убедившись, что тот не ранен, накинулся на Тяньчуя. Мужчина мог бы и убить его, если бы на пути не возник старейшина Дуби. Шэнь Цинцю подбежал к сыну, а за ним — прибывшие с Лю Цингэ Гунъи Сяо и Юэ Цинъюань. Родители принялись осматривать юношу, а он лишь сдался на их милость. — Трижды… Трижды за день… — прорычал Шэнь Цинцю. Юань решил благоразумно промолчать, дабы избежать ещё бо́льших неприятностей. А Юэ Цинъюань представил примерно, что имеет в виду его супруг, так как тот уже успел пересказать произошедшее в пещерах Линси. Так что глава школы лишь мягко покачал головой, не вмешиваясь. Ша Хуалин развернулась, чтобы понять, что происходит, и удивлённо ахнула. — Сукин ты сын, Тяньчуй! — гневно окликнула подчинённого демоница и перевела обеспокоенный взгляд на Ло Бинхэ и Шэнь Юаня. — Я… эм-м… Эта извиняется за недостойный поступок старейшины Тяньчуя. Он будет наказан должным образом, я лично позабочусь об этом, — девушка повернулась к одному из своих прихвостней. — Притащи его сюда, я не потерплю подобного нахальства. Спустя какое-то время демоны открыли портал в Демоническое Царство и покинули заклинателей. А после их ухода воцарилась тишина. Ло Бинхэ подошёл к властителям вершин и учтиво поклонился. — Этот ученик сожалеет, что по его вине Шэнь Юань подвергся опасности… Я дважды приму наказание, которое шицзунь и лидер секты сочтут уместным. Шэнь Юань поспешил заговорить раньше, чем его родители. — Шиди Ло не виноват, этот Шэнь сам полез на рожон! Повелитель Цинцзин посмотрел на Юэ Цинъюаня, который благосклонно кивнул обоим юношам: — Выпрямись, Ло Бинхэ, — юноша твёрдо посмотрел в глаза главе школы, и тот продолжил: — Я не назначу тебе никакого наказания, в произошедшем нет твоей вины. Противник изначально был тебе не по зубам, да и яд всё усложняет. — Благодарю, глава школы. — Шэнь Юань, мы как твой наставник и глава секты считаем, что ты поступил правильно, ринувшись на помощь своим шишу и шиди, когда те нуждались в этом. Юноша поднял на родителей удивлённый взгляд, раздумывая, сможет ли он избежать взбучки. — Но в качестве родителей мы воспринимаем твои поступки как форменное сумасшествие, а потому ты получишь своё наказание пусть и не от учителей, но от родителей. — Понял, — поник Шэнь Юань. Ло Бинхэ хотел было возразить взрослым, но шисюн остановил его, покачав головой. К этому моменту ближе подошли Гунъи Сяо, Нин Инъин и Мин Фань. — Юань-гэ, ты в порядке? — Конечно, Сяо-ди. Мин Фань облегчённо выдохнул. — Я рад, что Лю-шишу успел предотвратить то ужасное, что могло постичь Шэнь-шисюна. Лю-шишу определённо лучший! — но, заметив красноречивый взгляд владыки Вершины Искусств, ученик поспешил «сгладить углы»: — Но он не настолько хорош, как наш шицзунь. Никакие выходцы с Байчжань и близко не стоят с шицзунем, — юноша спрятался за Гунъи Сяо. — Лю-шишу был поистине чудесен! И шицзунь! И сестрица Минъянь! — девушка схватила Шэнь Юаня за руки. — И А-Шэнь с А-Ло были хороши! Вам стоит чаще проводить спарринги! Ло Бинхэ понял подоплёку сказанных Нин Инъин слов, а потому отвернулся, силясь скрыть собственное смущение, но выдавал себя нервными почёсываниями ладоней и ярко-алой краской на щеках. Шэнь Юань лишь улыбнулся, вслушиваясь в заразительный смех Нин Инъин. — Я лишь вернул долг за произошедшее в пещерах, — сказал подошедший Лю Цингэ, вложил Ченлуань в ножны, и неловко потрепал Шэнь Юаня по голове, а затем развернулся и отправился к ожидающей его сестре. Девушка едва сдерживала смех, наблюдая за неуклюжим выражением привязанности со стороны своего старшего брата. Шэнь Цинцю насмешливо фыркнул. — Какие нежности… — мужчина сделал движение, будто счищает сор с волос сына, на что тот закатил глаза. Юэ Цинъюань лишь вымученно вздохнул, но на его лице образовалась улыбка: в конце концов, никто не пострадал; даже, кажется, Лю Цингэ полюбил сына своих шисюнов. Теперь атмосфера не была такой напряжённой. Теперь всё хорошо. Что ж… В конце концов, в дальнейшем никто не забыл про наказание Шэнь Юаня, из-за чего того отстранили от миссий за пределами секты на три месяца. Зато все были уверены, что он будет в целости и сохранности, как и остальные члены их небольшой, но дружной семьи. И это самое важное.