Когда тебя любят

Звук пощечины. Как-то несуразно, неправильно отлетевшая назад голова на тонкой шее. Светлые короткие волосы, помню как таскал тебя за них по всей квартире, как орал, что ты их обстригла, а теперь они, словно в замедленной съемке, резкой волной упали на глаза. Девочка, девочка моя, что же я надел, что я наделал… И затем этот полный ненависти взгляд зеленых глаз. У тебя странные глаза по утрам ярко-голубые с почти черной каемкой, днем маняще серые, с расширенными глазами, ночью, ночь твои глаза бездонные, поблескивающие мистической чернотой. А сейчас зеленые, темно-темно зеленые, и не понятно, какие мысли, чувства прячутся за этим цветом. Мне никогда не было понятно и, наверное, уже никогда не будет. Прижимаю тебя к себе, сильнее, сильнее, до хруста ребер, обтянутых тонкой кожицей. Ты не была такой худой, когда мы познакомились, и это не соответствовало моим идеальным параметрам. Потом я исправил это несоответствие совершенству. И ты стала полным отражением меня. Второй половинкой потерянной после того, как боги разделили человека на двое. Целую твое лицо, острые скулы, виски. Ты закрываешь глаза, не отталкиваешь, нет, даже не уворачиваешься, но всегда делаешь что-то такое, что не позволяет мне добраться до твоих губ. Сука, наглая маленькая сучка. И снова рука непроизвольно опускается на твое лицо, уже и так горящее алыми пятнами. Сколько раз я говорил, что не хочу, не люблю причинять тебе боль, но ты всегда, всегда вынуждаешь меня на крайние меры. Я ведь умею быть нежным, просто ты не даешь показать мне свои чувства. Ты замыкаешься в себе, смотришь на меня из-под этой ужасной челки, скрещиваешь руки на груди, забиваешься в самый дальний угол, словно сжимаешься, тебя становится меньше. А мне это не нравится, я не хочу, чтобы ты пряталась от меня. Хочу, чтобы ты заполнила мою жизнь, чтобы ты была везде. Как же можно этого не понять? Чувствую, как где-то в глубине тебя быстро-быстро бьется сердце. Это страх? Нет, бояться меня ты перестала уже давно. Тогда что? Ярость, бешенство, страсть? Заглядываю в зеленые глаза, ставшие за этот короткий промежуток времени еще темнее. В них ничего не видно, я не могу прочитать тебя как открытую книгу. Неужели ненависть? На этот раз на хрупкое тело опускается кулак, ты даже не вскрикнула. Не смей, слышишь, не смей меня ненавидеть! Развернуть, развернуть тебя. Не хочу видеть твое лицо. В растянутом вороте моего свитера видна твоя тонкая шея, кусочек белоснежной спины. Я не покупаю тебе одежду, ты всегда носишь мою. Хочу, чтобы ты была ближе ко мне, пахла мной, впитывала частички меня. Не могу удержаться: целую эту белоснежную кожу, кусаю шею, оставляя злые красные следы. Просто разрываю свитер. Ты напрягаешься, потому что знаешь, что будет потом. Следующий удар валит тебя на пол, словно убитый олененок, ты растягиваешься на полу. Но у убитых зверей не бывает таких умиротворенных и безучастных лиц. Нависаю над тобой, оттягиваю твою голову за волосы назад, не смотрю в глаза, не смотрю. Рву, кусаю, целую, как верная собака зализываю твои раны. Спускаюсь ниже, ниже, ниже. Не могу больше терпеть. Перевернуть тебя на живот, стянуть джинсы, прижимая одной рукой твое лицо к холодному полу. И к этому ты привыкла. Резко вхожу в тебя. Ты как всегда сухая, фригидная стерва. Никогда, никогда ты не желала меня, никогда не доводилось мне чувствовать себя желанным внутри тебя. Но ничего, я смогу это пережить. Вдавливаю твое лицо еще сильнее в пол, царапаю спину. Не чувствуешь страсти, почувствуй хотя бы боль. Я люблю тебя долго, люблю так, как хочу. Потому что любить так, как хотелось бы тебе, не могу. Ведь ты не хочешь, чтобы я тебя любил. Ты все также безмолвна, ни стона, ни вскрика, ничего. И глаза, эти полные непонятного чувства глаза. Зачем ты повернула голову, зачем. Бью тебя лицом о пол, одновременно кончаю. Кричу от счастья, от чувства эйфории, ведь я еще раз доказал тебе, как сильно люблю. А потом совершаю ошибку - засыпаю на твоем животе, забыв запереть, чтобы ты не сбежала. Но это не страшно, я ведь найду тебя всегда, куда бы ты ни спряталась. Как верный пес, знающий вкус крови своего бывшего хозяина. Просыпаюсь, мне хорошо. Потому что чувствую тебя рядом. Твое тепло согревало меня всю ночь. Неужели, неужели ты осталась рядом? Не убежала, не кинула меня, неужели… неужели ты меня любишь? -Проснулся? – Я улыбнулся, - проснулся. Я все думала, когда ты совершишь ошибку. Пять долгих лет, пять лет я ждала, когда ты проколешься. Чертов сукин сын. Ты встала, зачем? Полежи рядом, еще чуть-чуть, мой ангел. А потом, лишь когда до моей согретой кожи добрался предательский холодок, я понял в чем дело. Мои руки были привязаны к батарее. Что происходит, что? Почему ты одета в одежду, в которой пришла сюда. Почему ты в обуви, а в руках у тебя… -Любишь меня, да? Жить без меня не можешь. Знаешь, почему я не ушла сразу, лишь когда поняла, что есть путь на свободу, м? Потому что, сидя здесь пять лет, с ужасом и ненавистью ожидая тебя с работы, знаю, что стоит тебе придти, как я тут же буду избита и изнасилована, я тоже сошла с ума. Не так как ты, конечно, совсем чуть-чуть. Но и этого мне хватит. Видишь в моих руках этот милый ножичек? Помню, как ты хвалился, что про него ходит легенда, будто бы он сделан из когда-то сломавшегося лезвия косы смерти. Символично, не находишь? Так вот, сегодня я сама немного побуду смертью. Так сказать, верну инструмент в дело. И тут я действительно понял, что происходит. Но как же так, я ведь люблю тебя, люблю. Зачем? -Ну, что, начали? Я еще видел, как ты уходила. Твои стройные ноги обтянутые джинсой, видел опущенные, словно плети, руки, с которых капала кровь. Но как, как ты сможешь жить, после того, что сделала? Ты обернулась на прощание, и я увидел ярко голубые глаза, сияющие на любимом лице. Неужели… Сможешь?