Non progrĕdi est regrĕdi.
Назаир. Вдали средь гор Амелл устремился ввысь своими остроконечными башнями мрачный замок — единство сурового камня, легкого стекла и витражных красок. Единство тайны и величия. Замершие на его фасадах мифические существа — несменная стража, что отпугивала заплутавших путников. Однако таковых было немного. Не каждый осмелился бы уйти так далеко от города, не каждый — войти в глубины темного леса, кишащего неведомыми тварями. А кто был посмелее, не всегда возвращался. Оттого лес сей, прилегающий к горам, не раз становился предметом легенд и страшных сказок. Несмотря на россказни смертных о том, что сие место заброшено ввиду проклятья, замок был полон жизни. Не было и дня, когда бы он пустовал. То тут, то там раздавался приглушенный звук шагов, принадлежащих Высшей расе — вампирам, что отдались служению Высшей цели. И пусть другие и называли их сбродом, шайкой бандитов, однако таковыми себя они не считали. Они — дети Тьмы. Они есть само правосудие. А их пристанище, этот таинственный замок, возвышающийся в горах — возрожденный Цех. В одной из комнат, освещенной тусклым мерцающим светом свечи, на шелковом покрывале расположилась девушка, чьи волосы были цвета воронова крыла, а глаза подобны полудрагоценным камням — черным опалам. Облаченная в роскошное платье с корсетным лифом, она увлеченно изучала древний фолиант на языке, неведомом обычным смертным. Витиеватые буквы не сразу складывались в слова, а слова — в предложения, однако девушка была весьма упорна и старательна, да и был у нее помощник — вампир, что сейчас так же, как и она, склонился над книгой. Книгой, полной разнообразных магических формул и заклинаний, известных и используемых лишь в узких кругах — в семьях великих древних вампирских родов. Сидя за ее спиной и опустив подбородок ей на макушку, мужчина вдыхал дурманящий и опьяняющий аромат ее духов. Многогранное звучание ириса, подобное запаху грозы и в то же время благоуханию лесных фиалок и зеленых листьев смородины, свежести и древесной терпкости. Сей аромат он узнает из тысячи и вряд ли забудет, впрочем, как и саму охотницу, что намертво засела в его сердце и в его душе. С того злосчастного дня, когда состоялся суд над вампиром из великого древнейшего рода Дер Арн Сиджисвалдов, прошло чуть больше полугода. И все то время черноволосая девушка и помощник ее были вместе практически всегда в стенах пристанища Цеха Тьмы или в его окрестности. Лишь изредка выбирались они в поместье, что располагалось неподалеку — всего в нескольких часах езды верхом — и принадлежало их старому другу — Аларикусу Рейну Сик Адлеру-Меинхарду. — Mio Corvo, — тихо начала девушка, прижимаясь спиной к груди мужчины, — уже как полгода мы не выбирались за стены цеха… — На то не было твоей воли, mia Luna, — прошептал ей на ушко вампир, забирая из девичьих рук фолиант, обтянутый черной кожей виверны, и, опустив его поодаль на шелковое покрывало, сокрыл в плене своих рук ее тонкие пальчики. — Может мы выберемся…? Неужели для Главы Цеха не найдется достойного задания? — девушка отпрянула и уселась боком, чтобы узреть эмоции на лице Ворона. — Вертэнди, это опасно. — Я буду с тобой… — как бы между тем проговорила охотница, а в ее глазах замерцали огни надежды. — И будешь прислушиваться к моему мнению? — уста наемного убийцы растянулись в улыбке. Он бесспорно знал характер девушки, как и знал то, что найдутся моменты, когда она захочет сделать все по-своему, показать свою самостоятельность. Знал и то, что сейчас она скажет, что безусловно будет слушать его. Однако все то будет произнесено лишь с одной целью — повидать мир и выбраться из четырех стен сего замка. Корбл усмехнулся, так все и было. Ко всему прочему Вертэнди воспользовалась и своим природным обаянием, так что у Эрнста не осталось ни единой возможности отказать девушке. — Хорошо, но учти… я всегда буду рядом, даже если меж нами возникнут разногласия, я не отпущу тебя одну. Ответом ему был кивок, а после и объятия. Довольная охотница повисла на его шее. Ворон всегда был в восторге от ее искренности и детской непосредственности. Ради ее счастья он был готов на все. И сейчас, воодушевленный и одухотворенный девушкой, он вновь преступил за рамки дозволенного, прильнув к ее губам, но лишь на мгновение, ведь тут же ощутил, как в его грудь уперлись маленькие кулаки. — Vabandage, — с горечью в голосе произнес он, отпрянув и заправляя за ее ушко смоляную прядь волос, — я ощущаю твой груз на сердце и душе, mia Luna… и помню наш разговор после того, когда случилось то впервые. Я не должен, однако не всегда мне удается устоять перед соблазном. — Корбл, я не могу его забыть… — уста ее сжались в тонкую полоску, — пусть по всей видимости сумел он. Пользоваться тобой… играть с твоими чувствами я не намерена, ты не представляешь, как ты мне дорог. — Представляю, amor mia, — он невесомо коснулся губами ее лба. — Я подожду, и может однажды ты будешь готова мне ответить взаимностью. А теперь… собирайся. Сперва мы повидаем наших старых друзей, а уж после отправимся странствовать по миру. — Уже нашел нам задание? — Узнаешь.***
— Корбл! — раздался оклик за спиной наемника, что постепенно собирался в дорогу. Все было рассчитано заранее и по нескольку раз выверено. — Да, Лисбет? — Ворон не удосужился даже повернуться к своей напарнице, продолжал рассматривать шкафчики, полные склянок. Тонкие пальцы касались этикеток — ему нужны были определенные снадобья и яды. Все то, что некогда он брал с собой на миссии. — Ты понимаешь, что это безумие? Если проиграешь, то всех нас придадут гниению! — в ее голосе читался первородный страх, такой несвойственный ей — Королеве Цеха. — Послушай меня, я уже дал клятву на крови, и в моих интересах исполнить обещанное, — мужчина резко закрыл все ящики, а после затянул кожаные ремни сумки. Каждое его движение было полно решимости. Размеренными шагами он подошел к стулу, на спинке которого покоился кожаный жилет с множеством ремешков, шнурков и потайных кармашек. Надев его, он в очередной раз обвел взглядом свою комнату, проверяя, все ли было собрано. Все то время Розмари молчала, наблюдая за каждым движением наемника. Она кусала губы и не верила в происходящее. Неужели все это ради какой-то смертной? Нет, не может быть! Безусловно, она его Предназначение… только вот интуиция подсказывала вампирше, что не только с ней пришла смерть Ворона. Ответ стоило искать не на поверхности — он был куда глубже. Однако Лисбет боялась нырять в омут его мысли, ведь с его гибелью придет смерть и всему Цеху, возрожденному ими из пепла. — Одумайся… — тихо произнесла подошедшая женщина, цепляясь острыми коготками за рукав черной рубахи мужчины. — Процесс начат и его уже не остановить, mia Cristallo. Негоже детям Тьмы отсиживаться за спинами Совета. Грядет новая эра, где мы будем наравне с Геронтами Клана, как было до нашего с тобой рождения, как было до того, как нога наших предков ступила на Континент. — Ты безумен! — Я в здравом уме и светлой памяти. Знаю наши шансы и оценил все риски. От тебя требую немногого… — Эрнст приковал напарницу своим взглядом, она боялась шелохнуться. — Решись: ты либо со мной, либо против меня. Эти слова были точкой в их диалоге, точкой была и хлопнувшая дверь. Он ушел, не попрощавшись, двинулся к своей охотнице, чтобы удостовериться, что она готова к поездке. С сего дня началась новая эра для Цеха. Отныне дети Тьмы не убивали и не грабили по велению Совета, они перестали быть его карающей дланью. Времена меняются — меняются и нравы. Пришло воронятам показать свои когти, вцепиться в плоть Совета и разорвать ее. Они устали быть всего лишь тенью, всего лишь марионетками. Они сильнее… выше… хитрее! И в судьбоносный тот день, когда Корбл Эрнст объявил о решении этом своим братья и сестрам по Цеху, десятки голосов слились в один:«Ворон, к власти!»
Их сила в единстве. Крыло к крылу, они поднимутся в небеса! Они достигнут желаемого! Ведь Ворон приведет их к цели.