Шесть месяцев спустя…
«Нельзя заставить себя чувствовать то, чего нет. Но можно заставить себя поступить правильно, несмотря на чувства.»
Оливер просыпается от приятного, щекочущего аромата свежеприготовленного хлеба. Чудесный запах преодолел расстояние в два этажа, поднявшись по лестнице, пробрался сквозь приоткрытую дверь — в спальню. Оливер приподнимается в кровати; сквозь полуоткрытые жалюзи льётся свет утреннего солнца; Он сел в кровати, потирая переносицу. Наугад пригладив растрёпанные волосы, он откинул одеяло в сторону и встал с кровати, поправив резинку пижамных штанов. Оливер взял с прикроватной тумбы очки и вышел из комнаты. Ступая босыми ногами по деревянному полу — он пошёл к лестнице, откуда уже слышал как его чудесная жена напевает какую-то джазовую песенку, колдуя на кухне. Мужчина быстро преодолевает лестницу и тихо проходит в кухню, стараясь не испугать Лану, стоящую к нему спиной. Оливер тихо проходит к столу, выдвигая из-за него стул. На мягкий скрежет Лана оборачивается. — Доброе утро, милый, — проговорила она и поспешила подставить кружку, в которую в то же мгновение налила свежезаваренного кофе из турки. — Я надеюсь ты выспалась? — он улыбнулся ей. — Всю ночь ноги крутило, наверное погода меняется, так что я возможно прилягу сегодня днём, — она повернулась к Оливеру и поставила кружку с ароматным напитком перед ним, держа левую руку на округлившимся животике. — Почему ты не разбудила меня? Я бы сделал массаж, — он пододвинул кружку к себе. Лана вновь отвернулась к кухонной столешнице, и принялась отрезать от румяной буханки хлеба ломтики. Раздался аппетитный хруст корочки. — Ну ты знаешь… Я не хотела тебя беспокоить, всё же у тебя осталось последние 3 дня отпуска, — она достала из холодильника масло и принялась намазывать им бутерброды. Оливер, внимательно следя за её движениями, сделал глоток кофе. — Лана, — серьёзным тоном произнёс он, — Я же говорил, как только почувствуешь малейший дискомфорт — сообщи мне. Даже если я на работе, даже если я уставший после тяжёлого рабочего дня. Это важно, — он снова сделал глоток. Лана подала на стол аккуратно выложенные на тарелку два ломтика хлеба, покрытого жёлтым маслом, которое они купили на прошлой неделе у приветливого фермера в частном магазинчике. Оливер взял её за руку, вынуждая подойти к нему ближе. Лана так и поступила. Он обнял её за талию, целуя живот сквозь ткань платья. — Я люблю тебя, — прошептал он. Лана, перебирая под пальцами его чёрные волосы, проговорила. — И я тебя. — Сейчас мы завтракаем, я всё убираю, а ты ложишься отдыхать. И даже не смей мне воспротивиться. — Он заботливо провёл рукой по животику, повторяя его изгиб. Лана тихо рассмеялась. — Хорошо, — она улыбнулась. Внезапно входная дверь отварилась и в дом бесцеремонно вошла Венди. Одежда на ней была мокрая, а подошва ботинок перепачкана грязью. В это мгновение и в кухне стало мрачно. Солнечный свет, проникавший в неё сквозь окна, заменили собой нависшие серые тучи. Прогремел гром. — Кофе остыл, — проговорила она. Оливер, ничего не понимая, растерянно сморгнул. — Ч-что? — прошептал он. — Твой кофе остывает. — Повторила Венди. Дверь с грохотом захлопнулась и в доме стало совсем темно. Тредсон подскочил на кровати, очнувшись после сновидения. Сердце бешено стучало в грудной клетке. Рядом, у туалетного столика, сидела Лана, застёгивая серёжку на ухе. — Ты ужасно крепко спишь. Говорю, кофе остыл. — Проговорила она. Оливер, некоторое время смотря в стену перед собой, пытался собраться с мыслями. Послышались раскаты грома за окном. — Кофе? — переспросил он, непонимающе. Лана устало выдохнула и проговорила. — Полчаса назад ты попросил меня сварить тебе кофе и сказал, что сейчас спустишься, в итоге ты заснул. — Медленно и с расстановкой проговорила она. Лана встала со стула, поправляя на стройной фигурке платье. Оливер, постепенно возвращаясь в реальность, наконец-то начал осознавать, что всё это было сновидением. Опять. Которую ночь подряд он видит одни и те же сны. Это уже невыносимо. Невыносимо возвращаться в реальность, где его бизнес-леди отчаянно не подпускает его к себе, отчаянно избегает тему детей, и отчаянно погрузилась в работу. На протяжении полугода Лана писала. Под спонсорством Оливера она выпустила два замечательных детективных романа одной целой истории. И вот-вот в свет должна выйти последняя, заключительная часть, которая станет финалом истории и, наконец-то, раскроет все карты главной героини. Полгода назад они обменялись кольцами, вступив в законный брак. Новость об этом звучала на первых страницах кричащих глянцевых журналов. Пусть Оливер и стал супругом Ланы, он не смог ею обладать. Как это бывает: женщина вступает в брак с мужчиной и на её жизнь вешается сплошное табу. Она должна забыть о той жизни, которую знала. Она должна быть хозяйкой, матерью детей и верной, безукоризненной женой, во всём потакая своему мужу. Идеальный образ экранной домохозяйки. Слегка легкомысленной, но зато бесконечно любящей женщины. Лана была полной противоположностью. Ровным счётом как и героиня её книг. Та была феноменом, вышедшим из-под пера Уинтерс. Дерзкой, стервозной и изобретательной. За что, в общем, миссис Тредсон и получила много критики в свой адрес. Но благодаря своему супругу, никто не посмел запрещать ей пускать это в свет. Так Уинтерс нашла свою публику практически со всех уголков мира. Она стала известна. Сотни хвалебных писем ежедневно шли на её адрес, на её вечер чтения залы были битком забиты женщинами, девушками и девочками-подростками. Образ её героини стал культовым. Настоящим переворотом в современной литературе. И сейчас она собиралась на шоу, где у неё в прямом эфире будут брать интервью. — Оливер, прошу тебя, вставай. Иначе я уеду без тебя, — Лана нацепила на руку браслеты. — Извини, я работал до поздна, — он потёр уставшие веки. Лана, удручённо покачав головой, лишь мельком взглянула на него, схватив сумочку с кресла. — Жду тебя внизу через 10 минут. — Проговорила она на ходу, покидая комнату. Оливер, откинув одеяло, не вставая с кровати ступил босыми ногами на пол, ощущая холод, тянущийся по нему из приоткрытого окна спальни. Он поднял глаза глаза на него; пейзаж за котором обещал желать лучшего. Как же Оливер соскучился по солнечным знойным дням. Последние несколько дней угрюмые тучи нависли над городом, обрушивая ливни и, в редких случаях, град. Мужчина достаточно быстро собрался. На выходе он в несколько глотков осушил холодный крепкий кофе и закинул кружку в раковину. Лана уже сидела в салоне машины, подкрашивая губы алой помадой, глядя в зеркало заднего вида, закрепленное на потолке над панелью. Поездка до студии заняла около трети часа, не смотря на пробки, которые тянулись по городу. Уинтерс всё негодовала, опасаясь, что опоздает на собственное интервью. Когда же машина была припаркована, а девушка в пёстром платье и с планшетом бумаг в руках вела их вдоль по павильону, Оливер, наконец-то, начал осознавать что происходит и где они сейчас. Он ненавидел медийные шоу подобного жанра, но, сжав зубы, терпел. Ради жены. Хоть он и считал, что она достойна большего, чем засвета на одном из развлекательных каналов телевизора. Последнее время у него было очень много работы разного уровня: от невыносимо муторной до запредельно невыносимой. Как судебный психотерапевт он и не думал, что вскоре из-за нервного истощения ему самому понадобиться специалист. Он возвращался домой поздно ночью, но несмотря на усталость, всё равно выкраивал некоторое время на чтение детектива Ланы. Но этого времени было слишком мало, а организм был слишком уставшим, чтобы прочесть хоть одну и вникнуть в сюжет. Они сидели на жёлтом кожаном диване прямо перед камерами, ожидая, когда ведущая шоу подойдет и занавес с сидящей за ним массовкой, откроется. Несколько девушек сновали туда-сюда заботясь, чтобы все желания четы Тредсон были выполнены. Стакан воды? Сию минуту! Диван не достаточно удобный? Извините, миссис Уинтерс, мы принесём подушек. «Миссис Уинтерс.» Внезапно Оливера как будто окатило ведром холодной воды. Он резко престал скучающе рассматривать красиво оформленную сцену и опустил глаза на две книги, лежащие на низком стеклянном столике возле их дивана. Под огромными буквами названия в стиле арт-деко красовалось имя автора. Лана Уинтерс. Воспользовавшись моментом, пока девушки удалились за выполнением очередной прихоти Ланы, он обратил её внимание на себя. — Лана, прости мне мою невнимательность… — начал он, но жена его перебила. — Оу, милый, — она погладила его по щеке, — у тебя много работы, я всё понимаю. — Она лучезарно улыбнулась. — Лана, мне странно что мою жену называют по фамилии «Уинтерс». — Но ты же знал… — Она положила свою руку поверх его. — Да, но… Видеть и слышать — это абсолютно другое… — Милый, мою самую первую книгу я выпустила под фамилией «Уинтерс». Я не хочу путать свою публику из-за смены фамилии. Пусть для них я буду «Уинтерс». Как… — она задумчиво преподнесла палец к подбородку, — как лирический псевдоним. — Лана снова улыбнулась. — Но это в нашем штате. Книга уже разошлась по всей стране и за рубеж. — Он сморгнул, разведя руки в сторону. — Может ещё не поздно для ребрендинга? Чем тебе не нравится «Миссис Тредсон»? — он улыбнулся ей в ответ. Лана осмотрелась по сторона, проверяя, не подслушивает ли кто их разговор, затем она придвинулась к Оливеру, прошептав. — Оливер, я тебя обожаю, но твоя фамилия… Наша фамилия. Лишена музыки. «Уинтерс» слетает с языка резко, лаконично. А «Тредсон»… Звучит как будто я старая тётушка, которая каждую неделю ждёт приезда племяшек, чтобы накормить их имбирными пряниками и разрешить то, что не разрешает мать. — Она пожала плечами. Оливер молча смотрел на неё, не веруя в то, что только что произнесла его жена. — Какая глупость… — только и прошептал он. И прежде чем Оливер начал осыпать её аргументами в свою пользу, Лана одёрнула его. — Милый, корабль уже поднял свои паруса. Это моё профессиональное имя. Но дома я всегда буду «миссис Тредсон». — Завидев приближающихся ассистенток она нежно чмокнула его в губы, погладив по коленке, надеясь, что подобный жест нежности немного ослепит его и поумерит пыл. И это сработало. Впрочем, как и всегда. Оливер и сам не успел опомниться, как стал заложником манипуляции. Лана уделяла слишком мало внимания ему, в особенности нежности, поэтому, когда ей нужно было, она забрасывала удочку с кокетливыми прикосновениями, нежными поцелуями — и Оливер сам не понимал, как становился заложником её воли. Он слишком её любил, чтобы заметить подобное. Слишком сильно хотел заполучить её, но в итоге никак не мог насытиться ею сполна. Он стал зависим. На сцену вышла роскошная блондинка средних лет, лучезарно улыбаясь Лане. Уинтерс встала с места, в знак приветствия. Её примеру последовал и Оливер. — Лана, Оливер, здравствуйте! — женщина пожала руки обоим. — Здравствуй, Эвелин. Спасибо за приглашение, — Лана присела обратно на диван, Оливер устроился рядом. — Мы будем в эфире через 15 секунд, — она взглянула на наручные часы, — Вы готовы? — она посмотрела на Лану. — Как я выгляжу? — проговорила она, разгладив складки на платье. Эвелин ещё шире улыбнулась. — На все 100, дорогая, — проговорила она в ответ, окидывая Лану взглядом. Оливер же, в свою очередь, лениво прошёлся взглядом по худощавому телу Эвелин, про себя отмечая, что для своего возраста она чудовищно некомпетентна в плане одежды. Она словно старалась выглядеть моложе, надевая платьица и гольфы, выступая пародией на молодых студенток. Заиграла музыка, занавес пошевелился, послышались громкие овации массовки. Яркие огни ударили прямо в глаза, от чего Лана немного зажмурилась, но вскоре быстро привыкла. Она смогла разглядеть сотни счастливых лиц на трибунах, бесчисленное количество самодельных плакатов, надписи на которых говорили о безоговорочной любви к автору. Эвелин развернулась к камере. — Добрый вечер, дорогие друзья! Я Эвелин Флэгг и это передача «Человек с именем» на телеканале A.H.S. Тот, кто действительно любит закрученные сюжеты, кому бесспорно не хватает остроты ощущения в жизни — бесспорно знает автора серии книг детективного романа «Убежище», Лану Уинтерс. И сегодня она у нас гостях с её замечательным супругом. — Широко улыбаясь, проговорила Эвелин в объектив камеры. — Добрый вечер, — Лана улыбнулась. — Лана, ни для кого не секрет, что совсем скоро выйдет ваша заключительная книга. Сколько же нам ещё ждать? — Эвелин сделала глоток из стакана воды. Лана хито стрельнула глазами по сторонам, а затем, кокетливо повела плечиком. — Ну, знаешь ли, Эвелин, я действительно долго держала в тайне точную дату. Но от чего бы не скрасить выпуск, сказав, что третья часть выйдет ровно через 8 дней? 22 мая. — Проговорила Лана. Массовка радостно заулюлюкала, заливаясь визгом и криком. Лана не смогла не обратить внимания, поэтому, повернувшись в сторону трибун массовки, послала воздушный поцелуй, подмигнув. Этого было достаточно, чтобы навести ещё больше шума, чтобы у фанатов просто снесло крышу от восторга. — Какая замечательная новость, Лана. А может намекнёте, чего нам ждать? — Проговорила Эвелин, поправив листы бумаг, вставленные в планшет. Лана выдохнула, задумчиво почесав кончиком пальца подбородок. — Я могу зачитать небольшой отрывок. — Она улыбнулась. Послышался радостный визг. — О, мы и мечтать не могли о подобном жесте. Пожалуйста, Лана, — Эвелин устроилась поудобнее. Лана неспеша достала из сумки блокнот, шурша исписанными страницами; развернула его особым образом и, дождавшись, когда массовка притихнет, в ожидании каждого её слова, она начала читать вкрадчивым голосом. — «Каждый носит маску, и вы должны внимательно всматриваться, чтобы найти правду, которую скрывает ложь. Скрытое беспокойство по поводу приближающейся старости, скрытый страх перед финансовым крахом. Другие скрывают любовь, которая затянулась, но есть те, которые позволяют маске исчезнуть. Если вы посмотрите им в глаза, вы увидите, кем они в действительности являются и на что способны.» Оливер, всё время сидящий отстранённо, внимательно вслушался в текст. Он взглянул на жену, пытаясь разглядеть в её глазах мотив, но увидел там лишь ещё больше тайн. — Как поразительно красиво и точно! Лана, остается только сказать, что мы с нетерпением ждём, когда эти 8 дней пролетят и мы сможем увидеть на полках ваши замечательные издания. — Проговорила Эвелин. — Благодарю! А я с удовольствием жду, когда я смогу читать моим поклонникам на вечере чтения. — Проговорила Лана, кивнув. — О, можно мне занять первое место на подпись книги? — Эвелин театрально подняла руку, изображая ученицу на уроке, знающую верный ответ. Лана рассмеялась. — Конечно, Эвелин. — Перед вечерними новостями ещё бы мне захотелось задать вопрос, о котором спорят многие ваши поклонники. — Эвелин перетасовала бумажные листы в руках, Оливер прислушался, — Что дало вам идею для этой замечательной истории, которая непременно станет культовой? — Здесь я должна сказать отдельное спасибо моему супругу, Оливеру, — Лана нежно обняла его руку, прижавшись ближе. — Какая замечательная новость! Ваша история любви берёт начало еще со страниц местной газеты. Как так вышло? — Эвелин прислушалась. — Что ж, Оливер был первым, кто прочёл мою самую первую книгу, когда она была ещё стопкой страниц с печатанным текстом. Он первый увидел во мне потенциал. Помог мне. — Лана нежно обняла мужа, положив свою голову ему на плечо. Оливер улыбался. Но в его голове крутилась мысль. «Неужели Лана начинает что-то вспоминать?». Откуда его жена могла помнить этот фрагмент своей жизни, если сам Оливер рассказывал ей о том, что он заметил её статьи в журнале, а потому и обратил внимание. — Оливер, — внезапно проговорила Эвелин, — А что вы можете добавить? Мужчина, не долго думая, проговорил. — Сначала я видел в ней талантливого писателя с большим будущем, а потом женщину, которую хочу видеть с собой и с которой хочу быть я. — Ответил он и слегка улыбнулся. С трибун послышались громогласные женские выкрики и улюлюканья. Девушки трясли плакатами с надписью «Оливер — будь моим мужем». Это и заметила Лана. — О нет, очаровательная леди с пятого ряда, он уже мой. — Похихикала Лана, прикрыв рот ладошкой. — Да, Лана отхватила замечательный приз. Ну, а сейчас мы переходим на рекламу и ожидаем нашего следующего секретного гостя. С нами были Оливер и Лана Уинтерс. Не переключайтесь. Занавес закрылся, отделяя сцену от лишних глаз. Оливер нервно сжал подлокотник дивана.***
Пока Лана под чётким присмотром охраны подписывала книги и плакаты фанатов, Оливер скрылся через павильон на задний двор. Изолировавшись от снующего по сторонам окружения, он извлек из пачки сигарету и, прислонившись спиной к кирпичной стене, закурил. Он сделал глубокую затяжку и, помедлив, задержав дым в лёгких. А затем неспеша выдохнул серый дым. — Тяжёлый денёк? — со стороны послышался знакомый голос. Оливер обернулся и увидел Эвелин, стоящую у другого угла. Видимо, она была здесь до прихода Оливера, но услав, что кто-то пришёл, выглянула. — Не без этого. — Коротко ответил Оливер, всем свои видом показывая, что хочет побыть в одиночестве. Эвелин, зажав между зубов самокрутку, вышла к нему, держа в левой руке стаканчик с кофе. Она встала рядом и продолжила курить, так же молча, но уже без угрызения совести. Теперь она здесь ни единственная несчастная душа, которая придаётся мелочным радостям. Боковым зрением Оливер снова прошёлся по наряду Эвелин, в который раз про себя отмечая, что ей эта одежда не по возрасту. Женщина заметила это. — Можно многое узнать о женщинах по тому, что они надевают, но можно понять еще больше, узнав, что они снимают и для кого. — Внезапно проговорила она. Оливер обернулся. — Что? — Ты знаешь о чём я, подумай об этом на досуге. — Проговорила Эвелин, — На экране и публике вы держитесь, но вот что твориться за закрытой дверью… — она сделала затяжку. Оливер, не докурив сигарету, бросил на асфальт, задушив подошвой ботинка. Он открыл дверь и молча удалился, пока Эвелин, ухмыляясь, смотрела емву в след.***
Приняв душ и смыв это тяжёлый день и вечер, Оливер вышел из ванной. В спальне Лана, в обычной своей манере, сидела с записной книжкой, просматривая весь план задач, который необходимо ей выполнить следующим днем. Было слышно неразборчивое бормотание. Оливер зашёл в комнату. Он погасил свет, остались включенными лишь два торшера по обе стороны кровати. Мужчина улёгся на своей половине, демонстративно взглянув на Лану, которая, в свою очередь, не обращала никакого внимания на него. Дождавшись, наконец, когда она захлопнет свой ежедневник, он выдохнул. Придвинувшись к жене в плотную, он обвил ее талию руками, сжимая сквозь ткань сорочки маленькую грудь в ладонях, прижимая ближе к себе. Лана отложила ежедневник в сторону, на тумбу. Оливер начал целовать её в шею. — Ты, должно быть, устал. Завтра тебе на работу. Ты помнишь? — проговорила она. — Да, —выдохнул он ей в шею, — Но мне будет легче заснуть, если ты поможешь мне. — Его рука скользнула ниже, к её промежности. И прежде чем он успел коснуться, Лана резко перехватила его руку, развернувшись к нему. — Любимый, не сегодня. У меня эти дни. — Проговорила она, глядя в его удивлённое лицо. Оливер нервно выдохнул. — Но я всё посчитал, никак не может быть, чтобы… — Цикл сбился. — Она виновато пожала плечами. Оливер нервно сглотнул. Терпение было на исходе. Эти полгода он жил буквально как монах. То он приходил с работы слишком поздно, то Лана была занята своей работой, то по определённым причинам, как сейчас, они откладывали секс «на потом». Но это «потом» не наступало… — Мне не принципиально, — проговорил он и стянул с неё одеяло. — Оливер, это не гигиенично! Я против подобных мерзостей, — Лана схватилась за край одеяла. — Любимая, я обещаю. Я лично застелю новое постельное бельё и саморучно простираю это. — Он вырвал одеяло из её рук, откинув в сторону, вмещаясь между её ног. Лана приоткрыла и закрыла рот подобно рыбке, едва ли не задыхаясь от возмущения. — Тредсон, умерь свой аппетит! — проговорила она. Оливер замер. Несколько секунд он молча смотрел на неё, а затем проговорил. — Лана, я слышал, как ты ласкаешь себя в ванной. Если ты считаешь, что делаешь это незаметно — ты ошибаешься. Полгода у нас с тобой никакого секса. Тебе так противно со мной?! — он сорвался на крик. Девушка сжалась. Она не помнила, когда видела его таким. Ведь она сделала всё возможное, чтобы поработить и подчинить его. Но, видимо, один момент оказался немаловажным. — Оливер, — тихим, жалобным голосом начала она, — Почему ты кричишь на меня? — прошептала она. Это мгновенно отрезвило мужчину. Он поправил всклокоченные волосы и немного отодвинулся от Ланы. Она ударила в его больное место. Она снова плачет, из-за него. — Боже мой, — проговорил он, — Извини меня, любимая. Я не знаю… Не знаю, что на меня нашло. — Проговорил он. — Ты устал, — Лана поднялась и переползла по кровати, сев за его спину, — Тебе нужно отдохнуть. — Она аккуратно начала массировать его плечи и шею. От этих прикосновений мужчина мгновенно забылся и расслабился. Сейчас он был похож на довольного кота, которого любимая хозяйка приласкала спустя долгое время. — Прости меня… — прошептал он. — Ты не виноват. Просто… Давай я приготовлю тебе чай с мёдом? Ты расслабишься и уснёшь. — Прошептала она ему на ухо, обдав горячим дыханием. В знак своего согласия Оливер довольно промычал. Лана, шурша одеялом, слезла с кровати и быстро удалилась в кухню. Оливер, почувствовавший внезапную усталость, опустился на подушки, ощущая как от наволочек ещё пахнет приятным парфюмом Ланы. Он зарылся носом в постельное бельё, ощущая небольшое головокружение. На протяжении десяти дней он чувствовал постоянную усталость, обращался к врачу, но тот, проведя осмотр и опросив пациента, развёл руками и сказал, что нужно как можно меньше стресса, так как он изнуряет организм. И это вполне вероятно, работа отнимала большую часть его времени и сил. Стоит взять недельный отпуск, чтобы придти в норму и как следует отдохнуть. Съездить за город, снять какой-нибудь домик у озера и провести всё время наедине с его Ланой… От этой мыли он улыбнулся, глубже погружаясь в мечтания. Он задремал. Проснулся Оливер он нежного прикосновения Ланы. Она, обеспокоенно склонившись над ним, гладила его по плечу, держа в руке чашку с ароматным чаем. Оливер тут же встал, садясь в постели. Лана аккуратно передала ему напиток. — Аккуратно, очень горячо, — проговорила она, усаживаясь у его ног. — С мёдом и бергамотом? — с улыбкой проговорил он. — С мёдом и бергамотом, — Лана кивнула, поглаживая волосы на его голове. Так тихо они и просидели: он с удовольствием потягивал горячий чай, а Лана сидела и заботливо гладила его по волосам. Летели дни. Оливер, как и планировал, взял долгожданный отпуск, так как здоровье из-за усталости стало сильно подводить. Лана, обеспокоенная фактом, что мужу не здоровится, согласилась на его затею с отдыхом в лесном доме. Накануне выхода книги она совсем не давала интервью и не появлялась на людях. Всё своё время она тратила на готовку у плиты, стараясь приготовить что-то достойное и вкусное, чтобы хоть как-то порадовать Оливера. Оливер Тредсон наконец-то оказался в Раю своих мечтаний, окружённый заботой любимой женщины с головы до ног. Лана вставала рано утром и подавала завтрак в постель, к обеду готовила вкусный и сытный ланч, а на ужин заправляла лёгкие салаты. В вечернее время, устроившись в гостиной у камина, она садилась в кресло, рядом с которым на диване лежал Оливер, и читала ему свои книги, восполняя то, что он так отчаянно хотел услышать. К тому времени, как Лана успела окончить зачитывать Оливеру первые две книги, свой свет нашла третья, долгожданная публикой. И Уинтерс, на равне со своими поклонниками, садилась и читала вечерами свежее издание, поглощая страницу за страницей, главу за главой для мужа. Оставалось несколько страниц, когда все маски были сняты… — Лана, — раздался тихий голос Оливера, — Лана… — снова повторил он её имя. — Вызови врача. Лёжа на диване в гостиной, совершенно бледный, он нервно комкал руками одеяло, пытаясь бороться с судорогами, которые всё чаще брали верх над его телом. До тошноты мерзкий дождь, который успел поселиться ненавистью в сердце Оливера, барабанил по стеклам. Гремел гром. — Я позвонила в скорую. Милый, потерпи, — она вышла откуда-то из-за угла и присела перед ним на корточки, заботливо поглаживая его лицо в своих руках. — Боже, Лана, мне так плохо, — тихий шепот раздаётся из пересохших бледных губ. — Скоро всё закончится, милый, вот-вот мы услышим мигалки скорой помощи, подъезжающие к дому. — Она целует его в холодную щёку, поглаживая костяшки на руках. — А…а расскажи мне, чем закончится история… — тихо проговорил он. Лана улыбнулась, склонив голову на бок. — Ты правда хочешь услышать это сейчас? — она присела в кресло напротив. — Да, больше всего на свете… — хриплый шёпот. Губы растянулись в слабой улыбке. — Но ты же убьёшь всю интригу, — раздаётся женский голос где-то изнутри дома. Сердце Оливера замирает. Лана, с улыбкой на лице, смотрит куда-то в сторону, за диван. Оливер, нервно ворочаясь, пытясь найти силы встать, тянет голову, стараясь разглядеть кому принадлежит этот до боли знакомый голос. Но все его старания напрасны. Обладательница сама выходит, становится прямо рядом с Ланой, абсолютно с наслаждением наблюдая за тем, как тело Оливера очередной раз бьёт судорога, перекошивая лицо. — Венди… — шепчет он пересохшим губами. — Её муж погибает в автокострофе. Финал открытый. — Венди, держащая в руках копию издания, бросает книгу Оливеру. И та с глухим ударом приземляется ему в ноги. Женщины хищно улыбаются, глядя в его измученное лицо, наслаждаясь эмоцией изумления. — Ты… Ты всё помнишь, — тихо прошептал он, уставившись на Лану. — Каждую минуту. С того самого момента, когда мы вернулись после праздника у Норрингтона. — А окончательно воспоминия вернулись, когда я заглянула к вам домой вечером позже, чтобы вернуть тебе твои чертовы деньги. Я всё ей рассказала. — Рука Венди скользнула вверх по шее Ланы, зарываясь в волосы на затылке, от чего Лана, закатив глаза от удовольствия, поднимает подбородок выше, наслаждаясь ощущением. Венди, ухмыльнувшись, наклоняется к ее лицу и дарит ей сладкий поцелуй, как Лана того и желала. Лана вытягивает шею сильнее, углубляя поцелуй. С губ девушки доносятся стоны. Оливера трясёт от злобы. Он хватается рукой за спинку дивана, в надежде сесть, но внезапная вспышка боли в районе живота вынуждает его снова упасть на подушку, издав вздох безысходности. — Что…что вы со мной сделали? Вам это с рук не сойдёт… — шептал Оливер. — Уже сошло. Врачи придут к выводу, что у тебя случился сердечный приступ. Так как все поверхностные признаки указывают именно на это. А, с учетом твоих диагностик у лечащего врача, они в этом убедятся и не будут копать глбже. — Венди обернулась к несу, лучезарно улыбаясь. Она присаживается на подлокотник кресла, в котором сидела Лана и та обнимает ее за талию. — Антифриз не опасен. Но если добавлять по капле в еду каждый день… Довольно скоро твои почки и сердце перестанут работать. Головокружение, тошнота, дизориентация… Так всё начиналось, да Оливер? — Венди самодовольно улыбается, склоняя голову на бок, наблюдая из-под полуопущенных ресниц за реакцией мужчины. — А на бедную, убитую горем вдову, которая посвятила всё своё время заботе о муже, никто не подумает… — рука Ланы поглаживает бедро Венди. — Тебе никто не поверит. — Злобно фыркнул Оливер, брызжа слюной во все стороны. — Правда? — Лана и Венди «испуганно» переглянулись между собой, а затем Лана продолжила, самодовольно глядя на Оливера, — Ну как-то все эти месяцы из меня выходила неплохая актриса… — Вы… Грязные шлюшки-лесбиянки. — Шипит он. Лана кладёт свою голову на бёдра Венди, всё так же обвивая её талию руками, не сводя глаз с Оливера. — А как мы развлекались… — мечтательно проговорила Лана. Венди, нежно прочёсывая волосы Ланы сквозь свои пальцы, продолжает. — Да… Наивный мужчина уходит на работу, а жена запускает в дом чужую женщину… Лана рассмеялась, приподняв руку, согнутую в локте, в воздух, согнув все пальцы, кроме указательного и среднего. — Показать фокус с исчезновением пальцев? — она хищно улыбается, а щатем заливается смехом. — Лана… — нежно проговорила Венди, просмеявшись, — Садистка…— Выдохнула она с улыбкой на губах. Уинтерс переводит взгляд на Оливера, в его кровяно-красные от гнева глаза и произносит. — Ты хотел отнять у меня мою жизнь, в обмен я отнимаю у тебя твою, Тредсон. Задёргавшись в предсмертных муках, он не сводил глаз с них. Их улыбок. А затем Оливер Тредсон издал свой последний вздох… Маски сняты.