dreams come true

В принципе, я подозревала, что чувство стыда перед Холли безусловно должно было настигнуть меня, но не думала, что оно будет таким острым. Всю дорогу я пыталась понять почему не нашла в себе силы остановиться, а главное почему это произошло так быстро? Мы знакомы всего-ничего, пусть я, по факту, знаю ее намного дольше, чем она меня, потому мне проще найти себе оправдание, но я для нее совершенно чужой человек, и она, даже ни разу не попытавшись узнать обо мне больше, позволила этому произойти и, по-моему, не придала этому особого значения. -как нога? Неожиданно прерывает девушка мои состоящие из сомнений и смятения мысли, и я ужасно неохотно перевожу на нее взгляд. -все так же. Ответ сухой, но вполне себе конкретный, к тому же желания вести какую-либо беседу сейчас отсутствует полностью. Может быть, мне стоит перестать накручивать себя по каждому пустяку, перестать, как и Холли, искать подвох там, где его нет, но это сумбурное стечение обстоятельств попросту не дает такой возможности. -это просто ушиб, через несколько дней пройдет, но вообще я думаю не помешало бы подыскать тебе мазь, как считаешь? -да, думаю, можно. Девушка одобрительно кивает и вновь прижимает педаль газа к полу. Любовь к бешеным скоростям у нее не отнять, без них она — это не она, ведь только в такие моменты в изумрудных глазах пляшут черти, нагоняющие еле ощутимую тревожность от незнания того, когда тебя в очередной раз бешеным толчком швырнет то вперед, то наоборот — впечатает в спинку сиденья. Висок, по которому проехалась ручка пистолета, уже успел дать о себе знать несколько раз, и последние десять минут боль стремительно нарастает, расползаясь, кажется, уже по всей правой стороне головы. Подступает легкая тошнота, и теперь каждая моя клеточка напряжена, как натянутая струна. Главное доехать до отеля, а там будь, что будет. -что-то не так? Чуть снизив скорость обращается ко мне блондинка с неподдельно взволнованным видом. В ответ я лишь молча мотаю головой. Рука девушки на секунду срывается с руля, словно имея какую-то цель, столько же виснет в воздухе, возвращается обратно и снова срывается. Я же просто наблюдаю за невидимой для меня перепалкой в ее голове, подыскивая ей более менее адекватное объяснение. Выглядит озадаченной и четким движением удобнее устанавливает зеркало заднего вида. Лишь спустя пару минут понимаю, что так было нужно для того, чтобы я целиком попадала в ее поле зрения. -Билли, в чем дело? Все еще переживаешь по поводу Джима? Боишься снова оказаться в подобной ситуации? А я ведь уже забыла об этом. И что же теперь ответить? Снова врать, обрекая второго человека на жизнь во лжи? Сомневаюсь, только по-другому не получится. -а я могу в ней оказаться? Ногти девушки с хрустом впиваются в кожаную обивку руля, и стрелка спидометра снова очерчивает добротный полукруг, замерев на «180». Моя рука, словно живя своей жизнью отдельно от тела, нащупывает в темноте ручку и сжимает ее до противных покалываний в ладони. Свет фонарей, что неистово быстро мелькают за окнами машины, позволяет мне различить выражение лица девушки, а точнее увидеть на нем замешательство и даже раздражение. -нет, — как-то неуверенно, — больше не окажешься, я тебе обещаю, надеюсь, ты доверяешь мне. -честно? Не очень, — невозмутимо пожимаю плечами, ведь дать отпор на вопрос «почему?» уже готова. -и почему же? -потому что я ничего о тебе не знаю, ты скрываешь от меня свою жизнь, так откуда взяться доверию? -по-твоему все строится на этом? -исключительно. Дернув бровью, девушка снова переключает свое внимание на дорогу. Тоже отворачиваюсь от нее и упираюсь головой в холодное стекло, «прицепившись» взглядом к крохотной капельке, что стекает по нему из-за накрапывающего дождя с еле заметным привкусом тоски. По щеке бежит точно такая же, только теплая и соленая. Слезы скупые, они, должно быть, всегда такие у человека, который плачет украдкой. -что ты хочешь узнать обо мне? Будто делая мне самое огромное одолжение в своей жизни спрашивает блондинка, и я незаметно вытираю с лица слезы. Излишнее напряжение, так яростно портящее воздух, разрывая горло кричит мне с просьбой не вестись на этот вопрос, что прозвучал от девушки с такой интонацией, словно она смотрит на все это сквозь пальцы и не понимает всей значимости этой информации для меня. -ты прекрасно знаешь, что я хочу узнать. -я не Вивьен, это чтобы сразу отсечь дальнейшие связанные с ней вопросы, ну, а теперь — дерзай. -что ты скрываешь? Почему тебе пришлось уйти из этого бизнеса? -потому что я убила человека ради своей выгоды, разрушила все то, что он строил долгие годы, одного подставила и поставила жирный крест на его дальнейшей жизни, а еще двоих заставила делать то, к чему они не имели никакого отношения, я вынуждала их, а потом решила, что больше не могу так, потому и ушла оттуда, но что сделано, тому уже никуда не деться, я — ужасный человек, Билли, и я больше, чем уверена, что ты ничего не поняла, но и разъяснять не стану, я предупреждала, этот рассказ тебе мало чего мог дать. -это все? -ты хочешь услышать что-то еще? -ну, я думала будет хуже. -ты серьезно? Даже не назовешь меня конченой и не пошлешь на три буквы? -у тебя есть все основания на то, чтобы сказать это мне, так что, нет, я не буду этого делать. -это… довольно неожиданно, просто обычно так и происходит, я уже даже как-то привыкла. -Джесс об этом не знает? Я правильно понимаю? -да, я не решилась рассказать, она и не требовала, только ты одна такая вездесущая и настырная, меня удивляет то, что я каким-то образом терплю это, чудеса да и только, — как-то скованно смеется девушка, — еще вопросы будут? -есть парочка, но оставим их на потом. -до лучших времен? -это как посмотреть.

***

Не люблю дождь. Хотя сейчас спокойно могу сравнить его с водопадом из собственных глаз. Такой же сильный и противный. Мокрая насквозь футболка неприятно пристает к телу, создавая ощущение липкой пленки. В который раз встряхиваю ее и тут же хочу вытереть мокрые, слегка замерзшие руки, но по итогу просто обессиленно опускаю их и поднимаю взгляд в окно Холли. Уже пятнадцать минут не могу решиться зайти. И чем дольше медлю, тем страшнее становится. Дверь нужного подъезда вдруг открывается, и оттуда выходит грузный мужчина, держа над головой широкий черный зонт. Не теряя времени, бегу к двери и проскальзываю в темноту подъезда. Капли воды шлепаются на пол с характерным звуком, и тот незамедлительно отталкивается от бетонных стен, становясь еще громче в этой тишине. Как теперь заявиться к ней в таком виде? Переступаю ступени медленно, растягивая каждый шаг на несколько секунд, но хочу-не хочу, а у двери с цифрой 65 все равно оказываюсь. Остатки воды с моих волос уже образовали маленькую лужицу под ногами, краешек которой постепенно сливается с такой же, оставленной чуть поодаль. Прислушиваюсь. Тишина. Может, ее нет дома? Неожиданно до меня доносится звонкий смех. На секунду мои губы вздрагивают в улыбке. Наверное, мне чуточку не хватает этого смеха, а может, его и вовсе полнейший дефицит. Попробуй разберись в такой мелочи, когда не можешь даже в самой себе. -…да, уже лечу, — дверь распахивается и голубые смеющиеся глаза сталкиваются с почти безжизненными моими, — я перезвоню, — улыбчивое мгновение назад лицо сковывает странная гримаса, и в ней различима крохотная доля волнения, — ты чего тут стоишь? -прости меня, — чувствую, как дрожат мои губы перед новым потоком слез, который вырывается-таки наружу, превращая девушку напротив в расплывчатый силуэт. -ты пешком сюда шла? — открываю рот, собираясь ответить, но вместо этого дыхание сходит на «нет», и отвечаю я лишь громким всхлипом, — господи, заходи, ты вся дрожишь. Девушка отходит в сторону, давай мне пройти, и я нерешительно переступаю порог квартиры. В нос влетает слабый запах сигарет, а прозябшее тело постепенно окутывает тепло, разливаясь по нему приятной, легкой волной, в то время, как блондинка разносит в клочья шкаф с вещами в поисках подходящей для меня. -что ты тут делаешь в такое время? -а ты куда-то собиралась? -ну, да, — наконец, выудив какую-то футболку, протягивает ее мне, — не важно, переоденься, я сейчас сделаю тебе чай. На этих словах выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Делаю несколько мелких шагов дальше, к миниатюрной тумбочке возле широкой кровати, заприметив там фото. То же фото, что было на экране ее телефона. Неужели оно всего одно и нет никаких других? Но боже, рядом с ней Эмма, бесспорно, только сейчас в ее носу нет септума. Не иначе, как решила избавиться от такой примечательной детальки. Оставляю фотографию в покое и присаживаюсь на самый край кровати, сжимая в руках футболку. Не открой она дверь сама, — я не решилась бы постучать, так бы и ушла ни с чем. Чувствую вину. Огромную, давящую со всех сторон вину. Правда сама толком не понимаю за что именно. За все в целом, начиная с самых первых дней? Я просто очень хочу оставить ее рядом с собой, не обязывая терпеть весь тот ужас, что ей приходится претерпевать. Просто хочу всегда знать наверняка, что она здесь, рядом, как дополнение ко мне полупустой. Сколько еще времени мне нужно, чтобы осознать невозможность замены ее никем другим? Вечность? Оно определенно того стоит, а до тех пор, выходит, буду продолжать трепать нервы и ей и себе, толком не понимая того, что больно может быть не только мне одной. -иди сюда, — кричит девушка, и я буквально подпрыгиваю на кровати. Сырая футболка располагается на двери, а та, что дала Холли, теперь с приятным ощущением накидывается на тело. Ее длина вполне позволяет снять такие же промокшие штаны, и они отправляются следом за футболкой. Спутанные волосы ни в какую не поддаются пальцам, поэтому оставляю все как есть и выхожу к девушке. Уж кто-кто, а она точно видела меня во всевозможных состояниях. -так что ты тут делаешь? -я… хочу извиниться, за все: за ключ этот чертов, за свое поведение, да и за себя в целом, ты нужна мне, Холли, нужна намного сильнее, чем ты можешь представить, я чувствую себя полноценной, находясь рядом с тобой, ты как глоток воздуха для меня, и я понимаю, что ты сомневаешься абсолютно в каждом моем слове, и причины тоже ясны, но… -…что случилось? — растягивая слова перебивает блондинка, — я по твоему лицу вижу, что что-то произошло. -мне просто… не хватает тебя, — медленно перевожу взгляд на девушку, словно осознав, что впервые сказала это действительно искренне и даже немного испугавшись этого резкого осознания. Девушка разворачивается к подоконнику и берет в руки пачку сигарет. Закуривает. Затем протягивает мне, и я охотно ее принимаю. -ты начала курить? -я же говорила, что бывает иногда, — по-родному улыбается, и я понимаю, что она в тысячный или даже миллионный раз простила меня, — но в последнее время это «иногда» что-то слишком уж участилось. Повисает молчание. Терпеть его не могу при нахождении с ней. Оно всегда означает, что в воздухе витает недосказанность. Именно с ней. Минута. Две. Еще два раза по столько же. Начинаю искать взглядом пепельницу, но девушка вовремя ставит ее на стол переполненную свежими окурками. Кое-как нахожу место для своего и теперь беру в руки широкую чашку еще не остывшего чая, пряно пахнущего кардамоном. Делаю первый глоток, и он разливается внутри меня теплой волной. Никогда не придавала значения таким мелким, но оказывается приятным вещам. А достаточно было просто прополоскаться под ливнем. Боковым зрением замечаю, что блондинка медленно пробирается ко мне, поэтому заранее ставлю чашку на стол и полностью разворачиваюсь к ней, чтобы в следующую секунду оказаться, пожалуй, в самых уютных объятиях. И эти духи с нотой мускуса, по правде говоря, воспринимаются совершенно иначе, нежели пахнущие волей и свободой морские. Пальцы девушки на удивление легко проскальзывают между прядей моих волос, придавая им более менее сносное положение, а не вид веника. Она снова молчит, но все то, что хочет сказать, вкладывает в действия, и понять это для меня априори сложно быть не может. Теплые и слегка мокрые из-за моих волос ладони останавливаются на моем лице, и наши глаза снова встречаются, но ровно на секунду, потому что теперь это делают губы. Ей идет запах сигарет.