Кофейный мёд

Кое-как оторвавшись друг от друга, парни всё-таки начали собираться на праздник. Пока Дейдара в ванной приводил свои волосы в порядок: сушил их и укладывал, Сасори тем временем гладил джинсы из плотной ткани, в которых не замёрзнет ночью на улице. Позже блондин вышел и принялся рыться в чемодане, ища что-нибудь из одежды. Вишнёвоволосый юноша уже надел те самые тёмные джинсы, тёплый вязаный свитер из бардовых шерстяных ниток и обулся в утеплённые черные шузы. Такое он редко носил, но эту обувку ему выбрал Дейдара, когда они ходили за покупками, поэтому парень не мог их не надеть. Накинув сверху чёрную куртку, Акасуна вышел в коридор и отправился на первый этаж к выходу, перед этим предупредив блондина, что будет ждать его там. Спустя полчаса Тсукури всё же соизволил спуститься к своему избраннику. Когда Сасори уже хотел накинуться на него с возмущениями и сравнениями его с девушкой, то увиденное его внезапно остановило. «Чёрт… ну точно… как невеста» - промелькнуло в голове парня, когда он изумлённым взглядом осматривал своего возлюбленного. Дейдара лёгкой походкой, совсем не похожей на мужскую, спустился по ступенькам и слегка встряхнул своими длинными локонами, которые упали на лицо. Светлые волосы рассыпались по плечам и спине идеально прямыми прядями, будто изящный тонкий занавес. За счёт ещё неоформившейся юношеской угловатости, черты лица можно было счесть за женские, поэтому блондин сейчас ничем не отличался от красивой девушки. У него даже была импровизированная талия, которую создавал широкий пояс белого кашемирового пальто. Светлые джинсы подчёркивали длинные стройные ноги, а болоневые сапожки из голубой ткани только прибавляли изящности «прекрасной деве». - Простите, а можно с вами познакомиться, - Сасори даже не пытался сдержать улыбку, которая просилась на лицо. Подойдя к блондину, он не мог не пошутить и в тоже время сделать комплимент. – Вы так ослепительно выглядите. - Мне очень приятно ваше внимание, но у меня уже есть любимый, - подарив улыбку парню, ответил Дейдара. Его серые глаза сейчас больше походили на звёзды, что сверкают в ночном небе. Тсукури светился от счастья, ведь он видел, как понравился его внешний вид Акасуне. - Как же так? Хотя неудивительно… У меня совсем нет шансов? – притворно расстроился Сасори, смотря на юношу глазами полными несчастья. - Совсем нет, я безумно люблю его, - говорил Тсукури, обнимая руками своего парня и легко целуя его в губы. - Хм, понятно, - Сасори догадался, зачем Дей так оделся: чтобы никто не обращал на них внимания, - не нужно было. Мне плевать, что подумают другие. - Я так оделся, потому что захотел, вот и всё. Ничего не заметил? - С каких пор ты красишь губы бесцветной помадой с вишнёвым вкусом? - С этих. - Ну, ясно. Блондиночка… - Чего?! *** На улице Сасори сразу взял блондина за руку, на которую была надета мягкая чёрная перчатка, и они пошли прогулочным шагом по аллее. Уже был поздний вечер, и небо покрыл тёмно-синий, почти чёрный занавес, на котором были видны блестящие звёздочки. Рождество приближалось, и атмосфера праздника заставляла дрожать сердце белокурого парня. Дейдара вертел головой во все стороны, любуясь красотой города. На деревьях неизменно висели отливающие синим гирлянды, словно бусинки, а впереди виднелась одна из достопримечательностей Парижа. - Сасори… мы же… мы туда? Да?! Да-да? – блондин прыгал на месте и махал рукой в сторону огромного колеса обозрения. Из-за ламп, находящихся на балках этого строения, его можно было заметить ещё в аэропорту, ведь слегка голубоватый свет был настолько ярок, что нельзя было не обратить внимания. Вместо ответа юноша просто мягко улыбнулся, забавляясь ребячеством своего парня. Пара приближалась к ярмарке, что находилась по пути и проходила каждый год на рождественских праздниках. По бокам от дорожки расположились лавочки со всевозможными интересными предметами, которые сразу же привлекли любопытный взгляд блондина. Там были и сувениры с разнообразной тематикой: новогодние, парижские, европейские и прочие, и предметы быта, и лакомства на любой вкус. Одна из таких лавок промышляла кондитерскими изделиями: на деревянном ступенчатом столике, покрытым красной бархатной скатертью, красовались ряды шоколадных гномиков с яркими шапочками, снеговиков из теста, покрытых белой глазурью, а в руках державших метлы из корицы, и миниатюрных Санта Клаусов с белой бородкой, которая, наверняка, сладко таяла во рту. Фигурки каждых персонажей были разнообразными: высокие и мягкие, пухлые и маленькие, сладкие и хрустящие. Сасори еле смог оторвать Дейдару от любования этими произведениями настоящего кулинарного искусства, втайне купив немного красочных гномиков и снеговиков, чтобы потом обрадовать любимого сластёну. Пройдя и оставив позади ярмарку, в которой царила тёплая и уютная атмосфера, Тсукури тут же нашёл себе новое занятие. Слева от них протекала река Сена, и сейчас на ней плавали лодочки заполненные парами, семьями или просто одиночками, которые хотели бы насладиться праздником под французскую музыку и песни на этом же языке, пребывая с добрыми людьми, чьи сердца наполнены эйфорией от ожидания праздника. Тёмная вода заворожила взгляд белокурого парня тихими перекатываемыми волнами, великим спокойствием и умиротворением. Акасуна даже удивился, заметив, как его возлюбленный притих и теперь медленно шёл, держа его за руку, а взор устремив в сторону реки. Вскоре снова послышались разговоры людей, чей-то смех и радостные возгласы. Парни приближались к площади Согласия, где и находилось колесо обозрения. Народу было много, ведь желающих, увидеть Париж с высоты птичьего полёта, было не мало. Но, смело и ловко пробравшись между людьми и держа своё чудо крепко за руку, Сасори таки смог расплатиться с женщиной у ограждения и сесть в холодную кабинку, что только что подъехала к ним. Дейдара сразу прилип к окну, что представляло собой половину стеклянной кабины и доходило блондину до пояса. Акасуна спокойно присел на железную лавочку, на которой предусмотрительно были постелены мягкие подушки, слегка спрессованные. Вид был действительно захватывающий: вдали виднелась Эйфелева башня, которая тоже светилась синими лампами, весь город был, как на ладони, а это не могло не заинтересовать. Ночь была прекрасна и романтична, что сразу прочувствовал Тсукури, поэтому, всё же оторвавшись от стекла, он повернулся к ничего не подозревающему Сасори и довольно эротично сел к нему на колени, при этом лёгким движением руки проведя по лицу, а после обняв вокруг шеи. В прошлый раз блондин действительно побаивался, но когда он признался Акасуне в любви, в голове будто что-то щёлкнуло и страх подавило желание. Он разглядел юношу под другим углом, забыв про робость и неуверенность. Дейдара действительно захотел парня, и ему не понравился тот факт, что сегодня обе его попытки завалить Сасори закончились лишь минетом. Он явно хотел большего… - Дей, не думаешь ли ты, что я позвал тебя сюда в канун Рождества не для того, чтобы ты восседал на мне всё это время, активно ёрзая на моей ширинке, а чтобы ты полюбовался видами, что перед тобой открываются, - серьёзно изрёк Сасори, при этом думая о чём угодно, но только не об интимной позе в не менее интимном месте. Ведь некоторые его друзья рассказывали о своих великих похождениях на колесо обозрения, причём не здесь в Париже, а в Японии, в обычных парках. И он представил, как бы было классно испытать такое в городе романтики… лучше бы не представлял. - Неужели? А мне кажется, ты просто стесняешься признаться мне в своих пошлых фантазиях, - горячо прошептал блондин в губы, что находились всего в миллиметре от его собственных. - Ты ошибаешься, вовсе я не стесняюсь, - сказал Сасори, а тем временем подумал: «Чёрт, он читает мои мысли!» - Хм, реакция твоего тела говорит о другом… - «Думаешь, я совсем дурак. У тебя уже стоит Сасори…» - Это тебе кажется, у меня там просто мобильник в кармане, – «Когда я только успел возбудиться?! Ах… это кара небесная, наверняка» - У тебя что, мобильник раритетный, размером с кирпич? – «Ты идиот.» - Кирпич?! А не слишком ли ты преувеличиваешь некоторые части моего тела? – «Спалился…» - Нет, это я преуменьшаю, - «Спалился!» - Дей, слезь с меня, - серьёзным тоном проговорил Акасуна. - Будешь со стояком сидеть? – глубоко вздохнув, спросил Тсукури, всё ещё сидя на чужих коленях. - Да. - И в гостиницу со стояком пойдёшь? - Да. - И спать ляжешь со стояком? - Нет, в душ схожу, и нет проблемы. - Кхм… я тебя… - «больше не привлекаю?» - хотел спросить Дей, но не закончил свой вопрос, а просто слез с колен Сасори и сел напротив, где была прикручена ещё одна такая лавочка. Молчание всё продолжалось. Позже Акасуна и вовсе достал свой телефон и залез через него в интернет, дальше просто бродя по страницам. Блондин придвинулся к окну и уже без всякого интереса разглядывал ночной Париж, уже не казавшийся ему таким романтичным. Колесо остановилось в очередной раз, но теперь пришла очередь выходить парням. Они молча отправились в сторону гостиницы, не взявшись за руки. Блондин теперь был обижен настолько, что сердце неприятно щемило. Праздник был поистине семейным: поездка, признание, но вот теперь… ссора. Тсукури не мог помириться с Сасори, потому что сомневался, нужно ли ему это. Он давно уже не говорил ему, как любит юношу и не пытался заняться с ним сексом, как это было раньше. Может, он уже хотел расстаться, но после признания, не решился сказать об этом, а теперь ещё больше раздражён. Он его больше не любит… даже не хочет… В номере Сасори быстро разделся и отправился в небольшой проём, где было отведено место для кухни. Выпив яблочного сока и вернувшись в спальню, он не обнаружил блондина, а позже услышал шум воды со стороны ванны. Не дожидаясь своего парня, Акасуна разделся до нижнего белья и лёг спать. Через полчаса дверь ванной открылась, и оттуда вышел Дейдара в белом махровом халате. Его волосы были мокрыми, а тело ещё слегка горячим после душа. Отметив, что Сасори уже спит, Тсукури тихо прошёл по мягкому ковру к выходу. Подойдя к вешалке, парень пошарил по карманам чёрной куртки и выудил оттуда пачку сигарет и зажигалку. На балконе было прохладно, да и мокрые волосы не способствовали сохранению здоровья, но это было только на руку. Холодок, пробегавший по коже, приводил мысли в порядок, а сигаретный дым успокаивал. Ещё в старшей школе блондин имел эту вредную привычку, но быстро отошёл от неё. Он даже не догадывался, что кто-то снова заставит его взять в руки сигарету. - Узнай об этом Мисаки, убила бы, - невесело усмехнулся сам себе Дейдара, затягиваясь снова. – Что ты со мной делаешь, Сасори… Голос дрожал, ведь комок в горле мешал нормально говорить. Блондин никогда не отличался способностью скрывать свои истинные чувства, он всегда был взрывным парнем и чересчур ранимым. Таким его сделали родители. Эту простую истину Тсукури осознавал: он попросту не мог простить их за то, что они бросили их с сестрой и не подарили ту любовь, которую ждали дети. Но Миса нашла себе парня и была счастлива, она, наконец, получила заботу сполна. А вот Дей оставался один и теперь, кажется, снова останется совсем… Докурив вторую сигарету, блондин выдохнул и вернулся в спальню. Положив пачку обратно в куртку, парень подошёл к кровати и остановился. Посмотрев на Сасори, что тихо посапывал под одеялом, Дейдара ещё больше расстроился. Боль разрывала изнутри, ведь он привык засыпать в объятьях любимого. Вот сейчас, если бы не было никакой ссоры и его волосы не воняли табаком, Тсукури бы тихонько подлез под одеяло, а после обнял бы со спины Акасуну и тут же заснул. Но теперь это казалось таким сложным, будто за один вечер они стали чужими. Поборов свои чувства, Дей лёг в кровать и накрылся вторым одеялом, что нашёл в шкафу напротив постели. Он отвернулся в другую сторону от Сасори, но сон всё не хотел забирать его в свои объятья. Утром Сасори проснулся от странного ощущения пустоты и тяжести в сердце. Позже, вспомнив события прошлого вечера, он понял, в чём дело. Вчера блондин ни с того ни с сего начал приставать к нему, а Акасуна постарался не заводится и оттолкнул Дея, чтобы потом снова не срываться на нём из-за его «неготовности». Но блондин воспринял это почему-то по-другому и обиделся. Но парню не привыкать, поэтому он проигнорировал его вчера. Сегодня юноша, наверняка, остыл и теперь будет вновь ласков, как котёнок. Вот только… котята не пахнут, как курильщики со стажем. Акасуна даже подскочил в кровати, когда почуял непривычный запах от своего парня, который сейчас лежал, свернувшись калачиком в другой стороне. Сасори хотел обнять своё чудо, вдохнуть аромат шампуня с уже сухих волос, но вдохнул только терпкий запах сигарет с мокрой подушки. Встав с постели, Сасори отправился к куртке. Пачка с зажигалкой были там, но, сколько у него было сигарет, он не помнил. Вернувшись к кровати и сев на корточки перед заспанным лицом, скрытым одеялом, он долго думал - будить виновника или не будить. Но тот проснулся сам. - … Долгий взгляд серых ещё окончательно не проснувшихся глаз, и Дей отворачивается в другую сторону. - Давно куришь? – еле сдерживая раздражение, спросил Сасори, вставая и опираясь кулаками в постель. - Только вчера, всего две сигареты у тебя взял, - послышался в ответ слегка хриплый голос. Дейдара потянулся в кровати и перевернулся на спину, смотря теперь на Акасуну. – Если тебе жалко, то я куплю тебе новую пачку сегодня. - На чьи деньги? На мои что ли? – усмехнувшись, спросил Акасуна, теперь скрещивая руки на груди. Он был настолько зол, что уже не следил за словами. Дейдара мало того, что вчера обиделся на него, так теперь ещё важного из себя такого строит. - Нет, у меня есть свои сбережения. Я не бедный и деньгами не обделён, - сузив глаза, ответил парень ледяным тоном. - Тогда на денежки родителей, - передразнил Сасори, совсем забыв про тормоза. Казалось, они поменялись местами: Дей тихо и спокойно отвечал на вопросы своего парня, а Акасуна взрывался из-за каждого слова, вылетевшего из этих до боли любимых уст. – Ты самостоятельный мальчик, запрыгиваешь всем на коленочки… Сасори не договорил: блондин резко подскочил и врезал ему левой рукой, попав в скулу. Парень отшатнулся, прикладывая руку к заболевшему месту на лице, а Дей теперь разрабатывал руку, потому что его казанкам тоже досталось от этого удара. - Ублюдок, и тебе я признавался в любви? Забудь об этом, - выплюнул Тсукури, словно яд, и, встав с постели, отправился в ванную, подальше от Сасори. Успокоившись там, парень вернулся в комнату, но красноволосого юношу не встретил. На заправленной постели лежал билет на обратный рейс, а на полу у двери не хватало одного чемодана.