Цунами

Сириус не отвечал. Регулус убрал сквозное зеркальце в карман и ополоснул лицо прохладной водой. Он отлучился в уборную, пока Беллатриса перебирала известные ей проклятия, дабы обрушить их на разоблачённого шпиона. Связываться с кем-то ещё из Ордена было слишком опасно. К тому же Белла могла ошибаться насчёт Нотта. Регулусу слабо верилось, что тот мог работать в одной связке с Грюмом, Медоуз или Дамблдором. С другой стороны, нельзя судить о книге по обложке. Нотт присоединился к Пожирателям совсем недавно. Неужели он вёл двойную игру с самого начала?.. Взяв полотенце, Регулус поймал в зеркале над умывальником собственное отражение — бледное усталое лицо. Во всех движениях чувствовалась некоторая нервозность. Плохо. Слабые ростки паники пробивались наружу. Почему Сириус не выходил на связь? Это не было на него похоже. Регулус вернулся в кабинет в тот момент, когда в пустых глазницах черепа на рабочем столе Рудольфуса замерцали огоньки. Беллатриса указала на него палочкой. — Говори! Зубы в черепе лязгнули, и через щёлканье костяной челюсти пробился голос Люциуса Малфоя, вышедшего на связь с домом Лестрейнджей. Не самый эстетичный способ, но древний, как камни Стоунхенджа. — Всё подтвердилось, — доложил Малфой. Беллатриса улыбнулась, как кошка при виде сливок. — Прекрасно! Крысоловка захлопнулась! Тёмный Лорд будет доволен! — Повелитель уже знает. Он занялся этим делом лично. Кузина закусила губу. Регулус видел в её глазах лёгкую досаду. Видимо, Белла хотела выслужиться лично, вытрясти всё из изменника и лишь тогда поставить господина в известность. — Тёмный Лорд в Малфой-мэноре? — спросила Беллатриса. — Да, — скупо ответил череп голосом Люциуса, и огоньки погасли. — Удивительно, обычно Люциус более разговорчив, — осторожно заметил Регулус. Кузина рассеянно кивнула. — Он боится. Нотт вступил под наши знамёна с подачи Малфоев, — пробормотала она. — Тёмный Лорд наверняка сейчас в гневе. — Значит, всё-таки Нотт… Как вы его разоблачили? — Дезинформация, Реджи. Мы скормили ему кое-какие ложные сведения, а он передал их в Орден. Ничего сверхъестественного. — Внезапно Белла хлопнула в ладоши. — Не могу сидеть на месте! Я хочу посмотреть предателю в лицо! Хочу спросить его, чем грязнокровки и магглолюбы его соблазнили, и вонзить кинжал в его лживое горло! — объявила она и изучающее глянула на Регулуса. — Ты можешь отправиться в Уилтшир со мной. Он улыбнулся помимо воли. Когда-то сестра не воспринимала его всерьёз и не надеялась, что он проявит себя настолько, что войдёт в ближний круг Волдеморта, а теперь сама приглашала на встречу с Повелителем. Белла вызывала у него смешанные чувства. Регулус на миг представил реакцию кузины, скажи он, что кумир её детства совсем рядом плетёт себе свою паутину с каждым днём, с каждым часом приближаясь к Тёмному Лорду. Могла ли Беллатриса возненавидеть Чёрную метку, которую носила с такой гордостью? Могла ли сражаться плечом к плечу с ним, Регулусом, против Волдеморта? Нет. Она обрела свою «веру» и видела перед собой только одно божество, чьё имя боялась произносить всуе. Регулус поклонялся ему почти три года, пока не понял, что некоторые боги чересчур кровожадны и святости в них было не больше, чем у шлюхи. Он отправился в Уилтшир с сестрой, вышел из помпезного камина и стряхнул сажу на персидский ковёр — наверняка подарок какого-нибудь восточного торгаша для дорогого друга Абраксаса из Англии. Полдюжины человек обернулись к очагу, облизанному изумрудным пламенем, и поприветствовали Регулуса и Беллу синхронными кивками. Селвин, Крэбб, Каркаров, Люциус, Долохов и Эван тихо-мирно попивали пятичасовой чай. Волдеморта здесь не было. — Где он? — нетерпение Беллатрисы вызвало у Малфоя болезненную гримасу. Люциус взял щипцами кусочек сахара и бросил его в чашку, затем манёвр повторился, будто Малфой хотел подсластить себе не столько чай, сколько вечер. — И я рад тебя видеть, Белла. Если ты о Повелителе, то он сейчас внизу с моим отцом — они на пару расспрашивают мистера Нотта о его необдуманных поступках. — Необдуманными их явно называть нельзя, — с усмешкой сказал Антонин. Он встал, освободив место на диване для Беллы. Впрочем, та не собиралась здесь рассиживаться и чаёвничать, так что местечко досталось Регулусу. Кузина была слишком взволнована — рвалась на допрос. — В подземельях сыро и холодно, — с ленцой протянул Селвин. — Не самое подходящее место для леди, миссис Лестрейндж. Побудьте с нами и дождитесь Повелителя. — Пикси тебе в подмышку, Ральф! Какого лысого Мордреда ты записал меня в леди?! — огрызнулась Беллатриса. — Нотт уже признался? — Какое это имеет значение, если Повелитель вскроет его мозг, как орех? — вопросом на вопрос ответил Люциус. Каркаров при этом залпом допил чай и потянулся к бутылке Огденского, на которую уже давно посматривал. — Вы все трусы, — выплюнула Белла. — Вы боитесь Повелителя, хотя должны бояться оказаться недостойными его покровительства. Она величаво отошла к окну. Эван улыбнулся Регулусу. — Как думаешь, скольких из нас Нотт успел выдать Ордену? Возможно, это наши последние посиделки в таком составе. — Похоже, мне пока разоблачение не грозит. Меня с Ноттом ничего не связывало. Крэбб вдруг закашлялся, нервно вздрогнув, и расплескал изо рта чай. — Если бы я знал о вероломстве Нотта, я бы никогда не пригласил его в свой дом и не предложил бы свою дружбу, — несчастно просипел он, вытирая салфеткой все три подбородка. — Хватит плакаться! — рявкнул Долохов. — Ты хотел его деньги, а не дружбу, Магнус. Можешь поискать на фамильном гобелене родственные веточки, ведущие к Ноттам. Вдруг удастся взять под опеку маленького Теодора. Хотя о чём это я? Ты же будешь сидеть в Азкабане. — Это не смешно, Антонин, — раздражённо укорил его Люциус. — Под ударом четверо Пожирателей смерти: мы с отцом, Магнус и Снейп. Я его предупредил, ему пока лучше залечь на дно. Регулус хмыкнул. Так и знал. Северус Снейп по уши в этом дерьме, как и он сам. В гостиной повисла тишина. Неизвестность зачастую пугала людей больше, чем хорошо знакомый страх. Тревога читалась на лицах сидящих в комнате волшебников. — Нет, всё-таки до чего противный чай, — скривив физиономию, прогундосил Селвин. — Это никуда не годится, Люциус. — Вообще-то, это «Я Ши Сян Удун Дань Цун»! — оскорбился Малфой. — Не знаю, что ты там губами сейчас прошлёпал. Вот у старины Ли всегда хороший чай, — продолжал Селвин. — Эльфов он не признаёт — те только кипяток по чашкам разливать и могут. У него домработница — китаянка. Она знает толк в этом деле. — Молодая? — поинтересовался Каркаров. — Нет. — Селвин непринуждённо рассмеялся, вольготно развалившись в кресле. — Иначе б я на неё глаз положил. Китаяночек у меня ещё не было. Я её, правда, лишь мельком видел. К тому же, глухая. Почти ничего не слышит, читает приказы по губам. Может, и немая заодно… Чёрт её знает. А я люблю громких и строптивых. Неграмотная она — это точно, зато картинки смотреть в книжках вроде любит. Библиотека у Ли большая, он всё из министерского архива тащит, что лежит плохо, — жизни не хватит, чтобы все полки обойти. — Я тоже люблю громких, — сказала Беллатриса, поигрывая палочкой. — Некоторые здоровяки под воздействием моего Круциатуса такие арии выдают — заслушаешься. Селвин перестал ухмыляться. Лучше бы ему её не злить. Белла могла слопать его с потрохами. — Кажется, миссис Лестрейндж не нравится то, как неуважительно вы отзываетесь о представительницах прекрасного пола, — сладкоголосо промолвил Эван. — К тому же возраст женщины зачастую говорит в её пользу. — Чего нельзя сказать о нас, — вклинился Долохов. — Герои обычно умирают молодыми. — Хорошо, что это не про нас, да, Реджи? — беспечно спросил Эван. — Мы не герои. Дверь открылась, избавив Регулуса от необходимости подыскивать удобоваримый ответ. Абраксас вошёл в гостиную, быстро спрятав в карман чуть подрагивающую руку. Неужели этот старый хорёк боролся с тремором? Регулус бы предпочёл, чтобы причина этой дрожи была иная, чтобы какое-нибудь неприятное проклятье Волдеморта вытрясло из Малфоя пыль за допущенную ошибку. — Судя по всему, Нотт не причастен к раскрытию Руквуда, — медленно проговорил мрачный, как сыч, Малфой-старший. — В остальном… всё правда. Нотт — человек Ордена. Аластор Грюм подослал его ко мне. Эти двое учились вместе и дружили ещё с Хогвартса, а сестра аврора в невестах у Нотта ходила, пока не померла от укуса какой-то ядовитой твари в лесах Амазонии на глазах у жениха. Грюм тогда от горя Натаниэля на дуэль вызвал, на ней же и глаз потерял. Нотты всегда были хорошими артефакторами, так что Натаниэль сделал бывшему другу магический глаз — прощальный подарок — и уехал из Британии на двадцать лет. Вернулся недавно. Годы стёрли обиды, и старые друзья сговорились. — Какая драматичная история, — ядовито произнёс Люциус. Белла фыркнула. — Что ещё рассказал этот предатель?! — Немного. Некоторые люди буквально рождаются для того, чтобы их скорее убили, Белла, но Тёмный Лорд с ним ещё не закончил. — Абраксас повернул голову к Розье. — Он что-то увидел в его сознании и приказал позвать тебя, Эван. Иди. Лицо Розье озарилось улыбкой. Он ушёл, а остальные продолжили разговоры ни о чём. Мысли Регулуса снова устремились к брату, поэтому отвечал он всё больше невпопад. Волдеморт появился спустя час. Белла предупреждала, что Тёмный Лорд весьма и весьма зол, но по его виду так и не скажешь. Все замолчали и поднялись на ноги, чтобы поклониться. Единственными оставшимися звуками стали шаги Волдеморта. Он загадочно улыбался и даже похлопал Крэбба по плечу. — Не стоит беспокоиться, мой друг. Орден не сотрудничает с властями. У Дамблдора нет поддержки в Визенгамоте и влиятельных друзей в Аврорате. Он мог стать министром магии по меньшей мере трижды, но не захотел. Теперь его время прошло. К тому же, — вкрадчиво добавил Тёмный Лорд, — неужели ты наивно полагаешь, что фениксовцы не догадываются о том, кто из волшебников скрывается за масками? Дамблдор прекрасно осведомлён, и так было всегда. Ещё несколько лет назад, когда я только вернулся после длительного путешествия в Британию и ходатайствовал о предоставлении мне должности преподавателя в школе чародейства и волшебства, Дамблдор уже знал о том, что я обзавёлся верными сторонниками. Сэмвелл Нотт, Жан Розье, Антонин… — Волдеморт взглянул на Долохова, и тот отсалютовал в ответ бокалом виски. — Дамблдор боится наносить удары по столпам магического общества. Мы, британцы, страшные ретрограды. Альбус — в том числе. Старинные волшебные семьи в безопасности. Регулус знал одного не британца, который любил наводить шорох в застойных болотцах. Наверное он подумал об этом очень громко, так как Тёмный Лорд обернулся к нему. — Я слышал о том, что произошло в поместье Блэков во время празднования Хэллоуина, Регулус. Оборотни. — Повелитель, мы сумели дать им отпор. Две твари из трёх мертвы. — Это была свора Грейбека? Регулус кивнул. — Недопустимо! — отрезал Волдеморт. — Нелюди напали на волшебников, на моих преданных соратников… Я не могу стоять в стороне. Это нельзя так оставить! Я займусь Фенриром лично. Регулус склонился ещё ниже, надеясь, что сумеет сдержать улыбку. Отец не прогадал. Как только его интервью появилось на страницах «Пророка», Волдеморт оказался в невыгодной позиции. Если он не в силах защитить сподвижников, если даже оборотни осмеливались нападать на лояльных ему людей, что это говорило о нём? — Похоже, оборотни причастны и к пропаже Уилкиса, — сказал Тёмный Лорд, сокрушённо покачав головой. — Его отец объявил, что сын мёртв. На гобелене есть дата смерти, и она совпадает с днём убийства Дамокла Белби. — Бедняга Уилкис наверняка повздорил с Грейбеком, — предположил Долохов таким уверенным тоном, будто так всё и было. — А у этой псины и так нервы расшатаны. Фенрир, поди, его загрыз и кости обглодал. Регулус стрельнул взглядом в русского. Уилкис был трусливым папенькиным сыночком, который мог в штаны напрудить при встрече с Грейбеком. Куда уж ему с ним спорить? Антонин хорошо это знал, но не остальные… — Мы теряем людей, — заметил Селвин. — А новые ненадёжны. Каркаров насупился. — Не пора ли нам начать брать Непреложный обет с неофитов? — предложил Люциус. — Со всех! — вмешалась Белла, гордо вздёрнув подбородок. Регулус ослабил воротник рубашки. Этого только не хватало. Волдеморт мелодично рассмеялся. — Боюсь, Белла, твоё недоверие может оскорбить старых друзей и отпугнуть новых, но мне определённо нравится ход твоих мыслей. Верность или смерть! — Я не бросаю слов на ветер, мой господин! — с жаром воскликнула Беллатриса. — Каждый человек, удостоившийся вашей метки, должен понимать, что отныне связан судьбой с величайшим волшебником, когда-либо появлявшимся на планете. Геллерт Гриндевальд проверял лояльность своих сторонников, предлагая им пройти через огонь. Почему бы не последовать его примеру? — Послушать тебя, Белла, так ты его горячая поклонница, — со смешком сказал Долохов. — Уверен, Тёмный Лорд не нуждается в примерах. Кузина отшатнулась назад, как от удара плетью. — Я… Я неправильно выразилась! — Антонин, что ты наделал? Ты смутил нашу Беллу. — Простите, мой Лорд. — Антонин озорно прищурился. — Простите, миссис Лестрейндж. Белла залилась румянцем. За улыбками и смешками Регулус, однако, видел, что идея пустила корни. В глазах Волдеморта зажглись огоньки. Второе выявленное предательство за короткий срок… С этим надо было что-то делать. Внезапно Белла схватилась за палочку. Все разом оглянулись на дверной проём, в котором стоял Натаниэль Нотт. Регулус нахмурился. Улыбка на губах Нотта отказывалась сочетаться с другими чертами его лица. Каштановые кудри лежали в беспорядке, но каком-то… искусственном. — Bonjour à nouveau, — жизнерадостно произнёс волшебник. — Превосходно! — Волдеморт поманил вошедшего в гостиную поближе и обошёл вокруг него, словно оценивал. — Ты хорошо поработал над деталями, Эван! — Эван? — переспросил Каркаров — единственный, кто из присутствующих не был в курсе некоторых особенностей Розье. — Заглянув сегодня в разум нашего бывшего приятеля, — заговорил Тёмный Лорд, убрав щелчком пальцев невидимую пылинку с плеча Эвана, — я открыл нечто интригующее. Оказалось, Натаниэль неплохо знаком с Доркас Медоуз, к которой я давно хочу подобраться. — Эта женщина — демоница в юбке! — вскричал Селвин. — В Ордене нет ни одного человека, равного ей по магической силе! Не считая Дамблдора, конечно. Хотя… Его я никогда не видел в бою, а вот эту стерву… Волдеморт постучал волшебной палочкой по раскрытой ладони, будто учитель — указкой. — Дори — «железная сука», — сказал он, презрительно усмехнувшись. — Так мы называли её в Хогвартсе. Теперь я знаю, как Нотт с ней связывался, где встречался для передачи сведений, и пока Орден не сменил условленную фразу-пароль, мы должны действовать. Действовать незамедлительно! — Этим вечером она умрёт, Повелитель, — пообещала Белла. — Нет. Она нужна мне! — заявил Волдеморт. — Возьмите Медоуз живой.

* * *

Они аппарировали группами — все в разные места парка Баттерси. Регулусу в напарники достался болгарин. Каркаров никогда не был в этой части Лондона, так что при перемещении вцепился в Регулуса мёртвой хваткой. Их ноги коснулись земли одновременно. Палую листву отбросило волной воздуха, поэтому со стороны могло показаться, что Блэк стоял в центре воронки. В светлое время суток лондонцы устраивали на пологих лужайках парка пикники, кормили уток. С наступлением темноты Баттерси превращался в прибежище любителей запрещённых препаратов. Мужчина и женщина — колоритные ночные обитатели парка — выронили самокрутки и кинулись бежать, увидев взявшихся из воздуха людей в масках. Возможно, оба для себя решили, что с травкой пора завязывать. Регулус поморщился, почуяв химическую вонь с примесью жжёной листвы. Магглы. Это были те магглы, о которых постоянно говорил Тёмный Лорд, — опустившиеся, грязные, оскотинившиеся. Мир без них был бы чище и лучше. Но Регулус знал и других — их ему показала Гермиона во время прогулки по Лондону. Женщина, покупающая горошек в пригороде, ничем не отличалась от волшебницы, зашедшей в бакалею в Косом переулке, кроме шляпок — у первой та была даже элегантнее. Обслуживание в кафе, где Блэк и Грейнджер скрылись однажды от Сириуса, не уступало сервису у Фортескью, а само помещение было чище и светлее, чем пропахший кислятиной зал «Дырявого котла». Регулус не мог отмахнуться от этого знания, не мог привычно презирать сотни тысяч людей только за то, что они родились без магических способностей. Вслед за Каркаровым Блэк вышел на безлюдную аллею. На пешеходной дорожке тускло поблёскивал гравий. Деревья заскрипели, ветви их застыли. Между стволами завился пружинками туман, похожий на рваную стружку. Колдовство для прикрытия — дело рук Люциуса. Голоса в тумане всегда слышатся иначе — долетают со всех сторон. Слух был обманут, но зрение… Через густую завесу Регулус видел всё. Он машинально коснулся металла в области правого виска — там с некоторых пор красовалась причудливая руна. Игорь собственноручно нарисовал её на маске каждого Пожирателя смерти перед отправкой в Баттерси. — Ваш взор не замутнён, дружище? — Я всё прекрасно вижу, — сказал Регулус. — А ещё говорят, что от изучения славянских рун нет никакой пользы. Мой метод ночного видения куда надёжнее, чем заговорённая рука повешенного. И позволяет сделать зрячими сразу несколько человек. — Вы очень умны. — Благодарю вас. Блэк ещё не определился, нравится ли ему его спутник. Каркарова привело к Волдеморту золото. Могли ли оно увести его на другую дорожку? Регулус вздохнул, поймав себя на том, что подсознательно ищет союзника, цепляется за каждую иллюзорную ниточку. Ему было не на кого положиться. Он похлопал себя по карману. Зеркало молчало. Сириус молчал. Где-то за границами зелёной зоны промчался поезд. Стук колёс гремел со всех сторон. А может, это собственный пульс? Регулус приближался к огороженным теннисным кортам. Если свернуть направо и пройти по берегу пруда, можно выйти к лавочкам. На одной из них Доркас Медоуз должна была ждать Нотта-Розье. Все дорожки были стянуты дымкой. Из тумана выглядывали оставшиеся с праздника обрывки гирлянд. На фонарных столбах красовались рожицы страшил, будто Хэллоуин до сих пор не закончился. — Остановимся здесь! — Каркаров свернул под сень ещё не сбросившего листву дерева. Слишком далеко. Волдеморт приказал стоять ближе на случай, если что-то пойдёт не так. Каркаров боялся, боялся за собственную шкуру. Регулус не мог его винить. Мертвецу деньги не нужны. Спустя минут пять на парковой дорожке появился Эван. Блэк восхитился его уверенностью в успехе миссии. Ничто не выдавало в нём волнение. Все опасения представлялись ему сущим вздором. Поднялся ветер. Дождь если не шёл, то собирался пойти. Ждать уже недолго. Медоуз Регулус знал плохо. Он видел её в Хогвартсе, когда она по просьбе директора проводила занятия по аппарации. Чистокровок могли научить этому дома, а магглорождённые поголовно испытывали затруднения с перемещением в пространстве. Во время рейдов Блэк с Медоуз не сталкивался и надеялся, что и не придётся. Хорошо бы она разоблачила Эвана и убралась отсюда как можно скорее. Но подсознательно Регулус готовился к худшему и потому даже не удивился, когда впереди грянул взрыв. Ветер волной прокатился по аллее, заставив Регулуса отойти на шаг и отдавить ногу болгарину. В вихре молний в сторону скамеек пронеслась серебристая волчица. Патронус разорвал колдовской туман в клочья. Раздались крики. И чья же это на самом деле была засада? — Вперёд! — послышалось откуда-то справа. Воздух наводнили краски — полетели заклинания. Дождевые капли превратились в искры всевозможных цветов. За плечом Блэка раздался судорожный вздох Каркарова. Переждать грозу не удалось — проклятье летело в их сторону. Регулус отступил вправо, а Игорь — влево. На этом их пути разошлись. Болгарин понёсся к кортам в поисках укрытия или позиции получше. Регулус же нашёл временное спасение за деревом. Тени двигались вокруг. Куст рядом шевельнулся. Рыжие волосы, будто всполохи пламени, охватившего голые прутья, мелькнули между веток. Пруэтт! Один из прутьев и впрямь загорелся, но не красным, а синим — кончик волшебной палочки. Регулус дал Пруэтту выстрелить, пригнул голову, и чары ударили в дерево. Кора хрустнула, осыпав Блэка крошевом. Он отскочил в сторону. — Силенцио! В яблочко. Трюк сработал. Пруэтт в то же время хотел выпалить что-то в ответ, но собственный голос ему отказал. Регулус улыбнулся и тут же поплатился за преждевременную радость. Фениксовец кинулся на него с кулаками, ударив в живот. Воздух вышибло из лёгких. Прикусив язык, Регулус согнулся и получил коленом добавку. Пруэтт сорвал с него капюшон, дёрнув вместе с тканью за волосы, да так сильно, что Блэк запрокинул голову и увидел горящий торжеством взгляд противника. Регулус не умел читать по губам, но фразу «Получил, ублюдок!» всё-таки разобрал. — Депульсо! — выплюнул вместе с кровью Регулус, уперевшись кончиком палочки в грудь рыжему придурку. Вспышка ослепила их обоих. Блэк зажмурился, а когда открыл глаза, Пруэтта рядом уже не было. Он лежал на спине, отнесённый заклинанием на четыре ярда вперёд. Его одежда дымилась в области солнечного сплетения, а палочка выпала и осталась возле ног Регулуса. Тот наступил на неё каблуком, ещё раз и ещё, пока не переломил. Регулус вытер рот. Слюна на губах была розовой. В тот же миг что-то оглушительно ударилось о дерево, которое несколько минут назад служило ему укрытием. Бак. Покорёженная груда металла проехала по земле, оставляя за собой след из мусора. Регулус пригнулся, пытаясь сообразить, откуда прилетело. Отовсюду валил дым, гремели заклинания. Ствол дерева переломился, не выдержав очередного рикошета. Крона зашумела, издав предсмертный вздох. Воздух засвистел. Регулус застыл, за секунду прикинув, куда упадёт поверженный гигант. Дерево рухнуло, сотрясая землю. Мелкий сор вырвался из-под него колючим облаком. Блэк поднял руку, натянув плащ, чтобы защититься. Высокая, худощавая фигура выросла рядом из темноты и, присев на корточки, метнулась к нему. — Живой, Василёк? Регулус потряс головой, отгоняя чёрных мушек перед глазами. Знакомая маска. Долохов? — Вижу, что да. — Антонин оглянулся на отключившегося Пруэтта. — Совсем неплохо. — Эван жив? Долохов удивился такому вопросу. — Кто же теперь разберёт? Розочке некого винить, только себя — дурака. Пошли. Будешь стоять — в тебя попадут. Побежишь — тоже попадут, но всё ж оно так веселее. — Долохов схватил Регулуса за плечо. — Не вздумай аппарировать отсюда, слышишь? Воздух трещит от мудрёной магии. Живым не уйдёшь. Каркаров уже попробовал — кости дождь омывает. Это ловушка, Блэк. Нас ждали. Кажется, «железная сука» раскусила обман сразу. А теперь смотри: орденовцев здесь всего четверо за вычетом твоего. Это ерунда. — Я понял. — Ну и что ты понял? — Надо сражаться. Антонин хмыкнул. — Ты сейчас побежишь вон к тому фонарю. В тебя начнут палить. Держи щит. Отвлеки их на себя, и я атакую. Всё ясно? — Да. Переведя дыхание, Регулус пробормотал заклинание и, окружив себя защитным куполом «Протего», побежал, куда велел Долохов. На магический щит тут же посыпались удары, заставляя его вспыхивать ещё ярче при каждом попадании. Стало светло как днём. Долохов вышел из-за поваленного дерева, прицелился и ударил красным лучом. Раздался крик. Патронус волчицы, круживший всё это время поблизости, с жалобным воем исчез. Регулус перестал быть лакомой мишенью. Оставшиеся фениксовцы переключились на Антонина. Блэк перепрыгнул через спинку ближайшей лавочки и ринулся вперёд. Воздух казался густым, перенасыщенным магией. Женщина в развевающейся от ветра мантии стояла посреди площадки для бадминтона и спокойно отражала удары, которыми её осыпали трое Пожирателей смерти. Немыслимо, но между делом ей удалось ослепить одного из атакующих и выбить палочку у второго. Третий, самый здоровенный из них, бросился бежать, но уйти далеко ему не дали. — Брахиабиндо! — воскликнула Медоуз, выстрелив в его сторону цепями, сбившими неудавшегося спринтера с ног и облепившими его пышное тело. Волшебница повернулась к Регулусу. Он приготовился к бою, как вдруг чёрный вихрь заполнил пространство между ним и Медоуз. Из трепещущего мрака соткался силуэт Тёмного Лорда. — Здравствуй, Том, — сказала Доркас. Волдеморт поднял сжатую в кулак руку, и его противница бросилась в сторону, спасаясь от вырвавшейся из земли стены огня. Пламя пронеслось волной и со вздохом опало, зацепившись жаркими клочьями пены за забытую с Хэллоуина гирлянду. Натянутая между фонарными столбами верёвка с флажками вспыхнула по всей длине. В оранжевом свете Регулус увидел Эвана в нескольких ярдах от себя. Тот был ранен в бедро и без устали ругался по-французски. Живой! Слава Мерлину! Медоуз превратила питьевой фонтанчик в химеру, плюющуюся кислотой, и послала чудовище в атаку. На площадку выскочила новая группа волшебников — авроры во главе с уродливым командиром отряда, волшебный глаз которого прочёсывал округу. Грюм. — Вот дерьмо! — воскликнул Регулус. — Всем бросить палочки на землю! — прогремел Грозный Глаз. Как бы не так! Сюда же подоспел Долохов. Ослеплённый Пожиратель смерти, Люциус, уже вернул себе зрение и бился с аврором, пока его безоружный товарищ искал вылетевшую из руки палочку. Всё перемешалось. Регулус едва успевал отбивать атаки, подозревая, что некоторые проклятья прилетали от своих же. Волдеморт распростёр руки. Пожиратели отступили назад. Палочка запорхала в его пальцах. Каждый, кто попадался ему на пути, немедленно вскрикивал и корчился от боли. Его глаза горели. Тёмный Лорд упивался собственной силой. Редкие лучи заклинаний добирались до него и с шипением гасли, врезаясь в невидимый защитный барьер. Химера прыгнула на него, защищая создательницу. Тёмный Лорд резко наискось взмахнул палочкой. Чары разрезали каменного монстра по диагонали. Верхняя часть поехала вниз прежде, чем вся химера рассыпалась. — Ты достаточно докучала мне, Доркас, — прошипел Тёмный Лорд. — Пора тебе… — Ваддивази! — Медоуз и не думала сдаваться. Она запустила в него осколки камня, затем швырнула в Лорда целую скамью. — Конфундус! — грянуло у неё из-за спины, и заклинание врезалось в волшебницу, опрокинув её лицом вперёд. Издав клокочущий смех, Беллатриса волчком крутанулась на месте и бросилась бежать. Несколько авроров кинулись за ней между деревьями. Регулус подобрался к Розье и упал рядом с ним на колени. — Хочешь спасти меня или добить? — проворчал тот, шевельнул ногой и застонал. Боль от раны мешала ему удерживать контроль над обликом. Родные черты смешались с чертами Нотта. — Ничего не хочу. — Оставишь меня подыхать здесь? — Эван схватил Регулуса за руку, схватил так крепко, что захрустело запястье. — Не смей! — Думаешь, Повелитель проиграет? Вопрос застал Эвана врасплох. Он ослабил пальцы и уставился на Регулуса во все глаза — карие, не голубые. — Если Тёмный Лорд победит, он спасёт тебя, как и в прошлый раз, а я не герой. — У Селвина всегда есть порт-ключ, — выдохнул Розье. — Если я встречу его, то скажу ему о тебе. Регулус встал на ноги и огляделся. Лучи заклинаний сверкали уже и за границами парка. — Берегись! — закричал кто-то из фениксовцев. Медоуз каким-то чудом смогла сбросить чары Беллатрисы и встать на колени, однако Волдеморт уже возвышался над ней. Он улыбнулся, когда Доркас подняла голову. — Аппарируй! — гаркнул Грозный Глаз Грюм. — Ты сможешь! — Диффиндо! — в ту же секунду скомандовал Волдеморт, направив палочку на Медоуз. Раздался громкий, будто выстрел петарды, хлопок. Кровь брызнула на площадку буквально из ниоткуда. Медоуз исчезла. Над землёй разнёсся яростный крик Волдеморта: — Она не могла далеко аппарировать! Достаньте мне эту стерву! «Будешь стоять — в тебя попадут». Регулус сорвался с места, кинувшись в сторону Квинстаун-роуд навстречу людским воплям — туда, где рассчитывал найти среди дерущихся Селвина. Блэк практически вывалился на дорожную полосу, благо она была пуста из-за гигантской расщелины посреди трассы. Разбитые и горящие автомобили, обычно несущиеся в сторону моста, теснились друг к дружке, напоровшись на препятствие. На обочине дымился грузовик с лопнувшими шинами. Водителя за рулём не было, но другие магглы вопили на все лады от боли и ужаса. Белла кружила между железными рёбрами сгоревших машин и метала молнии в обступивших её авроров. Один из них переключился на Блэка и выстрелил. Заклинание просвистело мимо. Регулус перемахнул через вздыбленный асфальт и оказался на другой стороне улицы, где располагалась строительная площадка. Маггловские вагончики, горы песка и щебёнки… Идеальное убежище. Разбив по пути фонарь, Регулус погрузил площадку во тьму, которая была ему нипочём, и услышал глухой стон неподалёку. С палочкой наготове он обошёл башню досок и наткнулся на истекающую кровью волшебницу. Медоуз. Она взглянула на Блэка и попыталась было поднять руку с зажатой в ней палочкой, но тут же уронила обратно на грудь. Регулусу ничего не стоило задрать рукав и коснуться метки, подав сигнал Тёмному Лорду. Позади послышался топот ног, а затем и смех приближающейся Беллатрисы. Регулус убрал палочку за пояс и подхватил Доркас под мышки, помогая встать. Гиблое дело. Медоуз, стиснув зубы, замычала. Она не могла идти. Он перекинул её руку через плечо и практически потащил на себе, судорожно соображая, что теперь делать. Кисть руки у неё была оторвана, а из правого бока что-то выпирало — и лучше не знать, что именно. — Почему ты пытаешься меня спасти? — просипела Медоуз. — Кто ты? Регулус через ткань ощущал её жар. Ему приходилось огибать груды стройматериалов и, обливаясь потом, волочь на себе едва живую женщину. — Остановись, — всхлипнула Доркас. Передышка была необходима им обоим. Регулус помог Медоуз опуститься на землю. Может, подать сигнал в воздух? Пожиратели заметят, но авроры и члены Ордена — тоже. Кто найдёт Медоуз раньше? Ответ ясен… — Я знаю тебя, — проговорила она. — Ты — мальчишка с аллергией на бодроперцовое зелье. Верно? Регулус застыл. — Как ты… — …догадалась, что передо мной брат Сириуса? Других вариантов нет. Сириус верит, что у тебя ещё есть шанс выкарабкаться и стать человеком. Почему ты так стараешься меня спасти? Это бесполезно. Регулус не желал отчитываться, но эта женщина… Воительница. Она едва дышала, при том что её сердце, наоборот, отбивало чечётку. Медоуз была достойна получить ответ. — Потому что я чувствую вину. — Вину? — Я был там. Был в тот день, когда Пожиратели смерти ворвались в твой дом. — Ах, вот оно что. — Медоуз вяло кивнула. — Понимаю. Молодняк всегда берут на лёгкие, но грязные дела. Ты был среди тех, кто убил мою дочку и мужа полтора года назад. — Я не убивал их, — возразил Регулус. — Пожиратели пришли за тобой. Я был снаружи и в дом не заходил. Доркас сплюнула кровавый комок. — С чего бы тебе чувствовать вину? Всего лишь магглы. Ты же только смотрел, как они умирают. Так ты себя успокаиваешь перед сном? Кто их убил? — Пиритс. — Он мёртв. — Да. Красный рот Доркас тронула дикая улыбка. — Ты не спасёшь меня, Блэк. У меня повреждены рёбра. Кости ноги раздроблены начисто. Я не могу идти. Альбус был против операции… Он приказал не ходить на встречу, как только узнал, что Нотта разоблачили. Я не послушала, уговорила Аластора устроить засаду… Она бредила, иначе Регулус не мог объяснить свалившиеся на него откровения. — Постой. Всё дело в Дамблдоре? Он первым узнал, что Нотта раскрыли? Откуда? Медоуз тяжело сглотнула. Поняла ли его вопросы вообще? — Ты хочешь искупить свою вину? — прошептала она. — Можешь сделать доброе дело, после которого, клянусь, я тебя прощу. Прощу за то, что ты стоял и смотрел, как мою семью убивают выродки в масках. Убей меня. — Нет, — отрезал Регулус. — Убей. — Нет! — Все решат, что я скончалась от ран, полученных в схватке с Волдемортом. Ты не сможешь со мной аппарировать. Враг уже близко. Я не хочу попасть к нему в руки, нет. — Доркас слабо покачала головой. — Не хочу. Я не боюсь боли, но я не собираюсь заканчивать жизнь в палате для умалишённых в Святом Мунго, а твой Лорд славится тем, что превращает людей в безмозглых созданий. Ему нужны Лонгботтомы, а я храню тайну Фиделиуса… — Я не стану тебя убивать! — отчеканил Регулус с уверенностью, которую больше не испытывал. — Станешь. Я знаю, что ты отвернулся от Волдеморта. Может быть, не до конца, но ты изменился достаточно, чтобы тебя сочли предателем. Том заглянет в мой разум и увидит, как ты пытался меня спасти. Регулус ударил вбитую в землю балку кулаком. Слова волшебницы оплетали его колючей проволокой. Он слышал приближающиеся шаги. — Что? Твой отказ уже не такой категоричный? — Эта война идёт из-за таких, как ты! — процедил Регулус. Доркас хрипло расхохоталась, держась за располосованную грудь. — Какая же я? — Сумасшедшая, как и Волдеморт! Он впервые произнёс это имя вслух за последние два года. Язык обожгло. Надо успокоиться, надо взять себя в руки. Вдох. Выдох. — Вы наверняка состоите в Ордене с момента его основания. Был ли когда-нибудь среди фениксовцев человек по имени Гарри? — с холодной учтивостью поинтересовался Регулус, потянувшись за палочкой. Медоуз прикрыла глаза. Её сознание ускользало. — Нет. — А Гермиона Грейнджер? — Нет. Эти люди никогда не состояли в Ордене феникса. — Спасибо, — сказал Регулус. — Авада Кедавра. Зелёный всполох мгновенно оборвал стук сердца главной соратницы Дамблдора. Блэк не двигался несколько секунд, пока где-то вдали не раздалось хрипатое карканье. Вороньё как будто знало, что здесь было чем полакомиться. Этот неприятный звук вывел Регулуса из ступора. Он, как оловянный солдатик, отошёл на несколько шагов от Медоуз, и тут из полумрака на него выскочил Малфой. — Вот ты где, Зимородок! Гарпия сказала, что ты пошёл сю… Люциус увидел мёртвую волшебницу и осёкся. — Повелитель оказался прав, — произнёс он, склонившись над остывающим телом и осветив его Люмосом. — Медоуз недалеко ушла после его проклятия. Малфой обречённо вздохнул и протянул Регулусу жетон с эмблемой Министерства магии. — Тебя контузило, что ли? Ты ранен? Это порт-ключ Селвина. Берись за него — он перенесёт нас отсюда. — Эван остался в парке, — вспомнил Регулус. — Как и палочка самого Селвина, — сообщил Люциус ещё более пасмурным тоном. — Что до Розье… С его талантами опасаться нечего. Прикинется каким-нибудь аврором. Там полно раненых. — И убитых. Малфой пожал плечами. — Не знаю. Одного аврора я парализовал и свалил в пруд, но не уверен, что он не выплыл. Возможно, Повелителю повезло больше. Чёрт! Как же жаль, что аппарация её прикончила. — И правда, — согласился Регулус, вслед за Малфоем попрощавшись с Медоуз взглядом. — Жаль.

* * *

Дождь барабанил по плечам и надвинутому на лоб капюшону. Регулус не предпринимал ничего, чтобы укрыться от бойких, как дробь, капель. Его взгляд был прикован к окну маггловского дома. В глубине комнаты едва теплился огонёк — свеча или крошечный шарик Люмоса. Может быть, Гермиона читала? Или уже спала, оставив работать ночник для собственного спокойствия? По-видимому, её часто посещали кошмары. Регулус смежил веки и упёрся рукой в дерево, словно черпал силы из старушки-вишни, которая пережила не одну суровую зиму. Он был наполнен массой противоречивых чувств, но безотлагательная потребность увидеть Гермиону перекрывала всё. Безрассудное и нелогичное желание, которое удивительным образом совмещало в себе страх предстать перед ней самому, точно Грейнджер была судьёй — не Визенгамота, нет, а его сердца. Стоит ей взглянуть на него разок, и она всё поймёт, узнает о его «добром» деле. Регулус не стал тревожить девушку посреди ночи, лишь покрутил сквозное зеркальце в пальцах и убрал обратно в карман. Хотелось увидеть что-то прекрасное, светлое, трогательное, чтобы убедить самого себя, что мир не изменился из-за пары произнесённых им слов, не покрылся заскорузлой коркой. Нечего было тут стоять, как ночной вор. Он зря сюда явился. Зря пришёл. Блэк зашагал прочь от дома миссис Фигг, толкнул калитку, как вдруг услышал щелчок дверного замка и бескомпромиссный приказ: — Стой! Регулус развернулся назад. Гермиона. Она сбежала по ступеням крыльца. Она торопилась к нему — так торопилась, что накинула плащ на ночную сорочку. Дождевик был ей заметно велик в рукавах да и в длину — наверняка схватила первый попавшийся с вешалки. Тапочки зачерпывали грязь, но Гермиона и не думала останавливаться. Её наполовину расплетённая французская коса подпрыгивала на каждом шагу. У Регулуса перехватило дыхание, грудь сдавило. Беспокойство на лице Гермионы не могло быть наигранным. Она не бежала, а будто плыла по чёрному зеркалу асфальта. К нему! — Что случилось? — обеспокоенно спросила она, остановившись напротив Блэка. Ни одно подходящее объяснение её бы не устроило, поэтому он прошептал: — Как ты поняла, что я здесь? Гермиона слегка нахмурилась. — Я… Я не знаю. Почувствовала. Сначала подошла к занавескам, потом уже увидела тебя. Кто может стоять под окнами в такой час? Убийца, внезапный поклонник или ты. «О Мерлин!» — В чём дело? — вернулась к расспросам Грейнджер. — Почему ты здесь? — Занятно, — произнёс Регулус, всматриваясь в её лицо, в каждую побледневшую с наступлением осени веснушку. — Ты приходишь, когда тебе что-то от меня надо. Я прихожу, когда мне нужна ты. Его слова её смутили. Девушка робко посмотрела на Регулуса сквозь ресницы, блестящие от влаги. Все вопросы, накопившиеся к ней, тревоги и требования исчезли. Растворились. До чего же она красива. Капли сверкали на её щеках. Он был очарован. Она тут. С ним. Живая, тёплая, взволнованная. Блэк обхватил её лицо ладонями. Сердце его запело, как малиновка на заре. Регулус надеялся удержать это ощущение как можно дольше. — Ты светишься, Гермиона. Она приподнялась на цыпочки, потянулась к нему. — Не целуй меня, — на грани слышимости попросил Регулус. — Не сегодня. Только не этой ночью. Не сейчас. — Я не собиралась тебя… — начала было Гермиона и окончательно стушевалась, выдохнув: — Хорошо. Она сжала его предплечья и удивлённо отняла ладони — почувствовала огрубевшую ткань рукава чёрной мантии, пропитавшегося кровью. Дождь никогда не смоет её всю. «Ну же! Спроси меня, чья она». Гермиона спрашивать не стала. — Пойдём в дом, — сказала она. Регулус запоздало спохватился. Она стояла с ним едва одетая, мокла. — Нет. Я не планировал задерживаться. Хочу заглянуть к Сириусу. Он не выходит на связь. Хорошо, если братец просто начал отмечать день рождения заранее. Возвращайся под крышу. Холодно, у тебя руки замёрзли. — Они всегда такие. Идём со мной. Миссис Фигг напилась умиротворяющего бальзама и крепко спит. Ты расскажешь мне, что случилось. Если захочешь. — Я не захочу. Гермиона отступила на два шага к крыльцу, лишив Регулуса тепла, света, прикосновений… — Я сделаю чай. Настойчивая. — На кухне есть печенье. Оно вкусное. Арабелла перестала печь лавандовые кексы. Регулус всё же улыбнулся. — Из Питтипэт выйдет чудесная мурчащая грелка, — продолжала соблазнять Гермиона. Он чуть было не поддался. Блэк припомнил детскую песенку: — Приходите ко мне в гости! Муху звал к себе Паук, У меня красивый домик И чудесный сад вокруг! — По крайней мере ты ещё можешь шутить. — Гермиона попыталась поймать его взгляд. — Никто не просит изливать мне душу. Я хочу тебе помочь. — Ты уже помогла мне, — сказал Регулус, взял её за руку и развернул Грейнджер на сто восемьдесят градусов. Прежде чем заговорить снова, он наклонился и невесомо коснулся губами девичьей шеи. — И поможешь мне ещё больше, если вернёшься в дом и выпьешь бодроперцовое зелье. Я уйду, когда увижу, как ты закрываешь дверь. — Раскомандовался! — вспыхнув из-за его действий, возмутилась Грейнджер, однако высвободила руку и степенно зашагала к ступеням крыльца. Внезапно дождь ливанул в полную силу, и Гермиона сорвалась на бег, зашлёпав тапками по лужам. Регулус проводил её тоненькую фигурку внимательным взглядом и аппарировал.