Посторонняя

Густоту ночи разбавило яркое свечение фар. Тёмно-синий Bugatti Veyron проехал по мокрой дороге, минуя указатель «Добро пожаловать в Сторибрук» и неторопливо покатился по уже знакомому маршруту. Казалось, что даже погода против, чтобы Реджина возвращалась в этот город. Мелкий дождь противно постукивал по лобовому стеклу, гром пробирался через металл и был слышен в салоне дорогого авто, а молнии, которые мелькали одна за другой, будто бы пытались прогнать королеву прочь. Либо же она сама себе это внушила, потому как не хотела приезжать. Воспоминание трёхлетней давности мимо воли влезло в голову. ** Непрошенные слёзы покатились по щекам Реджины, когда она отъезжала от особняка и наблюдала в зеркало заднего вида за понурым силуэтом Эммы. Но решение было принято. Она очень долго жила ради других, очень долго жертвовала собой, пытаясь доказать окружающим, что достойна прощения, и очень долго наказывала себя за прошлые ошибки. Достаточно. Катализатором стала Свон, а если быть точнее, то разбитое сердце. Миллс со всех сил держала маску, старалась играть свою роль и даже подумала, что может забыться в отношениях с Робином. Но судьба ведь не может быть так к ней благосклонна? Свон не только разбила ей сердце, но и рушила всё хорошее, что королева пыталась создать вокруг себя. А после и вовсе решила, что имеет право так влюблённо на неё смотреть. Реджина была откровенна со своим сознанием и признала, что если не уедет, то рано или поздно простит Спасительницу. Сложнее всего было бросать Генри, и даже то, что он заверил её, что будет приезжать к ней на каждые выходные, резало по сердцу ржавым ножом. Боль, страх и неуверенность поселились в её душе, но она не думала сдаваться. Собрав себя по частичкам, бывшая Злая Королева приняла окончательное решение. Она даже не собиралась плакать. Снова эта чёртова Свон всё испортила. Пытаясь вытереть слёзы и вглядываясь в заляпанное дождём лобовое стекло, Миллс заметила дорожный знак и уже была готова пересечь черту, как перед машиной показался знакомый силуэт. Резко нажав на тормоз, она крепко схватилась за руль и пыталась удержать равновесие в виляющей по дороге машине. — Ты с ума сошла?! — надрывистым голосом крикнула брюнетка. Распахивая дверцу, она выскочила из машины и подбежала к Эмме, которая так и не сдвинулась с места, хотя боковая часть авто остановилась в считанных сантиметрах от неё. — Отвечай! — потребовала Реджина, роняя все свои хвалёные маски разом, она ухватилась за полы красной куртки. — Прошу, не делай этого, — дрожа всем телом, то ли от холодного дождя, то ли от внутреннего состояния, надломленым голосом говорила Свон. — Я могла тебя убить… — с полминуты помолчав, еле слышно произнесли королевские губы. — И пусть… если ты бросишь нас… меня… и уедешь, это будет в разы хуже…не уезжай, пожалуйста, — со слезами на глазах просила девушка. Эмма подняла руки, которые пробивала мелкая дрожь, и мягко даже скорее с опаской, прикоснулась к щекам Реджины, глаза которой сразу закрылись. Её лицо исказила гримаса боли. Такой красивой, отчаянно-красивой боли. Боли, которая навсегда отпечатается в сознании Свон, как самая смертельно-прекрасная вещь в мире. Это как с солнцем. Никто не может приблизится к лучам максимально близко, он просто сгорит от этой красоты. — Эмма, — попыталась отшатнуться всё давно решившая королева. — Я облажалась... с тобой… с нами… — кусая губы в отчаянном переживании, запинаясь, говорила Свон. — Но я прошу всего один шанс… просто останься… и если ты и дальше не захочешь иметь со мной ничего общего, я клянусь… я уеду, Миллс… уеду, — придвигаясь и оставляя дрожащий поцелуй на таких желанных губах, упрашивала блондинка. Реджина вздрагивала и пыталась уговорить себя отступить, не отвечать на поцелуй, но губы сами приоткрылись, обхватывая нижнюю губу Эммы. Она чувствовала, как девушка в её руках всхлипывает, как цепляется за неё руками и как тянется к ней всем естеством. Схватившись за плечи, Миллс притянула её ещё плотнее и отчаянно ответила на поцелуй. «Нет! Нельзя! Как только в моей жизни появляется что-то хорошее, я сразу это теряю. Нет!», — кричали мысли в голове брюнетки, заставляя ту отстраниться. — П-поздно, — пытаясь нацепить маску спокойствия, с трудом сказала бывшая злодейка. — Умоляю… — стараясь зацепиться за рукав Реджины, Эмма предприняла ещё одну попытку. Это было словно пытаться удержать в руках треснувшую на миллионы осколков небольшую хрустальную вазу, которая вот-вот разлетится. — Всего… — на последних буквах голос пропал, заставляя брюнетку кашлянуть. — Всего хорошего, Эмма. Реджина отступила ещё на шаг и, развернувшись, села в машину. Потупив взгляд на руль, она с минуту уговаривала себя закрыть дверь и надавить на газ. И, сильно зажмурившись, так и сделала. Объехав всё также стоящую Спасительницу, она упёрла взгляд в непроглядную темноту и пересекла черту города. ** Минуя первый дом, Реджина прогнала воспоминания, взяла свои эмоции под контроль и включив радио, превысила скорость. Генри не приехал к ней в прошлом месяце, ссылаясь на учёбу. Спустя четыре недели он также не приехал. Вчера. Должен был приехать вчера, но лишь позвонил и сказал, что немного простыл, что не о чем волноваться, он просто не хочет её заразить. Вчера её сердце трещало, разрывалось и подтолкнуло сесть в машину и вернуться в Сторибрук. Как только Реджина пересекла черту, силы к ней вернулись, и она могла бы лишь по одному желанию перенестись в квартиру сына, но Миллс настолько отвыкла пользоваться магией, что даже не подумала о таком. Остановившись у нужного дома, брюнетка припарковалась и, поставив машину на сигнализацию, прошла по аккуратной плитке. Уже пять минут она стоит около квартиры Мэри Маргарет и не может собраться с силами. Вдруг за дверью послышалось раздраженное «Да блядь», и сердце ушло в пятки. «Эмма», — сердце пробило это имя быстрыми толчками прямо к уху. Вдох — выдох. Стук в дверь — шаг назад. — С каких пор ты стала стучаться? — раздраженно говоря за закрытой дверью, девушка прокрутила замок и, открыв дверь, выронила стакан из рук. — Привет, — тихое, неуверенное и не уместное. — Ч-что… что ты тут делаешь? — округлив глаза, спросила Свон, чувствуя, будто бы получила под дых, ведь воздух мгновенно покинул лёгкие. — Мой сын ведёт себя странно, понятное дело, что я приеду! — мгновенно меняясь в настроении и от чего-то разозлившись сказала Реджина, после чего прошла без приглашения вглубь квартиры. — Подросток осознал, что его бросили, ПОНЯТНОЕ дело, он будет вести себя странно, — также злясь, съязвила Свон, буравя то место, где несколько секунд назад была женщина, разбившая её сердце. — Я тебя не приглашала! — Какая была бы жалость, если бы мне было до этого дело! Я приехала не к тебе, а к сыну! Где он? — Он у Эрика, весь класс сегодня там с ночёвкой. Я ответила на твой вопрос? — всё ещё не поворачиваясь, процедила Эмма. — Да. — Тогда выметайся! Номер можешь снять «У Бабушки». — Ну да, мой дом ведь заняло царское семейство, — насмехаясь, язвила брюнетка, сама не понимая своей реакции. Она уже давно зарыла топор войны с Прекрасными, а когда Генри рассказал, что Мэри Маргарет с Дэвидом решили занять её особняк, и вовсе была не против. Возвращаться ведь не планировала. Но сейчас, слыша эту грубую интонацию с уст блондинки, кровь закипала, заставляя кожу гореть яростным пламенем. — Он их по праву! Ты никогда не была его полноправной владелицей! — выплюнула Эмма, когда женщина спустилась на две ступеньки. На то, чтобы собрать лаву негодования, Миллс потребовалось три секунды. Нацепив маску высокомерия, она повернулась. — Тебе бы поспать. Неважно выглядишь, Свон, или просто постарела… — сказала Реджина и, развернувшись, спустилась по ступенькам. — Пошла ты, Миллс! — крикнула Эмма и, зайдя в квартиру, громко хлопнула дверью. Выскочив на свежий воздух, Реджина быстрым шагом пошла к машине и через десять секунд уже выжимала педаль газа. ** Колокольчик на дверях «У Бабушки» оповестил нескольких гномов, которые распивали пиво и замучаную Лукас о новом посетителе. Каково было удивление королевы, когда официантка бросилась к ней на шею с объятиями. — Реджина! Неужели это и вправду Вы?! О Боже, мы наконец-то будем спасены! — протарахтела Руби, после чего отошла на шаг. — Ты о чём? — спросила она, окидывая девушку взглядом. Казалось, что Красная Шапочка постарела лет на десять минимум. Хотя Реджина отсутствовала всего три года. Тут явно происходила какая-то чертовщина. — Вы разве не за этим приехали? Чтобы спасти всех, Ваше Величество? — аккуратно спросил один из гномов. — Значит она Вам так и не позвонила? — поинтересовалась враз погрустневшая девушка. — Так… рассказывай! — потянув брюнетку за руку к первому столику, строго сказала бывшая злодейка. — Эмма меня убьёт… — Это всё будет не важно, когда я вас спасу, не так ли? — подавая официантке её же слова, парировала Миллс. — Да… — ненадолго задумавшись, ответила Лукас. — В общем… два месяца назад ресторан на Мичиган-стрит взорвался. Просто бах, — растопыривая руки в стороны, объясняла жестами Руби. — На том месте осталась только дыра… но не простая. С того момента начали пропадать люди. Каждую неделю по несколько человек, но обнаружилось всё только тогда, когда пропал Лерой. Понго нашёл его куртку возле той ямы… Эмма пыталась разобраться сама, но в магии она… — Профан, — подытожила Миллс. — Да, в магии она не сильна. Они с Белль дни напролёт сидели за книгами, но так и не разобрались, что происходит. — А как же феи? — вновь прервала её нетерпеливая особа королевских кровей. — Они сказали, что это сила Тёмного пытаеться собрать себя воедино. Поэтому мы все и стареем…это высасывает из сказочных персонажей жизненные силы…с Генри всё хорошо, он ведь обычный парень, — заметив переживания за сына, быстро добавила официантка. — Вы ведь поможете нам? — всматриваясь в карие глаза, с надеждой спросила девушка. — Попытаюсь, — вставая, честно ответила королева. — Я с Вами, — поднимаясь, предложила Лукас. — Не стоит, будешь только отвлекать, — крикнула через плечо Реджина, покидая закусочную. ** Чем ближе Миллс подъезжала к месту назначения, тем сильней в её груди билась тревога. Волоски на руках поднялись дыбом, в горле пересохло, а на душе было так противно, что хотелось развернуться и уехать. Она вспомнила, как была в заточении в кулоне. Та сырость, вечный мелкий дождь и мучитель в серой мантии, который приходил к ней раз в сутки и истязал её спину плетью — всё это до сих пор является причиной её ночных кошмаров. Злость забурлила в венах, не давая право на трусость. «Бояться это нормально!», — убеждала она себя, подходя к воронке. Как только ноги ступили ближе, она согнулась пополам, утопая ладонями в мокрой грязи. Невидимая сила тянула её под землю, в самый центр. Перед глазами резко потемнело, а когда привычное тусклое свечение из фонаря вновь появилось, Реджина обнаружила, что видит гораздо больше. Перед её глазами вдруг возник Генри, за спиной которого стояла Касандра и держала парня за шею, впиваясь длинными когтями в молодую кожу. Он не плакал, не звал её, он смотрел стеклянными глазами сквозь неё. Миллс перестала дышать, страх сковывал. Она подняла взгляд и, устремив его на ведьму, слегка пошатнулась. От былой красоты и след простыл, сейчас она лишь с одной стороны напоминала прежнюю себя, а с другой — обгоревший труп. Только глаза, солнечно-золотистые глаза оставались такими же ярким, как и в их первую встречу. Капли крови, которые выступили на молочной коже, окрасили дряхлые пальцы ведьмы красным цветом. — Отпусти его! — крикнула королева, заметив это. — Ох, дорогуша, я только начала! — она противно рассмеялась и, склонив голову, припала губами к шее парня и начала пить его кровь. — Отпусти его, иначе я тебя уничтожу! — поднимаясь и пытаясь не упасть в яму, грозила бывшая Злая Королева. Вмиг силуэт Генри пропал, а перед карими глазами появилась наполовину обгоревшая ведьма. Даже запах был соответствующий: жареного мяса, гнилья и сырого костра. Реджина не удержалась и, оттолкнувшись, упала на спину. Брюнетка успела подняться лишь на локти, когда Касандра нависла над ней на расстоянии десяти, может пятнадцати сантиметров. Капли густой крови стали капать на чёрную кожаную курточку и синий шелковый шарф, а когда её щёк коснулись брызги, отдающие тухлым запахом гноя, она поспешила хаотично стереть их с лица. — Ты заплатишь за содеянное! — кричала Касандра, пытаясь дотянуться зубами до лица Реджины, она разбрызгивала слюной и прочей жидкостью, пачкая всё вокруг. — Я уничтожу всех! А тебя оставлю напоследок! Ты будешь умолять убить себя вместо него! Будешь умолять! — твердила она и рывком подняла брюнетку за руки, пытаясь затянуть её в яму. — Реджина? Реджина! — откуда-то из далека слышался голос Эммы, но королева не могла сосредоточиться. Она чувствовала себя грязной, загнанной и обессиленной перед ведьмой. — Реджина?! «Что?!», — захотелось ей рявкнуть на Спасительницу, после чего перед глазами всё развеялось, и она обнаружила, что практически провалилась в воронку. Только чьи то руки на её икрах не давали упасть. Пытаясь выкарабкаться, брюнетка тонула в грязи и в мокрой жиже, но не сдавалась. Девушка позади неё помогала, хоть её ноги и скользили. Оперевшись пятками в землю, Эмма предприняла ещё одну попытку, хватая Миллс уже за талию. Через мгновение Свон уже лежала на спине и пыталась выплюнуть волосы из своего рта. Реджина навалилась сверху, больно ударив её затылком по зубам. — Пусти! — приказала королева. Поймав себя на мысли, что наслаждается незапланированными объятьями, Реджина разозлилась и, положив ладони на чужие руки, расцепила замок на своём животе и с трудом поднялась. — Не за что! — прорычала Свон, также поднимаясь на ноги. — Почему ты не позвонила?! Почему не рассказала?! — вторгаясь в личное пространство, яростно требовала ответа брюнетка. — У меня всё было под контролем! — гневно отвечала шериф. — Под каким, к чёрту, контролем, Свон?! — Под тем, который тебя не касается, Миллс! Это уже как три года не твоё дело! Так что можешь валить! — поднимая фонарик и пояс с оружием, кидалась ядом Эмма. — Он моё дело! — Ты оставила его! — сказала Спасительница практически в губы Реджины. — Я оставила тебя… не его, — сглотнув, совсем тихо произнесла она. Пару раз моргнув, Свон прогнала злостное выражение лица, позволив на несколько секунд увидеть боль в своих глаза. После чего отступила на шаг. — Я думала, что справлюсь… я ведь чёртов Спаситель, — добавила она последнее с горьким смешком и, достав сигарету из бокового кармана, прикурила её. — Поэтому заставила его врать? — отказавшись от предложенной сигареты, обвинительно спросила Миллс. — Он не знает… — поднимая голову вверх и выпуская густую струйку дыма, устало сказала блондинка. — Чтобы Генри и чего-то не знал… — У него первая влюблённость… он всё свое время проводит с Джейн, прикрываясь Эриком. — А мне не рассказывал, — практически оскорблённо произнесла Реджина. — Не стоит, — хмыкнула Свон, выкидывая окурок. — Мне тоже ничего не рассказывал… случайно узнала. Пойдём. — Куда? — застопорилась королева, кидая взгляд на протянутую руку. — Тебе нужно привести себя в порядок, Ваше Величество. Магией не советую пользоваться, особенно рядом…это её питает больше чем пожираемые жизненные силы, — кивая в сторону воронки, сказала шериф. — Я не собираюсь лезть в машину в таком виде! Завтра её заберу…а где твоя? — осмотревшись, спросила Миллс. — Дома. — Ты ведь только что сказала, что это придаёт ей силы, Свон! Какого чёрта тогда сама ей пользуешься! — резко остановившись, взорвалась брюнетка. «Да потому что мне позвонила Руби и сказала, что ты решила геройствовать в одиночку! Прости что я переживала за твою жизнь!», — хотела сказать Эмма, но сдержалась. — Не благодари, — безразлично кинула Свон, усаживаясь на пассажирское сидение дорогущей машины. — Хоть бы курточку сняла! — кидая свою куртку в багажник, процедила Реджина. Больше слов не было. Ехали они молча. Прям к дому Спасительницы. — Ты не идёшь? — заметив, что королева не глушит мотор, спросила Свон. — Нет. Сниму комнату у вдовы Лукас. — Там нет воды. Ремонт. «Чёрт!», — проплыла мысль в королевской голове. — Значит придётся разбудить твоих родителей. — Не глупи. Что было, то в прошлом. Пошли. Примешь душ и ляжешь в комнате Генри, — спокойным тоном говорила блондинка, вглядываясь в мигающий фонарь. — Удивишь его утром, — добавила она, хмыкнув. Ответом последовало заглушение двигателя. Выкарабкавшись с неудобного авто, Эмма пошла к себе, слушая стук каблуков позади. ** Скинув грязную одежду, девушка прошла к кухонному умывальнику и, будучи в одном нижнем белье, начала смывать грязь с рук. Ванна была занята, а сидеть и ждать совсем не хотелось. Наклонившись, Эмма принялась мыть голову. Если кто-то осмелится сказать, что цветочным гелем для душа нельзя помыть волосы, Свон рассмеётся тому в лицо. Вытершись небольшим полотенцем, она влезла в пижамные тёмно-синее штаны и, накинув безразмерную белую футболку, завязала мокрые волосы в тугой высокий хвост. Реджина вышла из ванной, утопая в огромной серой футболке, в которой поместилось бы ещё пять человек минимум. Хорошо хоть она была длинной и доставала до середины бедра, иначе неловкости было бы не избежать. — Штанов чистых нет, — как можно безразличней кинула Свон, доставая бутылку скотча и один стакан. — Будешь? — Да, — коротко ответила королева, разворачиваясь и следуя к дивану, по пути промакивая полотенцем короткие волосы. — Подстриглась. Тебе идёт, — ставя стакан с янтарной жидкостью на стол, сказала Эмма спокойным, практически скучающим тоном. — Знаю, — ответила Миллс, держа в руках мокрое полотенце, не понимая, отнести его в ванную или повесить на кухне. — Не парься, — будто бы прочитав мысли, блондинка щёлкнула пальцами, и полотенце испарилось. — Практиковалась, — и не было это вопросом, лишь утверждение факта с примесью ноток гордости. — Да…пришлось. Эмма сделала глубокий глоток и поставив стакан на столик, откинулась спиной на диван и, задрав голову, уставилась в потолок. Она пыталась отогнать от себя мысли о том, что женщина, которая поселилась в её сердце и разбивает его изнутри каждый день на электроны, сейчас рядом. В её футболке. Только футболке. Пошлые мысли начали кружить в голове, от чего серо-зелёные глаза устало закрылись. — Ты должна была мне позвонить… я бы сразу приехала, — обвинила Реджина, после глотка обжигающей жидкости. — Не начинай… прошу, — положив руку на бедро королевы, очень вяло сказала шериф, после чего сразу же одёрнулась. — Ты в порядке? — обращая внимание на усталое выражение лица, запереживала Миллс. — Нет, — честно призналась Спасительница. — Но буду. — вставая, добавила она, после чего прошла к кровати и, завалившись на один бок, накрылась одеялом с головой. Реджина также встала и, поднявшись в спальню сына, легла на левый бок и, обняв подушку, прикрыла глаза. **