stoned from m.

      На следующее утро от ночных приключениях половины слизеринского пятого курса не осталось никаких следов, кроме похмелья Теодора. Дафна и Пэнси, которые вернулись в комнату даже позже Ады, пьяно хихикая, сообщили ей, что он выиграл партию у Маркуса, но его на радостях засосала Имоджен, которая все так же клеилась к Нотту весь оставшийся вечер. В результате покерный король не удержался от того, чтобы залить инцидент огневиски.       — Если бы отец знал, что это пойло убьет его единственного наследника, он тут же свернул бы производство, клянусь, — прогудел он, наклоняясь к самому столу в Большом зале.       Они с Адой сидели рядом сегодня, и Тео оказался весьма благодарным алкоголиком: когда Морган протянула ему свой стакан тыквенного сока, первым делом слизеринец взял ее руку и прижал к своим губам, проговорив руке «богиня». Боковым зрением Морган заметила, как Драко, сидевший по правую руку от нее, дернул головой, отворачиваясь от этого зрелища. Девчонка повернула голову вслед за ним, но Малфой уже сосредоточенно ковырял вилкой свою яичницу. Зато Забини, взгляд которого Аделаида поймала через стол наискось, смотрел на нее в упор и хмыкнул, переведя глаза на Тео и обратно.       В благодарность за сок Теодор пожертвовал «богине» свой завтрак, из которого она с радостью вытащила дополнительный ломтик бекона — как вчера у самой Ады, у него сегодня абсолютно отсутствовал аппетит. Сам он сложил голову на руки и, кажется, задремал, пока остальные слизеринцы заканчивали трапезу. Когда пришло время покидать Большой зал, Драко вышел из-за стола и похлопал Нотта по спине:       — Дружище, вставай, нам пора. Доспишь на истории.       Замечание старосты оправдалось: на этой наискучнейшей лекции Аделаида и сама едва не уснула. И следующее занятие ничуть не улучшило ситуацию. По расписанию следовал сдвоенный урок Защиты от Темных искусств, который вела та дама в розовом, взявшая слово за ужином первого сентября, смутив тем самым директора Дамблдора.             Вблизи она оказалась гораздо старше, и ее высокий голос, девичьи смешки стали выглядеть нелепо и неуместно. Пару раз Ада даже покосилась на Драко, но он только повел плечом. Профессор Амбридж (Морган не стала дразнить судьбу и записала это в уголке пергамента, на всякий случай) дала задание законспектировать первую главу учебника — «Основы для начинающих». Сев за свой стол, она с маниакально неизменной улыбкой оглядывала склоненные над столами головы. Когда Ада поставила кляксу в своем конспекте (сраные перья), она расценила это, как сигнал к передышке и подняла голову, тут же встретившись взглядами с преподавательницей. В тот первый вечер она сказала себе: «Ты таких знаешь, ты их уже видела, с чего бы вдруг ей начать раздражать тебя? С ней ведь все понятно». Вот только тогда она не подумала, что такие могут начать пугать ее. Эта женщина смотрела на нее неотрывно, словно даже не дышала и не моргала, и, когда этот зрительный контакт стал очевидно затягиваться, она слегка дернула бровью. Глаза ее совсем не улыбались, хотя губы были растянуты. Ящерица, ей-богу.       Не желая узнавать, что будет дальше, Морган поспешила опустить глаза к столу и прошептала царапающему пергамент блондину, сидящему рядом:       — Она какая-то жутковатая, нет?       — Жутковатая? — удивился Малфой и поднял голову, чтобы оценить профессора в свете такой характеристики.       — Блять, опусти голову, ты чего, — зашипела Ада, и Драко прыснул от смеха.       — Похоже, у тебя боязнь розового?       — Надеюсь, проблема в этом.       Стараясь не заострять внимание на пугающей внимательности дамы в розовом, Аделаида справилась с конспектом и вытерпела лекцию, с переменным успехом изображая живое внимание к писклявому хихикающему повествованию. Когда занятие было окончено, а в животе уже урчало в предвкушении обеда, Ада шумно выдохнула, собирая сумку. Малфой, который сопровождал ее везде в первый день, сегодня освободил себя от этих обязательств, позволив Аде пообщаться с Тео, Дафной и Пэнси между занятиями. Вот и сейчас он уже исчез в дверях аудитории с Крэббом и Гойлом. Аделаида закинула на плечо сумку и, окинув стол взглядом на случай, если что-то забыла, поймала боковым зрением уже знакомую фигуру — Блейз топтался неподалеку, явно дожидаясь ее. Внутри что-то вздрогнуло, но Морган взяла себя в руки и побрела по проходу между столами непринужденно и даже вяло. Забини вырулил к выходу прямо перед ней, и до двери осталось пару шагов, когда за спиной раздалось:       — Мисс… Даймонд, верно? — последовал приторный смешок.       Ада застыла на полусогнутых ногах и не оборачивалась несколько секунд: вдруг пронесет? Забини сделал то же, но дальше последовали слова, заставившие его продолжить свой путь:       — Задержитесь, будьте так добры.       Морган поправила сумку на плече и, втянув носом воздух, развернулась. Профессор Амбридж все еще восседала за своим столом и что-то писала подрагивающим у лица нежно-розовым пером. Она явно делала это кропотливо, неспеша, и под взглядом Ады ничуть не смутилась, продолжая свое занятие до тех пор, пока оно не подошло к логическому завершению. После этого дама в розовом отложила перо, уделив внимание тому, чтобы аккуратно и ровно разместить его на столе, и, сладко вздохнув, словно ждала этой минуты весь день, проговорила, надев свою странную жутковатую улыбку:       — Не волнуйтесь, юная леди, у меня к вам вопрос исключительно живого интереса: откуда вы прибыли?       — Простите? — Ада искренне опешила.       — Вы ведь перевелись в Хогвартс в этом году, — Амбридж неожиданно фривольно закинула локоть на столешницу, пространно взмахнув рукой в воздухе.       На фоне того, как чеканно она провела все занятие, это выглядело противоестественно. Словно они вдруг оказались в послеобеденном пабе и болтали по душам. Во всяком случае, она как будто бы попыталась сделать обстановку менее официальной.       — В зависимости от того, где вы учились прежде, можно сделать множество выводов, — той же рукой она произвела некий описывающий жест, словно школы выстроились перед ее столом в шеренгу, ожидая, когда о них скажут пару слов. — В Ильверморни обучаются, безусловно, виртуозные волшебники. Но им недостает, хм… — она наигранно задумалась, большой палец забегал по остальным, впиваясь ногтем в подушечки, а потом остановился на указательном — показалось, словно она поймала в воздухе нить собственной мысли. — Дисциплины, какая есть, скажем, в Дурмстранге. В Шармбатоне… — дама в розовом прервалась и оглядела Аду снисходительным взглядом. — Но вы наверняка не из Шармбатона, милочка. Понимаете, — она протянула это фальшиво-доверительным тоном. — Я не обнаружила информации о вашей успеваемости, как же мне узнать, каких результатов я могу ожидать от вас? Не понимаю, как это может смущать меня одну? Но, если бы кто-то еще из преподавательского состава обратил на это внимание, ошибку бы уже исправили.       — Ошибки нет, мэм, — понимая, что этот спектакль может разыгрываться вечность, занимая слушателей беспредметными рассуждениями дипломата-любителя, и она сдохнет от голода, Морган решила не ходить вокруг да около. Единственное, что показалось странным — и в самом деле, почему это Амбридж не предупредили о ситуации Аделаиды?       — Вам следует обращаться ко мне «профессор Амбридж», дорогая, — похихикала дама в розовом и как бы вдогонку бросила вопрос: — Что значит «ошибки нет»? — улыбка продолжала тянуть уголки ее губ к ушам, но глаза сверкнули раздражением, словно Ада указала на ее личный недостаток.       — Информации о моей успеваемости нет, потому что я не училась в других школах.       Аделаида была готова к такому разговору наполовину — она никогда не продумывала подобный диалог, но примерно представляла реакцию на эту информацию. Любой — преподаватель, сокурсник, скорее всего взглянул бы на нее, как на инопланетянку или идиотку. Но Амбридж отреагировала так, что у Ады пересохло во рту и пропал аппетит. Дама в розовом мгновенно стерла с лица улыбку, поднялась и обошла стол.       — Хотите сказать, что до этих пор вы учились в… — следующее словосочетание далось Амбридж не без усилия. — … магловской школе? — задав этот вопрос, она посмотрела на Аделаиду иначе, как будто та обманом пробралась в школу и пришла к ней на урок. Ну да, блять, это же такой завидный способ провести время — дрочиться с перьями и сраными конспектами.       — Именно так, мэм… Профессор Амбридж.       — Так, напомните, откуда вы приехали?       — Из Лондона, — этот простой ответ изменил лицо Амбридж так, словно Ада дала ей пощечину. Она даже шагнула к ученице, но замешкалась, и Ада увидела, как она сжимает и разжимает кулачки опущенных по швам полных рук. Проследив за ее взглядом, профессор шумно вдохнула, но руки расслабила и снова натянула улыбку.       — Детка, ты не должна лгать, — она проговорила это тихо, но попытка сделать тон мягким и наставляющим не удалась — прозвучало угрожающе холодно.       — С чего вы взяли, что я лгу? — Аделаида искренне офигела от такого обвинения и этой перемены настроения дамочки.       Прежде, чем заговорить вновь, Амбридж прямо на глазах преобразилась и будто бы даже прибавила в росте. Она заговорила, как запись из громкоговорителя на вокзале, стала громче и жестче, словно выносила заученный наизусть приговор:       — Каждый волшебник, отказавшийся от обучения в магической школе, находится на особом попечении у Министерства Магии, — Амбридж сделала паузу. — Я не припомню, чтобы в этом списке числилась твоя фамилия. Как такое вышло?       — Вы спрашиваете это, как профессор Хогвартса, или как сотрудница Министерства?       — А это повлияет на твой ответ? — почти с откровенным ехидством переспросила дама в розовом. Она больше не пыталась соблюсти даже видимость уважительного обращения или непринужденности.       — Профессору из Хогвартса я на это отвечать не стала бы. Думаю, он вполне мог бы поинтересоваться у директора Дамблдора.       — Ах, вот оно как, — Амбридж оскалилась — на улыбку это больше не походило. — Что ж, дорогая, и тем не менее, тебе придется ответить.       — На самом деле, я наверняка есть в том вашем списке, — Ада запнулась, опуская глаза.       — Продолжай.       — Моя фамилия Морган.       Последовала пауза. Когда Амбридж не ответила, Аделаида подняла взгляд, словно выведя тем самым даму в розовом из забвения.       — Что ж, леди Морган, — как ни в чем не бывало, женщина всплеснула руками. — Я рада, что мы разобрались с этой путаницей, и что вы, наконец, приняли верное решение.       С нее будто бы сошло наваждение — снова безобидные чирикающий тон, пустые беззлобные глаза и улыбка от уха до уха. Хотелось сбежать в ту же секунду, но нужно было сначала удостовериться.       — Могу я рассчитывать, что этот разговор останется между нами?       — О чем вы, дорогая? — с легким смешком переспросила профессор Амбридж, явно не будучи заинтересованной в ответе — она обошла свой стол снова и достала откуда-то небольшой старомодный ридикюль, в который принялась перекладывать некоторые вещи со стола. — Если вы — леди Аделаида Морган, то у меня — и Министерства — нет к вам никаких вопросов. А я ничуть не сомневаюсь, что вы — это вы. Я помню ваших родителей.       Упоминание родителей заставило Аду запнуться, но она сделала вторую попытку:       — Я о том, что здесь моя фамилия все-таки Даймонд.       — Это такие глупости, милочка, — хихикнула Амбридж, явно пытаясь отвязаться от разговора — она надела сумку на руку, всем своим видом демонстрируя, что собирается уйти. Не то, чтобы и Ада, в свою очередь, сильно мечтала еще попиздеть по душам.       — То есть, вы не против обращаться ко мне так? — напоследок бросила она, уже пятясь к порогу.       — Не вижу причин для спектакля, — невинно сказала Амбридж и, не дожидаясь реакции на эту реплику, красноречиво задвинула преподавательское кресло за стол.       Ада вывалилась из кабинета с приступом гипогликемии и смогла доползти до ближайшего подоконника за поворотом. Старая ведьма доебалась до маленького секретика, который даже не делал ей погоды, ну кто она после этого, если не больная сука? Морган кинула на подоконник сумку и оперлась руками на холодной камень, но головокружение и холодный пот обрушились на нее, а в глазах стремительно сужался туннель. Пришлось сесть на корточки под окном.       — Ада? — рядом раздались шаги и на плечах оказались тяжелые руки. В туннеле, который снова расширялся, возник Забини, напугано заглядывающий в лицо девчонки. — Ты чего?       — У меня сахар в крови упал, — проговорила она, выдыхая каждое слово с трудом.       — Чего? — не понял парень.       — Нужно что-то съесть.       — Бля, у меня с собой только колеса, — глупо усмехнулся Блейз. — Принести что-нибудь из Большого зала? Или, хочешь, помогу дойти туда?       — О, вот уж нет. Если я на твоей шее туда завалюсь, тебе ее свернут, — не без злорадства подметила Морган, и они оба засмеялись.       — Тогда я сейчас что-нибудь принесу, — он хотел подняться, но Аделаида сжала его большой палец, оказавшийся в ее ладони.       — Давай пообедаем в твоей гостиной?       — Конечно, — не удержавшись от кокетливой улыбки под ее взглядом, Забини кивнул. — Я в Большой зал и обратно, никуда не уходи.       — Могу только уползти.       Где-то через четверть часа, после парочки лестниц и нескольких кругов по коридорам восьмого этажа, они, наконец, оказались в Выручай-комнате. Аделаида рухнула на диван, чувствуя, как буквально растекается по нему от головокружения и бессилия. Блейз сел рядом и засуетился, вынимая из под мантии волшебную палочку и одновременно распахивая свою сумку. У противоположной стены стоял столик, и слизеринец непринужденным взмахом палочки притянул его к дивану, а затем, взмахнув еще раз, заставил выпорхнуть из сумки несколько кульков, на столе развернувшихся почти в тарелки — пастуший пирог, печеный картофель с тефтелями, сэндвичи, сливы, яблоки и клубнику.       — Я не знал, что ты захочешь съесть, понабрал разного, — проговорил он и принялся за один из кусков пирога.       Ада следила за ним полуприкрытыми глазами, но, в конце концов, собралась с силами и отправила в рот дольку картофеля. Чудесный, сливочный и пряный, еще теплый, он принес Морган удовольствие, сравнимое, разве что, с кокаином. Зная себя, девчонка сначала уделила время тому, чтобы прожевать и проглотить его, и только потом потянулась за следующим. Такого эйфорического удовольствия во второй раз она уже не получилась, зато почувствовала, как постепенно приходит в себя, смогла сесть прямо и испытала новый прилив голода, пропавшего в кабинете Амбридж от испуга. В конце концов, в блаженной тишине они разделили картофель и тефтели, прикончили по куску пирога и сэндвичу за каких-то десять-пятнадцать минут. Когда Аделаида с удовлетворением выдохнула и снова откинулась на спинку дивана, Блейз протянул ей крупную красную клубнику, а сам выбрал сливу. Разглядывая ее и нюхая, Забини спросил:       — Чего от тебя хотела Амбридж?       — Ее смутило кое-что в моих документах, и она решила прояснить ситуацию, — уклончиво ответила Морган, постаравшись звучать непринужденно, хотя сама тут же внутренне напряглась от воспоминаний о холодном пустом взгляде профессорши.       — Даже странно, что вчера я начал спрашивать про Драко, а не об этом. Почему ты перевелась? — Забини, очевидно, понял ее ответ по-своему, что было к лучшему, но разговор это не упростило.       — Моя семья переехала, — ответила Ада, пожав плечами и сделав вид, что очень увлечена клубникой — она оглядывала ее уже около минуты и теперь укусила, закатив глаза в притворном упоении.       К счастью, этот ответ Блейза устроил, потому что он снова отвлекся на сливу и смачно укусил ее. По подбородку потек сок, который вот-вот мог испортить мантию этому моднику, поэтому Ада ухватила его за подбородок и вовремя смазала каплю сока большим пальцем. Продолжая с наслаждением вгрызаться в мякоть, Блейз усмехнулся и немного наклонился вперед, чтобы капли упали на стол, если вдруг это случится. Морган отпустила его подбородок и облизала большой палец. Казалось, он был абсолютно увлечен своим фруктом, но это действие не скрылось от его бокового зрения, и все с тем же полным аппетита взглядом он повернул голову от сливы на Аду.       — Ну, нет, — понимая этот взгляд и ухмыляясь, протянула Морган. — У нас четверть часа, и у меня нет с собой сигареты.       — Ты права, все должно произойти иначе, — переводя взгляд в стену напротив, Блейз снова укусил сливу.       Здорово было с такой легкостью обсуждать возможность заняться сексом, не делая из этого события что-то сверхважное или серьезное. Еще приятнее было не ломать комедию, изображая недотрогу, чем Аделаиду пытались научить в каждом пансионате.       Они закончили обедать и отправились на улицу — предстоял урок Ухода за магическими существами. Оказалось, что он проводится на свежем воздухе, поэтому они опоздали к началу урока — Блейз не согласился бросить Аду на полпути к подземелью их гостиной, чтобу успеть на урок самому, боясь, что без него она вовсе не дойдет до места назначения. Когда слизеринцы были уже достаточно близко, до Ады донесся незнакомый девичий голос, торжественно вещающий:       — Лукотрусы. Это лесные сторожа, живут обычно на деревьях, чья древесина идёт на волшебные палочки.       Это была гриффиндорка с пушистой светлой копной волос и веснушками на носу. Ее слова произвели эффект только на преподавательницу, которая удовлетворенно кивнула и объявила:       — Пять очков Гриффиндору.       Опоздавших она или проигнорировала, или в самом деле не заметила. Вот только от слизеринских старост ничего не скроешь: обернулись сначала Пэнси, а затем и Драко. Лица у обоих были непроницаемые.       — Папа с мамой нами недовольны, — прошептала Аделаида, заставив Забини прыснуть от смеха, прикрывая рот ладонью.       На какое-то время все отвлеклись на учебные дела: профессор дала задание изучить лукотрусов и зарисовать строение их тела. Полагался один на троих представитель исследуемого вида, так что Блейз свистнул, привлекая внимание, разумеется, половины класса, а не только того, кого собирался. Забини не смутился, когда на него воззрились около двух десятков глаз — он ловил взгляд Нотта, который после обеда заметно оживился и стоял сейчас значительно ближе к преподавателю.       Наконец, все отвернулись, а Тео и Блейз обменялись понимающими взглядами, после чего Нотт вырулил из толпы, держа чудное деревянное существо в руке. Это перемещение не осталось незамеченным: Драко, который только что криво ухмылялся, обмениваясь репликами со знаменитым Поттером, проводил Теодора взглядом.       — Вы только взгляните, это же я сегодня утром! — сообщил он, разворачивая ладонь, на которой лукотрус сел, свесив крошечные ножки-веточки.       — Держи покрепче, он-то сможет свалить, в отличие от похмельного тебя, — посоветовал Забини.       Когда занятие закончилось, собирая сумку, лежащую в траве, Забини вскинул голову и, поймав взгляд Аделаиды, подмигнул ей. Это было его прощание, потому что затем они с Теодором, увлеченно обсуждая что-то, скрылись в толпе студентов, направляющихся обратно в замок. Видя мрачное выражение, возникшее на лице Драко, который направлялся к ней, Морган заправила за ухо волосы, привычно проверяя, не осталась ли там сигарета, а потом растянула губы в улыбке, шагнув прямо на него, когда он едва не прошел мимо.       — Воу! — выдохнул блондин, так и не решив, продемонстрировать удивление или раздражение. Крэбб и Гойл, шедшие позади него, с выучено пустыми лицами проследовали дальше. — Нападаешь на меня?       — Лучшая защита… — пожала плечами Аделаида. Сразу стало легче — он почти заигрывал, так что, видимо, и злился не то, чтобы всерьез.       — Бесит, что ты шляешься с Забини, — честно сказал Малфой, медленно продолжая движение к замку.       — Я по твоему лицу это поняла еще в начале занятия, — фыркнула девчонка. — Но есть проблемка по-серьезнее.       — Проблемка? — переспросил Драко, и вся игривость из его интонации пропала.       — Меня после урока оставила Амбридж. Она доебалась до фамилии, мол не знаю никаких Даймондов, откуда ты такая взялась сразу на пятый курс? Я ляпнула, кто я, думала, ее это успокоит, она отстанет, а она сказала «Не вижу необходимости в спектакле». Сраная ведьма, вот какая ей нахер разница?       Вместо ответа Драко схватился за грудь и расхохотался так, что даже Крэбб с Гойлом, ушедшие вперед, обернулись с любопытством.       — Черт тебя дери, Малфой, — прошипела Ада и снова на автомате провела пальцами за ухом.       Вдоволь насмеявшись, староста Слизерина даже вытер уголки глаз и только после этого соизволил ответить вразумительно:       — Ада, ну ты ведь не думала, что можешь долго проворачивать это? Я вообще не знаю, на кой хер ты завела эту игру и как планируешь выпутываться…       — Напомни, я спрашивала, понимаешь ли ты меня? — едко протянула Морган. Драко только усмехнулся вновь, поправляя на плече сумку.       — Зря ты переживаешь так. Всем насрать, по большому счету.       — Школа — всегда ебаное и жестокое место. Тут только повод дай зацепиться.       — Ты и так даешь все поводы, заявляясь сюда на пятом курсе из ниоткуда. Какая у тебя фамилия — уже все равно, — он помолчал и совсем уж ласково добавил: — Неужели тебя тут что-нибудь уже настолько задело?       — Нет, конечно, — фыркнула Морган горделиво.       — Вот и мне так кажется. Забей на Амбридж. А еще лучше — отними у нее право первого выступления с этим громогласным словом — МОРГАН, — слизеринец прямо-таки ударился в театральщину.       — Ой, блять, я тебя умоляю, — Аделаида закатила глаза и, не удержавшись, рассмеялась.       Как бы ни дурачился Драко, его слова Ада восприняла всерьез и задумалась: может, и в самом деле нужно самой сорвать этот пластырь, пока все не затянулось? С другой стороны, как потом объяснять профессорам, что в журнале ее фамилия ошибочна? Какой-то полный бред, Малфой прав. Для начала стоит посоветоваться с деканом — можно ли быстро изменить ее данные, пока она не перезнакомилась с каждым профессором под одной фамилией, чтобы потом пришлось представляться под другой по второму кругу.       Во время ужина в Большом зале девчонка без особого смущения направилась прямо к трибуне с преподавательским столом и под удивленными и заинтересованными взглядами директора и остальных преподавателей обратилась к профессору Снейпу. Его лицо при этом не выражало ни интереса, ни внимания, хотя он в первую же секунду устремил взор прямо на нее, стоило Аделаиде встать из-за стола в другом конце зала.       — Профессор Снейп, уделите мне немного времени после ужина? По личному вопросу.       — Спуститесь ко мне в кабинет после трапезы, — кивнул он сухо и, помедлив, уточнил: — Не заблудитесь?       — Нет, сэр. Спасибо.       Остаток ужина Морган провела в тщетных попытках запихать в себя еду — она вдруг начала переживать о разговоре с деканом, из-за чего потеряла аппетит. Поход Аделаиды к преподавательскому столу, конечно же, не остался незамеченным, так что, когда по пути из Большого зала она отделилась от основного потока, направляющегося в гостиную Слизерин, боковым зрением заметила, как в толпе завертелись головы. Войдя в кабинет Зельеварения, Ада замедлилась, прислушиваясь. Где-то в глубине кабинета бурлил котел, но в остальном он был погружен в тишину, плотную и слегка зловещую.       — Можете войти, леди Морган, — раздался голос профессора Снейпа откуда из глубины его катакомбов, заставив девчонку вздрогнуть и ускориться. Направившись в его личный кабинет, примыкающий к классу для занятий, Аделаида нашла профессора за рабочим столом. Перед ним лежала старинная книга, раскрытая примерно в третьей четверти, а рядом — стакан чая. Аделаида проследовала к столу и остановилась напротив сидящего за ним преподавателя. Он не сразу поднял на нее глаза, но, сделав это, не предложил ей сесть за стол, хоть стул и стоял прямо перед Адой. Видимо, профессор Снейп предвкушал занимательный вечер, а тут явилась эта пигалица со своими «личными вопросами».       — Извините, что отнимаю ваше время, профессор.       — Если вы перейдете к делу, то отнимете минимальное его количество, — беззлобно, скорее просто риторически заметил Снейп. Ада кивнула и, выдохнув, проговорила, как на духу:       — Что, если я перестану притворяться Даймонд?       — Вас интересует мое мнение? В чем вопрос? — непонимающе переспросил декан.       — Насколько это проблематично в организационном плане? Не знаю… Поменять записи в журналах, оповестить преподавателей, изменить какие-нибудь списки?       — На данном этапе, думаю, не принесет больших хлопот. Но, леди Морган, позвольте заметить, что это похоже на ребячество.       — Я понимаю, профессор! — с жаром закивала Ада. — Но меня рассекретили, и я подумала…       — Кто-то из однокурсников? — перебил ее Снейп.       — Профессор Амбридж. И… Она дала понять, что планирует пользоваться своим «открытием».       Что-то в лице профессора Снейпа неуловимо переменилось, прибавив ему живости — до сих пор разговор был для него скорее назойливой мухой, мешающей насладиться тишиной и покоем. Ада не смогла бы потом описать эту его гримасу, но по ней она четко поняла: после услышанного декан сразу же изменил свое мнение о масштабе «проблемы».       — Должен сказать… — оценивая взглядом ученицу, Снейп как бы примерялся — стоит ли ей слышать то, что он в самом деле думает? — Если бы не перемены в преподавательском составе в этом году, вы могли бы успешно скрывать свою личность вплоть до выпуска. К сожалению, ситуация сложилась иначе, и теперь мы с вами вынуждены продемонстрировать Хогвартсу нашу невинную шалость, обличая правду…       — Простите, — пролепетала Аделаида.       — Вы не должны извиняться. По большому счету, это мелочь, которая имеет значение только для вас. — прозвучало жестко, но каким-то образом Аделаида поняла, что это была неловкая попытка профессора Снейпа утешить ее. — Если вы уверены, завтра к вечеру ваши документы будут приведены в порядок.       — Да, сэр. Думаю, так будет лучше.       — Но не забывайте своих однокурсниках. Эту задачу решать вам.       — Да, сэр.       — Полагаю, ваш личный вопрос разрешен? — Морган кивнула. — Тогда… Доброй ночи.       — Доброй ночи, профессор Снейп.       Из кабинета Снейпа Ада вылетела как ошпаренная. Все-таки какой он весь из себя зыбкий и неоднозначный. То ли ему действительно безразлично, то ли он вот-вот расхохочется над твоей нелепицей. Пытаясь составить в голове монолог о том, какая у нее на самом деле фамилия, Аделаида шагала в гостиную Слизерина на автомате, глядя себе под ноги. Поэтому, когда ее обхватили за плечи и уволокли за угол, она могла бы и не понять, кто это. Но все же поняла — по запаху и туфлям, которые попали в поле зрения в первую очередь.       — Ты решил меня похитить? — Морган прислонилась к прохладной стене, и Блейзу пришлось шагнуть к ней, так как он все еще сжимал ее плечи. Вопрос девчонки заставил слизеринца улыбнуться, и его оскал сверкнул в полумраке.       — Есть сигареты с собой? — сказав это, Блейз отпустил плечи Ады и отступил на полшага.       Вопрос Забини звучал безобидно и даже буднично, но Ада сразу поняла, что он не хотел стрельнуть сигарету. Внутри все задрожало, но виду она не подала (во всяком случае, ей так показалось), только закатила глаза и улыбнулась.       — Если бы ты внимательнее за мной следил, то знал бы, что после обеда я была на уроках, а потом отправилась на ужин, после чего забежала в гости к декану…       — И за сигаретами не заскочила. А я-то на тебя рассчитывал, — перебив ее, разочарованно выдохнул Блейз и страдальчески запрокинул голову.       — Прям уж так рассчитывал? — не удержалась от смакования девчонка.       — Ты будешь задавать бесполезные уточняющие вопросы или все-таки сходишь за сигаретами и придешь ко мне? — в конце вопроса он вскинул одну бровь и снова тягуче улыбнулся.       — Черт тебя дери, Забини, — сквозь зубы процедила Ада как будто бы даже не ему, а самой себе, глядя на его губы.       Потасканный организм очень быстро напомнил о себе, когда Аделаида попыталась бегом преодолеть маршрут гостиная-комната-гостиная-Выручай-комната. Она начала задыхаться уже на выходе из слизеринской гостиной, преодолевая бесконечную, как ей показалось, лестницу вдоль фонтана-водопада. Оставалось только гадать, что подумали Пэнси и Дафна, сидевшие в гостиной у камина, или Трейси, которая была в комнате, когда Ада проносилась мимо, словно куда-то смертельно опаздывает. Но все это было неважно, потому что Блейз умопомрачительно пах, убийственно улыбался и хотел ее трахнуть.       Когда она пришла, запирая за собой дверь и прижимаясь к ней спиной, Блейз сидел у камина, почти полностью скрытый от глаз спинкой кресла — видно было только закинутую на колено ногу. Услышав, как закрылась дверь, он первым делом взмахнул палочкой, которую вертел в руках, и по комнате разлетелись искры, зажигая расставленные на полу, столе, подоконнике и каминной полке свечи — толстые и короткие или тонкие и длинные. Как будто они собирались провести ритуал.       — Что такого произошло после обеда, что ты решил, что теперь — самое время? — спросила Ада. Блейз поднялся и обернулся к ней.       — Сам тот момент, — он обошел кресло и задумался. — Когда мы подумали об одном и том же, а потом оба решили, что это будет не вовремя.       Аделаида усмехнулась и сделала пару шагов Блейзу навстречу.       — Мы подростки, все в нашем возрасте только и думают о сексе.       — Но они об этом не говорят, — неожиданно живо подметил Блейз. Его и в самом деле занимало то, что он сейчас говорил? Ада была почти уверена секунду назад, что это просто болтовня, чтобы сократить оставшееся расстояние не в полнейшей тишине. — Драко уже сказал тебе, что я перетрахал пол-школы? Наверняка сказал.       — Нет, — Ада еще больше опешила и даже остановилась. Что, нахрен, он несет? — Ты хвастаешься?       — Не совсем, — самодовольно усмехнувшись, Блейз задумчиво продолжил: — Странно, я думал, он использует все козыри сразу, как всегда. Пока только отпиздил меня. Думаешь, стоит начать беспокоиться?       Морган начала злиться. Херов стендапер, что он вообще делает? Ведет светскую беседу? О своих бывших? О Драко?! Опять о Драко?! Что за хрень?       — Ты цену себе набиваешь, Блейз? — без лишней любезности в голосе спросила Ада, наклоняя голову к плечу. Он почувствовал, как химия между ними ослабла, но даже не расстроился. — Как-то странно сейчас начинать.       — Я к другому это сказал, — отмахнулся слизеринец, сделал паузу и продолжил изначальную мысль: — Они все делали вид, что я должен их добиться. Как будто они трофеи, для получения которых я должен правильно выполнить квест. И поначалу мне показалось, что ты тоже.       — А все мои парни делали вид, что во мне есть что-то особенное, — вдруг ловя этот странный пространно рассуждающий тон, Ада задумчиво огляделась, затем снова возвращая взгляд на Блейза. — Ты, кстати, тоже. Прямо сейчас делаешь то же самое.       — Но ты все равно здесь? — он понизил тон и снова тягуче улыбнулся, непонятно откуда вытаскивая наружу это жадное обжигающее желание, которое, как Аде показалось, он в ней напрочь затушил минуту назад.       Борясь с желанием ответить что-нибудь едкое и остроумное, она в один прыжок преодолела оставшееся между ними расстояние и накинулась на него, а Блейз с готовностью поймал, подхватывая Аду на руки. Опираясь локтями на его плечи, Морган почти вскарабкалась по Блейзу, обхватывая его ногами, из-за чего для поцелуя ему пришлось запрокинуть голову.       — Расслабиться бы, — прошептала Ада ему в губы.       Он сначала ничего не ответил, увлеченно водя кончиком носа по ее щеке, а руками — по ее бедрам и спине, но затем улыбнулся уголком рта.       — Я заставляю тебя нервничать?       — Я не об этом, — отозвалась Морган, и вдруг вся магия их притяжения рассеялась.       Она за секунду это почувствовала, выпрямилась и сползла ниже, нащупывая ногами пол, а Забини убрал руки с ее спины и отшатнулся, застывая напротив и вглядываясь в ее лицо.       — Ты сейчас серьезно? — настороженно уточнил он. Аделаида словно не находила причины для такой перемены, поэтому непонимающе протянула:       — Ну да. В чем проблема?       Забини еще секунду пялился на нее на случай, если она рассмеется и скажет, что все это шутка. Но Ада насупилась, уже понимая, как невпопад она вклинилась со своим «тонким» намеком, поэтому сама отпрянула от Блейза, нервно стуча большим пальцем по своей ноге.       — Да ты, блять, издеваешься, — выдохнул маг, оскалив на миг белые зубы. Морган ту же среагировала:       — А чего ты еще ждал, Блейз?! Думаешь, так легко забыть обо всех этих склянках, порошках, таблетках и каплях?! — она стала повышать голос, и, когда Забини последовал ее примеру, Морган вздрогнула.       — Да, Аделаида, я ждал, что ты будешь думать обо мне! — он ударил ладонью по своей груди.       — ТЫ САМ ЭТО НАЧАЛ, С ЭТОГО НАЧАЛ НАШЕ ЗНАКОМСТВО, ЧЕГО ТЫ ХОТЕЛ ВЗАМЕН?! — срываясь на крик, Аделаида даже стиснула кулаки.       — ПРЕКРАТИ, АДА! — выставив вперед руку, попытался перекричать ее парень.       — Нет уж, милый, разуй глаза! — сквозь стиснутые зубы цедила Морган. — Ты хотел меня трахнуть в первый же день, а я в первый же день хотела твой товар, вот мы и здесь, что, блять, тебя не устраивает?! — она едко, как умеет это, усмехнулась и рухнула на диван.       — Я уже говорил, мне не нужны проблемы, — поразительная способность Забини возвращаться к сдержанному, даже скучающему тону сбила Аду с толку: он ведь только что готов был сорваться. — Ты не можешь заставлять меня подставлять лицо за каждый раз, когда я с тобой.       — Ты и так со мной, — не глядя на него, бросила упрямо девчонка.       — Малфой просил не продавать тебе. Я не продаю, — слизеринец пожал плечами, опуская руки в карманы брюк и отворачиваясь.       — Малфой не хочет, чтобы мы общались, — снова хлестнула Ада жестко.       — Чтобы ты торчала, — парировал Блейз терпеливо.       — Чтобы я общалась с тобой, Блейз! — она аж по дивану руками стукнула, так ее бесило, какой он спокойный.       — Он говорил про дурь, — сказал почти примирительно и обернулся Блейз.       — Это только причина. Он будет злиться в любом случае. Да и почему тебя так это волнует?! — голос Ады так и хлестал раздражением. Она снова не получит ни-че-го. Ни его, ни его «угощений». Что за спектакль он разыгрывает? Сраный рыцарь.       — Он сказал у тебя проблемы с наркотиками. Дело в этом. Он беспокоится. И я тоже. Я не хочу быть виноватым в твоем передозе.       — Дилер никогда не виноват, — каким-то пустым голосом, как на автомате, сказала Морган.       — Малфой явно не так суетится.       — Он просто ревнует, Блейз. Ясно? Как ты сам думаешь, с чего вдруг этот мальчишка с родословной, как у выставочной собаки, накинулся на тебя с кулаками? Даже я понимаю, что Драко — уж точно не самый паршивый дуэлянт, наверняка он знает пару «приемов». А он врезал тебе кулаком по лицу. Так по-магловски, — она фыркнула, отворачиваясь и обхватывая себя руками. — Потому что меня не впечатлить тем, что не оставит следов. А разбитая губа для меня будет читаться понятнее, чем какие-нибудь фокусы, которые я могла бы принять за болезнь или аллергию. Я же не видела, как проходят дуэли, какие там заклинания и какие они оставляют следы. Вот он и выбрал самый понятный для меня язык, — на последних слова она сделала акцент и интонационно, и своей мимикой.       Блейз снисходительно усмехнулся, что подействовало, как пощечина. Как будто она вдруг стала для него нелепой, жалкой и, что самое главное, абсолютно неинтересной.       — Это все отличный монолог, не лишенный смысла, но как-то плевать, по какой причине он мне врезал. Потому что он твой опекун или потому что он хочет тебя трахнуть… Это вообще ничего не меняет.       — Ах, вот как? — невыносимое ощущение ничтожности почти заставило Аду всхлипнуть, но она сдержалась, лишь снова сорвавшись на крик. — Разозлился-то ты именно из-за того, что я спросила про наркотики. Если бы было неважно, на что злится Драко, ты бы не подошел ко мне и не спросил про сигареты.       — Да мне вообще насрать, Ада! — воскликнул Блейз внезапно и молниеносным движением ладони снес со стола ближайшие свечи, которые ударились о каменную стену и потухли, покатившись по полу.       — Я другого услышать и не ожидала, дорогуша, — едко прошипела Морган в ответ, оглядывая бардак на полу таким презрительным взглядом, что буквально в воздухе выжглось «Посмотри, что ты наделал, ничтожество».       Он прочел этот взгляд — на лету схватил, как будто этому при зачислении на Слизерин обязан был научиться — и взорвался, задыхаясь от злости и беспомощности в попытке доказать свою правоту. Она смотрела на него несправедливо унизительно. Будто он не сделал сраную домашку и даже не потрудился оправдаться.       — Что еще?! — не выдержал он. Морган звонко щелкнула языком.       — Ничего, Блейз.       На этот раз Ада не спешила убраться подальше и выплакать свою обиду. Она закурила там же, сидя на диване и наблюдая, как Блейз пытается взять себя в руки. В конце концов, он сел обратно в кресло у камина и не произнес ни слова за все то время, пока она курила свою сигарету.