***
— У меня отвратительная новость. Хочешь ее узнать? — Когда в квартиру заходят с такими словами, прекрасное утро автоматически становится ужасным. Арсений, еще сонный и помятый, замер с кружкой растворимого кофе в руках и с удивлением посмотрел на Матвиенко. Тот выглядел просто отвратительно — будто бы действительно произошло что-то страшное. — Ужасный способ сказать «доброе утро». — Вздохнул Попов. — Потому что утро нихера не доброе. — Сережа сел за стол и забрал у подошедшего Арсения кружку с кофе. Актер только закатил глаза и пошел заваривать новый напиток. — Так вот, умер Паша. — Кто такой Паша? — Спросил Арс, нахмурившись. Сережа посмотрел на него, как на больного человека. — Погоди, Воля умер? Павел Алексеевич Воля — один из самых весёлых, умных и добрых людей, которые когда-либо были в жизни Арсения. Когда он учился в школе, Паша пришел к ним на практику — разница в возрасте у них была небольшая, поэтому и Арс, и Сережа быстро нашли с ним общий язык. А после того, как практика закончилась, они вместе много тусили, пили, Паша поддерживал парней, когда они сдавали экзамены, когда поступали в университет. Арсений и Серёга были на его свадьбе, встречали его и Лясю из роддома, помогали, когда это было нужно Поэтому новость о его смерти застала Арсения неожиданно и неприятно. Он был глубоко привязан к этому человеку: Паша был хорошим другом, который всегда готов был прийти на помощь и поддержать в трудную минуту. И пусть они с ним не были близки, как с Матвиенко, Воля имел место в его сердце, как верный друг и товарищ, с которым они прошли через многое. — Вчера вечером выходил из ванной и упал. — Сказал Сережа. — Ляся позвонила буквально час назад, вся в слезах, рассказала — как оказалось, у него случился инфаркт, а врачи просто не успели доехать до больницы. Умер в «скорой». — Пиздец, что за жизнь такая? — Вздохнул Попов. Здоровый мужчина, не курящий и почти не пьющий, занимающий спортом, умер от сердечного приступа, проще говоря. — Когда похороны? На самом деле Арсений не хотел идти ни на какие похороны. Ему хотелось просто уснуть и не просыпаться больше никогда — он настолько устал от происходящего в его жизни, что не было больше никаких сил бороться. Чуть больше года назад с разницей в месяц он похоронил родителей: сначала отец погиб в дорожной аварии, которая унесла жизни не только его, но и еще десяти человек, а потом мама от инсульта. Арсений, если его спросить, не ответит, как он справился со всем этим: из того периода он помнит только невыносимую боль, слезы и лицо Сережи, который не оставлял его ни на минуту. Дальше было оформление всех документов, наследство, которое было, собственно, небольшим, возвращение на работу в баре, а затем и в театр. Его жизнь, которая после переезда из Омска и так не была малиной, стала в разы хуже — денег стало меньше, долгов больше, а нервов не осталось и вовсе. Ему пришлось продать родительскую квартиру, чтобы расплатиться со всеми долгами за похороны и поминки, и резко ужаться в расходах: помощь от Сережи он отказался принимать вовсе. Когда жизнь слилась в один бесконечный день, Арс действительно задумался о том, чтобы просто закончить со всем этим, забыть свою мечту и просто уехать в родной Омск. Денег не было, личной жизни тоже, он ощущал себя одиноким и несчастным, особенно глядя на то, как все хорошо складывается в жизни друзей. Сережа запустил успешное шоу на всем известной платформе, выбрался из нищеты и упорно пытался помочь своему лучшему другу. Он постепенно начал налаживать свою личную жизнь, создавать связи и семимильными шагам двигаться к хорошей жизни. Паша работал в школе, имел красавицу-жену, на тот момент был в ожидании ребенка. Он был счастливым человеком, полным амбиций и стремлений, поэтому Арсений завидовал ему белой завистью: сам он был несчастным, одиноким геем, у которого нет времени и денег. Не жизнь, а мечта. Сейчас на самом деле почти ничего не изменилось — единственное, что стало новым, это его роль в постановке и повышение зарплаты на тысячу рублей. Однако, наверное, он оправился после смерти родителей, начал снова стремиться к мечте и перестал желать сбежать из страны или в принципе покинуть этот мир. И во многом это была заслуга Паши и Серёжи. — Похороны в пятницу. — Сказал Матвиенко. Дальнейшие дни прошли, как в тумане: Арсений и Сережа отправились на помощь Ляйсан, которая осталась одна с маленьким ребенком и целым списком проблем. Пока Матвиенко и бывшая Утяшева бегали по похоронным агентствам, оформляли документы и занимались остальной кутерьмой, Арсений сидел с маленьким мальчиком, который даже не понимал, что происходит и почему папа не приходит домой, успокаивал родителей Воли и пытался быть сильным. Однако единственным его желанием на тот момент было просто закрыться где-нибудь и плакать: погиб один из его друзей, почти наставник, человек, который в принципе заставил что-то поменять в жизни и пойти наперекор родителям. Арсений не был с ним близок, как тот же Сережа, но он всегда знал, что может прийти к Паше, поговорить, выслушать советы — и становилось легче. Если честно, в тот момент Арс, наверное, даже полностью не осознал, что Паша ушел из жизни. Будто бы он находился в страшном сне. Похороны были через три дня после смерти Паши. Сначала была долгая и мучительная панихида — попрощаться с этим человеком пришло очень много людей. Арсений видел, как плакали женщины, как пускали скупые слезы мужчины, а сам испытывал неимоверную усталость — за последние дни он спал от силы пять часов, поэтому его внутренняя боль перемешалась с желанием уснуть. Он стоял и смотрел на мертвое тело друга, видел его впалые щеки и нос, бледную кожу и будто бы ту самую добрую и светлую улыбку, которую Паша всегда дарил своим близким. Воля будто бы не умирал, а просто уснул глубоким сном — казалось, что он скоро откроет глаза, поднимется и скажет, что все могут расходиться по домам. Арсений понимал, что это бред. В помещении играла поминальная музыка, которая каждой нотой проникала в душу и сердце, вскрывала старые раны и заставляла даже самого стойкого человека задыхаться в рыданиях. Рядом с ним плакали мама и папа Паши, Ляся сидела на стуле перед ним, держа в руках спящего ребенка, Сережа стоял почти рядом с гробом, опустив голову. Арсу стало душно, горло сдавило — и он не мог понять из-за чего: из-за совершенно отвратительного черного свитера или от подступающих слез. — Павел был человеком, который освещал жизни людей. Он проводил людей через тьму, поэтому с его уходом будто бы все померкло. — Говорил сотрудник поминального агентства. Арсений перестал его слушать примерно через пять секунд после начала — он не был искренним, говорил давно заученный текст, который слушают все приходящие сюда люди. После панихиды было отпевание в церкви — и пусть Попов не был верующим человеком, он не мог пропустить этот этап. Это было важно для Ляси, для родителей, для самого Паши, поэтому Арсений смиренно стоял около гроба, держа в руках свечку. Рядом все еще плакали родители, Ляся передала ребенка Сереже, а сама закрыла глаза и, кажется, молилась. Арс приметил, что народу в церкви было в несколько раз больше, чем на панихиде — кажется, пришли даже ученики из школы, в которой работал Воля. Когда отпевание закончилось, ему пришлось подхватывать за руки упавшую в обморок старенькую маму Паши. Женщина содрогалась в истерике, даже находясь без сознания, и Арсений немного растерялся. Отец Воли был не в лучшем состоянии, Сережа был занят ребенком, поэтому ему помогли совершенно незнакомые люди. Маму привели в чувства, вывели из церкви и посадили в машину. Арсений ждал, когда этот день просто закончится. На кладбище все превратилось в одну большую безмолвную истерику: если спросить у Арса, как все прошло, он и не вспомнит, как поцеловал Пашу в лоб, как наблюдал за закапываем, как бросал горсточки земли. Он вспомнит, как плакал на плече у Сережи, цеплялся за последнюю ниточку реальности и старался прийти в себя. — Почему именно Паша? — Спрашивал он у Матвиенко. — Потому что жизнь несправедлива. Погода была подстать происходящему: с самого утра было холодно, под ногами была премерзкая слякоть, с неба хлопьями валил снег — все-таки, был конец декабря и даже Питер поддался влиянию зимы и решил всех заморозить. Поминки он тоже плохо помнит — там было прощальное видео, много теплых слов в сторону почившего, вино и слезы. Арсу снова хотелось убежать куда подальше, чтобы не видеть, как грустно улыбается Ляся, как непонимающе на всех смотрит шестимесячный Роберт и как вытирают слезы родители. Когда все начали расходиться, Попов даже выдохнул с облегчением — тяжелая аура постепенно сходила на «нет». — Как смотришь на то, чтобы посидеть своей компанией, помянуть? — Спросил Матвиенко, когда они вышли в курилку. — Парочка близких друзей Паши, Ляся и мы. — Смотрю очень даже хорошо. В итоге, в шесть часов вечера собралась небольшая компания дома у Ляси: Сережа с Арсением, Гарик Харламов — близкий друг семьи, крестный Роберта и коллега Паши, — и Гарик Мартиросян, такой же друг. Маленький мальчик, который совершенно не понимал, что происходит, но будто бы чувствовал атмосферу дня, сидел спокойно на руках у своего крестного, кушал молоко из бутылочки и был абсолютно беззаботен. Парни сходили в магазин и купили кое-что из продуктов — сыры, колбасы, овощи. Алкоголь, оставшийся с поминок, принесли с собой и поставили на стол, мясо разложили по тарелкам. Арсений приготовил еще немного еды, чтобы всем точно хватило, пока Ляся и Харламов занимались ребенком. — Сейчас еще Антон подъедет. — Сказала бывшая Утяшева. — Кто такой Антон? — Помнишь, я тебе рассказывал, что Паша посоветовал мне помощника — так это и есть он. Парень нашего возраста, познакомились с Волей то ли в университете, то ли на работе — я не вникал, если честно. — Сказал Сережа. — Я тебя уже год пытаюсь познакомить с ним. — Не сказать, что сейчас радостный повод. — Пробубнил Арсений. — Но не о нем ли ты совсем недавно пел хвалебные оды, когда он что-то там помог тебе организовать? — Точно о нем. — Кивнул Сережа, а потом повернулся к остальным и начал рассказывать: — Примерно месяц назад у меня срывались съемки интервью. Как оказалось, мои дорогие организаторы забыли предупредить «звезду-пизду» о переносе времени, а та не захотела идти на уступки. Видите ли, ее драгоценное время не стоит того, чтобы тратить его на наши ошибки. Арс прекрасно помнил, как Матвиенко носился весь в мыле, пытаясь уладить возникший конфликт — его шоу только набрало популярность, поэтому никаких форс-мажоров ему не нужно было. Не хватало еще, чтобы эта «звезда» начала распространять нелестные отзывы, что помешало бы развитию программы. А у Сережи были большие ставки на это шоу. — Ну, Антон каким-то образом уладил конфликт, задобрил эту даму, а интервью у нас прошло лучше, чем ожидалось в принципе. Если честно, я не знаю, что он ей сказал, но после разговора с ним она вышла вся сияющая и добренькая. — Поработал языком? — Спросил Гарик Харламов, хмыкая. — Вряд ли его гейская натура способна на такое. — Засмеялась Ляйсан, вытирая ротик ребенку. — Антон просто умеет непонятным образом воздействовать на людей. Они с Пашей были чем-то похожи. Иногда даже манера речи, жесты, слова — я была немного в шоке, когда познакомилась с Антоном впервые. В итоге, в ходе этого разговора Арс выяснил, что Антон в принципе какой-то необычный человек, которого все просто обожают. Также он узнал, что этот самый парень даже был на свадьбе Паши и Ляси, хотя не удивительно, что Арс его не помнит — с того вечера он помнит только водку и танцы. Естественно, на сегодняшних похоронах Попов его тоже не запомнил, поэтому сейчас, можно считать, будет их первая встреча. — А мы ждем только тебя. — Сказал Мартиросян. За готовкой Арс совсем упустил момент, когда Антон вошел в квартиру. Парень поздоровался со всеми знакомыми, поцеловал Ляйсан в щеку, грустно ей улыбаясь, и подхватил маленького Роберта на руки — мальчик сразу начал дергать его кудряшки и что-то лепетать. Когда Попов развернулся, снимая с плиты курицу, его сердце на секунду пропустило удар — перед ним стоял, наверное, самый милый парень, которого он когда-либо видел. Его челка почти закрывала яркие зеленые глаза, на щеках были прелестные ямочки, а улыбка даже в такой печальный день излучала только свет. Парень сюсюкался с Робертом и одновременно что-то говорил парням — Арс, если честно, не слушал совершенно, потому что был занят разглядыванием. Стряхнув с себя наваждение, Попов переложил курицу со сковороды на большую тарелку и поставил в центр стола. — Мы, наверное, не знакомы. — Сказал Арс, когда Антон посмотрел на него. — Меня зовут Арсений. — Наслышан о тебе. — Улыбнулся Антон, а потом цокнул языком, когда Роб потянул за волосы. — Я бы пожал руку, но, боюсь, иначе мне сделают лысину. Меня зовут Антон. Если честно, это было единственные слова, которые они сказали друг другу за этот вечер. Время протекло стремительно: они много говорили о Паше, вспоминали его советы и шутки, рассказывали постыдные и не очень истории, много смеялись и улыбались. Наверное, именно так Паша хотел бы, чтобы его провожали в последний путь — без слез, с улыбкой на лице. Потому что он был человеком, который во всем видит только хорошее, светлое и доброе, и он был бы рад, если день его похорон был таким же.***
В следующий раз Антон и Арсений встретились на девять дней и на сорок после смерти Паши. Это не было чем-то необычным — они съездили на кладбище, затем посидели дома у Ляси вместе с родителями и другими близкими, а потом просто разъехались по домам. Гораздо более запоминающейся была встреча, произошедшая почти через четыре месяца после похорон. Тогда жизнь Арсения снова вернулась в прежнее русло: работа, дом, другая работа, деньги, расходы. На улице без перерыва лил дождь, поэтому в баре было огромное количество народа: Попов не понимал, в чем здесь логика. Почему просто нельзя было сидеть дома под пледом и смотреть какой-нибудь фильм? Зачем в дождь тащиться в гребнный бар, а потом сидеть и жаловаться, что промокли до ниток. Арсений задумчиво протирал стаканы, прокручивая в голове все встречи с Антоном. Этот парень категорически не желал покидать его голову вот уже четыре месяца, поэтому мужчина просто устал бороться с этим — он позволил ему захватывать мысли и просто существовать в голове. Сережа последнее время все чаще упоминает его в разговорах, в инстаграмме неожиданно он выпал в рекомендованных и Арс решил, что все было против того, чтобы он забыл об Антоне. — Можно, пожалуйста, стакан воды. — Из мыслей Попова вырвал знакомый голос. Убрав посуду и полотенце в сторону, он поверился лицом к клиенту и увидел до боли знакомую милую моську, теплый взгляд и милые кудряшки. — Привет, давно не виделись. — Антон, доброго вечера. — Вежливо сказал Арс. — Что тебя привело в бар так поздно и в такую отвратительную погоду? — Спросил Попов, ставя перед парнем стакан воды. — Никогда не поверю, что ты просто захотел попить. — Нет, конечно, я же не идиот. — Закатил глаза Антон. — Сережа говорил, что ты здесь работаешь, а я все искал повод доехать до тебя. Если честно, искал я этот повод уже около месяца, но ничего не придумал, поэтому просто приехал. — Пожал плечами парень. — Серьезно? Так просто? — А ты что думал? — Фыркнул парень. — Ходить вокруг да около я не люблю, а ты мне понравился сразу. Повод для знакомства был, конечно, так себе, но сути не меняет. — Ты меня даже не знаешь. — Поднял брови Арс. — Так я и хочу узнать. — Антон посмотрел на него слишком невинно, чтобы Попов поверил его честным глазам. Он знал, что на самом деле этот парень не был так прост, как показался на первый взгляд, поэтому внутри него еще сильнее загорелся огонь заинтересованности. — Хочу пригласить тебя на свидание. Что скажешь? — Скажу, что это действительно очень неожиданно. — Улыбнулся Попов. — Но кто я такой, чтобы отказывать, правильно? Не буду же я строить из себя неженку и девственника и отрицать тот факт, что сам думал о том, как пригласить тебя на свидание. — Не зря ты мне понравился. — Искренне засмеялся парень. — Во сколько ты заканчиваешь? Я могу подождать тебя. Антон действительно подождал его. Он просидел за барной стойкой до конца смены, разговаривая с Арсением, когда тот был свободен, или что-то делая в телефоне. Так Попов узнал, что у парня фамилия Шастун, что он помимо того, что подрабатывает помощником у Сережи, еще и владеет небольшим бизнесом по производству худи и футболок. Антон сказал, что они с другом открыли его около пяти лет назад и что в принципе он приносил приличный доход. Они имели свой офис почти в центре города, приличный штат сотрудников, немного связей и в принципе были известны — Арс даже покупал несколько их худи. Они были мягкие, теплые и довольно интересные, поэтому нравились многим. Узнал Арс о делах из-за звонка — Шасту кто-то позвонил, и он десять минут разбирался с завтрашними поставками, как понял мужчина. Так и зашла речь про бизнес Антона, поэтому парень с удовольствием поделился историей создания своего детища. Когда Попова сменили на работе, он быстро переоделся, собрал свои вещи и вышел к Антону. Парень уже ждал его около выхода, поэтому, попрощавшись с коллегами, Арс поспешил к нему — все-таки, он и так ждал его три с лишнем часа. — Не устал ждать? — Спросил Попов. Дождь закончился, поэтому Арс подумал, что они вполне спокойно могут прогуляться до метро и еще поговорить. Было бы неплохо обменяться номерами телефонов, потому что насчет свидания Арс был настроен очень серьезно. — В приятной компании и время пролетело незаметно. — Хитро сказал Антон. Арсений закатил глаза на такое явное подхалимство, но в груди разлилось приятное тепло — сам факт того, что Шастун его дождался, уже говорил о многом. — Пошли уже, вот моя машина. Я тебя до дома довезу. — Ты на машине? — Не просто так же я воду пил весь вечер, сидя в баре. — Отмахнулся Антон. Он достал ключи, разблокировал автомобиль и запрыгнул на водительское сидение. Арсений прикусил губу, нахмурился и тяжело вздохнул — если Шастун вполне обеспеченный молодой человек, то будет ли приятно ему ехать в район, где живет сам Попов? — Просто подкинь меня до ближайшего метро. — Вздохнул Арсений, садясь на переднее сидение. Антон посмотрел на него, как на самого большого идиота в этом городе. — Ехать далеко, а ты, наверное, устал. — Тут до метро рукой подать. Я не для этого ждал тебя. — Фыркнул Антон. — Адрес, пожалуйста. Когда Попов назвал адрес, Антон просто кивнул головой и завел автомобиль. Арсению было немного неловко из-за того, что Шастуну придется из-за него ехать в неблагополучный район города, но он ничего с этим поделать не мог. — А как вы познакомились с Сережей? — Спросил Антон, когда они отъехали от бара. — Мы с ним знакомы уже, наверное, лет пятнадцать. Они с родителями переехали в мой родной город, когда ему было одиннадцать. Там он пошел в мою школу, в мой класс. Так и познакомились. — Пожал плечами Арс. — Сначала мы много ругались, потому что мы совершенно разные люди, а потом, когда его хотели избить какие-то парни из другого класса, мы и подружились. Я помог ему, а он сказал, что я «не так уж и плох, как он думал». — И дружите уже пятнадцать лет? — Удивленно спросил Антон. — Да, вместе переехали из Омска в Питер. — Пожал плечами Арс. — Только я переехал на год раньше, потом он подтянулся, когда у него начало что-то получаться с шоу. Как видишь, все получилось. — И кто тебя надоумил сбежать в Питер? — Паша. — С улыбкой сказал Арс. — Я тогда заканчивал университет, он уже жил и работал в Питере. Мои родители были категорически против того, чтоб я учился в театральном, поэтому после окончания университета планировали отправить меня на второе высшее. Ну, Воля мне и сказал — приезжай в Питер. — И ты, конечно, согласился. — Улыбнулся Антон. — Я согласился. На самом деле это было мое первое и последнее спонтанное решение — я был без денег, жилья и работы, у меня был только Паша, по сути. Родители тогда со мной почти год не разговаривали, как бы я не пытался наладить отношения. На самом деле Арс иногда действительно жалел о том, что не послушал родителей. Возможно, если бы он послушал их, то не получал бы сейчас мизерную зарплату, не жил в отвратительной квартире и не считал каждую копейку. Возможно, у него была бы стабильная работа, обеспеченная жизнь, своя квартира и машина. Однако думать об этом было поздно — в Омске у него не осталось ничего, к чему он мог бы вернуться, поэтому он продолжал работать в никому неизвестном театре и подрабатывать в баре. — Я же тоже переехал сюда. — Сказал Антон. — Мы с другом поступили в местный университет после школы, а так я из Воронежа. Сначала мы с Димой снимали квартиру как раз в твоем районе, потом вообще переехали в общежитие, когда денег стало совсем мало. Наши родители не богаты, поэтому и денег нам посылали мало, мы подрабатывали в баре. — А потом решили открыть дело. — Как я уже говорил, совершенно спонтанное решение. Мы оба копили деньги на что-то свое, а потом в один момент решили в это вложиться с надеждой, что все окупится. Когда мы оканчивали университет, у нас уже был стабильный доход, поэтому мы потихоньку начали расширяться, увеличили штат, открыли офис. — А с Пашей как познакомились? Сережа говорил, что либо в университете, либо на работе — он не вникал. — У него на работе. — Кивнул Антон. — Мы с одногруппником приехали по просьбе деканата в его школу, чтобы рассказать про университет, про факультет, там и познакомились с Волей. Он сказал, что я удивительным образом смог заинтересовать одиннадцатиклассников, что-то еще говорил, вот и завязалось общение — А потом он порекомендовал тебя Сереже. — Да. — Антон завернул в сторону улицы Арсения. — Я не искал подработку, если честно. Просто хотелось разнообразия в жизни, а Паша сказал, что Сереже нужна помощь, а у меня очень хорошо получается все организовывать и за всем следить. Мы с Матвиенычем поговорили, он дал мне испытательный срок, а сейчас прошло уже почти полтора года. — Матвиенко тебя боготворит. — Я ничего особенного не делаю. — Цокнул языком Антон. — Я просто помогаю в организации интервью, иногда слежу за его расписанием, даю пинки под зад. Когда они подъехали к дому Арсения, на часах был двенадцатый час ночи. Они оба чувствовали небольшую усталость после сегодняшнего дня, но в целом были более чем довольны встречей. — Дай свой телефон. — Сказал Арс. Антон улыбнулся и протянул устройство. Попов быстро забил свой номер и сделал прозвон. — Теперь не слетишь со свидания. — Я и не собирался. Договорились они о свидании на следующих выходных. Арсений всю оставшуюся неделю ходил, словно окрыленный, Сережа подкалывал его по поводу и без него, а также говорил, что Антон стал выглядеть еще более сияющим, чем обычно. Даже на работе в театре сказали, что Арсений играет лучше, чем когда-либо, что он словно воспрял духом, хотя Попов не понимал, в чем причина — подумаешь, свидание. В его жизни было много подобных встреч, но почему-то именно свидание с Антоном воодушевило его, как ни что другое. Они с Шастуном не виделись всю неделю, однако успевали переписываться — Антон написал первым, говоря про то, что Сережа его сегодня затрахал, и это не в хорошем смысле. Так у них завязалась бесконечная переписка, которая каждый раз перескакивала с темы на тему. Однако как бы Арс не спрашивал, Антон не говорил, куда они пойду на свидание.Арс
14:34
Скажи хотя бы, во что мне одеться
Антон 14:56 Во что-нибудь удобное То, в чем тебе будет комфортно Заеду в шесть В итоге, в пять Арсений уже был готов. Он выбрал себе одежду, привел в порядок волосы, сложил ключи, паспорт и остальную мелочь в набедренную сумку, и сидел на своей кровати в ожидании Антона. Когда на часах было без двадцати, Арс надел джинсы и футболку, повесил сумку, а сверху накинул простую рубашку — на улице было удивительно тепло сегодня. Ровно в шесть он вышел во двор, где уже стояла машина Антона. Он прыгнул на переднее сидение и улыбнулся ожидавшему его парню. Он оглядел его, отмечая отсутствие привычной деловой рубашки, и поднял брови — в толстовке Антон выглядел словно школьник, а кудряшки явно не прибавляли ему возраста. — А теперь скажешь, куда мы идем? Всю дорогу Антон молчал, как рыба, иногда смеялся над нетерпением Арсения и подкалывал его, но ни слова не сказал о свидании. Попов уже подумал, что его везут насиловать и убивать куда-нибудь в лес. Когда они подъехали к торговому центру, Арсений удивился, но больше не стал ничего спрашивать. Когда они поднялись на третий этаж, он тоже промолчал, потому что рука Антона, за которую он держался, была мягкой и теплой. Однако он не выдержал, когда они поднялись на эскалаторе на четвертый этаж, где находился фуд-корт, кинотеатр и детский развлекательный центр. — Вот сюда. — Он ткнул пальцем в огромную светящуюся надпись «Мир игр». Если честно, когда Антон звал его на свидание, он выглядел довольно серьезным парнем, однако сейчас, стоя перед детским центром, Арсений усомнился в своем первоначальном мнении. — Ты серьезно привел меня на игровые автоматы? — Арс не знал, чего в его голове было больше — шока или недоверия. — Нам по двадцать шесть лет, мы будем выглядеть там, как идиоты. — И что? — Невинно спросил Антон и тепло улыбнулся ему. — Зато будет весело. Я уверен, что ты бы не хотел оказаться в каком-нибудь дорогом ресторане. Шастун, конечно, был прав. Арсений в принципе не любил пафосные дорогие места — не только потому, что у него не было на это денег, а потому, что в этих местах все было слишком наигранно, неестественно, искусственно. Арс хоть и был актером, но терпеть не мог людей, которые строят из себя не тех, кто они есть на самом деле — а в таких местах большинство людей именно такими и были. — Ладно, ты прав. — Хмыкнул Попов. — Надеюсь, что ты азартный человек, потому что иначе тебя будет скучно выигрывать. — Поверь, выигрывать тут собираюсь я. В итоге, в развлекательном центре они провели почти три часа. Кажется, они потратили много денег, испугали нескольких детей и убили кучу нервов на игровых автоматах. Специальные билетики, которые выдавали автоматы за набранные баллы, они собирали, а позднее посчитали, чтобы выявить победителя. Как оказалось, разница у них была в три билета в пользу Антона, и парень не поленился несколько раз повторить, что он выиграл. Билетики, которые можно было обменять на игрушку, они отдали семье с тремя детьми. Им игрушки не нужны были точно, а вот дети порадовались. Парни отправились на фуд-корт, где Арсений выяснил, что Антон никогда в жизни не ел роллы из-за аллергии, а Шастун узнал, что Попов обожает картошку фри из «Бургер Кинга» и не любит ее из Мака. В итоге, они вообще поели в KFC, где оба взяли по огромному баскету, бургеры, напитки и, конечно, картошечку. — Мы же это все не съедим. — Сказал Арс, глядя на два больших подноса. — Мы не уедем отсюда, пока не съедим. — Пожал плечами Антон. — Но тут же очень много! Конечно, все они не съели даже за час нахождения здесь. Арсений доедал последнюю куриную ножку из последних сил, а рядом стояло еще одно «ведро» с едой. Антон же удивительным образом съел в два раза больше него, хотя по его фигуре и не скажешь, что он любитель покушать. — Как в тебя столько влезло? — Спросил Арсений. — Очень просто. — Улыбнулся Шаст. — Я просто не ел весь день, если честно. У меня вообще проблемы с питанием из-за работы, иногда не успеваю даже перехватить что-нибудь. А сегодня просто волновался из-за свидания, поэтому ничего не ел. — Почему ты волновался? — Еще скажи, что ты нет. — Закатил глаза Антон. Арсений засмеялся, признавая его правоту. — Я боялся, что тебе не понравится. — Мне все понравилось. — Искренне ответил мужчина. — Я давно так не расслаблялся, если честно. Но следующее свидание — с меня! Ты мне не разрешил ни за что заплатить, я чувствую себя неловко! — Конечно, я не позволил! Это я позвал тебя на свидание, поэтому все расходы на мне. — Серьезно сказал Антон. — Но мне нравится твои слова про следующее свидание. Приглашаешь? — Приглашаю. Еще не знаю, когда и где, но оно точно будет. — Подмигнул Арс Антону. — А теперь поговорим о твоем питании. — Я надеялся, что ты не обратишь на это внимание! — Так нельзя, Антон! — Буркнул Попов. — Ты должен правильно питаться. — Хоть у Арса и не было много денег, он всегда питался три раза в день точно — у него обычно были небольшие сбалансированные обеды, чтобы не переедать и, признаться честно, экономить. — Я же не худой, чтобы ты так начал беспокоиться о моем питании! — Я и не беспокоился, пока ты не сказал про то, что весь день можешь не есть. — Возмутился Арсений. За спором о еде они собрали оставшуюся еду с собой и отправились на улицу. Они быстро дошли до машины Антона, поставили «ведро» на заднее сидение с надеждой, что оно не перевернется, и поехали в сторону дома Арсения. Как Арс и надеялся, свидание завершилось поцелуем. Когда они подъехали к дому, Антон собирался что-то сказать на прощание, однако Попов опередил его — он дотянулся до него, повернул голову и крепко поцеловал, не встречая абсолютно никакого сопротивления. Антон отвечал на его поцелуй с особым жаром, устроив свои руки на шее у Арса, проводя языком по губам и иногда улыбаясь. — Ты мне нравишься. — Признался Шастун, отстраняясь. — Поверь, я это понял. — Засмеялся Арсений. — Ты мне тоже нравишься. Так они и начали встречаться — быстро, без особых ухаживаний. Но для Арсения на самом деле это было абсолютно идеально. — Мы вместе ровно одну минуту. — Сказал Антон, оставив еще один поцелуй на губах Арса. Ровно одна минута