Солнышко Шоё

Состояние Хинаты с каждым днем становилось все лучше и лучше. Реабилитация проходила успешно. Каждый день занимался лечебной гимнастикой, массаж по расписанию. Было тяжело, но терпимо. Сейчас он мог спокойно, без посторонней помощи гулять по улицам довольно продолжительное время. Как говорил доктор: «еще чуть-чуть, и мы взлетим». Рыжика это очень радовало. Но было одно «но». Кагеяма. Он был словно курицей наседкой. Не отпускал его одного ни на шаг, всегда был рядом. Даже во время тренировок умудрялся контролировать Хинату. Из-за чего у них происходили небольшие конфликты. Кагеяма считал, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Следил за каждой тренировкой Хинаты, старался правильно кормить его, как велел доктор, но Хината конечно же не мог жить без шоколада или пиццы. Он употреблял Fanta в неимоверных количествах. Кагеяма боялся, что тот такими темпами реально станет мандарином. Но, к слову, ребята может иногда и конфликтовали, но их отношения с каждым днем становились крепче. Они уже на ментальном уровне понимали и чувствовали друг друга. Им было комфортно вместе. Как будто так было всю жизнь. Каждый вечер они проводили вместе. Смотрели аниме, фильмы или сериалы. Вели незамысловатые диалоги, и просто наслаждались обществом друг друга. Хината частенько любил засыпать на диване. И желательно на Кагеяме. И он был не против. Брюнету нравилось чувствовать тяжесть на себе. Слушать мирное посапывание, равномерное биение сердца, и иногда невнятное бормотание приносило нереальное удовольствие. Даже выпущенные Хинатой слюни на его футболку не меняли его мнения. Мама Хинаты в каждый день звонила мальчикам. Она не была сторонницей таких отношений, но видя какой ее сын счастливый — не могла сказать и слова против. Ведь какая разница с кем он встречается. Главное, что этот человек полностью поддерживал его, любил и заботился. Также их полностью поддерживала его младшая сестренка Натсу. Хотя это было, скорее всего, из-за того, что она ярая яойщица, но Хината все равно был благодарен ей за это. И разумеется его лучший друг Кенма. Кенма уехал с Куроо отдыхать, но они в каждый день списываются. Чего не скажешь о семье Кагеямы. После грандиозного скандала он не желал поддерживать с ними общение, кроме матери. Слова отца его очень сильно ранили. Но больше всего его расстроило то, что его не поддержала сестра. Мива для него была можно сказать авторитетом, он часто прислушивался к ее словам, а она всегда была на его стороне. Но не в этот раз. Но об этом позже. **** Вставать к обеду вошло у них в привычку. Хинату это конечно не очень-то и волновало, но Кагеяма был в бешенстве. Ведь такого никогда не было. Он всегда просыпался в шесть утра и выходил на пробежку. Даже на выходных не изменял своим привычкам. «Эх, этот рыжий гном плохо на меня влияет. Хотя ночью… очень даже хорошо влиял. И извивался. И стонал. И дрожал. Кайф. Хочу еще.» Открыв глаза, Кагеяма попытался подтянуться, но тело, покоящиеся рядом, не дало это сделать. Брюнет проморгался, стараясь скинуть остатки сна, и посмотрел на это «тело». Рыжик сладко сопел, пуская слюни, и бормоча: «нет, онигири, не улетай». Кагеяма усмехнулся. «Боже, он думает еще о чем-нибудь, кроме еды?» Убрав мешающую рыжую прядку ото рта, он поцеловал свое чудо в носик. Аккуратно высвободился из плена родных рук, и отправился в душ. Перед глазами все так и стояла картина растерзанного лисенка. Опухшие глазки, обкусанные губы, тяжело вздымающаяся грудь с сладкими розовыми сосочками, к которым так и хотелось припасть, впалый животик, и прекрасные, обрамленные засосами бедра. А какой же он был вкусный. Кагеяма до сих пор чувствовал его вкус во рту. Он включил ледяную воду, дабы успокоить свое возбуждение, но это мало помогало. Член так и просил, чтобы к нему прикоснулись. Прикоснулся. Хината. Кагеяма, обреченно вздохнув, опустил руку и обхватил ствол. Решив, что будет лучше быстренько сделать все дела, чем успокаиваться под ледяной водой. Мысленно представив маленькие ладошки Хинаты, он начал быстро водить по органу. Опиравшись лбом о кафель, он старался побыстрее это закончить. Мысли все уплывали к лисенку, лежавшему на его кровати. Ему так хотелось, чтобы он был сейчас рядом. Возможно очень сильно этого хотел, так как он словно начал чувствовать на себе горячие ладони. Эти ладони обнимали его за талию, водя пальчиками по прессу, а, не менее горячие губы покрывали поцелуями спину. Кагеяма сходил с ума от такого контраста ощущений. Холодная вода и горячие губы — это невероятно. Хочется еще. Это все правда или глюки? Брюнет, убрав руку с органа, аккуратно развернулся. Тут же уткнулся носом в рыжую макушку. Значит правда. Обняв за талию своего мальчика, он впился в пухлые губки. Хината удовлетворенно застонал. — Нагло подглядываешь значит? Хината, оторвавшись от головокружительного поцелуя, хитро улыбнулся. — Я не смог устоять от соблазна. Хотел только подсмотреть, но ты так сексуально стонал, что я не удержался. Хината положил ладони на грудь, и взглянул в синий омут глаз. — Мне вчера так было хорошо… Позволь сделать тебе также… — Хочешь мне вибратор в задницу засунуть? Ну уж нет, я его купил для твоей рыжей попки. Тут же в бок прилетел ощутимый удар. — Дурак! Просто стой, и не мешай мне. Кагеяма немного напрягся. Нет, он конечно хотел, чтобы Хината оказался рядом, но эта ситуация сводила с ума. Ему же нельзя перенапрягаться. Пока брюнет думал об этом, Хината уже опустился на колени. Но его тут же схватили за плечи. — Ты чего делаешь?! Тебе нельзя же… Спина! — Все хорошо. Честно. Мне не больно. Доверься мне, и просто наслаждайся. Я хочу это сделать. Пожалуйста. Смотря на этот умоляющий взгляд, Кагеяма не смог сопротивляться. А рыжий тем временем неуверенно взял рукой член и провел верх-вниз. Тобио поднял глаза в потолок, чтобы не кончить от одного вида Хинаты. Но почувствовав маленький язычок на головке, это чуть ли не произошло. Хината вобрал головку полностью в рот, и начал посасывать. Кагеяма схватил его за волосы, и посмотрел вниз. Невероятно. — Шоё… Хината начал уверенней заглатывать член, стараясь взять больше. Горло уже начало саднить, но он продолжал. Вспомнив как ему в глотку вдалбливался Шин, как это было дико и неприятно до тошноты, он подумал, как все отличается в этот раз. Сейчас ему хорошо. Сейчас ему приятно. Сейчас не страшно. Сейчас только хочется слышать эти сбивчивые стоны, чувствовать, как чужие пальцы сжимают волосы. Хочется доставить удовольствие любимому человеку. — Шоё, я сейчас кончу… Остановись! Оттянув его за волосы назад, Тобио судорожно кончил. Он, наверное, минуту стоял, стараясь отдышаться и привести мысли в порядок. Ведь Хината сделал ему минет! Он мечтать о таком не мог. Боже… Но когда он опустил взгляд, просто ахуел. Хината сидел на коленях, а все его лицо было в сперме. Кагеяма уже успел испугаться, но эта лукавая улыбка успокоила. — Прости! Я не хотел. — Да что ты мне тут рассказываешь? Еще как хотел. — Спасибо… Пока мелкий смеялся, Кагеяма смывал с лица все свои дела. В душе они еще пробыли добрых пол часа, после отправились завтракать. — Кагеяма, нам надо бы уже вещи собирать. Мы же поедем на рождество к родителям? Кагеяма прокашлялся и устало облокотился о столешницу. Он рад был съездить к родителям Шоё. Но к своим… Об отношениях их сына с мужчиной они еще не знали. И Кагеяма примерно представлял, как они отреагируют. Мама и Мива поддержат. Почему-то в этом он был уверен. Мива всегда была на его стороне. Несмотря ни на что. Она часто защищала его перед отцом. Но потом давала ему подзатыльники, когда отец уходил. Она всегда была яркой. Ее улыбка всегда была теплой и искренней. Совершенно противоположна Тобио. Характером она пошла в мать. А вот отец… С ним будет очень сложно. Между ними всегда были натянутые отношения. Отец видел в нем успешного предпринимателя, который продолжит его дело, но Тобио не послушал его и полностью ушел в волейбол. Ну не понимал он эту экономику. Да и на кой она ему тут нужна. Не его это. Они часто ссорились. Еще отец был прямолинейным человеком. Он всегда говорил, что думал прямо в лицо Тобио. И часто эти слова задевали за живое. Отец утверждал, что этой детской игрой он не заработает на жизнь, и после 30 лет он останется ни с чем. И Кагеяма хотел доказать ему обратное. Последний скандал был на столько серьезным, что Тобио не выдержал и уехал в Токио. Больше он с отцом не разговаривал. Кагеяма не знал придет ли отец на праздник к семейству Хинаты. Он очень надеялся, что нет. Не готов он пока видеть его. Да и стоит ли вообще ему что-либо рассказывать? — Кагеямааа? Ты чего завис? — А, прости, задумался… — Хах, ты умеешь думать? Это радует. — Ой, заткнись. — Ну так что? Мы поедем? — Куда мы денемся… — Яма-яма, все нормально? — Да. Хината заметил перемену в настроение своего парня. Его это немного напрягло. Кагеяма был слишком нахмуренным. Что могло так резко испортить ему настроение? Он хотел спросить, но решил пока не трогать его. Если захочет, то сам скажет. Они кушали в тишине. Кагеяма был поглощён своими мыслями, а Хината был в предвкушении поездки. Он уже давно не был дома. Интересно что там изменилось? На сколько подросла сестренка. Стала ли выше него? Это будет не прикольно. Хинате хватает одного идиота, который называет его гномом. Все. Спасибо. Больше не надо. Это ж сколько вещей надо будет взять? Еще надо будет с доктором поговорить. Отпустит ли он домой. Не ухудшит ли эта поездка результаты? Они так долго шли к нынешнему прогрессу. Хината теперь практически сам со всем справляется. Не хотелось бы, чтобы все пошло коту под хвост. **** Мороз яро пытался укусить каждую веснушку на мягких щечках. В карих глазах ярко отражались звезды. При каждом выдохе выходил лёгкий пар. Маленькие снежинки, словно танцуя нежный вальс, оседали на рыжих вихрах. Его сияющие лицо обрамляла улыбка. Он был солнышком, которое освещало все в этот тёмный вечер. Завораживающая картина. Кагеяма хотел навсегда запечатлеть ее в своей памяти. Он никогда ни на кого так не смотрел. Так жадно. Поглощая каждую деталь. Так ревниво. Хотелось закрыть это солнышко у себя дома, чтобы видеть его таким мог только он сам. Так безмятежно. Кагеяма уже давно не чувствовал себя так хорошо. Он искренне радовался жизни. Он перестал видеть негатив в окружающем мире. Раньше все люди казались плоскими и не интересными, какими бы разносторонними они не были. Ни один человек не цеплял его так сильно. У вас было такое? Когда казалось, что все серое и унылое, тело охватывает нежелание в принципе двигаться, ничего совершенно не хочется. Ты просто действуешь, как робот, без эмоций. У тебя просто одна цель — пережить этот день. И все. Но стоит услышать этот звонкий заразительный смех, увидеть эту такую любимую улыбку, сердце сразу замирает, в лёгких останавливается воздух, чувство эйфории захватывает тебя с головой. В мир снова возвращаются яркие краски. И ты просто рад, что, жив, что можешь чувствовать эти прекрасные ощущения. Это настоящее счастье, когда есть такой человек, который спасает тебя из лап этой никчемности одним своим присутствием. Человек, который дарит эти чертовы бабочки в животе. Необходимо дорожить этим человеком. Ведь он такой один во всей вселенной… — Кагеямааа! Ты чего так смотришь на меня? Как маньяк какой то. Кагеяма, засунув руки в карманы, прошёл вперёд. — Тц, да вот вспоминаю, когда я в последний раз тебе говорил, что ты похож на гнома? В спину тут же прилетел снежок. — Дурааак! Кагеяма дурааак! Кагеяма развернулся и быстрым шагом достиг Хинату тут же подхватив его на руки, и перекинул через плечо, закружил. — Ааа, я упаду! — рыжик громко засмеялся, схватившись за куртку Кагеямы. — Я никогда тебя не уроню, — Кагеяма аккуратно поставил Хинату на землю, и обхватил холодными руками румыные щёчки, — верь мне. Немного шершавые губы коснулись маленького носика. Кагеяма хотел уже прикоснуться к этим сладким губам, но их прервал тактичный кашель. — Мой милый сын, я тоже очень рада видеть тебя. Мама Хинаты стояла на крыльце, уперев руки по бокам. Она как всегда была красива. Обтягивающее красное платье как никогда подчеркивало все достоинства этой женщины. Легкая улыбка касалась ее губ. Она очень скучала по сыну. С нетерпением ждала его приезда, а этот негодник смеет задерживаться. Хината стремительными шагами направился к матери. Женщина стояла широко раскинув руки, чтобы заключить его в теплые материнские объятия. Она, наверное, около вечности целовала своего любимого сыночка, причитая, что тот явно похудел, и Кагеяма за это получит, так как совсем запустил ее сыночка. И этот Хината-паршивец только и делал, что поддакивал каждому слову, и так гаденько улыбался, смотря на Кагеяму. А Кагеяме оставалось только тяжело вздыхать. Язык так и чесался сказать, как это «бедное солнышко» опустошает холодильник за один присест. Ну ничего, он еще получит свое. Как вернуться домой. Хината ответит за эту ухмылочку. Дом их встретил теплой, рождественской атмосферой. Как же давно Хината здесь не был. Около трех лет. Но дома ничего не изменилось. Та же мебель, те же обои. Все так же, как и раньше. Хината до сих пор не верил, что он ДОМА. На встречу им вышли мама Кагеямы, Натсу и Мива. Все произошло сумбурно. Кагеяма-сан обняла каждого из парней, поцеловав их щечку. Мива же наоборот обошлась подзатыльниками, а Натсу расплакалась. Она очень любила своего брата. Очень скучала, и переживала, потому что у нее не получилось приехать к нему, когда была нужна. Она чувствовала себя виноватой. Она заметила, что ему было тяжело стоять, но он не подавал виду. Это ее еще больше расстраивало. Хината сгреб ее в охапку, приговаривая какая она глупышка, и как он по ней тоже соскучился. Пройдя в гостиницу, мальчики увидели главу семейства Кагеямы. Он сидел в центре, нервно стуча костяшками по столу. Они поклонились, и сели по местам. Еще одна вещь, по которой скучал Хината — это еда, приготовленная матерью. Он называл ее «пищей Богов». Он еле сдерживал текущие слюнки, как же хотелось всего и побольше. Кагеяма же только ухмыльнулся, прошептав одними губами «ненасытная коротышка». Парни сидели друг на против друга, что дало возможность Хинате для ответного выпада. Гаденькая улыбочка расползлась по его лицу. Буквально через пару секунд Кагеяма ошеломленно поперхнулся воздухом. Схватив чужую ногу, что давила на пах, покрепче сжал ее, смотря испепеляющим взглядом на ее владельца. Еще не хватало ему возбудиться здесь из-за маленького монстра. — Мальчики, как вы добрались? Без происшествий? — их немую войну прервала мама Кагеямы. Парни оба перевели взгляд на нее. — Да, Кагеяма-сан! Наоборот доехали с ветерком! Кагеяма так хорошо водит машину. Было весело! — Ага, тебе было весело, а я чуть ли не оглох от твоих завываний. — Ты! ДурКагеяма! Тебе не понять, каково это быть профессиональным певцом, тебе же медведь на ухо наступил. — Да уж лучше бы наступил, — Кагеяма злорадно смеялся про себя, нравилось ему доводить Шоё. И голос его ему очень нравился, но рыжему знать об это не обязательно, — чтобы не слышать твой вой. Хинаты уже было замахнулся ложкой, чтобы отвлечь противника, для нанесения главного удара под столом, но его диверсию остановила мама, шикнув, и потянув его за ухо, причитая, что нельзя так обходиться с гостями. — Шоё-кун, как у вас обстоят дела с лечением? — Нуу, врач говорит: «еще чуть-чуть, и мы взлетим», — он лучезарно улыбнулся, — а на самом деле тяжело, но терпимо. Спина часто ноет, но мы идем к нашей цели! Доктор мне очень помогает. Он каждое утро приходит к нам. Помогает делать зарядку и массаж. Плюс всякие уколы. Я, как видите, могу уже самостоятельно передвигаться. Так что, тьфу тьфу, иду на поправку! — Это очень радует. Ужин проходил под мирные беседы. Хината много рассказывал о Бразилии. О людях, их обычаях. О пляжном волейболе. О его друге, который там остался. Все по немного задавали вопросы, кроме отца Тобио. Он сидел молча, и наблюдал за происходящим. Кагеяме не нравилось это молчание. Долгое молчание отца ни к чему хорошему не приводило еще. Он чувствовал, как надвигается буря. -Эй, братец, как у тебя дела? Все за ту же команду играешь? — Мива толкнула в бок «братца», чтобы тот обратил на нее внимание. — Да. — И все? Больше ничего не скажешь? Как игры проходят там, например. — Игры как игры, нечего говорить. — Может потому что кого-то посадили на скамью? Голос отца прозвучал достаточно грубо. В комнате повисла неловкая тишина. — С чего это вдруг? Я никогда не окажусь на скамье. — Очень в этом сомневаюсь. Кагеяма только хмыкнул в ответ. Он многое хотел сказать отцу, но ему не хотелось портить вечер. -Заканчивал бы ты уже играть в свои детские игры. Они все равно ни к чему хорошему не приведут. Я хочу, чтобы ты стал моим приемником. Мне уже скоро на пенсию выходить. Моей компании нужен мой сын, а не постороннее лицо. И жену я тебе уже присмотрел хорошенькую. Она мне понравилась. И это не обсуждается. Ты женишься на ней, и встанешь во главе компании. Точка. Хината нервно закашлял, а Кагеяма не отрывал от отца своего гневного взгляда. Он просто был в неописуемом шоке (откровенно в ахуе). — Что? — это все, что смог из себя выдавить Хината. Что за дичь вообще происходит? Какая еще к черту жена? — Раз она тебе так понравилась, то сам и женись на ней, а меня не трогай. Я уже все сказал по этому поводу. Я не собираюсь плясать под твою дудку. — Ты неблагодарный щенок, Тобио. Ты же знаешь, что я могу сделать так, что у тебя не останется выбора. Не будь идиотом, коим ты всегда и являлся. Примкни ко мне, и я сделаю из тебя человека. — Подождите, Кагеяма-сан, — Хината искренне не понимал какого хрена его парня оскорбляет собственной отец, — с чего это Кагеяма должен бросать цель своей жизни, жениться на какой-то непонятной бабе, и работать на вас? — Хината — кун, попрошу не лезть в разговор между отцом и сыном, вам этого не понять, — он даже не посмотрел в сторону Хинаты, как будто его не волновало его присутствие, — и эта не какая-то баба, а дочь моего близкого друга и партнера по бизнесу. Эта девушка чрезвычайно умна и красива. В ней есть все, что нужно Тобио. Хината сжал зубы и только бегающие на скулах желваки выдавали его состояние. Он был зол. — Ну, Хината-кун, не смотри на меня как дикое животное… — Отец! Не смей его оскорблять. — Дорогой, мы же уже обсуждали эту тему. Пусть Кагеяма идет своим путем. У нас есть Мива, которая хочет стать твоей преемницей. — Во главе моей компании должен стоять мужик, а не баба. Я устрою вам встречу с этой девушкой. Кагеяму уже начала порядком подбешивать эта ситуация. Он всю дорогу думал, как правильно сообщить родителям эту новость. Сейчас момент был как нельзя удобным. Он посмотрел на Хинату. На его личике эмоции сменялись со скорость света. Вот он зол, но уже раздражён. Через секунду в его глазах появился страх, но тут же он сменился отчаянием. Это вызвало невольную улыбку. — Хах, нет. У меня уже есть любимый человек. И я не собираюсь с ним расставаться. — Надо же. Какая жалость. И кто она? Мама Хинаты начала нервно покусывать губы, как и ее сын. Ей почему- то стало страшно за своего сына и Кагеяму. От мужчины веяло опасной аурой, и она как любая мать была готова защищать свое чадо. А Хината знал, что Кагеяма собирался рассказать своим родителям о их отношениях, но он не рассчитывал, что будет такая напряженная обстановка. Хотя чего он ожидал? Что они примут их также, как его мама? Да пожалуй. Он надеялся на это. Но сейчас все его надежды рухнули. Он начал нервно заламывать пальцы. Почему-то именно сейчас его спина адски заболела. Ему просто хотелось уже закончить этот разговор, и уйти в свою комнату. — Он, отец. Не она. Все замолчали, вытаращив глаза на Кагеяму. Мива не выдержала, и первая прервала тишину. — Что? Кагеяма знал какая реакция последует, поэтому был готов. Но Хинате было не по себе. У него начала кружиться голова. Только рука сестры, что крепко схватилась за него, держала его на плаву. — Я люблю парня. Очень давно. Этот человек дорог мне. И я не собираюсь это скрывать. Отец резко вскочил со стула, который тут же опрокинулся. Он тяжело дышал. Его взгляд был бешенный. Под таким взглядом любой бы почувствовал себя маленьким зверьком. — Повтори, что ты сейчас, мать твою, сказал. ПОВТОРИ! Кагеяма тоже встал из-за стола. Всегда было страшно, когда отец повышал голос. Очень страшно. Но не сейчас. Сейчас все было по-другому. Кагеяма понимал, что у него есть что защищать. И он будет отстаивать свое мнение ни смотря ни на что. На отца смотрел серьезный, мрачный взгляд взрослого человека. Давно уже не ребенка. И он понимал, что теперь не будет как раньше. Он не сможет надавить на этого мальчишку своей аурой. Он больше его не боится. — Я сказал, что люблю парня. — ИМЯ ЭТОГО СУЧЕНЫША. — Не смей его так называть, отец. Или я за себя не ручаюсь. Я уже давно не маленький мальчик, и я смогу постоять за себя и своего возлюбленного. — Я сказал назови имя этого сученыша! — Это я. Хината Шоё, — это прозвучало немного неуверенно. Кагеяма — старший перевел свой бешенный взгляд на Шоё. Но его тут же заслонила собой мать. — Ты? Вот как… а я-то все думал, какого ты пристал к Тобио как банный лист. Веревки из него вьешь? Сел на шею и ножки свесил, прикрываясь травмой? Да ты для него просто обуза. — Нет! Я бы никогда! — Отец! Это уже явно не твое дело. — Это мое дело. Мой сын чертов гей! Где я ошибся в твоем воспитании? Как эта шлюшка соблазнила тебя? Как это произ…. Его речь прервал звонкий шлепок. Щека Кагеямы-старшего горела, а рядом стояла разъяренная женщина. Ее глаза в прямом смысле пылали. Она была в гневе. Она была готова уничтожить этого человека, задушить голыми руками. — Да как ты посмел так назвать моего сына? — был отчетливо слышан скрежет зубов, — ты, кусок дерьма, не имеешь права так говорить о нем. Еще хоть слово, и я уничтожу тебя. — Знай свое место, женщина, — он перевел взгляд на Тобио, — собирай свои вещи. Мы едем домой. — Я не собираюсь никуда уезжать, — голос Кагеямы был решительным. Отец выдохнул, взглядом показав жене и дочери собираться. Те не стали возражать. Мама Кагеямы бросила извиняющийся взгляд, и покинула комнату. Сестра же подошла к Кагеяме, и сказала: — Я разочарована в тебе… Она покинула комнату. Кагеяма смотрел ей в след, ничего не понимая. Разочарована? Почему? — Последний раз спрашиваю. Ты идешь домой? — Нет. — Ты мне больше не сын. Он ушел, посмотрев на Хинату с явным отвращением. Услышав громкий хлопок входной дверью, Хината встал. На вопрос матери «куда ты?» он ответил лишь: — Подышать воздухом. На самом же деле стоило ему скрыться, как с глаз потекли слезы. Было больно. Спина дико болела, а обида на самого себя глушила его. Из-за него Кагеяма-старший отказался от своего сына. Он был виноват в этом. Найдя в сумке сильное обезболивающие, которое дал доктор на всякий случай, Хината залпом выпил две таблетки. После чего, нашарив в кармане пачку сигарет, вышел на балкон. Закурив сигарету, он облокотился о перила, смотря вниз. Было не высоко. Но хотелось прыгнуть. Он опять подвел Кагеяму. Он даже не смог ничего ответить отцу, потому что ему было страшно. Он сам не понимал почему. Возможно это был детский страх. В детстве отец тоже много ругался на маленького Хинату. Возможно это идет оттуда. Но при таком бешеном взгляде его просто оковал страх. Он не смог защитить Кагеяму. Зачем он нужен такой Кагеяме. Он даже за себя постоять не может. Может он и правда обуза для Кагеямы? Что он может дать ему сейчас? Деньги? нет… Сейчас его такого никто на работу не возьмет. Свое тело? Не сможет из-за травмы. Любовь и заботу? А нужно ли это Кагеяме? На его плечи упал теплый плед. Сигарета уже успела истлеть до самого фильтра. Кагеяма обнял его сзади, положив подбородок на рыжую макушку. — Ну и чего мы тут ревем в одиночестве? Мог бы и меня позвать. Вместе бы ревели. — Да иди ты, — Хината толкнул его в бок, на что услышал в ответ тихий смех. — Я надеюсь ты тут не надумал тут себе всякой ерунды своим маленьким мозгом. Сразу скажу, что меня не интересует чье-либо мнение. Я люблю только тебя и точка. Так что не смей тут плакать из-за всяких отбросов. — Он хотел, чтобы ты женился на женщине. Прям серьезно. — А я женюсь. Когда-нибудь. На тебе. Хината поперхнулся воздухом. — Что за глупости ты тут несешь. Ситуация серьезная вообще-то. От тебя отец отказался. — Он мне и не был никогда отцом. Я и не помню его практически. Он вечно пропадал на работе. А когда возвращался, то спускал всех собак на нас. Так что я не многое потерял. — Он все правильно сказал… — Что он правильно сказал? — Что я обуза для тебя. Я сейчас и впрямь живу за твой счет. Ты еще и операцию мне оплатил… А я не могу тебе ничего взамен дать. Только себя… — Мне этого достаточно. Деньги — это ерунда, заработаем. А ты у меня такой один. И я никому тебя не отдам. Даже не мечтай. Хината развернулся в кольце рук и посмотрел в такие любимые глаза. — Обещаешь? — Обещаю. Кагеяма наклонился и накрыл такие желанные губы своими губами. Поцелуй был нежный. Он хотел передать все теплые чувства, что он испытывал к этому лисенку. Хотел показать, как сильно он его любит, что ему никто больше не нужен. Он слишком долго шел к этому, что бы так просто отказаться.