Утро после Хэллоуина

      Лили открыла глаза. Она лежала в мягкой, уютной постели. Одеяло окутывало её словно тёплое облако. Над головой раскинулся бархатистый полог. Комната была наполнена негромким звуком мерного дыхания спящих людей. На тумбочке возле кровати лежали круглые очки, наручные мужские часы с кожаным ремешком и стояла фотография с симпатичной, рыжеволосой девушкой, слегка смущенно улыбающейся в камеру. С её фотографией.       Рядом с кроватью, на которой она лежала, на полу, в спальном мешке спал Джеймс. Его можно было узнать только по взъерошенной шевелюре, так как лицом он уткнулся в подушку. Спина Джеймса мерно вздымалась. Было что-то очень милое в том, как Джеймс лежал в спальнике на полу.       Лили подумала о вчерашнем вечере. В гостиной Гриффиндора была вечеринка по случаю Хэллоуина. И все оделись в костюмы, как делали это маглы. Она была в костюме ведьмы. Что довольно иронично и "неожиданно". Но он был немного откровенным и потому Джеймс оказался в полном восторге. Вечер был очень весёлым. Всё угощались праздничными сладостями, которые ребята купили в Сладком Королевстве и разнообразными коктейлями хэллоуинской тематики. Они оказались все такие вкусные и красочные, что Лили не заметила, как выпила приличное количество бокалов, продегустировав таким образом всё коктейльное меню... И возможно не один раз.       Первыми по спальням разошлись младшекурсники. Около часа ночи в гостиной остался только их – седьмой курс. А потом и вовсе одни мародёры и Лили.       Девушка помнила, как до упаду танцевала с ребятами. Безумно хохотала над шутками Сириуса. А под конец полулежала на диване в обнимку с Поттером. И это последнее, что она помнила.       Видимо она уснула и Джеймс не разбудив её, отнёс спать к себе. В спальню девочек он подняться не смог бы, потому что его просто не пустила бы лестница, которая превращалась в скользкую горку, если к девочкам пытались подняться ребята.       Во всяком случае, Лили очень надеялась, что она просто уснула. И что её громкий хохот и безудержные танцы были единственными последствиями такого количества выпитых коктейлей. Особенно после того, как она вспомнила рассказы мародёров об их пьяных "подвигах", когда кто-то творил всякий бред или кого-то тошнило. Лили даже закрыла глаза, так как ей стало не по себе из-за сильного чувства стыда.       Из окна в комнату пробивался бледный, золотистый свет рассветного солнца. Девушка привстала, чтобы взять часы с тумбочки и посмотреть время. Комната сразу будто закружилась вокруг неё. Или это Лили закружило по комнате? Но кружилась, конечно, только голова. Точно так же как вчера ночью на диване, вспомнила девушка. Она всё же взяла часы. Полседьмого утра. Надо бы ещё поспать.       Когда Лили привстала, она увидела вторую кровать, у входа в спальню. До этого она могла видеть только Джеймса, а остальная комната была скрыта бордовым балдахином. На второй постели, негромко посапывая, спал Питер. Лили села и, как можно тише, отодвинула полог с другой стороны. На соседней постели развалился Сириус. Он именно, что развалился, так и не раздевшись, поверх застеленного покрывала. Одна его нога свисала с кровати. Он так же, как и Джеймс уткнулся лицом в подушку, из которой доносился приглушенный храп. А на самой дальней постели спал Римус. Тот угол был самый аккуратный из всех. Вещи были прибраны. Книги аккуратно лежали на полке. Люпин издавал меньше всех шума. Но на сколько помнила Лили он вчера казался самым трезвым, хотя и пил не меньше остальных.       Как и спальня девочек, и гостиная эта комната была уютной, оформленной в красно-золотые тона. На стенах висело множество плакатов и знамен: самого факультета и команд по квиддичу. Над кроватью Сириуса пару плакатов с маггловскими девушками в бикини, а над кроватью Римуса шуточный плакат о заклинании по трансфигурации.       Лили откинулась на подушку. В этой постели было так мягко и одеяло так тепло и нежно укутывало её. А если ещё вспомнить, что здесь обычно спит Джеймс... Девушке казалось, что это он сам обнимает её и прижимает к себе. А может это Поттер так заколдовал для неё кровать? Но эту мысль Лили не успела додумать, она погрузилась в сладостный, полный приятных искушений, сон.

***

      Джеймс проснулся и повернулся на спину в своём спальнике. Тело немного болело от сна на жёстком полу. Ноябрьское солнце не ярко светило в окно и падало на его подушку. Молодой человек посмотрел на свою кровать, стоявшую рядом с ним. Лили мирно спала, утопая, казалось, в мягком одеяле. Джеймс улыбнулся своим мыслям.       Она вчера была такая забавная, когда выпила. Нет, сначала она была безумно сексуальная. Когда вышла к ним в своём костюме ведьмы. Они, конечно, все посмеялись, над её "изобретательностью", но Джеймс глаз не мог оторвать. Лили была одета в очень короткое облегающее чёрное платье. Оно идеально сидело на её, и без того привлекательной, фигуре. В этом платье бёдра казались ещё более округлыми, а изгибы тела ещё более плавными. Ноги были в полосатых чулочках, как у ведьм из мультфильмов. Но это не делало образ хуже или менее сексуальным. Скорее слегка понижало градус, однако парню и чулки понравились. Декольте платье не было сильно глубоким, но в нём вполне было видно то, что нужно.       Рыжие волосы девушки падали на плечи и грудь. И на голове красовалась небольшая шляпка волшебницы. Которую, впрочем, очень быстро кто-то позаимствовал, потом её куда-то запустили и позже совсем забыли.       Сам Джеймс был одет в костюм Дракулы (тоже весьма изобретательно).       Лили танцевала весь вечер, смеялась и пила много коктейлей, явно наслаждаясь праздником.       Ближе к ночи её немного развезло. Стало немного покачивать, щëки раскраснелись. Девушка обнимала и целовала Джеймса немного больше и откровеннее, чем обычно она это делала на людях.       Парень и сам выпил прилично. Правда держал себя в руках, чтобы быть адекватным рядом с Лили. Но всё же девушка казалась ему в разы красивее, если это возможно, и гораздо желаннее, чем обычно.       В конце вечера Лили заснула у него на плече и он понёс укладывать еë к себе, что стоило ему немалых усилий просто уложить её в кровать и накрыть одеялом. Нет, конечно, ничего такого, без её разрешения он делать с ней не стал бы. Но мысли и желания с таким остервенением роились в его голове, когда он укладывал её. Джеймс только позволил себе поцеловать девушку в губы. Потом он потянулся к её шее, но понял, что вряд ли сможет на этом остановиться. И тогда он твёрдо (не очень, потому что его тоже слегка пошатывало от выпитого) стал расстилать себе спальник.