Со второго взгляда

      Джон знал, что ему следует открыть глаза.       Однако его веки были тяжелыми, как свинец, а постоянная пульсация в голове была просто ужасной. Сон был заманчивой идеей, а больше отдыха, несомненно, помогло бы избавиться от боли. Но было кое-что, что раздражало его и мешало ему снова погрузиться в объятия сна: постоянный пищащий шум. Это был знакомый звук, но туман, окутавший его мозг, мешал думать. Пульсация на некоторое время ослабла, и он смутно задался вопросом, не заснул ли он в конце концов. По крайней мере, теперь думать стало легче, и Джон наконец понял, что слушает звук кардиомонитора. Он был в больнице.       Внезапно он заметил, что у него болит ещё и рука, а не только голова. Песок и крики. Он вспомнил засаду. Кровь. В него стреляли, не так ли? Его сердце забилось быстрее, и он попытался открыть глаза. В него стреляли. Он должен был знать, что произошло.       Сначала зрение Джона было расплывчатым, но оно прояснилось после того, как он несколько раз моргнул. Он находился в маленькой, опрятной больничной палате – похоже, частной, поскольку в ней не было других кроватей, кроме его. Однако он был не один.       Кто-то заснул у его постели. Поза его посетителя выглядела неудобной: он сидел на пластиковом стуле, но, очевидно, его одолела усталость, так что верхняя часть его тела располагалась на кровати. Одна рука цеплялась за простыни рядом с левой рукой Джона, в то время как другая висела в воздухе. Копна темных, взъерошенных кудрей лежала у бедра Джона.       Джон попытался пошевелиться, но тут же остановился, когда острая боль пронзила всё его тело. Его голова, казалось, могла лопнуть в любой момент. Он заметил, что его правая рука была на перевязи.       Разбуженный его движениями, посетитель тоже начал шевелиться. Через несколько секунд острый взгляд сфокусировался на нём, а облегчение смягчило черты его лица.       – Джон, – выдохнул он глубоким голосом, хриплым со сна. – Ты проснулся. Ты наконец-то проснулся. Я... – глаза неопределимого цвета наблюдали за ним с явным беспокойством. – Я… я... – мужчина неловко кашлянул. – Я должен позвать доктора, – с этими словами он резко встал и поспешил из комнаты. Это выглядело так, будто он убегал.       Джон уставился ему вслед. Он был так озадачен, что почти забыл о пульсирующей боли в голове. Что только что произошло? Почему самый великолепный мужчина, которого он когда-либо видел, дежурил рядом с ним? Конечно, он выглядел измученным. Под этими потрясающими глазами залегли тени, а на его щеке остались очаровательные следы от сна, но это великолепное лицо, острые скулы и губы…       «Возьми себя в руки», – уговаривал себя Джон. – «Ты только пришёл в себя, последнее, что ты помнишь – это то, что в тебя стреляли, а ты уже по уши влюблён в какого-то незнакомца?       Но он не может быть незнакомцем. Почему незнакомец должен оставаться рядом со мной? Кроме того, как я могу описать такого захватывающего дух мужчину как «какой-то»?»       Он очнулся от своих мыслей, когда открылась дверь и вошёл врач. А тот, кто покорил его сердце, был всего на шаг позади.       – Рад видеть, что вы проснулись, доктор Ватсон-Холмс, – приветствовал его врач с профессиональной улыбкой.       На мгновение, которое, казалось, длилось вечность, Джон уставился на него.       – Ватсон-Холмс? – медленно повторил он, с усилием произнося каждый слог. – Двойная фамилия? Я… Я в браке? – его голова резко развернулась к правой руке. Движение было слишком сильным – зрение затуманилось до тошноты, и ему пришлось закрыть глаза. Однако Джон увидел, что на его пальце не было кольца.       Мужчина с темными кудрями заметил, что именно он искал.       – Им пришлось срезать кольцо с твоего пальца для операции, – нерешительно сказал он, как будто не был уверен, стоит ли ему вообще что-то говорить. Джон не возражал, чтобы он говорил. Его голос подходил ему: глубокий и шелковистый. Утешающий.       Затем реальность снова настигла его.       – Я в браке, - заявил он. – Я состою в браке и ничего об этом не знаю.       – Вы получили сильный удар по голове, – объяснил врач. – Совершенно нормально чувствовать себя дезориентированным. Я уверен, что ваши воспоминания вернутся со временем.       – Но я хочу вернуть их сейчас, – Джону было всё равно, что он звучал как ребёнок, надувший губы.       – Ну, некоторые пациенты предпочитают ожидать, пока их воспоминания будут возвращаться со временем…       – Я не из их числа.       – ...но некоторые из них хотят заново научиться всему сразу, – невозмутимо продолжал доктор, проверяя данные Джона. – Они узнают всё, что хотят знать, от своих друзей, родственников... супругов, – он бросил многозначительный взгляд на Джона. – Это вам решать. Но перед этим я должен проверить вас, – и он делал это тщательно, несмотря на ворчание Джона о том, что – если не считать головной боли, поврежденной руки и проклятой потери памяти – с ним всё было в порядке. Доктор, конечно, ему не поверил и посоветовал вместо этого отдохнуть, а не перевозбуждаться. Он ушёл, пообещав вернуться для ещё одного осмотра позже. Джон и прекрасный незнакомец остались одни.       – Итак, кхм, – мужчина заметно вздрогнул, когда взгляд Джона обратился к нему. Казалось, он сожалел о том, что вообще заговорил. Тем не менее, он снова сел на стул рядом с кроватью. Однако его глаза были прикованы к полу. – Что последнее ты помнишь?       – Я был... за границей? Я не знаю, где, но меня ранили в плечо, – он нахмурился, глядя на свою правую руку на перевязи. – Но, кажется, в левое.       – И ты хочешь, чтобы тебе рассказали, что произошло с тех пор?       – Безусловно, – осознание того, что Джон состоял в браке – он был мужем! – но не знал об этом совершенно ничего, сводило его с ума. Это было похоже на зуд, который он не мог почесать.       – Тогда я должен представиться, – наконец мужчина поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Джоном. Выражение его лица было спокойным, но настороженным. – Меня зовут Шерлок Ватсон-Холмс. Я твой муж.       На лице Джона появилась недоверчивая улыбка.       – Невозможно.       Он тут же пожалел о своём выборе слов, когда тень омрачила лицо Шерлока. Это явно его ранило, но ему потребовалось всего мгновение, чтобы напустить на себя невозмутимый вид. Однако глаза всё ещё выдавали его чувства.       – Я знаю, на первый взгляд это кажется маловероятным, – сказал Шерлок после паузы. Его голос был ровным, но, когда он продолжил, Джон услышал в нём слабую дрожь. – Но я уверяю тебя, что у нас длинная совместная история. Мы были соседями по квартире и друзьями много лет, лучшими друзьями, и мы...       – Я не это имел в виду, – поспешил прервать его Джон, – просто я думал… я должен быть чертовским везунчиком, чтобы выйти замуж за самого прекрасного человека, который когда-либо существовал.       К его большому удовольствию, бледные щёки Шерлока покраснели, и он смущённо опустил глаза. Затем тошнота накатила на Джона ледяной волной. Почему Шерлок так покраснел? Разве он не привык к тому, что ему говорят, что от него захватывает дух? Неужели Джон никогда не делал комплиментов своему мужу?       Шок, должно быть, ясно отразился на его лице. Этого было достаточно, чтобы обеспокоить Шерлока, который сразу же спросил:       – Джон? Тебе больно? Мне позвать врача?       – Я хороший муж? - выпалил он. – Такой муж, который хорошо к тебе относится? Который заставляет тебя чувствовать себя любимым и желанным?       Беспокойство Шерлока превратилось в мягкую улыбку, от которой сердце Джона забилось вдвое быстрее. Он почти ожидал, что в палату ворвется толпа врачей и медсестер, обеспокоенных тем, что он потерял сознание, так как кардиомонитор вот-вот сойдёт с ума.       – Ты самый замечательный муж, которого я когда-либо мог пожелать, – он протянул руку, чтобы прикоснуться к Джону, но на полпути замешкался, задаваясь вопросом, будет ли его ласка желанной. Джон принял решение за него и переплел их пальцы. Прикосновение было знакомым, и металл обручального кольца Шерлока ощущался прохладным на его коже. – Хотя ты достаточно меня напугал.       – Я сожалею об этом. – Смущённо Джон добавил, – Кажется. Я не помню, как получил травму.       – Это случилось во время... работы. Видишь ли, я консультирующий детектив – единственный в мире, если быть точным. Я создал эту профессию. Всякий раз, когда полиция сталкивается с каким–либо делом – а это случается часто, - они обращаются ко мне за помощью.       – Я сопровождаю тебя?       – Сопровождаешь. Ты правильно помнишь, что был ранен в левое плечо. Это случилось во время твоей службы военным врачом в Афганистане. После того, как ты получил травму, ты вернулся в Лондон... где мы и встретились. Мы стали соседями по квартире и партнерами. Ты также пишешь о наших делах в своем блоге.       Что-то мучительно шевельнулось в сознании Джона, но оставалось недосягаемым. Ему придется убедить одну из медсестёр принести ему ноутбук. Он должен прочитать этот блог.       – Несколько дней назад нас вызвали для расследования того, что выглядело как самоубийство, но на самом деле было убийством. Мы наконец-то нашли нашего подозреваемого и гнались за ним. Он исчез в переулке, и я последовал за ним. Внезапно он повернулся, чтобы схватить меня. Я упал. Он был прямо надо мной. – Шерлок заколебался. – Он хотел напасть на меня, но ты встал между нами, чтобы защитить меня. Он отбросил тебя в сторону, и ты ударился о стену, – его челюсть напряглась. – Тебе не следовало этого делать.       – Полагаю, я не мог позволить моему мужу пострадать, – легкомысленно ответил Джон. Было легко шутить о несчастном случае, который он не мог вспомнить.       Шерлок фыркнул.       – А как насчет того, что мой муж пострадал? – он звучал расстроенным, и его глаза блестели.       Джон успокаивающе сжал его руку.       – Прости, что заставил тебя беспокоиться, Шерлок. Надеюсь, я не делаю этого слишком часто.       – Не чаще, чем я заставляю тебя волноваться. – Шерлок нерешительно улыбнулся ему в ответ. Джон покраснел.       – Так… детектив-консультант, хм? Это должно значить, что ты не только невероятно красив, но и настолько же гениален.       Шерлок заметно просиял при слове «гениальный». Джон сделал мысленную пометку снова использовать эту конкретную похвалу. Наблюдать за её эффектом было чудесно.       – Гениальный, – повторил Шерлок. Он выглядел почти застенчиво. – Я думаю, это была одна из причин, по которой я влюбился в тебя.       – Потому что я назвал тебя гениальным?       – До того, как я встретил тебя… я не привык к похвале. Для моей профессии у меня вошло в привычку делать выводы о людях. Их одежда, осанка и вещи – я могу читать их, как открытые книги. Большинство людей... испытывают отвращение к моим способностям. Но не ты. Никогда.       «Что люди обычно говорят?       Проваливай.»       – Я... я помню. Мы сидели в такси, и... и ты рассказал мне то, что уже узнал обо мне. То, что ты считал с меня, – у Джона закружилась голова, и его собственное волнение отразилось на лице Шерлока. – Ты видел меня только один раз, и... и мой мобильный телефон. Я дал тебе свой мобильный телефон, ничего больше. И всё же ты так много знал обо мне. Ты был впечатляющим.       Его муж радостно просиял.       – Ты помнишь.       – Немного, но начал вспоминать, – несмотря на свои слова, Джон широко улыбался.       Медсестра выбрала этот момент, чтобы войти в палату.       – Извините, - обратилась она к Шерлоку, - но часы посещения закончились. Вы должны уйти.       – Нет, – сказал Шерлок.       – Но часы посещений…       – Нет, – упрямо повторил он.       Джон одарил её терпеливой улыбкой и повернулся к Шерлоку.       – Ты должен идти. Я устал и всё равно скоро засну. Тебе тоже нужно немного отдохнуть.       – Нет.       Джон почувствовал странную смесь раздражения и нежности.       – Шерлок, – попытался он ещё раз, – ты пойдешь домой и отдохнешь. Завтра ты вернёшься в приёмное время и принесёшь мне показать что-нибудь из дома. Что-то с историей, которая вернет мне больше воспоминаний.       Проблеск интереса в глазах Шерлока сказал ему, что он выбрал правильный способ убедить его. Тем не менее он колебался.       – Ты уверен?       Джон кивнул. Шерлок все еще хмурился, но, по крайней мере, встал с неудобного пластикового стула.       – Тогда, наверное, увидимся завтра, – с лукавой улыбкой он добавил, – в приёмное время. Обещаю.       – Я с нетерпением жду этого.       – Спи спокойно, Джон, – Шерлок, казалось, на мгновение заколебался, но затем продемонстрировал ему ещё одну неуверенную улыбку и ушёл.       Сердце Джона сжалось, когда он понял, что Шерлок испытывал искушение наклониться ближе и поцеловать его на прощание.