Измученный и изношенный

Этот Обладатель Способностей раздражал. С каждым ударом, что он наносил, он становился все более и более стойким, и его способности к защите и к атаке становились все сильнее. Оставался единственный выход - послать Ищейку с четким приказом убить, чтобы справиться с ним. Тетчо никогда не любил лишать жизни людей, даже тех, кто совершил ужасные поступки, но он не понаслышке знал, что бывает невозможно поймать некоторых опасных людей. Тетчо не потрудился предупредить Обладателя способностей, прежде чем наброситься на него со своим клинком. Мужчина был удивительно высок, возвышаясь над Тетчо, и, похоже, только за счет мускулов его масса тела была примерно вдвое больше. Его волосы серебристо-белого цвета были коротко подстрижены. Быстрым движением меча из шеи мужчины хлынула кровь. Обладатель Способностей быстро прикрыл рану, и Тетчо вздрогнул. Он планировал отрубить ему голову: быстрая и безболезненная смерть, но он недооценил, насколько сильной была защита. Другие солдаты, должно быть, в какой-то момент открыли по нему огонь, и, судя по крови, залившей его руки, должно быть это была его собственная, а не чужая. Остальные отступили по приказу Тетчо еще до его прибытия, оставив их на пустом поле боя. "Наконец-то Ищейка появилась" обрадовался Обладатель Способностей, "Аха! Куро будет так счастлив, он не верил, что я тебя поймаю!". Тетчо поднял бровь; о чем он говорил? Тем не менее, Тетчо снова пошел в атаку, на этот раз с целью выбить ему один глаз. От его изгибающегося клинка невозможно было скрыться, и он преуспел, выколов ему левый глаз и пытаясь вонзить клинок дальше, но даже его кости казались крепкими. Обладатель способностей закричал, пытаясь схватить Тетчо, но Ищейка была намного быстрее, он снова избежал его рук, пытаясь отсечь их. Он снова ударил по кости, и снова был остановлен. Его органы, решил Тетчо, уклоняясь от очередного удара другой рукой. Он предпочел бы сделать его смерть безболезненной, но выбор был ограничен. Он нанес горизонтальный удар, меч согнулся, чтобы избежать удара другой руки, и полоснул по животу мужчины, хотя присутствовало странное ощущение, будто он тащит меч по груде камней, постоянно натыкаясь на что-то твердое, что он снова не может разрубить, даже с его способностью. Однако Обладатель Способностей просунул руку с другой стороны живота и схватил меч, прежде чем тот был вытащен. "Ты, - простонал Обладатель способностей, - ты надоедливый. Полагаю, они послали тебя убить меня?". Тетчо попытался вырвать меч обратно, но сила мужчины, казалось, снова возросла. Тетчо не мог понять, как победить этого парня. Он не смог бы победить его в рукопашном бою из-за этих укрепленных костей, а о том, чтобы бить его до потери сознания, с его способностями не могло быть и речи. Следующим вариантом было позвать на помощь, что редко делали Ищейки, но прежде чем он успел отступить и дотянуться до своего коммуникатора, рука Обладателя Способностей схватила его за голову, и вскоре он оказался прижатым к бетону, и вокруг них двоих образовался приличных размеров кратер. Голова внезапно закружилась, пульсирующая боль мешала думать, он уже чувствовал, как кровь пропитывает волосы и лицо, когда его голову подняли обратно. Это не могло быть просто способностью, не так ли? Эта сила. Затем мужчина поднял его за воротник, заставив оказаться на уровне глаз. "Знаешь, - начал Обладатель Способности, - ты довольно симпатичный. Жаль, что мне пришлось потрепать твое милое личико, может быть, ты мог бы стать моделью или кем-то в этом роде, ха!" Даже несмотря на ослепительно яркое солнце, Тетчо мог сказать, что лицо этого человека было отвратительным. Он попытался поднять руки, чтобы схватить Обладателя Способностей, но они показались ему слишком тяжелыми. Если бы не его собственные физические улучшения, он был бы уже давно мертв. "О, еще кое-что", - сказал Обладатель Способностей, бесцеремонно опуская Тетчо на землю. Он тяжело упал на спину, но это была наименьшая из его проблем. Обладатель Способностей повалил его на грудь и стянул с него плащ, душа его на мгновение, прежде чем пуговицы расстегнулись и обнажили его шею. Глаза Тетчо расширились: должно быть, он собирался забрать его локальный отслеживатель. Как этот парень вообще узнал о его существовании, не говоря уже о его местонахождении? На мгновение он попытался сопротивляться. Если бы его забрали куда-то без отслеживателя, то прошло бы немало времени, пока его нашли, но если бы его уничтожили, то он автоматически послал бы сигнал остальным. Обладатель способностей вздохнул и опустился на колени на ноги Тетчо, свободной рукой удерживая плечи Ищейки, а другой орудуя ножом. Прошло совсем немного времени, и он начал осторожно вырезать участок шеи. У Тетчо была довольно высокая устойчивость к боли, но дискомфорт от того, что нож осторожно выковыривает крошечный маячок из его шеи, был настолько же неприятным, насколько и мучительным. Его тело было бесполезно, он едва заметил, как мужчина отбросил извлеченный чип куда-то в сторону, достаточно аккуратно, чтобы, скорее всего, не повредить его, скорее всего. Вскоре он слез с Тетчо и начал рыться в его карманах. "Полагаю, что это всё пошлет сигнал, если будет сломано?" - сказал он себе, вероятно полагая, что Тетчо уже потерял сознание. "Эх, я просто оставлю их здесь. В любом случае это будет твоим последним известным местонахождением". От этих слов у Тетчо свернулся желудок. Бросив все его вещи, Обладатель Способностей взял Тетчо за руку и перекинул его через плечо, как мешок. Тетчо попытался оттолкнуться, но его конечности по-прежнему оставались обездвиженными, и он почувствовал, что сознание все же начинает ускользать из его рук, а его кровь стекает по лицу. Он отчаянно пытался удержать веки открытыми, но стук в голове и ощущение надвигающейся гибели убаюкали его. ~~~ Когда Тетчо проснулся, он находился в довольно чистой камере. Его тело было вялым, а свет был слишком ярким. Он не мог понять, было ли это сотрясение мозга или просто ослепительный свет. Учитывая повреждения головы, это могло быть и то, и другое. Он поднялся на ноги, стараясь не обращать внимания на вращение комнаты и пытался осмотреть свое окружение. Камера была в основном белой, пустой, если не считать односпальной кровати. В двери было маленькое окошко, за которым виднелась стена; скорее всего, противоположная сторона коридора. Он заметил, что с него частично сняли форму, оставив только футболку,которую он носил под ней, форменные брюки и ботинки. Остальной одежды не было видно, и, что еще более тревожно, не было и меча. Здесь, похоже, не было никакого окна, ведущего наружу, кроме того крошечного в двери, так что его единственным средством спасения была дверь. Он поднялся с кровати и головная боль вернулась с новой силой. Он немного подождал, пока она утихнет, прежде чем нанести отработанный удар ногой в дверь, который он использовал, чтобы выбивать двери в прошлом бесчисленное количество раз. Однако дверь не сдвинулась с места. Сбитый с толку, Тетчо попробовал еще раз. Даже с его травмами он должен быть намного сильнее обычного человека, а тем более обычной двери. После второго раза он остановился, решив, что дверь, должно быть, укреплена каким-то образом, как кости того человека. Этот человек... значит, он действительно оказался в плену. Он провел рукой по волосам. Засохшая кровь все еще прилипала к ним, но вокруг черепа была намотана повязка. Он положил руку на заднюю часть шеи и обнаружил швы, равномерно покрывающие кожу, где был удален его трекер. Чёрт. Он мог бы попробовать пробить стены или потолок, но они, скорее всего, тоже были укреплены. Он все равно проверил это, ударив ногой по одной из стен, но не оставил даже следа. Он вздохнул, сел обратно и схватился за голову. Не было смысла игнорировать боль, если не было возможности сбежать. Он попытался прикрыть глаза от слепящего света, и это немного помогло. Он не совсем понимал, зачем нужен такой яркий свет, но уже готов был разбить его вдребезги. Но, судя по остальной обстановке, источники света тоже были также укреплены. Он сел на край неудобной кровати, которая являлась скорее металлической плитой с матрасом толщиной в несколько простыней, положил голову на руки, стараясь заслонить как можно больше света. В комнате было почти идеально тихо, если не считать тихого гудения лампочек над головой и его собственного дыхания. Мягко говоря, это было некомфортно. Его задачей было устранить того человека, который в схватил его, но если у него будет возможность, он должен понять, что за место, где он находится, ведь у него могут быть сообщники. Он упомянул кого-то по имени 'Куро', хотя была вероятность, что это псевдоним. Раздался тихий скрип, и Тетчо сквозь пальцы увидел, что дверь открылась, и беловолосый человек, схвативший его, просунул голову внутрь, теперь с повязкой на глазу, который Тетчо выколол ранее. Мгновенно вскочив с кровати, Тетчо ударил мужчину ногой с целью снести ему голову или, по крайней мере, ударить достаточно сильно, чтобы вырубить его. Удар пришелся прямо по мужчине, но он почти не сдвинулся с места. Вместо этого Тетчо внезапно схватили за футболку еще до того, как его ноги опустились на пол. Вскоре он врезался в противоположную стену. Из него вышибло весь дух, и его голова снова ударился об что-то твердое. Он стиснул зубы, а руки поднялись вверх, чтобы вцепиться в руки мужчины. "Может, ты хоть на пять секунд перестанешь сопротивляться? Боже, как ты меня раздражаешь!" пожаловался мужчина, всё еще держа Тетчо за его футболку и прижимая кулак к грудине, чтобы прижать его к стене. "Ах ты, скотина", - раздался голос, когда Тетчо продолжал пытаться разжать пальцы мужчины, заставляя его отпустить, несмотря на то, что давление на грудь было единственным, что удерживало его в вертикальном положении, поскольку он всё ещё был прижат к стене. Уголком глаза он заметил нового человека, вошедшего следом за мужчиной. Он был ниже ростом и немного худее среднего телосложения. Его темно-каштановые волосы частично закрывали правый глаз, он был одет в белый лабораторный халат, но на нем не было никаких признаков, указывающих на то, что он врач или какой-то ученый. "Широ, я же просил тебя не повреждать подопытного", - он ударил мужчину - кажется, его звали Широ - по руке. "Ну, может быть, если бы с ним было бы не так трудно, мне бы не пришлось быть таким грубым", - Широ повернул шею набок, - "Этот красавчик снова пытался снести мою чертову голову". "Он научится", - пожал плечами темноволосый мужчина, а затем обратил свое внимание на Тетчо. "Приятно наконец-то встретиться с тобой лично, прошло несколько лет, не так ли?" Несколько лет? Тетчо не узнает этого человека, но это может быть следствием помутнения в его травмированном черепе. "Хотя, наверное, ты был без сознания каждый раз, когда мы находились в одной комнате", - снова пожал плечами мужчина, делая пару шагов ближе к Ищейке. "Вряд ли вы знаете мое имя, поэтому можете звать меня Куро. Я был одним из ученых, которые изначально работали над вашими улучшениями. К сожалению, я ушел раньше того, как они были завершены". В его словах прозвучала горечь, которую уловил даже Тетчо. Время, проведенное с Джоуно, сделало этот тон узнаваемым. Куро и Широ, думал Тетчо. Определенно псевдонимы. Брови Тетчо слегка приподнялись в осознании. Бывший инженер по способностям, значит? Это имело немного больше смысла, по крайней мере, предлагая больше причин, почему его схватили в первую очередь, а не убили. "Хорошо", - Куро вернулся к разговору с Широ, - "Возьми его с собой, сначала нам нужно провести несколько базовых тестов на прочность". Он вышел из комнаты, махнув Широ рукой, чтобы тот следовал за ним. Широ, наконец, отпустил футболку, позволяя Тетчо упасть обратно на свои ноги, к счастью достаточно устойчивые, чтобы удержать его. Затем он схватил Тетчо за руку и попытался потащить его за собой, но Тетчо уперся ногами, сопротивляясь силе Широ. "О, не будь грубияном, ну же!" Широ уже начал раздражаться, и это было хорошо. Если Тетчо не мог сбежать прямо здесь и сейчас, он мог, по крайней мере, сделать каждую часть его удержания тяжелой. Упрямое и провоцирующее отношение его коллег, должно быть, передалось и ему. Широ снова попытался потянуть его, но Тетчо устоял на ногах, отпрянув назад, как упрямый ребенок. "Ты, маленький–! Ты действительно хочешь, чтобы я тебя туда тащил?!" Тетчо лишь наклонил голову в сторону; вызов. Широ стиснул зубы, сильно дернул Тетчо за руку, чтобы подтянуть его ближе, затем отпустил ее и обхватил Тетчо за талию, приподняв его за локоть, а затем толкнул обратно на плечо. "А мне говорили, что ты не злопамятный тип", - сказал Широ, обхватывая другой рукой его ноги, чтобы он не пинался, а рука, державшая его, неловко надавила на плечевую пластину, чтобы он не упал, идя по коридору. "Действительно, не стоит доверять словам Куро, он едва– Эй! Эй, ты, осел!" Тетчо врезался локтем в позвоночник Широ, заставив того вздрогнуть. "Тебе так повезло, что ты нужен Куро живым, иначе я бы уже свернул тебе шею", - простонал Широ, продолжая идти. На этот раз Тетчо ударил его локтем по черепу. Что-то в Широ, казалось, щелкнуло, и Тетчо оказался брошенным на землю. На этот раз он успел подставить руку под голову, чтобы она не ударилась о другую твердую поверхность. Он быстро поднялся на ноги, но Широ схватил его за предплечье и– Щёлк. Тетчо пришлось остановить себя, чтобы не издать ни звука, его сломанная правая рука все еще находилась между сжатыми кулаками Широ, неловко сгибаясь между ними. Его глаза были широко раскрыты, брови нахмурены от боли. Он закрыл рот второй рукой; не издавай ни звука, не смей кричать! Вместо этого его дыхание вырывалось в виде коротких, неглубоких шипений. "Широ!" Это был голос Куро, сердитый, когда он шел обратно к ним двоим. "Я сказал тебе не повреждать объект! Это было в нашем контракте, который ты читал вслух. Ты мне должен, ты помнишь это, не так ли?". "В следующий раз убедись, что ублюдок, которого мы тестируем, не полный засранец! Ты же сказал, что он спокойный!" крикнул Широ, сжимая кулак вокруг сломанной руки Тетчо. В ответ Тетчо зашипел, его вторая рука потянулась вверх, чтобы попытаться разжать пальцы Широ, чтобы освободиться, но это было бесполезно. "Это типично для субъектов - действовать против нас, ты уже должен это знать", - огрызнулся Куро. Типично? "Дай ему немного времени, и он поймет, что это бессмысленно". Время. Тетчо решил, что ему не нравится это слово в данной ситуации, в основном потому, что, похоже, ему предстояло провести много времени в этом аду, похожем на больницу, где нет даже окон, чтобы впустить солнце. Насколько ему известно, они могли быть и под землей. Было жалко думать, что ему нужны другие Ищейки, чтобы спасти его, но он знал, что может положиться на свою группу, он уже делал это много раз. "Давай, подними его", - скомандовал Куро. "Я не буду откладывать тесты еще на день, но теперь нам придется ждать, пока он не выздоровеет, чтобы результаты были хотя бы близки к точным!" "А ты не можешь просто исправить это?" Широ, наконец, отпустил больную руку Тетчо и схватился за здоровую, снова закинув его на плечо. Тетчо прикусил язык, чтобы не издать ни звука, свидетельствующего о боли, когда его сломанная рука затрещала. "Это не так просто, и до полного заживления может пройти до двух недель. Две недели!" Куро вскинул руки вверх в разочаровании. "Это слишком много времени! Я не хочу, чтобы мои исследования снова откладывались". Широ только вздохнул: "Я лучше получу свои деньги. Итак, что сначала?" "План состоит в том, чтобы проверить его основную силу и выносливость, сколько он может выдержать, - Куро передернул плечами и вздохнул, - У меня есть оборудование, необходимое для отслеживания определенных данных, но этого может быть недостаточно. Он уже доказал свое упрямство, так что я сомневаюсь, что мы сможем заставить его делать даже базовое кардио. Теперь я сомневаюсь, что мы проведем полное тестирование! Мне нужно все перенести". Тетчо снова попытался сопротивляться, но в момент затишья головная боль снова дала о себе знать, а боль от того, что его рука теперь состоит из множества кусочков, заставила комнату вращаться. У Тетчо была высокая устойчивость к боли, он знал об этом по тому, как часто люди пытались взорвать его, но прошло уже много лет с тех пор, как у него была сломана кость. Просто что– Точно. Способность этого парня заключалась в том, чтобы накапливать любые атаки в виде физической силы и прочности, как сказали Тетчо, но даже в этом случае Широ казался невероятно сильным, возможно, его способность была более мощной, чем думал Тетчо изначально. В любом случае, похоже, он был дураком, раз пытался напасть на него. Джоуно был прав, когда столько раз говорил ему об этом, ему действительно нужно перестать думать своим оружием. Тетчо почувствовал, как его глаза медленно закрываются, хоть он ещё не погрузился в дремоту. Просто было приятно отдохнуть от этих проклятого света. Он услышал смех Широ: "Что, ты наконец закончил сопротивляться?". Тетчо ничего не ответил, хотя его губы сжались в плотную линию в раздражении. "Куро, этот парень немой, что ли?" "Насколько я помню, нет. Думаю, он просто отказывается говорить", - ответил Куро. Послышался звук открывающейся двери. Где они вообще были, если у них была такая высокотехнологичная лаборатория? "Неважно, это не должно повлиять на процесс тестирования". Через несколько секунд Тетчо, как тряпичную куклу, бросили на какую-то кушетку. Она напомнила ему те, на которых сидят пациенты во время осмотра у врачей, но без обивки, чтобы сделать сидение более удобным. Тетчо попытался подняться, но что-то схватило его за левое запястье, затем за ноги, за туловище и даже за голову, удерживая его на месте с уже знакомым звуком активации Способности. Он снова попытался пошевелиться, но воздух вокруг него, казалось, обладал той же силой, что и все здание. "Широ, ты сломал её, так что верни руку обратно", - приказал Куро. Широ закатил глаза и сделал то, что ему было велено, схватившись обоими кулаками за руку Тетчо и заставив кости снова сойтись. Тетчо прикусил язык так сильно, что почувствовал вкус железа, крик застрял у него в горле. Ощущение того, что его кости почти скребутся друг с другом, было тошнотворным. Тетчо пытался не замечать того, что происходило дальше, пытался игнорировать происходящее и просто отключиться, но новая резкая боль вернула его внимание обратно. Он взглянул на Куро, который держал скальпель в одной руке, а руку Тетчо в другой, разрезая аккуратную линию по бицепсу над переломом. Тетчо попытался отдернуть руку, но его снова остановила сила Способности, все еще удерживающей его на месте. Куро простонал: "Прекрати извиваться". Это был приказ скорее для Широ, чем для Тетчо, чтобы остановить его. Широ просто прижал руку к его плечу, против той силы, которая останавливала его движения, и начал давить на его кожу. Тетчо не знал, сколько времени прошло, прежде чем всё закончилось. Он окончательно отключился от всего этого и потерял счет минутам. Его рука все еще болела, хотя боль была более тупой. Широ тоже в какой-то момент ушел, куда-то в сторону из обзора Тетчо. Куро начал стирать остатки крови с руки, затем Тетчо почувствовал, как он зажал кожу, закрывая рану. Прохладный металл прижался к ране. На мгновение холод приятно прижался к его теплому бицепсу, но это небольшое ощущение комфорта закончилось, когда раздался щелчок. Щипок казалось слишком нежным словом для этого, но острота объекта, соединяющего его кожу, была невероятно быстрой, жалящей его плоть словно пчела. Предмет переместился ниже, и последовал такой же резкий щелчок. Повернув голову, он увидел, что Куро все еще находится рядом с его рукой, а в руке, как понял Тетчо, хирургический степлер. Скоба продолжала свой путь по разрезу на бицепсе. Куро хрипел во время работы, говоря: "Широ должен научиться не повреждать моих подопытных. Он был слишком груб, это теперь помешает результатам". Брови Тетчо нахмурились, скорее от презрения, чем от боли. После еще нескольких щелчков степлера Куро наконец закончил и начал заматывать рану бинтами, слишком туго, чтобы чувствовать комфорт, но Тетчо знал, что у него не было возможности пожаловаться - не такое уж редкое чувство, если подумать. "Агрх, моя работа такая грубая", - пробормотал про себя Куро. "Если бы меня не отпустили, я бы смог сделать это идеально, но нет!" Тетчо слушал его бредни, хотя других звуков все равно не было. Его мало волновал сам Куро, но то, что он говорит, могло быть полезным. Однако сейчас казалось, что он просто разглагольствует. Затем Куро взмахнул рукой, и сила, удерживающая Тетчо на месте, отпустила его, позволив ему упасть обратно на кушетку. А, значит, именно способность Куро держала все это здание. Широ снова подошел к ним, стоя где-то позади Тетчо. Тетчо привык подолгу оставаться в одном положении, в основном по собственному желанию, но неудобная поза и то, что он с трудом двигался, заставили его конечности слегка затечь. Он на мгновение обмяк, пока Широ снова не схватил его за левое предплечье. Куро, однако, взял его правую руку нежно, со странной мягкостью, как если бы кто-то брал фарфоровый предмет. "Просто прекрасно, - пробормотал он, интрига и удивление в его глазах были почти детскими, - интересно, скольких людей ты убил этими руками?" Тетчо быстро отбросил его руку, не обращая внимания на резкую боль от недавно перевязанной раны. "Я солдат", - отрывисто ответил Тетчо, его глаза сузились. "Я выполняю приказ, даже если не нахожу в этом ни удовольствия, ни радости". Тогда Широ оттащил его от стола, протискиваясь сквозь попытки Тетчо и удерживая оба предплечья за спиной, удивительным образом сумев удержать обе руки Тетчо одной рукой. Но он не прекращал попыток развести руки в стороны. "Солдат? Может быть, по званию да, но ты больше похож на оружие", - пожал плечами Куро, на его губах играла легкая улыбка. Тетчо это озадачило. “Оружие находится в руках владельца, не принимая на себя вину за преступление. Очень похоже на то, как вам приказывают убивать, - продолжил Куро, - и всё же вы защищены от обвинений, поскольку вы просто выполняли приказы. Должно быть, приводит в недоумение, когда одновременно отдаются приказы убивать и спасать. Это когда-нибудь сбивало с толку? Звучит так, будто сбивало. Честно говоря, моя идея была намного лучше”. Его идея? Тетчо поджал губы. "Вина тех, чьи жизни я забрал, всё ещё лежит на мне. Я буду нести её до конца своей жизни, как наказание, чтобы другие могли освободиться от этой обязанности. У вас нет права голоса в том, что я чувствую в данном вопросе". "И всё же вы продолжаете отнимать жизни, хотя всем ясно, что вам не нравится так поступать". "Я бы предпочел, чтобы они понесли наказание и отбыли срок за свои преступления, а не были приговорены к смерти, но я не могу ослушаться приказа". Широ погрузился в свои мысли: "И всё же тебя послали убить меня". "Когда меня послали к тебе, ты убил по меньшей мере дюжину гражданских лиц, это нельзя простить", - пристально посмотрел на него Тетчо. "Как будто ты сам не убил десятки людей!" "Я выполняю свои приказы". "Твои приказы - это чу–" "Хватит, Широ", - продолжил Куро. "Суэхиро, скажи мне, почему ты сражаешься?" Тетчо много раз задумывался над этим вопросом. Он сражается, чтобы защитить и наказать, но его собственные руки обрывали жизни. Он сражается за тех, кто не может, кто слишком слаб, слишком молод, слишком стар, слишком ранен или болен. Он будет сражаться за тех, кто не может за себя постоять, и всё же он выполняет приказы как собака, хотя у него уже нет выбора. Он сражается, потому что ему приказали. Нельзя сказать, что он не ослушивался приказов раньше, считая добродетель других выше своих приказов и принимая во внимание пользу сомнения, когда это возможно. Закон не выше основных потребностей человека, он не выше доброты и человечности. Почему он сражается? Потому что он хочет, потому что ему это нужно, за тех, кто не может, и за тех, кто может в нем нуждаться. Но почему он убивал? Потому что у него не было других вариантов. Нет, потому что ему нечем было возразить. Однако Куро не заслуживает его ответа. Он молчит. "Хм, нет ответа?" хмыкнул Куро. Широ насмешливо хмыкнул. "Он сражается, потому что ему приказали. Не похоже, что эти собаки могут сопротивляться тому, что они на поводке. Скажи им сесть или перевернуться, и они сделают это в мгновение ока". Куро усмехнулся: "Все равно, оружие — есть оружие. Его выбрасывают, когда оно сломано, и оставляют гнить, когда оно отслужило свой срок. Ты ведь знаешь это, верно, Суэхиро?" Тетчо задумался на секунду, прежде чем ответить: "Что из этого случится со мной?". Сам вопрос прозвучал почти легкомысленно, как шутка между друзьями, хотя Тетчо никогда не любил шутить. Куро слегка усмехнулся и ответил: "Это мы выясним, когда придет время". Куро начал уходить в другую часть лаборатории, Широ подтолкнул Тетчо вперед и последовал за ним, хотя он снова устоял на ногах. Он позволил себе упасть, но единственное, что его удержало, это железная хватка Широ его рук. Напряжение от неудобно оттянутых назад рук было почти болезненным, но если это помешает эксперименту, который его ждал хоть на немного, то он потерпит, даже если эта помеха будет лишь на мгновение. "Ты, ублюдок, перестань вести себя как ребенок!" огрызнулся Широ, его хватка заметно усилилась. Было ясно, что он сдерживается, чтобы не сломать ему еще больше костей. Тетчо не обязательно чувствовал себя неловко за то, что ведёт себя по-детски; не тогда, когда это злит нужных людей. Что-то от его товарищей по команде передалось ему. Он высунул язык. Кажется, у Широ лопнул кровеносный сосуд. Он подтянул Тетчо выше, но прежде чем его колено смогло ударить прямо в живот Тетчо, что-то твердое остановило его. "Широ, если ты ещё как-либо ему навредишь без моего прямого приказа сегодня, то я сдавлю тебе воздух в легких," прошипел Куро, щелчок его шагов стал ещё громче, чем раньше. "Каждый раз, когда ты будешь наносить ему повреждения, не связанные с тестированием, я буду сокращать твою зарплату, это ясно?" "Тогда заставь его слушаться!" — крикнул Широ, встряхивая Тетчо, когда тот вскинул другую руку, от чего вернулась головокружительная головная боль. "Упрямое отродье, как он до сих пор ведет себя как ребенок в свои двадцать с небольшим лет?" "Он будет таким", — голос Куро был спокойным, уверенным. "Ты просто слишком нетерпелив. Смирись с этим, это не продлится слишком долго." Широ вздрогнул, снова резко подняв Тетчо на ноги. "Ну же, чертова псина, разве первый бой не является просто проверкой на прочность?" Последняя часть была обращена скорее к Куро. "Да, но мы не можем некоторое время заниматься силовыми упражнениями для верхней части тела", - Куро открыл дверь в задней части лаборатории, жестом приглашая Широ следовать за ним, - "Это твоя вина, если ты не заметил". Тетчо практически слышал, как Широ закатил глаза. Они вошли в дверь, через несколько шагов Тетчо практически отшвырнули в другую комнату, и он упал на правый бок, когда дверь захлопнулась со все сильнее раздражающим шипящим звуком. Тетчо использовал свою здоровую руку, чтобы приподняться, пока не сел. Затем он придержал свою ушибленную руку, на короткое мгновение сгорбившись, чтобы комната перестала вращаться. "Вставай, я не буду больше откладывать свои тесты, даже если сейчас я могу сделать только половину из них!" — раздался голос Куро из динамика. "Все, что тебе нужно, это драться, а ты делаешь это всё время!" Внезапно ощутилось присутствие кого-то нового. Тетчо отпрыгнул, поднялся на ноги и попятился назад, прежде чем его ударили. Он посмотрел, кто напал на него, но увидел блестящую белую фигуру робота. В целом она была похожа на человека, ростом примерно с Тетчо, но у нее отсутствовали какие-либо характерные черты, например, лицо. Робот, не колеблясь, снова нанес удар, на этот раз ногой. Тетчо поднял левую руку для блокировки, скользнул рукой по ноге машины и схватил ее за лодыжку, после чего нанёс удар ногой. Удар пришелся в голову робота, Тетчо одновременно отпустил его и позволил ему пролететь через всю комнату, врезавшись в стену, однако ни стена, ни робот не получили никаких повреждений. "Очень хорошо, но я знаю, что ты не использовал все свои силы", - снова раздался голос Куро. "Но, думаю, я не могу винить тебя, ты все еще восстанавливаешься после сотрясения. Извини, у меня пока нет достаточных навыков, чтобы вмешаться в твой мозг и исправить это". В его голосе не было сожаления. Если бы Тетчо был менее любезен, у него возникло бы желание дать ему пощечину. Робот снова встал, подался вперед и нанес удар. Тетчо уклонился в сторону, схватил его левой рукой за запястье и отбросил в сторону, отчего тот снова ударился о стену. Робот, похоже, владел основными боевыми приемами, но основные приемы оставались основными, и их было довольно легко парировать человеку с навыками Тетчо. Эта штука не была боевой мишенью, это была груша для битья, слишком тяжелая для обычного человека, но достаточно легкая для Ищейки. Как долго они планировали это продолжать? Робот снова встал и продолжил атаковать, но его снова и снова отбрасывало к противоположной стене. Снова и снова, это продолжалось, казалось, часами, и хотя он не уставал, ему было скучно. В какой-то момент Тетчо даже ухватился за конечности и попытался прижать его к стене, но пластик, покрывающий его тело, не имел трения, пластиковые части продолжали скользить друг по другу, а оставшиеся конечности продолжали атаковать. Через некоторое время он сдался и отпустил робота, попытки удержать его оказались бессмысленными. В конце концов, робот завис, остановившись на середине пути и упав на лицо. "Ладно, этого должно быть достаточно", - вздохнул Куро с усталым видом. "Выносливость - это на другой день". Раздался щелчок, и вскоре дверь снова открылась. Показался Широ, стоящий по другую сторону. Он простонал: "Даже не думай сейчас снова быть занозой в заднице, на этот раз мне позволено тебя вырубить". Идеально, подумал Тетчо. "Вызов принят". Если его вырубят, это может помешать дальнейшим испытаниям. Ему не очень нравилась идея того, что он не справится со своими обязанностями; одна мысль о намеренном провале чего-либо вызывала у него кислый привкус во рту, в отличие от того, чтобы дать своим мучителям ненадежные данные. "Разве ты не провел последние два часа в бою?" Широ ущипнул себя за переносицу: "Вы, чертовы псины, действительно не умеете ничего делать, кроме как драться, да?" Широ шагнул внутрь, дверь за ним осталась открытой. Глаза Тетчо сузились, и он принял боевую стойку. В такие моменты он жалел, что у него нет меча, но его, скорее всего, выбросили вместе с другими вещами перед захватом. Тетчо первым бросился вперед, но в этот момент у него перехватило дыхание. Казалось, что его легкие превратились в камень, из-за чего любой поток воздуха автоматически блокировался. Он рухнул на землю, болезненно сгибаясь и пытаясь перевести дыхание, но, казалось, ничто не входило и не выходило, не было даже звука. Грудь затекла, он не мог нормально наклониться вперед, было больно, больно! Его зрение стало нечетким, но прежде чем он полностью потерял сознание, он снова смог дышать, делая такой глубокий вдох, что подавился им, согнувшись еще больше и кашляя в ладонь, другой рукой вцепившись в футболку и чувствуя, как его легкие вздымаются, а тело сотрясается от того, как сильно он кашлял, как если он пытался избавиться от того, что мешало ему дышать. "Я не могу сейчас с этим возиться, просто отведи его в комнату", - вошел Куро, хотя Тетчо даже не смотрел вверх: он начал различать звук его шагов. Сильная рука обвилась вокруг туловища Тетчо, подтаскивая к плечу Широ, в то время как его тело все еще содрогалось от сильного кашля. Он чувствовал, как тяжелеют глаза, но он отказывался терять сознание, даже когда его несли как мешок. Вскоре он снова оказался в своей камере, его бросили на кровать, и дверь снова захлопнулась, прежде чем он успел увидеть уходящего Широ. Кровать была все такой же неудобной с самого начала, но все же это было самое мягкое, что он чувствовал за весь день. Она была придвинута к трем стенам в правой части комнаты и занимала почти треть площади, на ней не было даже подушки или одеяла. Вместо этого он остался лежать на спине, откинув голову от яркого света и уставившись обескураженным взглядом в угол комнаты, что было, пожалуй, одной из самых интересных вещей, на которые можно было смотреть. Его глаза слезились после кашля, он поднял большой палец и потер левый глаз, но это мало помогло. Должно быть, он бодрствовал не более четырех часов, но уже чувствовал усталость. Это было странно, неужели это из-за постоянного напряжения его тела? Травмы? Ищейки обычно могли бодрствовать несколько дней, не уставая, но все равно нуждались во сне. Однако Куро, похоже, на сегодня покончил с ним. Не будет никакого вреда, если он закроет глаза и даст своему телу немного отдохнуть. ~~~ Освещение в комнате не изменилось, когда он проснулся, и не было часов, чтобы определить, сколько времени прошло. Однако, к счастью, он чувствовал себя немного лучше, по крайней мере, физически. Горло больше не болело от кашля, легкие не жгло, головная боль немного утихла, а свет стал более терпимым. Он поднялся и потянулся, вытянув руку над головой, но тут почувствовал резкую боль в бицепсе. Он опустил руки и схватился за пульсирующую боль. Точно, его рука была сломана вчера. А вчера ли? Это может быть все тот же день, насколько он знает. Через мгновение боль утихла. Тетчо поднимается с кровати и замечает прямо перед дверью поднос с миской. Он встает и опускается перед ней на колени, распознав в еде что-то вроде супа с мясом и овощами, смешанными с лапшой. Тетчо не хотел доверять этому, он полагал, что они будут кормить его только в случае необходимости, но это имело смысл: им нужно поддерживать его силы, если они хотят продолжать эти эксперименты. Он также заметил на одной из стен ручку, больше похожую на углубление. Открыв ее, он увидел самую маленькую ванную комнату из всех, что он когда-либо видел. В ней были только унитаз и раковина, на стене висело небольшое полотенце и туалетная бумага. На раковине лежало мыло, а также зубная щетка и паста в маленьком стаканчике. По крайней мере, они были не так ужасны, как показалось на первый взгляд, и дали ему основы гигиены. Он закрыл дверь и вернулся к еде, взял миску и начал есть. Еда была холодной, и, вероятно, она пролежала там какое-то время, но в остальном все было в порядке. Он ел медленно, в тишине. ~~~ Не зная, чем себя занять, Тетчо поставил миску обратно на поднос перед дверью, но прошел уже час, а он все сидел и скучал. Обычно его могло занять что угодно: ползающие по земле муравьи, шевелящиеся от ветра листья, даже тикающие на стене часы, но в этой комнате ничего не двигалось, кровать стояла между тремя стенами и была прикручена к ним, свет даже не мерцал, оставаясь ровным лучом, единственное окно во всей комнате располагалось напротив двери, да и то оно смотрело только в неизменный коридор. Было ли это еще одним испытанием? Возможно, проверка его здравомыслия? Его душевной стойкости? Или, может быть, им действительно было наплевать на него, а значение имели только результаты, которые он давал. Поместить его в эту комнату было ничем не лучше, чем положить инструмент обратно на полку. Он ковырялся в краях бинта. Те, что были вокруг головы и на шее, можно было снять, а вот те, что на руке, возможно, придется оставить, хотя он предпочел бы, чтобы эти скобы были сняты как можно скорее. Возможно, если их удалить раньше, это может ещё больше затруднить процесс выздоровления. Сначала он занялся повязкой на шее, осторожно подтянув уголок и отклеив медицинскую ленту. Он поднял повязку перед лицом — в центре было большое пятно крови. Он скомкал его и бросил в угол, а затем принялся ощупывать саму рану. Она была липкой, и на ней были странные выступы, которые казались неестественно сделанными. Швы? Скорее всего, хоть у него и не было зеркала, чтобы подтвердить или опровергнуть эту теорию. Он перешел к тем, что были вокруг его головы. Он все еще не был уверен, где она начиналась или заканчивалась, поэтому просто схватился за одну из сторон и потянул ее вверх через макушку. Она зацепилась за часть его волос, а сами бинты были довольно тугими, но в конце концов ему удалось снять их все, при этом некоторые порвались. Тряпичная повязка выпала, когда он снимал последние бинты, тоже все еще пропитанные кровью. Он осторожно провел пальцами по волосам. В них все еще оставались кровь и грязь, пальцы отделяли пряди. Сама рана зарубцевалась, но все еще оставалась липкой. Он, наверное, выглядел дерьмово, и эта мысль была странно забавной, в каком-то мрачном смысле. Ему сказали, что он выглядит как идеальный солдат, и он вспомнил, как просто стоял на нескольких модных вечеринках, одетый в более экстравагантную версию своей классической униформы рядом с другими Ищейками, никоим образом не созданными для битвы, а просто чтобы показать Силу Армии. Хотя, по его мнению, в тот момент он был больше похож на солдата, чем когда-либо, покрытого кровью, грязью и болью после битвы, а не на сверкающую икону, которую хочется видеть неподвижной, как статуя, на званых обедах для богатых. Просто человек, сидящий в одиночестве, ни с чем, кроме своей боли и воли к борьбе. Можно ли вообще считать случившееся борьбой? Эти люди, кажется, знают все возможные способы, чтобы остановить его, независимо от того, как сильно он бьет или как сильно он боролся. Он боролся, но пока что его битва заканчивалась неудачей. Это было неподобающе для Ищейки, даже если он был мишенью. Его рука продолжала перебирать беспорядочные волосы. В целом они всегда были довольно непослушными, растрепанными со всех сторон, но он все же любил поддерживать ее хотя бы в некоторой степени в порядке и чистоте, когда мог. Он поднял колени и уперся в них лбом, продолжая путаться рукой в волосах. Если бы в этой ситуации были другие Ищейки, они бы уже сбежали? Их способности помогли бы им, возможно, Теруко уже превратила бы Куро и Широ в младенцев и быстро схватила бы их с собой, чтобы они понесли наказание. Джоуно легко смог бы проскользнуть сквозь щели в двери, какими бы маленькими они ни были. Они вообще не смогли бы его схватить. Тачихара, возможно, и не смог бы сбежать, но то, что он выполнял миссию по проникновению, предотвратило бы его поимку. Кроме того, учитывая, что его усиления были намного легче, чем у других Ищеек, он даже не стал бы мишенью. Фукучи? Он мог бы легко устранить любую угрозу на своем пути. Он был их лидером, примером для подражания, их всем. Он был силен, и Тетчо не мог представить, что кто-то может выстоять против него и победить. Будет ли Командир разочарован? Эта мысль начала полностью заполнять его разум, а рука крепче вцепилась в волосы. Командир обычно был с ними мягок, его приказы были резкими, но он не был жестоким. Ведь не был, верно? Тетчо нельзя было винить за это, не так ли? Это было целенаправленно. Хотя он колебался, всего на секунду он остановился, чтобы подумать. Он должен был бросить меч и отступить, он должен был просто действовать, он должен был– Тетчо глубоко вздохнул, сосредоточившись только на этом. Не было никаких "должно быть", это не имело никакого значения. Что сделано, то сделано, он исправит свои глупые ошибки в будущем. Он не мог продолжать быть таким слабым. Если бы ему удалось предоставить информацию об этом месте при возвращении, он, возможно, смог бы искупить свои недостатки. Неужели правительство уже знало об этом месте? Эта лаборатория казалась довольно пустой, если не считать самого Тетчо и двух его похитителей. Была ли она заброшена? Это место казалось слишком чистым, чтобы быть заброшенным, слишком новым. Возможно, оно просто было в хорошем состоянии. Он поднял голову и посмотрел в угол, где раньше лежали его бинты. Они все еще лежали там, темно-красные, практически коричневые на данный момент, они были единственным цветным пятном в поле зрения. Дверь открылась, и Тетчо не успел даже взглянуть на нее, как его подняли на ноги, рука Широ снова обхватила его предплечье, не потрудившись сказать ни слова. Тетчо отметил, что он выглядел более раздраженным, чем обычно. "Сегодня я здесь не для того, чтобы разбираться с твоим дерьмом", — прошипел Широ. Тетчо снова попытался вырваться, но его ноги заскользили по полу, и Широ продолжил тянуть его за собой. На краткий миг Тетчо инстинктивно почувствовал необходимость следовать за ним. Он позволил себе сделать шаг, не желая еще больше злить стоящего перед ним авторитета– Стоп, с каких это пор его похититель стал авторитетом? Даже с таким нехарактерно суровым характером, который соответствовал поведению людей, командовавших им, когда он был молодым солдатом, этот человек не вызывал у него уважения. Даже если бы Тетчо продолжали тащить и подчинять его воле, он бы не позволил этому случиться добровольно. Вскоре его привели в ту же большую комнату, что и в прошлый раз, но на этот раз в комнате стоял не один, а целых три робота, скорее всего, усиленных. "Проверка на выносливость", — только и сказал Широ, вталкивая Тетчо в комнату, и дверь закрылась прежде, чем Тетчо успел увидеть, как он уходит. Тетчо фыркнул, потирая предплечье, которое Широ сжимал крепче обычного, когда роботы ожили и уже начали атаковать. Тетчо вздохнул. Если это действительно проверка его выносливости, то это займет много времени. ~~~ Тетчо не знал точно, сколько времени прошло с тех пор, как все началось, но он был уверен, что прошло не менее четырех часов. В течение всего этого времени Тетчо пытался сделать все возможное, чтобы уничтожить роботов. Попытки оторвать им головы или конечности заканчивались неудачей, не было даже оголенных проводов, которые можно было бы попытаться вырвать или перерезать. Опять же, они не наносили сильных ударов, но их было трое, а это означало, что он не мог просто прижать их к земле, пока не освободится. Ему не удавалось удержать более двух из них, но всегда оставался третий, чтобы напасть, когда руки были заняты. Прошел еще час, и в этот момент Тетчо решил перестать отбиваться и начать просто уклоняться. Удары не всегда были сильными, по крайней мере, для усиленного тела Тетчо, к тому же они были намного медленнее. Прошло еще два часа, и хотя Тетчо не чувствовал усталости, это повторное упражнение действовало ему на нервы. Как долго они собирались его здесь оставить? Пока он не рухнет? Роботы, скорее всего, разрядились бы до того, как это произошло, но сейчас он не мог находиться в этой комнате меньше семи часов. Это начинало раздражать. ~~~ Тетчо начинало тошнить от этих стен, от этих безликих роботов. В конце концов, он сдался, ещё через несколько часов испытаний он снова начал сопротивляться, пустые и фарфоровые лица роботов вскоре показались ему слишком похожими на Куро, слишком похожими на Широ. Он сразу же бросился на манекены, отбрасывая их и избивая, насколько Тетчо мог их избить. То, что их глупые пластмассовые тела не разваливались от удара и не переставали двигаться после удара, было более чем возмутительно. На краткий миг он представил, что отброшенные роботы, лежащие на земле, - это тела его похитителей, которые наконец-то лежат мертвыми, и то небольшое количество радости, которое он испытал при этой мысли, вызвало у него тошноту. Смерть была столь же прекрасна, сколь и отвратительна. Лишение жизни из радости и тоски всегда бесило Тетчо. Он никогда не любил убивать, лишать жизни испуганного человека, стоящего перед ним, даже с уверенными лицами, их глаза выдавали их страх, и эти глаза, мольбы и крики все еще наполняли его ночи время от времени. Он ненавидел это чувство, но мысль о том, что люди обращаются с ним как с подопытным кроликом, как с объектом, даже, лежащим мертвым, мысль о том, что все это испытание просто закончится, вызывала у него чувство радости. Нет, не радости, радость означала, что он был счастлив от всего этого. Удовлетворение было более подходящим словом. Легкое чувство, которое оставило в нем ощущение легкости, как будто с него сняли бремя. Он хотел снять это бремя. Внезапно его мольбы были услышаны, хотя бы на мгновение. Роботы остановились и снова рухнули на землю. Тетчо тоже рухнул на колени. Сколько времени прошло, прежде чем Куро был удовлетворен? Это было самое долгое время, когда ему требовалось активно расходовать энергию, и этот внезапный всплеск в последние несколько минут — может быть, в последний час? — не помог. "Ладно, на сегодня хватит", — усталый голос Куро прорезал внезапную тишину комнаты. "Четырнадцать часов, а ты все еще не выглядишь физически истощенным! Какое славное творение!" Руки Тетчо сжались в кулаки. Творение? Как будто его личность, его силы и умения были созданы кем-то другим. "Ладно, после этого ты получишь угощение, главное, чтобы ты не заболел", — сказал Куро. Когда он заговорил снова, его голос был немного глуше; должно быть, он отошел от микрофона. Теперь, когда он подумал об этом, Тетчо не знал, откуда идет звук. "Широ, отведи его в душ, у него есть час". Они серьезно? В этот момент он почувствовал себя почти блаженно. Возможно, какое-то благосклонное божество услышало его внутренние мысли. Однако в данный момент это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но даже если бы ему дали только ведро воды и велели умыться, он был бы счастлив. Широ вошел в комнату, и Тетчо уже не сопротивлялся, когда его снова подняли за здоровую руку и потащили по незнакомому коридору. “О, так ты ведешь себя хорошо, когда получаешь угощение, да? Как чертов щенок," — Тетчо возненавидел то, как Широ это сказал. Это было снисходительно, не так, как это делает Джоуно, но в том смысле, что в этом было что-то скрытое. Тетчо ещё раз высунул язык, а затем его затолкали в другую комнату, и дверь снова захлопнулась, прежде чем он успел обернуться, услышав лишь короткое: "Один час". Опомнившись, Тетчо огляделся и увидел, что он действительно находится в душевой. Шесть из них выстроились вдоль задней стены, а спереди находилось массивное зеркало во всю стену, под которым стояло несколько раковин. Приоткрыв одну из занавесок, Тетчо увидел, что там действительно чисто: бутылочка шампуня и кусок мыла аккуратно лежали на маленькой полочке. Он повернул ручку, и вода мягко полилась из лейки. Чем больше он поворачивал, тем сильнее был напор, но даже так вода была теплой. Он резко выключил душ и поднял бутылочку с шампунем, чтобы посмотреть, что да, она заполнена примерно наполовину. На мгновение Тетчо заколебался. Они просто разрешили ему принять душ? У него не было чистой сменной одежды, но зато было настоящее мыло и теплая вода. Были ли это обычные душевые, которые принимают работники этого объекта? Если здесь и работали другие люди, то кроме Куро и Широ Тетчо никого не видел, но комната, в которой он был заперт большую часть времени, казалась звуконепроницаемой, даже звуки тяжелых шагов Широ не были слышны до того, как открывалась дверь. Тетчо глубоко вздохнул и решил побаловать себя, пока есть возможность. Часть его не хотела принимать эту любезность, но более сильная часть напоминала ему, что это место и так было адом, он не должен причинять себе еще больше боли. Он всё ещё хотел быть готовым к бою, если понадобится. Он разделся и зашел в душ, снова включил лейку и позволил воде стекать по нему. Он попытался сосредоточиться на том, чтобы на самом деле привести себя в порядок, смыть кровь с волос и кожи, но мысли продолжали предавать его. Он действительно был для них объектом, не так ли? Он сел на пол в душе, теплая вода казалась почти слишком расслабляющей для его ситуации. Однако тяжесть, свалившаяся с его ног, вызвала ужасную болезненность, а также скованность от судорог Он поморщился, наклонившись вперед, чтобы попытаться помассировать изможденные конечности: "Чёрт". Даже для Ищейки несколько часов непрерывной работы и напряжения - это чересчур. Следующие несколько минут он провел, растирая напряжение в мышцах, вставая и потягиваясь, стараясь, чтобы ноги не подкосились. Он выключил воду, вышел из душа и вытерся полотенцем. Он снова натянул на себя одежду, затем стал пытаться более тщательно высушить волосы. Дверь снова открылась, и раздался усталый голос Широ: "Ты закончил? Время вышло". Прежде чем Тетчо смог ответить, не то чтобы он вообще хотел это делать, ворвался Широ и снова схватил его за руку Первым инстинктом Тетчо было ударить Широ полотенцем по лицу, заставив более крупного мужчину закричать, не обязательно от боли, скорее от раздражения. Широ заскрипел зубами, и через секунду Тетчо был отброшен в стену, что было вполне ожидаемо в этот момент, а чужие руки обхватили его шею. Руки Тетчо вцепились в руки Широ, а руки более крупного мужчины сжались вокруг его горла, большие пальцы почти до боли вдавились в шею. "Ты такая заноза в заднице!" — простонал Широ, злясь и еще сильнее укрепляя хватку. Он подошел некомфортно близко к Тетчо, их лбы почти соприкоснулись, когда Широ выплюнул: “Такая пустая трата красивого лица. Как насчет того, чтобы как-то компенсировать это, а?” Руки Тетчо были свободны, но он едва мог даже слегка сдвинуть Широ, пытаясь отвести его руки или толкая в плечи, изо всех сил пытаясь отстранить его. Слова вскоре дошли до сознания, и Тетчо почувствовал тошноту, головокружение от невозможности дышать совсем не помогало. Осознание того, что он действительно не может выбраться из этой ситуации, дошло до него, и он почувствовал, как в животе поднимается ужас, когда зрение снова начало исчезать. Его движения стали замедляться, он не мог дышать, не мог двигаться, всё затуманивалось. Внезапно Широ остановился. Он резко отстранился, отпустив при этом Тетчо и схватившись за шею, его рот открывался и закрывался, как будто он пытался вдохнуть воздух, но ничего не получалось. Тетчо попытался отползти подальше от Широ, наткнувшись на стену он рухнул на колени, потирая больное место на горле и продолжал задыхаться. Ему не нравилось, что он уже второй раз чуть не потерял сознание от удушья, но он сомневался, что этот раз будет последним. "Широ!" — Куро стоял позади него с разъяренным выражением лица. Значит, это был Куро, использующий свою способность. "Так вот почему ты так долго тянул! Как ты смеешь думать, что уместно нападать на моего подопытного!" Затем Широ был освобожден. Он схватился за грудь, хватая ртом воздух. “Ну, может быть, ему стоит перестать так чертовски часто меня шлепать! Красавчик должен как-то компенсировать это!” — Его голос был хриплым, Тетчо ненавидел этот звук. "Компенсировать? Он не сделал ничего такого, чего бы от него не ожидали!" "Мне надоело получать удары каждый раз, когда мне приходится возиться с ним!" "Я уже говорил тебе, со временем он устанет!" Куро ущипнул себя за переносицу. "Давай отведём его в его комнату, а потом мы сможем обсудить твоё наказание". "Кто дал тебе право наказывать меня!" "Контракт, который мы заключили". Пока эти двое ссорились, Тетчо застыл на месте, пытаясь перевести дыхание, а его разум пересказывал слова, сказанные ему Широ. Компенсировать? Что он имел в виду? Действительно ли это только что произошло? Неужели у него действительно была такая маленькая сила, что ему так легко угрожали, а он был не в состоянии ничего сделать? Тетчо почувствовал отвращение, даже после удивительно приятного душа он чувствовал себя грязным. Он был рад, что у него нет доступа к зеркалам. Широ зашипел, снова схватив Тетчо за руку, и Тетчо не мог избавиться от чувства жалости к себе, когда он вздрогнул от прикосновения. Куро подошел к нему, с риском для своей жизни осматривая его шею. Тетчо отступил назад, нахмурив брови и свирепо глядя на бывшего доктора, пытаясь скрыть, насколько учащенным все еще было его дыхание. "Отлично, точно будет синяк, чертова скотина!" — крикнул Куро, повернувшись к Широ с преувеличенными движениями рук. "Ты хоть немного уважаешь искусство? Это шедевр оружейного искусства! Я подумал, что тебе, как никому другому, понравится увидеть такое великолепие воочию". "Я бы так и сделал, если бы он не пытался меня убить", — проворчал Широ. "Со мной здесь обращаются как с дерьмом". Тетчо не отличался вспыльчивостью. Хотя было известно, что он иногда выходил из себя из-за некоторых вещей, мелких неудобств или выходок своих товарищей по команде, он редко выходил из себя по-настоящему. Сейчас он был в ярости. “Не смей говорить так, как будто это с тобой здесь обращаются не по человечески”. — Он не кричал, но в его голосе была ощутимая жесткость. Широ только толкнул его руку, когда прошел рядом: "Если бы ты перестал быть таким пиздецки трудным, мне бы не пришлось таскать тебя за собой, куда бы мы ни пошли!" Широ даже не оглянулся на Тетчо, когда тащил его обратно в камеру, Куро шел рядом с Тетчо, но не обращал на солдата внимания, вместо этого что-то записывая в маленький блокнот. Тетчо бросили обратно в камеру, и дверь снова быстро закрылась за ним, все это начинало повторяться. Когда Тетчо пришёл в себя, он на мгновение замер. В шее все еще пульсировала боль, легкие горели, и на мгновение он почувствовал, что его руки начинают дрожать. Спотыкаясь, Тетчо подошел к кровати. Пошатнувшись, он сел, но при этом завалился набок, его ноги все еще свисали через край. Его руки теперь дрожали сильнее. Он говорил себе, что это усталость, чтобы пощадить свою гордость, но в глубине души он знал, что это разочарование. Его убило бы признание, что это был страх, чуждое ему понятие. Он стиснул зубы, жалкий. Его руки потянулись вверх, чтобы еще раз вцепиться в волосы, а лицо зарылось в руки. Они были холодными, более чем обычно, но это ощущение отвлекало. Это было неприятно, он действительно ничего не мог сделать! Его глаза начали гореть, и хотя его зрение было частично закрыто, он мог видеть, как оно начинает расплываться. Это было разочаровывающе, очень разочаровывающе. Больше всего на свете он ненавидел ощущение жалости, но он не мог просто сдаться. Он выберется, передаст всю информацию, которую ему удалось раздобыть, застряв в этой тюрьме, и забудет обо всем, что произошло. Все будет хорошо, все вернется на круги своя. Ссориться с Джоуно, катать Теруко на спине, пока она выкрикивает приказы, тренироваться с Тачихарой и следить за тем, чтобы он не перенапрягался. Он скучал по этому. Даже спустя всего пару дней — была ли это пара? У него не было возможности определить время — ему было даже грустно вспоминать те времена. Хорошие сны редко благословляли его сон, если он вообще видел сны, но на этот раз, переворачиваясь лицом к стене, он надеялся, что сможет вспомнить хотя бы какие то приятные моменты, для того, чтобы хотя бы на мгновение отвлечься. Сочтут ли они его тоже жалким? ~~~ Куро решил, что ему следует повторить свой предыдущий эксперимент. День за днём, или, по крайней мере, после нескольких часов отдыха, Тетчо помещали в этот тренировочный зал и заставляли защищаться от роботов в течение десяти часов. Тетчо не был уверен, почему это повторялось, они никогда не утруждали себя тем, чтобы сказать ему что-нибудь, но он знал, что это начинало его раздражать, и его тело с каждым днем становилось все более вялым, мышцы все больше болели и напрягались. Однако теперь ему удалось подглядеть, где Куро может хранить свои файлы. Там была комната, расположенная прямо по коридору от массивного тренировочного зала, где он пару раз видел, как Куро входил с бумагами и выходил с пустыми руками, пока он вместе с Широ “ждал” возвращения Куро, чтобы они могли еще раз повторить десятичасовое тестирование. Он сомневался, что Куро вообще был там, но Тетчо так и не смог найти, где были расположены какие-либо камеры. Его движения стали медленнее, возможно, незаметнее для других, но определенно заметно для него. Медленно, этот процесс, вместе с небольшим отдыхом между ними, изматывал его. Схемы атаки начали повторяться, Тетчо мог практически увернуться до того, как была взмахнута рука, но даже несмотря на это, он решил, что презирает этих роботов. Они были почти похожи на учебные манекены в штаб-квартире Ищеек, хотя те были для простого приспособления, и общая конструкция была более жесткой. На шестой день Тетчо снова отправили в его комнату, где он сел на пол, снова массируя напряженные ноги, ненавидя дискомфорт от спазмированных мышц под кожей. Рядом с ним стояла пустая тарелка, как всегда, возле двери - он просто не знал, куда ее девать, когда заканчивал принимать пищу. Обычно питание было три раза в день, а через несколько дней к нему стали добавлять витамины на гарнир. И если повезет, ему также давали принимать душ каждые пару дней. Он ненавидел мысль об ухудшении своего физического здоровья, даже если ему постоянно приходилось напрягать столько мышц, сколько у него было, но бывали моменты, когда он думал о том, чтобы уже просто не так сильно напрягать их. Ему была ненавистна мысль о слабости, ведь слабость означала, что он больше никому не нужен, особенно Ищейкам. При мысли об Ищейках в груди у него появился знакомый зуд, который не вызывал тёплых воспоминаний, но вызывал чувство страха. А как же его операции по поддержанию здоровья? Если это действительно было больше недели назад, то он должен был вот-вот получить свое. Конечно, Куро не забыл о них, верно? Если он помог создать эти усовершенствования в первую очередь, то он должен знать об их необходимости ежемесячного поддержания, верно? Мысль о том, что он просто сгниет здесь по той самой причине, по которой его вообще сюда привезли, причиняла ему почти физическую боль. Он не хотел умирать здесь, если бы ему суждено было умереть где либо, это было бы либо мирно, либо в бою, у него не было других вариантов. Он вытянул ногу и наклонился вниз, ухватившись за ступню и потянув несколько секунд, затем перешёл на другую ногу. Ему хотелось бы заняться чем-нибудь другим, кроме как пялиться на пустую стену и расхаживать по слишком яркой, почти пустой комнате. Это напомнило ему метод пыток, о котором однажды упоминала Теруко — пытку в белой комнате. Правда, здесь всё было немного цвета: поднос был черным, штаны — стандартного зеленого цвета униформы Ищеек, а металлический каркас кровати — темно-серого. Хотя всё же, даже если это не было преднамеренным со стороны Куро и Широ, он все равно чувствовал, что теряет рассудок в этой пустоте. В его голове крутилось слишком много мыслей, здесь было нечего делать, кроме как думать. Он даже не думает, что вообще говорил за последние несколько дней, с тех пор как… Широ все еще был там, он все еще служил, чтобы тащить Тетчо из одной комнаты в другую. Хотя он по-прежнему не следовал бы за ним добровольно, если бы его в тот момент не потащили, он держался на расстоянии, насколько это было возможно. Куро видел, что этот человек пытался сделать с Тетчо, почему он все еще оставался на месте? Дверь открылась, поднос быстро унесли, но прежде чем дверь снова закрылась, что-то разноцветное скользнуло по полу, мягко ударившись о стену. Кубик Рубика? Тетчо медленно встал, подошел к головоломке и поднял ее, а затем сел на то место, где недавно был кубик. Он был уже перетасован, и, похоже, довольно удачно, но Тетчо никогда не играл с таким кубиком, даже не собирал его. Почему ему его дали? Чтобы занять его мозг, чтобы он не сошел с ума? Тетчо не мог удержаться от хриплого смеха, он чувствовал себя животным, домашним животным, которому дали игрушку, чтобы поиграть с ней, пока его хозяева были заняты. В конце концов, он был военной Ищейкой, возможно, это было уместно. Он повернул одну из сторон, совместив красный кубик с красным центром. Он продолжал понемногу передвигать их, и через несколько минут, а может быть, и больше — восприятие времени у Тетчо исчезло, сколько бы раз он ни пытался сосчитать до шестидесяти, чтобы понять, сколько длится минута, — он собрал одну сторону. В каком-то смысле это приносило удовлетворение, по крайней мере, он понимал в чем состоит привлекательность этого. Завершение головоломки. Хотя для него это почти то же самое, как когда ты сам расхлебываешь свою кашу. Хотя Тетчо не перетасовывал кубик. Если ему когда-нибудь удастся его собрать, ему нужно будет перемешать его и начать сначала. Сейчас, однако, он уставился на куб, яркий всплеск цвета в этой пустой, скучной и светлой комнате, а ярко-красная грань была единственным текущим порядком в хаосе остальной части игрушки. На какое-то мгновение он перестал задумываться о своем положении. Скорее всего, он не будет покидать эту комнату какое то время, если уж ему дали игрушку, чтобы занять его, так что он принял это благословение и отвлекся на цветные кубики. ~~~ Тетчо не знал, сколько прошло времени, но ему удалось решить только три стороны кубика, каждый раз, когда он собирал одну, он разрушал порядок другой. Это начинало раздражать, но он всегда был готов к трудностям. Как раз в тот момент, когда он вставлял на место еще одну грань, свет погас. Внезапная темнота сначала испугала его, но глаза не успели адаптироваться. Все было абсолютно черным. Он встал, дезориентированный, и начал вести руку вдоль стены, пока его голени не уперлись в кровать, а рука все еще сжимала Кубик Рубика. Он положил руку на кровать и пополз дальше. Лучше будет поспать, пока темно. Он свернулся калачиком на боку, на этот раз лицом к внутренней части комнаты, а не к стене, теперь, когда не было света, от которого нужно было бы прятать глаза, отворачиваясь. Он хотел продолжить головоломку, но когда он даже не мог видеть собственную руку перед своим лицом, он мало что мог сделать, кроме как попытаться немного отдохнуть. ~~~ Когда Тетчо проснулся, к его ужасу, снова было светло. Хоть и было раздражающе, что он не понимает, что его окружает вокруг из за темноты, он все же слишком привык к этой комнате, и его уже тошнило от этого света. Перед дверью уже стояло блюдо, похожее на яичницу. Однако на этот раз Тетчо просто уставился на нее. Это был один из многих завтраков, которые он здесь ел, один из многих раз, когда он просыпался в этой пустой комнате и видел на подносе простую, довольно безвкусную еду. Разве его уже не должны были найти? Другие Ищейки наверняка искали его, если не его самого, то хотя бы его тело, а то и просто хотя бы того, кто его похитил. Должно быть, они были более заняты, заключил он. Теперь в отряде их не хватало, и жизнь гражданских была важнее его собственной - Тетчо говорил себе это много раз, и он действительно верил в это. Без трекера его было бы сложнее найти, да, но это не было бы невозможно. Они не оставили бы его просто так, позволив тому, кто победил Ищейку, оставаться на свободе, разве это не считалось бы провалом задания? Провалился ли Тетчо? Нет, он не мог. Он был жив, он пытался сделать как можно больше мысленных заметок о своем окружении и людях, с которыми он общался, и даже если его схватили, это должно было быть еще большим стимулом для остальных прийти в это место. Он отказывался верить, что облажался. По крайней мере сейчас, пока он еще жив. Он начал есть. Еда была холодной, но его это уже перестало волновать. В груди зарождалась боль, едва уловимая, но Тетчо узнал этот знак, который подавало его тело, когда наступало время для ежемесячного поддержания. Сейчас Тетчо ничего не мог с этим поделать, поэтому он продолжал есть. ~~~ Прошел еще один день, с наступлением ночи свет снова погас, но Тетчо не знал, почему. Через пару часов после пробуждения ему удалось наконец собрать Кубик Рубика. Он был доволен, на него было приятно смотреть, все цвета идеально совпадали. Он вертел его между пальцами, рассматривая с каждой стороны. Он аккуратно подбросил его в воздух и поймал, прежде чем он упал на землю, затем снова. Ему было почти грустно от мысли, что он собрал его, но если он решил эту головоломку один раз, то сможет сделать это снова, если у него будет время. Дверь открылась, впервые за несколько дней показав Широ на пороге. Тетчо бросил Кубик Рубика на свою кровать, тот покатился и остановился. Однако он все еще отказывался вставать, но Широ, схватив его за футболку и подтащив к ногам, не оставил ему выбора. Тетчо попытался отступить назад и увеличить расстояние между ними, но рука Широ лишь схватила его за запястье и дернула. "Ну же, красавчик, Куро собирается сделать тебе это дерьмовое поддержание, уверен, ты знаешь, о чем он говорит". — Тетчо слегка отпрянул, но слова Широ все равно обработал. Поддержание? Значит, он знал о потребности Тетчо в операциях, что, вероятно, было хорошо. В то время как его кулаки были сжаты, и он держался как можно дальше от Широ, он последовал за ним немного охотнее, хотя бы ради своей собственной жизни. Когда они оказались в нужном месте, первыми словами Куро были: "Сними футболку, Суэхиро". Нерешительно Тетчо подчинился. Альтернативой, скорее всего, было бы то, что Куро просто разорвал бы ее, а Тетчо хотел сохранить то, что, предположительно, было его единственной футболкой. Он чувствовал себя более чем некомфортно, раздеваясь перед ними, но Широ даже не обращал на него внимания, более поглощенный просмотром блокнота с заметками, который он, должно быть, нашел на столе рядом с ними, и вернулся только тогда, когда Куро привлек его внимание. Куро, похоже, тоже было все равно. Вскоре Тетчо был повален на стол, его конечности снова были обездвижены способностью Куро, когда тот натянул пару перчаток. Тетчо собирался упереться в них, но руки, как и ожидалось, не двигались. “Я советую не сопротивляться, я на самом деле не делал этого раньше, по крайней мере, на тебе, так что это может получиться неаккуратно”, — пробормотал Куро под хирургической маской. Не на нем? Удивительно, но Тетчо видел, как Широ выходил из комнаты, но его внимание вернулось к Куро, когда ему на рот надели что-то похожее на кислородную маску. "У меня пока нет достаточно сильного анестетика, так что, пожалуйста, потерпи". Вскоре Тетчо обнаружил, что его клонит в сон, но он не отключился полностью. Голова почти не кружилась. Все вокруг онемело, он едва чувствовал давление усиленного воздуха, окружавшего большую часть его тела. Его зрение стало расплывчатым, а мысли стали напоминать пыль. На мгновение он замер, хотя и изначально не мог пошевелиться. Он перевел взгляд вверх, сосредоточившись на потолке, пока руки Куро бродили по его телу, подключая его к всевозможным механизмам, о применении которых он не имел ни малейшего представления. Через несколько мгновений боль расцвела в его груди, она была слабее, чем обычно, но все равно заставляла его корчиться и прерывисто дышать. Однако Куро не дрогнул. Он продолжал водить скальпелем по груди Тетчо, боль нарастала в геометрической прогрессии по мере того, как доходила до живота. Тетчо не мог видеть, что делает Куро, он не мог даже пошевелить головой, но он чувствовал, как его кожа разрезается и зажимается. Анестетики почти ничего не делали в этот момент, и ощущение холодного воздуха на его обнаженной плоти причиняло боль. Процедура заняла несколько часов, что, как знал Тетчо, было типично, но это было совсем другое, когда он был в сознании и чувствовал каждый мучительный срез скальпеля. Куро время от времени что-то бормотал себе под нос, напевая какие-то попсовыее мелодии, когда занятие было не особо трудным, и шипел себе под нос, когда казалось, что приближается нечто, бросающее ему вызов. “Всё должно быть идеально, всё должно быть идеально”, — бормотал он. “Я не могу испортить это великолепие”. Тетчо не мог ничего делать, кроме как слушать, даже если голос был далеким; это был единственный способ игнорировать дискомфорт и боль, которые он испытывал в своих нынешних обстоятельствах. Он пытался закрыть глаза и заснуть, но каждый щелчок скальпеля или укол иглой не давал ему заснуть. Почти каждая часть его тела была обработана, его переворачивали на спину, спускались по рукам и ногам. В какой-то момент Тетчо просто закрыл глаза и позволил этому случиться. Он ненавидел это, но пока не был готов просто сдаться. В конце концов, все наконец то было кончено. Все раны были зашиты обратно, бинты были обмотаны по всему его телу. К тому времени, когда все закончилось, он чувствовал себя измотанным, несмотря на то, что на самом деле ничего не делал, кроме как терпел все это. Он даже не мог попытаться сопротивляться, когда Широ вошел в комнату и перекинул его через плечо, морщась от прикосновения к груди и будучи не в состоянии сдержать хриплый стон. На этот раз Широ любезно бросил Ищейку на саму кровать, прежде чем закрыть дверь. Тетчо воспринял это как маленькую милость, даже если он презирал человека, оказавшего её. Свет погас через несколько секунд после того, как закрылась дверь, и Тетчо позволил себе лечь на кровать, стараясь как можно меньше давить на свои только что перевязанные раны. К счастью, он наконец смог задремать. ~~~ Тетчо не был уверен, сколько времени прошло с тех пор, как он заснул, но когда он проснулся, свет все еще был выключен, но боль была ослепляющей. Какие бы обезболивающие ему ни вводили во время операции, их действие, казалось, стерлось, потому что каждая часть его тела горела так, словно ее подожгли. Его мышцы болели и болезненно затекли. Он перевернулся на бок и схватился за грудь, но это было бесполезно. Он едва мог дышать, каждый вдох поднимал его грудь ровно настолько, чтобы пронзить болью все тело. Он старался дышать как можно глубже, сосредоточившись только на этом, чтобы попытаться игнорировать боль, которую он испытывал, но даже это не сработало так, как он надеялся. Операции всегда были такими болезненными? Он понимал, что обезболивающие, которые получали Ищейки, были намного сильнее любых безрецептурных лекарств —их устойчивость к большинству ядов иногда давала такие раздражающие побочные эффекты; но он никогда не думал, что боль без них будет настолько сильной. Неужели Куро каким-то образом напортачил? Он сделал что-то не так во время операции? Тетчо чувствовал, что умирает. Он стиснул зубы. Было еще темно, и Куро не потрудился проверить его до утра, когда у него был запланирован еще один тест. Всё, что мог сделать Тетчо, это терпеть боль, пока она либо не утихнет, либо Куро что-нибудь с этим не сделает. ~~~ Тетчо понял, что наступило утро, только когда зажегся свет, дверь открылась, и на пол поставили еще один поднос. Тетчо едва уловил происходящее, он чувствовал себя слишком далеко, чтобы быть в той же комнате, но он услышал звучное: "Чёрт!". Он узнал в нем голос Куро. Тетчо всё ещё лежал, свернувшись калачиком, лицом к стене. Вскоре он почувствовал новый тип боли, отличный от той, которую он испытывал последние пару часов. Внезапно он почувствовал резкий укол в шею, когда в нее воткнули иглу, причем довольно большую. Тетчо почти чувствовал, как в него вводят какую-то жидкость, что было скорее неприятно, чем болезненно. Что бы это ни было, сработало почти мгновенно, но, возможно, слишком сильно. Хотя боль почти прошла, как и все остальные ощущения в его теле. Его конечности теперь были похожи на желе, вялые, но тяжелые. Он попытался пошевелиться, но даже согнуть пальцы требовало больших усилий. Куро что-то напевал, но его голос был приглушенным, каким-то далеким, несмотря на то, что он все еще стоял прямо за Тетчо."Пожалуй, это слишком сильное средство", — говорил он сам с собой. Сквозь полузакрытые глаза он видел, как Куро потянулся к нему, чтобы поднять его руку, но это простое действие, даже для затуманенных глаз Тетчо, выглядело так, будто оно потребовало больше усилий, чем обычно. “Хм, ты, должно быть, слишком много двигался во время процедуры, некоторые вещи, должно быть, не на месте”, — Куро опустил руку, наблюдая, как она упала на кровать. “А теперь я даже не могу продолжать свою работу в течение нескольких дней! Это твое упрямство — не что иное, как опора, я уверен, что люди, на которых ты работаешь, подумали бы то же самое”. Голос Куро, казалось, становился все более далеким, к концу фразы он, должно быть, вышел из комнаты. Несмотря на это, Тетчо мог сказать, насколько искренне он говорил, как будто верил в каждое свое слово. Как и все, что всегда делал этот человек, он высказывал свое мнение. По какой-то причине, в сознании Тетчо это звучало намного хуже. Он прокрутил в голове слова Куро и задремал, пытаясь наверстать упущенный сон. ~~~ Тетчо проснулся спустя, казалось, целую вечность, и все же его тело все еще было онемевшим. На мгновение он испугался, что последствия будут постоянными, но после того, как он еще раз попытался пошевелить пальцами, ему стало легче, и даже удалось на мгновение оторвать руку от матраса. Тетчо уставился на стену напротив себя, ту же самую пустую, идеально белую стену, на которую он смотрел много раз раньше. Он начинал ненавидеть белый цвет. Часть его хотела поиграть со своим Кубиком Рубика, но он всё ещё лежал у стены, вне досягаемости от него, но все еще был собран. Мысль о перетасовке заставила его почувствовать себя почти виноватым. Он снова сосредоточил взгляд на своей руке, медленно разжимая и разжимая кулак снова и снова, пока это не стало получаться легче. Он чувствовал себя слабым, это было жалко. Как долго он вообще был в этом месте? Должно быть, больше недели, не меньше. Это было нелепо — провести так мало времени в этом месте и уже чувствовать себя почти деградирующим из-за этого. Он чувствует, как это выбивает из него всякую силу воли. Ощущение беспомощности было таким явным, таким неуютным. Он облажался, понял он. Этого уже нельзя было отрицать. Он не хотел признавать этого, и сомневался, что сможет сказать это вслух, но что бы он ни сделал, какую бы информацию ни получил, он все равно облажался. Другие Ищейки должны считать, что он мертв или умирает, и они будут меньше спешить с трупом, чем с живым товарищем по команде. То есть, если он ещё считался Ищейкой на тот момент. Провал влечет за собой наказание, все они это знали. Но что это было за наказание? Прошло так много времени с тех пор, как им напоминали об этом, им никогда не нужно было напоминать, они никогда не терпели неудачу, они никогда не должны были потерпеть неудачу, они не могли потерпеть неудачу, они просто не могли, если бы они это сделали, они бы... "...Умерли." Тетчо закончил свои безудержные мысли вслух, его голос был напряженным, едва выше шепота, он не думал, что в этот момент сможет сделать что-то лучше. Все верно, наказанием за провал хотя бы одного задания был отказ в месячном поддержании. Хотя процесс гниения шел медленно, было бы почти невозможно пережить такое и все же получить операцию в следующем месяце. Тетчо хотел рассмеяться, но все, что вышло, было слишком сухим и запыхавшимся, чтобы его можно было назвать хоть сколько-нибудь близким к радости. Похоже, Куро тратил свои усилия на мертвеца. ~~~ Спустя несколько часов Тетчо собрался с силами, чтобы встать с кровати и спуститься на пол. Стоять на месте требовало слишком много усилий, но он удовлетворился тем, что просто сидел, держа в руках Кубик Рубика и медленно поворачивая пальцами каждую грань. Он бездумно перетасовал его на коленях, просто уставившись на стену, пока его жесткие пальцы работали с пластиком. В попытке снова собрать очередную сторону головоломки, оригинал снова был испорчен. Один кусочек всегда оказывался не на своем месте. Даже если ему удавалось собрать другую сторону, предыдущая всегда оказывалась испорченной. Тетчо не понимал, ведь раньше он мог решить ее без проблем. Может, он сделал что-то не так? Возможно. А может быть, он просто устал или находился под действием наркотика, который Куро вколол ему несколько часов назад. Куро. Он сказал, что Тетчо слишком упрям. Тетчо повертел в руках другую сторону головоломки. Ищейки были печально известны своим упрямством. Еще один поворот. Это была их работа — быть неумолимой силой против зла. Два оборота. Но было ли это слабостью? Еще один поворот. У Ищеек не может быть слабостей, им это не позволено. Три оборота. Слабости должны быть устранены. Еще один поворот. Слабость сама по себе была препятствием. Два оборота. Он не был слабым. Один поворот. Ищейка не может быть слабой. Он остановился. Возможно, именно поэтому он потерпел неудачу. Он был упрям, ему следовало позвать на помощь раньше, следовало действовать быстрее. Такие человеческие ошибки не должен совершать тот, кто уже не был человеком. Осторожно он положил головоломку рядом с собой. Она едва слышно упала на пол. Тетчо подтянул ноги ближе к груди, одну руку положил на колени, а другой снова схватился за волосы — привычка, которую он все больше и больше осознавал. Несмотря на то, что его тело все еще болело, и эта поза ничем не помогала, он застыл. Он уткнулся лицом в руку и медленно вдохнул, задержал дыхание на мгновение, затем выдохнул. Слабый. ~~~ В итоге Тетчо просидел так несколько часов, а боль в теле все больше давала о себе знать, оставаясь единственным чувством, которое он испытывал. Возможно, в какой-то момент он заснул, так как долгое время не поднимал глаз от укрытия из своих рук, и время будто бы тянулось слишком медленно. За это время один раз принесли еду, и тот, кто ее приносил, казалось, на мгновение приостановился, а дверь на мгновение задержалась открытой. Они смотрели на Тетчо? Скорее всего, хотя им было все равно, что сказать, они просто оставили еду и снова закрыли дверь. Тетчо всё ещё ненавидел этот шум. Он не ел, он даже не двигался. Еда остывала, но Тетчо не поднимал головы, чтобы посмотреть на нее, он не испытывая ни малейшего искушения, даже когда его желудок урчал. Когда спустя вечность дверь снова открылась, еда так и осталась нетронутой, а Тетчо по-прежнему не шевелился. Глубокий голос вздохнул, грубый от раздражения. "Ублюдок, съешь что-нибудь". — Это был голос Широ. Тяжелые шаги приблизились к Тетчо и остановились, большая рука схватила его за волосы и приподняла голову, открывая лицо. Тетчо прищурился, когда его лицо снова оказалось на свету. Он смотрел мимо Широ, глаза ни на чем не могли сфокусироваться. Широ осмотрел его на мгновение, прежде чем сказать: "Что за хуйню Куро в тебя всадил". Его голос был более тихим, не добрым, не раскаивающимся и не сочувствующим, а скорее искренне растерянным. Он отпустил волосы Тетчо. Однако Тетчо не отпустил голову. Вместо этого он снова зарылся лицом в свои руки. Он услышал шаги Широ, который вышел из комнаты, дверь за ним закрылась, но поднос с едой так и остался стоять у двери. ~~~ В конце концов, Тетчо поел. Его мышцы все еще болели, и острая боль в груди постепенно возвращалась, но он все равно сидел и ел эту отвратительно холодную еду. Тетчо почти ничего не чувствовал на вкус, во всяком случае, именно так он мог переварить свои “отвратительные” сочетания блюд, но текстура и температура все равно были омерзительными, даже для него. Хотя на данный момент это было не самое худшее, что случилось с ним за время пребывания здесь. Когда он закончил, то снова прижался к стене. Бинты по-прежнему были единственным, что прикрывало его грудь, и он решил утешить себя тем, что надел футболку — не было смысла отказываться от маленьких благ. В ней он чувствовал себя ничуть не лучше, чем без нее. Все казалось безнадежным, даже если это было непреднамеренно, Куро и Широ, казалось, знали, что он в конце концов сломается, в конце концов заткнется и будет слушать. Он ненавидел мысль о том, что они правы. Они просто не могли быть правы. ~~~ Два дня спустя боль почти утихла, и Тетчо шагал по комнате, разминая руки и разогревая тело, не обращая внимания на легкое жжение в мышцах. В его движениях не было заинтересованности, он просто делал это. Он не был уверен, было ли это попыткой помочь сохранить нормальность в его жизни или чем-то еще, но он больше не чувствовал мотивации продолжать что-либо в том же духе. Он чувствовал себя роботом. Люди иногда называли его так. Ему было трудно выражать свои мысли, его голос почти не дрожал, взгляд был пустым. Он пытался казаться дружелюбным, но все выглядело слишком специально, слишком фальшиво, даже если он пытался показать, что правда чувствует. Больше улыбаться, когда счастлив, хмуриться, когда расстроен. Однажды он остановился, но это не имело значения. Все, что имело значение, — это то, что работа была выполнена, даже если его товарищи по команде упоминали, что сейчас он стал более выразительным, чем раньше, все равно все это казалось неправильным. То, что он делал сейчас, тоже не имело значения, поэтому он прекратил и это. Он остановился на месте, опустил руки в стороны и наклонил голову вверх, подальше от света. Смотреть было не на что, но он все равно уставился на край между потолком и стеной. Тут дверь открылась, и ворвался Широ, как обычно. "Что ты блять де-", — он быстро взглянул на угол, к которому все еще было приковано внимание Тетчо. "Блять-, ты странный". Широ схватил его за руку и, не говоря ни слова, пошел дальше. Тетчо слегка споткнулся, когда последовал за ним. Ему не стоило тратить силы на сопротивление, в прошлом это никогда не помогало, а Широ привык тащить его за собой, так что сейчас это тоже не сработает. "Что, теперь ты хочешь играть по-хорошему?" — пробормотал Широ, вероятно, он думал, что Тетчо все еще потерян в своем собственном мире. "Серьезно, что за хрень была в том препарате?" Они снова оказались в той же тренировочной комнате, но на этот раз Широ остался в комнате с ним, когда дверь закрылась. "Эй, Куро!" — Широ крикнул в потолок, скрестив руки. "Я почти уверен, что этот парень все еще под наркотиками, ты уверен, что сейчас подходящее время?" "Он уже должен был выветриться", — пробормотал Куро через динамики. "Возможно, это просто побочный эффект. Как бы то ни было, продолжай по плану". Тетчо смотрел вдаль, глаза его были устремлены в потолок, он полусонно искал динамик или место, откуда доносился голос Куро. Внезапно в него что-то бросили. Он поймал его, отчасти удивившись тому, насколько острыми были его рефлексы. Посмотрев на предмет, Тетчо обнаружил, что между его ладонями зажат меч — торчащий в ножнах. Это была сабля, похожая по конструкции на стандартное оружие Ищеек, за исключением деталей и других аксессуаров. Он вытащил ее из ножен. Вес и длина были почти одинаковыми, лезвие наточено до блеска. Ощущение оружия в его руке казалось почти правильным. Он резко взмахнул рукой, и его лезвие вытянулось вперед, к Широ. Его движения были небрежными, конечности горели от резких движений, равновесие было нарушено, но держать в руках оружие было так свободно. Он мог сражаться, ему было все равно, проиграет он или нет, он мог хотя бы сражаться! Широ блокировал атаку голыми руками, не имея собственного оружия для парирования. И снова атака никак не затронула его кости, но Тетчо ожидал этого. Это было еще одно испытание, в глубине души Тетчо знал это, но в тот момент ему было всё равно. Он продолжал нападать на Широ. Может быть, он сможет заставить его истекать кровью, наконец, завершив миссию, на которую его изначально послали. Он сможет завершить миссию, даже если она будет последней, это не будет провалом. Мысль о том, чтобы покончить с кем-то так медленно, вызывала тошноту. Широ едва успел среагировать, лезвие изогнулось и полоснуло его с невероятной яростью. Он снова попытался схватиться за лезвие, но промахнулся и получил новый порез на ладони. Это было захватывающее зрелище, прилив сил от битвы обжигал больные конечности Тетчо. Он отвык от практики, каждый шаг был небрежным, хотя обычный человек не мог бы заметить разницу. Однако ему было все равно. Он двигался, он сражался. Если бы он сражался, он мог бы быть полезен, он всё ещё мог бы помогать людям, он мог бы– Внезапно клинок остановился, Широ, наконец, смог поймать его, теперь уже пропитанный кровью и запыхавшийся. Рука Тетчо дрожала, когда он продолжал пытаться двигать ею, лезвие вонзилось в руку Широ так глубоко, как только могло. "Какой ты оказывается жестокий", — насмехался Широ. "Да что за хуйня с тобой, что ты так жаждешь крови?" Тетчо сделал паузу, сила, с которой он орудовал мечом, угасла. Ему никогда не нравились слова Широ, обычно они были насмешливыми или злыми, да и сейчас тоже, но это был вопрос, на который Тетчо еще не пытался ответить, находясь здесь. Что с ним было не так? Он где-то сделал что-то не так, не так ли? До этого... события , он действительно атаковал бы так дико? Он выполнял приказы, но это не было похоже на приказ, это не было приказом. Он должен был убить Широ, это была его миссия, но он никогда не чувствовал такого рвения к этому. Кому это помогало? Злоба и унижение копились в нем в течение нескольких дней или недель. Он был разочарован, он хотел, чтобы это испытание воли закончилось, он облажался, он нарушил все принципы, которые он установил для себя, он провалил все порученные ему задачи, он облажался. Внезапно его конечности снова почувствовали слабость, он не был уверен почему, но это не могло быть от истощения. Меч вернулся к своему нормальному размеру, отстраняясь от руки Широ, все еще покрытой его кровью. Хватка Тетчо на клинке ослабла, но он стряхнул с него столько крови, сколько смог. Слабость. "Что, теперь ты остановился?" Широ все еще был весь в крови, пропитавшей его рубашку и брюки через различные случайные порезы — бывший Тетчо назвал бы это отвратительно небрежным, возможно, даже жестоким. Часть Тетчо хотела, чтобы он выбил и другой глаз, но Широ защищал его довольно тщательно. Тетчо стало тошно от этой мысли, хотя он не мог точно определить ни одной причины, почему. На секунду воцарилась тишина, всё стало совершенно понятно. Мысль, которую он презирал до тошноты, теперь словно свалилась с его плеч. Он потерпел неудачу. У него больше не было цели, не было причин играть в эту глупую игру. Это было позорно, так позорно и слабо. Широ начал подходить к нему, его шаги были медленными — возможно, он прихрамывал — как будто ожидая реакции Тетчо. Не смотри на меня так, подумал Тетчо. Как волк, готовый наброситься. Тетчо снова поднял меч, с легкостью повернул лезвие и уперся острием в собственный живот. "Эй, чт–" Не успел Широ закончить свою мысль, как лезвие уже вонзилось в живот Тетчо, проталкиваясь сквозь ткань, бинты и органы, пока рукоять клинка не достигла его плоти. На удивление, это было не больно. Тепло крови, растекающейся по его жестким рукам, было почти как одеяло. Тетчо рухнул на колени, едва не захохотав, когда Широ бросился к нему, и сквозь мутные глаза увидел, как высокий мужчина положил руку ему на плечо, чтобы удержать его в вертикальном положении, а другой уже схватился за клинок и выдернул его из разжавшихся пальцев Тетчо. Тетчо почувствовал, как меч вышел из него, но глаза были слишком размыты, чтобы увидеть это, а звук, с которым он отлетел в сторону, был приглушен. Тетчо устал, он даже не хотел умирать, но он так чертовски устал. Он провалился, он был слаб, он и так был мертвецом, переживет он это или нет, не имело значения, будет ли его тело продолжать использоваться для этих больных экспериментов после смерти, не имело значения. Если он и мог преуспеть в чем-то одном, так это помешать этим экспериментам всеми возможными способами — это цель, которую он преследовал с самого начала,но до сих пор ему это едва удавалось. Только один успех, только один. Другие Ищейки уже должны предполагать худшее, в любом случае. Ищейки. Группа, собранная вместе и держащаяся на скотче и клею, с постоянными препирательствами, дразнилками и драками, но с таким уровнем заботы, который никто другой не мог заметить после четырёх лет, в течение которых они были вплетены в жизнь друг друга. Тетчо почувствовал, как что-то теплое скользнуло по его лицу, зрение было слишком размытым, чтобы он мог обращать внимание на окружающее. Он почти слышал резкий тон Джоуно, хихиканье Теруко, пьяный смех Командира и Тачихару, недоумевающего, во что он ввязался. Он скучал по ним. Мысль о них преследовала его, пока он закрывал глаза. ~~~ Тетчо не мог сказать, что не ожидал проснуться. Куро не позволил бы ему так просто умереть. Он снова оказался в палате, где его оперировали, с новыми бинтами вокруг живота. Знакомое давление вокруг конечностей подсказало ему, что он снова был обездвижен. На нем была так же другая одежда: штаны от униформы были заменены на странную удобную пару, похожую на треники, или, возможно, что-то похожее. "Наконец-то ты очнулся, ублюдок", — в голосе Куро звучал незнакомый гнев, и Тетчо чувствовал себя почти удовлетворенным, добившись от него такой реакции. "Ты понимаешь, чего мне стоил этот трюк? Похоже, ты не так силен психически, как физически". Даже сам Тетчо мог бы сказать ему это, но вместо этого он ничего не сказал, продолжая смотреть в потолок. Куро вздохнул, теперь уже более отстраненно: "Если он продолжит в том же духе– агх, ему ещё рано так себя вести. Он ведь не притворялся, не так ли?". Он не обращался к Тетчо напрямую, поэтому не ожидал ответа. Но даже если бы он и был, Теккью не мог ничего сказать, он не знал, как это сделать. Он не хотел умирать, он отчаянно не хотел умирать, только не здесь. Он хотел сказать, что сожалеет о содеянном, но не был уверен, он даже не был уверен в своих чувствах. Куро мог быть прав, он мог притворяться, но он не относил себя к тому типу людей, которые намеренно причиняют себе вред без цели защиты. Знал ли он, что выживет? Поэтому он даже не колебался, когда направил меч на себя? Ему не нравилось думать об этом клинке как о своем мече, он был слишком прост, но, тем не менее, это был клинок, который он использовал. Возможно, это был какой-то наркотик, который ему дали до этого, который дурманил ему голову и усиливал его чувства. Это имело бы смысл, но он не хотел винить в таком срыве что-то столь простое, как это. Это ощущалось намного глубже, потому что его мозг был слишком запутан, чтобы даже начать думать о причинах этого. Кроме того, он недостаточно разбирался в медицине, да и вообще в том, что ему давали, чтобы пытаться расшифровать побочные эффекты. Он ненавидел, что не может разобраться в собственном мыслительном процессе. Его конечности снова стали вялыми, как после того же лекарства. Однако все было несколько иначе. Теперь он хотя бы чувствовал свои конечности, и его не тянуло в сон. Наверное, что-то в нем изменилось. Куро шагнул ближе к нему, стук его ботинок отдавался почти эхом, Тетчо по-прежнему не обращал на него внимания. К его удивлению, рука Куро потянулась к его голове, пальцы провели по его волосам. Тетчо отшатнулся, пытаясь двигаться изо всех сил, но эта дурацкая Способность продолжала останавливать его, движение было слишком мягким для его ситуации, слишком тошнотворным, почти как будто его гладили, как животное. "Похоже, мое драгоценное оружие имеет склонность к самоуничтожению, как трагично", — голос Куро был мягким, странная смесь разочарования и поражения. "Мы должны это исправить". Тетчо почувствовал желание укусить его. “Если я должен продолжать оставаться здесь, по крайней мере, относись ко мне как к чёртовому человеку”. Его голос был хриплым, медленным. Куро удивился, что он вообще что-то сказал: "Почему я должен это делать?" Вопрос прозвучал искренне растерянно, даже с учетом недостатка знаний Тетчо в эмоциональных реакциях. Он почувствовал, как в его груди бурлит что-то все более знакомое: гнев. Он не знал, как ответить. К облегчению Тетчо, рука Куро наконец-то отстранилась от его головы, как раз когда в комнату вошел Широ. "Нахрена ты это сделал, сопляк!" — прокричал Широ, и Тетчо почувствовал себя так, словно его ругают. Куро использовал свою способность, когда Широ схватил его за руку и поднял на ноги. Тетчо быстро упал, но новое обезболивающее, которое ему вкололи, лишь частично заглушило острую боль в животе и снова превратило его конечности в желе. Его снова просто подняли на плечо Широ, и снова он едва мог пошевелить пальцем. Жалко. Тетчо молчал, пока его вели обратно в камеру. Войдя в комнату, он полностью ожидал, что его уронят либо на кровать, либо на пол. Вместо этого Широ усадил его на кровать с осторожностью, словно ставил дорогую вазу. Тетчо прислонился к стене. Он вздрогнул, когда рука Широ приблизилась к его лицу, но не смог поднять руки и попытаться защититься. Вместо этого рука Широ просто схватила его за лицо, не очень нежно, но и не с такой силой, чтобы причинить боль, хотя, возможно, это было из-за лекарства. "Не умирай, красавчик, ты только начинаешь становиться менее разочаровывающим", — потребовал Широ. Тетчо нахмурил брови: "Не притворяйся, что тебе на меня не наплевать". "Мне не наплевать на мою зарплату!", — Широ отпустил его лицо,— "А ты - часть моей зарплаты". Зарплата, это было что-то новенькое, по крайней мере, произнесенное вслух. Через мгновение Широ вышел из комнаты, и Тетчо снова остался один в этой проклятой комнате. Внезапная тишина навалилась на него. Неужели он действительно только что обратил клинок против самого себя? Серьезность всего этого была мрачной, сокрушительной. Он чувствовал себя жалким, раздавленным под давлением ситуации, которую должен был выдержать. Он видел, как Кубик Рубика, едва перевалившись через край кровати, все еще лежал на полу лицевой стороной вниз. Он слишком устал, чтобы даже попытаться дотянуться до него. Вместо этого он просто уставился на него, ведь это была единственная вещь яркого цвета. Ощущение пустоты снова вернулось, хотя и не так сильно, как раньше. Вместо того чтобы снова предаваться размышлениям, Тетчо закрыл глаза, собираясь позволить сну снова овладеть им. Он много спал, но притупленное ощущение от лекарства в сочетании с болезненностью, вызванной всеми испытаниями, которые ему пришлось пройти за эти недели, позволили ему просто отдохнуть. ~~~ Бах! Он проснулся на боку, неудобно прижатый к стене, с судорогой в шее. Снова была кромешная тьма, но в этот раз раздался шум. Точнее, даже несколько звуков. От грохота ударов сотрясались стены, едва заглушаемые звуконепроницаемостью комнаты. Он быстро приподнялся на руке, но из-за изгиба бока резкая боль пронзила живот, и он снова опустился на матрас, держась за живот. Проклятье, лекарство, должно быть, перестало действовать. Что происходит? На объект напали? Кто? Он попытался снова приподняться, по крайней мере, настолько, чтобы сесть. Внезапно еще один грохот возвестил о том, что дверь вышибли ногой, лист металла пролетел через всю комнату и ударился о стену. Способность Куро была развеяна? Как давно? Означает ли это, что его схватили? В комнате и коридоре по-прежнему было совершенно темно, но в тот момент, когда они вошли в комнату, раздался знакомый голос. "Тетчо!" Тетчо не хотел надеяться, но он всё равно прошептал имя: "Джоуно?". "Чёрт побери, ты жив", — Тетчо не знал, удивлен он или облегчен, возможно, и то, и другое. Вскоре руки в перчатках накрыли его лицо, и Тетчо усилием воли заставил себя не отстраниться. Эти руки были безопасными, возможно, не добрыми, зная Джоуно, но безопасными. Он позволил себе раствориться в их прикосновениях. Другая рука Джоуно легла на его плечо, скользнула вниз по руке, затем к груди, нежно ощупывая повязки и отстраняясь, когда Тетчо вздрагивал в некоторых местах. "Ты ранен", - сказал Джоуно, хотя не нужно было быть гением или обладать острым слухом, чтобы понять это. Тетчо услышал шорох ткани. Вскоре его плечи были обмотаны теплой тканью. Может быть, плащ Джоуно? "Твоё тело выглядит так, будто бы оно было в полной заднице. Что, блять, они с тобой сделали?" Голос Джоуно звучал резким шёпотом, и Тетчо пожалел, что не видит его лица, чтобы хоть немного оценить его выражение. Если бы Тетчо устал еще больше, он бы принял слова Джоуно за беспокойство, но он знал, что его партнер никогда по-настоящему не из тех, кто легко волнуется, верно? По крайней мере, это беспокойство не было напрямую связано с благополучием Тетчо, этого просто не могло быть. Вскоре руки Джоуно обхватили его за спину и под колени, приподняв его, все еще завернутого в плащ, от которого чувствовался знакомый запах Ищеек, самого близкого дома. Тетчо поморщился, новая рана на его животе неприятно изогнулась. Одна рука потянулась, чтобы надавить на него, но другая схватила Джоуно за униформу, Джоуно не сказал ни слова, когда начал выбегать из комнаты, Тетчо почувствовал, как его хватка слегка усилилась, изо всех сил стараясь не трясти другого мужчину. В какой-то момент Тетчо закрыл глаза, но сон не шел. Когда они, наконец, вышли на свет, это были не флуоресцентные ослепительные лампы, которыми был усыпан каждый зал, а солнечный свет, теплый и яркий для его лица. Легкий ветерок взъерошил его волосы. Вокруг него раздавался смутно знакомый топот сапог и приглушенные приказы, Тетчо открыл глаза, пытаясь приспособиться к свету, прислонил голову к груди Джоуно, его взгляд остановился на тускло-зеленой форме и золотисто-красной серьге. Другой голос, более высокий, чем у Джоуно, но такой же узнаваемый, начал кричать: "Джоуно, ты ублюдок! Почему ты сбежал посреди–", — слова застряли у нее в горле, — "Тетчо?". "Я же говорил тебе, что у меня была веская причина уйти", — надулся Джоуно, —"Ему нужна медицинская помощь, как можно скорее". Теруко, должно быть, повернула голову, чтобы крикнуть: "Вы слышали его! Вперед! Быстрее!" Тетчо пожалел бедных солдат, которые быстро столпились. Сколько же там было людей? Сколько из них могли видеть его в таком жалком состоянии? Он чувствовал себя почти неловко. Теруко вскоре приблизилась к ним. Должно быть, она стояла на носочках, потому что прислонила голову к почти сложенным рукам Тетчо, а свою положила ему на плечо. "Чёрт, я у меня было плохое предчувствие, когда отправляла тебя одного". Тетчо посмотрел на неё усталыми глазами. Не могла же она винить себя? Нет, она не могла, она не сделала ничего плохого, это Тетчо все испортил. Медленно он поднял свою руку и положил на её фуражку, двигая ею вперед-назад, чтобы взъерошить её волосы, хотя в этом движении чувствовалась неловкая скованность. Теруко по-прежнему уткнулась лицом в его бок, еще сильнее вжимаясь в ткань плаща Джоуно и пряча глаза, рука, обхватившая его плечо, начала напрягаться, а её плечи затряслись. Его охватила внезапная паника. Неужели он расстроил её? Он убрал руку с её головы и снова положил себе на живот. Последнее, что он услышал, прежде чем снова закрыть глаза, был отдаленный стук колес и звук сапог.       Однако на этот раз его сон был наполнен чем-то таким далеким для него сейчас, чувством комфорта.