***
- Волкова, да что с тобой такое сегодня?!! - заорал Иван, разводя руки в стороны. Его голос отразился от стен и эхом разнесся по спортивному залу. Юля сидела, уперевшись коленями в маты под брусьями, и пыталась остановить вращающийся перед глазами мир. Продукты в их доме закончились намного раньше, чем ожидала Юля, а те немногочисленные остатки она отдавала Василисе. За последние пару дней в Юлин желудок поступала только вода из куллера, а тренировки на голодный желудок истощали и выматывали в разы быстрее. - Я хочу увидеть чистую «Шапошникову»!!! - вскрикнул Иван, и Юля, подняв и без того измученный взгляд, заметила на виске у тренера взбухшую пульсирующую вену. - На брусья, живо!!! Юля покорно встала, вяло подпрыгнула и, едва уцепившись за перекладину, сорвалась. Фибергласовый брус загрохотал, как проезжающий мимо них товарный поезд, и лишь когда Юля обессилено опустилась на мат, Иван посмотрел на нее с беспокойством. - Волкова, ты не заболела? - он присел на корточки и попытался установить с воспитанницей зрительный контакт, но взгляд у той беспорядочно блуждал по помещению. - Голова немного кружится… - еле слышно шепнула Юля, крепко зажмурившись. - Давай, иди посиди… - мужчина помог ей подняться и, положив крупную ладонь девушке между лопаток, по-отечески подтолкнул ее в сторону установленных вдоль шведской стенки скамеек. На полусогнутых ногах Юля доковыляла до стены, ухватилась за перекладину на шведской стенке и беспомощно опустилась на скамейку. И пока она могла видеть, как губы у снующих туда-сюда людей двигались, она не могла слышать их. Мир погрузился в тишину, и Юля не знала, было ли это временным явлением, или теперь ей придется носить слуховые аппараты, как Василисе. - Сломался наш робот, походу! - услышав позади себя голос, Лена была вынуждена отвернуть обеспокоенный взгляд от Юли. - Не называй ее так… - вздохнула Лена, поглядывая на стоящую перед ней Лизу. В волосах у нее блестела полоска из меловой крошки, словно она поправляла их пальцами, напрочь забыв о том, что ее руки были в мелу. Лена хмыкнула, едва эта мысль посетила ее голову: их руки всегда были в мелу, и неважно, находились ли они в зале или вне его — он уже не отмывался. - А вы, я смотрю, совсем сдружились… - Лиза игриво толкнула подругу в бок и улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Лизу Лена любила всегда. Каким-то магическим образом ей с самого детства удавалось справляться с заносчивым характером Иры и являться своеобразным громоотводом в их трио. Лена подняла уголок губ, пожимая плечом. - Она оказалась мне лучшим другом, чем… - она не закончила предложение, кивая в сторону стоящей на бревне Иры. - Мириться не собираешься? - с надеждой протянула Лиза, сжимая губы в тонкую полосочку. И хотя ответ на этот вопрос она уже знала, все же не удержалась от того, чтобы спросить. Но едва Лена открыла рот, чтобы сказать категоричное «нет», как ее брови сомкнулись на переносице, а глаза потемнели от злости. - А этот чего тут забыл..? - прошипела она, глядя на то, как ее бывший парень стремительно двигался в ее сторону с такой глупой улыбкой на лице, что Лена едва не расхохоталась. - Ленок, можем поговорить? - мягко протянул Саша, расставляя руки в стороны в добродушном жесте. Парень тренировался в том же клубе, но до сих пор Лене удавалось избегать столкновений с ним. - Еще чего… - фыркнула Лена, давая всем своим видом понять, что она не намерена тратить на него свое время. - Вали отсюда!!! - Куда ж я без тебя… - парень предпринял очередную попытку завести разговор, но Лена оборвала его, не дав закончить. - В клуб одиноких гениталий!!! - резко ответила она, задрав нос, а потом развернулась на пятках и побежала в сторону скамейки, на которой сидела Юля и наблюдала за ними. Лиза сдерживалась, как могла. Она сжала губы ладошкой, но даже это неприятное ощущение не отвлекло ее, и она расхохоталась так, будто только что услышала самую смешную в мире шутку. - Чего ржешь, Тищенко? - буркнул парень, но Лиза лишь рассмеялась еще сильнее. Слезы катились из ее глаз, и она едва удерживала равновесие. Она бы хохотала и дальше, если бы не услышала недовольный голос Ивана, кричащий ее фамилию. Резко выпрямившись, словно на арене только что прозвучало ее имя, и ее пригласили на один из снарядов, чтобы побороться за Олимпийское «золото», она развернулась и стремительно побежала к тренеру, краем глаза замечая, как Лена подсела к Юле. - Ты себя плохо чувствуешь? - вздохнула Лена, толкая брюнетку локтем в плечо. - Голова немного кружится… - соврала Юля: помещение перед ее глазами вращалось так сильно, что даже если бы ей к виску приставили дуло пистолета, она бы не отличила потолок от пола. - Я тебе сейчас теплой воды принесу… - Лена быстро вскочила на ноги. - Мне обычно помогает от головокружений. Юля хотела было сказать, что стакан воды ей не поможет, но решила экономить силы. К счастью, в этом году это была последняя тренировка, через несколько дней Новый Год, а значит, она сможет немного поесть у Лены дома. И хотя она совсем не чувствовала онемевших от холода и голода рук, ее грела мысль, что Вася сегодня собиралась к Лесе с ночевкой играть с Турбо. Обычно Юля неохотно отпускала ее одну, но сегодня была даже рада, что ее позвали, ведь она скормила сестре все до последней высохшей хлебной корки. К счастью, она договорилась со своим работодателем о небольшом заказе на оцифровку документов, а значит, через пару дней у нее будет несколько сотен рублей, чтобы купить хоть какие-то продукты. - Держи! - Лена вернулась со стаканом теплой воды в руках и передала его Юле. Брюнетка осторожно поставила его на ладонь, придерживая второй рукой, и удивилась, насколько тяжелым казался ей этот пластиковый стаканчик. - Ты так и не рассказала, что у тебя с лицом… - Лена кивнула на уже затянувшийся порез у Юли на губе и заметила, как та нервно дернула носиком. - Я же сказала, что ударилась о дверцу шкафа… - пролепетала Юля. - Да-да… - Лена закатила глаза. - Когда готовила ужин… - она поймала на себе несколько раздраженный взгляд. - А теперь я прошу тебя сказать мне правду… Юля резко повернула голову, испепеляя подругу взглядом. Она внезапно вспомнила, как обещала себе никогда не врать Василисе, но со временем открыла для себя такую вещь, как ложь во спасение. Сложнее всего было соврать первый раз, принять решение, противоречащее всем ее моральным принципам. На второй раз уже было легче. И Юля чувствовала себя чуточку лучше. Тогда откуда взялось это ощущение паршивости от того, что она врала всем вокруг о том, что последние несколько дней совсем ничего не ела и вот-вот хлопнется в обморок? Откуда взялось это неясное тягучее чувство от того, что она врала Лене?***
Когда тренировка закончилась, Лена попрощалась с Юлей и отправилась вверх по склону к себе домой. Все ее мысли были заняты лишь тем, как она придет домой и примет горячий душ, смывая с себя изнуряющую тренировку. На улице стоял конец декабря, с витрин маленьких магазинчиков на нее глядели фигурки Деда Мороза и Снегурочки, а из колонок тут и там разносились новогодние мелодии. Звенящие колокольчики должны были усиливать праздничную атмосферу, но веселиться Лене не хотелось. Она подняла взгляд на небо в попытках выяснить, пойдет ли в ближайшее время снег, но погода говорила о том, что надеяться на это не стоило. Словно подтверждая это, слева от Лены подул ветер, и огромная пальма заскрежетала своими толстыми ветками с плотными листьями. Девушка добралась до дома, и первым, что она услышала, был детский смех, доносившийся со второго этажа. «Точно, Василиса же сегодня у нас ночует…» — нахмурилась Лена, совсем забыв об этом. Она поднялась по лестнице, мечтая лишь о душе, но остановилась у комнаты сестры, в которой Леся с Васей прятали в кулачках разные угощения для Турбо. Лена понаблюдала, как морская свинка колебалась в нерешительности, подергивая носиком и беспокойно шевеля усиками. И только в этот момент до Лены дошло, что Турбо был отнюдь не привередой, а просто обжорой, который хотел слопать содержимое обеих детских ладошек. Улыбнувшись и покачав головой, Лена проследовала в свою комнату, скинула спортивную сумку и, громко застонав, упала на покрывало на кровати, на котором тут же появились меловые отпечатки ладоней. - Твою мать… - тихонько выругалась Лена, не без труда поднялась с кровати, морщась от ноющей боли в мышцах, и прошагала в душ. Вода обжигала ей лицо и тело, ее грудь моментально покраснела, но все, о чем она могла думать, была Юля. «Почему она тоже не пришла к нам ночевать?» — спросила сама у себя Лена, выключая воду. Она промокнула волосы полотенцем, нанесла на тело крем и понюхала свою кожу. Ее крем был без запаха, и девушка невольно вспомнила тот дождливый день, когда Юля отправила ее в душ, чтобы согреться. Юлин крем для тела пах кокосом и почему-то вызывал очень теплые воспоминания. - Лена, ты будешь ужинать? - из-за двери раздался голос Инессы, и девушка подпрыгнула на месте. - Черт, мам, нельзя же так пугать! - проворчала Лена. Из-за двери раздался тихий вздох, и Лена поспешила ответить, чтобы избежать неловкой нотации от матери. - Буду… - Тогда спускайся! - Инесса несколько раз постучала ладошкой по двери, и Лена могла услышать шарканье ее тапочек по полу, когда она пошла в комнату к Олесе, чтобы позвать девочек к столу. - А что в меню? - послышался важный голос младшей Катиной. Лена невольно фыркнула, находя ситуацию несколько комичной, и прослушала то, что ответила мать. Когда она закончила переодеваться и приводить себя в порядок, на улице стало темнеть. Девушка открыла окно, впуская в комнату холодный декабрьский воздух. Ворвавшийся ветер принялся играть легким, как перышко, тюлем. Лена любила свою комнату за вид из окна: их дом возвышался над остальными, поэтому с полукруглого балкончика с кованными перилами просматривался весь город, за которым простиралось, казалось, бескрайнее море. Когда над городом висела полная луна, она отбрасывала блики на воду, и Лена могла часами наблюдать, как двигалась вдалеке вода. Оставив окно настежь открытым, девушка сунула ноги в пушистые тапочки и спустилась к столу, за которым уже сидела вся ее семья. - Привет, пап… - улыбнулась Лена, поцеловала вернувшегося с работы отца в щеку и уселась на свое место. Инесса подвинула к ней тарелку с картофельным пюре и тушеным мясом и погладила дочь по щеке. Василиса опустила голову, чтобы не видеть этого, или для того, чтобы не позволять изображением счастливой семьи ворваться в ее голову. Она думала о Юле, которая сидела за своим стареньким компьютером, пытаясь заработать немного денег на продукты, пока сама она имела возможность плотно поесть за чужим столом. Когда члены Лесиной семьи были заняты разговорами, девочка то и дело прятала в карманы куски хлеба для Юли. Потянувшись к тарелке, она стянула с нее очередной кусок, но была так увлечена наблюдением за тем, чтобы ни Инесса, ни Сергей не увидели, как она пихает еду в карманы, что не заметила, как толкнула локтем стоявшую рядом с Лесей чашку. Она съехала по столу, упала на пол и разлетелась на маленькие кусочки. - Простите, пожалуйста! - вскрикнула Василиса, вскакивая со стула. - Это вышло случайно!!! - не успев спрятать кусок хлеба в карман, она сунула руку за спину, пока Инесса осматривала осколки. - Леська, не вставай, а то поранишься… - приказала Инесса, а сама подошла к Василисе. - Ты не поранилась? - спросила она. Девочка испуганно замотала головой. - А там у тебя что? - спросила она, заметив, как Вася прятала руку за спиной. - Покажи, пожалуйста..? - попросила она, ожидая увидеть там порез или ожог от попавшего на нежную детскую кожу чая. Василиса виновато потупила взгляд и вынула из-за спины руку. - Вот… - пропищала она, раскрывая ладонь с куском хлеба на ней. - Вы только не ругайтесь, пожалуйста! - с ее ресниц сорвалось несколько слезинок. - Это для Юли… - Василиса снова опустила голову, тихонько всхлипывая. Инесса нахмурилась, взяла девочку за пояс, чтобы утешить, но вместо этого нащупала еще несколько кусков хлеба в карманах ее кардигана. - Это тоже? - вздохнула женщина. Вася кивнула. - Васенька, что случилось? - А вы в милицию звонить не будете? - испуганно протянула девочка. - И в органы опеки? Потому что тогда нас с Юлей разлучат и… - она не смогла закончить предложение, потому что разрыдалась так громко, что сердце у Инессы в груди раскололось на тысячи маленьких осколков. - Я не хочу в детский дом… - провыла Василиса, не переставая рыдать. - Никто никуда звонить не будет, - Инесса попыталась ее успокоить, подняла ее на руки и понесла в гостиную, где осторожно опустила ее на диван. Лена вскочила, стянула сестру с табуретки и опустила ее на пол в коридоре, чтобы она не наступила на осколки. Сергей последовал за дочерьми, и все они остановились в проходе. Вася наконец перестала рыдать, и пока чужая мама вытирала слезы с ее щек, рассказала о том, как к ним вломилась тетя, дергала ее за волосы, вынуждая Юлю отдать ей все деньги. О том, как разгромила квартиру. О том, как угрожала спустить ее с лестницы. О том, что еды дома совсем не осталось. О том, что Юля ничего не ела, хоть и говорила что поест после нее. Для Лены все внезапно встало на свои места: у Юли кружилась голова, потому что она вот-вот должна была упасть в голодный обморок. - Только не звоните в милицию… - снова протянула Вася. - Пожалуйста!!! - Давай так, - предложила женщина, убирая волосы девочке за уши. Она задела пальцами слуховые аппараты, чувствуя, как в груди снова что-то упало от того, через что довелось пройти этой совсем еще маленькой девочке. Василиса серьезно уставилась на нее. - Вы с Леськой посидите с дядей Сережей, а мы с Леной сходим в магазин и купим немного еды для Юли и для тебя, хорошо? - девочка покосилась на Сергея, который закивал и заулыбался, а потом перевела испуганный взгляд на Инессу. - И никто не будет никуда звонить, идет? - Вася неуверенно кивнула. - Давай, вытирай слезки, и пускай дядя Сережа с вами поиграет! Она повернулась к мужу, который протянул раскрытую ладонь, призывая девочку взять его за руку, и повел Лесю с Васей в комнату, где позволил им нацепить ему на волосы всевозможные заколки и резинки, а также накрасить ногти розовым лаком из набора детской косметики «Маленькая Фея», который они подарили Лесе на прошлой неделе. Большим зеленым светом был тот факт, что этот блестящий лак смывался обычной водой. - Готова? - Инесса постучалась в комнату старшей дочери, и та вышла оттуда, одетая в джинсы и свитер. - Ты правда оставишь это просто так? - спросила Лена, следуя за матерью. - Нет, - сердито ответила женщина. Злость на людей, которые причиняют вред детям из своих корыстных побуждений, полыхала у нее внутри. - Но без помощи органов… Лена кивнула, влезла в кроссовки, натянула куртку и прошла в гараж за матерью. Они доехали до магазина в полной тишине. Инесса толкнула Лене тележку и, не произнося ни слова, женщина стала ходить по магазину и скидывать в нее коробку за коробкой, упаковку за упаковкой, пока она доверху не была заполнена продуктами, которых девочкам хватило бы недели на две. - Мам, можно я у Юли останусь сегодня? - наконец спросила Лена. Инесса повернулась, на ее лице все еще сидела сердитая маска, но потом женщина резко смягчилась. - Иди тогда быстро зубную щетку возьми… - Инесса подтолкнула тележку к кассе и стала выгружать продукты. Лена кивнула и понеслась в отдел с хозяйственными товарами, где схватила первую попавшуюся зубную щетку и поспешила вернуться к матери. Они погрузили пакеты в багажник и в той же полной тишине доехали до дома, где жили Юля с Васей. - У нее горит свет… - Лена указала на занавешенные окна, за которыми пробивался тусклый свет настольной лампы. Она помогла матери выгрузить пакеты и проследовала за ней в подъезд. Перед тем, как за дверью послышалась возня, Инесса была вынуждена постучать три раза. - Кто там? - послышался растерянный голос. - Юленька, это Инесса Катина. - едва успела закончить женщина, как дверь резко распахнулась, и перед ней возникла уставшая и перепуганная девочка-подросток. - Что-то с Васькой?! - ахнула она. - С ней все в порядке! - она вытянула вперед руки, пытаясь коснуться Юли, но та лишь отскочила вглубь квартиры. - Мы привезли тебе продукты, Василиса нам рассказала… - Нам не нужна помощь! - отрезала Юля. - Послушай! - строго сказала Инесса, без приглашения перешагивая порог. Щелкнув выключателем, женщина увидела насколько глубокими были тени, которые залегли у Юли под глазами. Вся она была бледная и выглядела крайне измученной, что вызвало у Инессы еще один приступ ярости. - Ты можешь ломать комедию, сколько тебе хочется! Но у тебя есть семилетняя сестра, о которой нужно заботиться! Так что перестань строить из себя великомученицу и возьми чертовы продукты!!! - женщина говорила это тоном, не терпящим возражений, а потом строго ткнула пальцем в пакеты у себя под ногами. - Если ты сейчас окажешься в больнице с истощением, ее точно отправят в детдом! Ты этого хочешь?!! - Юля подняла глаза и испуганно замотала головой. Инесса кивнула, чувствуя, что ей все же удалось достучаться до Юли. - Лена приготовит тебе поесть! И в следующий раз не стесняйся просить помощи! - Я все верну! - твердо сказала Юля. - Дайте, пожалуйста, чек? - она протянула руку и сжала дрожащие пальцы, едва Инесса вложила в них чек за продукты. Ее такой расклад событий устраивал, если Юля наконец примет помощь. - Спасибо… - пробормотала брюнетка с благодарностью в голосе, когда женщина развернулась, чтобы уйти. Она повернулась, кивнула с улыбкой и покинула квартиру, кивая напоследок и дочери. - Не могу поверить, что ты мне не сказала!!! - взорвалась Лена, едва за Инессой закрылась дверь. - А это! - она указала пальцем на Юлино лицо. - Дверца от шкафа, говоришь?!! Я думала, мы друзья!!! Она сердито схватила пакеты и потащила их на кухню, всем видом давая Юле понять, что злилась на нее. Когда, облокачиваясь на стену, обессиленная Юля добралась до кухни и медленно опустилась на стул, Лена уже гремела сковородками и тарелками. - Надеюсь, ты любишь жареную картошку! - продолжая хмурить брови, Лена ткнула в подругу пластиковой «лопаткой» и заметила, как Юля несколько раз моргнула. - А вообще у тебя нет выбора, потому что я больше ничего не умею!!! - она фыркнула, вздергивая подбородок. Нарезав колбасу и хлеб, она протянула наскоро слепленный бутерброд Юле и дождалась, пока та возьмет его. - Ешь сейчас же! - приказала Лена. Юля покачала головой с улыбкой, откусила кусочек и принялась жевать. - Спасибо… - шепнула она. - Спасибо… - передразнила Лена, как всегда передразнивала сестру. - Не могу, блин, поверить!!! - продолжала ворчать девушка. Она опустилась на стул, схватила нож и принялась чистить картошку, вымещая на ней все свою агрессию. Юля умяла бутерброд, затем второй, но все еще чувствовала слабость во всем теле. Ее руки продолжали дрожать, и она не слышала тех слов, что произносила Лена, хоть и хотела расслышать это невнятное бормотание. Даже пыталась, но так и не смогла отвести глаз от двигающейся по крохотной кухне Лены. - Держи! - она положила в тарелку картошку, пожаренную с грибами, поставила перед Юлей сметану и чашку с чаем, а потом положила немного себе. Ее брови все еще были сведены к переносице, поэтому Юля несмело протянула руку и разгладила большим пальцем складку у Лены между бровей. Рыжее лицо расслабилось, она взяла обеими руками Юлину ладонь и осторожно сжала ее. - Я очень испугалась… - прошептала она, а потом снова поджала губы и покачала головой. - Ешь давай!!! Дверца от шкафа! Ну ты даешь!!! - Юля улыбнулась и в считанные минуты уничтожила всю еду с тарелки. - Хочешь еще? - Юля отрицательно покачала головой, давая понять, что она наелась, но Лена все равно проследила, чтобы Юля выпила чай. - Тебе получше? - Намного! - Юля улыбнулась. Ее щеки порозовели, и вся она немного приободрилась. - Обещай мне, что в следующий раз расскажешь… - Лена тяжело вздохнула, подвинулась к Юле почти вплотную и взяла ее руки в свои. - Я надеюсь, что следующего раза не будет… - нервно хмыкнула брюнетка. - Обещай! - потребовала Лена, сжав ее руки. Юля кивнула и была немного смущена от того, что могло произойти дальше. Это не было сознательным ответом с ее стороны. Больше на уровне рефлексов. И то, что она почувствовала уж точно не было вызвано каким-то недоверием к Лене. Наоборот: Юля полностью ей доверяла, хоть и прожила большую часть своей жизни, не доверяя никому. Этот выбор помогал ей выживать. И если жизненный опыт и научил ее чему-то, так это тому, что прошлое весит очень много, когда ты пытаешься войти в чье-то будущее. Если что-то и может ограбить тебя, то это что-то — вчера. Юля была очень хороша в том, чтобы таскать за собой боль из прошлого и проектировать ее в своем будущем, потому она не знала больше ничего. Никто не объяснил ей, что прошлое связано с будущим только теми секундами, следующими друг за другом. И теперь она стояла перед сложным выбором: поджечь прошлое и раскрыть свои тайны, либо отказаться от радостей настоящего и надежд будущего. Но сказать проще, чем сделать. Запертая внутри, эта эмпирическая боль превратилась в крепость вокруг всего Юлиного существования, в котором господствовала лишь ложь, произносимая страхом. Юля взглянула на Лену. Ее лицо было так близко, что она с большим трудом сфокусировала на нем взгляд. В голове послышался голос: «Я подпущу тебя ближе, но не слишком близко. И не при каких обстоятельствах я не пущу тебя за вот эту дверь. Туда пусть закрыт. Это подвал. — но Лена продолжала пробираться по витиеватым коридорам, когда Юля снова услышала этот голос, — Тронешь эту дверную ручку, и я за себя не ручаюсь!!!» Юле не хотелось, чтобы Лена ей сочувствовала и говорила: «Я знаю, тебе больно, но я рядом…» — это все казалось Юле полной бессмыслицей. И Лена это знала. Точно так же, как на каком-то интуитивном уровне знала практически все о Юле. Не колеблясь больше ни секунды, Лена прижалась к Юлиным губам. Опьяняющий аромат ее шампуня заполнил пазухи Юлиного носа, когда она ответила на этот робкий поцелуй. Раздетая догола, человеческая душа желает только одного: знать. И в этот момент Юля знала…