Одно и тоже дважды не загадывают

      Радостный вопль Банши вырвался из моей груди, стоило лишь коснуться одной ногой трапа. Яркое, сочное солнце слепило глаза и грело охлажденную кондером самолёта кожу. По спине поползли мурашки удовольствия и осознание того, что я впервые увижу море.       — Ашикава, блядь, двигай свою тощую задницу, — меня несильно пихнули в плечо, недовольно бурча.       Спесь радости пропала мгновенно. А виновник, в лице Кагами Тайги, сейчас подпихивал меня вперед к ступенькам. Со своего места я подскочила самая первая и чуть ли не сама открыла люк самолёта. Самолет, кстати, частный, так что бедная бортпроводница, и без того белая, стала похожа на мелок. Помниться, в этот момент она смогла выдавить из себя что-то на подобии: «Акаши-сан будет ругаться». Да, конечно будет. Он же твой хозяин, а ты тут мне вольности позволяешь. Или он на меня будет ругаться за мои вольности?       Но, вернемся к нашей нервной очереди, которая выстроилась за моей спиной, пока я, радостная до жопы, подставляла личико лучам солнца. Меня вновь пихнули в плечо, только на этот раз еще более раздражённо. Недовольно цокнув, спускаюсь вниз, слушая раздавшиеся за спиной облегченные выдохи. Вот тоже мне нервный народ! Вы посмотрите на них — это все явно от нехватки витамина Д или секса. Вот я, как умная Маша, потрахалась перед отъездом. Кстати счастливчиком оказался тот самый умелый баскетболист с проколотой губой из Токийского. Парень был хорош не только в закидывании мяча в корзину, но и в плотских утехах.       Грызет ли меня за столь разгульное поведение совесть? Нет, да и не должна, по идее. Я свободный человек, которому строго на строго запретили сближаться с баскетболистами. Уточнение, к слову, было только про радужных мальчиков, остальных же разрешили терзать в самых разных позах и местах. Вот и пользуюсь случаем. Да и к тому же тот парниша оказался огромным моим фанатом. Изначально я долго не могла понять, что ж у него такой хавальник знакомый. А вот оно что, мячик в корзинку гоняет.       Оглядываюсь по сторонам, пересчитывая всех про себя. Всего в этот отпуск каким-то чудом поехало девять человек. Еще двое должны нас встретить уже здесь. Итог — одиннадцать человек будут жить под одной крышей, четверо из которых девушки. Неравный счет, правда? А это ещё при условии того, что Момои девушка Куроко. То есть, нас трое на шестерых. История становится ещё более интересной при таких раскладах.       На посадочной площадке стоят семеро. Долго до меня не может дойти, что не хватает в поле зрения лишь Бель и, как мы уже успели обсудить и окрестить, Мистера Слишком Пафосная Помидорка. Почему так? Начнем с цвета волос, а закончим тем, что этот индюк слишком высокого о себе мнения. Парниша хоть и ведет себя достойно, спокойно и рассудительно, а по отношению к Бел даже как-то через чур добро, но вот эта вот его манера разговаривать и преподносить себя так, словно он пуп Земли — портит все отношение к нему. А ещё я до сих пор не понимаю, как он согласился оплатить отпуск, длинною в двадцать дней, между прочим, ещё и нам с Мартой. Так вот, вернемся к пересчёту и недостающим лицам. Поворачиваю голову в сторону трапа, так как точно помню, что Белла и Акаши не выпрыгивали из самолёта. И оказываюсь права в своих предположениях — Акаши стоит уже в самом низу, терпеливо ожидая пока спуститься наконец черновласая. Его аристократическая, бледная ручка тянется к подруге. Последняя слишком даже для неё элегантно кладет свою ладонь в его и делает последний шаг. То же мне, джентльмен недобитый. Знаем мы таких, проходили. Сейчас он тебе руку подает, а вечером нахуй пошлёт и даже не обернется.       — Вы посмотрите, голубки, блин! — после моих слов Белла недовольно закатила глаза, а Акаши лишь хитренько улыбнулся.       Вообще, не знаю, как у него получилось так сократить дистанцию и втереться в доверие к моей подруге всего лишь за неделю. Но, могу сказать точно, что она стала менее подозрительна по отношению к Помидорке и даже как-то лояльна. Ухаживает, да и хрен с ним. Правда, если можно за ухаживания считать поездку на море и подачу руки, то да, ухаживает. А если нет, то он скорее просто пытается расположить ее к себе, что бы в будущем вызывала меньше проблем. Хотя, в каком будущем не понятно даже самой Белле.       — А ты завидуй молча, — ухмыльнулся Кагами, забирая у меня большой шоппер, в котором лежала всякая увесистая мелочь.       Ну, вот знаете, когда вроде ничего в сумочку не положила, а начинаешь ее поднимать — позвоночник в трусы сыпется. Летели мы в самолёте и я успела нажаловаться Кагами о том, какая тяжелая у меня ноша в руках. Так эта ворчливая бабка при первой же возможности отобрал у меня шоппер, закидывая его куда-то наверх. Эх, хороший мужик, жаль, что ворчливый, да и я уже натрахалась. Вообще, я частенько после того раза заходила к Кагами, что бы поесть после работы. Это очень круто поспособствовало нашему сближению в качестве друзей. По вечерам, если была свободна, я захаживала к нему в гости и мы вместе рубились в приставку. Он научил меня играть в фифу и гоночки, буквально разжевывая все, как маленькой девочке. Кстати, готовит Тайга тоже отменно, по этому пару раз к нему заходил голодный Аомине с пакетом, и Кагами, словно домохозяйка и феечка, готовил ужин на троих. Сидеть с ребятами было весело, слушать взаимные подъебки — еще лучше. Парни были на одной волне и даже как-то спокойно воспринимали меня. Наверно, для них я стала, как говорится, своя в доску. Хотя, рановато говорить о чем-то подобном всего лишь за две недели общения.       — Вы со стороны смотритесь точно также, — легко улыбаясь, подметила Марта. Ее слова вызвали у нас с Тайгой синхронный смех.       — Я с этой тупицей? — парень выразительно посмотрел на меня.       — Ой-ой-ой, сам такой, — передразниваю его, показывая язык в конце.       Тайга ставит мне щелбан и поворачивается в сторону Акаши, — Мы же у Куроко будем тусить?       — Да, все верно, — Сейджуро равняется со всей компанией, — Машина стоит возле выхода, багаж уже сразу к Тецуе доставят. За него можно не переживать.       Путь до дома Куроко занял около трех часов. Хотя, изначально, как я поняла, путь должен был составить не более полутора часов. Как и говорил Акаши — две чёрные тонированные машины стояли возле выхода на взлётную полосу. Удобно уместившись и рассевшись, мы вроде как и начали путь, но где-то в середине у одного из авто пробило колесо. Тогда все ещё очень сильно удивились, ведь в Японии за дорогами очень хорошо следят и просто так под колесо ничего не могло попасть. Пришлось ждать около сорока минут, пока привезут новое и заменят пробитое. Из-за этого мы пропустили паром, который шел до острова Куме, на котором Куроко с Момои и жили. Было решено потупить на пристани, в ожидании следующего.       И как-то так незаметно получилось, что из поля зрения пропала Марта. Сначала никто подвоха не заметил, так как всем было хорошо и весело. Я, Кагами и Кисе корчили рожицы в отражении воды, фотографировали друг друга и все вокруг. Остальные лишь тихо возмущались на нашу шумность и незаконную съёмку без разрешения. Понятное дело, что никто бы не стал писать заявление в полицию, но попиздеть можно было.       Но, вернемся к нашим баранам в лице Марты. Первой девушку хватился, как бы странно не звучало, Аомине, который делал круг от туалета до курильного помещения. Парня не было с нами приблизительно минут пятнадцать. До его ухода Марта была ещё с нами и о чем-то говорила с Акаши и Беллой.       — Вас здесь так много, а даже за одной девчонкой уследить не смогли, — раздражённо выплюнул Аомине, почесывая подбородок и оглядываясь по сторонам.       — Следить за нашей безопасностью твоя задача, Аомине-кун, — почему-то слишком уж холодно ответил Сейджуро, когда их взгляды пересеклись.       — Давайте не будем ругаться, — улыбаясь во все тридцать два белоснежных зуба, Кисе положил свою руку на плечо Акаши, — Сейчас быстро найдем ее, — блондин уже повернулся ко мне, нервно жующей свои ногти.       — Кисе и Ашикава, остаетесь здесь на случай, если она вернется. Аомине и Мурасакибара идут в ближайший отель, Кагами и Мидорима на вас южная часть пристани. Еширо, мы с тобой идем до ближайшего кафе, — неожиданно четко и ясно отдал указания Сейджуро, — Ашикава, пробуй до нее дозвониться, если что звони нам, — у парня поразительно холодный взгляд, словно ему вообще по барабану на происходящее, — Выполнять.       — А я не хочу идти с этой нудятиной ходячей! — неожиданно чуть ли не взвизгнул Кагами.       — Тебе что важнее – собственный комфорт или быстро найти Иматсуджи? — буквально шипит обиженный Мидорима.       Очень взволновано, ощущая, как неприятно прилипает к небу пересохший язык, не даю парням продолжить перепалку, — Ребят, я не могу на месте стоять! — не узнавая собственный писк, говорю, — А если ее уже ограбили, изнасиловали или убили?       — Ну-ну, Касуми-ччи, мы почти в центре Окинавы, здесь просто очень сложно было бы провернуть что-то подобное, — Кисе утешающе держит меня за руку, поглаживая большим пальцем костяшки, — Давай не будем нервничать, хорошо? — теплые медовые глаза смотрят как-то по-доброму.       — И вправду, Касуми-тян, — встревает в диалог молчавшая до этого Белла, — Мы ее сейчас быстро найдем. Сидит, как обычно, наверное, где-нибудь на лавке и ждет, пока ее спасут, — от слов Беллы становится легче.       Ребята расходятся быстро, сразу же сливаясь с толпой. Я присаживаюсь на близь стоящую скамейку, нервно отбивая ногой по земле. Телефон лежит в руках, в ожидании входящего от кого-ниубдь. Марта не звонит, да и телефон у неё недоступен. В голову лезут дурные мысли. Кисе маячит перед глазами и что-то щебечет о том, что ребятам можно доверять и они быстро ее найдут. Каждые три минуты в надежде набираю номер Винокурову и строчу Белле о том, что Марта не пришла. Бель читает и ничего не отвечает, сгущая краски и нервируя меня ещё сильнее.       Наконец Рета не выдерживает и выдёргивает телефон из моих рук. Новенький аппарат летит за заборчик, отделяющий сушу от воды. В моих глазах стынут слезы, когда я смотрю на недовольную рожу Кисе. Парень стоит упирая руки на боках и недовольно раздувает ноздри. Не знаю, от чего мне больше захотелось рыдать — от того, что мой телефон выкинули, или от того, что я теперь без средства связи и не имею возможности узнать сразу, как найдут Марту. Молча осаживаюсь обратно на скамью.       — Все, теперь ты можешь послушать меня и отвлечься? — баскетболист садится по правую сторону от меня, приобнимая за плечи. Я только и могу, что кивнуть, — Отлично. Касуми-чан, поверь, буквально десять минут и ее приведут сюда целой и невредимой.       — Это понятно, — медленно поворачиваю голову в сторону парня, — А телефон ты мой зачем выкинул? — получается как-то безэмоционально, от чего у блондина сдвигаются брови на переносице.       — Не выкидывал, — из под рукава аккурат на ладонь Кисе выполз мой телефон. Застопорившись еще больше, поднимаю взгляд с телефона на парня. Пытаюсь выхватить сотовый и вернуть себе. Но мне лишь угрожают пальчиком, — Не-а! Ты сейчас опять уткнешься в него и совершенно забудешь про меня. А мы и так редко видимся, — он снова убирает телефон. На этот раз в карман светлых брюк.       — Но как? — на моем лице, наверно, большими буквами написано «Очень сильно удивлена».       — Ловкость рук, — он заразительно и тепло улыбается, — Верну, когда все вернутся.       — Вот же, бяка белобрысая, — обиженно отворачиваюсь, надув щеки.       Выражение лица Кисе вновь становится добрым, лучезарным. Парень начинает рассказывать про последнюю свою съемку для известного бренда. Рассказывает о том, что поступает в Токийский университет вместе со своей командой и что они все вновь окажутся под знаменем одной команды. Блондинистое чудо очень радо этой новости и, судя по всему, была бы возможность, то он бы сейчас в рупор орал об этом. Нахождение столь позитивного и заряженного рядом человека вызывает восторг и прилив энергии. Хоть самой сейчас идти искать эту тупицу, которая по воле судьбы всегда теряется.       Слушаю Рёту в пол уха, постоянно вытягивая шею и высматривая кого-то из ребят. Желательно, конечно, Марту в сопровождении кого-ниубдь из них. Время тянется мучительно медленно и я успеваю искусать губы и отломать зубами ноготь на большом пальце. Зря только новый маникюр перед отпуском делала, блин. Но, ничего, как только эта клуша вернется, то заставлю оплачивать мне ремонт ногтя. Наконец, когда, кажется, что у меня уже успели поседеть волосы, из толпы проглянулись две цветные макушки. Аомине и Мурасакибара грозно возвышались над низкорослыми японцами и гордо вышагивали в одиночестве.       — Вы почему одни?! — подскакиваю с насиженного места, начиная орать на парней, находясь метрах в десяти от них.       Чуть присмотревшись, понимаю, что Мурасакибара как-то странно держит руки, а у него из-за спины торчит еще пара конечностей. До меня не сразу доходит, что это ноги моей подруги, так как зрение у этого тела ахринеть какое плохое. Не вижу дальше своего носа, как говорится. Парни равняются со скамейкой и, чуть задержавшись на широкой, удобной спине Атсуши, на землю спрыгивает Винокурова. В голове при виде ее растерянной улыбки пролетает тысяча и один вариант, как убить девушку и не сесть за это.              Хотелось вцепиться в неё и отшлепать, как маленького ребёнка, что бы она больше никогда не терялась. Вообще не понимаю, как можно пропасть столь внезапно. Из ушей валит пар, а из глаз сыплются молнии, когда Марта начинает чесать затылок. Эта неловкая пауза затягивается. Нужно с этим что-то делать.       — Иматсуджи, ты не хочешь рассказать куда пропала столь внезапно? — на моем лице растягивается зловещая улыбка, когда я слышу голос Бель. Они с Акаши успели до того, как на Марту кинулась я.       Марта ежится словно от холода, убирает руки от лица и медленно поворачивается. За ее спиной стоит Белла, которая и разрушает паузу, возникшую между нами. Чудеса да и только. Каким чудом они с Акаши телепортировались сюда одному богу известно. Или кто у них тут в Японии? Не столь важно, в общем. Гораздо интереснее сейчас будет разворачивающаяся передо мной сцена. Марта бледная, как поганка, пятится назад, подальше от расползающейся во все стороны убийственной ауры Беллы. Ииноноке стоит словно каменное изваяние — ровно, расправив плечи и смотрит будто бы и не на нас.       — Я буквально на пару метров отошла, а там меня кто-то задел, а потом ещё кто-то и ещё раз, — Винокурова белеет на манер овечки, — Что самое плохое в данной ситуации так это то, что вы не сразу заметили мое отсутствие.       Укол совести разлился по венам. Действительно, я же всегда брала Марточку за руку в людных местах, зная о ее интересной супер способности. И глупо было полагать, что сейчас, находясь в чужом теле и в городе, наглухо забитом людьми, она никак не сможет потеряться. И вот сейчас виновница торжества, если можно так сказать, стоит перед нами всеми и не знает, что сказать дальше, считая себя виноватой за принесенные волнение и неудобства.       — Да ладно вам, главное, что нашли! — Кисе положил свою руку мне на плечо, заражая позитивом.              Что-что, а парень был, действительно, очень энергичный, лучезарный и просто булочка с корицей. Уж не знаю, чего ему стоило воспитать в себе такой добрый и светлый характер, но Рета чуть поднялся в моих глазах и стал не только красивым секси-мальчиком, но еще и сильной, волевой личностью. Впервые вижу столь несгибаемый оптимизм в любой ситуации.       — Как можно сразу заметить отсутствие такой коротышки? — прожигая Марточку синем пламенем, вклинился в диалог Аомине.       Я мысленно закатила глаза, надеясь, что кто-нибудь прекратит их начинающийся срачь. Но нет. Даже Белла ничего не смогла сказать, так как ее попросту заткнул Акаши, которому, видимо, было в прикол наблюдать за их словесными баталиями. Кисе тихо посмеивался, поглаживая ладонью мое плечо. Со стороны они походили больше на женатую пару, которая сейчас спорила на счет того, оставлять подарок от тёщи или же нет. Пока Винокурова морщила нос и кидалась едкими замечаниями, Дайки отчитывал ее, как последнюю школьницу, прогулявшую урок. Хотя, знаете, если вслушаться в их диалог, то можно сравнить их с братом и сестрой. Да, наверно, так будет даже лучше.       Обречённо вздыхаю, осматриваясь по сторонам. Выглядываю в толпе две контрастные цветные шевелюры и, приговаривая, что появились таки нормальные люди в компании этих чудиков, поворачиваю голову Кисе, придерживая пальцами за подбородок. Парень охотно поддаётся и улыбается ещё шире.              Шоркающие шаги Кагами сопровождаются гневным шипением Мидоримы о том, что можно быть и нормальным человеком, не раздражать окружающих. Нашлись, блядь, еще две беды на нашу голову. Теперь я точно не понимаю, как мы выживем в доме Куроко, не устроив там Армагеддон и ядерную войну. Кажется, что ещё одного раза Япония точно не переживет.       С горем пополам и непрекращающимися перепалками, нам-таки удалось запрыгнуть на паром. В этот раз я ухватила Иматсуджи под локоть и не отпускала до самого прибытия на остров. Что я сейчас могу сказать? Япония, впринципе, поражает меня своей красотой, неоновыми огнями и спешной жизнью. Но теперь… я удивилась этой стране еще больше — совершенная тишина, разбавляемая гулом парома и прибоем лазурного моря. С высоты, ближе к берегу, еще пока мы плыли, можно было увидеть разнообразие кораллов и мелких рыб, шустро расплывавшихся на пути судна. Морской, соленый воздух приятно щекотал нос, моментально окутывая с ног до головы.              Кристально чистый белый песок заскрипел по дну парома, когда тот причалил к берегу. Готовая сразу же выпрыгнуть на теплый песочек, я поскакала к трапу, утаскивая за собой бедную Марту, что бы занять небольшую очередь.       — Ашикава-тян, — мягко позвал Кисе. Поймав удивлённое: «Ась?», продолжил, — Нам выходить на другой стороне острова.       Удивившись еще больше тому, что дом Куроко на незаселенной части острова, я отошла поближе к ребятам, которые, на удивление, уже тихо посмеивались, разбившись на группы. Вот чего-чего, а этого я могла ожидать только во сне. Мидорима и Акаши стояли в сторонке, о чем-то очень тихо разговаривая. Все остальные же сгруппировались в метрах двух и громко обсуждали команду Токийского Университета. Мы с Мартой тихонько подкрались, вливаясь в диалог совершенно незаметно. Белла тут же придвинулась к нам чуть ближе, не желая больше слушать спор двух форвардов о том, кто из них лучше.              Эти ребята заставляют меня удивляться все больше и больше. Десять минут назад они были готовы прибить друг друга, а сейчас шуточно спорят о том, кто из них забивает в корзину лучше и эффектней. Кагами упоминал свой данк-метеор, а Аомине басил о том, что его вольный стиль не смог повторить даже Кисе. С чем, собственно, блондин чуть обиженно, но согласился.              Другой берег встретил нас абсолютной безлюдностью и густым лесом. Ровно в центре можно было заметить двухэтажный дом, напоминавший не-то виллу, не-то хижину. Темно-дубовый фасад, покатая на один бок крыша, широкие, стеклянные окна, отсвечивающие, словно маяк. Уже сойдя на берег, громко ахнув, я смогла разглядеть все это богатство лучше. Массивное здание, выделенное, как я уже могла заметить, под хижину, размером с два этажа — вблизи смотрелось еще более громоздким и очень сильно напоминало «Хижину Чудес» из известного всем мультика. Не хватало только, чтобы сейчас оттуда выскочили двое подростков и старый ворчливый дед. Окруженный со всех сторон слегка редеющим пальмовым лесом, дом смотрел на нас крытой верандой. Крыша той самой веранды служила еще и балконом второго этажа. Господи, да откуда ж деньги у столь молодой пары? Мало того, что на острове, так еще и такой домище… боюсь представить, что внутри.       Стоящая рядом Марта присвистнула, — Ты тоже думаешь, что они взяли три кредита на этот дом? — я лишь смогла тихо угукнуть.       На крыльце дома показались две фигуры. Копна розовых волос Момои развивалась на ветру, точно так же, как и белая, расписанная черным узором юката. Куроко же стоял, засунув правую руку в свободный край легкого кимоно, левой придерживая свою девушку за талию. Пара смотрелась очень гармонично, спокойно и величественно.       — Приветствуем вас, — от леденящего душу спокойствия в голосе Призрака становится дурно. Он смотрит так, словно заглядывает в самое темное место твоего внутреннего мира. А затем, словно нарочно, очень по доброму и ласково приподнимает уголки губ.       Знаете то ощущение, когда по коже вязкой, липкой жижей расползается не очень приятное ощущение страха? Вот и я не знала до тех пор, пока не очутилась на столь чудном острове в компании причудливых людей. Рядом стоящая Марта поежилась, сильнее сжимая мою ладонь и отводя взгляд от дома.              И почему я только сейчас начинаю задумываться о том, что от всей этой компании баскетболистов веет мертвым холодом и давящей, жуткой аурой? Почему я замечаю это только сейчас, когда они идут дружной толпой в сторону дома, а мы плетемся сзади? От неожиданно слишком резко замершего на месте Кисе теперь веет не теплом, а ужасающей, будоражащей кровь и сознание, непоколебимой силой. Медовые, солнечные глаза становятся почти карими, глубокими и задумчивыми.       — Эй, девчонки, вы чего там еле плететесь? — от широкой улыбки парня становится еще хуже.       А может мне просто показалось?