Бегство от свободы

В долгой и практически постоянной битве за свободу, люди, что боролись за освобождение, вступали в союз с врагами, когда победа бывала достигнута и требовалось защищать новые привилегии. Несмотря на многие отступления, свобода всё-таки выигрывала сражения. Многие погибали в битвах, убеждённые, что лучше погибнуть, сражаясь за освобождение, чем жить под игом. Такая смерть бывала величайшим утверждением собственной личности. Такие убеждения были по душе Шелли. Та с уверенностью могла сказать, что если нам предстоит сражаться с опасным врагом, мы безусловно должны его понимать. Все внезапные манёвры, кричащие о том, что искусство их исполнения должно быть на высшем уровне, являлись отличной возможностью победы. Нет, когда наступало трудное время, а оно действительно таковым являлось, мысли о ценности всех тех хороших моментов в значительной степени отвлекали от происходящего хаоса вокруг. Шелли заметила, что даже тренировки по стрельбе утратили для неё всякий смысл, и хуже всего было то, что, казалось, все чувствовали то же самое. Жители Дикого Запада тонули в меланхолии. Все без исключения. Насколько Шелли было известно, в родное поселение возвратилось немногим больше четверти человек; и все они испытывали страх, мрачными тенями передвигаясь по пустым улицам под гул шёпота. Турниры на лошадях, бойцовские перестрелки и другие события, конечно, всё еще проводились, даже при том, что было вполне очевидно: большинство горожан утратило желание принимать участие в развитии и общественной жизни своего города. Местный шериф Дерек Метью прилагал все усилия, стараясь сохранить привычный порядок дел городского округа, но это было бесполезно. Техас стал подобием местности, просто оболочкой из древних величавых полей, пустынь и сооружений, за которыми, как когда-то считалось, было безопасно. Было 9 ноября 1987 года, а значит, Шелли уже во всю готовилась к наступлению суровых прохладных ночей. Конечно, находясь в таком тёплом штате, местным жителям вряд ли когда-либо приходилось бороться с снежными морозными днями. Однако, наступили трудные времена. Если раньше в этом, как все думали, безопасном городке можно было запросто обзавестись кучей одежды и продовольственными материалами, то сейчас был явный дефицит всех этих вещей. Приходилось бороться с голодом. Да, сейчас основным вопросом являлось не то, какую новую куртку предстоит купить этой зимой, а то, чем будет питаться житель этого города завтра. Каждый новый день сулил новые трудности, поэтому все старались держаться вместе. Опасность вернулась. Вообще-то она вернулась пару лет назад, но сейчас проклятие возвращения с каждым днём становилось всё более могущественным и грозным. Шелли находилась в оцепенении. Именно так. Подальше стереотипы, навязанные ей бесстрашными тренировками с оружием, иногда быть напуганной – разумно. Если копать глубже всю происходящую ситуацию, то можно сказать, что всё не так уж и мрачно. Близкие и друзья, кем поистине дорожила девушка, оставались рядом, и их настрой о том, что всё обязательно образуется, давал Шелли надежду на лучшее. Как говорят, именно она умирает последней. При всём этом девушка не покидала родной дом, она оставалась здесь, чтобы помогать Дереку и остальным превратить город в убежище. В некое безопасное место. Из всех родственников, что остались у Шелли, был её отец. Лиам Шотган – довольно значимое лицо в их селении. Рослый брюнет с добрым и приятным видом, мужчина один из немногих, кто умел здоровски обращаться с оружием, поставлять и продавать его. Другими словами – это его хлеб. Всем сердцем оба дорожили друг другом, отдавая всё самое последнее, в чём нуждался другой. Однако, Лиам даже близко не подходил для того, чтобы заполнить душевную пустоту, образовавшуюся после событий последних месяцев. Большую часть времени Шелли ощущала себя невероятно одинокой. « А началось всё весной 1986 года на территории Техасской пустыни Чиуа-Дезерт. В час жаркого апрельского заката в районе американо-мексиканской границы на территории американских штатов появились двое граждан. Оба не выражали на вид никакой симпатии к здешним местам, обоим хотелось поскорее уйти. Один из них, тот, что выше, был одет в черный костюм, отлично подчеркивающий его рост и манеру походки, звали его Полл. Вместе с ним был чуть утомлённый окружающей средой напарник, и, кажется, это был пёс. Пёс - Гавс. Тёмно-розоватое обмундирование, на голове строгая фуражка. Один глаз перекрыт повязкой. Этот был более похож на военнослужащего, чем первый. — Генерал, Вы велели осмотреть и по случаю атаковать, — слегка повернув голову на собеседника, Полл выровнял шаг. — но не хотите ли прибегнуть к начальному плану? — Дорогой друг, заходя к себе домой, ты сначала разуваешься, а потом идешь ужинать, или же наоборот? — вопрос был риторическим, но Гавсу хотелось услышать ответ. — Верно, но… — Нам нужно искоренить подобные места, чтобы подобраться к основе. — отрезав, генерал замедлил шаг. — Я ни в коем случае не спорю. Напротив, Ваша стратегия мне весьма понятна. — мужчина споткнулся. — Тогда я не понимаю твоих сомнений, дорогой друг. — В основе моих сомнений лежат проблемы. Проблемы граждан, генерал. Погибнут ни в чём неповинные люди, и я не думаю, что такое, зайдя далеко, может хорошо кончиться. — с опаской глядя по сторонам, он проклинал себя за свою неуклюжесть, ведь ему пришлось споткнуться ещё. — Ах, милый Полл. Видишь ли, мы не даём гарантий. Мы действуем. И делать это нужно незамедлительно, если мы действительно хотим иметь что-то от власти. Мы боремся за свободу ровно так же, как делают это остальные люди. Просто у кого-то на это больше сил и возможностей. — мирившись с невыносимой жарой, Гавс поправил шляпу. — Я понял, можете не продолжать. — на самом деле Поллу было всё равно на сохранность оставшегося населения, его интересовало сугубо своё положение. Власть и политика не были его сильными сторонами, он лишь хотел, вернее, он знал, что их будут бояться. Это служило хорошим стимулом для него. Час от часу становилось всё прохладнее. Оба хотели поскорее распрощаться с делом, которое вот-вот начнут. Вероятно, на их сознание так влиял жаркий климат этих мест. И Гавс, и уж в особенности Полл желали расположения в обществе, которое уже имеют. Искушение получить ещё больше начало проявляться. Может, именно поэтому они оставили звездолёт на половине пути и решили двигаться пешком. Они хотели видеть всё сами, своими глазами. Спустя пол дня жаркого похода, генерал и его сопровождающий уже вышли на главную центральную дорогу, ведущую прямиком в город. Несказанное облегчение, вызванное радостью и смешавшимся с ней зноем, играло на лицах у обоих. — Пара часов, и мы на месте. — отпив из огромного серого термоса охлаждённой воды, Полл передал его псу. — Мне импонирует тот факт, что я мог бы сейчас руководить тем самым звездолётом, что прибудет сюда по завершении миссии, однако иду с тобой по засушливой пустыне, демонстрируя остальным нашу силу духа. Она, как никак, актуальна на сегодняшний день. Тем, кто до сих пор ей не обзавёлся, придётся нелегко. — принимая из рук напарника термос, Гавс сделал глоток. — Позвольте полюбопытствовать. Те, к кому мы сейчас направляемся, бесспорно обладают той силой духа, о которой Вы говорите. Неужели Вы считаете, что никто не сможет дать отпор? — почесав подбородок, мужчина задался вопросом чисто из вежливости. — О, нет, конечно же я так не считаю. Запомни, мой друг, чем сильнее враг, тем увлекательней битва. — Думаю, сейчас враги именно мы? — Для каждой стороны характерны свои особенности. Но, да, ты прав. По большому количеству шинных полос оба поняли, что скоро начнётся поселение. Изнеможённый Полл уже дважды проклял себя за то, что решил напялить на себя этот чёртов костюм. Жар, что притягивался к нему, в особенности, из-за самого цвета его наряда, был крайне неприветлив. Казалось, обувь, которую он выбрал, уже не служила ему. Чувствовалась лишь подошва, и то, как с каждым шагом она теряла свои силы. Мгновение. Раздался рёв мотора. Трактор, что стоял неподалёку от въезда в сами ворота города, активно начал свою работу. Утро, жизнь тихого штата наполнялась предвкушением на события нового дня. Доносящиеся из окон крики маленьких детей, которые проснулись от того, что их отцы собирались на работу, были отчётливо слышны, и стало понятно – они дошли. — Бинго! — на лице генерала сверкнула надменная улыбка. — Поторопимся, мой друг, не будем заставлять людей томиться в нашем присутствии. — Полностью солидарен. — каким бы подхалимом не являлся Полл, ему самому с нетерпением хотелось окупить все проведённые им часы на Диком Западе. Дорога из выложенных бетонных плит горела от нагрева ярких солнечных лучей, в то время, как и Гавс, и Полл старались идти быстрее, образно создавая себе подобие прохлады, бьющее ветерком в лицо. Дойдя до самых ворот, они остановились, но, не став мириться с ещё одной лишней секундой, проведённой на жаре, двинулись прямо вглубь обширного городского округа. — О, странники, добро пожало… — не успел бедняга, следивший за электричеством на станции у ворот договорить, как одним махом его пронзила всё ещё охлаждённая сталь меча Полла. Запнувшись на полуслове, мужчина средних лет повалился на землю, оставив за собой растекающуюся лужу крови. Пройдя ещё дальше, Гавс вынул из своей кожаной кобуры лазерный пистолет, оглядел его, не сомневаясь в технике своих выстрелов. — Я вызвал звездолёт, действуем быстро. — серьёзность и жажда результата откликнулись в голосе генерала. — Так точно! — отдалившись на десяток метров от напарника, Полл мастерски управлялся со своим холодным оружием, и полностью был готов к атаке. Мгновение, и вышедший юноша из барной лавки был застрелен. Вокруг начали раздаваться крики с нарастающей скоростью. Стреляли во всех, без исключения. Отчетливо были слышны визги «На помощь!» и «Бегите!», в то время как какие-то поселенцы подбегали к уже мёртвому пареньку в надежде ему помочь. Эти люди в ту же секунду своего появления были либо застрелены из бластера, либо перерезаны катаной. Все разбегались по сторонам, и, спустя пару минут, главная площадь стала полностью безлюдной. Исключением являлись трупы молодых селян, что скопились один на другом у входа в бар. Клубы пыли, стаскиваясь в единую кучу в огромном количестве, внезапно взмыли вверх, ослепляя песчинками двух каинов. Оглядывая небо, оба поняли, что над ними, наконец, звездолёт. Этот наполовину патрульно-разведывательный корабль был предназначен, скорее, для огневой поддержки. — Огонь! — достав поцарапанную чёрную рацию из своего рюкзака, Гавс отдал команду бомбардировать город. Не прошло и минуты, как космический крейсер начал выполнять распоряжение военачальника. В дома полетели бомбы, взрывающиеся лишь от одного соприкосновения с ними, дымились улицы, шум грохота стал невыносим. Все, кто, как казалось, нашёл укрытие от лазерных пуль в стенах зданий, были подвергнуты ещё большему крушению. Тогда горожанам казалась лучшей участью смерть под мечом незнакомца, чем обвалившиеся на них груды бетона и воспламенённой древесины. Некоторым удалось бежать из города, оседлав лошадей. Те, кто не мог выбраться из своих домов по причине завалов улиц, горели заживо. Душераздирающие крики продолжали доноситься со всех сторон, жители не понимали, как нужно бороться. Тот, кто был смелее, брал в руки оружие, какое только смог найти, и шёл в атаку. Атаковать можно было только двоих. Гавс и Полл ловко уворачивались от выдержанных пуль отважного напуганного населения, однако звёздный корабль, что стоял в небе неподвижным камнем, заслонявший солнце, атаковать было невозможно. Надежда на спасение умирала в глазах каждого, кто уже понимал, что тем иноземцам нужно перебить всех. Всех и каждого. Не оставить им места на свободное существование. Несколько часов скупой битвы на Диком Западе выдались плодотворными. Гавс и его приятель получили то, что хотели. Не оставив ни единого целого здания, оба обнадёжили себя. Осмотрев дымящийся разрушенный город на предмет выживших, которых осталось не более пятнадцати человек, оба пленили их, поместив всех на крейсер. Не то, чтобы те сопротивлялись. Оставшиеся горожане были тяжело ранены, поэтому сопротивляться особо не приходилось. — Отлетаем! — забравшись внутрь фрегата, генерал и остальные, сменив курс, отчалили в обратном направлении. Солнце начало спускаться по склону, приближаясь к раскалённому горизонту пустынных полей. Спустя пол дня остатки клубящихся кусков пыли и дыма, что остались после горения разваленных строй-материалов, сливались с тёплыми оттенками заката. Город опустел. — Толкай! — с улицы донёсся заглушённый крик. — Ну же, все вместе! — Не выходит! — удар. Потом ещё. Небольшое количество тихих, но недовольных голосов, что следовали после каждого удара, были слышны всё лучше. — Как не выходит-то? Ты толкай, а не стой! — женский голос. — Толку толкать дверь, заваленную грудой мусора? — Слушай, умник, мы эту груду сместить пытаемся. — отдышавшись, она продолжила. — Ну-ка, ещё! Пару мгновений, и из-за завалов послышалось шорканье селян об узкий проход бункера. Дверь раскинулась, из подвала вышло около тридцати человек. Это были те, кто, видимо, успел в последний момент укрыться от злосчастных бомб. Просидев в этом убежище пол дня, изнеможённая и уставшая толпа двинулась осматривать разрушенную родную территорию. — Что стало с нашим домом? Что… Кто это вообще был? Неужели Гавс? — местный шериф, приложив руку к лицу, пытался оправиться от шока и удивления. — Я слышал о нападениях на города, но не уж-то он и до нас добрался? — Ну и дела… Мы поможем восстановить. Все мы. — Шелли положила руку на плечо старого знакомого, затем повернулась в сторону отца. — Верно, пап? — Уж не знаю, стоит ли… — Шотган был в не меньшем шоке, что и Дерек. — Думаю, лучшим решением будет переезд? — Это же… — девушка запнулась. — Это наш родной дом. Ты как хочешь, но я остаюсь. — Милая, это очень затратно. Средств нет, всё разрушено. Где ты собралась жить? — На первое время подвал вполне подойдёт. К тому же, он не единственный. Помнишь, у тебя был склад старых поношенных моделей автоматов? Он с другой стороны нашего гаража. — Я даже не знаю. — Шотган не отрывал взгляд от многочисленных завалов. — Послушайте, Лиам, — в разговор вмешался Дерек. — не мне Вас уговаривать, но если действительно хорошенько потрудиться, то основную и нужную часть города, по типу наших домов, баров и прочего общепита мы точно восстановим. Запасов еды хватит наперёд. Мы обязательно справимся, если уж на то пошло. — Я согласен. В конце концов, я могу подлатать изношенное оружие, завалявшееся в другом погребе, и продолжать вести хоть какой-то бизнес, если, кончено, его можно так назвать. — поправив кепку с вышивкой Stetson Texas, мужчина приобнял дочь. — Отличный настрой! » Это событие оставило тёмное пятно на сердце каждого, кто своими глазами видел битву, кто принимал в ней участие. Погибло огромное количество друзей и родственников девушки, после чего она действительно стала дорожить тем, кто остался рядом с ней в трудную минуту. Перед глазами периодически всплывают моменты минувших злосчастных часов. То, как Шелли переносила трупы своей тётушки Оули, своего друга детства Билли, пекаря Шимса, который всегда угощал её за счёт заведения. Слезы накатывались с каждым внезапным воспоминанием, связанным с тем днём. Шелли верила в их лучшую жизнь, что уготована им после смерти. По крайней мере, у неё хорошо получалось утешать себя этими мыслями.