Глава 69
И аз воздам, или всё более ведомый обстоятельствами максималист
(Полтора года спустя. Среднее кольцо. Около планеты Кролл) Размеренно летящая в пустоте космоса планета Кролл со своими самоуверенными и беззаботными жителями, проживала последние минуты. Хотя самой планете было наплевать, а вот покой её жителей подходил к концу. И если уж быть совсем педантичным, наиболее прискорбные времена наступали для жителей одного мегаполиса, даже скорее крупной агломерации. «Славный» городок с окрестностями населяли, более тридцати миллионов жителей. И шесть лет назад он сильно задолжал одному королевству. Нынче пришло время взыскания долгов. Для криминальной столицы планеты, чьи щупальца раскинулись по всему сектору, а реальные хозяева которой и вовсе проросли по тысячам систем, настал и вовсе апокалипсис. Долгое время до них не доходили руки, но нынче у «Потрошительницы», как за последние годы за глаза называли её враги, наконец нашлось время и свободные ресурсы для правосудия. Более пяти лет назад, очень многие из города Счастье решили поучаствовать в выгодном, как им тогда казалось, налёте на одну состоятельную, но недостаточно защищённую планетку Набу. Нынче та планета уже ничем не напоминала жертву. За более чем пятилетнее правление королева, что там правила, породила крайне неприятное и опасное чудовище. По крайней мере таковым его всё чаще начинали считать те, кто ранее полагал королевство Чоммелль чем-то обычным. Карательные отряды их Инквизиториума можно было увидеть всё чаще и дальше от их Родины. Многие полагали, что придумав себе отличный повод для использования силы вовне, королева Падме Первая давно перешагнула все рамки соразмерного для его использования. Однако, когда вы не согласны с тем, что сильные мира сего делают, у вас есть не так много вариантов. Первый — сопротивляться. Увы, объединение в котором нынче уже было под семьсот миллиардов населения, чьи военные силы наводили страх на почти всех соседей, не тот соперник, с которым можно справиться в одиночку. А для объединения власти секторов слишком мало доверяли друг другу. Дело можно было бы поправить, начни новый Союз лезть во Внутреннее Кольцо. Там не только хватало соразмерно сильных, но и влияние элит в Республике было заметно выше того, которым обладали большинство в Среднем и особенно Внешнем Кольце миров. Но Союз благоразумно туда не лез. По крайней мере мало-мальски серьёзно. Да и прочих, «Потрошительница» и её посланцы били точечно, зачастую, ставя в известность местные власти, лишь постфактум, тем хоть и вызывая их дикое раздражение, но полноценно воевать с королевством Чоммелль желающих пока не находилось. Слишком много силы набрало королевство, а точнее тот союз, в который оно входило. Это не могло продолжаться вечно, так как страдал не только крупный криминал, по определению вросший в часть властных структур, но и их покровители. Так как с ними «Потрошительница» не мелочилась и вовсе не случайно получила такое прозвище. Однако пока становиться тем, кто попадёт под этот, выросший за последние годы в Среднем Кольце гонористый каток, желающих не находилось. В системе вышла чёрная боевая станция, похожая на раскрытую книгу. В последние годы этот образ стал узнаваем в этом регионе Республики. А потому невольные свидетели её прилёта поспешили максимально быстро покинуть систему, внезапно ставшую опасной. Планета Кролл хоть и не могла похвастаться защищённостью более близких к центру Республики планет, но на ней, кроме прочего, находился крупнейший в секторе центр производства одноименного с городом Счастье наркотика. И власти имели немалую часть отчислений за его крышевание, из гигантского потока получаемых им денег. Поставки этого энергозатратного в производстве наркотика, имеющего крайне высокие требования к производству, выходили далеко за пределы сектора. Во многом из-за этого операция началась спустя столько времени. Увы, ограничиться лишь одним Счастьем, с его несколькими десятками миллионов жителей, было невозможно. Слишком сильным было на планете проникновение во власть криминала и его пособников. Понимали, что Счастьем дело не ограничится и власти планеты. За последние годы все наблюдающие за деятельностью Инквизиториума, успели неплохо изучить принципы его действий. Потому, спустя час в космосе началось столкновение с силами обороны Кролла, которые, оценив прилетевших, посчитали свои шансы совсем небезнадёжными. Стараясь не подпустить станцию к планете, где лишившись манёвра, защитники будут постепенно выбиты, за счёт её концентрированной мощи, потому кроллцы сами атаковали. Происходило бы дело лет шесть-семь назад, то такая силища в виде двадцатипятикилометровой станции, да ещё с немалым флотом, который она несла, с ходу бы уничтожила защитников, но нынче в Республике те кто мог себе это позволить, немало нарастил военные силы. А власти планеты Кролл могли и потому нарастили. Казалось, нападавшие переоценили то ли свою репутацию и тот страх, что она несёт для караемых, то ли недооценили готовность властей планеты Кролл, сразу и полноценно вписываться за крышуемых. Однако спустя два часа, когда большая часть защитников оказалась связана боем со станцией и её флотом, между ними и планетой... в обычный космос вышла её сестра близнец. Спустя ещё три часа всё было закончено, после чего оба огромных Инквизитора, в совсем немного поредевшем сопровождении своих кораблей, плотно заняли орбиту у Кролла, которую тут же начали щедро засеивать малыми станциями класса космос-поверхность. После чего в системе стали выходить новые крупные корабли. Когда пару часов спустя они сами оказались на орбите Кролла, та не только была уже под полным контролем сил Инквизиториума, но оттуда уже активно били по поверхности «Гарпуны» (*), успевшие ранее сбросить по паре мех-корветов «Голиаф-3», выбивая всю электронику, щиты и попавшиеся под горячую руку, оставшиеся на планете корабли. Спустя ещё несколько часов, в стратосферу начали нырять «Сеятели» (**). Они быстро заскользили в верхних слоях атмосферы, тем упрощая десантирование, но усложняя работу противокосмической обороны. После чего стали «засеивать» атмосферу своей «грибницей». «Сеятели» начали щедро сбрасывать десантные капсулы, напоминающие пузатенькие грибы боровички, летящие шляпкой вниз. Периодически снизу в них попадали из недобитых средств ПКО, однако большого толка это не принесло. Даже то, что ухитрялось попасть с небольшие и быстро летящие капсулы, а потом ещё и пробить плотный небольшой щит, вязло в толстой шляпке капсулы. На высоте нескольких километров капсулы расцвели гроздьями маленьких ракет, которые ударили по обозначенным ранее и проявившим себя в последний момент целям. После у капсул заработали кургузые гранатомёты, веером разбрасывая гранаты, которые при попадании в поверхность взрывались облаками, почти непроницаемого невооружённым глазом дыма. На последних сотнях метров в работу включились скорострельные излучатели, установленные наверху капсул, добивая огрызки дезориентированных защитников. А когда осталась сотня метров, под капсулами, уже сильно замедлившимися от раскочегаривающихся антигравов, гасящих скорость, вдруг, как будто начали взрываться шаровые молнии. Импульс в основном ушёл вниз и вокруг, лишь частично затрагивая капсулы, защищённые всё той же «шляпкой». Те немногие, кто ухитрился сохранить высокотехнологичные приборы и оружие, получили теперь уже вблизи импульс, убивающий их аппаратуру. В сочетании с разрастающимся дымом, в районах падений капсул, защитники в большинстве своём оказались лишены не только технических средств, но даже видимости. С грохотом капсулы наконец приземлились, и из них тут же полезли лёгкие штурмовые мехи и десантники. Но ещё до приземления десантные боровички выбросили «споры» живых штурмовиков и дроидов типа «Хищник», которые благодаря своей возможности к самостоятельному полёту, успевали немного расширить круг контроля, в центре которого, спустя секунды после того, как они покинули их, шлёпались десантные капсулы. Последние, упав на землю, становились мощными дотами, которые на первых порах захвата плацдарма, служили укреплёнными артиллерийско-ракетными точками. Плацдармы оказались захвачены в кратчайшие сроки. Первые штурмующие ряды быстро начали их расширять, а вторым эшелоном, лишь теперь, уже пошли десантно-штурмовые боты, которые несли силы второго эшелона. На орбите же остались ждать «дровосеки» с «виннипухами» — дроиды из легионов «Роя» и небольшие мехи с вуки, которые ожидали, когда внизу окажется полноценный и стабильный плацдарм. Их задача — зачистка с подавлением уже атомизированного сопротивления, и, по возможности, захват недобитых первыми десантными волнами сил. И уже после них, вниз должны будут спуститься живые войска четвёртого эшелона. Наиболее массовые и от того упрощённо обученные и обмундированные. В отличии от штурмовиков, облачённых в узнаваемые и лишь немного более дешёвые скафы, ранее используемые, лишь гвардейцами королевы Падме Первой, или десантников, так же имеющих простые, но полноценные бронескафы — войска четвёртого эшелона выглядели бедными родственниками. Они хоть и обладали боевыми костюмами, позволяющими находиться в неблагоприятных местах, вплоть до космической среды — правда недолго, но было видно, что это войска не предназначенные для открытого и высокоактивного боя. Максимум, находясь в обороне и под защитой укреплений. В основном же они являлись промежуточным звеном между полицейскими частями и полноценными войсками. Имея частичные элементы от обоих видов сил. При том большая часть из решивших получить подданство королевства Чоммелль через службу в армии, шли именно сюда. Быстрое обучение, пониженные риски, пусть и повышенный срок обязательной службы. Многие соблазнялись. Это было выгодно и им и Союзу, который активно наращивал силовые структуры, а потому нуждался во всё большем числе разумных, готовых пойти служить туда, где повышенные риски для здоровья, а то и жизни. Когда ключевые города на планете были наконец повержены, и в дело пошли легионы «дровосеков», названных так за специфический верх, напоминающий головку от топора колуна. Для окончательного контроля территории и задержания оставшихся в живых, уже практически лишённых способности к сопротивлению. Потоки представителей разных рас просеивались на поиск известных лиц, сверяясь с ранее украденными базами данных местных. Остальных препровождали во временные лагеря, откуда им предстояло в ближайшие недели отправиться в Союз. Он всё сильнее раскручивал новую индустриализацию, а потому ресурсов ему требовалось всё больше. Часть тех, кто ранее работал на добыче ресурсов, ушли переучиваться для разрастающейся армии и прочих силовых структур. А вот на места, которые они освобождали, было всё сложнее найти персонал. И отчасти это было связано с новыми веяниями в трудовой политике, которые требовали увеличить траты на работников. Впрочем, это частично можно было обойти, используя труд осужденных. Особенно это касалось Тарпена. В Чоммелле и ранее, более-менее условия труда были неплохими, а хозяева вынуждены были держать планку относительно высоко, хоть и за ними нужен был глаз да глаз. Но вот начав интеграцию Тарпена, выяснилось почему ранее с такой радостью местные улетали гастарбайтерами в королевство Чоммелль. Условия труда там оказались аховые. Конечно, это касалось лишь части производств, в основном ресурсного свойства. Однако, учитывая изначальную ориентированность Тарпена именно на добычу ресурсов и при их малой переработке, отправки к соседям, то задачка оказалась непростой. Что-то можно было заменить дроидами, часть — продавив повышения условий труда, немного перераспределив прибыль от хозяев в пользу их работников. Но наиболее тяжёлые или с низкой доходной частью места, невольно оставляли один разумный выход. Трудовые фактории. Те кто совершал умеренные правонарушения, стали всё более массово направляться на замену, уходящим на переквалификацию законопослушным кадрам. Структура пока апробировалась, но уже показала, что некоторый смысл в своём создании имеет, хоть и вовсе не панацея, но позволяет экономить на некоторых элементах, точнее их разнообразии и качестве для осужденных. От того жители города Счастье и небольшая часть прочих с планеты Кролл, в ближайшее время должна была стать участниками очередных трудовых факторий. Со временем же, если выживет и покажет себя с нужной стороны, вернётся в нормальное общество. Ранее союз королевства Чоммелль и графства Дуку не имел названия, но недавно, после начала интеграции сектора Тарпен, перед лидерами стала задача названия. Тогда между двумя лидерами состоялся на эту тему разговор. В нём Падме Первая предложила странное и немало провокационное название — СССР. — От чего такое странное название? — спросил тогда граф. — Всё просто, это аббревиатура. — Это понятно, но как она расшифровывается? — Союз Свободных Секторов Республики. — При всём уважении, ваше величество, но название просто напрашивается, для приглашения назойливых гостей с Корусанта. — Ну, что вы, граф, я вовсе не то имею ввиду. Это речь не о сепаратизме. Как вы знаете, я последовательно перевожу банкиров под руку государства. У вас же эти структуры изначально под контролем вашей семьи были. — Это так, но причём тут это? — Ну, вы же в курсе, что чем дальше от центра, тем больше элементов иногда прямо, а подчас — опосредованно, мешающих развитию субъектов Республики. — О, кто этого не знает, — саркастично хмыкнул граф. — Так вот, я не претендую на противостояние этим элементам, касающимся именно центральной власти Республики, но есть нюанс. Та же наша банковская система во много монетизируется за счёт оценки её экономики Корусантом. Мы, по сути, платим пятипроцентный налог, на производство своих же денег. — Ну, в общем-то так, только речь о республиканских кредах, те же кто решает сделать полностью свою внутреннюю валюту, ещё и теряет на, зачастую, невыгодном для них курсе к республиканскому креду. — Да, но на это, как уже сказала, я не покушаюсь — слишком крупные силы такое бы взбесило. — Постойте, вы хотите окончательно привести к контролю уже наших, точнее ваших, аваэльских, а теперь и тарпенских внутренних банкиров? — Да, но не то, чтобы окончательно, а оставляя им вторичное. Главное же национализируя. — Улавливаю суть, — задумчиво прикинул граф, — так как для государства, в отличии от самих банкиров, это лишь инструмент стимуляции всей экономики и обеспечения частных лиц, то оно сможет сделать так, чтобы свести к минимуму банковский профит. — Именно. Тем самым мы серьёзно снижаем вторые около пяти процентов, а у некоторых и того больше, что уже региональные финансисты накидывали к любому внутреннему кредитованию. Тем выставляя уровень кредитования тех же промышленников в общем под десять процентов, что для части производств — на грани рентабельности. Даже убрав из них два-три процента, а в особых случаях и оставив всего один, а то и вовсе, лишь накладные расходы, мы сможем на территории формируемого СССР, породить экономику большего благоприятствования. — Полагаете, это даст достаточный эффект, чтобы территории нового союза давать такое особое наименование? — Вы привыкли в графстве, что любые нужды в этой сфере решаются относительно просто — были бы деньги. Но для остальных это большая проблема. Нам не случайно Корусант выставил такой порог в пять процентов, прекрасно понимая, что местные увеличат его минимум вдвое, а нередко и больше. Тем самым мы априори оказываемся слишком в невыгодном экономическом положении по сравнению с более центральными мирами, развиваясь с трудом. — Производства с высокой добавленной стоимостью чем дальше от центра, тем сложнее развивать, а обычные при таком высоком проценте становятся на грани рентабельности. — Именно, об этом я и веду речь. Но мы не банкиры, и можем получать прибыть не с банковских услуг, а от прочей экономики, которую, если облегчить ей это финансовое бремя, станет заметно легче развивать. — Тогда будут недовольны наши соседи, так как со временем к нам начнут убегать некоторые их предприниматели, со своими мощностями. —..., — многозначительно улыбнулась Падме. — На это и расчёт? — Ну, это приятный бонус. В основном, я всё же полагаю приоритетным наше внутреннее развитие. И если кто-то извне начнет желать такого же, что же, им можно помочь, если это будет выгодно. — Война даже против региональных банкиров — опасное дело. — Всё куплю — сказало злато, всё возьму — сказал солдат. Будь мы бедны, я бы с вами согласилась, но поскольку это не так, то я скорее поставлю на наших солдат, в самом широком смысле этого понятия. — А вы рисковая девушка, — мужчина лукаво попытался пофлиртовать, но наткнувшись на взгляд королевы, понимающе рассмеялся. — Хотите, я познакомлю вас со своей двоюродной сестрой, — многозначительно намекнул граф уже не первый раз, на интерес к укреплению связей между их династиями. Если вам более симпатична она, уверяю вас, вы найдёте у неё взаимность. Хотя я вполне был бы согласен на формальный брак. В конце концов, брак по расчёту, при наличии глубинных интересов обеих сторон, может быть крайне крепким. А что там вне официоза будут делать супруги — дело десятое. — Подумаю, но особых надежд не питайте, я замужем за королевством. — Ну, моё дело предложить, стратегически это было бы выгодно обеим нашим семьям. Так новое объединение и получило странное название — СССР. А Падме, точнее — сентиментальный старик в её теле, потешил свою память об утерянной Родине. Увы, то, во что новый СССР начинал превращаться, прообраз с Земли напоминало крайне слабо. Землянин уже сделал немало для продвижения своих идей, но система с ментальностью общества хоть и немало изменялась, в некоторых вещах продолжала гнуть более привычное для себя. Илья понимал, что хоть некоторые элементы своего старого мира, а точнее Родины, ввести смог или это удастся в ближайшие годы, то вот в целом — стратегически, уже было понятно, его сил не хватит. Он чувствовал неприятное послевкусие с тех пор, как это понял. Пытаясь осознать, что выходит из под его властных рук, он всё ближе склонялся, что это будет сплав, со скидкой на технологический рост, из времен состоявшегося СССР с Испанской империей в период расцвета с её конкистадорами, всё более активно нынче несущих вовне, волю недавно родившегося Союза. Кому-то и того было довольно, но Илье стало всё сложнее себя мотивировать, понимая, что его действия местными воспринимаются и преобразуются на свой лад. И хоть некоторое он мог исправить, но другое — лучше было не давить слишком сильно. Уже сейчас было видно, что он порождал опасного пусть и разумного зверя, живущего всё более своей жизнью. И потоки перемен начинали не просто нести бывшего землянина, но и всё чаще он замечал, как становится невольным заложником благих намерений, которые перерождались в не совсем то, чего он хотел ранее. И да, пока он соответствует происходящим течениям, которые вольно или невольно ранее породил сам, то его будут носить чуть ли не на руках, как нынче. Но не дай бог он попытается стать перед катком, который сам же создал. О, он прекрасно мог представить, как в глазах окружающих обожание, почтение или опаска, сменяется раздражением, непониманием и нелояльностью. И как скоро это перерастёт в бунт? Проверять не хотелось. Он сам заточил и продолжает это делать, уже ведомый течением, зубы этому умному хищнику — местному СССР, который вырос на теле Республики. И знал, как больно этот хищник уже кусается, а так же, как нынче быстро он уничтожает своих врагов. И то ли ещё будет. Заложник обстоятельств, возомнивший, что мог изменить систему, но как и толпы глупцов ранее, осознавший свою самоуверенность. Систему можно сдвинуть, хоть это и крайне не просто. Даже поменять в ней некоторые элементы, но она всегда возьмёт своё..., так или иначе. Да, то что выходило, оказывалось более человечным, чем было. И уж конечно, тем более, в сравнении с большинством прочих малых государств, входящих в большое — Республику. Но Илья то знал, может быть заметно лучше. Уже начал формироваться довольно значимый социальный лифт в военной сфере. Немного менее — в силовых структурах. Но в прочих, система отчаянно сопротивлялась и продавливать приходилось со всё более возрастающим усилием. Система в принципе не хотела принимать, к примеру, наиболее умелого мастера с завода, в его руководящий состав, если он не имел определенной родословной, либо не принадлежал к состоятельным кругам. Даже последнее ничего не гарантировало. Потому простым подданным королевы, не использующим для своей социальной эволюции правильную кровь или большие деньги, оставалась армия и, в меньшей степени — прочие силовые структуры. Ну, либо работа на личных предприятиях королевы, где с этим обстояло несколько проще. Да, это уже было очень немало. Но... То что Илья ранее полагал возможным дать всем в королевстве, удавалось решить, лишь частично. Да, давним представителям обычных Домов стало проще делать карьеру, занимая места, ранее плотно зарезервированные за членами Великих Домов. Местами — сильно проще. Но прочим такого доступа давать система не хотела. По крайней мере за пределами всего нескольких сфер. Удавалось, хоть и со скрипом, введение общего образования. Так же немало должно было помочь в будущем вводимое всё шире для обычных людей базовое всеобщее медицинское страхование, по сути, открывающее доступ широким массам к немалой части медицинских услуг. Значимо способствовал внедрению увеличения социальных обязательств государства, нарастающий поток денег, идущий в бюджет, из-за действий новой королевы и её ставленников. Получалось сглаживать и старую проблему с гунганами. В том немало помогло два фактора. Первый — прагматизм. Новая роль гунган, навязанная им королевой, пришлась сильно ко двору и самим гунганам, но и прочим набуанцам. Последние зримо увидели то, что королева на самом деле оказалась права, говоря, что «золото» в виде талантов гунган лежит под ногами и надо его просто подобрать, в обмен уравняв тех в правах. И если поначалу этому многие противились, то когда год назад наконец начал строиться планетарный щит, а рост производств в этой сфере с помощью гунган превысил все мыслимые ранее масштабы, став откровенно взрывным — «дикарей» приняли. Это оказалось столь выгодно, что аристократы лицемерно засунули свои старые привычки куда подальше. Но это могло и не сдвинуться в нужную сторону, если бы не второе — поколениями обычные набуанцы банально игнорировали гунган. Они жили в не пересекающихся экосистемах. Да, старые традиции были сильны, как и презрение к «дикарям». Но когда ты многие поколения опираешься на смутную память и снобизм, не имея не то что личного соприкосновения, но даже не видя гунган и их общества, то такой негатив проще если и не убрать, то сгладить. Особенно под звон большой выгоды. Другой бы на месте землянина не просто радовался, что удалось сделать такое, но гордился собой. Ведь, по факту, он в принципе не был готов к такому вызову, и вроде, невзирая на это, уже многого достиг. Однако сильно сомневался, что это достойное оправдание, так как рассчитывал на большее. Увы, он не смог в полной мере изменить себя, родившись заново в теле девочки аристократки. Старую собаку новым трюкам не научишь. И это немало мешало в новой жизни. Всё это он понимал, но осадочек никуда не девался, а лишь рос.