По сценарию

[Ханджи] Леви, ты где? [Леви] Только что вышел от Эрвина. [Ханджи] ЧТО? Какого черта? Почему ты вообще остался? Леви и сам не знал, какого черта. Сейчас только 6 вечера, но все остальные уехали полчаса назад, сам Леви вышел от Эрвина не только что, как он написал подруге, а минут 10 назад, сев в машину, но так и не сдвинувшись с места. Это не из-за вина и не из-за удара головой, хотя кожа в том месте всё ещё побаливала. Сидя за рулём, мужчина пялился в одну точку перед собой, пытаясь привести мысли в порядок. [Леви] Хотел помочь ему с уборкой. Вы ведь свиньи, насрали и ушли. [Ханджи] Ври дальше) От Зоэ невозможно ничего утаить, она это знает и знает, что Леви это тоже знает, но пока предпочитает игнорировать это, ожидая, что Аккерман сам во всем ей сознается. Но что говорить, если он и себе долго не мог сознаться? Не мог принять такую простую мысль, постоянно отгонял её, а потом и вовсе забыл. Думал, что забыл, когда не видел Эрвина полгода, а потом снова встретил (что было ожидаемо, но от этого легче не становится). [Ханджи] У тебя два часа. Она написала с точкой, дело серьёзное. [Леви] На что? [Ханджи] Подготовить оправдания, пока я к тебе не приехала. [Леви] Я тебя в дом не пущу. [Ханджи] Так уверен в своих возможностях?) [Леви] Ты хоть сама домой вернулась? Сиди на жопе ровно. [Ханджи] А ой, точно. Что это я. Приезжай ты ко мне [Леви] К тебе за три пизды ехать, через весь город. [Ханджи] Именно поэтому я еще в машине Майка. Верю, что за час управишься) [Леви] 40 минут. Леви завёл двигатель и уже успел подумать о своём тинейджерском поведении. Взрослый мужчина, а мечется по городу по зову подруги, будто ему 17 и вся жизнь впереди, из проблем только контрольная по математике в среду. Он успокаивает себя тем, что на завтра нет запланированных дел, а значит последствия сегодня ни на что влиять не будут. 40 Минут, хотелось бы управиться ещё быстрее, но час пик явно имеет другие намерения. На дороге пробки, на одном только светофоре приходится стоять по семь минут. В принципе, в этом есть и плюс. Как сказала Ханджи, у Аккермана есть время придумать оправдания, и как бы комично это не звучало, но именно этим он и занимается, периодически переключая мысли на волну немых матов в адрес водителей на дорогах. Леви персона закрытая. Ему не очень легко даётся контакт с другими людьми, правда из-за работы приходится с этим бороться, он сдержан в проявлении эмоций, но это не делает его апатичным и безэмоциональным. Слабо доверяет людям, относясь ко всем с осторожностью, что иногда перерастает в холодное отношение. А ещё он не привык делиться чувствами, особенно, когда нужно конвертировать их в слова, дабы передать всю суть происходящего. Такое вообще впервые, если он правильно помнит. Тяжело. Таймер тикает и лучше бы мужчине поторопиться, дабы уложиться в 40 минут, за которые он должен пересечь половину города. Иначе подруга долго будет припоминать ему его провал, она вполне способна. Руки крепче сжимают чёрный руль и Леви нажимает на педаль газа в попытке проскочить на светофоре в последние пару секунд зелёного света, сворачивает на перекрестке и спускается с небольшой горы, а там приходится сбавить скорость из-за ряда машин. Аккерман матерится одними губами, несколько раз за пару минут, что машина вынуждена стоять. Он уверен, что не один такой. После этого можно было вздохнуть спокойно, ибо самая шумная и оживленная часть города закончилась, Леви заехал в относительную, в сравнении с самим центром, глушь. По ней ещё ехать минут 20, зато без таких длинных остановок. [Ханджи] Ты там скоро? [Леви] Готовься открывать дверь. В отличии от Эрвина, живущего в самом эпицентре городской суеты на каком-то надцатом этаже небоскреба, как впрочем, и сам Леви, Зоэ открыто заявляя, что подобное не для нее, а потому своим убежищем выбрала небольшой частный дом вне территории центра. Желтоватый свет от фонарей отбрасывает блики на очертания деревянного ограждения и серых стен. На втором этаже горит свет, а когда Леви паркует машину около ворот — загорается одно из окон внизу. Зоэ видимо сразу же поспешила встретить гостя. — 38 минут, — Ханджи открыла перед ним дверь и взглянула на часы, что украшали её запястье, — можешь, когда хочешь. — Тебе бы тоже быть такой же пунктуальной, — ему вспомнились множественные случаи, когда Зоэ игнорировала назначенное время и заявлялась гораздо позже. Да как минимум вчера, на заседание, она тоже опоздала. — Поставь чайник. У тебя должен был остаться чай, что я приносил. — Не знаю, сколько его там, но на две кружки должны хватить, — пока женщина, удаляясь на кухню, что-то напевала себе под нос, Леви сражался с тяжёлым пальто и шнурках на ботинках, они как на зло сплелись в какой-то морской узел, из-за чего пришлось с ним с повозиться. [Эрвин] Ты где? Телефон завибрировал и Аккерман отвлёкся на сообщение. [Леви] Дома. Только пришёл. Не важно, что не у себя. [Эрвин] Хорошо, отдыхай. Дом Ханджи для мужчины уже как родной, изучен вдоль и поперек, потому ему не составляет труда самостоятельно добраться до гостиной комнаты. Тут всё как обычно: молочные стены увешаны фотографиями в светлых рамках, окна прикрыты тяжёлыми шторами, что очень криво вписываются в интерьер, но каждый раз, когда Аккерман говорит поменять их, Зоэ твердо заявляет, что не будет этого делать; На полу немного выцветший ковёр бежевого цвета с оливковыми узорами на нем, что перекликаются с диваном. Мебели тут немного, но всё свободное пространство занимают растения в вазонах. Леви вообще слабо верится, что именно Ханджи за ними ухаживает, ведь они все живы. Она как раз появилась за спиной мужчины, держа в руках две кружки, от напитка в которых исходил пар. — Что ж, — она оставила чашки на столе и указала рукой на узкий диван, — ложись, Леви. — Что за бред? — недоверчиво съязвил мужчина, остановившись на том, что лишь сел. — Собралась мне терапию проводить? — Ну не зря же на психолога училась, — гордо заявила Зоэ, садясь в рядом стоящее кресло. — Закончила первый курс, а потом вылетела. — Не сыпь соль на рану, — она надула губы в театральной обиде, — раз не хочешь, тогда я лягу. Аккерман не сразу понял, о чем идет речь, но Ханджи пояснила без слов: пересела на диван рядом с Леви и приняла лежачее положение, использовав его бедра как подушку. Достаточно твердую подушку, которая ее не устраивала, поэтому Зоэ попросила друга подложить ей под голову лежащий рядом плед. Тот, естественно, возмущался первые минуты, но поняв, что с ней совладать он не сможет, мужчина одними губами проговорил что-то похожее на «ой бля», и потянулся за кружкой чая. — Только не рыпайся, иначе пролью чай тебе на лицо, — пригрозил Леви и дернул коленом, чтобы лежащая Ханджи отвлеклась от телефона и выслушала его. — Да хорошо, хорошо, — она прошипела, — а ты переставай наносить тяжкие телесные. — Не хрустальная. — Грубиян. Так что, я готова слушать твои отмазки. При всей своей неболтливости и неумению вести длинные диалоги, что кардинально отличает его от Зоэ, сейчас Леви готов высасывать из пальца темы для разговоров, развивать их до предела, а потом придумывать новые. Лишь бы не касаться той, ради которой они тут собрались. Аккерман глотнул чай, даже не обратив внимания на его все еще высокую температуру, из-за которой покраснели его губы, а язык неприятно обожгло. — Леви, — пришлось несильно стукнуть его кулаком по груди, дабы вырвать из мыслей, — что там с Эрвином? — Ничего. — Ври дальше, — Леви успел упрекнуть, что она повторяется. — Я не вру. — Он тебе нравится, — она утверждает, а не спрашивает. — Нет. — Да. — Нет, — думается, это похоже на детский сад. — Леви! Мужчина же продолжал смотреть в одну точку перед собой, цепляясь взглядом на очередное растение в горшке с бабочками. Ханджи внизу нахмурилась, отворачивая голову, чтобы не видеть чужое лицо. — Только в сексуальном плане, — после минуты молчания Леви все же признается, готовясь получать от подруги. О ее реакции можно только догадываться. — Ага! — та резко поднялась, чуть не задев кружку в рухак Аккермана, но тот успел вовремя отдернуть руку и прижать чашу к себе, тем самым предотвратив проливание кипятка. Ханджи звучала так, будто поймала его с поличным, развернулась к нему лицом и довольно засмеялась, всем видом показывая гордыню. — А вот теперь поподробнее с этого момента, — ложиться обратно она не стала, села рядом и только сейчас принялась пить свой чай. — Я ведь говорила, что тебе не утаить от меня ничего. Хоть по профессии и актер, но вне съемочной площадки нихрена играть не умеешь. — Вот уж спасибо. — Не обижайся. И что означает только в «сексуальном плане»? — Мне правда нужно это объяснять? — Да поняла я суть, — возмутилась Зоэ, — но почему все именно так? — А что тебя удивляет? Как будто трахаться без любви нельзя. — Тогда почему вы до сих пор этого не сделали? Леви собирался сделать еще глоток чая, но мыслительные процессы в голове, что проснулись в попытке дать четкий ответ на последний вопрос, остановили его. Существует очень много причин «почему», но одновременно половина из них это мелочи, совсем незначительные, но как отмазка для Ханджи сойдут. За все то время знакомства с Эрвином Аккерман успел для себя кое-что усвоить. — Наш старик, — обозвал он Смита, — придерживается таких же старинных взглядов. В его понимании — нельзя, — отстраненно констатирует мужчина, продолжая свою последнюю реплику. — Мне стоит спрашивать, как ты это узнал? Леви поднял взгляд на женщину, многозначительный взгляд, который стал заменой объемного ответа. У Зоэ, наверное, больше нет знакомых, кто так многословен одними лишь глазами. Но только в ситуациях, когда уж лучше Аккерман хмуро посмотрит, чем откроет рот и тогда плохо будет всем. Ханджи понимающе вздохнула, сложив ноги в позу лотоса. — На самом деле, я просто услышал это от него где-то... Подслушал, случайно. Иногда, оказывается, он любит потрепаться обо всякой фигне. Если спросить, о чем был тот разговор, в ходе которого прозвучала эта информация, то Аккерман и не вспомнит. Как и то, какими словами Смит ее озвучил. Леви слышал все сквозь сон, уснув на стуле меж дублями, ибо из-за ночных смен отсыпаться в назначенное для этого время не получалось. Для чего-то именно это мужчина запомнил, а теперь не может вспоминать об этом без вечного «эх,жаль». — Подытожим, — Зоэ оставила кружку с чаем на стол, стожила кисти рук в замок, и положила на них подбородок, — ты тут печально вздыхаешь, ибо тебе хочется на член блондинчика? — пренебрежительно, с тенью издевки, спросила Зоэ, а в конце не хватало только «и всего-то»? Поперхнувшись чаем от прямолинейности подруги, Аккерман уже замахнулся на нее чашкой, но так как, естественно, не собирался причинять ей боль, опустил сосуд, попутно бубня маты себе под нос. Это длилось несколько минут, Зоэ не перебивала, она пыталась сдержать смех и разобрать эти проклены. — Разве я не права? — она все же перебивает мужчину. — Из твоих уст это звучит отвратительно. — Значит права. — Исчезни. — Ты в моем доме. — Блядь. Если задуматься, то Ханджи действительно права насчет этого «и всего-то» в ее тоне. Леви совершенно точно уверен в том, что не испытывает к коллеге ничего из спектра романтических чувств, его влечет к нему только физически из-за желания почувствовать его тело над своим. Сначала это были ненавязчивые вспышки, скорее флэшбэки, что напоминали Леви о его предыдущих партнерах, когда тот находил схожесть между ними и Смитом. Затем он перестал видеть в мужчине других, стал засматриваться только на него, каждый раз подмечая новые детали его внешности, или по другому смотрел на то, что увидел раньше. Эти белые рубашки из формы разведчиков всегда были ему так малы? Какого хрена они так растянуты на груди? Бля... А не замечать это Аккерман не может, так как из-за роста своими глазами упирается аккурат в грудную клетку Эрвина. У него красивые пальцы... Леви вспомнил, как у него расстегнулся ремень на форме, а коллега поспешил затянуть его обратно, орудуя на уровне груди. Дабы проверить, не слишком ли тугим получился, конечный результат, Смит просунул под ремень два пальца, чем надавил на солнечное сплетение Аккермана теплой кожей. Тогда же младший понял, что Эрвин вечно чертовски теплый. Постепенно картинки с одеждой становилось мало, а переодеваться тот умудрялся избегая чужого взора. Леви не склонен фантазировать, но тут мозг сам дорисовывал нужные линии, когда из-под тех же чертовых белых рубашек моментами выпирали соски и ткань давала намеки на очертание груди. Зеленый плащ то и дело скрывал широкую спину и плечи под тканью, и только при ее отсутствии мужчине удалось заметить и их. Немного влажная, ткань иногда прилипает, чем оголяет прогиб позвоночника Смита и выемку хребта. Ремни на сильных бедрах отдельная тема. Белые брюки в этом случае вообще лишние. Последней каплей в чаше стал телефонный разговор. Аккерману поручили выяснить, почему Эрвин опаздывает на съемку. Набирая номер коллеги Леви не ожидал услышать сонное «я проспал, прошу прощения, сейчас приеду». Мужчина почувствовал себя пятнадцатилетней девочкой, что готова отдаться на месте обладателю такого баритона. Какой стыд. Но раз подумав о таком, отмыться уже не выйдет. — Так тебя останавливает только его праведность? — Зоэ попыталась продолжить диалог после минуты молчания. — Такие праведники могут оказаться еще и натуралами. — Я как-то об этом не подумала, — она надула губы и потянулась за телефоном. Видимо, кто-то написал. — Не удивлен. Этот хмырь так редко появляется на интервью, а если и приходит, то начинает вести интеллекнуальные дисскусии на тему почему он не любит ананасы, — Леви пытается шутить, но звучит это как очередной брызг яда, но Ханджи смеется. — Он не любит ананасы? — спрашивает, смеясь. — Вытаскивает их с пиццы. — А я думала, только натуралы их не любят, — задумчиво бубнит Зоэ, не отрывая взгяд от экрана телефона. — Что за идиотские огран... Стоп, что ты, блядь, делаешь!? — Леви за долю секунды обработал слова подруги еще раз и подорвался с места, дабы попытаться подойти и вырвать телефон у нее из рук. К счастью, это не потребовалось. Зоэ сама показала экран с перепиской. [Ханджи] Добрейший вечерок, именинничек! [Эрвин] Всего два часа назад была у меня, можно без приветствий. [Ханджи] Не суть) Личный вопрос [Эрвин] Слушаю. [Ханджи] Ты натурал? [Эрвин] .... На этом моменте Леви захотелось кинуть телефон в стену, а за ним и Ханджи припечатать к плоской поверхности лицом. [Эрвин] Очень внезапный вопрос. [Ханджи] Это тайна? [Эрвин] Нет, просто так в лоб меня никто об этом не спрашивал) [Ханжди] Приятно быть первой) Так что? Ибо, насколько я знаю, все твои бывшие партнеры это девушки... [Эрвин] Благо, пресса не копнула достаточно глубоко. [Ханджи] До твоих похождений с парнями?) [[Эрвин] От тебя это ужасно звучит. [Ханджи] Где-то я это слышала [Эрвин] Я ответил на твой вопрос? [Ханджи] Вполне — Я тебя сейчас придушу, — оторвавшись от чтения пригрозил Аккерман, отбрасывая чужой телефон на диван. — Я ему тут личное счастье устраиваю, ибо сам не может, а ответ получаю по морде, — театрально хмыкнула, отвернув голову в сторону, — да без меня ты бы еще до конца жизни думал, что он натур продукт. Спасибо скажи. — Что опозорилась вместо меня? — Хоть бы за это. — Спасибо. Твою мать, — от осознания мужчина скривился, прикрыв лицо ладонью, —нам тридцать с хером лет, а ведем себя как школьники в бупертате. — Поправка, — возразила Зоэ, — ты ведешь, а я в группе поддержки. — Хреновая из тебя поддержка. — Есть альтернативы? — Меня бы здесь не было, будь они. — Пойду заварю еще чаю. Ханджи и не думала обижаться на слова друга, ведь знала, что говорит он это не со зла. А вот чаю действительно хотелось, поэтому она быстро поднялась на ноги и скрылась в дверном проеме, уйдя в коридор. В кружке осталось немного остывшего напитка, Леви выпил все за один глоток, чуть не заглотнув чайный листик. Рядом завибрировал телефон, уведомляя о каком-то программном обновлении, но это заставило мужчину вспомнить, что нужно кое-что сделать. [Леви] Прошу прощения за эту идиотку. Фактически, это из-за него Зоэ полезла к Смиту с глупыми вопросами. [Эрвин] Ты о Ханджи? [Леви] Нетрудно догадаться. [Эрвин] Она тебе сказала? [Леви] Дальше меня это не пойдет, если ты об этом. [Эрвин] Меня это не волнует. [Леви] Именно поэтому я узнаю об этом от Ханджи? [Эрвин] Ты ведь не спрашивал. И не докопаешься. [Леви] Ладно, ты прав. С кухни послышался громкий крик и десяток матов следом, что заставило Аккермана сорваться с места и поспешить к подруге, чей голос он и слышал и испугался, что та себя покалечила. Добежав до кухни Леви остановился в пороге и спешно осмотрел картину, что открылась перед ним. Ханджи оперлась на стол, согнулась почти пополам, обхватив левое запястье пальцами. Со стола стекал кипяток, оставляя за собой след из пары, и влагу на полу. Зоэ шипела и не сразу заметила вошедшего Леви, пока тот не начал трясти подругу за плечи. — Эй, Ханджи, — пытается привести ее в чувства, — посмотри на меня. Что за херь тут? — Да все... нормально, — женщина продолжает шипеть и открывает вид на красноео пятно на тыльной стороне своей ладони. — Я просто криво залила чай. — Кривожопо я бы сказал, — язвит мужчина, но тащит подругу к раковине, подставляя ее руку под холодную струю. — Как, мать твою, можно не попасть в кружку нормально? Стой на месте, я тут уберу. Ханджи хотела добавить что-то, но решила не отвлекать и без того злого Аккермана от протирания полов и стола от остатков воды. А затем он все таки налил новую порцию чая в кружку подруги и свою, за которой вернулся в гостиную. — Больше нигде не брызнул кипяток? — хмуро спрашивает Леви, осматривая покрасневшую руку Зоэ. — Вроде нет, все хорошо, — она попыталсь вырвать свою кисть из хватки чужих пальцев, но ее не отпустили. — Есть что-то от ожогов в аптечке? — Может просто детским кремом? — Какой детский крем, дура!? Нельзя ничего жирного на ожоги. — Тогда нет, да и зачем? На мне же все, как на собаке, — Зоэ предприняла попытку отшутиться, то встретилась с серыми глазами, что буквально заставили ее уменьшиться до размера атома по ощущениям. — Если завтра будет хуже — не пиши мне. — Злюка. — Еще по чаю и я домой. — А я уж думала, тебе захочеться побыть с кем-то после сегодняшних откровений, — видимо, она в порядке, раз хватает сил на актерские выебоны с интонацией голоса. — Я, по твоему, брошенка? — Нет, но... И все же, как бы Зоэ не упрашивала его остаться, приводя как аргумент свою травмированную руку, мол, ей будет трудно, на что Аккерман лишь закатил глаза, присекая все попытки доказать, что без него Зоэ не выжить, мужчина вернулся домой. Сегодня ему нужно побыть одному, переварить сегодняшний день в мыслях перед сном. — И что ты будешь делать дальше? Вопрос подруги всплыл в голове, а ответа на него Леви не знает.