Идеальный враг

       Ибрагим сидел у костра с бумагой в руках и писал письмо для Хатидже Султан. Он сочинял стихотворение, но все никак не мог его дописать. Постоянно в его голове кружились такие слова как: рыжеволосая, голубоглазая, девушка, покорившая меня сразу.       — Ибрагим Ага — подошёл один из янычар и подал ему два письма– Письма из ТопКапы, одно для повелителя, другое для вас.       — Я передам Повелителю.– сказал Ибрагим и направился в шатёр Султана.       Он думал от кого может прийти письмо. От Хюррем? Да когда же она научилась так хорошо писать по-турецки.       — Повелитель, вы не заняты? — спросил он и поклонился.       — Паргали, проходи.       — Вам пришло письмо из ТопКапы. — сообщил Ибрагим и отдал свёрток Падишаху.       — Интересно от кого.– Сулейман развернул письмо и улыбнулся– От Хюррем.       Сулейман принялся читать письмо, а Ибрагим стоял на месте, не зная что делать. Ему нужно было уйти, но ноги его не слушались. Ибрагим с замиранием сердца ждал, что же скажет Султан. Он всегда с ним делится и рассказывает многое.       — Ибрагим, не могу поверить! Хюррем беременна! — воскликнул Повелитель.        Два слова. Два слова могут убить человека. Хюррем беременна. Ибрагим натянуто улыбнулся, поздравил друга и ушёл из шатра. Хюррем беременна и скоро родит сына, в этом грек не сомневался. А как бы ему хотелось, чтобы Хюррем родила ему сына, чтобы стала его женой. Но это лишь мечты, которым не суждено сбыться. Ибрагим вспомнил про письмо, которое было адресовано ему. Он развернул свёрток и принялся читать. Ни свет солнца, ни звезды в ночи не исцелят моего израненного сердца. Месяц стал Луной. Стал не раз, а тебя все нет. Мраморная терраса холодна, темна, ждет своего хозяина. Я просыпаюсь в слезах, услышав во сне скрипку и я молюсь до утреннего Азана Аллаху. Господи, храни мою Луну, укажи путь войнам, чтобы они быстрее вернулись к тем, кто льет по ним слезы. Я вверяю себя тебе. Не забывай меня. Во дворце есть хорошие новости: Хюррем беременна. Прошло шесть месяцев       Хюррем сидела на своей кровати и поглаживала свой живот, который был уже достаточно большим. Она была в предвкушении встречи с султаном, хотелось, чтобы он увидел её живот, понял, что она подарит ему сына.       — Нигяр Калфа, сколько ещё ждать. — Хюррем встала и подошла к дверям.       — Подожди немного, Хюррем. Не открывай двери. — ответила Нигяр– Повелитель сначала должен увидеться со своей семьёй.       — А я что? Не семья ему? — обиделась рыжеволосая, она то думала, что уже входит в султанскую семью.       — Сначала роди ребёнка, а потом войдёшь в султанскую семью.       Хюррем тяжело вздохнула и села обратно на кровать. Она в этом дворце почти год, но так и не привыкла к порядком этого дворца и этой семьи. В глубине души она понимала, что хоть роди ты десяток шехзаде– отношение к тебе не поменяется, ты так и останешься рабыней. Валиде Султан так ей и сказала, когда выяснилось, что Хюррем на самом деле беременна. Рыжеволосая была обижена на Валиде, ведь она собиралась выдать её замуж. Пока она размышляла о своём, в покои вошёл Сюмбюль-Ага.       — Хюррем хатун, Повелитель тебя ждёт. — сообщил евнух.       Хюррем не шла, она летела. Спешила к повелителю.       — Хюррем, не беги! — сделала замечание Нигяр.       — Что же это за девчонка?! Хюррем, иди спокойно, не то ребёнка потеряешь. — добавил Сюмбюль-Ага и тихо ругнулся.       Хюррем обернулась и неожиданно врезалась в Ибрагима.       — Куда ты так спешишь? — спросил грек и вопросительно посмотрел на служащих гарема.       — Меня ждёт Повелитель — ответила рыжеволосая.       Ибрагим посмотрел в глаза рыжеволосой, а затем на её большой живот.       — Поздравляю, Хюррем хатун. — сказал Ибрагим и зашёл к себе.       Славянка удивилась. И это все? Поздравил и спокойной пропускает к султану? Это на него не похоже. А она хотела с ним поспорить и даже поругаться.       — Хюррем, иди уже. — напомнила Калфа и рыжеволосая зашла в покои Султана.       — Сулейман.– девушка обняла Повелителя.       — Хюррем моя.– мужчина погладил живот славянки.       — Мы с сыночком тебя ждали.       Сулейман взял рыжеволосую за руку и подвёл к зеркалу. Он взял колье и надел на шею славянки.       — Какое красивое– девушка улыбнулась.

***

       Махидевран Султан сидела в своих покоях и ожидала Гюльшах. Султанша была в шаге от истерики. Эта русская рабыня до сих пор у повелителя и уходить этой ночью она не собирается.       Наконец пришла Гюльшах хатун. Махидевран посмотрела на свою правую руку и улыбнулась. Гюльшах насторожилась, её госпожа что-то задумала.       — Гюльшах, ты любишь меня? — спросила султанша.       — Ну конечно, госпожа. — не уверено ответила служанка.       — Тогда ты должна кое-что сделать для меня, Гюльшах. Я больше не могу смотреть на то, как мой Султан проводит время с этой гадюкой.       — Что же я могу сделать, госпожа?        Махидевран Султан подошла к шкафу и достала сердечные капли, которые прописала ей лекарша.       — Возьми их. Ты ведь говорила, что они могут убить.       — Ммогут.Но как я подсыплю их Хюррем хатун?       — Подкупи кого-нибудь, их должны подсыпать в десерт. Повелитель не ест сладкое, а эта точно съест все.       — Госпожа.       — Сделай это и проси все что хочешь.

***

       Ибрагим стоял возле султанских покоев и ожидал когда принесут ужин. Почему то он хотел сам убедиться, что все в порядке. Но ужин задерживался.       — Сюмбюль опять не зачем не проследил.– разозлился Ибрагим и направился в сторону кухни, зная что евнух как раз должен быть там.       Он сделал несколько шагов, завернул за угол и увидел девушку с подносом в руках. Она что-то держала в руках и лила содержимое на десерт.       — Ты что делаешь, хатун?! — гаркнул Ибрагим и подошёл ближе.       — Ничего…– пробормотала она, еле сдерживая слезы.       — Стража! Быстро сюда! — крикнул Ибрагим и взял поднос. Прибежала Стража.       — Возьмите и отведите её в темницу.       После этого Ибрагим приказал привести всех кто был на кухне и лекаря, который разбирался в ядах.       — Я кое-что видел, Шекер Ага.       — Что? Что-то случилось? — испугался Шекер.       — Сюмбюль, как зовут девушку, которая сегодня подавала еду для Султана?       — Хасибе хатун.       — Эта хатун что-то подлила в десерт, который был предназначен для повелителя и Хюррем хатун.       — О, Аллах! Вы думаете это яд?       — Да и мне нужно знать кто это сделал, но прежде всего мы убедимся в этом.       — Это действительно можно считать ядом, Ибрагим Ага. На самом деле это капли для сердца, но если с ними переборщить, то это приводит к смерти.

***

      — Сулейман, ну где же десерт? — спросила девушка.       — Не знаю, разве ты не наелась? — спросил Сулейман и указал на стол, где стояла посуда, но уже без еды.       — Это не я хочу, это сын хочет. — ответила девушка и улыбнулась.       Сулейман хотел позвать стражу, чтобы спросить про десерт, но тут открылась дверь и вошёл Ибрагим.       — Паргали, где же десерт? Хюррем хатун требует сладкого.       — Повелитель, простите, но это срочно. Произошло кое-что.       — Говори.       — В десерт, который должен был быть на вашем столе.       — Ты шутишь, Ибрагим? — нахмурился мужчина, а Хюррем рефлексно положила ладонь на руку. — Кто это сделал?       — Служанка, которая приносила еду. Хасибе хатун.        Султан встал и ушёл на террасу, Ибрагим последовал за ним.       — Ибрагим, ты прекрасно знаешь кто за этим стоит. Махидевран не успокоилась.       — Я все узнаю, Повелитель. Но может все-таки это не она?       — А кто? Узнай все, Ибрагим.       — Будет сделано.       Сулейман остался на балконе, а Ибрагим пошёл на выход, но был остановлен.       Хюррем встала и подошла к нему.       — Это ведь Махидевран, больше некому.       — Я допрошу служанку и все станет на свои места. Лучше молчи, обвинять мать шехзаде без доказательств нельзя.– ответил Ибрагим и дал совет.       — Ты за неё, ты не выдашь свою госпожу.       — Я за справедливость. — ответил грек и ушёл.       Хасибе сопротивлялась недолго и после нескольких угроз рассказала про разговор с Гюльшах.       — Хатун, ты сейчас обвиняешь мать шехзаде. Ты понимаешь это? — устало спросил Ибрагим.       — Да.Но Гюльшах служанка госпожи, а госпожа не ладит с Хюррем хатун. — ответила она, вытерая слезы.       Ибрагим вышел из камеры и направился к султану.       — Ты все выяснил, Ибрагим?       — Хасибе хатун не ладила с Хюррем хатун и решила отравить её, Повелитель. — Ибрагим соврал, ну не мог он предать госпожу, хотя и хотелось помочь Хюррем.       — Ты уверен, Паргали? — спросил Сулейман и прищурился.       — Да, Повелитель — ответил грек, Падишах отвернулся от Паргали и сделал вид, что поверил ему.