Больше не монстр

   После того как Винсент забрал Лукрецию, чтобы показать ей мир, насколько он изменился спустя года заточения, Сефирот и Северус вернулись на ферму. Отношения их вновь словно замерли. Чтобы меньше думать о глупостях и не давить лишний раз, Сефирот сильнее погрузился в работу. Стал не только обычными делами заниматься, но и приступил к облагораживанию. Построил беседку, устроил цветочный уголок. Терпеливо ждал, когда проклюнутся первые ростки. Улыбнулся им с нежностью, думая о том, кому они были предназначены. Домик для гостей был следующей целью: Лукреция пообещала навещать сына насколько возможно часто. Он желал ей максимального комфорта, потому на материалы не скупился, несмотря на то, что Клауд его буквально обчистил. Расслабляться не приходилось. Спустя месяц после возвращения Сефирот решился сделать первый шаг. Приготовив полезный и аппетитный перекус, предложил: — Давай сегодня проведём ланч на свежем воздухе? Заодно, наконец, хоть с беседкой познакомишься. — Я видел, как ты её строил. — Но не вблизи и не в готовом виде, — настаивал Сефирот. — Тебе всё равно делать нечего, а я ещё не давал повода испытать на себе новый яд. Северус прервался. Мыши кончались, как и энергия, не поддерживаемая энтузиазмом — вполне можно было передохнуть за чашкой чая. Беседка находилась несколько на отшибе, вдали от животных и полей. Возвышалась на холме, чтобы с неё удобно было наслаждаться округой. К ней вела вытоптанная тропинка, края которой в конце пути начали обрамлять цветы, как и периметр беседки. На столе под деревянной крышей красовался горшок. — Лилии? — с подозрением посмотрел на него Северус. — Мама сказала, что тебе они нравятся, так что можешь не пытаться протестовать, — взмахнул рукой Сефирот, словно отмахиваясь от перешедшего на него взгляда. — Дурная привычка использовать её имя, чтобы убедить меня в чём-то, — нахмурился Северус. — А я и не убеждал. Лишь озвучил, откуда получил информацию, — улыбнулся Сефирот. — Будто у меня есть желание лишний раз упоминать о ней при тебе, — напомнил. — Давай лучше приятно проведём время: сегодня замечательный день. Разложив еду, заварив любимый чай Северуса, Сефирот сел напротив. Солнце светило ярко. Жарко не было благодаря лёгкому ветерку. Несильным порывом всколыхнув серебряные пряди, напомнил он Сефироту: — Тебе нравятся длинные волосы? — Они не практичны, — не глядя ответил Северус сходу. — Хочешь, чтобы я обрезал? Северус поднял взгляд, не спеша с ответом. — В этом нет необходимости. — Но ведь это непрактично, — уцепился Сефирот, на что Северус смолчал. — Отойдя от темы практичности и абстракции, тебе нравятся мои волосы? — Мы собирались отдохнуть, а не обсуждать глупые вопросы, — напрягся Северус. Его не радовали разговоры на личные темы: чувствовал себя уязвимым. — Не уходи от ответа. Вопрос совсем не сложный и не требует от тебя ничего сверхъестественного. Я же не спрашиваю, нравлюсь ли тебе я. — Потому что ответ прекрасно знаешь. Сефирот замолчал. Он хотел подловить Северуса, но в итоге подловили его. Встав из-за стола, он подошёл к перилам, чтобы заглянуть вдаль. Сердце бешено билось. Все терзания и метания были заперты глубоко внутри. У Северуса тоже. И разговор этот обоюдно всколыхнул их чувства и мысли обоих. Подумав, Сефирот обошёл стол и встал позади Северуса. Обнял, крепко прижимаясь. — Я тебя не люблю, — насколько мог, равнодушно произнёс Северус. — Знаю. Ты любишь её, — Сефирот тоже старался говорить без эмоций. — Но, быть может, ты сможешь принять мою любовь? — спросил он, целуя чувствительную шею. — Тебе так нравится быть одержимым? — вновь ушёл от ответа Северус, вызывая у Сефирота усмешку. — Это не та одержимость, чтобы стоило о ней беспокоиться. Я — в трезвом уме и памяти — влюбился в тебя до беспамятства с тех пор, как только научился любить. Кто бы мог подумать, что искры от одного взгляда будет достаточно, чтобы из неё разгорелся настоящий пожар? — Тебя настолько привлекает презрение? — Северус позволил себе повернуться в пол-оборота лицом к Сефироту, чтобы посмотреть в глаза. — Нет. Именно это в твоём взгляде мне хотелось изменить. На этот раз усмехнулся Северус, ностальгически прикрывая глаза. Сефирот встал сбоку, чтобы удобнее было смотреть друг на друга. — Похоже, я допустил ошибку. Я делал всё, чтобы не привязаться к тебе, оттолкнуть, но лишь привлёк твоё внимание. — Встав из-за стола, схватился за руку Сефирота. — Я не знаю, что с тобой делать. — Ничего, — приобнял его Сефирот. — Не делай ничего. Только не отвергай меня — этого будет достаточно. Одной рукой Сефирот приподнял лицо Северуса, взглядом вопрошая: «Можно ли?». Северус закрыл глаза. Лёгкое прикосновение губ к губам переросло в отчаянный страстный поцелуй. Северус позволил себе обнять в ответ Сефирота, неуверенно поддаваясь, отвечая. В этот раз даже опустившаяся рука на ягодицу не послужила причиной для капитуляции. Ни то, как по-хозяйски грубо Сефирот смял её, вынуждая прижаться ближе, почувствовать на себе возбуждение завидного мужчины. — Ой, — выдал себя случайный зритель. Заметив, что возглас её не остался незамеченным, Лукреция произнесла: — Прошу прощения, кажется, мы не вовремя. — Мама! — Лукреция! Северус и Сефирот воскликнули синхронно, отстраняясь друг от друга, взаимно краснея. Сефирот поспешно глянул на недостроенный домик для гостей. Проследив за его взглядом, Лукреция помахала перед собой рукой. — Нет-нет, я ненадолго заглянула. Мне пока не удаётся заглядывать к тебе почаще, потому я решила сделать тебе подарок, — подошла она к сыну, вручая телефон. — Быть может, видеться часто у нас не получается, это не значит, что я не могу делиться с тобой впечатлениями. Я бы хотела поддерживать с тобой связь, даже находясь далеко-далеко, — улыбнулась она, поправляя спутавшуюся серебряную прядь. — Больше вам не мешаю, — счастливо улыбнулась она, — так что можете продолжить оттуда, откуда начали. — Удачи, — махнул рукой Винсент, прекрасно понимая, что с таким внезапным вмешательством вряд ли всё пойдёт по той же дорожке. Сефирот и Северус молча проводили их взглядами, оставаясь всё это время в напряжении. Первым молчание нарушил Сефирот: — Я говорил, что мама нас благословила. — Давай договоримся лишний раз не упоминать Лукрецию. — Это будет проблематично, если она будет часто звонить, — признался Сефирот, выдыхая и открывая телефон, в который был вбит один-единственный номер. — Но я постараюсь, — улыбнулся он Северусу. — И, — сделал он шаг навстречу, кладя обратно телефон, — если ты не против, — коснулся он чёрных волос, убирая на ухо, — почему бы нам действительно не продолжить? — укусил он нежно за мочку. — Ты с каждым разом позволяешь себе всё больше и больше, — возмутился Северус. — Нет, — усмехнулся Сефирот, заключая Северуса в свои объятия. — Это ты с каждым разом позволяешь мне больше, чем я мог позволить себе в прошлый раз, — пресёк он все последующие возмущения продолжительным поцелуем. Северус сдался: крыть было нечем. Сефирот был прав. Иначе как объяснить, что Северус ещё не опробовал на нём ни одного яда, созданного за целый месяц? Да и остановить он мог одним словом, если бы действительно был не готов зайти дальше, чем позволял. — Ограничься сегодня одними поцелуями, — попросил он, когда Сефирот дал ему возможность. Уж слишком твёрдо настроился Сефирот на продолжение, к которому Северус был не готов. — Хорошо, — не стал Сефирот спорить. У них было предостаточно времени. А теперь, когда Северус поддался, сдвинуть отношения с мёртвой точки не составит труда. Удерживая лицо Северуса за подбородок, чтобы взгляды пересекались, произнёс: — Я люблю тебя. Когда-нибудь и я займу место в твоём сердце. Поцеловав кротко, Сефирот отпустил Северуса и отступил, оставляя наедине с чаем: нужно было немедленно уединиться, чтобы не нарушить условную границу: меньше всего он хотел вызвать недовольство и потерять доверие из-за собственной несдержанности. В другой раз. У него ещё будет множество возможностей воплотить в жизнь всё желаемое. «Я люблю тебя», — быстро билось сердце от произнесённых вслух слов. Северус проводил взглядом Сефирота. «Быть может, мне стоит пересмотреть свои взгляды?» Когда Северус говорил, что не любит его, он был уверен. Теперь же что-то дрогнуло внутри. Не любовь. Но что-то волнительное.