Ржавое Озеро

Под ногами хрустели ветки и острые камешки — все вперемешку, прямо как произошедшее за день — в голове Дейла. Он шагал быстро, не слыша совиного уханья где-то там, в сплетенных как венец над головой кронах. Кронам не было предела, они служили живой клетью для озерного берега, откуда ветер принес запах ила и водорослей. Он тут же смешался с железным запахом крови, впитавшейся в манжеты пиджака. А еще из-за крови у Дейла слиплись пальцы, прямо как от сладкого крема на торте, который мать всегда пекла на день рождения. Последний, девятый, торт был забрызган кровью родителей, так что сходство налицо. Дейл хорошо все помнил, даже несмотря на то, что Озеро меняло и его воспоминания. Просто потому, что у Озера отныне был Хозяин — сам Дейл. И только Дейл решал, каким он будет помнить свой девятый день рождения: с грохотом старого доброго "Томпсона" или с радостным танцем дедушки под затертую пластинку граммофона. Ту мелодию Дейл часто ставил для гостей своего отеля — он ведь был радушным и гостеприимным Хозяином и обращался с прибывшими подобающим образом. Наверное, именно из-за "подобающего" образа Дейл каждую ночь приходил на Озеро смывать с рук кровь очередного почившего гостя. Каждую ночь — разного. Того, чья душа больше всех просилась пойти на дно. Это Дейл научился определять очень быстро, потому что просветление давало возможность увидеть самые тягостные желания настрадавшихся посетителей. Он знал, что сегодняшний гость не выбрал бы смерть в ванной комнате или, например, от яда в бокале вина. Нет, сегодняшний гость мог умереть только с отрубленной головой. Дейл благородно выполнил это желание, о котором гость, возможно, и не помнил — но оно поселилось в его тогда еще не отрубленной голове в одной из прошлых жизней. А новая жизнь обещала быть куда интереснее предыдущих — на дне Озера не бывало скучно, Дейл это точно знал. Он не заметил, как вышел к берегу: над озером, как и всегда, стояла безоблачная ночь, в ряби воды виднелся далекий силуэт отеля, и сегодня в его отражении горело на одно окно меньше. Это ничего, зато в Озере стало на одну душу больше, и Озеро утолило свой голод, а его Хозяин обрел новое прозрение. Вот только Дейлу казалось, что он давно уже ослеп. Он сбросил ботинки и медленно, шаг за шагом, зашел в ледяную воду — она облепила брюки и быстро забралась под ремень, а затем выше, по тонкому хлопку рубашки. Дейл резко стянул с себя пиджак и принялся смывать с манжетов уже изрядно подсохшую кровь. Пальцы рук быстро закостенели в холоде озерной воды, но Дейл давно уже научился терпеть это, потому что по возвращении в отель он садился в кресло к камину, закуривал любимые сигары того, кто когда-то звался Джейкобом Эйландером, а затем пил коктейль с джином, рецепт которого ему рассказал Олдос Вандербум. Если бы не эти двое, то Дейл, вполне вероятно, был бы сейчас гостем отеля, а не его Хозяином. Потому в благодарность за эту возможность Дейл каждую ночь приходил и сам отстирывал чужую кровь с одежды. Он делал это молча, слушая голоса птиц, доносившиеся из леса, и наблюдая внимательно за тем, как вода в Озере медленно окрашивалась в красный цвет. Как и сейчас. Дейл прижал пальцы к губам и дохнул на них, тщетно стараясь отогреть. Он не услышал, как где-то слева из шелеста сотен крыльев бабочек сложился такой знакомый ему силуэт. — Привет, Дейл. — А, это ты, милая, — он медленно поднял взгляд и увидел ту, что приходила к нему каждый раз, когда он бывал на Озере. Лора сегодня была в том платье, в котором умерла. Веселой, забавной, нелепой расцветки — такую любили модницы на танцах. Лора при жизни не была модницей и уж точно не ходила на танцы, потому что вряд ли кто-то в мире вообще знал, как танцевать под увертюру "Эгмонта". Дейлу было известно о Лоре не только это. Он знал о ней всё. Знал, почему она умерла, почему не смогла найти себе место в той, прошлой своей жизни. Знал даже, как она потягивалась по утрам и как засыпала, обняв уголок одеяла. Потому что Лора сама рассказывала ему: как будто в таких мелочах для нее скрывалась она сама, еще живая и, может, даже счастливая, никогда не слышавшая об этом Озере. — Сегодня был не яд, — она сделала пару шагов навстречу Дейлу, отчего на него плеснуло легкой волной. — Топор. Все довольно чисто обошлось, как видишь, — Дейл продолжил оттирать манжеты пиджака от крови. Он почувствовал, как теплые пальцы Лоры коснулись его виска. — Тут вот капельки, — она стерла следы убийства и заглянула в его лицо, как только она одна умела. Дейл всегда думал, даже тогда, когда впервые увидел ее — мертвую, в этом самом платье, на полу в ее квартире: откуда в чертах Лоры столько мягкости и безмятежности. Будто не было всех тех мук и страданий, что ей пришлось пережить. Будто каждый ее день был наполнен спокойным и ровным счастьем. Будто детектив Дейл Вандермеер не расследовал Дело №23, Дело об убийстве Лоры Вандербум. — Больше нет? — его голос был негромким, но каждое слово отзывалось эхом по водной глади. — Нет. Только морщинки и седые виски, — она улыбнулась и провела пальцами по его взмокшим волосам. — Ты много хмуришься. — У меня мало поводов веселиться. Или ты забыла, какую работенку я тут выполняю? Он не мог понять, было ли его текущее положение проклятием или даром, но то, что ему нужно было каждую ночь приходить на Озеро и видеть блуждающую душу Лоры, сводило его с ума. — Я бы на твоем месте была рада этому, ведь так мы с тобой можем разговаривать. И даже прикасаться друг к другу, — Лора поправила ворот его рубашки. — Или ты не рад мне? Дейл не знал, как ей ответить. Знал ли он тогда, чем все обернется? Думал ли, что убитая женщина будет являться к нему каждую ночь, чтобы рассказывать о своей прошлой жизни? Чтобы он сам открывался ей в ответ и даже рассказывал о том, как любил наблюдать за матерью, готовящей торт ко дню его рождения? Все это кажется таким же безумным, как и те времена, когда Дейл был детективом, расследовавшим никому не нужные дела. — Я рад тебе, Лора, — он чуть помолчал, — но быть Хозяином Озера — тяжелая ноша. И когда-нибудь я тоже найду себе преемника и освобожусь от этого бремени. Он заметил, как мягкие черты Лоры на секунду сделались тусклыми, как будто прозрачными. Ни к чему было скрывать то, что оба они знали уже давно. — Но ты — не бремя. И я буду помнить о тебе во всех жизнях, — он наконец нашел в себе силы посмотреть Лоре в глаза. — Ты грустишь сегодня, да, моя милая? Как давно он стал называть ее так, словно она — его почившая без времени невеста? Как давно он забыл, что ее убил предыдущий жених? Вероятно, в ту ночь, когда Лора сказала, что узнала о любви только после смерти. Вот такая ирония. — Я всегда грущу, просто не хочу, чтобы ты об этом знал, — она пожала плечами. — У тебя и без того забот хватает, сам же говоришь. Да, говорит. И чертовски часто. И никогда не интересуясь, каково было Лоре. — Мои заботы… Приводить в исполнение смертные приговоры, вынесенные этим проклятым местом. Если бы не… — Дейл нахмурился. — Если бы не Озеро, ты, быть может, была бы жива. Лора склонила голову и на секунду задумалась. — Ты же знаешь, что я могла избежать смерти и пленения этими темными водами, только если бы ты пожертвовал собой. А я этого не хочу, — ее голос был таким же спокойным. — Ты должен жить, мой удивительный мальчик. Дейл замер, стоило ей взять его лицо в ладони: она смотрела на него снизу вверх, изучая и стараясь запомнить — так, как будто завтра они не увидятся. — Мне сложно бороться с навязчивой идеей. Днем я часто погружаюсь в грезы, Лора. Я представляю, что утром просыпаюсь не один. И что кофе на завтрак варишь ты, а не метрдотель-недоумок. И что по вечерам я завожу бой на часах, а ты сидишь со мной у камина и рассказываешь о том, какие нынче в моде фасоны платьев. Дейл знал, что все это было похоже на сумасшествие. Что любить ту, чья жизнь закончилась, не просто глупо, а смертельно глупо. Но приходя сюда каждую ночь, он ждал ее голоса, ее мягкого, как будто одурманенного взгляда, ее ладоней на своих напряженных плечах. Только она могла успокоить его вечно больную голову и мечущуюся душу. — Нет ничего невозможного, мой дорогой, — Лора мягко погладила его по щеке. — Ведь ты Хозяин Озера. Прикажи ему, и оно даст тебе новые воспоминания, в которых мы с тобой будем счастливы. И каждый день ты станешь вспоминать вчерашний — таким, каким хотел бы его увидеть. Дейл боялся этого. Он ужасно боялся стать пленником собственных фантазий, навсегда остаться в объятиях того, чего никогда не было. — Я буду зависеть от них. — Нет. Потому что только ты властен над всем этим. Неужели ты еще не понял, какая сила тебе была дарована? — Я не смогу проживать это один, без тебя, Лора, — Дейл повысил голос, и Озеро тут же подхватило его громогласным эхом. — Я тоже смогу их увидеть, если только ты этого захочешь. Дейл замолчал, впервые задумавшись об этом всерьез. Его и раньше посещала эта мысль, сидела где-то там, глубоко в голове, как навязчивая мелодия. Такая же навязчивая, как чириканье Харви в клетке в квартире Лоры — в тот день, когда он осматривал ее залитый кровью труп. — Но как мне жить с тем, что ничего этого не было на самом деле? — в его тоне мелькнуло отчаяние, которое он всегда старался скрывать в присутствии Лоры. Она как будто читала его мысли и знала, что именно его тревожило. И как после этого не верить в совпадение душ? Лора медленно взяла заледеневшие ладони Дейла в свои и прижала их к груди, пытаясь отогреть. — Может быть, это было или даже будет? В какой-нибудь другой жизни? Где мы с тобой будем далеко от этого места. И может быть, Озеро просто подарит нам с тобой наши же воспоминания — настоящие, пережитые нами? Пальцам и вправду стало тепло, и Дейл вдруг поверил в слова Лоры. Быть может, по ту сторону жизни есть другой детектив Вандермеер. И у него есть красавица-невеста, которая обожает юбки, как у Твигги, и слушает Бетховена, пока готовит ужин. И Дейл, приходя домой, знает, что уснет в ее теплых объятиях. И тому Дейлу не нужно будет каждую ночь смывать с рукавов чужую кровь, стоя в ледяной воде Озера. Его отвлекло какое-то странное свечение снизу: он опустил взгляд и заметил, как между ним и Лорой всплыл на поверхность белоснежный светящийся куб воспоминаний. Он взял его в руки и взглянул на Лору в нерешительности. — Вот видишь. Белый. Значит, у нас там были хорошие воспоминания, — Лора улыбнулась, накрывая своими пальцами руки Дейла. — Давай посмотрим, как нам жилось там? Дейл в последний раз кивнул, глядя на Лору, а затем сосредоточился и погрузился в воспоминания, зажмурившись от яркого света.