Дикий ветер

/Из записок Танцующего короля/       Следующие несколько дней я просто не мог встать. Тело было как чужое, и двигать им не хотелось. Да и возможности не было, уж я пробовал. Сознание то плавало в мутном бреду, то проваливалось в темноту. Были какие-то видения. Пару раз в них присутствовал Ветер. Он каждый раз потерянно бродил по городу, заглядывая в окна и что-то выискивал в них. Я звал его, но он, кажется, не слышал.       Несколько раз приходила тетя Петуния, проверяла температуру, приносила мне таблеток и стакан воды. Раньше за ней такого не наблюдалось, но мне грех жаловаться. Чуть не сдох по дурости своей же.       Я так пролежал два дня. Ночью, когда уже бледные лучи луны заглянули в комнату, я провалился в сон, а, точнее, в свое же сознание. Можно даже похвастаться, что все сделал верно без помощи Ветра уже в первый же раз.       Мой мир был изумрудным. Потоки закручивались в причудливые узоры, имитируя заросли. На мне была моя "мантия", и стоял я около края пропасти. Рядом был вход в коридор. Двери были закрыты. Я только безразлично скользнул взглядом по все тем трещинам, что появились на коридоре по моей же милости.       Тут же пришло воспоминание, как я слышал его мысли о девушке, закрылся, а дальше все как в тумане. Вспомнить подробности не получалось — только было понимание, что я почти разрушил нашу связь. И за что? За какое-то подозрение в измене, которую он, может, и не совершал. Дурак!       Я схватился за голову: что же я натворил! Люблю же его! Пришло знание, что я теперь тоже могу открыть первую и вторую дверь. Но нет Ветра, который их должен открыть…       Подул ветерок, я удивленно поднял глаза: перед входом потерянно переступал с ноги на ногу белый волк. Дикий Ветер! Я моментально оказался рядом, обхватил его за шею и зашептал извинения, больше похожие на путанный бред. И только через несколько минут бессвязного шепота понял, что нет реакции. Вообще! Я отстранился и заглянул в белые глаза. И вот тут я испугался еще больше: там не было привычного выражения — пустые и холодные, как неразумные… — Ветер… — я потерянно смотрел на него, — Ветер… Это же я, Гарри…       Реакции не было. Волк только посмотрел на меня пристально, а потом вывернулся из моих рук и куда-то пошел. Что с ним произошло? Тут же вспомнил ту мысль про девушку. А откуда эта девушка взялась вообще? Если на довольно длительные сроки Ветер не пропадал… *приписка на полях* "Гриффиндорец! Что с тебя взять?"       Я не уставал изводить себя на тему того, как по собственной глупости лишился того доверия, что было мне, можно сказать, подарено ни за что. Кто же хочет встречаться с таким психом, как я? Вот именно, что никто.       Я потерянно, как и волк до этого, подошел к воротам. На них были изображены мои родственники. Мое, получается, прошлое. Я дотронулся до личика маленького ребенка с зелеными глазами. Он как раз убегал от дяди. Я грустно улыбнулся и приложил руку к нему. Всю жизнь я был один, а когда появился человек, которому я оказался небезразличен, я его гоню. Ну, не дурак ли? *приписка на полях* "Если бы я поймал тебя на мысли о какой-то девчонке, я бы тебя покусал!" *приписка другим почерком* "Но ведь даже ты не стал бы рвать нашу связь из-за плохого настроения". *приписка первым почерком* "Нет, золотко, не стал бы. Но мне и не надо. Я тебя ни в чем не подозреваю. Почти".       Дверь покосилась из-за сломавшегося крепления и упала с диким грохотом. Волк вздрогнул от резкого звука. "Да, дружище, он мне тоже не понравился", — подумал я тогда. Белый зверь зажмурился и замотал головой, словно выкидывая из нее все приливающие воспоминания, видя, наверно, мое детство, как я видел тогда мужчин и женщин Ветра. В общих чертах, но и этого достаточно. Хотя зачем они неразумному животному? Он их сейчас же забудет.       Мне осталась только одна дверь. И я сделал к ней шаг. Серебряный силуэт волка, держащий в передних лапах птицу. Мое маленькое сердце. Вот только зачем мне это признание, если Ветер где-то потерял себя, а вместе с этим — и свою память? Я толкнул дверь, открывая ее.       Ничего не произошло. Не пришло никакого понимания, никакого изменения, так что я, постояв еще немного, вышел из коридора. Задумчиво посмотрел в белый свет, заменяющий в моем сознании небо. Что мне теперь делать? Я перевел взгляд на волка. Тот все еще стоял с закрытыми глазами, тяжело дышал, а потом упал на землю человеком. — Ветер!       Что я делал после того, как очнулся от этого чертового "Обливиэйта", я не помню. Помню только, что меня кто-то звал, а я этого кого-то искал, но никак не мог найти. Ходил где-то и искал, искал. Тело, исчерпав лимит через несколько часов, превратилось в волчье. Хорошо еще, что задал своим размерам ограничение — что бы ни случилось, не больше обычных, волчьих. Наверно, именно это помогло мне не быть замеченным, когда я бессмысленно скитался по городу.       Я почти очнулся ото сна, когда Ри открыл первую дверь. Перед глазами стали возникать образы, где Гарри прятался в чулане, пока дядя не успокоится, а все из-за того, что ваза случайно поднялась в воздух и разбилась, пока он стоял рядом; где он убирался; где сидел в чулане без еды по несколько дней; где Дадли получал на день рождения тридцать подарков, а он — пожеванную зубочистку; где он утешал себя тем, что у него хотя бы есть родственники...       Я только сжимал зубы, проклиная этих самых родственников, которые обходились так с моим солнышком. Есть, конечно, семьи и похуже, но лично эта мне была глубоко ненавистна. До чесотки в зубах. Я только глаза жмурил да челюсти сжимал, чтобы не сорваться. На тот момент я плохо понимал, кого и за что хочу убить. Я не был властен над своим телом в полной мере. Я даже над памятью своей не был властен: помнил только, что не был волком всегда, да и все…       Вдруг, как гром среди ясного неба, пришло понимание, что Ри любит. Любит. Мое тело расслабилось, а фальшивое волчье сознание, созданное заклинанием, рассыпалось осколками, полностью возвращая человеческому разуму права. "Слава богам, я жив", — подумал я, делая вздох. Рядом хлюпнуло мое солнышко. Ну, что за ребенок… То гонит, то без меня жить не может. Он бы уж определился. А я его уж подожду...       Я с трудом сел, демонстрируя, что все со мной хорошо и раскисать не надо. Ри тут же кинулся мне на шею, прижался губами к мои губам, а потом, неловко подождав несколько секунд, отстранился. Эффектно. Ну, и как на такого злиться? Но техника поцелуев не годится. А потому я прижал его к себе крепче, чтобы не дергался сильно, и поцеловал. Вдумчиво и обстоятельно. Мой-мой-мой, а будет сопротивляться — съем. Я все-таки волк! И "доказательства" у меня острые!