Дикий ветер

      Леди Долорес изволила буйствовать. В очередной раз. С тех пор, как Дамболдор свалил, а наша школа попала под покровительство министерства, розовая жаба уверенно превращала ее в концлагерь, где ее класс являлся самой смертоносной газовой камерой. Указы и правила штамповались ею по несколько штук в день, но даже это было не самым страшным.       Страшным было то, что в Гермионе, разуверившейся в непоколебимости взрослых, появилась резкая нужда. Нужда нарушать правила. Нужда спорить с учителями. Нужда, особенно сильная нужда — нарушать запреты Амбридж. А потому идея с дополнительными занятиями расцвела и оформилась в полноценный клуб Защиты От Темных Искусств. Вел его, конечно, Гарри. А лучшего места, чем Выручай-комната, они не нашли.       Теперь с Ри мы виделись только на уроках и когда ложились спать. Ибо на эти спец.занятия меня, "собаку жабы", не приглашали. Я стал первым в ее дружине "Инспекторят", которую еще составляли Малфой, Блейз, Кребб и Гойл. И завхоз Филч, инициатор самой дружины. Нашей задачей было следить за нарушителями и ловить их. Потом их карало Ее Величество. Своим мерзким пером.       Крылья пришлось спрятать, а волосы заплести в косу в соответствии с замечаниями о внешнем виде. Лента была моим злейшим врагом. Ошейник. Даже мысль о том, что он на мне будет, вызывала омерзение и желание потрогать горло и убедиться, что его там все еще нет. Гарри пришлось долго расчесывать мне волосы, успокаивая и вгоняя в своеобразный транс, а потом быстро вплетать белую ленту в мои пряди, пока я не заметил. Потом — уже не страшно, потом — уже все равно.       Первый раз было просто ужасно: бесился, выл и кричал. Хорошо, что в Комнате-по-желанию были, только Ри напугался. А потом, когда лента упала, резко пришло успокоение. Пришлось успокаивать и свое золотко, говорить, что я не злюсь на него, даже наоборот. В итоге, придумали способ, как заставить меня носить все эти ленты: Ри просто говорил, что это его ленточка и он просит сохранить на денек, просто подержать у себя, пока он ее не заберет вечером. Как ни странно, это помогало…       И все бы хорошо: инспекторята караулят Отряд Дамболдора, я им мешаю, отвожу профессионально глаза, Леди Долорес рвет и мечет от безысходности, а Филч на попечении близнецов, но тут случилось оно! Событие, всколыхнувшее весь магический мир…       Оно произошло вечером, после одного из ужинов, на которых я, как обычно, возил вилкой по тарелке или выедал кусочки мяса из какого-то блюда и следил, как хорошо поел в этот раз Ри: из-за нервов он совсем перестал нормально кушать. Да и этот гадкий Орден забирал много сил и времени. Все было, как обычно… *приписка на полях* "…ничто не предвещало беды…"       Мой человек уже встал, чтобы уйти, как из-за стола поднялся и Малфой. Явление нормальное. Хотя уже подозрительное: эти двое либо ждали минут пять, чтобы не столкнуться друг с другом на входе, либо ждали еще дольше, чтобы не столкнуться вообще. А тут встал за ним. "Ссора неизбежна", — вот, что подумало большинство заметивших это явление. Я тоже встал, но на меня никто внимания не обратил, только кто-то из гриффиндорцев прошипел: "жабий Пес". Но это было настолько привычно, что я даже не обратил на это внимание. Встала и Джинни, которая тоже была подозрительно активна последнее время.       Столкновение звезд мировой величины было неизбежно. И произошло оно около входа. Все затаили дыхание в ожидании. Тут-то и произошло небывалое: Малфой достал из рукава маленький букетик и протянул его Гарри. Я замер, Джинни замерла, замер и зал. Даже учителя выпучили глаза и замолкли. Леди Долорес подавилась своим сладким чаем. — Что это? — громом прозвучал неуверенный голос моего человека. — Да как ты смеешь! — вскрикнула Джинни, тут же уверенно достала палочку и махнула ею. — Дуэль! — Принимаю! — сориентировался Малфой. — Сейчас же!       Учителя даже не могли помешать этому. Я только посмотрел на этих двух. Победа уже была у меня, кто бы не выиграл бой. Да и могли бы спросить сначала Гарри. Так, для разнообразия. Дождаться его ответа… Ладно, это все лирика. Сейчас в зале дуэлей состоится первая за много лет дуэль. И никто не собирался пропустить ее. Еще бы, дерутся почти главный инспекторенок и почти девушка Золотого мальчика за — тут самое важное — самого Золотого Мальчика! И кто выиграет — уже не важно!       Все обитатели Хогватса направились в вышеобозначенный зал. Гарри пытался слинять, но его добрые люди придержали, а потом его вообще поставили на место судьи. Меня, волею судеб, поставили рядом на постамент. Я должен был быть секундантом Малфоя. Ну, мы привычные… — Дик, Дик, спаси меня! — испуганно думал Гарри, просто теряясь от всей этой ситуации. — Расслабься и смотри, как они будут делить твою шкуру, — усмехнулся я. — Я еще жив, чтобы меня делить… — совсем потерялся Ри от такого сравнения. — Вот именно, так что им ничего не достанется. Всё мне, всё мое. Если ты не против, конечно, — улыбнулся я, доставая палочку и отсчитывая шаги; Ри повторял мои движения.       Мы отсчитали всё, согласовались со своими претендентами по каким правилам играем и объявили их. Тут вышло несогласование: Джинни хотела до третьей крови, а Малфой — всего лишь до первой. Остановились на двух. Оба участника были недовольны, но приняли условия.       Все встали на исходные позиции. Подняли палочки. Мы с Ри дали сигнал. И тут же бабахнуло летучемышиным сглазом. И "Протего" Малфоя не спасло: стая летучих мышей облепила его с ног до головы. Джинни тут же выпустила два Секо. Причем сила специально была больше, чем нужно, чтобы просто поцарапать противника. Хорошо, что практика этого заклинания у Джинни хромала на обе ноги. Так что сил она потратила вдвое больше, чем надо, а Малфой отделался глубокими царапинами. Я бы покусал сильнее.       Девушка, довольная своей победой, повернулась к своей "принцессе" за поцелуем. Или, хотя бы, похвалой. Встретила откровенно затравленный взгляд моего золотка. Он сделал неловкий шаг назад и упал прямо в мои объятия. Я холодно посмотрел сначала на напуганного парня, потом на нее. И сказал: — Все случилось так быстро, что я не смог понять, что именно случилось, — улыбнулся я ей, она явно не понимала, к чему я веду. — Я даже не успел сказать вам обоим, что все претенденты на руку этого принца должны идти на поклон ко мне… — Ты что, отец ему, что ли? — недовольно прервала меня Уизли. — Нет, я хуже, — я открыл глаза и спокойно посмотрел на нее. — Я его парень. И все претенденты будут посланы лесом, ибо свое золото драконы не отдают.       Я бы вцепился ей в горло, если бы был волком, но сейчас было слишком много людей, чтобы уйти безнаказанно. Тут, наконец, до учителей дошло, что они, черт возьми, учителя! На постамент вылетела рассерженная, как кошка, Макгонагалл. Всех присутствующих штрафанула по пять баллов каждого и разогнала по гостиным, а участников попросила остаться. Учеников сдуло.       Остались только мы, Джиневра и Драко. Вокруг нас собрались все учителя. Снейпа только не было, но это вполне понятно: он последнее время старается не выходить из покоев. И всё сильнее пахнет псиной. Интересно, с чего бы? Он ведь не похож на держателя милых питомцев… — А теперь объясните нам, что здесь произошло! — потребовала Леди Долорес. — Он заявил, что является парнем Гарри Поттера! — в один голос "сдали" меня они.       Вот только, кажется, Леди Долорес только сейчас осознала этот факт, и они меня всё-таки сдали. Она повернулась ко мне с ярким и красочным желанием убивать. — Что это значит, мистер Оливендер? — о, как сразу на "Вы" перешли, Леди Долорес. — То и значит, — отвечал я. — Да как ты посмел! — она дала мне пощечину.       Долг все капает, Леди Долорес… — Долорес! — воскликнула на это МакГонагалл. — Ничего страшного, — я дотронулся до горячей щеки и создал холодную подушечку, чтобы потом синяка не было.       Все-таки мое человеческое тело очень похоже на настоящее, даже кровь есть. — Ты разочаровал меня, — "горько" воскликнула она со слезами на глазах. "А ты меня — нет", — улыбнулся я, чем взбесил ее еще больше. — Ты исключен из Инспекционной дружины! — воскликнула она. — И отработки до конца года!       Она развернулась и, изображая оскорбленную невинность, упорхнула. Все остальные учителя перевели дух. Кажется, они всерьез боялись, что она меня не только из дружины вычеркнет… — Мы пойдем, профессор, — улыбнулся я Макгонагалл. — Скоро отбой, а мы всё ещё не в гостиной… — Да, пожалуй, — кивнула она и подтолкнула к нам Джинни. — А я провожу Малфоя, чтобы он не потерялся.       Все учителя тоже быстро удалились. В зале остались только мы трое. Я пожал плечами и, взяв Ри за руку, направился в сторону гостиной. Девушка плелась следом, потерянная и убитая. Гарри было её откровенно жалко, хоть подходи и извиняйся, что стал встречаться с любимым. Мне тоже было жаль… что она еще жива. Как и Амбридж, впрочем. — Как давно? — убито спросила она, чем заставила вздрогнуть Ри. — Весь этот год точно, — я, наконец, сообразил, что мне теперь можно перестать носить ленточки-ошейники, и теперь пытался расплести свою косу.       Сделать это на ходу было затруднительно, так что Ри дернул меня за рукав, чтобы я успокоился, и сказал, что позже снимет, когда в гостиную придём. Тут же пришло понимание, что теперь придётся всем доказывать, что я не соблазнял невинного гриффиндорца, чтобы выпытать у него все тайны их мини Ордена. И защищать Ри теперь станет гораздо труднее… Я ведь больше не "инспекторенок".       Перед портретом "Обширной" Дамы я прижал к себе на секунду своего человека, чтобы он не забывал, что он не один. А то с него станется…       В гостиной нас встретила тишина. И такой шквал эмоций, что я аж покачнулся и вздрогнул. Тут были и привычные презрение к предателю факультета со смесью злости, и новые, такие, как удивление, шок, неверие. Я только усмехнулся и втащил упрямившегося парня в помещение. Мы бы даже прошли наверх, пользуясь всеобщим ступором, но тут оклемалась Гермиона: — Это правда, Гарри? — спросила она в тишине. — Да, — ответил он, заливаясь краской, как и положено гриффиндорцу. — И давно? — она колебалась, не зная, как реагировать, так что пока просто спрашивала, не проявляя сильных эмоций. — Да, — краска залила даже уши.       Вот, что значит мастерская игра! — Ну… — протянула она, не зная, что спрашивать. — Ладно…       Мы были отпущены с миром. Пока. Начался подробный допрос более доступной Джинни. Мы поднялись наверх. Гарри тут же механически подошел в тумбочке, достал гребень и начал расплетать мою косу, о чем-то размышляя. Вдруг он так расстроился. Я даже не успел понять, как реагировать на это, как он прижался ко мне, уткнулся носом в шею и зажмурился. Он всегда так делает, когда расстроен… — Что случилось, золотко? — ласково погладил я его. — Чего ты вдруг расстроился? Расскажи, будем грустить вместе… — Уже ничего, — буркнул он и отстранился. "Но я же чую, дуралей!" — хотелось воскликнуть мне, но вместо этого я просто глубоко вздохнул, успокаиваясь, а потом притянул его и пощекотал. Всегда помогает отвлечь его от грустных мыслей, а потом он просто не способен к ним вернуться с той серьезностью, что была в начале.       Щекотка опять переросла в поцелуй, который тоже грозился перерасти во что-то большее. Но тут раздался буквально вопль души. "Вот бля!" Рональда прослушать было просто невозможно. Я отвлекся на секунду от губ, чтобы недовольно на него посмотреть. Смешной, но надоедливый. Все желание пропало, так что мы все-таки оторвались друг от друга. — Чего надо? — спросил я недовольно. — Я тоже тут живу, вот уже пять лет, — надулся рыжий и подошел к нам. — И что? — словно не понимая, о чем он, спросил я еще раз.       Уизли совершил непоправимую ошибку: он замахнулся на Гарри. Золотко мое сидело на моих коленях, так что я легко остановил кулак, правда, не без магии. Силён, гад. Вот только не магически.       Сразу несколько ударов воздухом, и он сложился на полу. Я для вида достал палочку, чтобы, если что, так это были заклинания человеческие. Гарри тоже её достал. На всякий случай. До него начинало доходить, что значит быть геем и не скрываться…       Жаль, но не все так радужно, как в сказках моей сестры. Ничего, справимся, тем более, я смогу быть с Ри подольше, мне же теперь в дружине протирать штаны не надо…