***
Беллатрикс Блэк была чуть младше Антонина Долохова, с которым она хорошо общалась, но странная русская фамилия и имя резали слух не только ей, но и большинству англичан. Не успела она остыть после поступления Сириуса на Гриффиндор, как необычная девчонка приковала к себе взглядов не меньше. Белла мстительно улыбнулась, когда увидела, как скривился ее кузен, лишившись внимания публики. За завтраком ей пришел конверт со знакомой печатью. Блэк глянула в сторону факультета барсуков, пытаясь высмотреть русскую девочку. Прочитав из письма Антонина, что Дашковы — древний русский род, сравнимый наследием своей семьи с Певереллами, она возмутилась. Белла об этой девчонке даже ничего не слышала, а она, по словам Долохова, проживала в Англии с момента своего рождения. Точно, Аделаида Берк. Беллатрикс не могла утверждать, что знает всех чистокровных, но это имя вроде было ей знакомо. Слизеринка заметила макушку с платиновыми волосами, заплетенными в два колоска, среди группы входящих хаффлпаффцев. У факультета змей никогда не было проблем с этим факультетом, более того, на матчах по квиддичу как минимум половина факультета желто-черных болела за них. Никаких подлянок со стороны барсуков никогда не было, а поэтому и слизеринцы не дергались в их сторону, но наблюдали. В отличии от гриффиндорцев или студентов Равенкло, слизеринцы не страдали таким недугом, как «недооценивать других», а поэтому и были прекрасно осведомлены, что Хаффлпафф может дать нехилый отпор. Их сила — в единстве, и надо быть полным гриффиндорцем, чтобы пренебрегать этим. — Люци, пошли, — толкнула Белла своего друга. — Знаешь, если бы я не написала Антонину и он не объяснил мне, что платиновый блонд — это особенность рода Дашковых, то я бы подумала, что вы родственники. Малфой пожал плечами и проследил за взглядом Беллы. Довольно интересный случай, но и особого желания вставать из-за стола у Люциуса не было. — Дашкова, — обратилась к девчонке Белла, и хаффлпаффка обернулась. Вслед за ней это сделали и остальные пятеро барсучат. «Сила в единстве» — повторила про себя Блэк. Иной бы воспринял это как слабость, но слизеринцы осторожны в своих суждениях. — Вы Беллатрикс Блэк, — с каким-то странным восхищением сказала Драгомира и улыбнулась. Слизеринке понравилось. — А Вы, должно быть, Люциус Малфой. — Верно, — ответил блондин и раздулся от важности, отчего Белла едва заметно усмехнулась. Самолюбие Люци ее забавляло. — Меня зовут Люциус Абраксас Малфой. — Дашкова Драгомира Всеславовна, — согласно этикету представилась девочка. Белла только сейчас заметила забавные серьги в форме апельсинов. — Но можешь звать меня замуж. Люциус поперхнулся воздухом, а Белла рассмеялась. Этот милый барсучонок нравился ей все больше и больше. Ее друзья стояли неподалеку, внимательно наблюдая за происходящим, но не вмешиваясь. Слизеринка еще раз прошлась взглядом по девочке, замечая, что та оценивает Беллу так же, как и она ее. — Еще увидимся, малышка, — Блэк подмигнула и, подхватив все еще приходящего в себя Люци, ушла. — Это что, был русский юмор? — ошарашенно спросил Малфой.***
Ру смотрела вслед уходящим Беллатрикс и Люциусу. Насчет сумасшествия Ру ничего не смогла понять, но чувство юмора у нее было. — Все в порядке? — обеспокоенно спросил Джозеф, когда она вернулась к хаффлпаффцам. — Просто поздоровались, — пожала плечами Ру. — Я не сказала, но сегодня у тебя забавные туфли, — решила перевести тему разговора Хелена, пока они дружной кучкой шли вслед за Фоули, прекрасно запомнившим маршрут до кабинета Трансфигурации, который ему рассказал Даррен. — Забавные? — переспросила Шаффик, поглядывая то на серьги Ру, то на конверсы со шнуровкой и подошвой, сочитавшими в себе все цвета радуги. — Ты меня даже немного пугаешь этим. — Не уверен, что это не запрещено, но выглядишь ты отпадно, — прокомментировал Чарльз, и пока Ру отбивала протянутую «пять», Мэриэнн задумалась над смыслом слова «отпадно». Это точно комплимент? Погода была теплой и грозила к полудню стать пеклом, поэтому Ру не надевала ни жилет, ни джемпер, и было непреодолимое желание сжечь идиотскую мантию, но фиг с ней. Такие деньки были редкостью для Шотландии, она уже успела наслушаться недовольных отзывов вчера в гостиной про здешнюю погоду. Но для самой Ру, родившейся в Петербурге, такие условия были просто невероятно комфортными. За всю свою жизнь в культурной столице России она узнала все виды дождя: прямой дождь, косой дождь, горизонтальный дождь и даже дождь, который идёт снизу вверх. Да и когда за окном дождь, то легче оправдать свое сидение в квартире за компом. Хорошая погода будто обязывает к чему-то. Как только они дошли до кабинета, где будут проходить уроки Трансфигурации, Ру начала молиться великим Валар, чтобы времяпровождение с факультетом Гриффиндора было минимальным. Хаффлпафф куда чаще встречался с Равенкло, однако и существование других двух факультетов было неоспоримым фактом. Старшекурсники ее факультета говорили, что наблюдать за тем, как собачатся гриффиндорцы и слизеринцы, — сплошное удовольствие, и Равенкло любит заниматься этим не меньше них. Забавная ситуация. — Ты что, читала «Властелин Колец»? — изумился Трумэн, посмотрев на ее сумку. — Толкин — гребанный гений! — счастливо улыбнулась Ру. Неужели ей будет с кем поговорить о мире Средиземья? — Если честно, волшебный мир не оправдал моих ожиданий, когда я открыл главу про домашних эльфов. — Что, думал завести себе ручного Леголаса? Они вместе рассмеялись. Леголас — это влажная мечта многих, но сама Ру вошла в фан-клуб Арагорна, сына Араторна, наследника трона Гондора. Она еще раз глянула на свою черную сумку-почтальонку, ставшую полем боя для играющего воображения Ру. На ней была парочка цветастых значков с изображениями вроде белого Древа Гондора на черном фоне, символикой из комиксов, нашлось место и для Ктулху, Стартрека (который, к счастью Ру, уже выходил в виде телесериала), и для изображений метал-групп вроде Black Sabbath и Led Zeppelin. Конечно, до появления обожаемого ею Дэйва Мастейна и других любимых рок-групп Ру надо было еще дожить, даже Цой не начал петь, но вот существование и популярность Битлов она игнорировала из принципа. Для человека из двадцать первого века, слушающего метал, они были слишком скучными, пускай их вклад в музыку и огромен. Также были нашивки с изображением Майлы Нурми в образе Вампира, Мартиши Аддамс в исполнении Кэролин Джонс и несправедливо забытой Лили Мюнстер, сыгранной Ивонн де Карло. Ру тащилась от неповторимого готического вайба, которым были пропитаны эти женские персонажи. — Прошу заходить, — скомандовала профессор МакГонагалл. Нужно отдать должное, она умела производить впечатление, но заинтересовать в своем предмете — не особо. Преподавательница давала ученикам набор сухих фактов, да и объяснений было не слишком много. Откройте учебник, прочитайте, запишите, закройте учебник и пробуйте. Благо, Ру заинтересовалась искусством трансфигурации по собственной инициативе, поэтому кое-какие основы знала. И, на удивление, превращение спички в иголку прошло довольно легко и безошибочно. Увидев перед собой иглу, она удивилась. — Артемон, это ты? — Слушай, я могу брызнуть в твое лицо струей воды, спихнуть тебя с кровати и несильно ударить током. Но на действительно сильное волшебство способен лишь в руках волшебника. Я не самостоятелен. — У вас определенно талант, — довольно хмыкнула МакГонагалл. — Она права… Не удивлюсь, если твоим камнем будет желтый гианцит или даже кеммерерит, — размышлял Артемон, пока профессор продемонстрировала успехи Ру всему классу и начислила баллы факультету Хаффлпафф. — Объясни внятно, Артемон. Либо я тебя отшлепаю! — Ладно, но не сейчас. Ты палишься, когда ментально связываешься со мной. Сидишь вся такая с самым одухотворенным и важным видом, уставившись в никуда. — Может, я одна из скульптур Огюста Родена, вроде «Мыслителя»? — Ты дура, которая не имеет никаких навыков конспирации. Если у Огюста Родена есть такая работа, то тогда да. Ру недовольно скривилась. Видимо, помимо лексикона, артефакт еще и перенял ее навыки подъебывать. Возмутительно! — Мистер Пирс, — обратилась МакГонагалл к щуплому мальчику. Мэтт слегка дернулся и покраснел, силясь справиться с накатившей паникой. — Чтобы превратить спичку в иглу, нужно хотя бы взять палочку в руки. Некоторые в классе рассмеялись, а Пирс еще больше вжался в деревянный стул. — Что с ним? — сидящий рядом с Ру Чарльз вопросительно глянул в ее сторону. Она пожала плечами, продолжая наблюдать. — П-простите, профессор, — заикаясь, выговорил Мэтт и дрожащей рукой коснулся палочки. Та, будто почувствовав долгожданное прикосновение, одобрительно выпустила пару искр. Бедный Пирс отбросил палочку от себя и, промычав что-то вроде «простите», убежал. — Мистер Пирс, вернитесь! — потребовала МакГонагалл, но уже было поздно. Блэк что-то прошептал Поттеру и они захихикали, смотря на открытую дверь кабинета. — Продолжаем занятие, — поспешила успокоить класс профессор, а Ру подняла с пола брошенную палочку Мэттью. Та недовольно завибрировала в ее руке, ясно давая понять, что вовсе не рада новому знакомству. Ру легонько погладила боевую подругу Мэттью и отложила ее в сторону своих вещей. Как только урок закончился, она, взяв вещи Пирса, направилась на выход. — Вы видели этого олуха? — обсуждал произошедшее со своими однокурсниками Поттер. — Ты так и родился гнусным подонком, Поттер? Или ты специально тренировался, чтобы таким стать? — не выдержала Ру и вклинилась между гриффиндорцами, что в рот смотрели своей «звезде». — А твой друг? Специально тренировался, чтобы стать таким трухлом? — нашел что ответить Сириус. — В отличие от вас, мы, на Гриффиндоре, не знаем слова страх. — Я не сомневаюсь, что вы, на Гриффиндоре, ещё многих слов не знаете. Толпа старшекурсников, что стали свидетелями перепалки детей одиннадцати лет, навряд ли ожидали такого панчлайна. Их смех стал аккомпанементом ее победы, а поэтому задерживаться здесь больше не было смысла. Вдогонку ей Блэк силился что-то ответить, пока кто-то из старших не намекнул, что его потуги уже напрасны. — Этот бой остался за барсучонком, Блэк, — рассмеялся Гидеон на пару со своим братом Фабианом. Сириус внимательно наблюдал за отдаляющейся фигурой. Ему понравилось. Палочка будто сама вела Ру к своему владельцу. — Он что, отправился в Туалет Плаксы Миртл? — уточнила Энн, когда они остановились напротив входа в данное помещение. — Скорее всего, он просто хотел спрятаться, — пожала плечами Ру. Местечко выглядело заброшенным, а в одной из кабинок туалета были слышны тихие завывания Миртл, от которых Ру стало немного не по себе. В одном из оконных проемов сидел Мэттью, бездумно вглядываясь в даль. «Картина «Аленушка» маслом, Виктор Васнецов, 1881 год». Она села рядом с ним и положила ему на колени его палочку. — Смотри, что ты забыл. — Это не моё. Ру присвистнула. — Смотри, что ты стащил, — сокрушенно проговорила девушка, посмотрев на палочку Мэтта, и улыбнулась. Кажется, ее больное чувство юмора сейчас было совсем неуместным. — Так что же… — нерешительно начала Шаффик — Боишься колдовать? Из-за своей веры? — Нет, — замотал головой Пирс. — Она здесь ни при чем, но я знаю, к чему ты клонишь. Святая инквизиция, ведь так? Ру лишь мельком где-то читала, что данное мероприятие возглавлялось, в большинств своем, именно магглорожденными. Крестьянские дети, которым с детства вбивали в голову фанатичную дрянь, ибо настоящей религией такое не назовешь, воспринимали магию как происки дьявола, но и отрицать свои способности не могли. Поэтому считали, что убивая других волшебников искупляют свои грехи перед Богом. Умные волшебники избежали потерь, но было много и тех, кто уйти от расправы не успел. То, что случилось с Салемской академией целительниц, до сих пор является кровоточащей раной мира волшебников. Неважно, как давно это случилось, сама Магия помнила об этом. — Я не считаю магию злом, наоборот, — ответил Мэтт, снова отвернувшись к окну. — С ее помощью можно исцелять. Разве на такие вещи способно зло? Вот только я не могу нести свет и надежду, используя магию. Ру проследила за его взглядом и увидела фестрала. — Если не хочешь говорить, мы не в праве заставить тебя. Но ты должен знать, что у тебя всегда есть те, кто может выслушать тебя, Мэтт, — она начинала догадываться, что история не из приятных. Пирс кивнул. — А теперь пойдемте и поедим, — сказала Мэриэнн. — Плохое настроение всегда сопровождается голодом. Ребята улыбнулись. Снаружи их ждали Хелена и Джозеф, а Ру задумалась. Быть может, это правильно — малое количество студентов на Хаффлпаффе? Но развить эту мысль как следует ей было не суждено. Следующим уроком была Гербология, и Ру не прогадала, когда усомнилась в своих талантах садовника. Нет, запах и вкус всяких трав в чае — брусники, смородины и прочего — ей нравились — она скорее любила получать удовольствие от сделанной кем-то работы, нежели самой копаться в огороде. Благо, до какой-то практики они дойдут только через две недели, а значит, Ру нужно сполна насладиться временем без увечий. На Истории Магии она предпочла подготовить домашнее задание по другим предметам. Не терять же время зря? Однако, на удивление, профессор Бинс под конец урока начал рассказывать более менее интересные вещи. Когда даже самые преданные учебе равенкловцы со скукой поглядывали в окно, призрак вскользь упомянул некий «шабаш» и что чаще всего принадлежность к какому-то из них продиктована принадлежностью к Роду. И вот только ему удалось заинтересовать Ру, как он снова начал мямлить что-то про «Но это неправда и силен тот волшебник, кто много старается, а значимость рода преувеличивают чистокровные, чтобы оправдать свое положение». — Цензура, что ли? — спросила у Артемона Ру. — Толерантность — это то, с чем нельзя перебарщивать. Раньше чистокровные без зазрения совести брали любых волшебников в вассалы. Главное, что талантливый и может принести пользу, а в награду не только обеспеченную жизнь, но и подключение к магии Рода. Не такое сильное, как если бы он был частью семьи по крови, но у этого, несомненно, были свои плюсы. — Дай-ка угадаю. Это дело запретили, считая его чуть ли не оскорблением. — Верно. И такого мнения придерживались выходцы из семей простецов, иначе говоря магглов, проведя параллель между крепостным правом. Вот только это совершенно разные вещи, но кого и когда это волновало. — А к какому шабашу принадлежу я? Аделаида Берк, очевидно, принадлежала к английскому шабашу, но… — Ты — часть Рода Дашковых, а значит русская. — И что зависит от принадлежности к какому-нибудь шабашу? — Специфика магии, — просто ответил Артемон, считая, что этого ответа ей вполне достаточно, но он ошибался. Ру дала ему мысленный пинок под задницу. — Ну, например, у англичан она не особо яркая и назвать ее могущественной тоже нельзя, но она невероятно послушная, что ли. Сама погляди. Дети только вчера сели в поезд до школы, а сегодня у некоторых кое-что выходило на Трансфигурации. А вот у русских она действительно мощная, неудержимая, оттого и проблем столько с ней. Думаешь, почему в Хогвартс зачисляют в одиннадцать, а в Колдовстворце обучаются с шести лет? И почему детям в Англии дают возможность не выбирать обучение волшебству? На Руси дело обстоит иначе, так как даже если родители не захотели отпускать свое чадо, то Зов горы окутает его сам, где бы тот ни был, и ребёнок, словно зачарованный, все равно отправится туда, куда нужно. Потому что магия английского шабаша более безопасна для других, хоть и бывают исключения. — Но ведь я не была в Колдовстворце с самого детства… Ру лишний раз обвела класс взглядом, пытаясь удостовериться, что она не спалилась на разговоре с Артемоном. — Дело в доме, в котором ты жила. Дети в Колдовстворце получают возможность колдовать после одиннадцати, однако их присутствие на территории школы как минимум десять месяцев в году с шести лет необходимо для безопасности как юного волшебника, так и для его окружающих. Колдовстворец обладает определенным магическим фоном, помогая справиться с выбросами, которые по своему масштабу могли бы посоперничать с Армагеддоном. Уж я там был, поверь мне. — Поэтому ты так подгоняешь меня… — Да, Драгомира. Не уверен, что Хогвартс сможет справиться с твоей магией, он на это не рассчитан. Но есть один верный способ. Урок закончился, а Ру почувствовала себя загнанной в угол.