One more cold winter

Тьма – первое, что осталось в моей памяти. Мне было темно и холодно. И ещё, мне было страшно. Всё в точности, как и тогда, во время моего второго рождения. Но в этот раз, луну я не увидел, а страх так никуда и не делся. Он поселился где-то там, внутри, спрятавшись за показным азартом и куражом. Хотелось бы мне сказать, что я к нему привык, но к страху нельзя привыкнуть. Его можно прогнать весельем, можно перебороть смелостью, можно попытаться скрыть его ото всех… Но не привыкнуть. Оставалось только смириться с ним и жить дальше. ...Или превратить его в силу. Снежинки неостановимым дождём плавно опускаются на землю, покрывая собой крыши, машины и спешащих домой людей. Кошмар внизу тихо отфыркивается, пытаясь стряхнуть с себя этот белоснежный покров. Забавно. Почти триста лет зима заставляла меня улыбаться, а теперь не вызывает ни капли эмоций. Эх… Всё изменилось двадцать лет назад, через четыре года после моего становления Хранителем. Ледяной Джек – так меня тогда звали, да и продолжают порой называть по старой привычке. Казалось бы, всё закончилось хорошо: вера детей в чудеса восстановлена, я обзавёлся верными товарищами, Кромешник повержен и можно было спать спокойно. Но вот с предпоследним пунктом всё оказалось не так уж и гладко… Он вернулся одной тихой ночью. Искал меня. Сломанный, уставший, измученный кошмарами, Кромешник желал только двух вещей: исчезнуть и отомстить. И обоими он насладился сполна. Его нападение было внезапным. Он не распинался в своей обычной манере и не пытался запугать. Теперь я понимаю, что у него просто не было на это сил. Кромешник буквально вложил всего себя в ту атаку. И он не прогадал – чёрный клинок пробил моё сердце, и окружающий мир быстро погрузился во тьму. Я даже толком испугаться не успел. Наверное, это меня и спасло. На следующее утро меня нашла Туф. Вопросов, конечно, было уйма: что случилось, с чего я вдруг перекрасился в брюнета, всё ли у меня хорошо, когда я успел подрасти, были ли мои глаза чуть светлее… В общем, она всё говорила и говорила, а я сидел и пытался собрать мысли в кучу и понять, что же чёрт возьми произошло в этом переулке. В себя удалось прийти только на подлёте к резиденции Ника. Разумеется, известие о возвращении Кромешника тут же заставило наш бравый отряд собраться в кучу и готовится отбивать нападки повелителя тьмы. Но прошёл день. Прошло два. Прошла неделя. Ничего странного не происходило. Все продолжали готовиться к удару, а у меня внутри всё крепче становились подозрения, что что-то со мной не так. Прошёл год. Врать себе и другим стало окончательно невозможно. Особенно после того, как на мой зов явился первый кошмар. Разумеется, Хранители не стали выгонять меня из команды, но я ушёл сам. Всё-таки вечно натягивать на лицо улыбку и убеждать, что я в порядке, оказалось почти физически больно. После ухода, годы потекли как-то незаметно. Старые штаны и худи, сменились на кожаную куртку и рваные джинсы. “Ледяной Джек” исчез в памяти людей, зато внезапно появился “Риф Фрост”, насылающий бессонницу и бесшумно сопровождающий подростков и творцов, гуляющих по ночным городам и отрывающихся на вечеринках. Хранители почти перестали пытаться поговорить, разве что Туф с Крохой порой залетают, да и то ненадолго. У них там недавно случилось внезапное пополнение – какая-то девчонка с дальнего востока, уж не знаю, с чего вдруг Луноликому приспичило. По итогу всем окончательно стало не до меня и вот я здесь: встречаю новый год в пустой заброшенной квартире, в окружении недовольных кошмаров и размышляю о прошедших временах. Хех… Готов поспорить, я снова на первом месте в списке проказников Ника. Тихий скрип двери быстро вырывает меня из потока размышлений. Неужто кого-то занесло на этот пустырь в новогоднюю ночь? Беззвучная команда – и кошмары прячутся по углам и щелям, готовые сорваться с места и напугать пришедшего по первому же моему приказу. Они не любят, когда кто-то нарушает наше одиночество. Прекрасно могу их понять. Вот дверь окончательно отворяется и... Яркие, изумрудные глаза впиваются в меня немигающим взглядом. – Риф? Вот это поворот…