***
Для того, чтобы найти ренегата, обычно даже магию применять не нужно было. Даламар традиционно просто подходил к первому попавшемуся маргиналу и интересовался, где тут можно навести порчу — его мигом провожали под белы ручки, и оставалось только стрельнуть неодобрительным взглядом в сторону ренегата. Хотя в этот раз хорошо бы, чтоб всё было хоть немного интереснее — молодёжь развлекать надо, как-никак. Город был не очень большой. Пыльные кабачки, лавчонки с нужной и ненужной снедью, крестьяне, занятые трудом, стуки, хрипы, звоны —- обычное наполнение обычного города. Рейстлин морщил нос, глядя на окружающую обыденность, и Даламар хмыкал про себя: мальчишка устал от людского быта. Он хотел большего. Даламар привёл его в придорожный кабак и, выбрав самого устрашающего пьяницу, подсел к нему. — Добрый вечер, милый человек,— улыбнулся он настолько обаятельно, насколько умел. Милый человек сплюнул на пол и неприязненно посмотрел на Даламара. Рейстлин застыл неподвижно тенью за его спиной, как недоверчивая ворона. — Не подскажете,— как ни в чём ни бывало продолжал Даламар,— где здесь можно, как бы сказать... Намагичить,— он неопределённо повёл рукой в воздухе. Рейстлин скривился от такого жаргона, но милый человек хмыкнул и ответил: — Отчего не подсказать — подскажу. Бабку Марку здесь каждый знает. Только по-дружески тебе советую, парень, если порча или что-то такое нужно, не пытайся, она тебя живо вышвырнет. Даламар удивлённо вскинул бровь. Порчи и прочая тёмная магия были самым простым и распространённым способом заработка ренегатов. Ренегат с принципами — это уже почти нонсенс. — Нет, я ищу всего лишь лекарство для друга,— улыбнулся Даламар.— А эта Марка... Она у вас давно? Милый человек кивнул. — Я к ней ещё мальчишкой бегал. Говорят, с основания деревни тут. Так что не бойтесь, человек проверенный... Вам, значит, прямо до колодца и оттуда налево, до черного дома, сами узнаете. Даламар благодарно кивнул и кинул на стол перед милым человеком монетку. — Всего вам доброго. Он вышел из таверны, и Рейстлин тут же прошептал: — Здесь что-то не так. Эта чародейка не могла появиться здесь так давно! Даламар кивнул. — Верно мыслишь. И почему бы в таком случае тот пьяница сказал именно так? Рейстлин задумался. — Ему не было причин врать, но он мог ошибиться... Ренегатка может скрывать лицо или факт смерти своей предшественницы. Или наложить морок, чтобы ей доверяли... — Вот это нам и предстоит выяснить!— радостно отозвался Даламар. Всё складывалось как нельзя лучше. И ренегат не ренегат, и Рейстлин решил перестать быть ледышкой и живо заинтересовался личностью неизвестной колдуньи. Они подошли к домику, выкрашенному чёрным цветом. В маленьком огороде рядом росли жуткого вида растения, ворота были исписаны волшебными знаками. Рейстлин закатил глаза — такая очевидная безвкусица позорила честное имя магов. Даламар отворил ворота и прошёл вперёд. Никаких убивающих заклинаний он не чувствовал, но всё равно держался настороже. Уловив его настроение, Рейстлин подобрался и заранее положил руку на мешочек с колдовскими смесями. Даламар постучал в дверь дома. Сначала было тихо, потом послышались шаркающие шаги, и наконец дверь отворилась. На пороге стояла старуха в чёрной мантии. Она оглядела прозрачными глазами гостей и криво усмехнулась. — Надо же, настоящие чародеи. Нечасто такие захаживают в наш унылый край. По делу или для удовольствия? — Для обмена опытом,— снова обаятельно улыбнулся Даламар.— Я Даламар Арджент, это Рейстлин Маджере, мой ученик, мы путешествуем. Я, как бы сказать, стал учителем совсем недавно, и боюсь, что моего опыта может не хватить для достойного обучения. Старуха рассмеялась. — В мои годы чародеи не задавались такими вопросами! Все просто делали, как знали, и надеялись, что выйдет толк. Отрадно видеть, что новое поколение нас превосходит. Проходите в дом. Я Мари Паппет, Марка по-местному. Сделаю вам чаю, и ты расскажешь мне столичные новости, Даламар Арджент. Рейстлин вопросительно посмотрел на учителя. Он не понимал, почему Даламар так вежлив с ренегаткой, а ещё, почему она выглядела так самодовольно. Разве не должна она была понять, что Даламар эльф, а значит, имеет гораздо больше опыта?.. Даламар подмигнул Рейстлину и провёл рукой по спадающей на грудь пряди. Его длинные волосы закрывали уши, а заподозрить в бледнолицем тёмном маге эльфа мог бы только глупец, не знавший, что эльфы ненавидят чёрное колдовство. Рейстлин хмыкнул. У его учителя была увёртка на каждый случай жизни и план для всего на свете. Изнутри дом оказался ветхим и странным. Неприятно пахло резкими реагентами. Две двери были плотно закрыты, все шкафы и ящики закрыты и заперты, но главное, всюду стояли чучела. В основном мелких животных: мышей и пичуг, но были среди них куница и нахохлившийся ворон. Рейстлин загляделся в его стеклянные глаза. Казалось, чучело так и веяло магией, заставляя подойти ближе. Рейстлин дотронулся до крыла — оно было тёплым, как живое. — Нравится моя работа? Рейстлин вздрогнул. Марка разливала чай, но смотрела прямо ему в глаза. — Зачем вы делаете столько чучел? Марка усмехнулась. — Вот поэтому не стоит брать в ученики алых мантий. Они не понимают такие очевидные вещи. — Будьте снисходительны, госпожа,— подал голос Даламар, уже удобно разместивший себя за столом.— Он прошёл Испытание всего несколько дней назад. Рука, державшая чайник, дрогнула. — Вот как,— бесцветно сказала Марка,— ну что ж. Чучела животных хороши во многих вещах. Их можно наполнять магией и использовать, как накопитель, или заставить двигаться для чего-либо. Ну, или продавать ценителям, как это делаю я. Даламар рассмеялся. — Вы нашли себе интересную подработку. Неужели магия стала настолько неприбыльным делом? — Да нет,— пожала плечами Марка, протягивая Даламару чашку,— это скорее моё увлечение. Процесс создания чучела… Успокаивает, а девать куда-то тела нужно. Не хранить же все. Рейстлина передёрнуло. При всём уважении к наставнику, Рейстлин сомневался в том, что вежливо кивающий Даламар хоть раз в своей жизни разделывал тушу. Процесс вытаскивания кишок не может быть успокаивающим. Или — Рейстлин нахмурился — это нормальное развлечение для чёрного мага? Проведя время с Даламаром, Рейстлин почти забыл, почему собирался в белую ложу. Даламар вёл себя как обычный человек, шутил, рассказывал истории и не источал опасность. Но ведь не просто так о чёрных магах ходит столько слухов! Они ведь за что-то получили свою репутацию. Тем более, ренегаты. Рейстлин сел за стол, вцепился руками в чашку и пытался вслушаться в диалог между Маркой и Даламаром, но внимание упорно соскальзывали на подозрительные чучела. Маги с чучел перешли на обсуждение башенных сплетен, перемывая кости верхушкам лож и просто знакомым. А чучела невидяще смотрели на Рейстлина напоминаниями о смерти, и ему казалось, он снова слышал голос Фистандатилуса, пытавшегося захватить его тело. Из транса Рейстлина вывела резкая боль в ноге. Он дёрнулся. Даламар, наступивший ему на ногу, как ни в чём ни бывало, продолжал общаться с Маркой. — Эри? Это такая синеглазая, да?— уточнил он неуслышанный Рейстлином вопрос. — Да, кудрявая,— согласилась Марка.— Мы с ней хранили парные амулеты, ну, знаете, которые передают состояние, но старая хата сгорела, и кулон мой тоже. Боюсь, как бы они ни решила, что я мертва уже… Рейстлин прислушался. Теперь чучела не отвлекали его. О смерти Мари Паппет действительно сообщила Эри Райт, у которой с ней была магическая связь через украшение. Камень на нём почернел, показывая смерть владелицы. Но ведь магические артефакты не уничтожить простым огнём? Или… — Но ведь магические артефакты не уничтожить простым огнём,— высказал Рейстлин свою догадку. — Так и не конюшня горела. Там было столько трав и зелий, что тушить два дня пришлось,— ощетинилась Марка и вдруг опустила глаза. — В огне погибла моя ученица,— добавила она дрогнувшим голосом. Рейстлин с Даламаром переглянулись. Даламар стал учителем совсем недавно, но быстро привык к чувству ответственности. Если бы Рейстлин внезапно погиб сейчас — что бы он сделал? Мысль неприятно кольнула тревогой, и Даламар решил не продолжать этот диалог. Он протянул руку, чтобы коснуться плеча Марки, но та уже пришла в себя и не нуждалась в вымученном сочувствии. Она встала, уходя от прикосновения Даламара. — Но не будем. Ты говорил, что разбираешься в травах, Даламар, у меня кусты пропадать стали. Посмотри, может, лучше меня увидишь, в чём проблема. Юноша пока может осмотреть книги, есть шанс, найдёт себе что-то по вкусу. Даламар, довольный тем, что ему не придётся утешать незнакомую старуху, тут же подорвался к выходу, махнув Рейстлину в сторону массивного шкафа. Тот, впрочем, тоже не стал жаловаться. Его внимание сразу привлекла книга об иллюзиях. Вспомнив, как однажды использовал иллюзию гигантского кендера для разоблачения сектантов, он пролистал страницы. Одна из тем особенно привлекла его внимание — создание иллюзий, которые могли взаимодействовать с предметами. Выдать обман могло только касание живого существа. Мысль захватила Рейстлина, он вспомнил, как Марка ушла от руки Даламара. Он судорожно запоминал контрзаклинание, стараясь ничего не упустить, но дверь избы снова скрипнула, и отчего-то довольный Даламар возник на пороге. — Рейстлин! Мы идём полоть сорняки!— сообщил он. — Какие сорняки?— не понял Рейстлин. Даламар торжественно вручил ему тяпку. — Самые обыкновенные. В конце-концов, мы тут останавливаемся, надо и помочь хозяйке по дому. В сознании Рейстлина поимка злостной ренегатки слабо сочеталась с прополкой сорняков для неё же. Он метнул в Даламара очень красноречивый испепеляющий взгляд. Благо, из-за постоянных ссор с Пар-Салианом и Ладонной Даламар научился такие взгляды игнорировать и весело прошествовал обратно в огород. Рейстлина ничего не осталось, как идти за ним. Марка, глянув на его недовольное лицо, хмыкнула и скрылась в доме. Рейстлин уныло поднял тяпку. — Итак, ученик, какие травы ты видишь?— тихо спросил Даламар. Рейстлин осмотрелся вокруг. Обычный состав для бытового колдовства, съедобные растения вроде картошки. Внимание Рейстлина привлекли два дерева у самого дома. Он подошёл, прощупал листья, осмотрел кору. — Это акация,— сказал Рейстлин.— Её используют для создания иллюзий! Даламар довольно кивнул. — И что это может значить? — Она притворяется старой колдуньей, чтобы ей доверяли,— прошептал Рейстлин.— Я видел в доме книгу. Там было про это… Иллюзии, которые способны касаться предметов, не выдавая себя. Даламар улыбнулся. — Ты уверен в этом? Рейстлин задумался. В его логике не было изъянов, он всё продумал. — Да, я уверен. Даламар кивнул и коснулся макушки Рейстлина. — Хорошо. Рейстлин смущённо отвёл глаза. Даламар был выше него больше, чем на голову, и смотреть на него так близко снизу вверх было… странно. А ещё Рейстлин не привык к тому, что его трогали другие люди. Карамон был тактильным и не смущался обнимать и хлопать Рейстлина, когда вздумается, остальные старались его избегать. Даламар раньше тактично сохранял дистанцию, и Рейстлин ожидал, что так будет и дальше… Но, видимо, у Даламара был свой язык одобрения, который включал в себя какие-то действия. Сам Даламар усмехнулся. Смущённый и немного обескураженный Рейстлин выглядел очаровательно. Снова пришлось напомнить себе: всего пара лет, и юноша станет мужчиной и окажется старше Даламара по меркам собственной расы. Это было вечное проклятие эльфов: люди и дворфы умирали гораздо раньше них. Рейстлин опустил взгляд на листья, задумавшись. Состав контрзаклинания для иллюзии… — Я могу разбить её иллюзию,— наконец сказал он. — Что тебе для этого нужно? Рейстлин выдохнул. Он помнил состав наизусть. Это было довольно просто — должно было быть просто… — Время. Если я смогу занять зельеварочный стол… — Я рассказал ей о твоём недуге,— тут же отозвался Даламар.— Скажешь, что нужно сварить твой отвар. Рейстлин кивнул. Он полагал, что Даламар захочет узнать рецепт, но тот не стал задавать вопросов. Как будто он… доверял Рейстлину. Лицо Даламара стало серьёзным. — Хорошо. А теперь полем огород, Рейстлин. — Но мы же уже выяснили, что хотели!— возмутился Рейстлин, поднимая тяпку. — А ты хочешь, чтоб она это сразу поняла?— возразил Даламар.— Куда важнее понять, не что она сделала, а кто она, есть ли у неё союзники, и как не допустить таких ситуаций в будущем. А для этого важно не палиться. Так что тяпку в руки и полешь от акации до картошки. Рейстлин очень тяжело вздохнул, закашлялся, всем видом выражая неодобрение использования труда больных, но всё же взялся за дело. Под ноги ему попалась странная остролистная трава, не похожая на сорняки. — Шалафи, что это?— поинтересовался он. — Остролист. Его для клея используют. Наверное, чучела склеивать. Травы было очень много, что вызвало у Рейстлина вопросы, сколько же чучел делает эта Марка. Или какая огромная потеря сырья происходит при варке, он ещё не решил. Рейстлину не приходилось заниматься сельской работой, но он старался показать, что способен на всё, и потому быстро устал. Заметивший это Даламар промолчал. На прямой приказ прекратить Рейстлин наверняка бы обиделся, а время работы и так подходило к концу. Вскоре из дома вышла Марка, осмотрела огород и, довольная, позвала чародеев обедать. Ещё в дверях Рейстлин зашёлся кашлем. Даламар молча подал ему травы. — Я воспользуюсь?..— спросил Рейстлин, указывая на зельеварочный стол, и Марка тут же активно закивала: — Конечно, конечно! Твой учитель уже рассказал. Эти жуткие Испытания… Не представляю, почему маги до сих пор проводят их. Было бы куда лучше отказаться от них совсем. Рейстлин достал нужные травы и перетирал их в ступке. — Ну что вы, испытания помогают отсеять магов, неготовых к ответственности за силу,— возразил Даламар, начиная обед. На секунду его брови удивлённо поднялись вверх. — Я не знаю этой приправы,- сказал он. Марка усмехнулась. Рейстлин насторожился. — Семейный рецепт. И в этот момент Даламар упал лицом на стол. Рейстлина накрыла паника. Талантливая игра или Даламар на самом деле не понял, что ему подложили? Справится ли он сам? Что вообще делать? Трясущимися руками Рейстлин закончил порошок и с разворота кинул его в лицо Марке. — Апна ченна пракат карен!— прокричал он. Порошок попал Марке в нос и глаза, она закашлялась, но стёрла его одним движением руки. — Ты правда думал, что это всего лишь иллюзия, мальчишка?— прошипела она.— Напрасно. Рейстлин отступил к углу, готовый защищаться. Его план не сработал! Он ошибся, он всё сделал не так… Захочет ли Даламар помогать ему теперь? Или решит отдать ренегатке дурного ученика?.. Марка занесла руки вверх. — Апна мукооту утару!— прилетело ей в спину. Тут же проявились невидимые швы на коже, живые глаза застеклененли и кожа стала сползать с тела Марки, как тряпичная кукла. Под первым телом показалось второе — молодое тело не старше тридцати. Возможно, стоило выдержать драматичную паузу, но у Даламара не было на это моральных сил. Он и так мысленно возносил молитвы всем богам, чтобы его маленькая игра не сорвалась, а Рейстлин не учудил что-нибудь, что Даламар не мог перекрыть. Марка раздражённо обернулась на него, удерживая сползающую маску. — О, Всебесцветная, что ты… Даламар предупредительно кинул в неё парализующее и только потом кокетливо заправил прядь за острое ухо. Марка скривилась: — Чёртовы эльфы! Рейстлин выдохнул. Всё было в порядке. С Даламаром всё было в порядке. — Вот твой урок, ученик,— улыбнулся Даламар,— перед тем, как отравлять кого-то, не забудь уточнить его расу. Белена вот на эльфов не действует. Мы её в традиционный суп добавляем. Чучело старухи сползло с Марки окончательно. Женщина под ним оказалась обнажена, и Даламар учтиво надел на неё мантию. Рейстлин в это время пытался прийти в себя. От увиденного ему немного поплохело. Стеклянные глаза человеческого чучела смотрели на него с пола. Даламар подошёл к нему, коснулся плеча. — Всё в порядке,— сказал он тихо.— Ты отлично справился. Рейстлин поднял на него усталый взгляд. — Я ошибся. — Ты учишься, Рейстлин. Ошибки в обучении неизбежны — без них невозможен рост. И для первого раза ты отлично справился. — Мне не нужна ваша жалость,— скривился Рейстлин. — А я тебя и не жалею. Ты нашёл информацию, построил теорию — молодец. Умничка. Но при этом ты умудрился проигнорировать целый пласт информации — как чучела и невысокий запас энергии. Марка хмыкнула, не имея возможности двигаться. Даламар продолжал: — У неё бы не хватило сил поддерживать иллюзию пол дня. Но ты, милый Рейстлин, увидел одну теорию и сосредоточился на её подтверждении, игнорируя остальное. Не надо так делать. — Она была чучелом. — Да, она была чучелом, надетым поверх тела. А теперь мы с тобой проверим дом на наличие запрещённых для непрошедших Испытание книг и зелий, а затем отвезём к башне Марку… Или, постойте. Как в вам обратиться? — Меня зовут Бланка,— фыркнула та,— и твоя вежливость, эльф, здесь ни к чему. Даламар улыбнулся. — Я начну с подвала. Рейстлин, просмотри полки здесь и последи за Бланкой. С этими словами он скрылся внизу. Рейстлин даже не думал о том, что Даламар ушёл не потому, что спешил тут же заняться делом, а потому, что нуждался в тишине, чтобы прийти в себя. Он не боялся ренегатки, в одиночку он повязал бы её ещё до выхода в сад. Но Даламар хотел заставить Рейстлина думать самостоятельно, чтобы в другой ситуации, когда учителя рядом уже не будет, он справился с ней. Это было похоже на то, как его учила Ладонна. Но она не стояла за его спиной, чтобы поймать при падении - и выросло то, что выросло. А Рейстлин мог стать гораздо лучше Даламара. По крайней мере, тот на это надеялся. Он попытался провести полевое исследование — дать возможность составить и испытать теорию, помочь при неудаче, надеясь, что Рейстлин запомнит это, и сказанные мимоходом слова навсегда останутся в его памяти. В темноте подвала Даламар перевёл дух и занялся, наконец, ревизией. В конце-концов, он тут ради дела. Рейстлин тем временем описывал книги под ехидные комментарии Бланки. Он знал, что не стоило с ней говорить — но природное любопытство тянуло внутри, убеждая разобраться во всём. — Почему вы убили свою наставницу? — Я её не убивала. Рейстлин недоверчиво вскинул брови. Бланка признала, что она ученица Марки — ну а кто ещё мог изобразить её настолько хорошо, что никто не заметил подмены. Она даже не отпиралась. Рейстлин закашлялся. Приступы приходили внезапно и очень невовремя. — Моя сестра училась у неё, как и я,— неожиданно сказала Бланка.— Она погибла на Испытании, как мог погибнуть ты. Маги убили её. Они всех нас пытаются убивать. Я выжила только потому, что не попалась на эту уловку и не пришла к ним в срок. Наставница умерла своей смертью, а я всего лишь заняла её место, как и должна была. Она говорила спокойно, как о чём-то давно отболевшем, и только под конец фразы её голос дрогнул. Рейстлин отложил перо, внимательно оглядывая связанную женщину. Она выглядела сильной и крепкой, и в её глазах не было страха побеждённой. — Или ты думаешь, я собиралась вечность гнить в той деревне?— усмехнулась она.— Мысли шире, мальчишка. Ты ведь тоже пострадал от чародеев. Ты ведь тоже можешь меня понять. Неожиданно Рейстлину вспомнился Карамон. Его глупое доброе лицо, его доверчивость и беззаветная любовь. — Могу,— тихо согласился он. — Тогда пораскинь мозгами получше. Испытания — это устаревшая метода. Она не приносит ничего нового, она только калечит людей. И убивает. Разве этим должны заниматься высшие чародеи? Массово калечить детей? — И ты собиралась убить меня и шалафи, чтобы что? Сохранить свою тайну? — Выиграть время и набрать сил!— крикнула Бланка.— Я составила план, нужны только силы... И люди. Я переверну к чертям этот мир дураков, забравших мою сестру. Они поплатятся — и никто больше не будет страдать от их глупой жестокости. Рейстлин сжал кулаки. Ренегатка говорила запальчиво и уверенно, почти как Даламар, когда убеждал Рейстлина стать его учеником, почти как сам Рейстлин, когда убеждал Карамона отпустить его на Испытание. Может быть, это была общечародейская черта — уверенность в собственной способности сворачивать горы. Рейстлин пытался найти в себе ненависть к Бланке, но находил только понимание. Если бы на его Испытании умер Карамон — если бы Рейстлин на самом деле убил Карамона — он бы тоже попытался уничтожить все ложи — или даже весь мир. Это злило Рейстлина: осознание, что он мог бы быть на её месте. — И всё равно это тебя не оправдывает,— прошипел он наконец. Бланка рассмеялась. Её смех не был похож на смех Марки. Марка смеялась тихо и глухо, Бланка хохотала в голос. — Алый! Вы с белыми никогда не меняетесь. Знаешь, в чём разница между нами, юный Рейстлин?— она прищурила лисьи глаза.— Когда вас убеждают предать то, что вам дорого, ради абстрактных ценностей вроде общего блага или сохранения порядка лож, вы соглашаетесь. А тёмные маги перегрызают глотки тем, кто покушается на их любимых. Твой учитель такой же. Однажды ты это увидишь. Рейстлин распахнул глаза. В этот момент он понял. Её слова объяснили всё. Свобода, бессмысленность Испытания, то, что втолковывала ему Бланка, это всё было абстрактной идеей. Она мягко предлагала ему перейти на её сторону, принять её позицию, но это всё не имело никакого отношения к реальности, в которой жил Рейстлин. Он хотел обучаться магии, он ценил того, кто его учил. Он должен был сохранять это, а не мироустройство, и из-за этого оставался в системе, которая ему не нравилась. Принять позицию Бланки, решиться её отпустить, чтобы она исполнила свой план — это предать Даламара, который был не абстрактным планом, а реальным учителем, который уже доказал свою нужность. Рейстлин серьезно кивнул. — Я понял тебя. — И что ты сделаешь?— спросила она, ненавязчиво протягивая вперёд связанные руки. — Перейму горький опыт тёмных магов и буду отстаивать то, чем дорожу,— пожал он плечами. Бланка рассмеялась снова, зло и весело. Вернувшийся Даламар тяжко вздохнул: — Я тут по холодным подвалам шкерюсь, а им смешно. — Из твоего ученика выйдет толк,— сообщила ему Бланка.— Может он однажды дорастёт до Тьмы. Даламар небрежно махнул рукой. — Я знаю, поверь. Что важнее, мой ученик умеет готовить. Рейстлин, будь добр, сообрази обед. Я закончу в доме.***
Этим же вечером Рейстлин написал Карамону письмо. Без особой нужды, просто потому, что хотел. Он предупредил, что отвечать не стоит, ведь он не знал, где окажется завтра, но почему-то ему показалось правильным рассказать брату, что с ним всё в порядке. Он ведь не умер на Испытании. Он ведь тоже скучал по Карамону. По дороге до Башни Бланка с Рейстлином не общалась. В основном она молчала, наверное, придумывала, как заговорить зубы Конклаву. Пару раз она перекинулась парой слов с Даламаром, который оставался неизменно вежлив и спокоен, но большей частью игнорировала их обоих. Рейстлин не мог задавить в себе сочувствие к ней. Она ведь была права. Просто Рейстлин сейчас не мог отпустить всё и отправиться уничтожать мир вместе с ней. — Почему вы не остановили меня, если знали всё с самого начала?— спросил он на одном из привалов. Даламар скупо пожал плечами. — Если ты хотел всегда получать подсказки, нужно было идти к другому учителю. А у меня все шишки ты набьёшь самостоятельно. Под моим чутким контролем, не сказал Даламар. Рейстлин хмыкнул. — Она пыталась убедить меня, что маги — зло. — Да? Ну надо же,— совершенно не удивлённо сказал Даламар.— Так молод, а уже становишься объектом внимания женщин. — И вы даже не попытаетесь отстоять магов, их Испытания и всё такое? Даламар пожал плечами. — Испытания созданы не для того, чтобы гробить жизни, и, чтобы их пройти, нужно быть не столько сильным магом, сколько ответственным. Выращивать травки и продавать зелья от прыщей можно без Испытания. Но если ты хочешь укрощать стихии, будь готов нести ответственность — и докажи это. Вот, как я думаю. Рейстлин мог бы тысячу раз возразить. Хотя бы сказать, что ценой за безответственность не может быть жизнь. Но он понимал: пока что он знал слишком мало. Даже короткий диалог с ренегаткой смог ввести его в душевный раздрай, так что будет дальше? — Однажды я изменю порядок вещей в этом мире. Даламар кивнул. — Я буду рад увидеть это своими глазами. У входа в рощу ренегатку приняли двое светлых магов. Рейстлин был почему-то уверен, что она сбежит — а если нет, он не стал бы скучать. Они с Даламаром снова уезжали от рощи, уже в другом направлении.