* * *
Они вернулись из ресторана, в котором до этого Джин был с Хи и Саем, сытые и абсолютно довольные, воспользовавшись щедростью Джина, который сразу заверил их, что может бессовестно тратить отцовские сбережения, которые он откладывал в карман своего любимого сына. Все были в отличном расположении духа, решив, что прежде чем готовиться ко сну, могут позволить себе немного поучиться, затем по одному, по очереди отправляясь в душ для проведения приятно необходимых водных процедур. Рутина, которая, строго поделенная на троих, не доставляла хлопот и не утомляла, а скорее даже наоборот. — Котик, сегодня можем обойтись без сказки на ночь — я буду спать как сурок… — Джин мечтательно закатил глаза, развешивая халат, пока сам уже успел облачиться в пижаму, только-только вернувшись из ванной. — Замечательное завершение дня! Не только потому, что вкусное, но и потому, что ты, наконец, получил шанс, которого всегда и безоговорочно был достоин! Джин звучал гордо, улыбался многозначительно, и Юнги, который сидел на своей кровати вместе с Чонгуком, покраснел, улыбаясь и опустив глаза. Пока Чонгук крепко его обнял, затем поднявшись и направившись к своей кровати. — Сегодня выспимся, а завтра кааааак натренируемся… — Чонгук мечтательно прикрыл глаза, плюхнувшись на кровать. И сразу случилась катастрофа, которая весьма эффектно озвучилась громким треском. Чонгук провалился куда-то, куда не должен был, забавно задрав ноги. — Гук! — Джин стоял, поэтому протянул руку первым, бережно сжав запястье обескураженного Чонгука, потянув его на себя. — Не ушибся? — Сколько ты съел? — Юнги тут же оказался рядом, но убедившись, что Чонгук был в безопасности и на ногах, обратил внимание на кровать, задрав матрас. — Интересно, сколько лет этому деревянному корпусу? В подложке под матрас было проломлено несколько реек, починить которые здесь и сейчас не представлялось возможным, поэтому Юнги вернул матрас на место. — И где он будет спать? — Юнги скрестил руки на груди, пока Чонгук потирал ушибленный зад в утешительных объятиях задумчивого Джина. — На полу. — Чонгук вздохнул. — Вот еще. — Джин убедительно фыркнул, затем оглянувшись на их с Юнги кровати. — Сдвинем наши, втроем комфортно уместимся, тем более, опыт был. А завтра я пойду кланяться завхозу, чтобы он заменил тебе кровать. Потому что обязан. — Нет уж, я сам пойду! — Чонгук надулся, затем глянув на задумавшегося Юнги, который теперь, скрестив руки на животе, эффектно подпирал пальцами подбородок. — Ты против? — Чего? Чтобы ты сходил к завхозу? — Юнги удивленно округлил глаза. — Кто я такой вообще — иди, конечно. Но сначала помоги сдвинуть кровати. Не хочется, чтобы ты на полу что-нибудь себе застудил. Потому что застуженное потом непременно отваливается. Все приготовления заняли меньше трех минут. — Бери свое одеялко и ныряй посередине. — Джин быстро проверил замки на дверях, затем выключив свет, дождавшись, когда Юнги включит один из ночников. — Я… — Чонгук задумчиво смотрел на свою кровать. — Без одеяла буду. Тепло. И будто в подтверждение своих слов, он стянул с себя футболку. На самом деле, он так спал всегда, и Джин с Юнги особо не обращали на это внимание раньше, но теперь… — Гук, бери одеяло. — Джин нахмурился, надув губы. — Замерзнешь под утро. — Ну, я же буду посередине. — Чонгук уже направился к сдвинутым кроватям, со своей пострадавшей прихватив только подушку. — Не замерзну. А вот вспотеть могу. — Лучше не надо. — Юнги покачал головой, затем легко и непринужденно устроившись справа от Чонгука, юркнув под одеяло, до этого вытащив его из-под своего довольного соседа. Джин сомневался не долго, последовав примеру Юнги, только с противоположной стороны. — Вообще, нам бы следовало заняться сексом, прежде чем засыпать втроем. Чтобы не ломать традицию. — Он глубоко, тяжело и обреченно вздохнул, затем взявшись за край одеяла, потянув его к Юнги. — Возьми, и дай мне свой конец. — Я бы дал тебе свой конец, но… — Юнги сомневался, но затем улыбнулся, когда Джин закатил глаза, при этом запрокинув голову и издав какой-то очень сильный по эмоциональной окраске звук. — Очень неуместная шутка, Юнги. Ты наказан. Утро начнешь с того, что встанешь в угол. — Джин откинулся на подушку, проигнорировав край одеяла, который ему передал Юнги и который принял Чонгук. — Всё, спите. — А поцеловать друг друга перед сном? Раз уж мы все здесь… — Чонгук лежал как будто приняв позу смирно, вытянув руки вдоль туловища, теперь не решаясь касаться ни Джина, который недовольно сопел из-за того, что ему напомнили о недоступном, ни Юнги. Но Юнги сам взял его за руку, крепко сжав его пальцы в своей ладони, при этом не подавая виду. — У меня встанет, и тогда целовать придется не только друг друга. — Джин отвернулся от Чонгука, что-то проворчав, а затем все же развернулся к нему, тщательнее натянув на плечи одеяло, пару раз удостоверившись, что спина была прикрыта. — Джинни, всё настолько плохо? — Юнги теперь тоже повернулся на бок, беспечно улыбаясь. Потому что это было приятно. — Это вы виноваты. Оба. — Джин самым очаровательно обиженным образом дул губы. — Слишком горячие. И… — Он закрыл, подложил под щеку руку. — Я не буду говорить без своего адвоката. — Тогда это ты виноват. Ты нас совратил, а теперь еще чем-то недоволен. — Чонгук самодовольно улыбался, на самом деле чувствуя, как восторженно трепыхалось сердце. — И совращу опять, если вы оба не уснете. — Я вообще-то уже начал вырабатывать мелатонин, но вы оба всё чирикаете и чирикаете… — Юнги подал голос, повернувшись к Чонгуку, который смог разглядеть на его лице довольную улыбку. Которую очень захотелось стереть поцелуем, что он и сделал. А потом повернулся к Джину и поцеловал его. — Юнги. Подползи, я должен тебя чмокнуть по закону сохранения энергии. — Джин приподнялся на локте, пользуясь случаем и вновь ненадолго приложившись к губам Чонгука, который теперь начинал осознавать, что так просто уснуть не получится. — Я поделюсь с тобой своим мелатонином. Юнги беспрекословно повторил позу Джина, который притянул его к себе за подбородок. Это было неудобно и именно из-за этого особенно сладко. Из-за этого и потому, что Джин перестал острить и игриво возмущаться, чувственно приоткрыв губы для губ Юнги. — Вот теперь можно спать. — И зазвучал он также мягко, как поцеловал до этого. — Спокойной ночи, малыши.* * *
Утро началось не с кофе. Не с водных процедур, освежающих сонное и не желающее просыпаться сознание. Не даже с завтрака. Чонгук не мог понять, с чего началось его утро, но ему так отчаянно нравилось, что он не стал вникать, пытаясь собрать мысли в кучу, вместо этого прижавшись к Джину. Который сопел, отказывался открывать глаза, одной рукой вцепившись в бедро Чонгука, с бессознательным и, возможно, еще сонным энтузиазмом натираясь о него членом. Утренняя эрекция, которая в определенный момент становится обычной традицией, но не тогда, когда ты в постели не один, а до этого самоотверженно отказывался от секса. — Что… — Юнги зашевелился, хрипя теперь где-то под одеяло, затем неловко, остановившись лицом в подушку ненадолго, повернувшись к Чонгуку. Глаза отказывались открываться, но вместо этого очень естественно открылись губы, почувствовав на себе горячее сбивчивое дыхание и торопливый язык. — Ммм… — Юнги заулыбался прямо в поцелуй, наугад схватившись за что-то, чтобы прижать покрепче поцелуй к своим губам. Джин тем временем вошел во вкус, зарывшись носом в шею Чонгука, затем мягко прихватив ее зубами. Чонгук тоже вошел во вкус, теперь даже сквозь сон ощущая крепкую и требующую внимания эрекцию в своих штанах. И он снял руку Юнги со своего плеча, опустив ее к своему члену. Вообще, это было неправильно. Против правил и плана, но соображать об этом не было сил. Мозг еще не проснулся, а организм слишком настойчиво требовал удовлетворения своих насущных потребностей. — Гук… — Пальцы Юнги сжались вокруг члена, он улыбнулся, а потом как-то резко открыл глаза. — Гук, мать твою! Сон выветрился в поставленное на зимнее проветривание окно. Джин тут же встрепенулся, как встрепенулся и Чонгук, слишком внезапно придя в сознание. Пока Юнги почему-то до сих пор держал его член в своих руках. — Кажется… — Джин, сонно прикрывая глаза, осторожно отодвинулся от Чонгука, успев осознать, что успел наделать. — Мне нужно извиниться. И Джина как ветром сдуло в направлении ванной комнаты, пока Юнги даже не успел поднять голову ему вслед. Зато Чонгук успел уронить свою ему на грудь, воспользовавшись тем, что Юнги опрокинулся на спину. — Я хочу трахаться. — Чонгуку всё равно было на формулировки и прочие условности, потому что он успел разделить настроение Джина. — Блять… Может ну его?.. — Все хотят. — Юнги все же отпустил член Чонгука, вместо этого покровительственно взяв его за плечо одной рукой, другую запрокинув за голову, а потом предплечьем прикрыв сонные глаза, будто ему было стыдно. Он не стал продолжать. Грустно и смешно: три взрослых здоровых парня с утренними стояками и абсолютным и беспросветным чувством безысходности. — Это всё из-за регулярного секса до этого. Как наркотики. Мы попробовали слишком много всего и разнообразно, и теперь… Это ломка. — Юнги убрал руку с глаз, осторожно сунув ее под одеяло, там где притаился его собственый вставший член. Джин вернулся, и они сразу заметили влажные пряди у его лица, которые он суетливо убирал, попутно вытирая с кожи мокрые капли. Холодной воды. — Извини, Гук. — Джин опустился на край кровати, повернувшись спиной к своим соседям. — Это не специально. По голосу Джина было слышно, что он раскаивался, и Чонгук тут же поднялся, повиснув на его плечах, сцепив руки на его груди. — За что? Ты с ума сошел. Я всегда мечтал проснуться от чего-то подобного. — Джинни, мы все здесь мужчины. И тебе не нужно извиняться, потому что мы все теперь… — Юнги приподнял одеяло, как будто пытаясь взглядом утихомирить свой член, уже невесело думая о том, как придется помогать ему рукой. — В настроении. — Можно я пойду в ванную вторым? — Чонгук, не отпуская Джина, повернулся к Юнги, который кивнул. — Спасибо. Чонгук спорхнул с кровати, успев подойти к Джину, взять его за подбородок и поднять его грустную голову, чтобы утешить поцелуем. Раньше он думал, что на нечищеные зубы целоваться отвратительно, но теперь вообще не замечал ничего такого. Наверное, всё приглушали, растворяли и рассеивали чувства. Которые остались в комнате, пока Чонгук из нее вышел. И Джин повалился на спину, сложив на груди руки, как готовящийся к погребению покойник. — Джинни. — Юнги уселся на колени, нависнув над ним. — Доброе утро. Юнги наклонился к пухлым, грустно сжатым губам, и Джин прихватил его за шею, не давая возможности отстраниться. Хотя бы поцелуй. Всё равно на секс. — Вы добьете меня. Никогда не думал, что даже не длительное воздержание может стать трагедией, но… Помнишь мой сценарий? Так вот, я, кажется, придумал катастрофу. — Он отпустил Юнги, который не стал отстраняться слишком сильно, запустив пальцы во взлохмаченные волосы Джина, при этом пытаясь сдержать довольную улыбку. — А раньше я был уверен, что могу прожить без секса. — Наверное, это не только секс. — Юнги осторожно пожал плечами, подобравшись к щепетильному вопросу. — Или тебе всё равно теперь куда… — Закончишь эту фразу, и придется на парах светить фонарем. Под глазом. — Юнги только улыбнулся, видя, насколько серьезен был Джин. — Я на вас отыграюсь. Обоих. Пока не упаду в обморок. Или вы не откинитесь. Но я обязательно вас воскрешу и… — Что ты хочешь на завтрак? — Юнги, мягко и быстро поцеловав до сих пор недовольные губы Джина, поднялся, невозмутимо поправив стояк. — Я бы сказал тебе, но… Боюсь нарушить ваш настрой на предстоящую игру. — Джин тяжело вздохнул, затем встрепенувшись. — Блять! Мне же к первой! Он тут же бросился к оставленному на тумбочке смартфону, который позволил ему выдохнуть. Эрекция разбудила его раньше заведенных на восемь биологических часов. Он превращается в маньяка. Потому что до этого они слишком самоотверженно трахались, очевидно, обмениваясь не только спермой, но и чем-то более... вызывающим привыкание.* * *
— Не говори! — Чимин приложил палец к губам Тэхена, покрепче сжав ноги за его спиной, чуть откинувшись при этом назад, вновь и вновь наслаждаясь удерживающими его руками. — Молчи! — Я… — Тэхен как будто специально дразнил его, и в этот раз Чимин с силой, будто нападая, а не лаская, припал к его губам, запустив сразу две руки во взъерошенные каштановые волосы, прижимая Тэхена к себе из последних сил. — Тебя… Получилось сдавленно и так на него не похоже, что Тэхену захотелось засмеяться, если бы он мог, потому что Чимин вошел во вкус, а отрываться от его губ добровольно… Нет, Тэхен был не настолько глуп. Вместо этого он, едва и чувствительно касаясь кожи вдоль позвоночника, спустил руки к ягодицам, сжав их. Удивительно, как идеально красивая круглая попа помещалась в его ладонях… И он эту попу приподнял, затем опустив, затем снова приподняв, и когда опустил, подал вперед бедра, как будто пытаясь Чимина вдавить в себя. Чимин судорожно выдохнул, чуть оторвавшись от поцелуя, теперь лишь касаясь губ Тэхена своими взволнованно приоткрывшимися губами. Хороший знак. И Тэхен стал методично повторять эти движения, воспользовавшись рассеянностью Чимина и скользнув губами к его шее, дав ему возможность возбуждающе подстанывать с каждым новым жестким опусканием на бедра. Эта поза нравилась ему всё больше. Но в следующий момент Тэхен ловко опрокинул его на спину, нависая сверху, и Чимин, как беззащитный и бессильный жучок, обхватил его крепко руками и ногами, прижимаясь, будто боясь оставить между ними хоть сколько-нибудь места. И такой секс ему нравился всё больше. Потому что во время такого секса можно было и поиграть, и поулыбаться, лениво целуя, и задохнуться, вгрызаясь зубами в сильное плечо, пока все остальное судорожно сжималось… Нет, всё-таки виной всему был член Тэхена, который еле-еле помещался в Чимине и только поэтому каждый раз заставлял его усомниться в собственной вменяемости, кончая каждый раз как последний. Дело было в члене. Или в самоотверженном желании Тэхена доставить ему удовольствие. Себе удовольствие. Удовольствие им обоим. Раньше Чимин думал, что хороший секс — это длительный секс, во время которого член успевает побывать в тебе под всеми возможными углами. А теперь он мог кончить и вновь воскреснуть в районе члена за полчаса. Кажется, они идеально подходили друг другу. — Тэ… — Чимин первым подал голос, теперь с первозданным удовольствием чувствуя, как член внутри него становился мягче, мучительно медленно забирая у него ощущение наполненности. — Теперь можешь сказать. Или скажу я. — Хочу молчать. — Тэхен не постеснялся полностью расслабиться, теперь всем телом придавливая Чимина к кровати. — И без презерватива. — В следующий раз. — Чимин, пытаясь начать дышать, запустил пальцы в его волосы, и Тэхен тут же приподнялся на локтях, освободив его грудную клетку. Нет, это было приятно. Но тяжеловато. — Обещаю. Я тоже хочу. — А когда будет следующий раз? — Тэхен уже находился в предвкушении, начав нетерпеливо, будто от этого зависел ответ, покрывать лицо Чимина короткими, но очень ласковыми и мягкими поцелуями, понимая, что не сможет ограничиться только лицом. — У тебя скоро игра. Вообще, ты нарушаешь режим. — Чимин нахмурился. — Джин сказал, что они начали воздерживаться с того момента, как вы начали регулярно тренироваться, чтобы не растерять игровой запал перед ответственной игрой. — Гук и Юнги воздерживаются, потому что думают, что за слишком хорошим сексом не видно чувств. — Тэхен беспечно улыбнулся, затем угрожающе нахмурившись. — Я не говорил тебе этого. — Глупости какие. Секс потому и слишком хорош, что за ним чувства. Но я не буду их этому учить, потому что мне достаточно моей личной жизни. — Чимин мечтательно и весьма блаженно улыбнулся, приподнявшись и потеревшись носом о щеку серьезного Тэхена. Который от этого становился в два раза сексуальнее. — Сколько у нас еще времени? Потому что опаздывать нехорошо. — Успеем привести тебя в порядок. — Тэхен посмотрел на часы, которые забыл снять прежде чем они опустились на кровать, начав незапланированно раздеваться. Вообще, встретившись после пар, они лишь планировали завести в квартиру Тэхена некоторые вещи Чимина, чтобы он мог свободнее оставаться на ночь и на завтрак, а после вернуться в кампус, но что-то пошло не так. И спустя полчаса Тэхен уже увлеченно сушил феном волосы своего бесценного, даже не дорогого парня, который устроился между его ног, о чем-то договариваясь в мессенджере с Джином. Но он вдруг остановился, как будто на него обрушилось осознание чего-то важного. Сидит в чужой футболке между чужих ног, пока чужие руки сушат его волосы, ласково поглаживая за ушками и по шее, что-то низко намурлыкивая… Чужие? Кажется, самые родные. И Чимин развернулся, изо всех сил обняв Тэхена, затем вернувшись в прежнее положение и к своему разговору. Вот теперь другое дело. Вот теперь Тэхен знает наверняка, насколько он… Нужен.* * *
— А если я не хочу? — Юнги запрокинул голову, пока Чонгук сосредоточенно наблюдал за загорающимися на электронном табло цифрами, отсчитывающими этажи. — Мы уже приехали. — Джин улыбнулся, затем обняв Юнги сзади за плечи. — Мы будем гостями Хи, а Хи — самый гостеприимный хозяин из всех, кого я знаю. Тем более, там же будут Чим с Тэхеном. — А этот твой Сай? — Чонгук посмотрел на Джина и Юнги через плечо, а когда заметил, что они обнимались, подошел к Юнги и обнял его спереди, захватив Джина, который засмеялся, пока Юнги что-то сдавленно заворчал. — Сай хороший, просто ему нужно привыкнуть к новому обществу. — Джин снисходительно улыбнулся, затем первым войдя в дорогой лифт. — Мне он не нравится. — Юнги решительно тряхнул головой. — И я не собираюсь привыкать к его обществу. — Он мой лучший друг, Юнги. — Джин неожиданно заговорил серьезно. — И он никуда не денется из моего общества. Однако… — Джин пожал плечами. — Мое общество — это мое общество, и мои друзья не должны быть вашими друзьями. Но тогда вам стоило отказаться заранее. Напряженный момент, который качественно разрядил Чонгук. — Мне понравился Хи. И я с удовольствием познакомлюсь с ним поближе. А Юнги даст шанс твоему лучшему другу, потому что… Ну… — Чонгук задумался, при этом бросив на Юнги убедительно прямой взгляд. — Потому что твои друзья — наши друзья. Просто… нам всем нужно привыкнуть. И вообще, они же твои бывшие. Вот отсюда и напряжение. Поняв, что уточнение про бывших попало в цель и Джин тут же смягчился, возможно, поставив ненадолго себя на их место, Чонгук улыбнулся. — Я сделаю всё, чтобы вам было максимально комфортно в их обществе. И буду благодарен, если вы тоже будете идти навстречу. — Будем. Ну куда мы денемся… — Юнги закатил глаза, первым выйдя из лифта, глазами пытаясь нащупать нужную им квартиру. Апартаменты. Четыре стены, ограничивающие территорию одного владельца. Двух. Он направился к нужной двери, решив не прятаться за спиной Джина и позвонив в электронный звонок, который наверняка уведомил хозяев не только звуком, но и видео. Дверь открылась почти сразу. И на пороге, слава богам, возник Хи, на котором был домашний светло-серый трикотажный костюм, в сочетании с его фактурой смотрящийся как-то… извращенно изысканно. И молодой мужчина, длинные волосы которого теперь просто были забраны за уши, убрамляя красивое лицо и длинную шею, заметив взгляд Юнги, а затем подошедших к нему Чонгука и Джина, широко и очень радушно улыбнулся. — Рад видеть. Проходите. — Он отступил, впуская гостей внутрь. — Тапки не предлагаю — у нас чистые отапливаемые полы. — Спасибо. Взаимно. — Юнги пробурчал это себе под нос, занявшись кроссовками, краем глаза заметив, что Джина Хи обнял. Достаточно интимно, успев что-то быстро сказать ему на ухо и вызвать на лице Джина мягкую теплую улыбку. Р — ревность. Для которой не было повода. Юнги прошел в гостиную и замер, увидев весьма неожиданную картину. Не только минималистично-лаконичный интерьер, в серо-бежевой гамме, но и Тэхена, который сидел на подлокотнике кресла (которое занимал тот самый Сай), что-то увлеченно рассказывая, пока Чимин уселся на подлокотник дивана рядом с креслом. Хозяйским креслом. — Ой, какие люди! — Чимин поднялся первым, пока Тэхен договаривал что-то важное, нагнувшись к Саю чуть ближе. Вот Чонгук не удивлялся, смотря на то, как Сай был дружелюбно, по крайней мере, без предубеждения настроен к его лучшему другу — Тэхен мог расположить к себе кого угодно. И он встал вслед за Чимином, ринувшись пожимать вошедшим руки. — Какая ирония судьбы… Теперь вы в моем доме, и я вас так же не приглашал. — Сай медленно поднялся, при этом спокойно улыбаясь, пока Хи поравнялся с Чонгуком и Юнги, вежливо, без лишней фамильярности приобняв их за плечи. — Мы можем не обращать на него внимания. — И он тут же присоединился к Тэхену и Чимину, которые потребовали его внимания, что-то разглядывая на стене, украшенной белым гипсовым панно. — Джинни. Надеюсь, хоть ты будешь обращать на меня внимание. — Сай расставил руки для дружеских объятий, в которых Джин сразу оказался. — Ты не сможешь меня бросить, я знаю. — Только если ты будешь солнышком, как твой брат. — Джин мягко отстранился, отойдя в сторону. — Можем познакомиться еще раз, чтобы с чистого листа. — Не нужно. — Сай снисходительно улыбнулся, сделав шаг к Юнги и Чонгуку. Вновь весь в черном, только теперь в мягком и неформальном, типа костюма Хи. И он протянул руку сначала Чонгуку. — Желанные гости Хи и Джина — мои желанные гости. Пусть меня и не спрашивают. Он улыбнулся, и в этой улыбке до сих пор оставалось что-то надменное, но при этом она получилась намного теплее и мягче, и Чонгук не сомневался, протягивая руку. Для крепкого рукопожатия. — Чувствуйте себя как дома. Я мешать не буду. И Сай протянул руку Юнги, который решил не выпендриваться, вложив в нее свою ладонь. Джин очень внимательно смотрел, переводил свой сосредоточенный взгляд с Юнги на Сая и обратно, как будто ожидая подвоха. — Мы не будем драться — можешь отвернуться. — Сай самодовольно улыбнулся, отпустив Юнги, но оставив на нем тяжелый изучающий взгляд. Воздух между ними немного потеплел и потерял в элетричестве, напрягающем и без того напряженную атмосферу, но все равно оставалось какое-то предубеждение. Бывший. Диспозиция определилась достаточно быстро. Все уселись в просторной гостиной, и Чонгук то и дело поглядывал на лестницу, которая вела на второй этаж. Двухэтажные апартаменты были мечтой, пока что несбыточной, и у Чонгука теперь была возможность примериться к этой мечте. Атмосфера была весьма благожелательной. Хи на самом деле оказался очень радушным хозяином, который умел обращать внимание на всё одновременно и уделять внимание всем без исключения. Кроме Сая, который так же был на правах хозяина, но всё больше молчал, затем вовсе поднявшись и направившись на кухню, которая хорошо просматривалась из зоны гостиной. Он вернулся с новой открытой бутылкой вина, первым наполнив бокал Хи. — У нас завтра тренировка. — Но Тэхен сомневался, может ли позволить себе еще бокал, пока Сай снисходительно к его неопытности улыбнулся. — Вино выводится из организма полностью в течение шести часов. Так что, ты легко можешь позволить себе еще пару бокалов без последствий. Если тренировка после полудня. — Сай снисходительно улыбнулся, и Тэхен подставил ему бокал. — Хи мастерски выбирает вино. Кажется, он чувствует его вкус через закупоренную пробку. — А ты что пьешь? — Юнги посмотрел на оставленный стакан Сая, в котором явно было что-то, что Чонгук еще не пробовал. — Джин-тоник. Но тоника в стакане меньше, чем ты себе уже представил. Я люблю покрепче. — Сай улыбнулся, освежив бокалы всех остальных собравшихся. — А я могу попробовать? — Юнги решил не стесняться, и Сай удивленно посмотрел на него, явно не ожидая такую наглость... — Можешь. Мог попросить раньше. — Но охотно и по-хозяйски на нее откликнувшись. — Но придется подождать. Потому что я должен оформить наше с Хи гостеприимство по тарелкам. — Спасибо. — Юнги немного напряженно улыбнулся, а Сай вновь скрылся на кухне. — Тэтэ тоже умеет выбирать вино. Возможно, это прерогатива красивых. — Чимин пожал плечами, и первым рассмеялся Хи, откинувшись на спинку дивана, эффектно перехватив стеклянный бокал. — С моей стороны, это прерогатива тех, кто около года прожил в Париже и вращался в обществе искушенных в этом вопросе людей. — Хи многозначительно улыбнулся. — Потому что иначе вы все должны были бы разбираться в вине. — Ты жил в Париже? — Чонгук удивленно округлил глаза. А Джин с Юнги переглянулись. Это было заметно. Было заметно, с каким интересом на Чонгука смотрел Хи, и с каким смущением, но все-таки прямо Чонгук взгляд возвращал. — У меня был модельный контракт. Я ходил по подиуму и снимался для Сен Лорана. Мне тогда было девятнадцать, и я разъезжал с мамой. Но моя мама никогда мне ничего не запрещала, предпочитая окунаться во все приключения вместе со мной. — Хи улыбнулся с приятной ностальгией. — Так вот откуда такая стать. Я почти догадался. — Тэхен торжествующе улыбнулся. — На самом деле, стать Сая больше бы подошла, со своим 1,87. У меня 1,83 и на подиум меня взяли только из-за диковинной для запада фактуры. — Хи посмотрел в сторону кухни, где возился Сай. — И, кажется, фактура повыше зашивается… — Я помогу. — Джин решительно поднялся, и за ним устремились сразу три пары глаз. — Я полюбил Францию раз и навсегда. Mais mon coeur est toujours resté ici avec lui. — Ух ты! — Прозвучало почти без акцента, и Тэхен удивленно округлил глаза. — Что ты сказал? — Что получил бесценный опыт, за который благодарен. — Хи мягко улыбнулся, вновь повернувшись в сторону кухни и задержав там неожиданно серьезный и задумчивый взгляд, который затем все же вернул гостям. — Я закончил факультет иностранных языков. Почти полиглот. — А Сай? — Странно, что этот вопрос прозвучал именно от Юнги, который теперь внимательно следил за кухней. — Он математик. Отец занимается финансами, но Сай назло ему пошел не на банковское дело, а на педагогическое, отучившись на преподавателя математики. А теперь всё равно помогает отцу, успев получить соответствующее образование заочно. Он не просто умеет считать, а делает это талантливо, в уме и без запинки. — Хи с гордостью улыбнулся, вновь обернувшись на кухню. Нельзя было расслышать, разумеется, о чем они говорили, но судя по тому, как естественно Сай придерживал что-то делающего Джина за талию… А потом Джин наклонил к нему голову, положив ее на плечо, затем подняв и повернув, чтобы явно сказать что-то приятное, судя по мягкой улыбке… — Мой джин-тоник, а я не участвую. Прошу простить. — Юнги поднялся настолько решительно, как будто джин-тоник был делом исключительной важности. — Хи, а можно мы с Тэ выйдем на легендарный балкон, пока эти умельцы закончат разбираться с кухней и джином? — Чимин с нетерпением посмотрел на Хи, который уверенно кивнул, указав в сторону лестницы. — Спасибо! А то Сай нам рассказал, но не показал! — Кажется, мы остались одни. — Хи оглядел гостиную зону, остановив свой мягкий, как обычно игриво-хищный взгляд на Чонгуке, который… смутился. Ничего не мог с собой поделать.