Мир падших душ

      Редкие лучи мартовского Солнца едва освещали спальню Сириуса, но касались его лица, побуждая мужчину проснуться. Брюнет медленно открыл глаза, щурясь от назойливого света. Он лежал на спине обнаженный, до пояса укрытый тонким одеялом. Блэк чувствовал приятную усталость во всем теле после вчерашней ночи и не мог не улыбнуться, прокручивая в голове те моменты снова и снова.                Прикосновение ее губ, ощущение ее кожи на его собственной, тепло ее тела, запах ее волос, тонкие пальцы, впивающиеся в его спину и руки, чувственные громкие стоны и тихое «Сирио» — воспоминания, словно цунами, поглотили сознание мужчины, и он покорно отдался им.                Перевернувшись на бок, Сириус потянулся рукой, чтобы прижать к себе Джованну, но рядом никого не оказалось. Нахмурившись, он привстал на постели, осматриваясь по сторонам, и заметил, что ни ее, ни ее вещей в комнате не было.                Брюнет со вздохом разочарования откинулся на подушки, зарываясь руками в растрепанные волосы. Раздражение от до боли знакомой ситуации медленно поднималось в его груди. Он чувствовал себя разбитым, но как бы ему ни хотелось, не мог упрекнуть Джину в ее уходе.                Понимая, что бесцельное лежание в кровати не сделает его жизнь лучше, Сириус недовольно поднялся, подошел к комоду, отпихнув ногой выброшенную вчера палочку, достал свежее белье и накинул поверх нагого тела длинный халат. Босиком он медленно спускался по лестнице на кухню, не удосужившись прежде даже умыться.       Подходя к столовой, Блэк почувствовал пленительный аромат жареного бекона и крепкого кофе. Он недоверчиво свел вместе брови и вошел в комнату, где на обеденном столе стояли 2 тарелки с английским завтраком, блинчики, 2 чашки эспрессо, молоко, апельсиновый сок, а за столом сидела Риччи, накалывая на вилку бекон.       — Почему ты здесь? — низким ото сна голосом спросил он, стоя в дверном проеме.       Джина медленно перевела на него недоверчивый взгляд, отложила в сторону приборы и грустно ухмыльнулась, поджав губы.       — Ты, конечно, и раньше бывал мудаком, Сириус, но сейчас превзошел сам себя. — грубо сказала она, отводя взгляд на стол, и отодвинула тарелку с едой.       Брюнет стоял ошеломленный ее резкой реакцией, и вдруг понял, как это, должно быть, звучало со стороны.                — Джиа, прости, я не хотел. — спохватился он, подходя к ней. — Я не это имел ввиду, я…                — Думал, я снова сбежала? — она посмотрела на него, приподняв одну бровь, а Блэк лишь смущенно отвернулся, проводя ладонью по спутанным волосам. — Ты хочешь есть? — мягко спросила Риччи, чтобы сгладить нервное начало дня.                Желудок Сириуса громко заурчал, отвечая вместо него. Он сел, как всегда, в центре стола, и с удовольствием принялся за еду.       — Я опаздывала к порталу. — чуть слышно сказала Джина, вливая кофе в стакан с соком. Блэк поднял на нее взгляд полный непонимания, но не мог ничего спросить потому, что его рот был забит едой. — После свадьбы Поттеров. У меня был заказан портключ на раннее утро, и я почти его проспала. Я не планировала уходить... по-английски.       Как ни в чем ни бывало брюнетка возобновила свою трапезу, делая глоток кофейного напитка, пока Сириус осознавал ее слова.       Она не сбегала.       Она не бросала его.       Она всего лишь возвращалась к той жизни, которую он оставил ей после расставания.       Блэк с трудом проглотил свои блины, запивая их апельсиновым соком, пытаясь отбросить мысли об очередном раскаянии. Он не мог изменить прошлое, как бы ему ни хотелось, но мог обрести счастье в настоящем, извлекая уроки из горького опыта.       Пара сидела в комфортной тишине, полностью сосредоточившись на завтраке, но Сириуса не устраивало их молчание. Он чувствовал себя неуверенно, не зная, как Джина относится к вчерашним событиям.       — Все в порядке? — спросил брюнет, а Риччи внимательно посмотрела на него. — У нас.                — Ты о прошлой ночи? — слегка наклонив в бок голову, поинтересовалась Риччи, и Блэк кивнул в ответ. — Да, не думаю, что это проблема. — ободряюще улыбнулась она.                Сириус ответил ей теплой улыбкой, но странное беспокойство все равно не покидало его, словно он что-то забыл, но что?.. Блэк внимательно осматривал кухню, будто мог найти в комнате какие-то подсказки, мысленно восстанавливая события вечера по порядку.       Танец с Джиной. Поцелуй. Перемещение в его комнату. Разбросанная одежда. Палочка, отброшенная к комоду.       Как вдруг осознание ударило по нему:                — Я не накладывал чары. — брюнет с волнением просмотрел на Джину, которую, казалось, его слова ни капли не волновали.                — Не беспокойся. В этом нет необходимости.                Риччи встала из-за стола, собирая пустую посуду, пока Блэк пытался понять, почему им не нужна была контрацепция. Он внимательно следил за ее движениями, словно они могли дать ему ответ. Она заметила его задумчивый взгляд и поняла, что ей все же придется это объяснить.                — Я больше не могу иметь детей. — равнодушно бросила Джина. — Только не вздумай меня жалеть.       Сириус сразу же поджал губы, радуясь, что не успел ничего сказать, но на его лице читалось сожаление, которое Риччи умело игнорировала.                Закончив с уборкой, брюнетка стала собираться на работу к неудовольствию Блэка. Он бы хотел провести день с ней, обсуждая последние новости, кино, детей, ремонт, да что угодно, лишь бы держать ее в своих объятиях и чувствовать, как бьются их сердца в унисон.         Сириус проводил Джованну к камину и медленно поцеловал на прощание в щеку, смущая этим жестом ничего не ожидавшую итальянку. Он смотрел, как исчезает ее силуэт в зеленом пламени, и старался придумать, как приблизить их следующую встречу.                                                        

*

               Блэк лежал на диване в гостиной и смотрел «Счастливчика Гилмора» , не особо следя за сюжетом, когда в дом наконец вернулся Люпин. Брюнет встретил друга лукавым взглядом, внимательно наблюдая за каждым его движением.                — Ты выглядишь усталым… Бессонная ночь? — хитро протянул Блэк, но Римус лишь отмахнулся от него.                Он опустил ноги с дивана, занимая сидячее положение, и жестом предложил шатену сесть рядом. Лунатик устало опустился на подушку и потер ладонями лицо, тяжело вздыхая.                — Их всех сгубил преступной страсти пыл… — отводя взгляд вдаль, задумчиво проговорил брюнет.                Блэк краем глаза посмотрел на друга, и, заметив его смущение, слегка ухмыльнулся сам себе. Как на зло, в этот момент Люпин начал внимательно рассматривать Сириуса, и зацепившись взглядом за что-то на его шее, коварно улыбнулся.                — Сам-то хорошо выспался? — ткнув брюнета в синяк, спросил Римус. — Ты же говорил, что вы разошлись.                Блэк приложил руку к шее, закрывая засосы, о которых он напрочь забыл, и вопросительно посмотрел на друга. Заметив недоразумение в глазах Бродяги, шатен пытался понять причину такой реакции, как вдруг до него дошло:                — Это не Аманда, да? — Сириус отрицательно покачал головой, а Римус только похлопал друга по плечу, закусив губу, и посмотрел на него взглядом полным понимания.                Понимания, что так просто все это не закончится.                                                        

*

      Прошло несколько дней, которые Блэк провел в раздумьях. Ему хотелось позвать Джованну на свидание, показать, что та ночь была значимой для него, но он был ограничен стенами кровного поместья и понимал, что не может ничего ей предложить.       В какой-то момент к нему пришла весьма простая, и тем не менее единственная рабочая идея, но было одно «но»: для ее осуществления в доме никого не должно было быть, кроме него самого. Ему стоило попросить друга об одолжении, весьма затруднительном в их ситуации, и он не знал, как это сделать.       Однако судьба, по всей видимости, на этот раз благоволила ему: Люпин поспешно ушел из дома, сказав, что он забыл у Тонкс перчатки и должен их скорее забрать. Брюнет проводил Лунатика недвусмысленным взглядом, улыбаясь, как Чеширский кот.         «Перчатки, как же». — подумал он, но быстро вернулся к своему плану.       Блэк отправил Джованне письмо с приглашением на ужин, и ему оставалось только надеяться, что других планов у нее нет. Вскоре от брюнетки пришел положительный ответ, и Сириус, как заведенный, начал готовиться к вечеру.       Он полностью убрал кухню, чтобы она не выглядела как заброшенный сарай, достал белый фарфоровый сервиз с ручной росписью и фамильные серебряные столовые приборы — пускай Блэк терпеть их не мог, ему пришлось признать, что они подходят больше всего. Брюнет нашел новые свечи в форме цилиндра в кладовой и расставил их на всех поверхностях, чтобы создать в комнате интимный полумрак.       Закончив с оформлением столовой, Сириус приступил к ужину: он решил приготовить пасту Альфредо с курицей, о которой ему рассказывала Риччи, собрал сырное ассорти с виноградом, медом и грецкими орехами, сделал легкий салат с руколой, томатами черри и бальзамическим соусом, а на десерт выбрал молочный шоколад и свежие ягоды. В центре стола брюнет поставил небольшую вазу с букетом сиреневых и белых нераскрывшихся тюльпанов — ее любимых цветов.       Расставив еду на столе, Сириус включил в гостиной тихую музыку на фон и пошел переодеваться. Он надел легкие серые брюки с простым жилетом в тон и обтягивающую белую рубашку, рукава которой закатал выше локтей.       Блэк спустился в зал и с волнением стал ждать прихода Джованны. Он то и дело одергивал края жилета, поправлял воротник рубашки и приглаживал волосы, собранные в пучок, словно от его вида зависела вся жизнь.                В назначенное время брюнетка вышла из камина, одетая слишком… по-домашнему. На ней была простая хлопковая футболка василькового цвета, темно-синие классические джинсы и черные аккуратные кроссовки, а волосы собраны в низкий хвост. Пара озадаченно рассматривала друг друга, и Джина первая решила нарушить тишину:                — Я что-то прерываю? — поинтересовалась она, удивленная таким внешним видом Блэка.                — Н-нет. — он облизал пересохшие губы и ободряюще улыбнулся. — Пойдем? — указывая рукой на кухню, спросил брюнет.                Джина согласна кивнула и прошла за мужчиной в столовую, замирая в дверном проеме от открывшегося ей вида.                — Что за повод? — продолжая осматривать комнату, спросила она Сириуса.                — Ужин с тобой. — он приподнял сведенные брови, чувствуя себя несколько напряженно.                Взгляд Риччи мгновенно нахмурился, пока она продолжала смотреть на зажженные свечи, букет цветов и стол, сервированный лишь для двоих, а на фоне слышался чувственный голос Элтона Джона:       «What I gotta do to make you love me? What I gotta do to make you care?»                — Ты позвал меня на свидание. — тихо сказала Джина, будто говорила сама с собой. — Прости, я неправильно тебя поняла.                Она подняла на него извиняющийся взгляд и поджала губы, от которого в груди Сириуса нарастало неприятное предчувствие.       — Ты бы не пришла, не так ли? — сдавленно спросил он.        Джина молча отвела взгляд вниз, и этот жест был красноречивее любых слов.       — Я не думаю, что у той ночи может быть продолжение. — сдержанно сказала она, посмотрев в его глаза, и только сбившееся дыхание выдавало ее волнение.       — Почему нет? — брюнет нахмурился и закусил губу изнутри.       Он чувствовал, как ком подступает к горлу и не дает нормально вдохнуть.       — Это плохая идея: прошлое должно оставаться в прошлом.       «It's a sad, sad situation and it's getting more and more absurd».                Сириус засунул руки в карманы брюк, медленно перевел взгляд наверх и невесело усмехнулся, сжав челюсть. Он тяжело сглотнул, ощущая, как ком превратился в капкан и режет его горло изнутри.       Ему было глубоко наплевать, насколько жалким, вероятно, он выглядел в тот момент со стороны — чувство вновь разбитого сердца затуманило все остальное.                Брюнет не слышал, что сказала ему Джина перед тем, как уйти, не слышал ни ее шагов, ни шума камина. Он продолжал неподвижно стоять посреди кухни, не замечая, как начало пощипывать глаза от подступающей влаги.                Блэк хрипло рассмеялся, но смех быстро перерос в резкий, звериный рык. Не раздумывая, он схватил блюдо с пастой и грубо кинул его в стену, раздробив фарфор на мелкие осколки. Тяжело дыша, Сириус опустился на пол, опираясь спиной о дверцы кухонного шкафа.       Он откинул голову назад, глубоко вдыхая воздух ртом и подумал, что завидует этой разбитой тарелке — ее можно быстро восстановить с помощью элементарных чар, а ему самому, казалось, уже ничего не поможет.       «Why can't we talk it over?»