На смех со стороны подруги Сакура остро отреагировала.
— Ты не можешь высмеивать его стремление очистить душу, Ино! Да, — глаза куноичи заполнила печаль, смотря куда-то в пустоту. — Саске много дел натворил, но каждый имеет право на второй шанс.Блондинка сложила руки на коленях, смягчившись.
— Саске-кун, бесспорно, красавчик. Но, Сакура… В этой ситуации меня больше волнует, что будешь делать ты? Снова ждать, когда он вернётся и терпеть игнор с его стороны? — Ты слишком прямолинейна. Я буду ждать любого проявления теплоты с его стороны, — в памяти куноичи всплыло их чудесное прощание у главных ворот Конохи. «Может, в следующий раз» и тот нежный тычок в лоб… Или она надумала себе, и этот тёплый жест стал лишь первейшим шажком на пути к искуплению?
Отшвырнув эту мысль, Сакура злостно стянула шарик данго со шпажки.
— А ты никогда не задумывалась посмотреть по сторонам и видеть кого-нибудь, кроме этого Учиха? После войны много достойных кандидатов проявилось. Таких, как: Киба, Шино, Шикамару, Чоджи, Наруто. — загибая пальцы, последнее имя она произнесла вкрадчиво прищурившись. Но Ино вдруг изменилась в лице, подняв брови, смотря куда-то вдаль, мимо подруги. — Наруто? — Сакура-чан! — коротко стриженный блондин влетел в помещение ресторанчика, обратив на себя внимание всех посетителей, включая двух куноичи. Согнувшись, парень упёрся руками в колени, восстанавливая дыхание. — Что стряслось? — Сакура вскочила из-за стола. Вид Узумаки был обеспокоенным, да и судя по отдышке, он бежал очень быстро. — Пожалуйста, срочно иди за мной! Без твоей помощи не обойтись! Переглянувшись с Сакурой, Ино кивнула: — Иди, я заплачу. Уже через мгновение сокомандники пересекали улочки родной деревни. По направлению Сакура поняла, что блондин вёл её за пределы жилого района, в поля для тренировок. — Если это очередная твоя глупость, я тебя придушу.Заговорил Наруто, только когда они приближались к месту, бег замедлился.
— Я собирался читать историю Шиноби в лесу и заметил это, — палец указал вдаль, и Сакура, сфокусировав взгляд, увидела маленькое пятнышко. — Это человек? — Ребёнок, если быть точнее. Из клана Узумаки. На вопросительный взгляд Сакуры Наруто не ответил. Ускорившись, девушка быстрее его достигла места, где без чувств лежало тельце. Упав на колени, Харуно проверила пульс, затем, немедля, положила руки на живот мальчику, начав процесс исцеления. Блондин присел рядом. — Думаю, ему не больше четырнадцати. Почему на его футболке герб моего клана? — Посмотри! Протектор с эмблемой Конохи. — Если бы в Конохе существовал ребёнок из клана Узумаки, то об этом знал бы не только я, но и ты тоже, — сложившаяся ситуация Наруто явно не забавляла. — Да, — Сакура задумчиво нахмурила брови. — Но ни ты, ни я не знаем, кто он такой…***
Шиначику открыл глаза и тут же прищурился, адаптируясь к белому свету, режущему зрачки изнутри. Ни конца, ни края не было в этом месте. Только дверь в пространстве напоминающая ту, что вела в прихожую семьи Узумаки. Внутренняя тревога заставила схватиться за надёжно лежавший в поясной сумке кунай. Что бы это ни было, юноша ни черта не понимал. Рука неуверенно легла на ручку двери, нажав вниз, впуская блондина в прихожую. Ту самую прихожую дома, в которую он каждый вечер возвращался после миссий. — Есть кто-нибудь? — Шиначику снял сандалии. В любом случае нужно перестраховаться, вдруг сейчас выйдет Сакура и увидит, что он ходит по дому в обуви. — Мам? Пап? Ханами? — Шиначику! — услышав незнакомый голос, юноша резко обернулся в сторону гостиной, выставив перед собой кунай. Возле обитого светлой кожей кресла стоял высокий мужчина с такими же молочно-жёлтыми волосами, как и у старшего сына семьи Узумаки. Он блаженно улыбался, прищурив глаза, лучившиеся добром и светом. Перед Шиначику стоял Четвёртый Хокаге. — Дедушка Минато?! А ты здесь откуда? — удивлению юного парнишки не было предела. Дед, да ещё и в их гостиной. Отец много рассказывал о нем, и Шиначику прекрасно знал, что характером он пошёл по большей части в деда. Но он же давно умер… Видел его юноша только на фотографиях. Ну и на скале Хокаге. Минато сократил расстояние между ними и крепко обнял внука, чьи руки безвольно опустились, выпустив оружие. — Но как? Ты же погиб. — Верно, — Четвёртый выпрямился. — Ты сейчас тоже не в реальном мире. — Я… — слово никак не решалось стать озвученным, но мальчик сглотнул, хотя в горле стоял ком, и чуть слышно прошептал. — …Умер?Дед рассмеялся, поспешив ослабить тревогу внука.
— Не-е-ет, совсем нет. Не волнуйся. Лучше присядь. Шиначику мечтал поскорее узнать, что же происходит, поэтому немедленно сел на диван, испытующе устремив взгляд на Четвёртого. Минато не спеша присел в кресло напротив. — То, что я тебе скажу, возможно, шокирует, но, надеюсь, ты всё поймёшь правильно. И сила духа Сакуры в тебе не даст волю тревогам. Шиначику ничего не отвечал, лишь слушал, предвкушая дальнейшие слова деда. — У любой ситуации есть разные исходы. События могут развиваться по-разному, но об этом известно лишь в будущем, когда получаешь конечный результат. Твои отец и мать в прошлом существуют по отдельности, в твоё же время они вместе построили чудесную семью. Но для них, прошлых, это — не будущее, а лишь один из вариантов развития событий. Помимо этого, существуют и другие. Твой мир бытует лишь до тех пор, пока такой исход возможен, пока есть перспективы для этого, — Намикадзе наморщил лоб, не зная, как дальше продолжать. — То есть мир, где папа и мама вместе, пребываем я и Ханами — лишь альтернативная реальность? — в голосе Шиначику отчётливо слышалось напряжение, но эта фраза очень помогла Четвёртому продолжать. — Твоя реальность начала исчезать, как ты уже заметил. Значит, в прошлом что-то творится. То, что не даст родителям создать твою семью в будущем. — Получается, мы просто исчезнем? — Сейчас ты находишься в небытие, между жизнью и смертью. Обстановка вокруг создана из твоих личных воспоминаний. В голове Шиначику мелькнула мысль «я исчез». Но Минато будто услышал её. — Ты пересекаешь временно́е пространство. Если я не ошибаюсь, очнёшься ты во времени, где находятся твои родители до начала истории вашей семьи. Но судя по всему, что-то уже мешает Сакуре выйти замуж за Наруто, — как ни странно, Минато говорил сдержанно, размеренно, словно был уверен, что в итоге всё будет хорошо. Юноша перенял спокойствие Четвёртого и решительно спросил: — Я должен всё исправить. Верно? — Верно. Но помни: никто из них не поймёт, откуда ты появился. Постарайся не проколоться о событиях, которые происходят в твоей реальности. — Я понял. Спасибо, дедушка. — До встречи, Шиначику Узумаки. Последним, что он увидел, была лучезарная улыбка Четвёртого, от которой становилось уютно как никогда.***
Юный Узумаки открыл глаза. Пахло медикаментами и цветами, оставленными неизвестным на прикроватной тумбе. Слух резали писки кардиографа. В палате было пусто и жарко, хоть открытое окно и пропускало порывы прохладного ветра. Шиначику почувствовал, что на голове чего-то не хватает. Рука неосознанно потянулась ко лбу. Отсутствовал его протектор.«Видимо, они засомневались в моей принадлежности к шиноби деревни». — пронеслось в блондинистой голове.
Внимание привлёк скрип двери. В палату вошла его мать. Молодая, но такая же прекрасная, с глазами полными решимости и нежности. Короткие волосы по-прежнему мягко обрамляли круглое доброе лицо. Брови девушки взметнулись вверх, и в следующий миг Сакура исчезла за дверью палаты. Вернулась она уже не одна, следом за Харуно вошла Пятая Хокаге. Шиначику диву дался: так непривычно видеть настолько хорошо знакомых людей такими молодыми. — Здравствуй. Меня зовут Сакура, и я твой лечащий врач. Показатели в норме, но мне бы очень помогло, если бы ты рассказал последнее, что помнишь до того, как очнулся здесь, — тёплая улыбка появилась на молодом лице. Казалось бы, Шиначику ещё утром видел мать, но только сейчас осознал, как же соскучился по этой улыбке. — Ничего не помню, — прохрипел юноша, садясь в кровати. Приходилось врать матери. Задала бы она ему, узнав, что он лжёт прямо ей в глаза. — Словно стёрли память… — Даже имени не помнишь? — Харуно озадаченно скрестила руки на груди. — Нет, совсем ничего… — Сакура, — заговорила Цунаде, подходя ближе к койке. — Не могла бы ты нас оставить?Девушка удивилась, но виду не подала, выполнив просьбу наставницы.
— Конечно. Напряжение в палате росло. Женщина испытующе смотрела в зелёные глаза, нервно постукивая ногтями по стене. Шиначику же состроил невинную страдальческую мордашку, мол, я ни при чём и ничего не знаю. — Если ты не помнишь своего имени, — Сенджу помедлила, запустив руку в карман белоснежного медицинского халата, доставая что-то. — Тогда как объяснишь это? Она держала фотографию, на которой была запечатлена его семья. Он на руках у отца и Ханами на руках у матери. Та самая фотография, которую Шиначику носил в скрытом внутреннем кармашке протектора. Цунаде прекрасно понимала, кто изображён на фото.