Лимит.

      — Седьмой этаж, коридор направо... Гобелен с ведьмой в фиолетовой шляпе... — для себя прочитала Дафна вслух и стала судорожно вспоминать, где находится эта шпалера. И да, ее догадка оказалась верной: на седьмом этаже, в коридоре справа.       Слизеринка оставила открытую книжку на столе, а снимок спрятала в карман своих пижамных штанов. Она буквально побежала по лестницам так быстро, как это было возможно. Один раз чуть не упала с этих чертовых ступеней, что постоянно двигались в разные стороны, но только не те, что надо было. Гринграсс залетела в нужный коридор и услышала нарастающий шёпот в ее голове. Или он не был только в разуме, может, раздавался из каждого угла замка... этого проверить она не могла.       — Нет, только не сейчас! Молчи, молчи, я тебе говорю! — кричала Дафна, а в ответ лишь сводящее с ума «Найди, Дафна, найди! Найди, найди, найди!»       Она резко вскочила с кровати, уже даже не обращая внимания на будильник. Выругавшись себе под нос, слизеринка, не выключая часы и не переодеваясь, выбежала из подземелья.       Конечно, фотография наверняка была на прежнем месте, в книжке, но лимит времени не предоставлял возможности лишний раз куда-то идти. Надо поскорее разгадать эту загадку и наконец выбраться из этой временной петли.       Гобелен ведьмы в шляпе... Гобелен ведьмы в фиолетовой шляпе...       Дафна поднялась снова на седьмой этаж и направилась по правому коридору. На всякий случай Гринграсс проверяла каждый гобелен: и с карикатурным изображением Мерлина, и с каким-то рыцарем, и с юной дамой, у которой в руках были маки и незабудки (Дафне всегда казалось сочетание этих цветов странным). Но, дойдя до нужного полотна, остановилась.       "Вот и все, — думала девушка, — я нашла что надо. Сейчас я проснусь по-настоящему и... и заживу, как раньше."       Резко отдернув ткань в сторону, слизеринка зажмурилась в ожидании чего-то зловещего или какой-то ловушки. Но, открыв глаза, не увидела... ничего?       Нарастающая паника в груди пыталась вырваться наружу, а Дафна все ещё пыталась подавить ее.       — Да нет, — тихо выругалась Гринграсс и стала внимательно осматривать все окружение.       Наконец ее внимание привлек маленький белый квадратик на полу, что ярко выделялся на фоне темного пола в замке. С надеждой, что это не просто какой-то косяк в плитке, она опустилась на колени и судорожно взяла в руки...       Да. Взяла, чему первому обрадовалась Дафна.       Это оказалась записка... Она уже видела этот почерк, но не помнила, кому принадлежит.       «Гостинная Когтевран, статуя Кандиды.»       Дафна радостно улыбнулась и, поднявшись на ноги, пошла по направлению к башне. Она уже спешила не так сильно, как до этого. Казалось, что тут и будет разгадка, а весь этот кошмар закончится.       Гринграсс поднялась по винтовой лестнице и, на своё же удивление, прошла без загадки. Чувство одиночества положило конец оставшимся крошкам надежды. Мерлин.       Дафна осмотрела круглую комнату, что, по всей видимости, и была основным залом башни, и взглядом нашла статую. Выглядела она также величественно, какой и была на самом деле Кандида Когтевран, а ее легкая ухмылка в какой-то степени навеивала чувство свободы. Дафна недолго рассматривала статую и сразу принялась за поиски, да и они продлились не более двух минут.       Вспоминая прошлый опыт, Гринграсс сразу посмотрела вниз, на постамент. Слизеринка зашла за спину Кандиды и именно там заметила несколько маленьких прямоугольников. Подумав, что это снова какие-то записки, так ещё и несколько, чему была удивлена, девушка опустилась на пол и подняла их. Но нет.       На самом же деле это были пачки, по всей видимости, пустые, из-под маггловских сигарет. Дафна не раз видела такие на улицах Лондона или даже у каких-то учеников, что просили, умоляли ее никому не рассказывать об этом. Кажется, от каждой пахло как-то по своему... Не только вонью табака, но ещё и вишней, отделанной карамелью и шоколадом. Но, просто из интереса, понюхав последнюю, она ощутила запах персика. Ей он понравился больше всего: такой сладкий, ощутимый и реальный, будто Дафна может сейчас сорвать фрукт с дерева. ***       — Короче, есть реальная тема, — начал свою речь Майкл Корнер, сидящий в одном из голубых кресел общей гостиной факультета Когтевран.              Дело было поздно вечером, ближе к двум часам ночи, из-за чего в гостиной находились только они вчетвером. Студенты младших курсов уже давно спокойно, насколько это было возможно при ситуации в магическом мире, спали в своих кроватях, видя красивые сны, где нет никакой войны, принижений за чистоту крови, а точнее из-за ее отсутствия и многого другого. Парень достал из внутреннего кармана своей школьной мантии непонятную упаковку и швырнул ее на стол перед собой, чтобы остальные трое ребят могли увидеть ее.       — Что это такое? — сказал Энтони или, как его любили звать в их небольшой компании, Тони.       Он сидел по другую сторону стола на диване, а рядом с ним сидел Терри, который с серьезным видом смотрел в потолок, видимо, остатками разума пытаясь что-то сообразить. Голдстейн взял небольшую упаковку, вертя ее в руках и пытаясь найти этикетку с надписью.       — Нет, я сейчас серьезно, что это, блять, такое?       Корнер лишь рассмеялся ему в ответ. Закидывая ногу на ногу, с видом эксперта в данной теме, он начал говорить. Для полного образа человека, который сейчас собрался рассказывать о каких-либо серьезных вещах, ему не хватало, разве что, очков и пары папок с докладом в руках.       — Это маггловская вещица, я забрал ее у мелких ребят с моего двора, — Майкл начинал вполне серьезно, — если говорить проще, то это сигареты, они есть с разными вкусами, например, это карамельные, ещё есть с вишней, шоколадные, черничные, ментоловые и много разных других, даже персиковые, прикиньте!       Парень развёл руками в стороны, и, открыв рот, начал оглядывать друзей, кивая им на вещь в руках Энтони.       — Ладно, супер, а что с ними делать надо? — спросил Авиор.       Авиор никогда не курил, да он и слышал об этом всего пару раз и то мельком, когда его мать обсуждала это со своими подружками. Все, что он знал, так это то, что для этого нужен огонь и желание испортить себе легкие, а также потом получить наказание от родителей. В общем, сплошные минусы, учитывая, что из родителей, у него осталась только мать. Его отец, скорее всего, никогда о нем и не знал, поэтому Бёрк даже не пытался с ним связаться. При его рождении его мама оставила ему свою фамилию, чтобы никто не задавал лишних вопросов об отце ребёнка и его маггловской фамилии. Вообще, Авиор был полукровкой, но, когда решался вступить в армию Пожирателей смерти, решил тактично об этом не вспоминать. На его решение вступить в ряды Пожирателей, по большей части, влияло его происхождение, а также то, как студенты факультета Слизерин задевали маглорожденных и полукровок. Тогда он понял, либо ты тот, кто издевается, либо ты тот, над кем издеваются. И его гордость никогда бы не позволила ему выбрать последний вариант.       — Учитесь, детки, — староста усмехнулся.       Такая фраза была достаточно странной, учитывая, что из их неформальной группы он был самым младшим. Он отобрал почти полную пачку карамельных сигарет у Голдстейна и вставил сигарету в рот, зажав ее губами, затем аккуратно поджег самый кончик и сразу втянул воздух. Через секунду он выдохнул дым и закашлялся:       — Ну примерно вот так, — парень продолжал кашлять, — короче, если нам зайдёт эта тема, я могу достать ещё с другими вкусами, пойдёт?       — Пойдёт, вот только, судя по твоей реакции, ты сам делал это впервые, милый Майки.       Авиор сидел на кресле, которое было ближе всех к Корнеру, и похлопал его по спине, забавляясь его реакцией. На самом деле идея такого расслабления была вполне себе интересной, и ему понравилась идея с разными вкусами, но всего один вопрос не давал ему покоя.       — А что будет, если найдут? Вы представляете, что Снейп сделает с нами, он же такой важный! «Я директор, смотрите что могу,я индюк».       — Ну я думаю, что пару пачек можно будет спрятать на постаменте, с помощью какого нибудь заклинания закрепить там.        Терри пожал плечами, он не был мастером того, как лучше прятать вещи. Один раз, когда они были на четвёртом курсе, им нужно было найти квиддичную форму Бёрка, которую, ради шутки, спрятал Бут. В итоге он сам забыл, где вчера ее спрятал, и они нашли ее под матрасом.       — Ага, вот прям внизу, у ее ног, это то-о-чно будет незаметно, — протянул Энтони, кивая головой, — может, хотя бы с другой стороны ради приличия?       —Ну-у, можно и так, если что мы не при делах! — сказал Майкл, выдыхая. Откинулся на спинку кресла, делая хлопок в ладоши.       — Тише! — шепотом сказал Бёрк, — разбудишь кого-нибудь из младших курсов, и мы все огребем проблем. А вы вообще уверены, что Терри опять не забудет, куда мы это положили? Он ведь забыл, куда засунул мою квиддичную форму, да, милый Терри?       Авиор осуждающе смотрел на Бута, ставя ударение на последние два слова. Парень явно хотел, чтобы друг вспомнил свой промах.       — Ладно, давайте тогда завтра я как-нибудь выберусь из этого мира пыток и днём за тем гобеленом спрячу записку, и если наш Терри забудет, то он ее прочитает, согласны?       Стоит сказать, что согласились все. Даже Бут, которому не понравилась шутка Энтони, про то, что память у него девичья.       После рождественских каникул староста факультета Майкл Корнер притащил в школу и другие вкусы, которые смог найти. По итогу каждый попробовал по вкусу и выбрал те, которые были ему по душе. Сам Майкл забрал себе карамельные, которые он притащил в самом начале, но уже полную пачку. А вот Терри успел захапать себе лимитированные, самые сладкие — со вкусом шоколада. Оставались вишнёвые и персиковые. И Энтони, решив, что персиковые слишком девчачьи, выбрал вишнёвые. Авиору ничего не оставалось кроме того, как забрать со стола последнюю пачку сигарет — со вкусом персика. *** Дафна осела на пол и приоткрыла каждую пачку в надежде увидеть что-то. Не было важно что именно, хоть какую-то информацию, что делать дальше. Дафна ужасно хотела обратно, она просто хотела выйти отсюда и вернуться в общество, без которого свихнутся недолго.       Но коробочки и вправду остались пусты. Дафна ещё раз пересмотрела каждую и грустно вздохнула.       От безнадёжности к глазам подступали слезы, но Дафна упорно не давала им выйти наружу, хоть и знала, что эту минутную слабость никто не увидит.       Печаль медленно превратилась в гнев, в котором она отшвырнула те пачки сигарет. Рядом осталась только одна, та, что приятно пахла персиком. Ее она оставила, в надежде, что аромат поможет ей успокоиться.       —Майкл, — прошептал кто-то, будто бы был рядом с ухом Дафны.       Мерзостный звук будит в седьмой раз Гринграсс. В этот раз какую-то секунду девушка просто пялилась в потолок.       — Майкл?..       Осмотревшись по сторонам, будто хотела найти кого-нибудь, кто сможет ей дать ответ, она привстала с кровати. Выключила будильник.       Все ее старания напрасны? Придется возвращаться к началу? Какой, мать твою, Майкл?       Руки от злости немного тряслись, и слизеринка вышла из подземелья, сжав их в кулаки.       — Я им покажу Майкла, — подумала Гринграсс.       Она остановилась перед дверьми трофейного зала. Ну что же, поехали.       Что такое трофейный зал? — это зал в Хогвартсе,где собраны все награды его учеников: кубки по квиддичу, почётные грамоты, отличительные значки и тому подобные вещи.       Быстро пройдя мимо стеллажей, мельком осматривая их, девушка взглядом выискивала имя «Майкл», и, действительно, нашла.       Там стоял квиддичный кубок на имя Майкла Корнера, седьмой курс, факультет Когтевран, 1997 год.        Отлично, и что ей с этим делать?       Дафна понятия не имела,что сейчас происходит, и как это прекратить. Ей бы очень хотелось сейчас проснуться в тёплой кровати своего поместья, спуститься по лестнице вниз на завтрак, увидеть родителей и даже Асторию. Но все, что ей оставалось — сидеть на полу и тихо плакать, окружённой абсолютной тишиной.       Так, хватит.       Гринграсс вытерла слёзы рукавом пижамной кофты. Говорят, чтобы успокоиться, нужно вспомнить рецепт приготовления какого нибудь зелья. Попробуем.       —Итак, нужно налить воду в котел и запалить огонь...       На этом знания девушки закончились, наверное, потому что на уроках зельеварения она занималась примерно этим:       Да уж. День только начался, а всё уже идёт наперекосяк и портит все ее вчерашние планы, согласно которым, этот день должен был быть насыщен красочными и яркими воспоминаниями о школьных буднях, которые она сможет в будущем рассказать детям. Но вместо этого она получает лишь плохое настроение, голодный желудок и безумно скучную лекцию от профессора зельеварения.       Делать нечего от слова совсем, но надо ведь чем-то себя занять, а не слушать лекцию профессора о зельях? В общем и целом пинать козырёк парты было и то интереснее, чем слушать о зельях и их приготовлении.       Это была попытка номер один.       Попытка номер два. Поговорить с соседом по парте и уточнить, почему он такой…такой. Она повернула голову в сторону парня, который с весьма заинтересованным видом что-то рисовал на пергаменте рядом с записью урока. Спросить Дафна так и не решилась.       Видимо, надо учится, раз сам Мерлин сегодня настроен против неё.       Такс, что у нас там?       Лианы дремодена, так и запишем. Стоп, а вроде дримодена, а не дремодена.       А этот как пишет?       А Этот не пишет. Ладно. Вернём Дремодена.       Пожалуй, больше ей записывать не стоит. Она оглянула класс полный учеников и поймала на себе взгляд Астории, их взгляды на секунду встретились, но через секунду девушка отвернулась, и Дафна вернулась к попытке номер два.       В общем, из зельеварения, она знала только это слово, и то не была уверена в его значении.       Уж лучше сидеть в тишине. ***     Тишину в комнате нарушал лишь шелест страниц, которые время от времени переворачивал Майкл.       Он выглядел беспокойным, а его русые волосы, едва достававшие до плеч, впервые были собраны в не очень аккуратный, но вполне себе приличный хвостик. Парень сидел на полу возле своей кровати, пытаясь обдумать стратегию завтрашней игры. Нет,капитан команды по квиддичу, конечно, сказал им, что нужно делать, но староста никогда не считал лишним перечитать правила игры накануне матча.       Именно поэтому сейчас в его руках лежала книга «Квиддич с древности до наших дней», и он судорожно пытался впихнуть в себя как можно больше информации, насколько это было возможно поздним вечером. Да, с режимом сна у этих парней было тяжко, они спали от силы пять часов, а то и меньше. В Хогвартсе были тяжелые времена и определенный график, согласно которому все, что происходит днём — происходит под надзором пожирателей смерти. После шести вечера они должны были вернуться в гостиную и делать уроки, а затем ложиться спать.       Так они и делали, они записывали домашнее задание на пергаментах, складывали их и уходили в комнаты спать, однако возвращались через часа три-четыре, когда и портреты, и однокурсники уже спали. Спектр их тем для обсуждений не имел границ. Ребята могли обсуждать все: от того, кто из героев книг им больше нравится, до того, кто из них с большей вероятностью станет министром магии. Парни делали все вместе с самого первого курса, и, если что-то шло не так, они точно знали, что есть тот, кто тебя выручит.       Они взрослели все вместе, начиная с того, как впервые увидели взрослые журналы, которые Энтони любезно стащил у старшего брата, заканчивая битвой за Хогвартс, где им предстояло сражаться против друг друга. Вместе впервые пробовали сливочное пиво и огневиски, делили сигареты и сладости из Хогсмида.       Майкл был благодарен ребятам, что они оказывали ему большую поддержку и сейчас не мешали ему, а просто сидели рядом и молчали. Ведь, чтобы чувствовать себя комфортно вместе, им не обязательно говорить, верно? Им было комфортно, а это главное.       Авиор Бёрк лежал на кровати, постоянно ворочаясь и пытаясь уснуть в то время, как Энтони беззвучно помогал Терри дописать конспект по трансфигурации. Наконец, тишину прервал Авиор.       — Я хочу спать, а вы? — он приподнялся на локтях, откидывая волосы с лица, —сколько вообще времени? — Бёрк зевнул и потянулся, а затем на ощупь пытался нащупать будильник на прикроватной тумбочке. Наконец, он поднял предмет, который показывал 03:29.       — И сколько нам осталось спать до семи утра, милый Авиор? — Майкл кинул книгу на кровать рядом с другом, — я тоже очень хочу спать, а завтра же ещё матч по квиддичу, вы ведь придёте посмотреть на мои блестящие навыки?       — Придём, если ты, конечно, сможешь найти свою форму, а то вдруг Терри решил ее спрятать, — сказал Энтони, он с максимально подозрительным видом поднял брови и отвернулся от ребят, — но я ничего не знаю об этом.       — Терри? — Авиор смотрел на парня в упор, пока тот старательно делал из себя вид ничего не знающего человека и отводил взгляд, — ты ее спрятал, верно?       — Ну возможно, — Бут пожал плечами, — а может и нет, кто знает, кто знает.       Парень собрал с пола пергаменты и перья, положил их на стол и улёгся на свою кровать, накрываясь одеялом.       — Мерлин, если ты что-то сделал с моей формой, то я тебя трансфигурирую в квиддичную форму и надену вместо неё, — голос Корнера звучал уверенно.       — Оу, оу, милый Майкл, я, конечно, понимаю,что наш Терри очень красивый, но так откровенно намекать на… это при мне, а как же я? Ты тоже называл меня милым! — Бёрк состроил обиженную мордашку и сложил руки в замок на груди, отводя взгляд в потолок.       — Сладкий, не ревнуй, с тобой мы позже поговорим, — Майкл поднялся с пола и лёг на свою кровать, которая тоже уже была расстелена, — и да, милая пижама, малыш.       Авиор посмотрел на себя. Черт. Синяя пижама в полоску, что такого? Хотя, если посмотреть на то, в чем спят остальные парни, он кажется самой невинностью. Он бы мог спать без кофты, но тогда, проснувшись утром, ребята обнаружили бы сюрприз на его левом запястье. Так что оставалось лишь терпеть издевки.       А их было много. У Бёрка были чёрные кудрявые волосы, почти что под каре. Он пах персиками и ванилью, а спал в пижаме. По мнению его друзей, он медленно становится Авиоррой.       Хотя сами ребята были не лучше, и трое из четверых тоже были кудрявыми. Но если слушать их, то у Бёрка кудри девичьи, а у них брутальные мужские. Ага, да, тут скорее Поттер перейдёт на сторону Темного Лорда.       Он погасил свет на лампе, стоящей на тумбочке, пожелал Майклу Корнеру хорошей игры, сказал всем спокойной ночи, завёл будильник и, наконец, спокойно, спустя три часа попыток, смог уснуть. *** Дафна сидела на полу, окружённая стеллажами с совершенно разными наградами, начиная от квиддичных кубков, заканчивая медалями. Лицо заплаканной девушки выглядело напуганным.       Нужно успокоиться.       Девушка медленно поднимается с пола и осматривает помещение вокруг неё, параллельно вытирая мокрое от слёз лицо рукавом от пижамной кофты. Дафна в последний раз осматривает кубок, стараясь как можно лучше его запомнить, потому что это могло ей помочь, и выходит из зала Трофеев.       Она держит путь в гостиную Когтеврана. Насколько ей теперь было известно, Майкл Корнер был студентом этого факультета, так что стоило бы обыскать гостиную как следует. А ещё она хотела забрать сигареты, те, которые со вкусом персика, они бы помогли ей успокоиться.       Вот, Дафна зашла в гостиную, итак, поехали.       В креслах она ничего не нашла, как и в диване, столе и статуе. Кстати, о статуе.       Девушка решила сделать перерыв, все равно, пока она раз за разом просыпается тут— ограничений во времени у неё вроде нет.       Дафна начинает курить первую сигарету, садится у ног статуи. Наверное, стоит вспомнить что-то приятное.       Например, друга детства.       Насчёт экзаменов она совсем не волновалась. «На второй год вроде не оставляют, значит, переживем», — девиз ее лучшего друга, и ей хотелось ему верить. Хотя,теперь слова приобретали новый смысл.       Или, может, вспомнить того мальчишку, который пытался к ней подкатить?   Дафна театрально вздохнула, убирая с колен учебник по защите от тёмных искусств и взглядом окинула стол, пытаясь найти свой тыквенный сок. —привет, куколка,—парень подсел к ней.       — И тебе привет, где потерял своего друга? — она отпила немного сока, осматривая большой зал, надеясь увидеть там кого-нибудь, кто спасёт ее от разговора с ним, но увы, его там не оказалось.       Так что, приступив к еде, она надеялась услышать объяснение резкому рвению сокурсника с ней поздороваться.       —Не знаю. Выпал, наверно, из моего кармана. Посмотри в своём, может быть, он там.       Парень улыбнулся, а затем подмигнул девушке.       — В карманах моей мантии сейчас только волшебная палочка, которой, к слову, можно пытать и убивать людей.       Гринграсс наигранно натянула милую улыбку, отпивая ещё пару глотков тыквенного сока.       — Но ты поищи ещё, у тебя то карманов больше, я ведь в юбке.       — Ой, какая красивая у тебя улыбка. Это в неё так все влюбляются, или тут замешана магия? И почему сразу так агрессивно отвечаешь? Я же не издеваюсь над тобой...вроде.       Улыбка парня была натянута до ушей.       — Нет, я в целом очень красивая, магия тут не нужна. Парень, мы с тобой никогда не общались, а тут ты резко решаешь дружить? Странно, тебе не кажется? Мне пора идти, у меня есть парочка дел.Удачи!       Дафна встала из-за стола, закинула сумку на правое плечо и быстрым шагом покинула большой зал, игнорируя проходящих вокруг неё людей.       Да, о таком она бы предпочла не вспоминать.       Гринграсс слышит шёпот, противный ей, как и в любой другой раз.       «Найди, слышишь меня? Я говорю с тобой.» — голос доносится отовсюду, она не может понять, куда ей смотреть и что делать, как реагировать и что будет дальше.       Руки трясутся от страха, а сердце начинает биться чаще. Дафна обнимает себя руками в попытке согреться. Ей кажется, что воздуха не хватает, и девушка начинает задыхаться.       Гринграсс становится дико страшно, и от безысходности девушка начинает плакать. Воздуха и впрямь не хватает, перед глазами всё плывет, а веки кажутся невыносимо тяжелыми, и, в конце концов, она поддаётся и закрывает глаза. ***       Снежное зимнее утро. Первой лекцией у гриффиндорцев и когтевранцев было Маггловедение, которое вела жёсткая Алекто Кэрроу.       Авиор быстрым шагом шел в сторону кабинета Алекто Кэрроу. Предмет, а в особенности новый преподаватель, никогда не вызывали в юноше большого энтузиазма по его изучению, но он понимал, что придется идти на этот урок. Его друзья шли за ним, с возмущением обсуждая последние новости. Убийство маггловской семьи! Никто из парней не сомневался в том, что новый профессор была напрямую связана с этим происшествием.       Юноша свернул в сторону коридора, где располагался злосчастный кабинет, поудобнее повесив школьную сумку на плече.       Войдя в кабинет Маггловедения, когтевранец быстро направился к своей парте. Положив сумку на стол, он выудил оттуда учебник и пергамент, а также перья. В это же время ударил колокол, и Алекто вошла в кабинет. Все разговоры прекратились, дети не желали навести на себя гнев "профессора".       — Всё, что вам нужно знать о магглах — это то, что они жалкие создания! Их жизнь, их быт, их существование настолько примитивны, что им никогда не сравниться с благородными магическими семьями!       Серьезно, неужели за несколько месяцев нельзя было придумать что-то более оригинальное? Авиор поморщился и делал вид, что слушает лекцию, как и все остальные.       — Всё, что вам нужно знать о магглах - это то, что они жалкие создания! - громко повествовала Алекто, расхаживая вдоль кабинета, сцепив руки в замок за спиной. - Их жизнь, их быт, их существование настолько примитивны, что им никогда не сравниться с благородными магическими семьями!       Женщина шла между рядами, увлеченная рассказом о том, какие магглы жалкие создания, что поначалу даже не заметила, как встал один из гриффиндорцев.       — Это не правда, Вы нагло врете!       В кабинете повисла тишина. Все ученики побелели, смотря то на студента, который, видимо, уже попрощался с жизнью, то на профессора. Лицо Кэрроу покраснело от ярости.       — Круцио!       Авиор вздрогнул и побелел, когда крик боли вырвался из горла парня, а он сам закрыл лицо руками, чувствуя, как начинает дрожать. В горле пересохло, а земля словно ушла из под ног от ужаса.       Через несколько минут прозвенел звонок. Алекто прекратила, а сам Авиор лишь спустя время понял, что по его щекам текут слезы, а тело дрожит. Всех учеников увели, оставив бедного гриффиндорца стонать от боли на полу, а Терри, Энтони и Майкл подбежали к своему другу и повели его к мадам Помфри за успокоительным. ***       Почти весь каменный пол просторного, тускло освещенного и прекрасно убранного вестибюля, покрывал толстый ковер. Темноволосый когтевранец пересек его, замявшись у тяжелой деревянной двери, ведущей в следующую комнату, и лишь спустя некоторое время повернул бронзовую ручку.       Гостиную заполняли безмолвные люди, сидевшие вокруг длинного, пышно изукрашенного стола. Вся прочая мебель была бесцеремонно сдвинута к стенам. Освещало гостиную пламя, ревевшее в мраморном камине, над которым висело большое зеркало в резной позолоченной оправе.       — А вот и наш юный гость, всё же решил явиться.       Шипящий, напоминавший шипение змеи голос вызвал дрожь. Бёрк подошел к столу, склонив голову перед Волдемортом.       Как он решился на это?       Парень понимал, что другого выхода нет. Либо ты с ними, либо гниешь в земле. Мозг парня подталкивал его к этому решению, но что-то внутри кричало, что это страшная ошибка. В голову раз за разом лезли плохие мысли, а если его друзья узнают?       — Подойди сюда.       Голос Темного Лорда вывел его из нежеланных мыслей. Он послушно подошел к нему и упал на колени, целуя подол его одежды.       —Руку.       Авиор послушно закатал рукав одежды, оголив левое предплечье. Темный Лорд схватил его за запястье, а чуть выше направил палочку. Руку парня прожгла адская боль, а на глаза навернулись слезы, которые он еле сдерживал, а сам закусил губу до крови, чтобы не закричать.       Когда Темный Лорд, наконец, отпустил его руку, когтевранец прижал ее к своей груди, стараясь не выдать дрожь,и тяжело дышал.       На левом предплечье теперь красовался череп, из которого выползала змея.      Теперь он один из них.       Он пожиратель смерти.