Chosen (feat. Svrcina) — Generdyn
Такая тишина, как сейчас, бывает только с самого утра, когда люди ещё не проснулись, проклиная очередной будний день и дела, которые их ждут. Йеджи сидит за одним из столиков на первом этаже и уже хрен знает сколько времени смотрит через прозрачные витрины бара на улицу, неторопливо раскуривая то одну, то третью, то пятую сигарету. Хван некоторое время сощуренными глазами смотрит на их мотоциклы, припаркованные около входа в бар, и на уже отвалившееся боковое зеркало у её байка. — Нужно уже покупать машину, — обреченно вздыхает Йеджи и опускает голову вниз. Сонный мозг вспоминает, почему она за всю ночь глаз не сомкнула. Не из-за байков вовсе, а из-за детектива, которой повсюду опасно находиться. Йеджи надеялась, что, может, она и заметит кого-то подозрительного, высматривающего что-то в баре, но ни черта: за всю ночь просто никого не появлялось. Она хотела быстрее вычеркнуть тот вариант, в котором Джису является скорпионом. Их банда давно стала семьёй, они друг друга не будут предавать, надеется Йеджи. С момента попадания в группировку у нее осталась привычка защищать своё, потому что там всегда находились какие-нибудь ублюдки, которые пытались забрать то, что для Йеджи было дорого. У Йеджи в жизни нет ничего дороже и ценнее её семьи. И нет, это не родители и брат, которых уже нет, а все девушки, присутствующие в этом баре. Родители навсегда останутся в её сердце, как и Хёнджин. Она рада, что когда-то решила сделать татуировку в честь него, и поэтому каждый раз, когда она хочет почувствовать тепло брата, смотрит на тату и вспоминает его последние слова. Слышится негромкое шарканье тапочек по полу и знакомый вздох. — И что там улицы шепчут? — Юна подсаживается к Йеджи и достаёт из кармана сигареты с зажигалкой, прикуривая себе. Хван на неё смотрит невероятно удивлённым лицом и быстро выхватывает сигарету. — Тебе нельзя курить! — возмущается Йеджи и убирает сигарету куда подальше, а Юна дует губы и сводит брови к переносице. — Да, эй! Я не маленькая! То есть убивать людей мне можно, а курить нельзя? — закатывает глаза младшая, агрессивно жестикулируя руками. — Я никогда тебе не разрешала делать ни то, ни другое! — Да ты же сама куришь! — восклицает Шин возмущенно-удивленно. — И знаю, как это хреново, — констатирует Хван. — Поэтому, будь добра, послушай свою онни! — Заноза в заднице, а не онни, — бормочет младшая, максимально делая вид обиженки. — И почему я продолжаю тебя слушать? — Потому что ты любишь меня, — Йеджи расплывается в ехидной улыбке, а Юна недовольно хмурится, показывая язык. — А лучше бы не любила! — вновь возмущается младшая. Юна, конечно, привыкла, что Йеджи остерегает её, словно она маленький ребенок, но не до такой же степени. Хван произносит «Эй» и толкает Шин в плечо, смеясь. Ладно, она победила. — А ты чего так рано встала? — Юна переключает взгляд на часы, которые показывают почти семь. — Не могла уснуть из-за мыслей о нашем предателе, — честно говорит Йеджи. — А ещё, вон, — она кивает в сторону их мотоциклов. Вид у них, честно говоря, не очень. — Пора бы поменять наш транспорт. — Ох, действительно, стоило бы, — соглашается с ней младшая. Йеджи резко выпрямляется и встаёт с мягкого диванчика, направляясь к выходу. — Ты куда? — выгибает бровь Юна. — Куда-куда, машину покупать, — сухо бросает Хван, скользнув по Шин с ничего не выражающим взглядом. — Следи за тем, чтобы сюда никто не проник, и все были живы-здоровы. Если что, набери мне, я быстро примчусь и поставлю всех на место. Аста ла виста, бэйби, — чуть усмехается она и исчезает с поля зрения. — Надеюсь, она выберет хорошую тачку, — тихо бормочет Юна, вставая с дивана и идя за барную стойку, чтобы налить свежей водички.* * *
— Ахуеть, — удивлённо проговаривает Рюджин и одновременно с ней Черён, когда обе видят, на чём подъезжает Йеджи к бару. Хван выходит из шикарного черного минивэна Toyota Majesty и, увидев реакцию девушек, направляется к ним, заливисто смеясь. — Эта машина просто пушка, — бормочет Черён и вспоминает свою малышку, на которой она постоянно каталась. Да и годы, проведенные владелицей автомобильной компании, дают о себе знать. — Думаю, там около восьми мест, — подключается Джису, приподняв уголок губ и сложив руки на груди. Рюджин ещё раз вслух проговаривает «Ахуеть» и уже не может терпеть, когда будет кататься на этой малышке. Правда, на пассажирском сидении. — Ну, чего, не ожидали? — заходит Йеджи, искренне улыбаясь. — Сколько она стоила? — вырывается у Рюджин сразу же. — А что, беспокоишься о деньгах? Не волнуйся, я могу купить таких ещё семь, — хихикает Хван, раздеваясь по пути, пока на неё смотрит целое собрание девушек. Но для младшей, Чхве и Чо это в принципе не было каким-то удивлением, потому что они могли себе такое позволить из-за их работы. Тут были шокированы только детектив и Черён. Они были, честно говоря, просто без ума от этого. — Стоила всего лишь восемьдесят миллионов вон. — Всего лишь?! — выкрикивает детектив в полный голос, после чего сразу же извиняется. Для неё восемьдесят миллионов вон даже и не снились, а тут, опа и на, держи на блюдечке. Ли качает головой, но понимает, что для неё это нормальные деньги, ведь всё-таки она росла в богатой семье. — Ты меня поражаешь. Вот это деньги… — Только я бы лучше не получала такие деньги на такой работе, — Йеджи немного откашливается, не желая думать о том, что ей приходилось делать ради таких денег. — Оу, прости… — моментально извиняется Рюджин. — Ничего, — отмахивает Хван, присев за барную стойку и повернув свою голову к девушкам. — У меня для вас есть отличная идея, — они сразу же все откликаются и подходят к ней. — Как насчёт того, чтобы ни в чём себе не отказывать? — В каком плане? — Миён, стоявшая ближе всех к Йеджи, сморщила лоб и вопросительно кивнула. Хван хитро улыбнулась. — Собирайтесь, мы уезжаем через час, — её фраза звучала очень уверенно. Детектив сначала пересеклась взглядом с Черён и Юной, а затем с Йеджи. Что это она задумала? Следуя из вчерашнего вечера, Рюджин думала, что лидер будет её держать здесь и не отходить от неё. Но, кажется, она её недооценила, и Йеджи решила придумать какой-то крышесносный план, послушав Рюджин об убийстве Соён? — И куда же? — удивлённо произнесла Джису, облокотившись на барную стойку. — Убивать Соён? — после этого вопроса она слегка усмехнулась. Хван, прямо как в фильме, медленно повернула голову к Чхве и пристально покосилась на неё. — Ты права, — интонация произнесённой фразы была такой дерзкой и язвительной. Рты всех девушек превратились в букву «о» и, переглянувшись меж друг другом, они начали задавать вопросы по очереди. Черён, Рюджин и Юна обрадовались такому исходу событий, но Джису и Миён помрачнели. Йеджи склонила голову вбок и сложила ногу на ногу. — Так как пока что наш враг не атакует нас, у нас есть отличное время на подготовку. Я уже забронировала коттедж около моря. Там можно будет тренироваться, — она посмотрела на детектива и Черён и улыбнулась, намекая, что это и́м придётся тренироваться. — Соён может появиться в любой момент, поэтому нужно быть на готове. Да и вам не помешало бы начать жизнь с «чистого листа» и изменить свой образ, — Хван помотала головой и усмехнулась. — Или вы хотите быть пойманными полицией? Юна словно ребёнок подпрыгнула от счастья из-за осознания того, что эти двое настоящая часть их команды, как она и хотела. Теперь детектив Шин Рюджин — не детектив, а миллионерша Ли Черён — не миллионерша. И их жизни обретают новый смысл.* * *
Cool for the Summer — Demi Lovato
Коттедж сиял — все до мелочей говорило о том, что человек, бронирующий его, неприлично богат. Не поспоришь, Хван Йеджи действительно богата. Однако атмосфера оставалась спокойной и мягкой. Все было выполнено в нежно-зеленых, белых и бежевых тонах. Мебели было по минимуму, как и различных украшений, к которым Рюджин привыкла, потому что в загородном доме их было с избытком — они занимали едва ли не каждую плоскую поверхность. На удивление, здесь было много зелени. Самые разные, большие, маленькие, с крупными листьями, с различными цветами, и даже маленькие деревца — стояли тут и там. Но при этом они не выглядели разномастными и нелепыми, наоборот, каждое из них отлично вписывалось в интерьер. — Теперь ты поняла, почему мы ехали сюда около трёх часов? — Йеджи обращается к Юне, трогающей каждую вещь в коттедже. По дороге сюда младшая скулила, не могла усидеться на месте и спрашивала каждые тридцать минут, когда они уже приедут. Она издаёт протяжное «Да-а-а» и убегает, рассматривая все комнаты и планируя, что будет делать и где будет спать. — Любимая малявка, — смеётся Йеджи и провожает взглядом младшую. — Ей точно пять лет. — Не то слово, — усмехается Черён. — Хочу иметь столько же энергии, как и у неё. — Уверяю, скоро ты станешь такой же, как она. Она тебе просто не даст покоя, — ярко улыбается Йеджи и даже как-то облегчённо смеётся. — Не терпится увидеть безбашенную Черён-и, — подкалывает её Рюджин и ставит чемодан на пол, отряхивая руки. Внезапно мимо неё проносится Юна и берет за руку Черён, несясь с ней вместе туда откуда прибежала. Она хотела показать ей спальню, в которой они будут спать вместе. Всё произошло настолько быстро, что Рюджин ещё около двадцати секунд стояла и вдупляла произошедшее. — Теперь у нас будет в доме две энергобомбы вместо одной, — пробормотала Хван. Шин искривила лицо и глубоко вздохнула, взвалившись на близстоящий мягкий диван. — Я устала, — она раскинула руки и ноги в стороны, вытащила язык и закрыла глаза, изобразив свою «смерть». — Уже? Мы только сюда въехали, — неверяще интересуется Йеджи, но Рюджин никак не реагирует и продолжает лежать, не двигаясь. Хван сначала стоит в шоке от такого наглого игнора к ней, а потом расплывается в хитрой улыбке. — Тогда можешь спать здесь одна сегодня. Без меня. Рюджин мгновенно открыла глаза, громко и тяжело вздохнув. — Мои силы уже восстановились, — она встаёт с дивана и расправляет правую руку в стороны, похлопывая левой по своему бицепсу. Йеджи, не сдержавшись, смеётся и качает головой. — Эй, чего ты смеёшься? Я честно! Но Йеджи всё также продолжала смеяться без остановки, а Рюджин всё также возмущалась ещё очень долгое время.* * *
Рюджин с ярко выраженным удивлением смотрит на своё отражение в зеркале и слегка приподнимает уголок губ. За её реакцией внимательно наблюдает Йеджи и держит в руках ножницы с краской для волос. — Я такая другая, — ошарашенно выдыхает она. — Это новая ты, Рюджин. Шин плавно скользит задумчивым и слегка одурманенным взором по своим волосам в зеркале и восторженно приоткрывает губы. Её каре в пепельно-сером цвете действительно выглядит так хорошо, что у неё внутри всё подрагивает от какого-то странного волнения. — Что скажешь? — осторожно спрашивает Йеджи, наблюдая за ней. — Это так красиво… Ты настоящий профессионал в покраске и стрижке волос, — Рюджин бросает взгляд на неё через зеркало и нежно усмехается, заставляя свои ямочки выйти наружу. — Не думала поменять свою профессию на парикмахера? — Если только в другой жизни, — с улыбкой отмахивается Хван и, повернув стул с Шин к себе, медленным движением руки убирает её выпавшую прядь волос. — Твой новый паспорт будет готов через несколько дней, осталось потерпеть немного и можно будет спокойно выбираться в город. Ты будешь свободна, как и мы, — она наклонилась и оставила на губах Шин нежный поцелуй, после чего погладила её по щеке. Рюджин сильно менялась. Всё пережитое откладывалось где-то у неё внутри, перестраивая и отравляя привычную систему своей рутины. Любовь к Йеджи оказалась настолько больная, что она даже отказалась от своих «справедливых» принципов жизни. Рюджин осознала, что нашла и своё место. Это место — в котором её принимают, защищают и в которой не будет допускаться «несправедливость». В комнату неожиданно входит Черён с таким же новым обновлением своих волос. — Чёрный?! — в шоке вскрикивает Шин. — Пепельный?! — одновременно с ней восклицает Ли. — Каре?! Они осматривают друг друга около двух минут, периодически удивляясь от нового цвета волос обеих. — Ты выглядишь на твёрдую двенадцать из десяти, Шин, — наконец говорит Черён. — И ты, Рён! — она вскакивает с кресла и влетает в её объятия. Йеджи сейчас будто наблюдает за сценой из какого-то семейного фильма, где всё в замедленной съёмке и все счастливы. Невероятная беззаботная улыбка Шин буквально освещает собой всю тьму вокруг, а её милый нос забавно морщится, что заставляет Хван млеть от этого ещё больше. Сердце громыхает так сильно, отдавая в уши, подобно раскатам грома. И до нестерпимой боли в груди разгоняется от этого безупречного очарования по имени Шин Рюджин. Бог ты мой, она такая красивая, когда просто чувствует себя счастливым человеком. На это Йеджи готова смотреть бесконечно.* * *
Eyes on Fire — Blue Foundation
День прошёл незаметно и быстро, вся эта суматоха с так называемым «переездом» и подготовкой к убийству слишком истощает, выматывает. Хван решается пойти к морю, чтобы отдохнуть от своих мыслей, а Шин, узнав об этом, присоединяется к ней. Море находится в нескольких сотнях метров от них, поэтому пока они идут к нему, рассказывают друг другу обо всём: с самого первого взгляда и намёка, с первого разговора и прикосновения, с первой боли и страдания. — Ты заметно меняешься, Рюджин. — Тебе это не нравится? — та останавливается и обеспокоенно глядит на неё. — Нет, совсем наоборот. Ты меняешься ради меня, несмотря на то, что я скорее всего не заслуживаю этого с точки зрения морали, но… — Йеджи мотает головой, словно не может поверить в собственные слова. — Ты и правда невероятная. Я уже не уверена, что заслуживаю тебя. Точнее, я никогда не была уверена в этом на все сто процентов. — Только на девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента? — серьёзно спрашивает Рюджин, а Йеджи тихо смеётся. — Да, именно так, — она тяжело вздыхает и начинает идти дальше по тропинке. — Я хотела бы… Хотя нет. Ты уверена в том, что хочешь жить такой жизнью? — Хван молчит, позволяя Шин обдумать полученную информацию. — Если ты поймёшь, что не сможешь выдержать этого, то я спокойно отпущу тебя. Ты лишь… — Я уверена, — не даёт ей договорить Рюджин. — На сто один процент. Йеджи долго смотрит на неё, а затем спрашивает довольно простой, но рациональный вопрос: — Почему? Йеджи боялась того, что Рюджин может быть слишком ослеплена. Что спустя некоторое время, она осознает всю суровую реальность этого важного выбора своего пути. Слишком поспешные выводы могут погубить Рюджин, поэтому Йеджи готова терпеть всё, что угодно, и готова отпустить её, если та этого захочет. — Я чувствую себя так, словно нашла свой дом. У этого дома теплые глаза, теплые пальцы и теплая улыбка, и мне хочется спрятаться в нем навеки, как улитка, скрыться от внешнего мира, в котором слишком много противоречий, предрассудков и мнений, до которых, по сути, не должно быть никакого дела, — эти слова полностью отражают внутреннее состояние Шин на данный момент. Она произнесла их с такой лёгкостью, будто бы заранее подготовила этот текст и выучила всё. — Ты — мой дом. И пока ты рядом со мной, мне не важно, где я и что буду делать. — Обалдеть, — ошарашенно выдаёт Йеджи после долгой паузы. — Мы будто в романтической дораме снимаемся. — Всю атмосферу испортила, Хван Йеджи! — после секундного молчания выпаливает Шин, хмурится и ускоряет шаг, недовольно ворча. — Боже, — качает головой она. — Ты вроде сейчас была готова расплакаться, но всё равно умудрилась испортить такой важный момент! Йеджи за её спиной звонко смеется, а потом вцепляется за её плечи и целует в шею. — Ладно, извини. Больше не буду, хорошо? — тихо проговаривает она в ухо Рюджин и та, всё-таки не сдержавшись, убирает с лица хмурость и улыбается. — Но если бы ты ответила, что хочешь от меня уйти, то я бы действительно расплакалась. — Ещё бы, а то потеряла бы такую изумительную девушку вроде меня, — хитро отвечает Рюджин. — Ни разу не самонадеянно, — вздыхает Йеджи и слышит тихий смех. Спустя десять минут открывается вид к морю. Вокруг ни души. Этот пляж далекий от цивилизации, одинокий и красивый, тихий, свободный от людей и вреда, который они наносят. Свежий морской воздух наполняет легкие, даже дышать становится легче. С одной стороны дорога и сплошная зелень, с другой — море, песок и камни. В голубом небе красиво плывут белые облака. Лучше быть не может. — Море… — выдыхает Рюджин восхищенно, уставившись вдаль, где о большие скалы бьются волны, распадаясь на брызги. Бесконечное, синее и глубокое море, как небо, усыпанное звездами. Волшебство, которого быть не должно. Но оно есть, и оно прямо перед Шин. — Определенно получше нашего бассейна, — улыбается Йеджи, довольно наблюдая за Рюджин, что жадным взглядом бегает вокруг, запечатлевая каждую деталь яркого пейзажа. Она тянется к телефону и включает камеру, делая фотографии. — Я никогда здесь не была, — задумчиво откровенничает Рюджин и утыкается в телефон, отправляя фотографии в их беседу, затем снова открывает камеру и направляет ее на Йеджи, которая на минуту отвлеклась от присмотра за Рюджин. Раздается характерный щелчок, тут же привлекающий внимание Хван. — Ты меня сфотографировала? — удивленно спрашивает Йеджи, изогнув бровь. — Я была не готова, Рюджин! — Неожиданные фотографии всегда самые искренние и красивые, — Шин проводит по экрану пальцами, разглядывая фото Хван. На нем Йеджи стоит профилем к камере, наклонив голову назад, и касается кончиком носа морского ветра. Ветер треплет её каштановые волосы, на губах едва различимая улыбка, а глаза закрыты. — Я поставлю это на свои обои, — уверенно говорит Рюджин и быстро меняет обои. Йеджи хихикает и усаживается на каменную поверхность. — Я хочу искупаться, — Йеджи поворачивает голову к Рюджин. — Тогда пойдём, — к ней подходит Шин и протягивает ей руку. — Серьёзно? Я же пошутила, сейчас не так тепло… — Ты же этого хочешь, поэтому пойдём, — Рюджин настроена серьёзно. — А если мы заболеем? — Тогда остальные будут за нами ухаживать, а мы будем обниматься в постели и пить сладкий чай с мёдом, — робко отвечает она, а на лице Хван появляется улыбка. — Меня это устраивает, а тебя? — Устраивает, — соглашается Йеджи и уже настраивается на купание, но через некоторое время одумывается и осознаёт опасность этого. — Но ты же понимаешь, что Соён всё ещё жива, — в голосе заметно проскальзывает злоба. — Не думай сейчас о Соён. Прочувствуй этот момент наслаждения, — Рюджин кидает на неё взгляд. — От одного раза ничего не будет. И после того, как искупаемся, бегом побежим домой греться и пить чай. Йеджи очень долго думает, а Рюджин уже направляется в сторону моря, на ходу стягивая футболку с кофтой. У самой кромки воды она оборачивается, лукаво вскидывая бровь. — Ты со мной? — Чёрт, — Хван улыбается, встаёт с места и покорно бежит в сторону Шин, расстегивая джинсы. — Я бегу! Морская вода холодит тело, покрывает гусиной кожей. Йеджи ловит пальцами волны и расслабляется, отдаваясь морю целиком и полностью. Все забывается. Она словно в раю оказывается, там, где никто не потревожит. И этого Йеджи не хватало. Она открывается морю и получает безмолвное понимание. Волны ласкают и обнимают со всех сторон, поблескивают и переливаются в свете заходящего солнца. Спереди Хван находится Шин, она также расслаблена и удовлетворена. Рюджин прижимается спиной к её голой груди и прикрывает глаза, доверчиво откидывая голову на плечо Йеджи. Татуированные руки надежно её обвивают, прижимая к себе и не давая упасть в темные глубины. Йеджи мягко целует Рюджин за ухом, собирает губами морскую соль с плеча и разворачивает Шин к себе лицом. Данный момент ощущался невероятно. Как его описать словами? Никак. Этого даже нельзя сделать, так как все мысли испаряются, голова становится пустой. И в этом мире остаются только они вдвоём. Рюджин обнимает Йеджи за шею и ослепительно улыбается, смотря в темные спокойные глаза напротив. Они голые, расслабленные, удовлетворённые и невероятно возбужденные. — Мне нужно было взять свой телефон и сфотрафировать тебя голой, — тихо произносит Шин и пальцами нежно проводит по ключицам Хван, отчего та уже издаёт стон. Всё это время она терпела своё слишком повышенное желание заняться сексом. — Зачем тебе фотография, если ты можешь смотреть на меня когда и где захочешь? — играюще и завораживающе шепчет Йеджи. — Даже при всех? — Им не в первый раз. А, точно, только Черён не видела меня голой, — дразнит её Хван. — Но я это могу исправить, если хо… — Нет! — Рюджин уже пожалела, что задала ей такой вопрос. Вот же выкрутилась, черт. Йеджи приподнимает уголок губ и, наклонив голову к ней, накрывает долгожданные губы. Хван усмехается в поцелуй и пробует нижнюю губу Шин, немного прикусывая. Она скользит губами к медовой шее, покрывает ее короткими поцелуями и оставляет засосы, кусая кожу на ключицах. — Время выходить из моря, — отрывается от поцелуев Йеджи, хитрым взглядом скользя по Рюджин. Обломала. Жестоко обломала хороший предвещающий секс. — Продолжи, пожалуйста. Мне сейчас так хорошо, — умоляет её Шин. — Не могу. Иначе мы точно заболеем. Да и у тебя губы синие, — мило улыбается Хван, проводя указательным пальцем по её губам. — Скажи честно, тебе же холодно? — Холодно… — признаётся Рюджин. — Тогда нам срочно нужно бежать обратно, — говорит Йеджи, прижимая к себе продрогшее тельце. — Не допущу, чтобы ты заболела. Она тепло улыбается, оставляя на груди Шин легкий поцелуй, и ведёт её к берегу.