Так научи меня любить!

Стук изящной трости по начищенному до блеска полу пышно украшенной залы, оповестил хозяина о прибытии еще одного не менее важного гостя. Российская Империя одарил Великобританию радушной улыбкой. - - Вы таки изволили почтить нас своим присутствием? Британская Империя учтиво склонил голову, оглядев зал скучающим взглядом, но дежурно улыбаясь. - Как видите, мой дорогой друг. - Как дорога? - Не жалуюсь, спасибо. Эти светские беседы были его стихией. Британец уже давно не представлял себя вне подобных залов, без притворной учтивости, где каждый твой шаг оценивается. Маска идеально приросла к лицу. Закончив дежурный перечень тем: о погоде, о самочувствии друг друга и государей, о планах на вечер и прочее, Российская Империя оставил британца одного, подходя к другой заметной на сегоднешнем мероприятии фигуре. Германская Империя грозно возвышался над присутствующими в зале людьми, но не изменял негласным правилам - дежурно улыбался, легко встраиваясь в диалог с хозяином вечера. Великобритания едва заметно огляделся, пытаясь найти себе развлечение на сегодняшний светский раут. Шумные сплетни, тихие дряги, культурные, но емкие оскорбления - русские в этом плане ничем не отличались от остальных европейцев. Вечер определенно катился в тоску. Парой фраз смог закинуть удочку на нужную Королю встречу с голландским послом, но в остальном - скука. Последние года она настигала его все чаще. По залу вихрем пронеслось пламя: молодая статная дама в алом бальном платье спешно добежала до хозяина резиденции, начав торопливо что-то шептать на ухо Империи. Дежурная улыбка последнего приобрела какие-то жутко-колкие оттенки. Британия заинтересованно подался ближе. Александру - перворожденную Российской Империи он узнал сразу. Она была почти полной копией своего отца: статная, горделивая красавица, чей взгляд мог заставить любого трепетать. Всегда была желанна на любых приемах и пользовалась недюжей популярностью, уже постепенно затмевая своего не менее выразительного родителя. Британец прислушался: - Она была особенной - в ней был автограф, а так же мои критические сноски! - Может, ты оставила ее где, милая моя? Девушка оскорбленно взвилась, смотря в обсидиановые глаза родителя. - Считаете меня легкомысленной, papa? - Не в коем случае... - Тогда прислушайтесь к моим доводам и расспросите милейшего братца, куда он девал столь редкий экземпляр. В конечном итоге, юной особе удалось оторвать отца от светских бесед с гостями и тот ушел в коридоры вместе с дочерью. Гости всполошились уже через час, когда даже холоднокровие российского воплощения не могло скрыть его бешенства. На лице британца расцвела довольная улыбка - не каждый день находится повод подмочить репутацию давнего соперника, однако сегодня русский сам его предоставил. Вечер он испортил своим видом всем присутствующим - даже Германская Империя сообщил о вынужденном досрочном отъезде. Британию же это только от души развеселило - видеть вечно невозмутимого русского в столь неприглядном, слепо-яростном виде было до крайности увлекательно и потешно. Вечер подошел к своему логическому завершению - гости либо разъехались по домам, либо по гостевым покоям, ожидать нового дня. Британия неторопливо прогуливался по уже пустынным коридорам чужой резиденции явно в приподнятом настроении. "Нужно будет осмотреться у лекаря по приезду." - подумал он, когда на очередном повороте бедро протестующе заныло. В покоях его уже ждало новое чудо современной человеческой мысли - электричество. Яркие лампы осветили просторную комнату в лазурных тонах. Кровать с объемным балдахином, шкафы, туалетный столик - мужчина особо не всматривался, но сильно насторожился. Он только что слышал чей-то плач. Источник шума исходил откуда-то из окна и, по началу Великобритания рассудил, что это плачет кто-то под окном, но отчего тогда все так ярко слышно. Британия тихонько приблизился к массивным шторам, с каждым шагом более не сомневаясь, что плачут прямо тут. Он резко откинул вычурную ткань и обомлел. На подоконнике, испуганно прижавшись к окну, весь побитый, словно дворняга, сидел юноша лет тринадцати. Русые волосы слиплись и спутались крупными космами от налипшей крови и пота, рубашка была порвана в некоторых местах, открывая вид на гематомы, а заплаканное испуганное лицо сейчас побледнело, глядя на незнакомца. - Вот уж интересная ситуация, не находишь? - Британия ласково, как он часто это делал с собственными детьми, успокаивал дрожащего подростка одной лишь мягкостью голоса. - Я не хотел.. хмыг.. вас беспокоить, сэр.. - мальчишка вытер грязным рукавом очередные слезы, - должно быть... перепутал комнаты.. простите.. Британец жалостливо оглядел мальчика. Он его узнал. Алексей - второй ребенок Российской Империи. С ним отец объявлялся не часто, но благо у Брита всегда была отличная память на лица. Мужчина, вспомнив сегодняшний скандал на приеме, сопоставил два и два и поморщился. Да уж, Империи стоило бы в жандармной работать, а не детей воспитывать. Кто же так ребенка до полусмерти за такую шалость избивает? Он ненавязчиво дотронулся до чужого плеча, не разрывая зрительного контакта, дабы не спугнуть чужое чадо. Подросток боязливо вскрикнул, когда чужая рука дотронулась до очередного пореза. - У меня с собой есть некоторые средства первой необходимости, - Британия многозначительно указал на собственную больную ногу, хотя юноша и до этого догадался зачем господину трость, - может и для тебя что найдется? - он одарил чуть осмелевшего мальчика по отечески заботливой улыбкой, - заодно, юный Алексей, поделишься горестью, за что твой папенька так сурово тебя наказывает?

***

Алексей не любил, когда отец брал его с собой на приемы. Все эти чопорные взрослые его нервировали. Они умилялись с его миловидной внешности, свойственной всем детям, однако стоило мальчику попытаться сказать что-то о них столь же "умиленное", то чужие лица приобретали ТО САМОЕ выражение: чуть прищуренный сочувствующе-высокомерный взгляд и едва заметная усмешка. Обычно следовало следующее - отец "мягко" отводил сына в сторону, руки после такого всегда были в синяках, и настоятельно просил подождать его в своей комнате. После всегда следовал либо убийственный взгляд и выговор, либо болезненный удар по губам. Мальчишка нервно огляделся, проверяя, нет ли кого поблизости. Скользнул в очередную подсобку и дрожащими руками вытащил из под рубашки потрепанную временем книгу. Глаза заблестели живым детским любопытством - он умыкнул ее из персональной библиотеки сестрицы, пока она вновь отбыла вместе с императором куда-то по делам. Отец не разрешал сыну читать что-либо несогласованное с ним лично, а читать вновь и вновь Одоевского или Карамзина ребенку просто наскучило. - Das kapital... - Алексей придирчиво осмотрел помятые страницы с некоторыми заметками, оставленными ровным каллиграфическим почерком Александры сразу на русском и французском. Плохо, значит книгу читали часто, будут искать. Да и сама книжонка на немецком, что также давало некоторую сложность. Но ребенок все же присел в уголке помещеньица, погружаясь в чтение.

***

- Я думал, почитаю и обратно поставлю - никто и не заметит.. - он болезненно прошипел, когда ватка коснулась очередной крупной царапины. Юноше пришлось сполоснуть голову, дабы оставленные раны были видны более четко и сейчас мальчишка сидел с уже перебинтованной головой на кровати, пока его неожиданный спаситель внимательно слушал. - Потерпи, еще немного осталось. Так и что, сестра твоя вернулась раньше чем предполагалось или ты зачитался? Алексей неопределенно пожал плечами. "Значит зачитался. Знаю я этот растерянный взгляд, Томас в детстве был точно таким же."

***

- - И чего ей тут не по нраву? Правдиво ведь пишет... - третий день хмурился Алексей. Пусть не все заумные слова он понимал, но читать оказалось на удивление увлекательно. Он ловко перечеркивал чужие заметки, а иногда и дописывал сверху, словно пытаясь переспорить сестрицу, что нелестно отозвалась о столь волнительной работе. - Alexej! - донеслось откуда-то из глубины коридора и юноша вздрогнул, голос был ему отлично знаком. "Вот еще не хватало, чтобы он сюда криками кого привлек!" Он осторожно выглянул из подсобки, моментально цепляясь взглядом за чужой расшитый изящной серебряной вышивкой жилет. У лестницы наверх, нервно озираясь, стоял черноволосый паренек и нерешительно окликивал своего друга. - Я здесь, Фрид! Сюда, иди! - юноша помахал приятелю, привлекая внимание к себе. - Was machst du hier? (Ты что здесь делаешь?) - раздраженно прошипел парень, ударившись об деревянный косяк и осматривая затхлое пыльное убежище друга, - deine Schwester sucht dich. Sie sagt, du hättest ihr etwas gestohlen. (Твоя сестра тебя ищет. Говорит, будто ты что-то у нее украл.) Алексей недовольно скривился. - Не украл, а позаимствовал. Она все равно была ей не нужна, вон как исписала всякой дрянью. Немец заинтересованно глядел на причину происходящей наверху заварушки. - Nur ein Buch? Es wäre wegen was, um eine solche Panik auszulösen. (Просто книга? Было бы из-за чего наводить такую панику.) Смысл слов дошел до юноши не сразу. Задорная улыбка быстро исчезла с лица. - Что, Алекс сильно злится? Фридрих серьезно кивнул. - Wovon redet sie überhaupt? (О чем она хотя бы?)

***

Брит недовольно скривился, когда Алексей в красках и подробно начал пересказывать содержимое книги. "И до здешних мест эта зараза просачилась. Надо бы намекнуть Королю что книжонку эту кулуарную пора запретить" - Что было потом? - Фридрих подшутить решил, выхватил ее, а я за ним...

***

- Na, weiter so! (Ну же, не отставай!) - щупленький мальчишка со свойственным ему задором бежал по длинным коридорам, под недовольные вздохи прислуги, пока за ним, едва поспевая, несся такой же вихрь безудержной энергии. - Верни! - преследователь ускорился и вытянул руку в попытке отобрать столь нужную ему вещь из рук весело хохочущего немецкого юноши. Тот в ответ швырнул ее куда-то вперед них обоих, надеясь вновь перегнать друга и заполучить трофей назад. - Und du versuchst, es weg zu nehmen! (А ты попробуй отними!) - ребенок вновь кинулся вглубь коридора. - Фридрих!! - мальчик едва ли не плакал, но послушно помчался вслед за удирающим. Однако, погоня оказалась недолгой, их беготню прервал басистый, чуть хрипловатый окрик, раздавшийся из-за очередного поворота. - Was für einen Zirkus betreiben Sie hier?! (Что за цирк вы тут устроили?!) Мальчишка резко остановился. Весь задор как ветром сдуло, Фридрих буквально похолодел от подступившему к горлу липкому и мерзкому ужасу. Их увидел отец. Будь это отец Алексея было бы не так страшно - папенька его друга всегда был добр и ласков к юнцу, но долговязая фигура старшего немца уже грозно высилась из тени коридора, убийственно сверкая льдами голубых глаз. В спину, глухо вскрикнув от неожиданности, врезался Алексей, повалив их обоих на холодный мраморный пол. - Уф.. больно... - Алексей потер ушибленный локоть, но когда перевел взгляд на друга, тут же забыл о боли. Бледнее обычного, с уже подступающими слезами, слегка трясущийся от накатывающей паники - Фридрих шептал мольбы о прощении, но был грубо поднят с пола за волосы. - Was habe ich dir über das Laufen durch die Korridore gesagt?! Ja, und in einem fremden Palast eine Schande! (Что я тебе говорил о беготне по коридорам?! Да еще и в чужом дворце, позорище!) Фридрих болезненно вскрикнул, из рук выпала книга. Однако, стоило мужчине обратить на нее внимание и попытаться поднять интересующий предмет, как Алексей вышел из оцепенения, резво хватаясь за рукав чужого кителя. - Ger Deutsches Kaiserreich, Ich bitte Sie, Friedrich nicht zu bestrafen! (Герр Империя, я прошу вас не наказывать Фридриха!) - подросток решительно посмотрел в холодные голубые глаза взрослого, - Es ist keine Absicht, wir haben nur gespielt (он не специально, мы просто играли!) Брюнет болезненно дергался, пытаясь хоть немного ослабить хватку старшего, а Империя лишь еще больше хмурился, прожигая младшего ребенка своего давнего приятеля непроницаемо угрюмым взглядом. Наконец, хватка отца ослабла, заставив младшего немца ухнуть обратно на пол, все еще роняя слезы и боязливо поглядывая то на лучшего друга, то на родителя. Не отрывая взгляда от русого юноши, старший немец мертвенно-спокойно отчеканил, - (твой отец и сестра искали тебя) - и, развернувшись, широким шагом направился вглубь коридора, бросив сыну, - Wir kehren nach Hause zurück. Sofort. Lass uns alles privat besprechen. (Мы возвращаемся домой. Сейчас же. Обсудим все наедине.) Фридрих судорожно закивал и почти бегом направился вслед за отцом, бросив напоследок благодарный взгляд на товарища.

***

- А потом отец вызвал меня к себе - юноша уже успокоился, лишь слегка шмыгая носом, - Герр Империя перед отъездом сказал ему о книге и... и... Мальчишка чуть затрясся, но британец мягко положил ладонь на русую макушку, успокаивая. - Он никогда не кричал на меня.. но часто бил.. больно, но не так сильно.. Великобритания презрительно фыркнул. - Было бы из-за чего... Но, как я понял, не один ты страдаешь от нападок отца. - Герр Империя хотя бы честный, - зло пробурчал юноша, чуть подаваясь вслед за лаской, - и не пытается строить из себя заботливого родителя, лицемерно улыбаясь на званых ужинах. С этим не поспоришь. Российская Империя всегда отличался невиданным даже для высшей аристократии двоемыслием. Договора с ним ничего не стоят, впрочем последнее утверждение свойственно всей верхушке политической элиты в Европе. Просто РИ является олицетворением этого. - Вы хороший человек, - внезапно произнес юнец, вызвав у британца грустную улыбку. - Ошибаешься. Мне просто в этот раз было не все равно. Алексей удивленно посмотрел Империи в глаза, невольно отметив их привлекательность. Синие омуты, глубокие, словно океан. Британия по отечески растрепал чужие волосы. - Если хочешь, можешь устроиться вон там.. - он указал на диванчик, стоящий в смежной комнате, - я разбужу тебя пораньше, чтобы ты успел улизнуть. Алексей одарил Великобританию искренней улыбкой и, сам не осознавая себя, заключил мужчину в крепких объятиях.