После воцарения Дейенерис на Железном Троне Миссандея заметно изменилась. Она изменилась еще тогда, когда провела с Дени какую-то неделю-две, из запуганной рабыни, молчаливой, тихой и чересчур почтительной превратившись в девушку с гордой осанкой и уверенным голосом, не бояющуюся возражать лордам и поправлять саму королеву, указывая ей на правильное произношение в том или ином языке. В Вестеросе же Миссандея превратилась в настоящую молодую леди, ничем не отличаясь от дочерей благородных домов — даже внешне ее можно было легко принять за дорнийку из-за смуглой кожи и темных волос, но всем, кто спрашивал или заговаривал с ней об этом, Миссандея неизменно отвечала, что ее родина — остров Наат, и своего прежнего рабства не стеснялась. Ее ошейник до сих пор хранился в шкатулке из красного дерева, подаренной королевой по случаю победы в войне.
В платье, сшитом по столичной моде, Миссандея смотрелась великолепно; ей не шли темные цвета, и она выбирала светлые, неизменно нося герб Таргариенов вышитым на груди. Кроме таланта к языкам, она неожиданно обнаружила в себе вкус в одежде. Волосы не заплетала, оставляя их пышными, и походила на темный одуванчик.
Дени отчаянно скучала по подруге, когда та уехала в Утес Кастерли, но достаточно скоро Миссандея вернулась. Вечер и ночь она провела в своих покоях (Серый Червь ночевал там же), а утром изнывающая от жажды общения королева пригласила ее вместе позавтракать. Им накрыли стол на веранде, где открывался вид на море, и оставили вдвоем — лишь двое Безупречных дежурили у двери, но в достаточном отдалении, чтобы слышать беседу (а если и слышали бы, то никогда не подали бы виду и никак бы это не использовали).
— Ты вся цветешь, — заметила Дени, когда они обменялись приветствиями, объятиями и поцелуями. — Тирион не сильно тебя утомил?
— Меня утомил вовсе не Тирион, — засмеялась Миссандея. — Но на самом деле он душка. Мы быстро обо всем договорились, я оставила ему расписанный план действий по управлению на полгода вперед, в случае необходимости будем обмениваться письмами. Что насчет вас? Как вы себя чувствуете?
— О, великолепно, — Дени с нежностью коснулась своего живота. — В первый раз было куда хуже. Да и… меня поддерживают, — она мечтательно улыбнулась. — Твой совет оказался лучшим из всех, что мне давали.
— Что ж, это логично, не так ли? — Миссандея съела ломтик сыра. — Два почти всегда лучше одного. Особенно если это мужчины. Красивые, сильные и сексуальные. Оба же хороши в постели?
— Да, — засмеялась Дени. — И каждый хорош по-своему. Даарио более… м-м… раскрепощен? Не знаю, подходящее ли это слово, но он умеет называть вещи своими именами, и… — вспомнив ночь в ожидании лайма, она покраснела. — …он
изобретательный. А Джорах часто ведет себя скованно, но тем приятнее дразнить его, и… в общем, у Мормонтов не зря на гербе медведь.
Миссандея прыснула.
— Он так вынослив?
— Даарио
тоже вынослив, — заступилась Дени за второго мужа.
— Тогда он… ну… вы понимаете…
больше?
— Нет! — шутливо-рассерженно воскликнула Дейенерис. — Наверное, дело в самом процессе. В тонкостях… ты
понимаешь, да?
— Понимаю, — Миссандея сладко потянулась. — Червь тоже… выносливый. Особенно когда мы долго не бываем вместе. Но он всегда такой предупредительный, будто это наш первый раз, и еще он… кажется, не изменяет мне даже… — она чуть смущенно кашлянула, сжав и разжав ладонь. — Даже самостоятельно. Иногда мужчины могут спустить пар без участия женщины и вообще кого-либо. Похоже, Червь так не делает. Боги, почему он не сменит имя? Я будто все время его ругаю!
— Я могу даровать ему фамилию, — озарило Дейенерис. — И лордство! Скажем… — она задумчиво приложила пальчик к губам. — Где бы ты хотела быть леди?
— Где-то, где тепло, — Миссандея не стала возражать, утверждая, что не хочет никакого титула. — В Винтерфелле я чудом не подхватила воспаление легких.
— Винтерфелл! — громко фыркнула Дейенерис. — Нет, дорогая, тебе не нужно это мерзкое место. Что насчет Речных Земель? Формально у них нет лорда. Из Талли в живых остался только сир Бринден Черная Рыба, но он недавно принял обеты Семерым, и у него нет наследников. Ходят слухи, что он предпочитает мужчин, но так же говорят, что он ни разу не был замечен выходящим из покоев или шатра какого-то мужчины… в военных походах такого не утаишь, да и при дворе тоже…
— Значит, он импотент, — сделала вывод Миссандея. — Ужасная кара бога. Импотенция для мужчин порой хуже оскопления.
— В любом случае, Бринден Талли выпадает из очереди наследования по причине религии, и я могу легко даровать Речные Земли вам с Червем. Как тебе фамилия… Грейсфид?
— Верность? — усмехнулась Миссандея. — Хм, леди Грейсфид…
— Леди Миссандея Грейсфид, — проговорила Дени. — Красиво.
— Да, — Миссандея заулыбалась. — И герб… я могу выбрать герб?
— Конечно!
— Тогда — бабочки. Три золотые бабочки на черном фоне… Нет, одна пусть будет алой. Вы же не против? Это не заимствование цветов?
— Напротив, выражение преданности, что я очень ценю. А девиз?
— Девиз… — Миссандея, как и Дени, очертила кончиком пальца линию губ. — В Вестеросе девизы важны… Леди Оленна сетует, что «Вырастая — крепнем» Тиреллов никого не способен устрашить. Значит, девиз должен содержать в себе скрытую угрозу. Но не открытую… Придумала! — она всплеснула в ладоши. — «Мотыльки окружают нас». Как тебе?
— Почему мотыльки?
— Потому что… — Миссандея устремила мечтательный взор на горизонт. — Я мало рассказывала вам о Наате, так как покинула его еще подростком, и до некоторых пор воспоминания о нем причиняли мне боль. Теперь уже нет… Так вот, на острове Наат верят не в Р’Глора и не в Семерых, у нас свой бог. Владыка Гармонии, который всегда был и всегда будет. Он сотворил луну, звезды, землю и всех, живущих во вселенной… а бабочки нашего острова — его посланники и защитники наатийцев. Мой народ — мирный народ, настолько мирный, что мы не сражаемся даже для самозащиты и не едим мяса. Поэтому нас легко порабощать. Но, хотя таких детей, как я, и просто тех, кто неосторожно гулял в одиночестве недалеко от берега, и схватили, чужестранцы не рискуют находиться на нашем острове долго и бегут оттуда, как от чумы… впрочем, почему «как»? Именно от чумы. От так называемой мотыльковой лихорадки. Наатийцы ей не подвержены, а чужеземцы быстро заболевают. Дольше года на острове не протянет никто. Лихорадка… судороги, в которых больной мечется, словно в бешеной пляске… кровавый пот… плоть, сползающая с костей… и смерть, — жестко закончила она. В янтарных глазах, переливающихся золотом, сверкнуло темное пламя — и лишь потом Миссандея спохватилась, что подобные истории могут не подходить для ушей беременной подруги. Взглянула на Дейенерис — взгляд той запылал тем же темным пламенем: дракона не напугать лихорадками.
— Только что ты подсказала мне отличную идею. Если Санса Старк или кто-либо еще из моих теперешних противников будет мне перечить — я отправлю их с поручением на Наат. Как раз на год… но я же обещала, что отправлю туда
тебя! — ахнула Дени. — Совсем забыла!
— Быть может, поплывем вместе? — предложила Миссандея. — Вы, Джорах и Даарио, и я с Червем? То есть, с Грейсфидом? И Давос с леди Мелисандрой. В столице оставим Маргери, ей поможет Бриенна… обстановка сейчас спокойная.
— А лихорадка? — опасливо уточнила Дени.
— В вашей драконьей крови растворится любой вирус.
— Но я беременна.
— Ваше дитя — тоже дракон.
— А остальные?
— В жилах леди Мелисандры также течет пламя Владыки Света, а Джорах, Даарио и Давос закалены в боях и путешествиях, как и Грей. М-м, да, такое сокращение ему определенно идет.
— Но… — Дени закусила губу.
— Достаточно натереться маслом ши, — сжалилась над подругой Миссандея. — Этот секрет до сих пор не знал никто, помимо наатийцев и летнийцев с острова Джала. Масло ши отпугивает бабочек. Я не стала бы приглашать вас в опасное место, тем более, когда вы носите дитя.
— Тогда это еще одна твоя прекрасная идея! — обрадовалась Дени. — Сегодня же начнем собираться в путешествие! О, как же я соскучилась по плаванию на корабле! — вырвалось у нее. — И как соскучилась по Эссосу… никогда бы не подумала, что буду скучать.
— Вы родились не там, но вы там выросли, — заметила Миссандея. — Это нормально — скучать по детству.
***
Ближе к вечеру, после полуденного отдыха, в тронном зале собралось совещание. Дени гордо устроилась на Железном Троне (на мягкой подушечке), Джорах и Даарио — по правую и левую стороны от престола, Мелисандра, Миссандея и Серый Червь — на сидениях немного поодаль. Дейенерис распорядилась сделать особое кресло для каждого: спинку стула Джораха украшали медвежьи головы, стул Даарио был инкрустирован узором из стали, кресло Мелисандры целиком покрывала алая краска, а в спинке сияли рубины, кресло Миссандеи было позолочено, а кресло Червя, максимально простое, было сделано из дерева жизни и отмечено особым орнаментом.
— Что у нас на повестке дня? — спросила Дени Мелисандру — перед тем, как сообщить известия, стоило узнать о текущей обстановке.
— Боюсь, что ничего, моя королева. Никто из великих лордов не выявлял претензий и не присылал никаких сообщений, Север молчит, но нет никаких оснований думать, что они готовятся к войне. Простой народ также не выказывает недовольства, — отчиталась жрица.
— Отлично. Тогда сразу перейдем к насущному, — Дени выпрямилась и продолжила на валирийском, обращаясь к Безупречным у ворот зала, — Впустите его!
Ворота распахнулись, и в зал вошел Давос. Он старался не смотреть на Мелисандру, только на другой алый всполох — на королеву, которая зачем-то пригласила его присутствовать на совещании. Преклонив колено, рыцарь-контрабандист встал по ее кивку.
— Я, Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариен, королева андалов, ройнаров и Первых Людей, владычица Семи Королевств и защитница государства, — в Вестеросе титул Дени значительно сократился из-за того, что Миэрин и тем более Великое Травяное Море не имели здесь значимости, — своим именем провозглашаю вас Мастером над кораблями.
— Что? — удивленно переспросил Давос.
— Я провозглашаю вас Мастером над кораблями, — повторила Дени. — Вы недовольны, сир?
— Что вы! — он вновь поспешно преклонил колено. За все время общения с монаршими особами Давос уяснил — возражать им нужно как можно мягче, а преклонять колени — как можно чаще, причем если королей это не впечатлит, скорее они воспримут такой жест лизоблюдством, то королевы оценят. Ему не сложно, а даме приятно, и как всерьез сердиться на стоящего на колене? — Я просто сомневаюсь, что достоин.
— Если я так решила, то достойны, — сказала Дени. — Встаньте. Леди Мелисандра, после вы займетесь бюрократическими вопросами. Кроме того… Серый Червь!
Червь встал, и его движения не заметил никто — только что он сидел, и вот уже поднялся и по знаку Дейенерис вышел в центр зала на место Давоса, который отошел в сторону к креслу Мелисандры.
— Я, Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариен, королева андалов, ройнаров и Первых Людей, владычица Семи Королевств и защитница государства, своим именем и своей волей дарую вам титул лорда. Также я дарую вам фамилию Грейсфид вместе с гербом и девизом дома-знаменосца Таргариенов. И, наконец, я дарую вам Речные Земли.
Пораженный Серый Червь опустился на одно колено, прижав руку к груди.
— Благодарю вас, ваша милость, — в отличие от Давоса, он спорить не стал. Выучка Безупречного давала о себе знать — пусть Червь уже не был бездумной машиной для выполнения любых приказов хозяина и мог возражать, но в остальном, если не был категорически не согласен, распоряжения свыше принимал, как незыблемую константу: приказали идти в атаку — пойдет, приказали стать лордом — станет.
— Леди Мелисандра, бюрократические проволочки снова на вас, — чуть извиняющимся тоном сказала Дени. — Когда вы оформите должность сира Давоса официально?
— К утру, — ответила жрица.
— Тогда вы, сир Давос, приступите к своим обязанностям незамедлительно, и начнете готовить корабль к плаванию на остров Наат. Думаю, одного будет достаточно. В нем должны быть обустроены каюты для меня, лорда Мормонта и лорда Даарио, а также для лорда Грейсфида, Миссандеи, леди Мелисандры и для вас самого. Дамы и господа, мы едем в отпуск! — торжественно провозгласила Дени.
— Но мотыльковая лихорадка… — заикнулся Даарио.
— Против нее будут приняты меры.
— А кто будет следить за столицей? — нахмурился Джорах.
— Леди Маргери и леди Бриенна.
— Вы верите леди Бриенне? — Джорах поднял бровь.
— Я верю леди Маргери. Бриенна всего лишь обеспечит охрану дворца, и против Тиреллов она точно ничего не имеет, — отрезала Дени. — Но если вы не хотите в отпуск, останетесь в столице за главного.
— Что вы, хочу! — тут же сдался Мормонт. Он мог бы обойтись и без путешествия на Наат, но отпускать Дени одну не хотел — а в обществе только Даарио не хотел еще больше. Наемник бы защитил ее, в этом Джорах не сомневался, но кто знает, насколько бы они сблизились только вдвоем?
— Тогда решено, — подвела итог Дени. — Можете быть свободны.
***
Стоя у причала, Серый Червь смотрел вдаль, туда, где море и небо сливались воедино. Издалека его фигура выглядела одинокой, и Миссандея знала — несмотря на показную бесстрастность, внутри у него сейчас настоящий шторм. Превратиться из раба в лорда… она тоже поражалась этому, но меньше, ее жизнь была тяжелой, но и вполовину не такой тяжелой, как у Безупречных.
Бесшумно подойдя сзади (он все равно ее слышал, но делал вид, что не замечает), Миссандея обняла его со спины, уложив подбородок на плечо.
— Ты не рад?
— Не знаю, — честно сказал Червь. — Фамилия… Земли… Я не умею быть лордом.
— Но ты прекрасный командир, — сказала Миссандея. — И ты управляешь не только боевыми действиями, так ведь? Армию нужно обеспечивать. Нужно следить за порядком. Помнишь, как твои солдаты в Миэрине бегали по борделям? Ты командуешь ими не только на войне. Быть лордом — это то же самое.
— Если так… — в голосе его послышалось колебание. Миссандея прижалась губами к его скуле.
— Ты будешь прекрасным лордом. Смотри, — продолжая обнимать со спины, она вручила ему рисунок. — Это твой новый герб и девиз.
Рассмотрев бумагу, Червь рассмеялся.
— Бабочки? «Мотыльки окружают нас»? Это ты придумала?
О, — он коротко выдохнул и резко развернулся, обняв Миссандею. — Какой же я дурак. Я должен был сделать это давно.
Опустившись на колени, он посмотрел снизу вверх в золотисто-янтарные глаза.
— Миссандея с острова Наат, ты выйдешь за меня замуж? Ты станешь моей леди?
Миссандея рассмеялась, и на миг Червь испугался, что она смеется над ним, но она смеялась от счастья.
— Да! Да, конечно,
да!
Серый Червь встал, подхватив ее на руки, закружил и поцеловал. Закат полыхал над ними, море мерно шумело, в небесах кричали чайки и драконы — хороший вечер, и сколько еще хороших вечеров и дней ждало впереди — будто целая вечность.
