Когда ты не человек

Астерион Дельвин был самый мудрый и сильный характером человек, которого знал Сайёри. Он глубоко уважал его и ценил все то, что первый лорд делал и для него в частности, и для их страны в целом. Сайёри был рядом с ним достаточно долго и повидал самые разные его состояния. Но, безусловно, самым запоминающимся из всего набора его воспоминаний был момент их первой встречи. Встретив Астериона Дельвина впервые Сайёри не посчитал его ни мудрым, ни тем более сильным. Это был жаркий день в череде не менее жарких дней. Тогда совсем юного Сайёри, который уже год как служил в армии тогдашнего правителя и успел получить несколько заслуг, отправили в самую крупную пустыню страны с чёткой инструкцией: найти наследника Его Превосходительства, первого принца. Из других стражников Сайёри не выделялся особым рвением в этом деле, ведь, грубо говоря, не испытывал особой привязанности и не видел разницы, кто из принцев в будущем будет править. Да, у Сайёри может и было плохо с эмпатией, но было достаточно здравого смысла, который помог ему дожить до своих девятнадцати лет. В общим и целом стражников перебросили в Нахари с целью её прочесывания. Среди знакомых лиц, Сайёри увидел и новые, одетые в другую форму. Подслушав, он понял, что они были людьми второго принца, который таким образом выражал свои сочувствие и надежду на скорейшее возвращение своего брата в родные пенаты. Сайёри было плевать, кто они, но мысленно он оставил себе пометку проверить, можно ли сразиться с ними, назвав это дружеским поединком. И каждый день они выходили небольшими отрядами из разбитых лагерей и прочесывали все новые и новые акры этих бескрайних песков. На третий день Сайёри начало казаться, что этот песок попал ему даже под кожу. Хотя ему, вероятно, было намного проще в пустыне, чем городским, он мог сказать спасибо своему происхождению. На седьмой день, он точно так же вошёл в пески, как и в шестой, пятый и четвёртый дни до него. К этому моменту в лагере уже в открытую шептались о том, что они тут впустую тратят время и принца они не найдут. Сайёри был склонен с ними соглашаться. Ведь если принц целую неделю был в пустыне без еды и воды, то он точно уже был мертв. А если он попал в руки к преступникам, и до сих пор они о нем не заявили, то он тоже уже должен был быть мертв. Так что разница не велика — между смертью и смертью. Возможно им просто надо было искать труп. Так было бы даже проще. Наверно. В этот раз Сайёри попал в патруль с тремя людьми второго принца, что означало невозможность поболтать в процессе, ведь они держались особняком и шушукались только со своими. Так что да, Сайёри было почти смертельно скучно. Хоть они и поддерживали бодрый темп, продвижение было медленным. Широко зевнув, Сайёри поправил сползающий с головы налт. Он шел первым по нетронутому песку, лениво оглядываясь и прислушиваясь к чужому разговору, который все равно не мог разобрать. Трое за его спиной замолчали, продолжая идти за ним. Солнце выползло из-за горизонта несколько часов назад, а теперь вовсю светило, припекая спину. Сайёри искренне надеялся, что случится что-нибудь интересное. Другие рассказывали, как бывало натыкались на разбойников, вот бы и ему так повезло. Внезапно он услышал какой-то шорох, приближающийся с другой стороны дюны, который заставил его остановиться. Он замер и подал остальным знак так же замереть, пока источник все приближался. «Вот бы разбойники, вот бы разбойники», — мысленно молился он, нетерпеливо глядя на песок. Человек вскоре показался и даже не заметил их сначала. При виде него у Сайёри расширились глаза от изумления. Он невольно вздохнул. Человек вздрогнул и посмотрел в его сторону. И несомненно, как бы поразительно это ни было, этим человеком был первый принц, Астерион Дельвин. Сайёри бы даже не узнал его, если бы не длинные светлые волосы, которые были узнаваемы и под слоем грязи и крови. Вся его одежда была в просто ужасающем состоянии, он целиком был грязен и окровавлен. Некоторые раны выглядели уже закрывшимися, а некоторые до сих пор кровили. Но самым бросающимся в глаза было то, что вместо правого глаза у него было кровавое месиво, уже покрывшееся багровой корочкой. Запекшаяся кровь застыла на щеке, словно злая пародия на слезы. Оставшийся глаз смотрел на них с настороженностью и затаенным страхом. Сайёри открыл рот, чтобы сказать что-нибудь — что угодно — но инстинкт, выработанный в десятках драк, что у него были, подсказал о необходимости немедленно уворачиваться. Короткий кинжал пролетел совсем близко к его глазу, слегка черканув по щеке, и упал на песок. Принц немедленно отступил назад, не издав ни звука, скрываясь за дюной. Сам Сайёри широко ухмыльнулся. «Хорошо, — решил он. — Это даже круче разбойников». Их было трое, и они думали, что легко разберутся с ним и доберутся до принца. Сайёри видел, как двое из них явно нацелились на него, пытаясь игнорировать при этом самого Сайёри, к которому подскочил третий. Но насколько бы Сайёри не был равнодушным, он не мог позволить провалить задание, ради которого он торчал тут неделю, или тем более убить себя. Оставив на него только одного противника, они явно недооценили его силу и любовь к сражениям. Он тут же решил доказать им их ошибку. Достав собственные кинжалы, он с пугающей точностью пустил их в убегающих двух, а с третьим скрестил меч. Спустя пару молниеносных движений, он понял, что тот хоть и был силен, не был ему ровней. Ему хватило десяти движений, чтобы тяжело его ранить и последовать за остальными. Один из них сумел увернуться от острия брошенного кинжала, а второй нет, из-за чего упал на песок. Но, к тому моменту, как Сайёри подбежал, он уже поднимался. Врезав ему хорошенько по лицу с ноги, Сайёри не стал останавливаться, достигнув третьего. Тот уже почти подобрался к принцу. Сайёри понял, что не успевает. Он видел, что в руках принца был кинжал, но понимал, что тот, вероятнее всего, не сможет постоять за себя. Сайёри принял безрассудное решение пожертвовать частью своего преимущества и, рывком набрав скорости, сбил нападающего с ног. Они вдвоём покатились по песку вниз с дюны. К сожалению Сайёри, на ту сторону, где он оставил недобитых врагов. Как он и думал, стоило ему упасть, они его окружили. Вероятно, он показался им достаточно опасным, раз они решили объединить усилия ради его убийства. Он рассмеялся им в хмурые лица, после чего получил пинок в живот. Был бы кто-нибудь другой на его месте, скорее всего он был бы убит, ведь ситуация была явно не на его стороне. Но это был не кто-то, а Сайёри. Сайёри, для которого пески и грязная игра были одинаково хорошо знакомы. А в этом конкретном случае еще и синонимами. Для нападавших предателем было большим сюрпризом, когда он заставил их упасть, а после сыпанул песка в глаза. Ему разбили бровь, но он смог подняться. Это было главным. Сайёри был прекрасным бойцом. В его случае об этом говорило, не то, что он никогда не проигрывал, а то, что он еще жив. Он получал ранения, накапливал шрамы, но не давал себя убить. Трое против одного — это было жестоко, но он любил бросать себе вызовы. Ведь было так невероятно любопытно, где заканчивались его возможности, как далеко он мог зайти, прежде чем широкие двери смерти распахнутся перед ним. Поэтому он не останавливался. Для него остановиться значило умереть. Ему потребовалось время, но он смог победить. Растрепанный, раненный он поднялся на ноги, оставив поразившего врага меч в безжизненной теперь плоти. Он глубоко вздохнул, удовлетворенный битвой. В его мозгу щелкнуло. — Ваше Высочество! — закричал он, оглядываясь. Если принц испугался, что его убьют, и убежал… Это грозило огромными неприятностями для самого Сайёри. Его нужно было найти. — Ваше..! — он запнулся, посмотрев на вершину дюны. Астерион Дельвин стоял там и смотрел на него. Его глаз блестел в лучах солнца, а волосы развевались на поднявшемся ветре. Одной рукой прикрывая отсутствующий глаз, а другой вяло сжимая кинжал, он смотрел на Сайёри с чем-то вроде удивления и восторга во взгляде. Сайёри был плох в эмоциях, поэтому не мог сказать наверняка. Но было в нем что-то такое легкое и искрящееся, что почти заставило Сайёри улыбнуться. Как хорошо, что он его все-таки спас. — Ваше Высочество! Со мной вы будете в безопасности! — он протянул ему одну окровавленную руку. — Давайте вернемся вместе! Принц перевел взгляд с него на его руку и обратно. Он действительно улыбнулся. — Вернемся, — просто сказал он и пошел к Сайёри. Сайёри не мог не улыбнуться ему в ответ. Сайёри был не из тех людей, которые делают что-то ради получения выгоды. Также он был не из тех, кто много думает о вещах. Но он искренне считал себя довольно безразличным и даже черствым человеком, ведь ему приходилось убивать не раз и не два. По своему собственному мнению, он должен был однажды умереть в битве со слишком сложным противником, и труп бы его благополучно выбросили бы в пустыню. Он не знал, что убивать и убивать ради защиты кого-то — настолько разные вещи. Он не знал, что тихая благодарность почти случайно спасенного им человека может заставить его почувствовать что-то. И в конце концов он не знал, что способен на такую преданность кому-то. Он был ребенком, взращенным красными песками. Он был буйным, неуправляемым и жестоким, как было написано у него на роду. Смерчем, гуляющим по ускользающей земле. Но даже в буре есть свое спокойствие. Однажды им спасенная жизнь изменила его собственную. Возможно, он просто нашел в ней новый смысл.