Жизнь меня ненавидит

Той ночью я не смыкала глаз. Постоянно ворочалась, то вставала, то снова ложилась, пыталась чем-то себя занять, но не выходило. Сначала меня мучали угрызения совести: он женатый мужчина, преподаватель, а я...? Но с другой стороны, а что я могла сделать? Он больше, сильнее, я в его квартире и в его власти как студентка, от него зависят мои оценки. По факту это было чуть ли не изнасилование, но мне же этого тоже хотелось, так? Боги, как всё сложно! Так я промучалась несколько часов, но по мимо внезапно проснувшейся совести у меня была другая проблема: я хотела его. Все мысли о том, что это изнасилование, разбивались о мое желание. Я вспоминала все наши встречи, первый поцелуй тогда в 16, а воспоминания о сегодняшнем вечере и вовсе заставили меня снова возбудиться. Матерясь сквозь зубы, я опустила руку в штаны. Это была уже третья дрочка с момента, как я оказалась дома, но каждый раз, стоило мне только вспомнить, как он сжимал мое горло, пока трахал меня пальцами, я снова становилась мокрой. И, когда под утро я всё же заснула, мне вновь снился он. Я не понимала, с чего вдруг такая едва ли не одержимость. Это всё надо было немедленно прекращать и больше никогда в жизни не вспоминать об этом. ха, как же, тебе ещё три года учиться и предстоящий экзамен радости не внушал. Так, ладно надо отвлечься. Что он там говорил? В универе поползли слухи? Надо бы провентилировать этот вопрос. Этим я и занималась всю следующую неделю. Профессор никак не изменил своего отношения ко мне - это давало мне надежду на то, что больше такого не повторится. Уверена? Четыре года назад, ты тоже собиралась его забыть. Подобные мысли я старалась пресекать не корню. Ещё покоя мне не давала шея - на ней не было живого места, в некоторых местах остались серьёзные гематомы, перекрыть полностью которые был не в состоянии ни один тон. Благо одежда с горлом в моем гардеробе водилась всегда. Через пару дней я поняла, что заболела, и это дало ещё одну лазейку - шарф, который легко объяснялся моим хриплым голосом. Марина Валерьевна, когда я принесла ей уже постиранные вещи, ещё долго извинялась и советовала пить чай с лимоном. Меня наверное от него теперь всю жизнь тошнить будет, но ей я лишь улыбнулась и закивала. На счёт сплетен Анненкóв не врал - по универу действительно гуляла байка о его романе со студенткой, но всерьез никто её, конечно, не воспринимал. Немного поспрашивав я выяснила, что эту утку пустил кто-то из студентов, который буквально воспринял фразу преподавателя на счет того, что у того якобы уже имеется "любимая студенточка". На это мне оставалось лишь закатить глаза. Прошло ещё пару недель, я выздоровела, приближалась сессия. Как и все студенты в это время, я много времени проводила за конспектами, выучивая, доучивая материал. Я же иду на красный диплом, черт бы его побрал. Отвлекалась я только на еду и поход в спортзал два раза в неделю. Никаких приключений больше не было, а если мне что-то и снилось из ряда вон, то я старалась не думать об этом, отвлекаясь на учёбу. И у меня это отлично получалось - к началу сессии я смогла загнать мысли о произошедшем так глубоко, что всплывали они либо ночью, либо когда взгляд падал в зеркало, потому что засосы проходить не хотели, хоть фиолетового уже и не осталось, но желтые пятна еще виднелись. Отгремели первые зачёты, осталось 4 экзамена, первый - у Марины Валерьевны - во вторник. В понедельник я снова просидела весь день за конспектами, а к 6 часам уже разминалась в спортзале. Как и всегда во время тренировки у меня не хватало сил думать о чём-то ещё, кроме дыхания и своих движений. Спустя два часа я, полностью измотанная физически, но отдохнувшая морально, выползала в сторону дома. Когда я шла в сторону остановки, возле меня притормозил автомобиль. Подумав, что это очередной "мачо", который хочет познакомится - боковым зрением я видела, что авто не того сегмента, которым предпочитают пользоваться мои родственники - я смело показала фак в сторону открывшегося окна и продолжила путь. Машина следовала за мной до самой остановки. Когда я уже застыла в ожидании своего транспорта, автомобиль так же, нарушая правила, застыл напротив меня. - Внимательность явно не твоя сильная сторона, Адель. Я вздрогнула, услышав знакомый голос, но постаралась не подавать виду, что появление моего преподавателя явно напрягает меня. - Таких как вы, кто решает знакомиться, рассчитывая, что ценник автомобиля меня хоть как-то привлечет, слишком много, что бы я обращала на них внимание. - Произнося это, я даже не думала смотреть в его сторону, лишь надеясь, что мне удалось сделать достаточно безразличное лицо. - Что вам надо? Кажется ваш дом в другой стороне. - Мне, конечно, льстит, что ты запомнила, где я живу, - на этих словах я закатила глаза, - но я здесь, что бы забрать тебя. Ему засигналил подъезжающий автобус. - Кажется, вы нарушили правила ПДД и мешаете проезду общественного транспорта, так что покиньте зону остановки. - Да, не зря я училась на права. С пробуксовкой он стартовал. Надеюсь, до экзамена я его теперь не увижу. Бабулька, сидевшая на остановке неодобрительно на меня покосилась, под нос бубня про "распутную молодёжь". Мне было всё равно, я искренне надеялась, что таких инцидентов больше не будет. Зря надеялась. Через минуту меня нагло схватили чужие руки, закинув на плечо. Я взвизгнула и посильнее вцепилась в сумку. - Артем Юрьевич, что вы себе позволяете?! - Заткнись. - По пятой точке мне прилетел ощутимы шлепок, а сам он даже не замедлил свой шаг. Я снова встретилась с осуждающим взглядом пожилой женщины. Пройдя добрую сотню метров, профессор остановился, пиликнула сигнализация, а после меня практически запихнули в автомобиль. - Сиди и не дергайся. Он обошёл машину, сел и авто плавно тронулось. Мы ехали в неизвестном направлении, поворот к моему дому остался позади уже пару минут назад, тишина угнетала. Через пять минут я поняла, что мы едем за город - это напугало меня ещё больше, но я всё ещё старалась делать невозмутимое лицо. Краем глаза я видела, что он наблюдает за мной. Мне было очень неуютно, я пыталась как можно сильнее сжаться, чтобы скрыть от его глаз голые участки тела - как назло я сегодня была достаточно откровенно одета: коротки топ открывал животик, легкие штаны на низкой посадке хорошо облегали пятую точку. Мое копошение вызвало у него улыбку, от чего мне стало еще более неловко. В голове роилось миллион мыслей, догадок и предположений. Я остановилась на одной, наиболее нейтральной, и, успокоив нервы, тихим голосом уточнила: - Куда мы едем? Профессор лишь усмехнулся, но не ответил. Выбора у меня не было, так что я решила просто ждать. Городской пейзаж давно сменился редкими посадками и полями, где-то вдалеке виднелась деревенька. Я плохо ориентировалась в городе, а уж за городом тем более, поэтому я не имела даже малейшего представления в какую сторону мы направляемся. Сеть здесь не ловила, в этом я убедилась, проверив телефон - от этого было ещё страшнее. Я старалась успокаивать себя мыслью, что ничего плохого он сделать мне не может. Ну не убьет же он меня, в самом деле?! Ну переспим разочек, большое дело Нет! Я этого не хочу! А у тебя есть выбор? Тоже верно, выбора у меня нет. Если он захочет, значит так и будет. От мысли о том, как мужчина берёт меня едва ли не силой, внизу живота потянуло. Черт. Примерно через пол часа пути мы свернули в небольшой поселок. Гараж, в который Анненкóв припарковал свою машину, не позволил мне рассмотреть участок. Я видела лишь обычный зелёный забор и покатую крышу двухэтажного дома. Закрыв ворота, Артем Юрьевич подошел к пассажирской двери и распахнул её передо мной, я вышла. - Идём. На удивление мужчина был сегодня не многословен. Дверь из гаража привела нас в небольшой коридор, который заканчивался кухней- гостиной. Обстановка была достаточно простая, но лаконичная. Справа зона кухни, которая ограничивалась плитой, раковиной, холодильником, рабочей поверхностью и парой ящиков для посуды. Дальше стоял обеденный стол с четырьмя стульями. Слева была лестница на второй этаж, типичная "стенка" с парой шкафов, множеством ящичков и полкой с телевизором. По правую сторону от "стенки" была дверь. Такую же дверь я заметила и под лестницей. Перед телевизором стоял большой диван с парой кресел и журнальным столиком. На противоположной от меня стене было два окна, одно - над раковиной. Пока я осматривалась Артем Юрьевич закинул на диван сумку, которую успел захватить из машины, и подошёл к холодильнику. - Не откажешь со мной поужинать? - Он начал доставать продукты. - У меня есть выбор? - Выбор есть у всех, Адель. Но я бы посоветовал тебе подкрепиться после тренировки. Я решила проигнорировать такой жест заботы и, скрестив на груди руки, задала действительно волнующий меня вопрос. - Зачем я здесь? - Не догадываешься? - Я бы не спрашивала. Странный диалог, в процессе которого профессор успел сунуть какой-то контейнер в микроволновку (которую я не заметила, да), помыть овощи и начать их нарезать. Всё это делалось отточенным движением, и я залюбовалась тем, как работают сильные руки. Адель, стоп! Блять, я опять пялюсь, да? Попыталась отвлечься, разглядывая вид за окном. И снова ничего примечательного: с одной стороны газон, с рядом цветущих кустов, которые были призваны скрыть от отдыхающих стену забора, небольшая клумба и несколько плодовых деревьев. С другой стороны стояло две небольшие теплицы, несколько грядок, на которых я узнала картошку. Больше вид из окна мне увидеть не позволял, но зато я смогла немного отвлечься. В этот момент звякнула микроволновка. - Достань, пожалуйста. - Не отрываясь от нарезки салата, как мне кажется, попросил он. А дальше продолжил. - Я думаю, нам есть что обсудить. Марина с Анной сегодня отправились к тёще, так что у нас есть отличная возможность. Я не понимала, о чем он хочет поговорить. Обсудить тот случай, когда он едва ли не изнасиловал меня? Или когда возбудил и поцеловал шестнадцатилетнюю девчонку? Проще уж было просто делать вид, что ничего этого не было, зачем какие-то разговоры?! Размышляя об этом, я, на автопилоте, достала из микроволновки контейнер-кастрюлю - внутри было картофельное пюре. - Тарелки справа снизу. Пока доставала посуду, я услышала как включилась варочная панель, через минуту зашипело масло. Я разложила пюре на две порции, посмотрела на не заправленный цезарь (забавно, мой любимый). - Майонез или масло? - Я не понимала, почему так веду себя, казалось, что я просто смирилась со всем этим сумасшествием. - Если ты не на диете, то лучше майонез. На такую фразу я лишь закатила глаза, направляясь к холодильнику. Мужчина же тем временем поджаривал на сковороде несколько кусочков мяса. Через пять минут скромный ужин на двоих был готов. Мне предложили вина, и я решила не отказываться, коль предстоял непростой разговор. Сам же Анненков по понятным причинам не пил. Молча мы приступили к трапезе. Пюре хоть и было явно вчерашним, но мясо было великолепным, а любимый салат и хорошее вино и вовсе способствовали поднятию настроения. Ситуация уже не казалась такой патовой. - Как учёба? - Вопрос явно прозвучал, чтобы потянуть время. Зачем? - Нормально, все зачёты я сдала, остались экзамены - Я сделала глоток. Всё же я ещё нервничала. - Завтра у Марины Валерьевны, а у вас в пятницу. - На что рассчитываешь? - У вас? Хочу пять. Да и у нее тоже, я же на красный иду. - Его глаза странно блеснули. Но я сделала вид, что не заметила. - Вы хотели поговорить. О чем? Всегда нужно вовремя уметь прикинуться дурочкой, порой это здорово выручает. Но не в этот раз. Мужчина отложил свои приборы и внимательно посмотрел на меня. Под его взглядом было достаточно неуютно, поэтому, чтобы спрятаться, я снова сделала глоток. - Ещё вина? - Я кивнула. Он снова наполнил мой бокал и передал его мне в руки. Я пригубила. - Знаешь, я из той категории людей, которые живут согласно своим принципам. Один из них - всегда получать то, чего я хочу. - Во время своей реплики он не отрывал от меня глаз. Мне становилось неуютно, и я снова спряталась за бокалом. - Ты была не очень приметной особой, когда мы впервые встретились, а после начала расцветать. Предполагаю, дело рук твоего парня? - Пф, бывшего парня. - Не знаю зачем уточнила я. - Возможно. Когда ты приехала в тир на какой-то из праздников, вся такая красивая, в короткой юбке, я впервые понял, что хочу тебя, твоё тело. Вот тут мои принципы разбивались друг об друга: тебе было всего 16, у тебя был парень, но при этом я хотел тебя и видел, как ты смотришь на меня. - В этот раз он не ограничился одним взглядом, а встал и подошел. - Ты была такая беззаботная, пока мы ехали, как будто тебе всё равно, что ты находишься во власти взрослого мужчины. - Он замер у меня за спиной, я чувствовала, как сильные руки слегка касаются моих плеч. Я снова сделала глоток. - А потом такая испуганная, когда поняла, что даже возразить тебе мне нечем. - Одна его рука обхватила мою шею несильно сжимая, но явно обозначая, кому здесь принадлежит власть. Я прикрыла глаза, задержав дыхание. - Я уступил своим принципам, отпустил тебя. С тех пор ты стала более осторожной, перестала часто появляться на моих глазах. Я смог спать спокойно. - Большой палец той руки, что сжимала моё горло, слегка поглаживал нежную кожу за ухом. Он ослабил хватку. - А потом ты появилась в универе. И вроде все было спокойно, пока я вновь не начал замечать твои взгляды. Только теперь тебе уже давно не 16, у тебя нет парня, и ты такая беззащитная вся сидишь сейчас и жмешься ко мне, даже не пытаясь как то отказать! - На последних словах его голос зазвучал чуть громче, более грозно, а рука снова резко сдавила горло. От неожиданности я распахнула глаза и схватила его за руку. Но желания сопротивляться и правда не было. - Я всегда пропускал студенток мимо себя. - Его дыхание опалило мне ухо. - Но ты не просто студентка. Пять лет смотреть на тело, которое хочу, иногда настолько оголенное, что не остается места фантазии... Я возьму тебя сегодня, здесь и сейчас. И ты будешь стонать подо мной как шлюха. - Губы прошлись по шее насколько позволяла горловина топа, вызывая тихий стон. - Ты меня поняла? - Да... Я выдохнула согласие, которое резко превратилось в полу стон, полу крик, после того как чужие зубы впились в мое плечо. Я знала, что предыдущие синяки ещё не сошли, что после всего этого останутся новые, но мне было плевать. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что всё это не правильно, что спать с преподавателем это очень хреновая идея, но я благополучно заткнула их. У меня пересохло во рту, и я потянулась за своим бокалом - мне позволили. В два глотка я осушила его и повернулась к мужчине. Чёрные глаза внимательно осмотрели меня. Я попыталась представить, что он сейчас видит: шальные глаза, которые блестят от выпитого алкоголя, от него же раскраснелись щеки, искусанные губы, слегка растрепавшиеся волосы. Грудь медленно вздымается, голый животик слегка подрагивает от напряжения, а руки и вовсе не находят себе места теребя то браслет, то часы, то цепляясь за карманы брюк. Он слегка тронул меня за подбородок, приподнимая лицо: - Иди сюда. Мне большего и не надо. Я встала, посмотрела ему в глаза и, впервые за всё время наших метаний, сама поцеловала его. На краю сознания вспыхнула мысль, что вино сегодня явно было лишним, что всё это последствия алкоголя и потом я буду жалеть об этом. Плевать. Здесь и сейчас я делаю то, что хочу, а потом разберемся. Видимо к таким же мыслям пришёл и Артём Юрьевич. Он притянул меня к себе, я обхватила его за шею. Так мы стояли несколько минут, пока он не поднял меня, заставляя обхватить его ногами и направляясь в сторону одной из дверей. То, что это была спальня, я поняла, когда оказалась на большой кровати. Профессор нависал сверху, выцеловывая из меня всю душу. Через какое-то время он замер, наблюдая за тем, как я перевожу дыхание, убираю лишние волосы от лица и, слегка закусив губу, смотрю на него в ответ. В глазах напротив было слишком много всего, но то, что мой затуманенный алкоголем мозг выхватывал, здорово будоражило: адская смесь желания, злости и внутренней борьбы. Видимо не придя с собой к договоренности, он решил предоставить это мне, а потому я оказалась сидящей сверху - чего я точно не ожидала. Одно дело просто подчиняться, получать от человека что-то, тогда же можно сказать, что ты не хотела, что тебя заставили. Но сидя сверху любое моё движение, кроме как встать и уйти, будет восприниматься как согласие, как ответное желание. И вот это уже вводило в ступор. Я сидела и смотрела ему в глаза, уверенная, что в моих сейчас те же эмоции, что одолевали его мгновением ранее. Преподаватель не предпринимал никаких действий, а просто ждал. Его руки расположились на моей талии и слегка поглаживали голую кожу, иногда задевая кромку брюк. В какой-то момент я поняла, что мне плевать уже на всё. К тому же, даже попытайся я уйти, я знала, что не смогу. Так почему бы просто не сдаться? Получу свою порцию удовольствия и забуду обо всём. Будто это был сон. С такими мыслями я кивнула себе, а после наклонилась, вновь утягивая профессора в поцелуй. Получив это молчаливое согласие, мужчина дал волю рукам. Они исследовали мою спину, заставляя прогибаться, иногда сжимали задницу или грудь, заставляя со свистом втягивать воздух. А когда его поцелуи переместились на шею и ключицы с моих губ сорвался тихий стон. Напряжения к моему состоянию добавляла явная выпуклость на штанах преподавателя, об которую я периодически потиралась пахом - это действие вырывало из него тихой рычание, которое с каждым разом становилось все громче, будто предупреждая меня. Но алкоголь в крови прибавлял мне смелости, да и последствий я не боялась - это всё равно случиться, а потому я смело терлась, подставляя шею, губы, плечи и целуя в ответ. Я знала, что мне следов оставлять нельзя, а потому старалась контролировать себя. Мужчину же ничего не сдерживало, так что я была уверена что завтра мне снова придётся вылить на себя тонну тональника. Но об этом я подумаю позже. Сейчас мои мысли были заняты чужими руками, которые забрались ко мне под одежду. Опытные руки быстро нащупали застежку бюстгальтера, но на мне всё ещё оставался топ, поэтому это было бесполезно. Или нет - он начал стягивать с меня упомянутый предмет гардероба прямо вместе с бельем. Я осталась с голым торсом. Чужие губы принялись исследовать новые участки тела, а мне оставалось только тихо постанывать и успевать ловить редкие поцелуи мужчины. Через несколько минут таких ласк я снова оказалась прижатой сильным телом к кровати. Поцелуи продолжились. Теперь одна рука поддерживала его, не давая полностью лечь на меня, а вторая блуждала по голой коже, все ближе опускаясь к заветному месту. Брюки на мне были легкие и никакого препятствия собой не представляли, поэтому не удивительно, что, наконец накрыв ладонью то самое, он ощутил сильный жар. Думаю, он мог даже почувствовать насколько я мокрая. Слегка надавил, поглаживая и вырывая у меня новый стон, заставляя шире развести ноги и приподнять таз в надежде на большее. Он лишь усмехнулся. Никаких внятных мыслей в тот момент у меня не было. Я лишь знала, что хочу мужчину передо мной, а он хочет меня. Остальное было не важно. Я попыталась стянуть с него футболку, ровняя счет. Поняв мои мысли, он слегка отстранился, садясь так, чтобы быстро скинуть ненужную одежду. В это время я вспомнила, что именно на этих брюках тройной замок и просто так их не расстегнуть, а потому я решила заняться этим вопросом. На это профессор лишь рассмеялся, вновь придавливая меня сверху своим весом. Его рука тут же оказалась в моих трусиках. - Маленькая шлюха. - Выдохнул мне в ухо, начиная слегка покусывать шею, проводя поверх укусов языком и лаская истерзанную кожу губами. Его пальцы ласкали меня то быстро, почти доводя до пика, то вовсе уходя в сторону, слегка поглаживая бедро. Губы тем временем переместились на мои ключицы и начали своё путешествие вниз. Когда его рот накрыл один из моих сосков, я не смогла больше контролировать себя - комната наполнилась стонами. Так продолжалось несколько минут, пока я не почувствовала ряд легких, почти невесомых поцелуев у кромки брюк. Пальцы так же исчезли, заставляя меня захныкать от досады. - Нетерпеливая. - Штаны поползли вниз, оставляя на мне единственный предмет гардероба. Бежевые трусики на белой резинке почти сливались с кожей по цвету. Они были слегка приспущены, виднелся небольшой пучок волос. Откинув мои штаны в сторону, Анненкóв замер, возвышаясь надо мной и разглядывая открывшийся ему вид. Я не считала себя такой уж красивой, а потому прикрыла глаза рукой. - Шикарная. - Это он выдохнул мне прямо в губы перед тем как, оставив на них поцелуй, вновь начать спускаться вниз, вырисовывая языком узоры на моем теле. Его рука снова вернулась в мою промежность. Стараясь не стонать слишком громко, не начать просить его, я прикусывала губу, цеплялась за постельное белье. Он прошелся поцелуями по моему бедру, заставляя согнуть ногу в колене, после проделывая тоже самое с другой ногой. Я была полностью открыта и беззащитна перед ним. Он слегка отвёл полоску белья в сторону, проводя пальцем по моей киске. - Такая мокрая. - Сразу два пальца вторглись в меня, принимаясь двигаться, а губы накрыли клитор сквозь ткань. Теперь я точно не могла сдерживаться. Мне казалось, что мои стоны можно было услышать даже на улице. Он вновь решил вернуться к своей сладкой пытке: быстрыми движениями доводя до самого края, а после отстраняясь в последний момент. Только теперь к этому добавлялись его губы. И если пальцы внутри просто замирали, лишь первыми фалангами оставаясь во мне, то губы уходили от самого чувствительного места гулять по внутренней стороне бедра, дожидаясь, пока я немного успокоюсь, а после начиная всё с начала. Возбуждение становилось болезненным. В конечном итоге, когда он в очередной раз отстранился, я захныкала "Пожалуйста, профессор!". Он резко замер, его чёрные глаза смотрели мне прямо в душу, на лице у него расплылась дьявольская улыбка. Я почувствовала, как из меня сначала полностью выскользнули пальцы, а после резко вторглись уже три сразу. Одновременно с этим его рот снова захватил в плен мой клитор, а ткань лишь придавала этому некой пикантности, создавала лишнее трение. Поэтому не удивительно, что уже через несколько секунд такого ярого напора я с громким стоном кончила. Он не отпускал меня, пока я не приду в себя. Его пальцы все ещё оставались внутри, лишь слегка поглаживая, а губы рассыпали нежные поцелуи по ногам и животу. Когда я смогла наконец осознанно посмотреть на него, он согнул внутри меня пальцы, заставляя подавиться воздухом, а после заулыбался. - Такая громкая. - Он снова оказался прямо передо мной, целуя в губы, позволяя обнимать себя, лишь слегка шлепнув по пятой точке, когда я слишком сильно прикусила его губу. Меня резко перевернули. Теперь я лежала на животе, рука преподавателя сначала оказалась в моих волосах, слегка стягивая, заставляя запрокинуть голову и прогнуться в спине, потом поползла вниз, проходя между лопатками, немного надавливая на поясницу и с силой шлепая по ягодице. Последнее действие вырывает у меня визг. Потом я чувствую, как меня тянут за тазовые косточки, и подчиняюсь. Теперь я стою в коленно-локтевой. Он сзади, я его не вижу. Ладони проходится от коленей до трусиков, сжимают попу. Потянул вниз белье. Я полностью голая. Мне неуютно, я сжимаю ноги, пытаясь спрятать то, что не предназначено для чужих глаз, но тут же ловлю ещё один удар по ягодице, на этот раз гораздо сильнее. Как бы извиняясь, на это место тут же падает легкий поцелуй, который, правда, тут же становится укусом, от чего я снова вскрикиваю. Я опускаю голову на сжатые в замок руки, тем самым подставляя ему всю спину. Поцелуями он проходится по ней, в нескольких местах будто специально останавливаясь, чтобы оставить засос. Завтра я вся буду в синяках, но меня это не волнует. А после мужчина накрывает меня всем телом. Я чувствую его уже оголенный член, который упирается мне в бедро. Дыхание обрывается, когда я понимаю, ЧТО вот-вот произойдет. Но здравый смысл побеждает, мне надо убедиться, а потому я завожу руку за спину и слегка прохожусь пальцами по стволу, проверяя наличие презерватива. Слышу его усмешку, на которую лишь отмахиваюсь движением головы. Мою руку сверху накрывает грубая мужская ладонь, не давая убрать. Он заставляет сжать его, а после направляет в меня. - Моя. - Звучит как приговор. Одновременно с этим он толкается внутрь, вырывая у меня болезненный стон. Несколько мгновений он дает прийти в себя. Я возвращаю себе четвертую точку опоры. По моему плечу пробежалась рука, собирая в кулак волосы, наматывая их, чтобы было удобно держать. А после он начинает двигаться. Вначале движения плавные, медленные, но с каждой минутой они набирают оборот. Одна рука натягивает волосы, заставляя запрокинуть голову, вторая опускается к клитору, пока зубы вновь сжимаются у меня на горле. От обилия ощущений я кончаю, кажется на секунду отключаюсь, потому что в следующий момент, я чувствую, что рука недавно ласкающая мой клитор, теперь большим пальцем поглаживает, слегка надавливая, на анальное отверстие. На такое я не готова, но меня никто и не спрашивает. Его движения сильные, но плавные, я сосредотачиваюсь на них, а потому не замечаю, как во второй дырочке оказывается палец. Всего одна фаланга, которая лишь дразнит вход, но это добавляет ещё больше остроты. Я уже стону во весь голос, сминая подушку подо мной. Я рискую опустить свою руку вниз, не встретив никакой реакции, я надавливаю на свой центр наслаждения, моментально кончая. В этот момент движения внутри меня становятся резкими и рваными, а через несколько секунд профессор вновь впивается укусом мне в плечо, кончая. В таком положении мы замираем на несколько минут. Я распласталась под ним, а он тяжело дышит сзади, прижавшись лбом к моему плечу. Наши тела всё еще соединены, от чего желание двигаться пропадает вовсе. Но не долго музыка играла, как говориться. Уже через 5 минут, меня переворачивают снова на спину, одновременно впиваясь поцелуем и начиная трахать уже под другим углом. Так мы целуемся пока он не отстраняется. На какое-то время Артём Юрьевич замедляется, внимательно смотря в место нашего единения. В скором времени его пальцы снова нашла мой клитор, а рука легла мне на шею. Кажется он запомнил мой фетиш. Хотя сейчас это было не важно - он мог довести меня до оргазма, а на остальное плевать. Меня снова накрыло. Кажется, что сил уже не осталось, но я вновь выгибаюсь под ним, чувствуя, как рука на горле сжимается сильнее. Пересчитать все звезды перед глазами я не успеваю. Меня резко дергают вниз. Простыни достаточно скользкие, поэтому я спокойно по ним проезжаюсь, тормозя прямо перед Артем Юрьевичем. Надо мной возвышается его член. Звучит очень странно, но у меня нет времени думать. Он уже без защиты, а потому профессор почти сразу, не дожидаясь никаких моих действий, входит в мой ротик. От меня требуется всего лишь довести его до разрядки - это мне по силам. Он сам имеет меня, я же лишь двигаю языком, стараясь расслабить горло. Через пару минут мужчина надо мной замирает, а рот наполняется спермой. Он выходит, укладывая член мне на щеку, я слегка притираюсь об него и, глядя преподавателю в глаза, сглатываю, облизываюсь, собирая всё, что осталось в уголках губ. На это он лишь усмехается, снова двигая меня на подушки и легко целуя. В комнате абсолютная тишина. Теперь я могу ее рассмотреть: серые обои, большая двуспальная кровать, на которой мы лежим, шкаф, туалетный столик с зеркалом и телевизор на стене. Над кроватью расположено окно, за которым уже опустились сумерки. На часах почти десять вечера. Увидев, что я смотрю на время, мужчина встал. На нём всё еще оставались черные джинсы, которые он только сейчас решил снять, подходя к двери уже в одних боксерах. - Идём в душ, а после я отвезу тебя домой. Без лишних слов я пошла за профессором. Душевой оказалась комната под лестницей. Это было очень маленькое помещение, которое вызвало у меня ассоциацию с домами на колёсах: вся комната была душевой кабиной, на одной стене которой располагался подвесной унитаз. Перед дверью Анненков затормозил, скидывая с себя бельё. - Не против компании? Я лишь закатила глаза, снимая трусики под его голодным взглядом и проходя в помещение. Я не тешила себя надеждами, что это повторится, что мы будем так изредка проводить время и так далее. Нет. Я понимала, что это - наш единственный вечер вместе, поэтому его голодные взгляды воспринимались как что-то естественное. Уверена, если бы я видела мир его глазами, я бы увидела примерно тоже самое в своих. Да и становиться любовницей женатого мужчины, который в два раза меня старше, я не собиралась. Есть здесь и сейчас, а завтра мы снова вернемся в институт и будем играть свои роли вплоть до моего выпуска. А после и вовсе забудем друг о друге. Я была лишь пунктом в его списке хотелок, он - моей детской мокрой мечтой, которая в 20 лет спасла меня от недотраха. А сейчас я стою под теплыми струями воды, сзади меня обнимают крепкие руки и мне хорошо. Душ мы принимали молча, лишь изредка прерываясь на короткие поцелуи. Пока я сушила голову, мужчина вымыл посуду и убрал постель, устраняя все улики моего пребывания в этом доме. В город мы так же возвращались в полной тишине. Его рука покоилась на моем колене, слегка поглаживая. Припарковавшись в полюбившемся темном углу, он посмотрел на меня. Глаза в глаза, молчаливый диалог, который понятен лишь нам. - До встречи на экзамене, Артём Юрьевич. - Я оставила на его губах лёгкий поцелуй и вышла из машины. Домой я шла не оглядываясь. Как я и говорила, в следующий раз мы встретились лишь на экзамене, ничем не выдавая произошедшего. Я спокойно поздоровалась, взяла билет и села писать, лишь изредка поправляя шарф на шее, который за последний месяц стал моим постоянным атрибутом и вопросов уже ни у кого не вызывал. Всю эту неделю я спала спокойно, мне больше не снились мокрые сны с участием профессора, да и в принципе мокрые сны перестали меня мучить. Я смогла выдохнуть спокойно. За экзамен я получила своё "отлично" и лёгкую улыбку, на которую я лишь кивнула и отправилась домой. Вот так история, начавшаяся в хмурый майский день, смогла принести спокойствие в мою душу и тихо кончится одной июньской ночью.