Огонь и сажа птичьих перьев

Катания по ушам и нервам Эрику хватило с лихвой за два часа сорок минут дороги ко дворцу, и это он всего лишь поддерживал с подачи принца все никак не желающую угаснуть светскую беседу. А теперь ему надо было убедить Райана в том, на что он был категорически не согласен. Притом не выдавая своей заинтересованности, иначе с принца сталось бы категорически отказаться из чистой вредности. Судя по цветущему виду и парадным костюмам Его Высочества, на практику он собирался примерно с тем же рвением, что на тот свет. Тем не менее Эрик всегда любил разгадывать головоломки, свои же собственные чувства давно привык приносить в жертву делу. Неприятно общаться? Да кого же это интересовало? Да и к королю, хотя задание было исключительно… мелочным, Эрик испытывал скорее приязнь. Старый друг отца, да еще и к признанному бастарду относящийся неплохо — это дорогого стоило. Когда черноволосый вылез из ванной и сменил платье, наконец перестав ощущать на коже дорожную пыль, он испытывал невероятно настойчивое желание испачкаться снова, но вернуться домой. Вместо этого он вздохнул, выпрямился, взлохматил мягкие и слегка укороченные по отъезде из Вулькорума пряди и привычно-украдкой покрутился перед зеркалом. Тайну сына Ричарда Фостера знали всего три человека на свете — учитывая недавнюю смерть, уже два. Отгоняя мысли об отце, он скользнул в мыслях мимо образа доверенного семейного целителя, уже изрядно пожилого четвертьэльфа Вита. Именно он всегда подбирал нужные травы, отчего-то щадя ее… Затем с легкой неприязнью Эрик оттолкнул образ матери — хотя ей давно уже подправили память, так что знала она лишь мальчишку-сорванца Эрика, да и сам Эрик ее давно простил. Не за что было: она всего лишь учила его своему видению мира. Конечно, была еще одна оговорка, но вместо того, чтобы позволить себе размышлять дальше, Фостер яростно блеснул на зеркало стальными глазами и отвернулся. Нечего там было разглядывать — только девушка, худощавая, высокая и с детства привычная ходить и говорить как парень настолько, что перехвати специальным бандажом небольшую грудь — и не отличит даже самый искусный шпик. Поспешно одевшись, разумеется, без сторонней помощи, он наконец отправился в пиршественный зал. Разумеется, на пиру принц мистическим образом оказался соседом Эрика по столу, вернее, если уж говорить честно, ровно наоборот. Райан с деланной снисходительностью ко всему бренному миру уселся на привычное место — и был крайне удивлен, когда один из несокрушимой армии придворных слуг подвел почетного гостя к соседнему креслу. Эрик бы благодушно спихнул представший перед ним молочный грибной суп на недосмотр или случайность, но удовольствие, прямо-таки упоение, с которым к своей порции приступил Райан, навевало ему вполне прямо-таки параноидальные подозрения. — В начале учебного года график в альма-матер достаточно свободный, чтобы потратить неделю вне ее стен? — осведомился Эрик, выцеживая из кремообразной жидкости кусочек ароматного гриба и виртуозно соскребая с него остатки бульона, но так и не решаясь попробовать. — Профессора ведь не ждут, что неделю Звездопада я проведу на парах, пока весь двор празднует и развлекается? — в голосе рыжеволосого слышалось искреннее удивление пополам с небрежением. Впрочем, обтекаемое «профессора» именно что обтекло декана — о том с королевским высокомерием королевский же отпрыск упоминать здраво остерегался. — К твоему сведению, есть места, где это делать умеют. К тому же сейчас самое время для охоты. Зная принца хотя бы отчасти, Эрик был на все сто процентов уверен, что самое время для охоты, празднований и развлечений у него было как на стоящих часах — то есть всегда. — Благодарю, я уже имел возможность убедиться в этом, — сообщил черноволосый, причем достаточно бесстрастно, чтобы ехидство читалось ясно, но упрекнуть в нем было невозможно. — Полагаю, в несомненно обширный список поприщ, на коих ты достиг успехов, входит и учеба? Потому и подобные отлучки по делам государственной важности не влияют на ее качество. Вероятно, с «делами государственной важности» юный князь как раз угадал, однако смущенным принц не выглядел. А вот уловившим неслышимую иронию — вполне. — Скажу исключительно по старой дружбе: отлучкам очень трудно повлиять на мои успехи в учебе, Воронок, — обаятельно улыбнулся Райан также без капли сарказма, по крайней мере слышимого. Со стороны не знавшему всей богатой и красочной истории взаимоотношений юношей наблюдателю могло показаться, что они и впрямь добрые друзья. Даром что намертво приклеившееся к роду Фостеров за черные одежды и мудрую птицу на гербе прозвище в его устах звучало весьма издевательски. — Действительно, я совершенно забыл, что в отсутствие одного ученика пыл сеять знания в невероятно благодатную почву юных умов можно тратить на других. Видишь ли, сам я обучался индивидуально и на практике, будучи вовлеченным во все дела отца, — наконец-то дождавшись смены блюд, сероглазый с большим энтузиазмом воспринял не то птицу на тарелке, не то возможность ткнуть Его Высочество носом в тот факт, что доверяли ему неизмеримо меньше. — Искренне надеюсь, что это поможет тебе хотя бы на полет арбалетного болта приблизиться к его уровню, — Эрик только и успел увидеть, как под широким жестом радушного хозяина восхитительно пахнущая птица на обеих тарелках поочерёдно покрывается густым соусом. — Соус с имбирем и чесно... Ах, какой я рассеянный! — насквозь фальшиво осклабился принц, «замечая» основной компонент, подозрительно напоминающий сметану. Эрик с поистине королевским снисхождением кивнул, заодно прикрыв на миг глаза, чтобы ртутного цвета ядовитое бешенство не испортило гримасу. По крайней мере в разговоре об арбалетах он тоже мог блеснуть, поэтому твердо вознамерился столь увлекательной темой для беседы лишить и принца удовольствия нормально поужинать, к чему сейчас же приступил. В овощи, весьма скромно прятавшиеся в тени куда более значительных соседей по столу, черноволосый по ходу дела тыкал с некоторым ожесточением. После дневной скачки отчаянно хотелось чего-то посерьёзнее, причем желание это росло прямо пропорционально прошедшему времени и количеству наполняющих залу ароматов. Вероятно, только оживление на концах стола и спасло Эрика от разоблачения, поскольку взгляд принца, прежде буквально прикованный к его лицу, метнулся к дверям. И не зря — сразу несколько слуг вносили огромного, запеченного целиком кабана. — Впечатлены? — Эрику даже не нужно было оборачиваться, чтобы представить выражение лица принца, соловьем разливающегося перед благодарными слушателями. — Знатная сегодня была охота. Мы проезжали болотистую лощину, впрочем, никто и ухом не вел, пока господин... где же Вы... Блез не заявил с крайне сконфуженным видом: «Ах, господа, Ваше Высочество, боюсь, случилась большая неприятность: моя капризуля потеряла подкову!» — весьма профессионально скопировал Райан, взяв голос на пару октав выше обычного и добавив в него жеманности столь щедро, что туговатый на ухо герцог заозирался в поисках пышнотелой и несомненно невинной девы, скрывающей кокетливый румянец за веером. Раздался взрыв хохота. Упомянутого Блеза на другой стороне стола хлопали по плечам и хвалили так, что ирония была слышна на этой. — Я присмотрелся к деревьям и заметил стесанную кору — да где! — думал, бестия в холке сантиметров восемьдесят... Да сами взгляните! — он широко указал на приближающийся поднос и под одобрительные возгласы углубился в описание охоты. Кабан наконец дошел до них — не своим ходом, разумеется, но это в принципе волновало пирующих очень мало. Принц, буквально купавшийся в лучах славы и активно укореняющий присутствующих в мысли, что все остальные в процессе охоты лишь мешали Его Великолепному Высочеству, вероятно, по случаю такого ошеломительного успеха даже снизошел до нужд простых смертных. А именно отвлекся от планов, до сих пор прекрасно справлявшихся с задачей лишить Эрика ужина. От мысли о том, что он попросту забыл про молодого Фостера, пришлось отказаться — периодически карающий взгляд-таки настигал почему-то не спешившего бурно восхищаться со всеми черноволосого. Мяса кабана на долю каждого выпало не слишком много, разве что принцу выдали двойную порцию как главному охотнику. Все очевидно собирались наслаждаться и имеющимся — Райан и, как ни странно, Эрик же собирались вдвойне. — И вдруг из-за кустов на нас выскакивает здоровенный секач! — почти воскликнул принц. Ворон заранее убедился, что этот самый, но уже куда менее склонный к выскакиванию секач находится вне повторной досягаемости, и с чистой совестью от неожиданности идеально вымеренным движением опрокинул только что взятую плошку со специями прямо в тарелку Райана. Целиком. История увяла на корню. Церемонно и безупречно вежливо юный князь принес свои искренние извинения, слегка склонив голову и скрывая победный и невероятно ехидный ртутный блеск под ресницами. Это было торжество, пусть такая детская мстительность и не приличествовала будущему князю… В конце концов, ему еще не исполнилось восемнадцати, а пакостить умно он научился еще в детстве. Удовольствие Эрику подпортил только чашник, под внимательным взглядом Райана несколько припозднившийся. Было зачем. Кремового цвета напиток полился в бокал, рядом с которым на небольшом личном блюде лежал шоколад. Разумеется, молочный. — Сливочный ликер, Ваша Светлость, — поклонился чашник, и лицо Эрика стало совсем каменным. — Я полагаю, по какой-то нелепой случайности, — черноволосый через силу заставил себя не смотреть в сторону принца и говорить вежливо до проникновенности, — Вас не предупредили о моей аллергии на молоко и молочные продукты? Стремительно бледнеющее лицо чашника стало подтверждением того, что нет, не предупредили. Скорее всего, еще и нашептали доверительно, что гость, напротив, молоко очень любит. Вежливо отмахнувшись от извинений, черноволосый со снисходительным видом взрослого, которому проще подыграть ребенку или слабоумному, чем переубеждать его, переждал внезапно одолевший Райана приступ хохота и дождался другого бокала. Лучше не стало. От кроваво-красной бликующей жидкости его слегка замутило — с недавних пор алый цвет вызывал у него стойкие ассоциации и похожее на фобию отвращение. Тогда алым было залито все, и железистый запах… По крайней мере на этот раз подгадили ему не специально. Впрочем, это Райан тоже решил исправить, великодушно предложив поделиться с гостем предложенными ему самому к вину сырами. Пироги вокруг пахли умопомрачительно. Эрик покачал вино в бокале и предпочел присоединиться к беседе знакомого князя и поверхностно знакомого графа, обсуждавших традиции кочевых племен. Не забыл и упомянуть всего пару дней назад заключенный с ними договор и строящуюся через реку Фьераон переправу, против которой кочевники на другом берегу возражали неприлично долго и воинственно, чем немало их поразил. Райан, которого Эрик вежливо попросил рассказать, каким образом этой темы касаются в академии, ответил, как ни странно, вполне достойно — и, что совсем не странно, строго в рамках теоретического курса. Ни каплей больше. Разумеется, ответ был воспринят как тема для дальнейшей дискуссии и заодно — повод для крайне деликатного просвещения и без того светлой и в будущем скорее всего венценосной головы. Радовался Эрик примерно до того момента, как слуги начали разносить десерт, потому что мороженое в придворной дешевой комедии прозвучало пронзительным финальным аккордом и на его нервах сказалось отнюдь не благоприятно. Принц, успевший лишь взять свою вазочку в руки, уже выглядел абсолютно сытым — сытым собственным триумфом. — Невероятно приятно в жаркой зале немного охладиться! Тем более столь изысканный вкус... — он блаженно полуприкрыл глаза. — Особенно некоторым несомненно выдающимся частям тел... хм, общества, — не удержался Эрик. — Куда менее болезненно для самолюбия и бренной плоти заранее быть обузданными заядлыми всадниками, чем позже получать привычные, но, увы, оттого не менее неприятные отказы... — Что?! — буквально рыкнул принц, всегда болезненно воспринимавший подобные пассажи, резко поворачивая лицо к черноволосому. Тот уже беззаботно и, увы, бессмысленно копался ложкой в собственной вазочке, прекрасно успев разглядеть, как мороженое в руках вспыльчивого принца, предметом гордости которого — какое неприятное совпадение! — был родовой дар к стихии огня, за считанные секунды тает в теплую и ничуть не вдохновляющую жижу. Оставалось только с приятной улыбкой ждать, пока сам Райан это обнаружит.