Somebody

      Хёнвон едва заметно улыбнулся, опустив глаза в пол.       Минувшую неделю, которую они по-прежнему провели в доме Шинов, он старался свести к минимуму попытки Вонхо помочь. Лишний раз не покидал спальню, ворошась в постели, вставал только с упором на хрупкие плечи Хёнджина, чтобы ненадолго переместиться в кресло. Мастерски скрывал усилившиеся вновь боли, закидываясь двумя-тремя сильными таблетками каждые сутки, и мягко кивал головой на строгие заверения врачей, твердивших что лечение не дает нужного эффекта.       Он сам знал, прекрасно понимал, и почему не удается никак абстрагироваться от плохих ощущений, и почему они вообще возникали. На фоне стресса. Он изводил себя фактически днями напролет, ломая голову над тем, как сделать лучше, и сдержанная добродушная улыбка альфы делу отнюдь не помогала. Как не помогали и слезливые уговоры сына остаться.       - Ты ведешь себя так, будто тебе пять, - с тяжелым вздохом вновь произнес Вонхо, помогая Вону надеть обратно вязанный кардиган поверх футболки. Они приехали в больницу на очередные занятия, но сегодня все было капельку легче – Шин забрал из ремонта свой авто, и по машине абсолютно точно нельзя было сказать, что прежде была какая-то авария. Хотел бы мужчина, чтобы и на Хёнвоне отсутствовали какие-либо последствия произошедшего.       - Ты уже говорил, - с тихим смехом отозвался омега, осторожно поднимая глаза на лицо собеседника. Альфа сосредоточенно заканчивал его одевать и, хоть и заметил обращенный к нему взгляд, не ответил тем же.       - Думал, ты успел хоть капельку подрасти с того раза, - Шин хотел сказать в шутку, но оба услышали в сказанном некий упрек. Он закусил губу, поднимаясь с соседнего сидения в практически пустом коридоре физиотерапевтического отделения, и наклонился над Че, намереваясь взять его на руки. В последний раз, пожалуй, потому что это оказалось причиной возросшего отека и воспаления тканей у омеги.       - Не хочу никуда идти, пока ты злишься на меня, - грустно выдохнул Хёнвон, между тем все же обвивая руками шею мужчины. Он успел урывком коснуться носом чужой шеи, жадно пробуя какой-то еще неизвестный ему аромат парфюма, и прикрыл в удовольствии глаза.       - Ты сам слышал доктора, еще хоть капля халтурного отношения с твоей стороны, и тебя вернут в больницу и подвесят на растяжку. Конечно, я злюсь, - сдаваясь в очередной раз, подставился под чужие губы Вонхо, замирая в столь неудобном положении на минуту. А после все же крайне осторожно поднял Че, направляясь в сторону выхода из помещения.       - Именно потому ты и должен отвезти меня домой. Ко мне домой. И дать отлежаться хотя бы месяц тухлой сморщенной картофелиной, прежде чем мне уберут шурупы из ноги и дадут возможность пользоваться костылями, - тихо зашептал Хёнвон, обнимая между тем крепко-крепко. Они все реже касались друг друга в последнее время, резко вернувшись на этап «знакомых», и он хоть и понимал, что сам стал инициатором этого, чувствовал горечь от столь послушного принятия ситуации Шином.       - Эту картофелину давно нужно было хорошенько прожарить и съесть, - пробурчал тихо Вонхо, бросив беглый «сердитый» взгляд на омегу, чем вызвал его искренний тихий смех. Они вернулись к машине, альфа осторожно посадил Че на пассажирское сидение спереди, тут же самостоятельно пристегивая ремень безопасности, и лишь после занял свое место за рулем.       - Есть новости от Хёну? – мягко спросил Хёнвон, рассматривая с интересом, как Шин отточенными движениями нажал кнопку стартера, опустил ручник, посмотрел в зеркало заднего вида и, переключив коробку передач на заднюю, плавно выехал с парковочного места. И почему это все выглядело настолько сексуально?..       - Да, он звонил утром. И рассказал о твоей проделке, между прочим, - Вонхо заметил взгляд Вона, закусил губу бездумно, выезжая с примыкающей территории больницы на оживленную трассу в сторону пригорода, и уже тише добавил, - почему не предупредил меня?       - Не хотел, чтобы ты лишний раз сказал мне вновь, что виноват во всех грехах этого мира. Я правда считаю, что та авария недостаточно серьезная, чтобы наказывать тебя, - омега нехотя отвернулся к окну со своей стороны. Сколько раз уже он проезжал здесь, буквально каждый день своей рутинной жизни дом-работа-дом, совершенно не догадываясь что той же дорогой возвращается и Вонхо. Сколько раз они могли стоять в пробке в соседних рядах, стесняясь рассматривать профиль водителя справа-слева. Сколько раз еще они бы разминулись в этой жизни, если бы не тот вечер и не спонтанная идея Хёнвона заехать не в большой супермаркет по пути, а в новенький торговый центр в соседнем районе. И что это тогда, если не судьба, столкнувшая их фактически лбами?       - Твоя травма расценивается, как тяжелая. Потеря нетрудоспособности, угроза жизни. Хёну обещает мне два года за решеткой, - Вонхо хмыкнул, отчасти нервно облизывая губы, крепче сжал руль правой рукой, левой ероша собственные волосы.       - Он пытается запугать тебя. Мы с ним сошлись на компенсации в размере твоей полугодовой зарплаты плюс оплате всех штрафов по ПДД и издержек судебного дела, - Хёнвон обеспокоенно обернулся к мужчине, нахмурившись, и осмотрел его задумчивое лицо. Пару дней назад он лично написал обращение к следственному комитету, где прописал, что не имеет претензий ко второй стороне аварии. И Хёну обещал ему, что это сыграет ключевую роль при утверждении наказания.       - Чангюн говорит то же, что и Сон. В любом случае, пока что идут проверки, и я могу возить тебя в больницу. Если суд займет три-четыре месяца успею продать тачку и деньги выплачу тебе. Сможешь пару лет спокойно жить, ни о чем не беспокоясь, пока я буду на исправительных работах, - альфа тихо усмехнулся, останавливаясь на следующем красном светофоре и устало потирая глаза.       - Ты говоришь еще более страшные вещи, чем этот твой друг-следователь… - сбивчиво выдохнул Че, едва сдерживая накатившее желание безвольно, бессильно расплакаться. Если они между собой решили забыть все случившееся, почему нельзя просто закрыть дело и оставить все, как есть..?       - Я не хочу, чтобы ты в принципе думал об этом, малыш. Твоя цель номер один – выздороветь. А уже потом ломать голову, как связался с таким непутевым альфой, - Вонхо хрипло посмеялся, одарив нежным взглядом Че, перехватил руль левой рукой, чтобы правую мягко опустить на бедро омеги.       - А… Банчану ты говорил уже обо всем этом? – Хёнвон закусил губу, тут же опуская свою ладонь поверх чужой, несильно сжимая.       - Никому еще не говорил. Родителям тем более. Но с сыном вчера разговаривали касательно его планов после окончания школы. И больше всего я теперь опасаюсь, что при худшем раскладе дел меня посадят раньше, чем ему исполнится восемнадцать… Поэтому пока что прошу Хёну максимально тянуть расследование, насколько это возможно. Пусть Чан спокойно сдаст экзамены, поступит в вуз, найдет какую-нибудь подработку, а там уже посмотрим… - Шин тяжело вздохнул, постарался слегка улыбнуться, но скованность в плечах и руках говорила о сильнейшем нервном напряжении, и Вон увидел это отчетливо ясно. Хотелось попросить остановить у обочины, перелезть к мужчине на колени и стиснуть в объятиях, никуда и никогда больше не отпуская.       - А если я подделаю документы о своей травме?.. Сфабрикуем выписку врача, что у меня ушиб и трехнедельный больничный вместо трехмесячного. А Хёну пришьет его к делу вместо правдивого? – с мольбой зашептал Хёнвон, корпусом разворачиваясь к альфе, взял его за руку уже крепче, сплетая пальцы, и замер в ожидании ответа, практически не дыша.       - Тогда Сон присядет вместе со мной, а тебя затаскают по слушаниям, - хмыкнул Вонхо, посмотрев в ответ, и уже спокойнее, размеренно добавил, - давай доверимся ему. Хёну – профессионал своего дела. И я приму любой исход, если он скажет, что так было правильнее всего. Потому что моя вина итак до невозможного очевидна, как бы ты не хотел верить в обратное.       - Твоя вина лишь в том, что ты такой упертый, - обидчиво выдохнул омега, вновь хмурясь, откинулся обратно на спинку кресла и прошептал совсем-совсем тихо, - я не хочу терять тебя, не успев толком получить…       - Поверь, я уже твой всецело. И ты не отделаешься теперь так просто, - впервые альфа улыбнулся открыто за последний разговор, не сводя между тем взгляда с дороги, но замечая боковым зрением, как Че расслабленно выдохнул, склонив голову набок.       Банчан отвлекся всего лишь на долю секунды, выискивая на полупустых трибунах мордашку любимого омеги, и уже во второй раз упустил мяч из виду, дав возможность противникам забить долгожданный гол.       Соратники по команде недовольно загудели, наперебой крича просьбы разуть глаза, собраться уже, наконец, с мыслями, и вытряхнуть воду из ушей. Это был всего лишь товарищеский матч перед отборными соревнованиями, но проигрывать никто из старшеклассников не любил. Особенно, учитывая их прежнюю репутацию абсолютных победителей.       - Братааан, давай, покажи им! – кричал своим басом Чанбин, подорвавшись с места и вскочив на ноги, заставив тем самым сидящих по бокам Хёнджина и Феликса тихо захихикать.       - Милый, ты отвлекаешь так его еще больше, - лучезарно улыбаясь, прошептал Ликси, пытаясь усадить своего парня обратно, потянув за край толстовки.       - Я поддерживаю друга! Он так же кричит, когда приходит ко мне на футбол, - со знанием дела поднял указательный палец Со, деловито расправив плечи, а после ткнул подушечкой омегу в кончик носа, вызывая новый хохот, приглушенный ладошкой.       - Я совсем не понимаю правила игры, - отозвался с другой стороны Че, покусывая беспрерывно свою нижнюю губу. Банчан в плавках выглядел слишком потрясающе. Джинни даже не сразу заметил, что в руках альфы периодически возникал мяч, который уже через секунду летел через половину бассейна от звучного хлопка сильной ладони.       - Я тоже. Просто смотрю на табло и сравниваю цифры, - Феликс выглянул из-за плеча Бина, довольно щурясь, и осмотрел лицо лучшего друга. Хёнджин буквально светился от радости, и Ли было очень интересно, что же такого произошло, о чем ему еще по секрету не рассказали. Неужели Че просто-напросто обиделся, что они с Со почти месяц скрывали свои отношения ото всех?       - Последние минуты остались. Победа у них в руках, хоть и отрыв такой маленький, - пояснил альфа, взмахнув рукой, и улыбнулся, тут же начав ею махать Чану, который обернулся в их сторону. Только вот товарищ на него даже не посмотрел.       - Пойдем вместе в то кафе неподалеку? Съедим мороженку? – вопрошающе заглянул ему в лицо Ликси, упираясь руками в крепкое бедро Чанбина, и игриво надул губы.       - Ну, если Шин платит, то пойдем, конечно, - засмеялся альфа в ответ, тут же обнимая младшего за плечи и звонко целуя. Хёнджин позади тихо хохотнул, неловко отворачиваясь, чтобы не видеть такие нежности между друзьями.       Прозвучал оглушающий сигнал, оповещающий о конце матча. Тренер сборной соперников подошел к самому краю бассейна, начав короткую беседу об основных ошибках и недочетах ребят, зрители медленно засуетились в сторону выхода из зала, пока Банчан умело оперся руками о бортик, тут же подтягиваясь, и вылез из воды. Кто-то из сокомандников бросил ему полотенце, по-дружески улыбнувшись, и, едва ли только схватив его и вытерев лицо, Шин направился к своим друзьям. Джинни нетерпеливо поднялся с места, сделал несколько шагов навстречу вниз по ступенькам, не замечая удивленных и заинтересованных взглядов Ли и Со, и повис на шее любимого, не обращая никакого внимания на быстро намокшую одежду.       - Последний раз зову тебя посмотреть. Я постоянно отвлекался на твой пристальный взгляд, солнце, - засмеялся в самое ухо Чан, стиснув омегу в крепких объятиях, а после капельку отстранился и пылко поцеловал в губы, задерживаясь на пару секунд.       - Нет уж. Я буду ходить на все твои тренировки и буду следить, чтобы никто не пялился на тебя, - оторвавшись, закусил губу Че, расплываясь в счастливой улыбке, зачесал осторожно мокрые волосы парня назад, чтобы вода не капала на лицо, и потерся своим носом об нос Шина.       - Так, так, так. Сейчас ты идешь переодеваться, мы ждем тебя на улице, а потом идем в кафе, где вы, партизаны, рассказываете во всех подробностях о себе, - возник вдруг сбоку Чанбин, хитро щурясь, положил руки на плечи обоих и добавил уже совсем грозно, - попытки бегства воспринимаются жесточайшим нарушением кодекса дружбы!       - Сначала расскажешь, как долго собирался прикрываться репетитором по истории, сбегая на свиданки, вместо того, чтобы проводить время со мной и Джисоном, - усмехнулся в ответ Чан, якобы обиженно скидывая руку друга, и тут же отвесил шуточный пинок под зад Со в сторону порозовевшего Феликса.       - Любовь застилает разум, признаю. Каюсь, - со всем актерским талантом схватился за сердце Бин, жмурясь, и взял своего омегу за руку, направляясь вниз с трибун. Когда они уже ушли на достаточное расстояние, Хёнджин тяжело вздохнул, вспоминая полученную часом ранее смс от папы.       - После прогулки нужно будет собрать вещи и вернуться домой. Мы больше не будем жить с вами, - грустно прошептал он, опустив взгляд. Как он ни старался всю неделю убедить родителя, что так было бы куда проще жить, к тому же, они с Чаном поняли, что взрослые тоже друг другу симпатизируют, старший Че, видимо, остался непреклонен.       - Черт, все-таки не поладили… Наверняка, отец вел себя, как неотёсанный идиот, - в миг перестав улыбаться, выдохнул Шин, размыкая объятия и подмечая, что джемпер Джинни частично намок. Неосознанно скинул полотенце с плеч и прижал к пятну, понимая, что это уже вряд ли поможет.       - Я уверен, папа просто был слишком требователен, - поджал губы Че, с нежностью наблюдая за действиями своего парня. Душу грела чужая забота, но старшеклассник рационально понимал, что видеться они теперь будут значительно меньше, и становилось от того чертовски обидно. Почему взрослые думают только о себе?       - Еще две недели назад я не мог даже подумать, какого это, жить с кем-то кроме бати. А теперь не представляю, как в доме станет скучно и тихо без тебя, - Банчан нахмурился, осматривая лицо омеги. Он готов был поклясться, еще чуть-чуть, и его Джинни бы расплакался, выпуская наружу все затаившиеся переживания и эмоции.       - Пообещай, что мы будем видеться каждый день. Хотя бы на пару минуточек, но встречаться… - пробормотал Че, сглатывая с трудом, судорожно втянул носом воздух и посмотрел решительно в глаза Шину, выжидая ответа.       - Обещаю, Джинни. Я адрес помню, как свое второе имя. И ты всегда можешь приходить к нам, если захочется, - альфа невесомо провел дорожку коротких поцелуев по щеке, виску и лбу младшего, ласково погладил по волосам, придерживая за затылок, и постарался ободряюще улыбнуться, добавляя, - скоро уже лето, каникулы. Не успеешь и глазом моргнуть. И мы все время будем проводить вместе…       Хёнджин широко улыбнулся в ответ, вновь тесно прижался к Чану, обнимая за шею, и одобрительно кивнул пару раз в согласии. Он уже ждал обещанного с замиранием сердца.       В половине пятого вечера в дверь дома Че позвонили, дважды ткнув в кнопку.       Вонхо только успел укрыть Хёнвона пледом, прежде бережно уложив в постель, и как раз намеревался направиться на кухню, чтобы поставить чайник, когда пришлось изменить траекторию движения и встретить долгожданного гостя.       - Я подорвался с работы сразу, как ты позвонил, – Им Чангюн выдохнул плотное облако дыма от электронной сигареты, тут же спешно убирая ее в карман легкого тренча, и вошел внутрь, по-дружески вручив Шину свою папку с документами. Он как раз привез то, что просил его сделать товарищ.       - Какая у тебя специализация, напомни, пожалуйста? Работаешь с несовершеннолетними? – Вонхо улыбнулся уголком губ, закрывая за мужчиной дверь и указал рукой вглубь дома, приглашая войти.       - О, боги. А Банчан-то что натворил? – взмолился Гюн, тяжело вздохнув, повесил верхнюю одежду на крючок, разулся и последовал за Шином, мельком оглядываясь вокруг.       - Ничего. Ничего криминального, - посмеялся с собственной мысли альфа, почесав затылок, достал из шкафчика три кружки, не с первого раза определив, где лежит посуда, и еще с полминуты искал пакетики чая. – Я просто хочу подстраховаться. Признать его судом дееспособным, плюс переоформить на него недвижимость.       - Это можно. Есть согласие с его стороны? – Им задумчиво следил за движениями друга, подмечая неуверенность и потерянность в пространстве, сидя за столом, и неспешно доставал бумаги.       - В этом-то и дело, что нет. Не хочу втягивать его во всю эту ерунду. Сможешь помочь? – Вонхо улыбнулся, повернувшись лицом к Чангюну. Как раз закончил с приготовлением чая, взял одну из кружек и направился к выходу из кухни, остановившись уже у двери.       - Возьму с тебя по двойному тарифу, Шин, - хмыкнул самодовольно юрист, проводив фигуру мужчины взглядом, и, щелкнув автоматической ручкой, принялся заполнять бланки заявлений.       Когда ближе к девяти вечера Банчан провожал Хёнджина, помогая вновь донести вещи, Вонхо уже успел уложить Хёнвона спать и покинуть дом Че. Дети продолжали обсуждать «неудавшиеся» отношения старших, стоя на крыльце до половины десятого, звонко смеялись с покрасневших от нагрянувших заморозков носов друг друга и беспрерывно целовались последние минуты встречи. Вон слышал отдаленно их голоса из-за приоткрытого окна спальни, быстро потеряв налет дремоты, и мягко улыбался уголками губ.       Старшеклассники были такие счастливые. Несмотря на все невзгоды и трудности последнего полумесяца.       Хотел бы он попросить их научить и его тоже видеть вокруг только позитивное, не нагружая голову тяжелыми мыслями о том, как нужно себя вести, что делать и как говорить. Жить взрослую жизнь со всей вытекающей из нее ответственностью.       Когда дверь в его комнату тихо приоткрылась, впуская теплый свет из коридора, а в щель просунулась макушка сына, Хёнвон слегка махнул рукой, подзывая к себе поближе. И уже через минуту Джинни жался к нему, нежась в объятиях и наперебой рассказывая о том, где они сегодня были и что делали.       - Мы подумали, что летом было бы здорово съездить на море. Правда же? Тебе ведь уже можно будет больше двигаться? – младший Че поднял голову, с интересом всматриваясь в лицо родителя, и закусил губу, когда заметил, как грустно вздохнул Вон.       - Если все будет хорошо, мне разрешат через месяц начинать вставать самому. А к середине лета… думаю, снимут гипс, - Хёнвон нежно улыбнулся, убирая волосы с щеки сына. В мыслях крутилось лишь возможное судебное разбирательство и избранные в наказание меры против Вонхо.       - Было бы здорово! А мистер Шин мог бы отвезти нас, как думаешь? Остановились бы в Канныне на пару дней все вместе, - уже менее уверенно начал Джин, замечая сменяющиеся эмоции старшего Че. Вон снова звучно вздохнул.       - Не думаю, что получится, детка. Да и Чану нужно будет готовиться к университету. Съездим сами, ладно? – омега хрипло выдохнул, вжался сильнее в подушку, прикрывая глаза, и судорожно сглотнул, пытаясь дышать ровно.       - Ладно, папочка. Только не грусти, ты быстро поправишься. Ты же у меня еще такой молодой, - Джинни виновато нахмурил брови, мысленно ругая себя за поднятую тему. Родителю явно было непросто говорить об альфе, а значит, их догадки с Банчаном были верными. Младший Че крепче сомкнул руки вокруг талии старшего и тоже зажмурился.       Эту ночь оба сочли нужным провести в объятиях друг друга. Хёнджин уснул практически через двадцать минут прямо в той же одежде и не смыв легкий макияж. Хёнвон еще долго рассматривал его подрагивающие реснички, гладил по отросшим волосам и непрерывно прокручивал в мыслях «может быть, я единственный, кто был не прав?..»       Дни летели нескончаемым потоком новых событий. За апрелем завершился и май.       Вонхо продал некоторые свои ценные бумаги, переслав вырученные средства на счет в банке на имя Хёнвона. Подготовил все необходимые документы для передачи сыну, если вдруг потребуется.       Банчан успешно завершил соревнования, подарив спортивной школе заслуженное серебро, и уже всецело занялся подготовкой к итоговым экзаменам, в перерывах до полуночи гуляя с Джинни.       Хёнвон прошел курс восстановительных процедур в больнице и теперь перешел на недолгие занятия дома под строгим контролем Шина. Пришлось решиться на еще одну несложную операцию по удалению металлической конструкции из ноги, зато теперь он мог уже больше двигаться самостоятельно.       Хёнджин с весьма хорошим результатом закончил очередной учебный год и даже успел поучаствовать в городской выставке: его картины с акварельными бутонами цветов приглянулись экспертам, и старшему Че даже настоятельно рекомендовали отдать сына на курсы при Академии искусств.       А ближе к середине июня, когда погода уже длительное время баловала солнечным светом и прогревающим теплом, когда Вон хотел было напомнить Джину о поездке к морю, обсудив прежде такую возможность с Вонхо, оказалось, что дети впервые за их отношения поругались.       - Я лишь хотел, чтобы он извинился, меня очень задели его слова, - выдохнул Чан, откинувшись на спинку стула, пока они с отцом сидели на кухне в доме Че поздним вечером. Старший Шин отрицательно покачал головой, слегка щурясь, и повернулся в сторону коридора. Из-за двери гостиной доносился тихий плач Хёнджина и вкрадчивый голос Хёнвона, что пытался его успокоить.       - Что бы он тебе ни сказал, ты повысил на него голос. К тому же при друзьях, - снисходительно пояснил Вонхо, возвращаясь к своей кружке чая. Они с Воном спокойно ужинали вдвоем получасом ранее, обсуждая грядущие выходные, а уже через мгновение в дом влетели дети, крича наперебой друг на друга.       - А он убежал! Я лишь пытался докричаться до него, а он слушать не хотел, - вновь среагировал пылко сын, хмуря брови, и сложил руки на груди, неосознанно закрываясь от разговора.       - Конечно! Он испугался тебя, потому решил уйти. Наверняка ты весь надулся, как индюк, - тихо посмеялся Шин, потянувшись рукой ближе и взъерошив волосы Банчана. Школьник недовольно мотнул головой, опуская взгляд вниз. Отец вновь вздохнул и уже мягче добавил, - не сидел бы тут лучше, а пошел к нему. Он не успокоится все равно, даже если признает, что неправ. Омеги такие… любят, чтобы мы позволяли им быть слабыми и первыми шли навстречу.       - Ты не выглядишь экспертом, но ладно. Я послушаю тебя, - Чан глубоко вдохнул, тяжело выдохнул, поднялся с места и остановился буквально через один шаг, оборачиваясь, - а вы, кстати… опять начали видеться?       - Мы и не переставали, Чанни. Ты был слишком невнимателен к отцу, но я, так и быть, прощаю тебе твой затуманенный любовью взор, - вкрадчиво ответил шепотом мужчина, улыбаясь, допил содержимое чашки и направился к раковине, чтобы помыть оставшуюся посуду.       Младший Шин улыбнулся в ответ, почесав задумчиво затылок, кивнул сам себе на возникшую мысль и покинул тихо кухню, чтобы уже через секунду постучать в соседнюю дверь.       - Уходи, я не хочу с тобой разговаривать, - сразу же прокричал из гостиной Джинни, прежде громко шмыгнув носом. Через мучительно долгие две минуты дверь легонько приоткрылась, и из-за нее выглянуло чуть уставшее, но улыбающееся лицо старшего Че.       - Не слушай его, заходи, - Хёнвон впустил юношу в комнату, сделав шаг назад ни без помощи уже привычных костылей, и прикрыл дверь с обратной стороны. А после демонстративно закрыл уши, когда вернулся к Вонхо и уселся за стол, вызвав тем самым звонкий смех альфы.       - Может быть, сбежим? – хитро прищурился мужчина, отставив последнюю тарелку в сторону и выключив воду, обернулся всем корпусом к омеге и стал вытирать руки об полотенце, облокотившись поясницей на столешницу позади.       - Нет, оставайтесь сегодня у нас. А завтра поедем, развеемся немного. Еще же есть время? – робко выдохнул в конце Че, поднимая грустный взгляд на Вонхо, а дождавшись его короткого кивка головой, взялся за свой остывший чай, задумчиво всматриваясь в закатное солнце за окном.       - В понедельник придет повестка в суд. Хёну сказал, что больше нет вариантов оттягивать. Так что скоро все и решится, - Шин отложил полотенце в сторону, со вздохом подошел ближе и, наклонившись, мягко поцеловал омегу в макушку, обняв за плечи, - ты выглядишь очень несчастным, это разбивает мне сердце.       - Я счастлив, просто… Трудно, когда не знаешь, на что можно рассчитывать, - устало склонил голову к плечу Хёнвон, прижимаясь щекой к руке мужчины, и прикрыл глаза.       - Это то, что я испытываю с тобой каждый день, малыш, - тихо посмеялся альфа, уперся свободной рукой в стол, наклоняясь ближе, и звучно чмокнул Вона в кончик носа, переходя на шепот, - но мы со всем справимся. Потому что я люблю тебя.       Хёнвон подавился вдохом, неверяще взмахнув ресницами еще два-три раза. Всмотрелся в глаза Шина, что был сейчас так близко-близко, и закусил губу, сдерживаясь от удушающего спазма в горле. Хотелось радостно рассмеяться или расплакаться, или и то, и другое сразу, жмурясь до красочных фейерверков, но он смог собраться с силами, с мыслями, чтобы четко ответить – я тебя тоже.