***
Знаете, пожалуй, совесть и похмелье не самые худшие чувства. Пробуждение после того, как тебя вырубили, ударив в висок — вот самый настоящий ад. Голова просто гудит от боли, конечности вялые, желудок скручен в узел, и в такие моменты ты просто умоляешь судьбу, чтобы кто-нибудь тебя пристрелил. Я лежала на койке с матрасом. Я не сразу это поняла, ведь весь мир вокруг меня плыл, и мне понадобилось время, чтобы вообще ощутить то, что я ещё была жива. Позднее, я смогла сесть, и потирая больную голову, я поняла, что сидела в камере заключения. Она была похожа на ту, в которой не так давно я уже побывала, но в этот раз условия были, пожалуй, получше. Вот только медицинский столик рядом, какие-то приборы наблюдения и капельницы сразу вызвали у меня не только воспоминания об убежище Хелен, но и чувство, что что-то здесь было не так. — О, ты очнулась. — Усмехнулся кто-то, сидящий рядом. Я лишь простонала в ответ, повернув голову к источнику голоса. На соседней койке нашей крошечной комнаты сидел очень худощавый парень, с сильно заметными синяками под глазами. В его носу был самодельный септум из какого-то ржавого гвоздя. — Доброе, блять, утро. — Я пожмурилась, только сейчас заметив, что была одета в какие-то серые, простые одежды, словно пациент психушки. Товарищ по несчастью носил похожий наряд. — Я Крыс. — Урза. Что это за место? — Типа лаборатория. Даже забавно, с моим-то именем, а? Честно говоря, мне было не до иронии. Врачам я не особенно доверяла, а учёные вообще зачастую были безумцами. Дай им волю — весь мир заразят какой-нибудь дрянью и не заметят. — Как отсюда выбраться? — Ну, я знаю только один способ. — Заметив мой заинтересованный взгляд, рейдер лег на кровать, положив руки под голову и улыбнувшись. — Когда кого-то забирают, он не возвращается. Я уже говорила, что дела чертовски хреновые?***
Изучив дверь, я сразу поняла, что это был не вариант — она явно была закрыта, и открывалась только с другой стороны. Небольшое окно было очень прочным, и просто не позволяло его разбить незаметно. На шум бы сбежалась вся охрана. Осталось только одно — ждать. В какой-то момент я даже слышала крики в коридоре, но не плач или что-то вроде «О божечки-крошечки, спасите меня!», а скорее отборную ругань, вопли и звуки драки. Видимо, здесь было несколько камер, и все они были заселены рейдерами. Наверное, ставить опыты на рейдерах звучало наиболее гуманно, но я бы выбила зубы умнику, который до этого додумался. Знаете, стать экспериментальным кротокрысом звучало хуже, чем закончить свою жизнь в канаве. Тем более, что до сих пор мне не было ясно, к чему результаты этих экспериментов стремились. Итак, у нас была странная, весьма богатая организация, которая гналась за каким-то модулятором, имела грёбаный винтокрыл и кучу рейдеров для каких-то опытов. Я даже не знаю, какой из этих фактов вызывал у меня больше вопросов. Лёжа на койке, я то посматривала на Крыса, что глядел в потолок и с улыбкой думал о чём-то своём, порой что-то тихо напевая себе под нос, то погружалась в собственные мысли. Постепенно что белый свет ламп, что потрескавшаяся серая плитка на стенах и полу, начинали меня ужасно раздражать. Неужели во всех убежищах было так стрёмно? И вообще, откуда нахрен в убежище взялась целая тюрьма-лаборатория? Как много вопросов, и как мало ответов. Моя голова снова начинала гудеть, и я глянула на Крыса коротко. — А как ты сюда попал? — Также, как и ты. — Он повернулся и коротко посмотрел мне в глаза, издевательски усмехаясь. — Интересно было. — Чёрт. Да иди ты! — я бросила в типа металлическим подносом, который явно был здесь для каких-то инструментов. После я продолжила лежать и ждать… Уж не знаю, чего ждать, может, когда меня заберут отсюда. Внезапно, я услышала в коридоре шаги. В моей голове сразу же созрел план. Не умру, не попытавшись! Я схватила лежавший на полу медицинский жгут и подбежала к стене, затаившись. Это не должно было быть сложно, верно? Дверь медленно, с характерным шипением была открыта, и как только человек в белом халате зашёл в комнату, я повалила его на пол, начав душить. — Урза-а-а! — послышалось громкое кряхтение, и я с удивлением разжала хватку, рассматривая лицо Уитли. — Предатель! — вскрикнула я, дав русоволосому парню крепкую пощечину. — Эх, здесь не бывает скучно. — довольно заметил Крыс, но увидев мой злобный взгляд, пожал плечами и отвернулся, решив, что своя шкура ему дороже. Я встала с Уитли, скрестив руки на груди и хмурясь. Вот уж кого я меньше всего хотела видеть, так это того, из-за кого начался весь сыр-бор. — Я, вообще-то, хотел помочь… — то ли обиженно, то ли расстроенно пробубнил низкорослый, щуплый парень. — У тебя минута, чтобы объясниться. — честно говоря, слушать я его всё равно особенно не собиралась. — Слушай, я… — Уитли замялся, слегка покраснев. — Я помогу тебе сбежать отсюда подальше, ладно? Это меньшее, что я могу сделать. — О, если хочешь помочь, найди дурачка с собранными волосами и тупой улыбкой, и освободи его. — А как же ты? — парень непонимающе заморгал, он хотел бы держаться как можно дальше от проблем, но теперь, очевидно, уже не мог отвертеться. — А у меня свои дела есть. — На моём лице появилась хитрая улыбка. «По крайней мере, тебе есть куда бежать. А тут всё взлетит на воздух, прежде чем ты найдёшь лестницу» — слова Рейзора звучали в моей голове так чётко, как никогда раньше.***
Сказать проще, чем сделать, но я быстро сообразила, что наверняка находилась на одном из последних уровней убежища. Нужно было добраться до генератора, а там… Ну, как-нибудь его сломаю, и всё бабахнет! Вот только лифты здесь охранялись, а лестница вела лишь на второй этаж лаборатории. Здесь в палатах явно были заперты те, кто уже побывал испытуемым. Люди бились головой о стену, мямлили, смотрели в одну точку или громко ругались. Я уже было отчаялась, когда заметила диспетчерскую комнату в конце коридора. Тихо пробравшись внутрь, я увидела горящий терминал. Чёрт, ненавижу технику! Покопавшись в нём недолго, я наконец отыскала среди бесконечных глупых журналов наблюдений опцию «открыть все камеры». Немного помедлив, но услышав приближающиеся шаги охраны, я тут же нажала кнопку. Сначала в коридоре послышалось шипение десятков герметичных дверей, затем ругань охраников, а после и выстрелы. Рёв безумцев, автоматные очереди, крики, всё смешалось в единую какофонию. Чёрт, да я едва не оглохла, пока мчалась к лифту, охранники которого теперь явно были заняты чем-то более важным. Нажав на самую верхнюю кнопку на панели, я медленно выдохнула. Прежде, чем двери лифта закрылись, последним, что я видела, были два сумасшедших, которые набросились на охранника и стали его кусать, не жалея своих собственных зубов.