Возвращение домой

      – Леви... Леви, любовь моя, просыпайся, – тихий голос Эрена тянул Леви на поверхность из темной глубины. Такой настоящий, такой живой. – Открой глаза. – Леви почувствовал прикосновение к своей голове и раскрыл веки.       Перед глазами все плыло и двоилось, но он все же различил лицо нависающего над ним Эрена.       – Я здесь, как и обещал, – улыбнулся Эрен. – И мы все еще на корабле. Все в порядке, – он гладил Леви по голове, и это ощущение было таким реальным, что Леви вновь прикрыл веки, наслаждаясь невинной лаской. – Да, в глазах может двоиться — это ненадолго, – мягким, успокаивающим голосом продолжил Эрен. – Показатели прекрасные, так что скоро твой мозг привыкнет вновь видеть обоими глазами.       Леви нахмурился и раскрыл веки, только теперь поняв, что, наконец, видит кончик носа с обеих сторон. Он потянулся ладонями к лицу и ощупал веко, через которое прежде проходил шрам, но его не было — как и на щеке и на губах.       Эрен широко улыбнулся и выпрямился, поднимая над Леви зеркало.       – Как тебе? – едва ли не подпрыгивая на месте, спросил он и тоже заглянул в зеркало, будто не мог видеть Леви без него — или ему было мало видеть его самого. – Как будто ничего и не было.       Леви оглядел себя в зеркале. Зрение уже почти нормализовалось, особенно, когда Леви напрягался и пытался удержать взгляд на одной точке. На радужке правого глаза больше не было белого пятна, щека и губы действительно выглядели так, будто и не было на них никакого шрама. Прежде Эрен часто говорил ему, что он красив, но Леви не считал свою внешность какой-то особенной, да и не имело это для него особого значения, но после увечий смотреть на себя в зеркало было неприятно, и Леви не мог избавиться от мысли, что, выгляди он так в день их знакомства, он вряд ли бы приглянулся Эрену. Признавать это было тяжело — мысль, что он мог бы лишиться всего того, что почувствовал и разделил с Эреном, пугала. Он бы прожил жизнь, не познав настоящей любви — половинчатую, ненастоящую жизнь и закончил бы ее неполноценным человеком. Он не готов был пожертвовать этим, даже ценой собственного спокойствия.       – Ты безумно красив. – В размышления Леви ворвался тихий голос Эрена, и он перевел взгляд на него.       В этот же момент все мысли о внешности и увечьях исчезли. Леви сел и взял лицо Эрена в ладони, внимательно разглядывая его, поглаживая большими пальцами теплые щеки — живые, настоящие, перебирая длинные темные волосы указательными и средними пальцами по обе стороны от лица Эрена. Леви на мгновение отвлекся от созерцания, посмотрев на вновь обретенные пальцы на правой кисти, но взгляд снова притянули зеленые глаза, внимательно следящие за каждым движением. Эрен отложил зеркало и осторожно коснулся обнаженных бедер Леви. Такие теплые, мягкие ладони. Леви не помнил, чтобы они были такими мягкими, и взял их в свои руки, разглядывая подушечки пальцев, ласково прохаживаясь своими пальцами по складкам на ладони. Кожа на руках его Эрена была чуть грубоватой, мозолистой, но Леви быстро понял, почему его ладони больше так не выглядят: Эрен не работал руками в этом мире, в этой новой жизни.       Леви поднял его руки до своего лица и приложил их к щекам, прикрывая веки и оставляя легкие поцелуи на тонкой коже запястий. Он мог быстро привыкнуть к таким мягким прикосновениям на своем лице.       – Ты здесь, – прошептал Леви, посмотрев в глаза Эрену.       – Я здесь, – с улыбкой подтвердил он.       – Мой мальчик, – Леви вновь приложил ладонь к его лицу и огладил скулу пальцем.       – Твой. Ничей больше, – Эрен поцеловал его в центр ладони и снова прижался к ней щекой. – Никуда не денусь. Никуда не отпущу.       Леви улыбнулся, а Эрен наклонился ближе и прильнул к его губам с мягким невинным поцелуем. Леви только теперь понял, что до этого не чувствовал его поцелуй в полной мере — грубая кожа на шрамах была не так чувствительна, как нежная кожа здоровых губ. И этот поцелуй вытолкнул из глубин воспоминаний другие, до боли похожие, делая нынешний таким знакомым, таким родным, будто между ними и не было двух лет перерыва.       Леви чуть отстранился и заглянул в глаза Эрена — он был так близко, что они едва не касались кончиками носов друг друга.       – Ты здесь, – повторил он и увидел морщинки в уголках глаз Эрена, только так поняв, что он улыбается.       – Я здесь.       Леви отстранился еще немного и обвел пальцем улыбающиеся губы. Было так приятно видеть его улыбку — наконец-то улыбку и радость в глазах, а не искаженное от боли лицо в нескончаемых кошмарах.       – Поверить не могу в свое счастье, – покачал головой Леви и провел ладонями по голове Эрена, пропуская волосы между пальцев, скользнул вниз по шее, огладил видневшиеся в вырезе рубашки ключицы и опустил руки ниже, остановившись на груди — она вздымалась от дыхания Эрена, и Леви улыбнулся, скользнул правой ладонью еще ниже и замер, почувствовав, как под ней бьется сердце. Оно колотилось слишком быстро, но сердце Леви вторило ему — он тоже был взволнован происходящим. Леви наклонился и прижался ухом к груди Эрена, прикрывая веки, слушая гулкий стук и чувствуя, как его губы сами растягиваются в улыбке.       Его мальчик жив. С ним все в порядке. Он жив. Рядом. И теперь Леви никуда его не отпустит.       Леви крепко обнял его, без слов давая понять, что теперь Эрену никуда не деться, и почувствовал ответное объятие — такое же сильное.       – Никуда не отпущу, никому не отдам, – прошептал в его макушку Эрен, и Леви усмехнулся от неожиданно детского заявления. Он немного отстранился, но не стал разрывать объятие, и встретил взгляд Эрена.       – Глаз с тебя не спущу, – пообещал он и провел носом по носу Эрена, прижался к его щеке своей, ласкаясь, и Эрен ответил: провел губами по губам Леви, скользнул ими по линии челюсти и оставил легкий поцелуй под ухом, прошелся губами и подбородком вверх до виска, прижался лбом ко лбу Леви, оставил поцелуй на кончике носа, вновь вернулся к губам — не целуя, просто касаясь и дыша с Леви одним воздухом.       – Я так тосковал, – прошептал Леви, не открывая век. Признания всегда давались ему с трудом, но сейчас говорить было на удивление просто. – Мне так не хватало твоих прикосновений. Было так неправильно просыпаться в постели в одиночестве, не чувствовать твоих объятий, твоего тепла рядом. Иногда я забывался и думал, что вот, сейчас ты войдешь в комнату и оставишь небрежный приветственный поцелуй на шее, скользнешь ладонями по плечам, – Леви заглянул Эрену в глаза, вновь лаская его лицо ладонями. – Было так больно понимать, что это не случится. Что больше не будет ласки пальцев на пояснице украдкой, вводящего в дрему перебирания волос на затылке. Не будет чувства безоговорочного доверия, цельности, умиротворения в твоих объятиях. Я будто умер вместе с тобой.       – Прости...       – Нет, – Леви покачал головой и чуть улыбнулся. – Ты здесь. Ты жив. А, значит, жив и я. – Эрен вновь улыбнулся, и Леви никак не мог отвести взгляда от его светящихся, почти искрящихся от счастья глаз.       Они долго просто разглядывали друг друга, пока Эрен не спохватился и не опустил взгляд вниз:       – Как нога?       Леви будто вышел из оцепенения и тоже посмотрел вниз — он даже не обратил внимания, что смог сесть, не помогая рукой устроить изувеченную ногу в подходящее положение. Ни шрамов на колене, ни неестественных бугров под кожей там, где прежде торчали неправильно сросшиеся кости. Он приподнял ногу с кровати и осторожно разогнул в колене, в любой момент ожидая боли, но ее не последовало. Леви подержал ногу на весу и вновь согнул, вернув стопу на пол.       – Какие ощущения? – тихо спросил Эрен.       – Никаких совершенно, – удивленно ответил Леви, покачав головой, и Эрен широко улыбнулся.       Леви все еще был поражен, но теперь разглядывал вновь обретенные пальцы. На них тоже не было видно шрамов, и Леви не заметил ничего необычного, ощупав их — будто они всегда были на месте, и он их не терял. Удивительно. Леви вдруг заметил, что и мелких шрамов на руках, причин появления которых он не помнил, тоже не было. И кожа выглядела иначе — Леви никак не мог понять, что с ней было не так, но она определенно изменилась, помимо того, что Леви больше не видел мозолей от постоянного использования костылей.       – Все в порядке? – настороженно спросил Эрен.       – Кожа кажется какой-то другой, – чуть нахмурился Леви.       – Я омолодил тебя, – как-то неуверенно произнес Эрен, и Леви удивленно посмотрел на него. – Совсем немного, правда, – оправдывающимся тоном добавил Эрен. – Мы не обговорили это, и я не был уверен, готов ли ты увидеть себя совсем молодым. Регенератор, кстати, высчитал твой точный возраст. Хочешь знать? – Эрен выглядел нашкодившим кадетом, и Леви едва сдержал смешок, кивнув. – Сорок два. Я омолодил тебя до двадцати девяти — тебе было столько, когда мы познакомились.       – Совсем немного, говоришь? – Леви все же не сдержался и усмехнулся.       Точный возраст не шокировал его — Леви, по большому счету, вообще было все равно, сколько ему на самом деле. Куда больше его веселило желание Эрена увидеть Леви того возраста, когда они встретились. Довольно сентиментально, даже для Эрена.       – Я просто... – Эрен закусил губу, будто не нашелся, что сказать, и уткнулся лицом в его шею, и Леви рассмеялся, впутываясь пальцами в его волосы на затылке — прежний Эрен прятался подобным образом, когда смущался или опасался реакции Леви, но не желал терять возможность прикасаться к нему — он будто знал, что Леви ни за что не оттолкнет его после такого, как бы ни злился.       – Ты совсем не изменился.       – Должен был? – пробормотал в шею Эрен.       – Я предполагал, что целая жизнь в других обстоятельствах должна была как-то повлиять, – пожал плечами Леви.       – С тобой я становлюсь собой прежним, – тихо ответил Эрен и умиротворенно вздохнул, не предпринимая попыток отстраниться.       В животе у Леви заурчало, и это тут же оживило Эрена — он выпрямился и потянулся к стопке вещей на краю кровати.       – Точно, ты ведь проспал десять часов, – покачал головой он. – Извини. Еда уже готова. Сейчас накормлю тебя, – он вручил Леви рубашку, сам принявшись надевать на его ноги штаны.       – Десять часов? – удивился Леви, надевая рубашку. – Ты говорил, что понадобится час.       – Да, но ты не проснулся после этого, и я отнес тебя в спальню, – пожал плечами Эрен, и Леви только после этого понял, что сидел не на лежаке регенератора, а на кровати в комнате, в которой до этого не был. – Ты был измотан — переживаниями, путешествием... И, думаю, твоему мозгу потребовался длительный отдых. Я всегда следил за твоими показателями и примчался бы, едва ты стал бы просыпаться. Я бы сдержал обещание, – посмотрев в его глаза, закончил Эрен.       Эрен надел на ноги Леви кожаные тапочки с запятниками — Леви носил такие вечерами, когда весь Разведкорпус готовился ко сну, и уже можно было снять с себя форму. Он вдруг понял, что и рубашка, и штаны были похожи на те, к которым он привык — и на Эрене была похожая одежда, но она выглядела очень странно в подобном окружении. Говорить об этом вслух Леви не стал — он и без объяснений понял, что Эрен пытался оставить хоть что-то привычное глазу Леви, к тому же, поверить в реалистичность Эрена ему было бы намного сложней, если бы тот был одет во что-то, что он носил в своем мире — Леви был уверен, что одежда выглядела так же странно, как и весь корабль.       – Спасибо, – все же произнес Леви, и Эрен поднял глаза от его ног.       – Я ведь сказал, что хочу окружить тебя заботой.       – Нет, я не об этом, – улыбнулся Леви, – хотя и за это тоже спасибо. Я про одежду, – Леви дернул за шнуровку на рубашке Эрена. – Хоть что-то знакомое.       – Еду я тоже приготовил из продуктов, которые обычно использовались на Парадизе, чтобы твоему желудку было привычней. И вам так проще, как я выяснил. Ну что, попробуешь встать? – Эрен поднялся на ноги и протянул Леви раскрытые ладони — он принял предложение и осторожно встал, перенеся вес на прежде единственную здоровую ногу, и только после этого попробовал встать на обе, ожидая чего угодно. – Как?       – Кажется, все хорошо, – Леви натянул штаны до талии и осторожно перенес весь вес на левую ногу, проверяя, выдержит ли колено. – Да, все хорошо.       – Замечательно, – улыбнулся Эрен, а Леви не сдержался и шагнул к нему вплотную, прижимаясь ухом к его груди и обнимая за талию.       Живой. Рядом.       Эрен ответил на объятие и уткнулся носом в макушку Леви, глубоко вздохнув.       – Я так скучал.       Леви только согласно кивнул.       – Идем есть?       Леви вновь кивнул, но не отстранился — Эрен тоже не предпринял попыток завершить объятие.       – Хочешь, донесу тебя? – с улыбкой предложил Эрен, и Леви цокнул языком.       – Ну, нет, – пробормотал он и услышал — и почувствовал щекой, все еще прижатой к груди Эрена — его смех.       Леви слишком поздно заметил, как ладони со спины скользнули ниже и как Эрен слегка наклонился вперед, и едва успел вцепиться в его плечи, чтобы не упасть, когда Эрен подхватил его под колени и усадил на свою талию.       – Поставь меня на пол, – строго потребовал Леви, глядя Эрену в глаза, но того не пронял ни взгляд, ни тон — он с шаловливой улыбкой смотрел на Леви:       – Или что?       Леви вздохнул и усмехнулся, быстро теряя настрой — сейчас он готов был простить вообще что угодно.       – Это глупо, – тихо произнес он, когда Эрен все-таки понес его на руках. – Я ведь здоров. Хотел носить меня на руках — нужно было оставлять калекой.       – Не говори так, – нахмурился Эрен. – Просто иначе мы, кажется, не дошли бы до кухни, а ты голоден, – он внес Леви на кухню — даже отдаленно похожую на обычную, с навесными шкафами, кухонными тумбами и обеденным столом, только Леви не увидел ничего, что напоминало бы печку, на которой можно было бы готовить. – Мы скоро прибудем на станцию, – Эрен поставил перед ним тарелку с мясным рагу. – Через два часа. Но торопиться и куда-то выходить мы не обязаны, – заверил он, садясь напротив с порцией для себя. – Я использую корабль, как свой дом, и живу здесь постоянно. Продуктов хватит на два месяца. Запасы воды пополнятся, как только мы пристыкуемся к станции.       – Пристыкуемся? – повторил Леви.       – Причалим, – пояснил Эрен. – Прости.       Леви вдруг подумал, что его язык наверняка устарел, и сейчас люди изъяснялись как-то иначе. Возможно, Эрен теперь вообще говорил на другом языке и только для Леви делал исключение. Он уже не в первый раз использовал неизвестные Леви слова.       – Нет, – возразил он. – Так понимаю, язык изменился, и мне нужно учить тот, на котором говоришь ты, так что не извиняйся.       Эрен чуть улыбнулся.       – Значит, ты постоянно здесь живешь? – Эрен кивнул. – Я не заметил ни одного окна — как-то это неправильно, – нахмурился Леви.       – Окна есть, – Эрен указал на одну из стен, на которой Леви увидел очередной круг с выдающимся из ровной поверхности толстым краем. – Просто сейчас они непрозрачные, чтобы не пугать тебя тем, что есть за ними.       – Я бы испугался? – удивился Леви. Он чего только не видел в своей жизни — неужели его мог испугать какой-то пейзаж за окном?       – Да, – без тени насмешки или преувеличения ответил Эрен. – Я проходил это много раз, и реакция всегда была одной и той же. Так что сначала я познакомлю тебя со всем этим в теории и только потом покажу. Но даже после этого бывают сложности с принятием. – Леви с недоверием посмотрел на круг в стене. Что там могло быть такого ужасного? – Главное — не забывай, что я всегда рядом, – Эрен протянул ладонь через стол и взял Леви за руку. – На самом деле, иногда вид за окном просто потрясающий, но в основном — довольно скучный, как посреди моря, где есть только вода и небо.       – Звучит не очень пугающе.       – Пока не задумываешься, что посреди моря тебе некуда деться, что есть только корабль и эта безграничная пустота, и что тебя от нее отделяет всего лишь стенка, – Эрен внимательно следил за Леви, произнося это, и Леви медленно кивнул. – А еще, там довольно темно. И ты как будто видишь ночное звездное небо. Только оно не заканчивается на горизонте — оно везде, куда ни глянь.       – Ты ведь знаешь, что у меня проблемы с воображением, – нахмурился Леви, возвращая внимание рагу перед собой. – Я не могу представить, будто мы плаваем в небе.       – А ведь кто-то совсем недавно говорил, что все это, – Эрен обвел рукой кухню, – игра его воображения. Как и я, – улыбнулся он.       – Ты знаешь, что я имел в виду, – чуть раздраженно ответил Леви.       Это всегда было его проблемой. Он мог представлять только то, что прежде видел, потому всегда ненавидел красочные описания в запрещенных книгах — он не мог в мыслях нарисовать картинку огненных рек, а изображения в них для него всегда оставались изображениями на бумаге, и описания никогда не становились от этого реалистичней. От этого было еще более удивительно, что он не поверил в реальность сразу же, едва оказавшись в такой странной обстановке. С другой стороны, он видел живого Эрена, а это сразу затмевало все вокруг своей невероятностью и невозможностью.       – Знаю, – тихо подтвердил Эрен. – Извини.       Леви мысленно выругался.       – Прости за резкость, – покачал головой он. – Не знаю, что нашло.       – Это нормально, – Эрен погладил пальцем ладонь Леви. – Частые смены настроения в порядке вещей в первое время. Мозг перегружен и быстро устает, но это пройдет, когда ты освоишься.       Леви откинулся на спинку стула и вздохнул, пытаясь осознать всю полученную информацию — и о собственном состоянии, и о том, где они находились.       Ночное звездное небо. Звучало не очень страшно. И Леви иногда даже находил его красивым, когда в мысли не врывались воспоминания из Подземного Города, с нависшей над головой чернотой. Леви вдруг вспомнил самолет Азумабито и нахмурился. Представить его в воздухе посреди ночи он, пожалуй, мог. Правда, он не знал, как им можно было бы управлять в темноте, но он не очень представлял и то, как он летал днем, так что эту деталь предпочел опустить.       – Так это не корабль, а самолет?       – В целом, да, – улыбнулся Эрен. – Да, пожалуй, это сравнение лучше.       – И мы сейчас в воздухе?       – Отчасти, – кивнул Эрен. – Но там, где мы находимся, нельзя просто открыть люк. Это смертельно опасно.       – Потому что?..       – За бортом нечем дышать.       – Воздух отравлен?       – Давай пока предположим, что это так, – чуть нахмурился Эрен.       – Правда страшней?       – Довольно пугающая, – согласился Эрен.       Что может быть страшней отравленного воздуха, которым нельзя дышать, потому что это смертельно опасно? Леви не находил ответа.       – Давай пока оставим этот разговор? – предложил Эрен. – Нам некуда торопиться.       Леви согласно кивнул. Это было правдой — сейчас, когда он был рядом с Эреном, когда они могли оставаться здесь в течение двух месяцев, спешить Леви совершенно не желал. Он бы вообще предпочел оставаться с Эреном наедине остаток жизни, не спускать с него взгляда ни на секунду и использовать любую возможность прикасаться к нему.       Леви скользнул взглядом по лицу Эрена с выделяющимися скулами и будто выточенной из камня линией челюсти, вниз по мощной шее на плечи и грудь — какой бы свободной ни была рубашка, она не скрывала то, какими широкими они были. Последними Леви оглядел не скрытые рубашкой сильные руки и усмехнулся сам себе. Его мальчик уже давно не был мальчиком.       Леви вздохнул и опустил взгляд в пустую тарелку перед собой. Все эти мысли пробуждали голод иного толка, и это загоняло Леви в тупик. Он отвык испытывать необходимость в физическом удовольствии — она ни разу не напомнила о себе за эти годы, и сейчас ощутить что-то такое казалось странным. С другой стороны, было бы странно, если бы он не почувствовал желание, находясь в обществе Эрена. Перед глазами крутились воспоминания множества ночей, проведенных с ним в постели, от самых первых, когда Эрен краснел от своих желаний и смущался реакций тела, до последних, когда он нередко перехватывал инициативу, проявлял настойчивость и непреклонность, только этим распаляя Леви.       Он посмотрел на Эрена и заметил тяжелый взгляд, но Эрен быстро отвел глаза и поднялся из-за стола:       – Уберу тарелки.       Быть может, Эрен сейчас думал о чем-то подобном — вряд ли изувеченный Леви мог вызвать желание, но сейчас, когда его тело было не только физически здорово, но и моложе на тринадцать лет, оно определенно должно было пробуждать воспоминания и вполне однозначные мысли, тем более если Эрен был честен и в самом деле был одинок все это время. Хотя, одиночество не значило отсутствие вообще кого бы то ни было в постели — Леви против такого возражать бы не стал. Как не стал бы возражать против желаний Эрена, если они имелись.       – О чем думаешь?       Эрен прочистил горло и пожал плечами:       – О том, что ты наконец рядом. Что сейчас главная задача — помочь тебе освоиться, – Эрен составил грязную посуду в шкаф — Леви с удивлением проследил за этим, но сейчас ему было не до таких мелочей: широкая спина Эрена была безумно притягательной. Он поднялся и скользнул рукой под рубашку Эрена, остановившись позади, и медленно прошелся ладонью вдоль позвоночника.       Эрен удивленно посмотрел на него и одним осторожным, плавным движением отстранился. Леви хмуро проследил за этим.       – Все в порядке? – он видел желание Эрена во взгляде — он бы ни с чем его не спутал, и Леви не понимал подобного противоречия.       – Да, – улыбнулся Эрен. – Приготовить чай? Я заготовил для тебя лучшие сорта, – многообещающим тоном добавил Эрен и открыл шкаф, но вновь выскользнул из объятий Леви, стоило ему подойти ближе и коснуться его поясницы.       Леви жаждал прикосновений Эрена и не собирался растрачиваться на повторное знакомство друг с другом спустя столько лет разлуки. Он был уверен, что, стоит им начать — и тела сами все вспомнят.       – Заварник... – Эрен указал на шкаф и шагнул в сторону, но Леви преградил путь и требовательно посмотрел в глаза.       – Что не так?       Леви обманулся? Увидел то, что хотел? Эрен больше не был заинтересован в нем? В его теле? Но та ласка в спальне — Эрен определенно желал прикосновений Леви не меньше, чем их хотел сам Леви.       – Все в порядке, – Эрен обворожительно улыбнулся, и Леви прищурился. Он всегда мог распознать его ложь, и Эрен всегда видел, когда Леви ему не верил. Он вздохнул и опустил взгляд. – Не хочу, чтобы ты думал, что я спас тебя только ради этого. Что для этого так торопил с регенератором.       – Я бы так и не подумал, – нахмурился Леви.       – Прости. Просто не хочу все испортить. В очередной раз.       Леви взял Эрена за подбородок и заставил посмотреть в глаза.       – Прекрати немедленно. Ты здесь, ты жив — для меня это главное. Испортить это довольно сложно. Так что не смей отстраняться. Я только этого и хочу: чувствовать тебя, как можно ближе, как можно чаще. Не смей отказывать мне в этом, – он схватил Эрена за рубашку на груди и потянул вниз, заставляя склониться. – Не смей, – повторил Леви, когда Эрен оказался на одном с ним уровне.       Эрен пару мгновений серьезно смотрел в его глаза, но вдруг задорно улыбнулся и подхватил Леви под колени — Леви все еще держался за его рубашку, и она треснула по швам — он не успел схватиться за плечи или шею Эрена.       – Да ты издеваешься, – рассмеялся Леви, но почувствовал, как Эрен усаживает его на кухонную тумбу. – Все-таки ты изменился — прежде таких вольностей ты себе не позволял.       – Впредь обещаю сдерживаться, – прошептал Эрен, прежде чем поцеловать Леви. Не невинно, как до этого в спальне, а влажно, жадно, прижимая Леви к себе, не позволяя вздохнуть, будто его обещание о сдержанности поцелуев не касалось. Леви был совершенно не против.       Ладони Эрена оглаживали грудь и спину под рубашкой, и Леви млел от этого ощущения. По его телу вновь растекалось тепло, согревающее изнутри, будто в нем на два года прекратилась жизнь, и только теперь она вновь зарождалась, как в деревьях после долгой зимы.       Эрен опустился поцелуями на его шею, и Леви склонил голову набок, подставляя кожу под поцелуи, но он едва не вздрогнул, когда губы Эрена коснулись того места, которое Леви часто разглядывал во время бритья по утрам, настраиваясь, решаясь, но каждый раз пасуя. Эрен слегка прикусил кожу, и Леви нахмурился, шатко выдыхая, цепляясь за плечи Эрена и сжимая его своими бедрами.       – Я знаю, о чем ты думаешь, – прошептал на ухо Эрен и прикусил мочку, – запомни, любовь моя, это место на твоем теле принадлежит только мне. Ты не имеешь права им распоряжаться, – он почти прошипел последние слова, и по телу Леви от этого прошла легкая дрожь. Эрен с ума его сводил подобным собственничеством. – Только мое, – повторил Эрен и вновь поцеловал кожу на шее.       – Эрен, – выдохнул Леви и слепо отыскал его губы своими.       Эрен и не думал сбавлять натиск ни в поцелуе, ни в ласке ладоней на теле Леви. Он пододвинул его к краю тумбы и прижался к паху — его член стремительно твердел. Что бы ни было причиной, Леви это льстило, даже если реакция Эрена была обусловлена длительным отсутствием близости, как у самого Леви. Последнее значило бы, что он ждал Леви и отказывался от близости с кем-то еще, и подобная жертвенность, если она имела место быть, была приятной.       Леви прижался плотней, для удобства опираясь ладонью на столешницу позади и обхватывая талию Эрена ногами. Он вновь чувствовал Эрена, чувствовал его желание — он так соскучился, так тосковал и сейчас стремился вытравить из себя горе, отдававшееся горечью на корне языка, любым способом.       – Держись, – прошептал в губы Эрен, и Леви обнял его за шею, в этот раз совершенно не возражая, когда Эрен поднял его с тумбы и понес на выход из кухни. Эрен отвлекся, но Леви следить за тем, куда идти, было не нужно, и он впутался пальцами одной руки в волосы на затылке Эрена и стал покрывать поцелуями горячую кожу шеи, заново пробуя ее вкус, вдыхая ее запах.       Эрен уложил его на кровать и навис над ним, разглядывая Леви с блестящими от желания глазами. Леви заправил его волосы за уши и улыбнулся.       – Ты сейчас такой красивый, – прошептал Леви, скользнув пальцами по его шее на грудь и запуская их за ткань разодранной рубашки. – Ты всегда был красивым, – Леви потянул рубашку вверх за горловину, и Эрен снял ее с себя, сев на пятки. Леви оглядел его торс и вздохнул. Из его мальчика вышел невероятной красоты мужчина. Леви скользнул ладонями по мускулистой широкой груди и улыбнулся: – Все мое.       Эрен над ним усмехнулся, но кивнул:       – Абсолютно все.       Он склонился для поцелуя, но уже не такого дикого и голодного, как на кухне, а медленного и чувственного, позволяя Леви не только насладиться неторопливой лаской губ и языка, но и вспомнить, как это было тогда, увязать один поцелуй с сотнями других, протянуть тонкую ниточку между прошлым и настоящим над бездной горя и отчаяния, будто стежок, который должен был соединить две части жизни Леви и немного затянуть рану, уменьшить эту пропасть.       Эрен опустился на него, придавливая к матрасу своим весом, и Леви закинул ноги на его поясницу, скрещивая их, обнимая его и руками, прохаживаясь ладонями по рельефной горячей спине.       Он здесь. Снова здесь. В объятиях Леви. Совсем близко.       Эрен потянул его рубашку вверх за край, и Леви позволил ему ненадолго отстраниться, чтобы снять ее — он хотел почувствовать кожу Эрена своей, почувствовать на себе его запах, впитать его. Эрен стал покрывать его грудь поцелуями, едва Леви остался без рубашки, и Леви вновь впутался пальцами в его волосы и задрожал, когда их концы защекотали чувствительную кожу, когда он ощутил покалывание от едва заметной щетины Эрена, когда тот оставлял легкие укусы.       Леви потянул его за волосы выше, и Эрен вновь придавил его своим весом, целуя, делясь с Леви вкусом его собственной кожи. Эрен запустил руку за пояс его штанов и огладил бедро — Леви ответил на ласку, скользнув ладонями по напряженным ягодицам Эрена.       – Сними, – прошептал Леви и потянул штаны вниз с его бедер.       Эрен отстранился, и они освободились от обуви и последней одежды. Леви чуть улыбнулся, опустив взгляд на твердый член Эрена. Он никогда не признавался в этом Эрену, но считал его член едва ли не произведением искусства: чуть изогнутый вверх, достаточно толстый, чтобы каждая их близость была на грани между болью и наслаждением, с крупной головкой, проникновение которой в тело Леви всегда давалось с бо́льшим трудом, чем ствола, с узором венок, которые было приятно прослеживать языком во время ласк ртом.       – У тебя ведь есть масло? – оторвав взгляд от члена, спросил Леви.       – Есть кое-что лучше, – улыбнулся Эрен и, дотянувшись до стенки у кровати, нажал на нее — прежде незаметная дверца открылась, и Леви увидел за ней несколько стеклянных полочек, забитых странными предметами разных цветов и форм — Леви догадался об их предназначении, когда среди прочих увидел один, до мельчайших деталей похожий на член. Подобные штуковины можно было приобрести и в его время — нужно было только знать, где искать. Леви усмехнулся. А его мальчишка тот еще развратник.       Леви озвучил свою мысль, и Эрен смущенно улыбнулся, посмотрев в его глаза.       – Мне очень тебя не хватало, – прошептал он.       Леви отвлекся на его грудь, пока Эрен отыскивал в шкафчике то, зачем в него полез, и приподнялся на локтях, заметив капельку пота, скатившуюся по шее к ключице. Он слизнул ее и оставшуюся от нее дорожку и позволил вкусу растечься по языку — еще один крохотный стежок, соединивший «до» и «теперь»: вкус был точно таким, каким его помнил Леви.       Он вернулся на подушки и с улыбкой встретил взгляд Эрена, доставшего из шкафчика непрозрачный флакон. Эрен нажал на крышку, и из продолговатого носика на ней на его ладонь вытек густой прозрачный крем. Леви зачерпнул немного пальцем и растер между подушечек скользкую влагу.       – Это лубрикант. Гель, – будто попытавшись исправиться, добавил Эрен. – Смазка, в общем. Изготавливается специально для таких целей.       – Специально? – удивился Леви. – Люди будущего помешаны на близости?       – Нет, глупый, – усмехнулся Эрен. – Но секс с ним приятней.       – Секс?       – Близость, – пояснил Эрен.       Леви мысленно повторил новое для себя слово.       – Как ты хочешь?.. – Эрен не закончил, и Леви быстро позабыл, как на языке Эрена называлось то, чем они собирались заняться. Он взял Эрена за руку и опустил ее до его члена:       – Хочу тебя почувствовать, – тихо ответил он и проследил взглядом, как Эрен размазывает смазку по члену.       Он хотел этого. Он хотел Эрена.       Он хотел вновь почувствовать себя живым — на мгновение умерев от наслаждения.       Член Эрена заблестел от влаги, и Леви чуть улыбнулся, в очередной раз подумав, что его мальчик — его мужчина — был прекрасен в каждой детали своего тела.       – Если что, у меня тумба у кровати не забита такими штуковинами, – напомнил Леви, стоило Эрену склониться над ним для поцелуя, а его члену скользнуть между ягодиц Леви.       – Я догадывался, – чуть улыбнулся Эрен и все же поцеловал, медленно надавливая на вход головкой, и Леви промычал в его губы.       Он не забыл. Мысль об этом отдавалась теплом во всем теле и добавила новый стежок над медленно сокращавшейся пропастью.       Конечно, Леви пришлось всему учить Эрена в самом начале, и тому было прекрасно известно, насколько сложно протолкнуть член в неподготовленное тело и насколько это неприятно, если действовать неаккуратно, но Леви не нравились ощущения от пальцев в себе — им он предпочитал медленное растяжение членом. Нетерпение Эрена было невероятно сложно обуздать, но спустя какое-то время попытки Леви окупились для них обоих. Леви нечасто позволял Эрену быть главным в постели, да и Эрену нравилось чувствовать Леви в себе, так что каждый раз, когда Леви решал поменяться ролями, их близость начиналась с медленных попыток проникновения, сводивших обоих с ума от накала ощущений.       Леви закинул ноги на поясницу Эрена, скрестив их на ней, и вцепился в его плечи, почувствовав усилившееся давление. Эрен шатко выдохнул в его плечо, отстранив член на мгновение, и вновь подался вперед, вытягивая из Леви тихий стон. Леви запрокинул голову и чуть сжал свой член, отвлекаясь от ощущения медленно поддающихся давлению мышц.       Это казалось пыткой, сладкой пыткой, по которой Леви тосковал, даже не подозревая об этом. Он соскучился по горящей от происходящего коже, по головокружительному ритму сердца, раздающемуся в висках, по влажному дыханию на себе, по полубезумным поцелуям и ласке, по ощущениям тела, открывающегося навстречу проникновению.       Эрен впился в губы Леви, полностью заполняя собой сознание. Он здесь, рядом, как прежде, будто никуда и не пропадал, будто потеря была только в кошмарном сне Леви, а Эрен никуда и не собирался деваться, наоборот, каждое мгновение намереваясь быть так близко, насколько это возможно, заклеймив тело Леви поцелуями, пропитав своим запахом, наполнив собой.       На проникновение члена Эрена в Леви они оба ответили стонами. Это вызвало такой шквал эмоций и чувств, что у Леви на мгновение потемнело в глазах. Эрен чуть приподнялся над Леви, заглядывая в глаза, и медленно ввел член до основания. Леви заправил его длинные волосы за уши и заставил склониться для поцелуя, прижимая его еще ближе к себе, надавив на поясницу пятками.       Леви терялся в ощущениях и мыслях: еще недавно он горевал, намеревался покончить с собой, а сейчас лежал под Эреном, целуя его, оглаживая его широкие плечи и чувствуя его движения внутри. Ему хотелось забыть о том кошмаре, хотелось, чтобы Эрен вытравил те ужасные воспоминания и заполнил освободившееся место собой, целиком и полностью.       Эрен будто почувствовал его метания и сел, подтягивая Леви ближе к себе за бедра и заставив посмотреть в глаза, взяв за подбородок.       – Я здесь. Чувствуешь меня? – движения его бедер стали чуть резче и грубей, и Леви в полной мере ощущал их, выгибаясь под натиском. – Смотри на меня. Смотри на меня, Леви, – едва Леви прикрыл глаза, потребовал Эрен, и ему пришлось послушаться. – Я здесь. Ты здесь, – он подхватил Леви под поясницу и заставил сесть на свои бедра, и от такой позы его член проник еще глубже. Леви обнял его за плечи и посмотрел в глаза — Эрен был так близко, что их дыхания смешивались. Леви чуть приподнялся и вновь опустился на его член до основания. – Вот так, – прошептал Эрен, – почувствуй меня, – он отвечал на движения Леви, подаваясь бедрами вверх, и Леви вновь стал растворяться в этом ощущении, забываясь.       Так близко, так горячо, так невыносимо приятно.       Эрен лег, и Леви уперся ладонями в его твердую грудь, покачивая бедрами, самостоятельно насаживаясь на его член, чтобы прочувствовать каждое мгновение движения, запомнить, заместить этим воспоминанием что-то из прошедших двух лет, добавить еще один стежок, который должен еще немного затянуть пропасть в душе.       Эрен здесь. Внутри даже. Он все так же желал Леви, все так же беспокоился о нем, все так же хотел быть рядом. Это не изменилось даже спустя столько лет. Он все еще любил Леви. И главное — был жив.       Эрен перевернул их, укладывая Леви на спину, и вновь навис над ним. Его торс и шея покрылись испариной, волосы налипли на лоб и падали на лицо, сколько бы он ни убирал их назад. Леви всегда считал эту прическу неаккуратной, но, одновременно с этим, она казалась ему невероятно притягательной: ему нравилось перебирать прядки, когда голова Эрена покоилась на его груди, нравилось, когда вот так, во время близости, Эрен то и дело убирал волосы назад, или когда Леви держал их в пучке на затылке, пока Эрен ласкал его ртом, и потому он никогда не говорил ничего против.       Движения Эрена ускорились, и Леви прикрыл веки, лаская себя и надеясь кончить одновременно с Эреном.       – Леви!..       Было так приятно вновь почувствовать, как Эрен кончает: как его тело содрогается, как он со стоном произносит имя Леви, как он крепко сжимает его бедро, проталкиваясь так глубоко, насколько возможно в этой позе — и Леви было достаточно этого, чтобы последовать за ним.       Эрен выскользнул из тела Леви и вновь лег поверх — его никогда не беспокоило то, что они оба были грязными после близости, и Леви иногда казалось, что тот бы и засыпал, не приведя себя в порядок, но сейчас Леви сам остановил бы Эрена и не позволил бы ему отстраниться.       Леви убрал налипшие на его лоб волосы и устало улыбнулся.       – Поверить не могу своему счастью, – прошептал он. – Никуда не отпущу, – Леви вновь обхватил Эрена ногами и крепко сжал, вызывая легкий смех.       – Никуда не денусь, – заверил он и поцеловал — медленно, лениво, как обычно целовал Леви после близости. Еще один крохотный стежок.       Конечно, этого будет недостаточно, конечно, Леви понадобится время на то, чтобы рана, которую не вылечить никаким устройством, затянулась, но он впервые был полон уверенности, что это в принципе возможно.       Эрен не остановился на поцелуе на губах и оставил еще один на подбородке, следом — на обоих веках, и медленно потерся носом о нос Леви. Губы растянулись в улыбке сами собой, и Леви коротко поцеловал Эрена в кончик носа, стоило тому отстраниться и заглянуть в глаза. Прежде на такие нежности они не растрачивались — совершенно зря. В прошлом Эрен был тем, кто страстно любил целоваться, и был рад даже тому, что Леви уделил ему время подобным образом перед отходом ко сну. Он мог прийти к Леви в комнату, оседлать его колени, отвлекая от последних дел, и выпросить длительный чувственный поцелуй — и ему этого было достаточно: не нужны были ни прикосновения, ни ласка между ног, ни близость — он с благодарным и довольным видом уходил к себе, получив от Леви всего лишь поцелуй. Леви не был против, но и не разделял его страстной любви к подобного рода ласке, а теперь он готов был просто гладить кожу Эрена ладонями, целовать ее, прижиматься к ней лицом — и ему было бы достаточно и этого, как когда-то Эрену — одних поцелуев.       Эрен отполз чуть ниже и устроил голову на груди Леви, прижимаясь к ней ухом. Леви разглядывал его макушку, одной рукой перебирая прядки волос, другой рисуя узоры на его спине кончиками пальцев.       – Неужели все закончилось? – тихо спросил Леви.       – Все только начинается, – улыбнулся Эрен, лукаво глянув в его глаза.       Леви усмехнулся, а Эрен обвел пальцем его губы.       – Было так больно видеть твои увечья, – чуть нахмурился он и отполз еще ниже, до прежде поврежденного колена Леви и принялся зацеловывать его. – Никогда себе этого не прощу, – прошептал Эрен и устроил ногу Леви на своей спине, закинув колено на плечо, и прижался щекой к его бедру.       – Не говори так, – Леви провел ладонью по его голове. – Я мог получить эти раны в любой другой битве.       – Но не получил.       – Мы, кажется, договорились не спорить о глубине вины друг перед другом? Или я начну перечислять, сколько у меня было возможностей повлиять на ситуацию еще до того, как последствия стали необратимы. Привязать тебя к кровати после Битвы за Шиганшину, например, и добиться мельчайших подробностей твоих видений.       – Ты бы стал меня пытать? – удивился Эрен.       – Ты сам стал бы умолять меня продолжить, – улыбнулся Леви и чуть оттянул его нижнюю губу пальцем.       – Леви! – пораженно выдохнул Эрен, уставившись на него во все глаза, и Леви усмехнулся. – Я настаиваю на подробностях. Не знал, что у тебя имеются навыки связывания и пыток удовольствием.       – Ты и не должен был знать.       – Почему? Мы делили постель почти каждую ночь — почему это ни разу не всплыло?       – Потому что пытать возлюбленного, даже если речь об удовольствии, немного странно? – пожал плечами Леви.       Эрен потупил взор и опустил глаза — на член Леви, судя по всему, и Леви удивленно приподнял брови, наблюдая за его реакцией. Кажется, ему известно далеко не все о его мальчике.       – Что это за реакция? – тихо спросил Леви, и Эрен на мгновение закусил губы, покачав головой:       – Ты просто застал меня врасплох такими откровениями. Хотя меня удивляет, что ты считаешь это странным, когда сам любишь способ проникновения, который ничем не отличается от пытки удовольствием, или я ошибаюсь? – Эрен коснулся пальцем еще чувствительного входа, и Леви подумал, что Эрен сейчас протолкнет его внутрь, чтобы доказать свои слова, но он только огладил нежную кожу.       – Я и не утверждал, что это не может нравиться, – улыбнулся Леви, и Эрен легко рассмеялся.       – Я многого о тебе не знаю.       – Как и я о тебе, – хмыкнул Леви. – Тебе нравится подобное?       – Я никогда не пробовал чего-то подобного, но мысли об этом приятно волнуют. Я бы хотел попробовать, – он потерся о бедро Леви щекой, глядя ему в глаза, и Леви вновь улыбнулся.       – Значит, попробуем.       Эрен закусил губу и посмотрел на Леви лукавым взглядом — он часто так выглядел в прошлом, когда Леви говорил о чем-то, чего они еще не делали в постели, но что Леви обещал ему продемонстрировать. Еще один стежок.       – Душ? Ванна?       – Ты говорил, что мы скоро прилетим на станцию? Тогда душ.       – Нам необязательно куда-то спешить, – возразил Эрен и подполз выше, вновь нависая над Леви.       – Уверен?       – Абсолютно, – кивнул Эрен и коротко поцеловал его губы, следом слегка прикусив нижнюю и оттянув ее. – Не хочу тебя ни с кем делить, – добавил он и прижался пахом к Леви, вызывая смех.       – Никогда и не делил.       – Но теперь хочу этого еще меньше, – чуть нахмурился Эрен.       – А я не хочу терять ощущения прикосновений и близости твоего тела, – вздохнул Леви, проводя ладонями по еще разгоряченной влажной груди.       – Тогда — ванна, – категорично заявил Эрен и сел. – Можно отнести? – невинным тоном спросил он и уже потянул руки к Леви, но тот быстро сел и спустил ноги на пол:       – Нет уж, – возразил он и попытался встать, но Эрен остановил его, обняв со спины и уткнувшись лицом в шею.       Леви с улыбкой огладил его предплечья и поцеловал в макушку.       – Я так счастлив, Леви.       – Я счастлив не меньше, мой мальчик, – прозвище сорвалось с губ само, но Леви не стал корить себя за него: сколько бы лет Эрену ни было, как бы он ни выглядел, каким бы умелым любовником ни стал — он навсегда останется его мальчиком. Леви игриво взъерошил волосы на его голове, и Эрен отстранился от его шеи, демонстрируя счастливую улыбку, и Леви на мгновение действительно увидел в его лице черты того мальчика, которого встретил давным-давно, которого оберегал, но не смог уберечь, потерял, но вновь обрел.       И повторять ошибки прошлого Леви не собирался.       – Вода в ванну сама не наберется.       – Готов поспорить, – Эрен поднял руку с браслетом и коснулся его — из него вырвался луч света, но Леви только теперь увидел, что он не просто светил вверх, но и раскрывался в стороны, точно веер. Леви склонил голову и понял, почему прежде не видел картинок в нем — сбоку он казался тонким, как лист бумаги. Эрен нажал на несколько крохотных квадратов с надписями в них, но Леви не разобрал слов на чужом языке. – Ну вот, уже набирается, – улыбнулся он и вновь коснулся браслета — веер сложился, луч исчез.       – Ты хвастаешься, – прищурился Леви, посмотрев на Эрена.       – Да, пожалуй, – задорно ответил он, и Леви рассмеялся, но смех быстро стих, и он внимательно оглядел лицо Эрена — счастливое, живое, без тени страданий и мук на нем.       Леви вытянул шею, посмотрев на его губы, и Эрен тут же потянулся навстречу, целуя мягко, нежно, без жадности и страсти — так, как когда приходил к Леви по вечерам за одним поцелуем — только ради ласки и удовольствия. Эрен завершил поцелуй, но Леви остановил его, взяв за подбородок пальцами, и снова коротко поцеловал.       – Безумно нравится целовать тебя, – прошептал Леви, посмотрев в его глаза.       – Понял, наконец, почему я так настаивал на поцелуях? – улыбнулся Эрен и провел пальцем по губам Леви. – Всегда было невыносимо сложно оторваться от твоих губ.       Откровение грело и, одновременно с этим, смущало Леви — он никогда не смущался признаний Эрена, но сейчас это показалось даже сокровенней признания в любви.       – Идем? – тихо предложил Эрен, и Леви кивнул, поднимаясь на одну ногу по привычке, но вспомнил, что теперь обе ноги были здоровы, и распределил вес и на левую.       Наверное, его ждало еще много открытий и откровений, и не только потому, что его мальчик прожил целую жизнь отдельно и теперь мог быть равноправной половиной их отношений, но и потому, что они оба, кажется, поняли, сколько ошибок могли бы избежать, если бы просто не молчали тогда, когда нужно было говорить. Больше Леви так не ошибется.