Путь исправления забияки

      Зря, очень зря девочки так долго гуляли. Около часа катались на горке, попытались построить снежный домик, который обвалился прямо на Изаиду и Веру, после долго играли в снежки, где каждый был сам за себя. Когда сёстры возвращались домой, небо уже сильно потемнело. Солнце чуть выглядывало из-за деревьев, еле видные звёзды, только начали проявляться. Сколько конкретно было времени девочки не могли знать, но уже явно за шесть, если не семь, вечера. Оля, впервые идя по темноте среди деревьев, пугалась каждого шороха. Яркое воображение девочки лишь подбрасывало дров. Однако Изаида нашла как использовать его с пользой для себя. Она смогла убедить сестру, что это Леший - хозяин леса наблюдает за ними. Он следит за гостями в своём лесу. И если они не нарушают порядок и гармонию, то Леший ничего не сделает, а возможно и поможет спокойно выйти из леса, если гости заплутали. После Иза поняла, что это странный способ успокоить ребёнка, но, к удивлению, Оле действительно стало не так страшно. Дома их ждал выговор от Карины, сильно волновавшейся за них. Даже Антон, пошедший гулять с Ромой и Бяшей, которым правила, законы и наказы не писаны, вернулся раньше. Однако, к удивлению, Карина совсем не кричала на них, даже скорее, тихо, тише чем обычно, говорила. Почти шептала. Во взгляде не было недовольства, не было злобы, ни капельки возмущения, так присущего ей, не промелькнуло ни искорки раздражения, в последнее время часто посещающего её лицо. Ничего подобного! Она изо всех сил делала вид, словно зла. Специально нахмурила брови, скрестила руки, в одну из них взяв толстый кожаный ремень, и постоянно топала, настукивая ритм не хуже метронома. Карина долго пыталась убедить дочь и племянницу, что их ждёт серьёзное наказание, но в конце концов всего лишь запретила гулять до пятницы включительно. А учитывая, что на тот момент была среда, то это наказание вообще нельзя считать наказанием. Оля, что было странно, осталась радостная, даже несмотря на реакцию мамы. Она сразу пошла в комнату, где они с Антоном играли в денди. Иза тоже направилась в свою обитель, однако не играть и веселиться, а делать домашнюю работу. Провозилась она час, и это стало удивлением для неё.       Самое, что ни на есть, проклятье прилетело на следующее утро. Изаида проснулась от першения в горле и сильного желания попить воды. В тот момент она поняла, что заболела, или как рассказывала всем, всего лишь чуть простыла. Карина, услышав хрипотцу, укоризненно помахала пальцем и сказала: «А вот не надо было так загуливаться». Иза убедила тётю в том, что уже завтра всё будет в порядке, если дословно: «Всё будет по ГОСТу». Карина недовольно вздохнула, под нос бурча, что, если ничего не пройдёт, то она возьмётся за здоровье племянницы всерьёз, так, что та ещё успеет пожалеть, что посмела подхватить заразу. Изаида, вопреки ожиданиям, вовсе не испугалась. Мама, только почуяв болезнь, укладывала её в постель, доставала самые тёплые одеяла, которые постоянно колются, заваривала чай с лимоном, варила картошку не только для еды, но и чтобы заболевшая дышала горячим паром под полотенцем, и звонила классному руководителю, предупреждая о прогуле. Вера верила и предпочитала «бабушкины» способы, хотя не отказывалась от лекарств и профессиональных врачей. Методы эти, передающиеся из поколения в поколение, очень уж не нравились маленькой Изе, поэтому она изо всех сил старалась абсолютно никаких признаков недуга не подавать, даже когда было очень плохо, когда хотелось просто упасть где-нибудь, ударившись головой, чтобы отключиться хотя-бы на часик-два и отдохнуть от ужасной боли.       На уроках, их сегодня было всего пять, что не могло не радовать, стало получше, горло почти перестало першить, только при глотании остались неприятные ощущения и голос ещё сильно хрипел. Девочки и в этот раз позвали Изу погулять, но она не собиралась нарушать наказание, о чём и сказала подругам. Они посочувствовали и пообещали в следующий раз следить за тем, чтобы она вовремя вернулась. Рома и Бяша, прознав про наказание и болезнь, по-дружески поиздевались. — А вот с нами бы пошла, и наказание не получила бы и простуду б не схватила, на. — Ну вот когда смогу гулять, тогда и посмотрим. — Теперь, с таким голосом, ты больше вписываешься в нашу компашку. Не видел бы тебя, сказал, пацан, — посмеиваясь сказал Рома. — Ты даже не представляешь, как мне хочется тебя ударить. — Что? Тебя плохо слышно, — он ответил, не переставая улыбаться. Изаида набрала полные воздуха лёгкие и громко сказала (не закричала лишь потому, что не могла): — Я сказала, ты даже не представляешь, как сильно сейчас мне хочется тебя ударить! — её голос надрывался и местами звучал то слишком высоко, то слишком низко. В купе с внешностью: детское лицо с чуть азиатским разрезом глаз, пухлыми губами — нижняя губа чуть залазила на верхнюю — и плоскими щеками, слегка выделяющими скулы; высокий рост, но очень худое телосложение — как говорится, кожа да кости —, хриплый голос звучал забавно. От этого сочетания мальчики засмеялась. Изу это разозлило, но ничего сделать с этим она не могла. Что-нибудь сказать — ещё сильнее будут смеяться, а что ещё можно сделать? Ударить, чтобы поняли, что можно проявить хоть чуточку уважения? Даже в шутку, буквально коснуться кулаком плеча — у неё не получается, рука ну никак не поднимается. Иза скопировала позу Карины, те самые скрещенные руки, нахмуренные брови, выпяченные бёдра и взгляд исподлобья. Однако это не остановило смех и даже, в какой-то степени, усилило. Она вскинула голову, фыркнув, и развернулась на пытках к ним спиной. От резкого движения хайратник сполз на глаза. Иза не хотела вызвать ещё больше смеха, для неё это стало делом принципа, поэтому не стала его поправлять, надеясь, что со спины незаметно. Однако, когда отчётливо стал слышен смех ещё и Антона, прояснилось, что всё очень даже заметно. Она подняла головной убор, открыв себе обзор. Первым, что попалось на глаза, оказалась знакомая фигура, проходящая мимо. И вроде бы, что странного? Она хихикала, что было видно по вздрагивающим плечам, и искоса смотрела прямо на Изу. Когда её взгляд получил ответ, Катя быстро отвернулась, прикрыв улыбку рукой. Ещё странней себя Изаида почувствовала, когда поняла, мало того, что она застеснялась - стало неловко за произошедшее - так ей понравилось поймать на себе взгляд одноклассницы. И от последнего чувство стыда усиливалось. Только эти мысли посетили её не совсем светлую голову, Иза развернулась обратно к мальчикам, чтобы не видеть причину красных щёк. — Хватит ржать. Скоро начнётся урок, пойдём к кабинету — она прохрипела и потопала к нужной двери. Уже успокоившиеся Антон, Бяша и Рома последовали за Изаидой.       Вернувшись домой, школьники разобрались по комнатам. Иза закрыла за спиной дверь тут же взялась за куклу, что так и не довязала, а ей ведь ещё вторую делать. В первую очередь она начала делать игрушке волосы, а одежду — потом сразу для двух. Вязание, по большей части, расслабляло, но не обходилось и без определённых казусов. Сейчас был один из тех случаев, когда крючок не давит и нитки не натирают, когда сидишь, вяжешь и совершенно не замечаешь времени. Его просто не существует. Наблюдая за появлением всё новых и новых петель, ты переносишься в собственное измерение, где нет ничего плохого, где нет никого кроме тебя, где время исчезает даже как понятие, самого слова уже не существует. Иза любила погружаться в это состояние, и в этот раз не отказала себе в таком удовольствий. Она так сильно выпала из реальности, что очнулась уже не с достаточно милой куклой в руках, а лохматым нечто. Ярко красные нити закрыли собой всю голову. Они торчали во все стороны, которые только существовали на белом свете. Иза долго провозилась над причёской, эти патлы ни в какую не хотели слушаться. Чёлка оказалась самой сложной частью, постоянно теряла форму и не хотела к ней возвращаться. Изаида боялась подстричь нитки слишком коротко, поэтому убирала буквально по паре миллиметров. В конечном итоге получилось, конечно не точь в точь, но достаточно похоже, насколько это было возможно. Немного размяв пальцы, она начала вязать вторую куклу. Сегодня она ни на что не отвлекалась, её не одёргивали от занятия. Благодаря этому уже совсем скоро на руках лежало маленькое тельце куклы. Оля не сказала, какой хочет видеть вторую куклу, поэтому Иза пошла к ней спросить. Когда дверь открылась, девочка смотрела в окно на падающий снег и узоры на стекле. Она дала сестре самой сделать выбор. Дважды повторять не надо, Изаида села на диван и стала раздумывать. Она долго думала, ведь не хотела потом из-за какой-то мелочи всё переделывать. Посаженная на стол кукла смотрела на неё большими зелёными глазами. Иза тряхнула головой. Откуда глаза, если она никогда не делает лица? Ещё раз взглянув на куклу, не обнаружила ничего зелёного. Она вновь закрыла глаза и в темноте увидела уже встречаемое сочетание: те самые ярко-зелёные глаза и длинные волосы светло-коричневого цвета. Дальше она на автомате дорисовала черты лица, фигуру и школьную форму. Испугавшись рисунка, что создало воображение, Иза принялась за любимое занятие, взяла крючок и светло-коричневые, нитки.       За заколоченным окном наступил поздний вечер. А для Изаиды наступило время размышлений. Она сидела и смотрела на куклу в своих руках. «Если подумать: мне нравится, когда она на меня смотрит; я думаю о ней; её образ часто появляется перед глазами; мне, ну… наверное, нравится её улыбка. Пока похоже на влюблённость. Да нет, я даже почти не общалась с ней. Нужно пообщаться и уже тогда делать выводы. Завтра. Нет, лучше послезавтра. А ещё лучше — в понедельник.» Она убрала куклу на угол стола и начала делать домашнюю работу, улыбаясь от мыслей о том, что уже завтра последний учебный день на этой неделе.       На следующий день, сидя за партой, Изаида смотрела на Катю, думая как с ней поговорить. Голос учителя звучал где-то на фоне, она слушала его краем уха. Из-за частого отвода глаз, буквы в её тетради плясали меж строк. Когда её вызвали к доске, Иза на почти не гнущихся ногах пошла, совершенно не зная, что нужно делать. Но судя по тому, что был написан пример, логично предположить, что нужно его решить. «Только не дроби! Ну почему именно я? Почему не кто-нибудь другой?» — И что ты смотришь на него? Здесь не музей. Пример решить надо, — претензионно сказала учительница. Иза хотела сказать, что прослушала всё объяснение, но по какой-то причине не могла даже рот открыть. Она провела черту дроби, что-то ей подсказывало, что начать нужно было именно с этого. Лицо учителя не изменилось ни в хорошую, ни в плохую сторону. Иза переписала цифры и поставила знаки деления. Послышался вздох. — Для кого написан пример решения? И действительно на другом крае доски был решённый пример, ей нужно было просто подставить другие цифры. Иза быстро всё переделала и вернулась за парту, ругая себя за то, что отвлеклась. Катя с соседкой по парте начали перешёптываться, они и до этого так делали, но теперь Изаиде казалось, что девочки обсуждают её.       На перемене Иза нашла Катю сидящей на лавочке и разговаривающей с одноклассницами. Она пошла к ним, но вдруг передумала, решив подловить более подходящий момент. Однако было поздно, её заметили - подошла близко и целенаправленно направлялась к ним. Пара девочек начали посмеиваться, несколько — перешёптываться. — Смотрите-ка, кто пришёл, — встав с лавочки, сказала Катя. — Надоело с гопниками общаться? Решила в люди выйти? — Даш, что ты такое говоришь? Всем нужно дать шанс. Больше никто не пытался говорить что-либо в сторону Изы. Их больше интересовали те, кого сейчас рядом нет. Одноклассница, одноклассник, дети из других классов, параллельных, младших и старших. Казалось, перемыли косточки уже всем. Не обошли даже несколько учителей. — А вы знали, что Светку из седьмого «б» парень бросил? Говорят, часто налево гуляла. — Пф, это уже в третий раз происходит. А вот Соня знаете почему не гуляет уже месяц? Её наказали, она с дружками поразбивала окна в чьём-то доме. — Да ладно? Правда? Вот что значит связаться с хулиганами. — А раньше пай девочка была, отличница. Иза стояла рядом и просто слушала, никак не участвуя в создании или распространении слухов. Она, мягко говоря, не любила слухи, терпеть не могла людей, распространяющих их. Изаида и ушла бы, только почуяв неладное, но не могла оторвать взгляд от ехидной улыбки и хитрого взгляда, переходящего от говорящего к говорящему. Она не могла перестать слушать полный эмоций голос, заставляющий всех обращать на себя внимание. Движения были плавными, точно в прекрасном нежном танце, но и одновременно с этим резкими, дёргающимися. В целом весь её образ притягивает к себе. Начиная от внешнего вида: волосами, чертами лица и фигурой, — заканчивая отдельными деталями: причёской, движениями, интонацией. Хотелось хотя просто стоять рядом, можно даже не рядом, лишь бы она была в поле зрения. Иза и не заметила, как девочки перестали обсуждать людей. — Вы помните, что задавали по биологии? — Что-то там про цветы и плоды. — Не парьтесь, достаточно же просто перед уроком почитать. А вот по английскому и немецкому. Я так и не поняла, что нужно было написать, ну половину. Иза поняла, что это её шанс. — Кать, если хочешь, могу дать списать, у меня точно всё правильно, — сказала она, сунув руку в сумку. — Да? Хорошо, спасибо. А почему ты так уверена? Может неправильно? — Я с раннего детства учу немецкий, да и к языкам у меня способность. Она достала тетради и передала их Кате. — А сколько ты знаешь языков? — Пока что русский и немецкий. Сейчас учу английский. Но хочу ещё выучить шведский, финский и китайский. Катя положила тетради на подоконник и начала переписывать. — Почему именно их? — спросила одноклассница Таня. — Ну-у-у, они мне просто нравятся. Звучат красиво. На каждой перемене Иза была рядом с Катей и теми, кто просто окажется неподалёку. Никто больше не обращал внимания на то, что она резко стала держаться рядом. Ну разве что Рома и Бяша нашли в этом повод для своих шуточек. Опробовали весь градиент. Но в основном их приходилось слушать Антону. Да и тема быстро наскучила. На следующих уроках, учтя свои ошибки, Изаида слушала материал, подаваемый учителем, лишь изредка посматривая на Катю. И как на зло её ни разу не вызвали к доске, да даже банально не спросили ничего, хотя она часто тянула руку. За сегодняшний день она наслушалась столько слухов, сколько не слышала никогда. Но она смогла всё это перетерпеть. Почему просто не ушла, поняв, что связалась с неприятными себе людьми? Её постоянно тянуло к русой. Было неважно что и про кого она говорит, главное, что просто находится рядом. Даже после школы, когда пришло время большинству прощаться и расходиться по домам в разные стороны, они были рядышком, ну и ещё пару девочек, живущих рядом с одноклассницей. Ради этого Иза пошла не привычной дорогой, самой быстрой из всех возможных, не той, по которой уже ходила один раз, а совершенно другой. Поначалу казалось, что придётся разворачиваться обратно или же вообще плутать по улочкам в надежде выйти к чему-нибудь знакомому, но всё оказалось куда проще. Уже после нескольких поворотов, вдалеке был виден одиноко стоящих дом среди деревьев. Он был еле различим, но даже так ясно, чей же это дом. По дороге девочки разговаривали на совершенно разные темы. Пока Изаида запоминала куда они поворачивают, один разговор сменялся вторым, а за время попытки понять, какая тема сейчас, уже и третий начался. Она совершенно не поспевала за одноклассницами. Радости не было предела, когда всё наконец-таки стихло. Тишина эта не раздражала, не пугала. Иза быстро и легко дошла до дома. На кухне её уже ждали Антон и Оля, интересующиеся, почему её долго не было. Она кинула им что-то, что удовлетворило бы их любопытство, и побежала в комнату, по пути встретив Карину. — А поесть? — Не хочется. Иза, уже спокойно, зашла в комнату, небрежно кинула сумку на пол рядом с дверью и плашмя упала на диван, ударившись об одну из множества его деревяшек. Она схватила подушку, на которую так удобно приземлилась, и спустя несколько секунд полной тишины крикнула в неё.