Не теряй меня никогда

Петька падает в опустевшее кресло напротив и барабанит пальцами по ручкам, нервно крутя головой из стороны в сторону. Игорю он напоминает охотничьего пса, выслеживающего добычу. Музыка бьет незнакомыми битами по ушам, силуэты, качающиеся в высвечиваемой цветными пятнами темноте, кажутся Грому ненастоящими, сотканными из дыма, которого тут тоже хватает. Из сизого тумана, созданного машиной и выдыхаемого лёгкими множества людей, периодически появляются лица, волосы, улыбки, такие же кафельно-белоснежные, как и у Пети, чтобы нырнуть обратно и исчезнуть. Официант, вышедший из тумана, отпускается к Игорю так близко, что уложенные в стильную прическу пряди щекочут щеку майора, а чужое дыхание обжигает кожу. Гром просит принести ещё воды, и возвращается к наблюдению. Хазин тоже не сводит взгляд с толпы, но заметить в такой дымке и месиве из тел девушку будет не то, что сложно, а практически невозможно, да и здесь каждая первая похожа на неё как родная сестра. Петя качает головой в такт речитативу, незнакомому Игорю, а полицейский мысленно возвращается к тому Пете, которого не стало три года назад: качался ли он также в море человеческих тел, соприкасаясь влажной кожей с чужой? Сидел ли у бара, высматривая девушку, с которой уедет сегодня? Нравилась ли ему местная прокуренная духота? В молчаливом наблюдении они проводят три часа, Игорь успевает несколько раз сходить до бара, разминаясь. В час к нему подходит Виталий, и Гром подрывается навстречу, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее: сейчас он получит хоть какую-то ниточку к решению загадки Петиного исчезновения. Хазин тоже вскакивает, встречается с Громом глазами и нервно ерошит волосы. Но хозяин «Эрвина» виновато качает головой, обращаясь только к питерцу, и разводит руками: - Марина обычно приезжает часам к одиннадцати, самое позднее в двенадцать, и если сейчас её всё ещё нет, вряд ли она появится, скорее всего, сегодня где-то в другом месте отдыхает. Мне очень жаль. Я бы с радостью помог, но мне самому нужно ехать на другую точку, остаться не могу, – заметив потухший взгляд полицейского, мужчина осторожно касается его локтя. – Оставьте мне Ваш номер телефона, если я её встречу, то попрошу Вам набрать, договорились? Игорь с благодарностью кивает и лезет в карман за мятой визиткой – их заставил его сделать Прокопенко: «У людей никогда нет под рукой бумажки и ручки, бабульки новые контакты вбивать в телефоны тоже не всегда умеют, а вот визитка – вещь». Виталий смотрит на неё с интересом и прячет в карман, кивая. - Игорь, а Вы всё ещё на службе? - Нет, я вообще, скажем так, веду своё расследование, так что к работе это не имеет отношения, это личное дело, – темноволосый мужчина недоуменно поднимает бровь, не понимая, к чему клонит хозяин клуба, и не замечая быстрого внимательного Петиного взгляда. - Отдохните сегодня, мне кажется, Вам нужно отвлечься, – Виталий понимающе улыбается. – Столик за Вами на всю ночь, бар всё так же за наш счёт. - Виталий, это лишнее, правда, – пытается во второй раз отказаться Гром. – Я, признаться, не любитель... - Останься, – вдруг порывисто просит Петя, просительно глядя на майора. – Давай немного побудем? Я так давно не был в подобном месте с кем-то, кто меня видит. Одному совсем не в кайф… - Может, всё же отдохнете у нас? – Виталий будто слышит Хазина. Игорь смотрит в Петины черные глазища, сверкающие в свете софитов: губы сжаты в нитку, брови приподняты, пальцы тонкие теребят пуговицу пальто. Гром сдается и переводит взгляд на Виталия. - Только недолго, – мужчина кивает Пете, но хозяин клуба улыбается, думая, что фраза предназначается ему, и, качнув головой в ответ, разворачивается, чтобы уйти, когда майор делает шаг в его сторону, заставляя Виталия вопросительно приподнять бровь. – Спасибо Вам большое, за информацию, помощь, и за понимание, и вообще за... за всё. - Не за что, я наберу Вам, если что-то узнаю про Марину. Созвонимся. Игорь кивает Виталию вслед и падает на сиденье, позволяя себе расслабиться. Если честно, он порядком устал, тело какое-то вялое, хочется просто прикрыть глаза и чувствовать, как музыкальный бит отдается в сердце глухими ударами. Мужчина смотрит на Петю, который присаживается на подлокотник его кресла. - Я очень плох в подобных видах веселья, Петь, – виновато говорит Игорь. Туманная темнота со всполохами света позволяет Грому говорить с призраком, не скрываясь. - Я догадываюсь, – Петя склоняется над ним и улыбается. – Какие коктейли пьешь? - Да в общем… Не знаю даже… – Игорь задумывается, пожимая плечами. – Я предпочитаю на рыбалку там или в зал… Пиво, может... - Закажи коктейль «Новый русский», они шикарно его тут делали, – перебивает темноглазый и возвращается обратно в кресло, где сидел Виталий. – В основе водка, но он прям мужской. Тебе подойдёт. - Хах, считаешь, что я прям мужик-мужик? – Игорь смотрит Пете в глаза, стараясь представить, что они простые парни, которые пришли вместе отдохнуть, что один из них всё ещё жив, а второй влюблен не в призрака. Темноволосый жестом руки привлекает внимание услужливого Артёма, который после приказа Виталия заметно смягчился. Хазин усмехается, упирается локтем в подлокотник и укладывает щеку на кулак, пока полицейский заказывает две порции коктейля. - Нарываешься на комплимент? – уголок губ Хазина кривится вверх, и майор думает, что Петя всё же очень красивый. Темноволосый мужчина копирует его позу и рассматривает парня с улыбкой. Всё же есть у клубов что-то такое магическое в атмосфере, что кажется, будто всё, что здесь происходит – нереально, будто ты накурен и видишь миражи, а значит можно позволить себе немного больше. – Да, считаю, что ты образец мужественности. Мой батя душу бы продал за такого сына. - И сильно бы проебался, – фыркает Гром и замолкает, замечая возвращающегося Артёма. Коктейли оказываются крепкими, но на удивление одновременно с этим довольно мягкими, легко стекающими по горлу и согревающими желудок. Петька не собирается ждать Игоря, поднимется и легко скидывает призрачное пальто, которое становится вне петиных рук каким-то прозрачно-туманным. Бросая взгляд через плечо на Грома, Хазин вклинивается в разгоряченную толпу, в который чувства людей несколько притупляются, и прикосновения темноглазого не вызывают волнения. Юноша закрывает глаза и медленно покачивается вместе со всеми, весьма плавно двигая бёдрами, обтянутыми брендовыми джинсами. Гром следит за ним, потягивая коктейль и чувствуя, как в голове начинает шуметь. Щёки у него уже порядочно горят, мужчина скидывает куртку, оставаясь в одной футболке, выгодно подчеркивающей его фигуру. Проходящий мимо парнишка кидает на него заинтересованный взгляд, но стоит Игорю ему подмигнуть, как тот смущается и отводит глаза, растворяясь в толпе. Петька вдруг открывает глаза и машет ему рукой, мол, давай, иди сюда. Майор отрицательно мотает головой – он ещё не в той кондиции. Артём, будто читающий мысли, материализуется рядом и спрашивает, повторить ли ему заказ Грома. Полицейский, не задумываясь, кивает, показывая вновь две пальца. Коктейли вливаются в него, как вода до этого, слишком легко, чтобы не аукнуться потом. Игорь ел мало и давно, поэтому даже его масса не спасает его от легкости, появляющейся в конечностях после алкоголя. Петя подлетает к столу и, опираясь на столешницу, наклоняется к Игорю. - Погнали танцевать! Там куча красивых девчонок, расслабься хотя бы на один вечер! – перекрикивает светловолосый музыку. «Я хочу с тобой танцевать, а не с ними», – думает полицейский, рассматривая хазинские тонкие пальцы на столешнице. Положить бы сейчас свою ладонь поверх чужой… Наверное, Артём налил слишком много водки в коктейль. - Я не особо умею танцевать, Петь… – слабо отмахивается Гром. - Да кто здесь вообще умеет?! Это не важно, никому нет дела! Пошли, Игорь! Мне так этого не хватило! Танцуй так, будто никто не видит, я-то знаю, что это значит, научу тебя! Темноглазый парень хватает его за руку и тянет за собой на танцпол, остужая горячую кожу полицейского своей прохладой. И майор покорно идёт, вливается в людское море, принимающее его в свои жаркие объятия, и двигается вместе со всеми, прижимаясь слишком крепко к другим людям. Он почти не замечает чужие руки, касающиеся его с разных сторон, чужие волосы, щекочущие шею, не замечает, как его собственные руки скользят по чужой оголенной коже. Он только всматривается в Петькино лицо, смеётся вместе с Хазиным, дергаясь под глупые песни, в которых он почти не может разобрать слов. Игорь помнит, что танцевал последний раз с Юлей в «Золотом драконе», но тогда ему не было настолько тепло от водки внутри и не так легко от чужой улыбки. Петя заливается смехом, слышным только полицейскому, откидывая голову, и Гром не может оторвать взгляд от красивого четко очерченного кадыка, чувствуя, как на губах появляется ответная улыбка. В Хазине всё какое-то правильное, красивое, даже нос поломанный, и майор чувствует, как сердце ускоряется вместе с музыкальными битами. "В легких тает дым, и над заливом запомни ты меня таким, таким счастливым" - растягивая слова, зачитывает парень с приятным грудным голосом под драйвовые ритмы. Петька откидывает голову, отдаваясь музыкальной волне и вторит исполнителю во весь голос: "Так что жить в кайф и не унывать пообещай мне", и Грому кажется, что москвич поёт эти строчки именно для него. - Кто это поёт? - перекрикивая бит, кричит Игорь, пытаясь схватить Петю за руку, забывая, что не может этого сделать, пока Хазин сам не захочет. Рука проскальзывает сквозь москвича и вцепляется в предплечье какого-то парня, который удивленно вскидывается на Грома. - Макс Корж, - незнакомый юноша и Петя произносят это одновременно, и Игорь не знает, на ком из них сфокусироваться. Хазин бросает недовольный взгляд на парня, который развернулся к Грому и теперь покачивается плавно, рассматривая майора, всё ещё держащего его за руку. - Ты не хочешь выпить? - юноша наклоняется к Игорю, чтобы тот смог расслышать. От парня приятно пахнет ванилью и мятными сигаретами. Грому горячо от чужой близости и четырех коктейлей, которые замедляют мысли. Петя переводит взгляд с майора на улыбающегося юношу и обратно, недовольно хмурясь. - Я... - Игорь не успевает вежливо отказаться, когда вокруг собственной кисти смыкаются призрачные пальцы. Он только успевает виновато улыбнуться молодому человеку, быстро махнуть на прощанье рукой, и, утягиваемый Хазиным, протискивается сквозь толпу туда, где чуть меньше людей и чуть больше пространства. - Петь, ты чего? - Ты тупой, Гром?! Он же тебя снять хотел, мудака кусок! - Петя гневно раздувает ноздри и сердито таращит на майора блестящие темные глаза, изучая покрасневшую физиономию и пьяно-радостное выражение на ней. Наконец отпускает чужую руку, вздыхает и констатирует. - Ты бухой, Игорь. Почти в сопли. - Ну и ладно! - впервые беззаботно за долгое время кричит в ответ темноволосый молодой мужчина, протягивая к Хазину руку. - Ты сам вытянул меня танцевать! Давай, Петь, я же с ним не ушел, так потанцуй со мной! Светловолосый юноша вплетает пальцы в челку, заставляя волосы растрепаться и упасть на глаза, потом качает головой и смеется и вдруг вытягивает свою руку, прижимая прохладную ладонь к раскрытой ладони полицейского. Гром завороженно таращится на контраст собственной огромной руки и крошечной по сравнению с ней кисти Пети. Хазин вглядывается в лицо своего помощника, приоткрыв губы и приподняв брови. Игорь осторожно переплетает свои пальцы с чужими, и это так странно, что чужая ладонь такая легкая, едва ощутимая, как осенний туман, вроде, и оседающий на плечи и лицо влажностью, но почувствовать его в полной мере невозможно. Игорь, хмурясь, ощупывает ладонь Пети, стараясь осознать, ощутить эту разницу в размерах, а Хазин позволяет ему изучать себя, смущенно покусывая нижнюю губу идеальными белыми зубами. Наконец Игорь отрывает взгляд от их переплетенных ладоней и тихо смеётся, всматриваясь в хазинское лицо. - Я тебя держу наконец, так классно, - конечно, не будь в нем четырех "Новых русских", как бы двусмысленно это не звучало, майор бы себе таких вольностей не позволил. Но чертово ощущение нереальности дарит чувство безнаказанности. Что было в клубе, остаётся в клубе, да? Игорь поддается вперёд, чувствуя себя простым влюбленным парнем, у которого нет корочки в кармане брюк и нет задачи спасти заплутавшую душу. - Это ничего, Петь? Ничего если мы так постоим? - Они подумают, что ты псих... - слабо отбивается Петр, но руку не отдергивает, только смотрит растерянно по сторонам, лишь бы не встречаться с Громом взглядами. - Никому нет дела, а даже если и подумают... Ну и хер бы с ними, правда? - темноволосый мужчина тянет Петю на себя, заставляя двигаться в танце, и смеется открыто и искренне, когда уверенный в себе москвич тушуется немного, сбиваясь с ритма очередного движёвого трека. - Хер бы с ним, - повторяет Петька, усмехаясь уже увереннее и чуть крепче сжимая своими пальцами большую ладонь Грома. Невозможно не улыбаться в ответ, глядя на тяжело дышащего Игоря, у которого чуть завиваются волосы ну висках, а губы растянуты в улыбке с очаровательной щербинкой. Мощная грудь, обтянутая тонкой тканью, не скрывающей рельеф чужого тела, двигается судорожно и рвано из-за сбитого дыхания, и Петя бы обязательно покраснел, если бы мог. Он к такому не привык - быть ведомым. Ну и хер бы с ним. Никто и правда не обращает внимания на молодого темноволосого мужчину с вытянутой рукой и влюбленным взглядом, направленным в видимую только ему точку.