U kulle rah doe kankee kung

— Салим, послушай… — Ты привел моего сына сюда! Закинул детеныша нексу к стаду ранкоров! Джейсон проследил за тем, как Салим за несколько шагов пересек комнату, затем развернулся, начиная мерить по той же прямой расстояние до противоположной стены. Несмотря на слова, он не сердился, иначе бы стоял на месте, скрестив руки на груди и препарируя взглядом Колчека в желании вытащить ответы. Нет, он размышлял. И даже не над тем, каким образом все к этому пришло, а скорее о том, к чему это могло привести дальше и что и как он сам мог с этим теперь сделать. — Не приводил я никого, он сам пришел, — справедливо возмутился Джейсон, устало потирая глаза. Ему правда было жаль, что все так обернулось. Что Зейну вдруг взбрело в голову увидеться с отцом и он не придумал ничего лучше, чем самолично заявиться в храм. С одной стороны Джейсон мог понять парня — его разделили с отцом, и сделал это Орден. Кто знает, что могло случиться с ситхом в окружении одних джедаев. С другой стороны ему было обидно за Салима, пытавшегося отгородить сына от эпицентра, скажем откровенно, не слишком обнадеживающей сделки, но вышло, будто это было зазря. Салим обернулся и поймал его взгляд. — Но ты знал, — уверенно выдал он. — Я подозревал, — отвел глаза Колчек, чуть морщась, не поправляя, а скорее соглашаясь. — Ma… albulha' hum, Al-Rahman, — хриплым голосом выдохнул Осман, прикрыв глаза. Затем, после секунды молчания, открыл их и решительно глянул на джедая. — Так, где он? Джейсон, ничего не говоря, указал на дверь, ведущую из комнат, за своей спиной. Попытался сделать полшага назад, чтобы уступить дорогу нацеленному вперед Салиму. — О, нет. Ты идешь со мной, — произнес тот, оказавшись рядом и цепляя Колчека за локоть. Джейсон предпочел молча подчиниться — такому Салиму было бесполезно перечить, — хотя и не собирался никуда сбегать или отпускать его в одиночку. Едва выйдя, Салим быстрым шагом направился вдоль коридора, так и не отпуская локоть и утягивая джедая за собой. — Салим, постой. Подожди. — Джейсон затормозил его прежде, чем они вышли к основным коридорам. На секунду Джейсону показалось, что ситх просто выпустит из хватки его руку, отбросит, и пойдет дальше, но уже в одиночку. Но Осман остановился и обернулся, молча и выжидающе уставившись на джедая. — Ты уверен, что вам стоит увидеться прямо сейчас? Я имею в виду, — поспешно прибавил он, имея только серьезный взгляд как ответ, — что конкретно ты собираешься делать? И уверен ли в том, что остальным стоит знать, что вы пересекались? — Джейсон. Люди из Ордена, из Совета, и так знают о связи между мной и Зейном. Если то же узнают и остальные, ничего страшного уже не случится. Я просто хочу встретиться с сыном. Раз уж он здесь, — закончил он, в недовольстве поджимая губы и тяжело выдыхая. — Эй… — неуверенно было начал Джейсон, пытаясь заглянуть Салиму в глаза. Тот, поймав взгляд Джейсона, переполненный неуверенностью, мягкостью и переживаниями, вздохнул. — Просто… Я ведь пытался держать его подальше от всего этого, — он неопределенно повел рукой, указывая на их окружение. — Ему незачем было лезть на территорию джедаев, на вашу территорию. А что, если они решат, что Зейн достаточно обучен для того, чтобы представлять для них угрозу? Если решат перестраховаться? Если вынудят вернуться в Империю, чтобы получить больше?! Allah, на границах — черти-что, с течением времени будет становиться только хуже, любая сторона будет нуждаться в преимуществе. И если в этот момент они вспомнят про Зейна… — Эй, Салим, — Джейсон, стоящий рядом, легко хлопнул по чужим плечам, так и оставляя на них ладони. — Мы со всем разберемся. Обещаю, он тут не застрянет. Вернется в свой университет, на Неспис-8. Он гражданский, не является членом Ордена, никто не сможет его привлечь. Если что — отправится в нейтральные пространства, там затеряться — раз плюнуть. Салим прикрыл глаза, глубоко вдыхая и выдыхая. Кивнул, встречаясь взглядами. — Да. Спасибо. Спасибо, Джейсон, — уже мягче и спокойнее прибавил он, рукой в ответ касаясь его плеча. Джейсон нехотя отпустил Салима, подавляя в себе желание потянуться за еще одним прикосновением, словно лот-кот. Он правда собирался проследить за тем, чтобы Зейн покинул Тайтон в числе прочих исследователей или еще раньше, при любом удобном случае, пока все еще находилось в более-менее устойчивом состоянии. Не хватало еще недоразумений между двумя сторонами в этой сделке. Которая, между прочим, уже должна была завершиться и позволить разойтись непосредственным участникам. Он уже заранее знал, где были комнаты приезжих археологов, вот только чтобы найти тех, пришлось все же постараться. Исследователи уже развили бурную деятельность, не собираясь сидеть на месте и подключая к этому как своих, так и разумных из Ордена. То, что предрекал Мервин, свершилось: внимания по большей части требовало к себе оборудование, и не всегда компактное. Калет окружали скалы и леса, так что места для посадки там не было, если не опускаться в сами руины, а поэтому оборудование стоило перевозить по земле. До погрузки его нужно было проверить, перебрать, учесть, чем все и были заняты. Несмотря на слова Салима, Джейсон все же не хотел привлекать лишнего внимания, так что, только заметив нужную темную макушку среди прочих, оставил Османа в стороне от общей суматохи, пообещав сам позвать парня. Зейн, заметив подошедшего только когда поднял голову от дроида-помощника, с которым возился, окинул джедая не слишком радушным взглядом. — Чего тебе? Джейсон, ничего не говоря, указал себе за спину. Зейн, повернув голову в указанном направлении, замер на краткий миг, а затем оживился, чуть ли не вскакивая с места. — Я отойду ненадолго, — кинул он своей группе и, не дожидаясь ответа, перепрыгнул связку проводов и торопливо вылез из окружения техники. — Какие-то проблемы? — спросил один из старших среди исследователей, слегка хмурясь и обращаясь за отсутствием самого Зейна к Колчеку. — Нет, все в порядке, — неловко заверил того Джейсон и тоже поспешил удалиться, пока не пришлось выдумывать достаточно реальную причину для отлучки парня. Зейн уже стоял рядом с отцом. Джейсон чуть замедлил шаг, чтобы резко не прерывать начавшийся между ними разговор; Салим, хоть и возмущался присутствием сына в обители джедаев не так давно наедине с Джейсоном, сейчас явно был рад ему. Того, что Зейн был цел и с тем ничего не случилось за время разлуки, было достаточно, чтобы недовольные морщины на лбу у Османа разгладились, а взгляд потеплел. Джейсон на этом замечании улыбнулся сам себе и обратил внимание на парня. Сложно было не отметить, что Зейн вполне неплохо скрывает свою Силу. Он был одарен, Джейсон был уверен. Сейчас же, глядя на парня, нельзя было понять его принадлежность не то что к обученным, а просто имеющим достаточную связь с Силой. Салим же… до сих пор никак не ощущался. Это все еще сбивало немного с толку и царапало восприятие своим несоответствием — перед глазами человек был, к нему можно было прикоснуться, но он был будто пустым пятном, вырванным из общей картины. Джейсон мог только фантазировать, воскрешая в воспоминаниях ощущение от присутствия Османа и его яркий, фонящий сразу десятком эмоций образ в Силе. Заметив это же, Зейн, кажется, тоже был обеспокоен открытием, и совсем не так, как сейчас — Джейсон. Лицо Салима покрыла серьезная маска, вот только Джейсон разглядел в небольшом изгибе бровей, в обращенном к сыну взгляде намек на что-то сродни сожалению или же вине. — …что я должен был делать? Что думать должен был?! Связь не оборвана, уходит будто в пустоту! Почему я не чувствую тебя? — смог разобрать Джейсон взволнованный голос по мере приближения. Салим поднял глаза на подошедшего совсем близко Джейсона, и Зейн, проследив за этим, бросил быстрый взгляд за спину, натыкаясь на фигуру джедая и каменея лицом. — Это из-за них, да? — Зейн, все в порядке. Это временно, — прикрыл глаза старший. — И Джейсон здесь не при чем, — добавил негромко он, видя неприязнь сына к новому лицу. Зейн вдохнул, собираясь было что-то высказать, но замер, чуть приоткрыв рот. Обернулся лицом к отцу. Тот ответил на пристальное внимание чуть сощуренными глазами, нахмурившись. Прошло несколько секунд безмолвного диалога, понятного только им двоим, прежде чем парень поджал недовольно губы. — Ты доверяешь… этому? — стрельнул глазами в сторону Колчека Зейн. — Да, — вполне уверенно ответил Салим, не раздумывая больше необходимого. Очевидно, он так или иначе уже поднимал этот вопрос наедине с собой, и это было взвешенное решение. — В той мере, в какой могу во всех этих обстоятельствах. Парень перевел пристальный взгляд на джедая, скрестив руки на груди и одними глазами пытаясь выразить, повторить озвученное еще в предыдущую встречу предупреждение-угрозу. — Зейн… — с нажимом произнес Салим, прекрасно замечая и взгляд, и скрытый в том подтекст. — Понял, — нехотя отозвался он. Осман-старший незримо расслабился после того, как получил эту «капитуляцию». — Пробудешь здесь до конца исследований? — сменил тему он, пытаясь навязать такое же настроение Зейну. — Да, — выдохнул тот, все еще не глядя на отца, но уже и не сверля взглядом Колчека. — Расскажи, как устроился. Я ведь помню, как ты готовился, чтобы попасть в этот университет. Младший научный сотрудник, а? — У его глаз наконец появились добрые морщинки. — Ты не представляешь, насколько может быть полезен изучаемый нами курс истории в контексте исследований со стороны республиканских сил, — фыркнул Зейн, не так раскрепощенно, но уже гораздо менее напряженно. Разговор затянулся надолго. Салим не спешил делиться всеми подробностями своей жизни с момента их разлуки, но зато с вниманием и неподдельным участием выслушивал историю сына. Парня наверняка давно хватились его товарищи из университета, но того даже возможность этого, похоже, не волновала. По крайней мере, было непохоже, чтобы тот вспоминал о важности своей работы, ради которой он будто бы и прибыл на Тайтон. Хотя Джейсон не сомневался, что Зейн сможет избежать выговоров и наказания за долгую отлучку, и вовсе не потому, что он являлся наследственным без-пяти-минут-ситхом. За окнами уже начал подбираться ранний вечер, хорошо заметный в накрывающих храм тенях от окружающих его скал. Время на комлинке подсказало, что Зейну действительно было пора возвращаться, чтобы не пропустить хотя бы ежедневную планерку. Нехотя он попрощался с отцом и оставил его на Колчека, напоследок упрямо одарив джедая еще одним предостерегающим взглядом. — Нам тоже уже пора, — заметил Джейсон, глядя вслед удаляющемуся парню. — Если ты не хочешь, конечно, прогуляться в темноте. — Может, в следующий раз, — вздохнул Салим. — На сегодня впечатлений хватит. В задумчивом молчании они дошли по полупустым в такое время коридорам до комнат Османа. Снаружи пейзаж уже порядочно покрыли своей чернотой тени, только край светло-розового неба выделялся, нависая над камнями. Но и он постепенно угасал, а с зажженным внутри помещения светом мир за стеклами еще явственнее канул в темноту. — Зайдешь? — обратился к Джейсону Салим на пороге скорее приглашением, чем прямым вопросом. Белый свет выхватил уютный коробок комнаты. Джейсон, чувствуя себя вполне на своем месте, чуть ли не упал на диван. — Зейн не слишком дружелюбен, — будто извиняясь, улыбнулся Салим, устраиваясь рядом более аккуратно. Вспомнив, он вытащил сложенный в углу дивана плед и развернул, накрывая ноги и Джейсона, и свои. Климат-контроль в жилых помещениях — по крайней мере, температура, — был вполне регулируем. Джейсону не было холодно, но ему нравилось сидеть под одним одеялом с Салимом. Было в этом что-то еще кроме пресловутого уюта. Он придвинулся ближе, касаясь ногами чужих бедер, обернулся наполовину, закинул одну руку на спинку дивана и подпер ею голову, чтобы посмотреть на Салима напрямую. — Да ничего. Он — еще сама вежливость в сравнении с некоторыми мелкими, — улыбнулся Джейсон. — К тому же он беспокоится за тебя. При нашей первой встрече сказал мне, что самолично отправит в Силу, если наврежу тебе. Кажется, угрожать завалить меня голыми руками — это у вас семейное. Салим кратко усмехнулся, качая головой. — Прости за это. — Нет, — мотнул головой Джейсон, — я понимаю. Все это с доверием… не просто-так ведь, да? Твоему сыну это, кажется, важно. — Так и есть, — вздохнул Салим. — Это… сильно его задевает. — А тебя? Салим на это ничего не ответил, взглядом несосредоточенно блуждая где-то в стороне. Джейсон, глядя на его лицо сбоку, мог прочесть немногое. — Расскажешь? — тихо проговорил он, боясь ступить на закрытую для чужаков территорию. Салим обернулся к нему и с нотой грусти улыбнулся, замечая выражение неуверенности и опаски на лице Джейсона. — Ладно, — довольно легко согласился он. Может, потому, что спрашивал его об этом именно Джейсон. По крайней мере сам Джейсон от этой мысли ощутил собравшееся под ребрами тепло. — Я тогда был преподавателем в Академии… — Преподавателем?.. — сразу переспросил Джейсон, моргая и сводя вместе брови. — Что, так удивительно? — тут же прочитал его Салим, усмехаясь чужому неверию. — Да нет… наоборот. Эти твои фразы на том спарринге, — задумчиво припомнил Колчек. — А еще ты слишком мягок для ситха в общем понимании. Так что… тебе это вполне подходит, — кивнул он сам себе. Салим рассмеялся. — Что? — нахмурился Джейсон, не совсем по своей воле дергая уголком губ в ответ, глядя на чужое веселье и мягкие черты лица. — Многие среди ситхов не согласились бы с такой мыслью. Большинство считает, что обучение должно быть достаточно жестким, чтобы задать верный путь с самого начала, а не взращивать среди учеников слабость и безволие. — Это насколько же жестким? Чтобы посылать их на убой? — Строгим, но не жестоким. Собственная дисциплина — основа, главная часть познания Темной Стороны. Контроль во всем. Иначе ты рискуешь потерять либо разум, либо тело, либо всего себя сразу. — Салим недолго помолчал. — Хотя некоторые, даже среди наставников, преподающих в Академии что столицы, что Коррибана, умышленно или нет, предпочитают жестокость осмысленной жесткости. — Постой, — вспомнил вдруг Джейсон. — Разве ты был не лейтенантом в какой-то вашей гвардии? Как ты тогда преподавателем?.. — Гвардии давно уже нет, — вздохнул Салим. — От нее остался только перечень состава на момент роспуска да список назначений в разные концы Империи. Нам оставили звания, часть привилегий, но… Я вот получил приглашение преподавать в Академии — далеко не худшая участь из возможных. — Он пожал плечами. — Сам я, в детстве, еще до войны, проходил обучение на Дромунд-Каас, а после службы оказался уже на Коррибане. В столице мне казалось, что там, не переставая, вечно идет дождь, на Коррибане же… Сплошь песок, словно на моей родной планете, но настолько пропитанный эхом смерти и прошедших веков, что, наверное, каждая песчинка несла в себе крупицу истории и отпечаток Темной Стороны. В долине усыпальниц древних Лордов это ощущение усиливалось в разы. Это что ваш… древний город. Калет. Но место, намного более давящее своим присутствием. Джейсон слегка кивнул, продолжая смотреть на Османа. Салим после недолгого молчания продолжил: — Не знаю, в курсе ли ты, но обучение в Академии проходят все, у кого есть достаточная для этого связь с Силой. Чистокровные ситы, сыны и дочери влиятельных и высокопоставленных семей, простые граждане Империи и даже рабы. — Рабы? — переспросил, хмурясь, Джейсон. Он хоть и родился, и вырос на Нар-Шаддаа, луне беззаконья, в хаттских пространствах, где рабство было нормой, но, даже варясь в этом бóльшую часть жизни, не мог воспринимать это как совершенно естественный ход вещей. Не после того, что видел порой на улицах и в подворотнях. Республика и джедаи в частности были с ним согласны, всячески порицая рабство, но, впрочем, не пытаясь особо рьяно навязывать свои чуждые взгляды всем, кто формально не входил в состав Республики. — Империя, ситхи, как и хатты, никогда не сторонились рабовладельческого строя. Джейсон явственно поморщился, но промолчал, кивнув только, чтобы Салим продолжал. Сложно было понять по лицу Османа, как он лично относился к подобному явлению. Джейсон хотел верить в лучшее, но не хотел загадывать наперед. Салим ведь так или иначе был имперцем… Хотя Колчек тоже вырос в обществе, где подобное было не то что приемлемым, а являлось обыденностью, одним из столпов экономики. В конце концов, он мог спросить об этом Салима и позже. — Так вот, — негромко вздохнул Салим. — Как ты понимаешь, хоть рабами они больше не являлись, на одну ступень встать с прочими учащимися тоже не могли, никто бы не позволил вчерашним невольникам, многие из которых носили на коже выжженное пожизненно клеймо, даже поднять взгляд выше земли. Произошел инцидент. Вообще, подобные вещи происходили чуть ли не регулярно — смерти в гробницах, на тренировках, от обезвоживания в пустыне; запугивания, угрозы разной серьезности и драки между учащимися, хотя последние и были настрого запрещены на территории Академии, — Салим просто пожал плечами. И так было ясно, что запреты эти, очень мягко говоря, нарушались часто, и на это закрывали глаза. — Инцидент тот произошел между бывшим рабом, тогрутой, и выходцем из рода потомственных ситхов — не слишком важного, но и не безызвестного совсем. Тогрута утверждала, что тот ранил ее, а после пытался натравить на нее группу к’лор’слизней. Конечно, парень настаивал на обратном. Всем ясно было, что произошло на самом деле — врал этот ученик преотвратно, — покачал головой, вспоминая, Осман с таким удрученным видом, что Джейсон невольно дернул уголком губ. — Я принял сторону девушки. Этому было несколько причин, и далеко не все они были благородными, — хмыкнул Салим, взглянув на джедая. Тот промолчал, только склонился чуть вбок, прислоняясь плечом к плечу мужчины. Салим тонко улыбнулся и продолжил: — Для начала, буквально на днях до этого погибло несколько учеников в глубинах одной усыпальницы, еще одного задрали на смерть звери. Нам и так не доставало людей — до выпуска доходила по разным причинам хорошо, если треть от числа поступивших. Потом, та ученица была правда ранена, и ранена подло — у нее была отсечена часть заднего лекку и видно, что с помощью светового клинка. Если бы парень хотел убить ее сразу и наверняка, то целил бы в другое место. Честно, не представляю, как она не погибла от болевого шока и вообще держалась все это время по пути к зданию Академии. Ей невероятно повезло, что парень не нацелился в монтралы, иначе бы она была оглушена и вряд ли бы в подобном состоянии смогла отбиться от слизней. Еще одна причина — не знаю, сочтешь ли ты ее нелепой или недостойной — была в том, что куратором того парня был Кем Дир-о-Сад. Тебе, конечно, не знакомо это имя, да и сам я не знал о его существовании вплоть до самой Академии, но за то время, пока мы работали вместе… — Салим тяжело вздохнул, прикрывая глаза. — Поверь, недолюбливать и презирать мне того было за что. Да и, в конце концов, парень безбожно врал, совершенно не владея языком, путаясь в словах, и рассчитывал еще, что этому кто-то поверит. Мы поверим! — Османа возмущал не сам факт лжи как таковой, а скорее то, как эта ложь была преподнесена. Джейсон отстраненно задумался — преподавалось в этой их Академии какое-нибудь искусство обмана и интриг, как у джедаев — тонкости дипломатии? По реакции Салима выходило, что такое вполне себе могло быть. Колчек бы не удивился. Он растянул губы в усмешке. И взял Салима за руку, чуть заторможенно цепляясь за чужие пальцы и вплетая между ними свои в жесте поддержки. Салим аккуратно боднул его голову и прижался на краткий миг губами чуть выше уха, тут же отстраняясь. Сердце Колчека неуместно счастливо сжалось, и он несколько раз моргнул, с усилием возвращая свое внимание от физического контакта к совсем близко продолжающему говорить голосу.

Ну и пусть бы у них были уроки интриг. В конце концов, в той же дипломатии была куча уловок, иначе чем ложными обходными путями которые назвать было тяжело.

— В результате этот инцидент, должный быстро кончиться замятым в пользу родовитого ученика делом, растянулся по времени надолго. До этого, думаю, никому не приходило в голову выбирать бывшего раба перед целой семьей ситхов. — И что? Тебя хоть кто-то поддержал? — требовательно глянул на него Джейсон. Салим, наткнувшись на его глаза, мягко усмехнулся. — Если бы та девочка была хоть сколько-нибудь искусна в Силе, может, у меня бы и появился какой шанс… Но так, — он покачал головой. — Даже директор не поддержала меня, просто не занимая ничью сторону. От семьи Османов мало что оставалось — я сам да сын, но моих личных заслуг было достаточно, чтобы надавить на семью провинившегося парня. Однако тогда уже вступили в дело несколько других семей и педагогический состав Академии, потому что решение в пользу тогруты создало бы ненужный прецедент. Они бы и сразу закрыли дело в свою пользу, если бы семьи учащихся были чуть выше по статусу. И если бы за мной не стояла семья моей жены. Кадир. Салим опустил взгляд на их сцепленные руки и согнутыми пальцами погладил выступающие сквозь кожу белесые костяшки Джейсона, собираясь с мыслями, а может, и просто беря небольшую, секундную передышку — перед тем, как продолжить говорить, перед тем, как вернуться даже так, словами и воспоминаниями, к своей бывшей жене. — Адаля — так ее звали, Адаля Кадир — имела звание Лорда. Ее отец отошел от дел, погрузившись в исследовательскую деятельность еще до рождения Зейна, мать была мертва, а старший брат, не одаренный достаточно в Силе, служил в имперском флоте, так что она унаследовала титул, подтвердив свое на него право. Лорд Кадир. Я не просил ее помощи или какого бы то ни было вмешательства. К тому же, официально приняв мою сторону в этом, пускай и пустяковом, деле, она могла нарваться на непонимание и осуждение со стороны общества — чтобы Кадир, известная семья, сам Лорд поддержал какого-то безродного калеку-раба. — Салим задумчиво постучал указательным пальцем по руке Джейсона, не отводя взгляда от стены напротив. — И она показательно ушла из нашей семьи. Из-за какой-то мелочи, из-за какой-то рабы-тогруты. Салим явно злился, вот только Джейсон не мог понять, на что именно. Вариант точно был не один: девочка-раб, он сам, другие учителя, семьи учащихся, все ситхи, вместе взятые, его жена… Он аккуратно сжал руку в своей и попробовал заглянуть в лицо Османа. — Ты жалеешь? — осторожно спросил он. — Нет, — говоря, он закрыл глаза. — Ни о своем решении, ни тем более о том, что она ушла. Видит Сила, тогда мне пришлось нелегко. Но я не сожалею, — ответил Салим сдержанно и даже сухо, контролируя свои эмоции, а может, правда подавив их. — И что случилось после, с той тогрутой?.. С тобой? — Что могло случиться, — пожал плечами Салим. — Девочку выставили из Академии, хорошо, что не спросили за «клевету» на другого ученика. Адаля ушла, Зейн решил остаться со мной. Кажется, он до сих пор считает ее предательницей. — Джейсон поджал губы — до сих пор считает. Это он мог сказать наверняка. — Сам я остался в Академии и даже на своей должности, но, как понимаешь, отношение ко мне немного изменилось, — он невесело усмехнулся. — Это, наверное, и было толчком к осознанию того, что я не хочу видеть Зейна в тех стенах, в тех песках или пускай среди молний и дождя, но неизменно — среди этих разумных. Не хочу, чтобы те становились его товарищами, учителями и наставниками, — Салим вздохнул. — В итоге я тут. Между ними легла пустая тишина, пока Джейсон не подал голос. — Ты поступил правильно. — Правильно? — невесело усмехнулся Салим, поднимая взгляд на джедая. — Не думай обо мне слишком хорошо, Джейсон, иначе разочаруешься. Я не жалею, это правда. Но не могу сказать, что поступил бы также в иных обстоятельствах. Не будь наставником того парня Дир-о-Сад, не будь ранена девчонка в лекку, а, например, в плечо, не веди себя настолько нагло тот мальчишка, я бы, может, и не сделал того, что сделал. И до этого погибали ученики по желанию других. Им я не помог. — Но помог той девочке. Или хотя бы попытался. Пускай не бескорыстно, но ты поступил так, как поступил, — слегка скованно пожал плечами Джейсон. Затем вскинулся с излишне уверенной улыбкой-ухмылкой на своем лице, ловя чужой взгляд, глядя чуть исподлобья. — И я не думаю о тебе лучше, чем ты есть. Ты ведь жуткий ситх, следующий Темному пути, швыряющийся молниями с рук и ради выгоды предавший своего Императора. Салим на это кратко усмехнулся. — Я не «швыряюсь» молниями из рук. — Так я тебе и поверил, злой и коварный ситх, — наигранно протянул Джейсон. Смеющиеся карие глаза оказались совсем близко, и губы Джейсона накрыли чужие в кратком поцелуе. Салим пальцами мягко обхватил подбородок Джейсона и чуть повернул голову, чтобы прижаться губами уже к щеке. — Спасибо, — произнес Салим, как только отстранился от довольного Джейсона. — Ага. За что? — склонил набок голову Колчек. Салим уже не выглядел отяжеленным грустью или скрытой злобой, не казался безжизненно равнодушным, и этого было достаточно для того, чтобы и у Джейсона поднялось настроение. — За все, — просто откликнулся Салим.