✘✘✘
Текст бесконечным потоком проносится перед глазами, образуя в голове бессвязную кашу. Брюнетка подперев рукой подбородок, в очередной раз начинает перечитывать — надежда, что она поймет смысл написанного, быстрыми искрами, тухнет. Вздыхая, Лим прикрывает глаза, потирая переносицу. — Ничего не получается, да? Тяжелым грузом на талию опускаются руки возлюбленного. Мгновенно утыкаясь лицом в шею, он ведет носом вверх и прикусывает оголённый участок кожи, срывая первый сдавленный стон из уст девушки. — М-м-м… да, но так ты мне совсем не помогаешь. Поднимаясь еще выше, парень осторожно целует подбородок девушки. Сфокусироваться ей сегодня на работе совсем не удастся. — А кто сказал, что я помогать тебе буду? — обжигая горячим дыханием, шепчет он в ухо. — Я хочу, наоборот, отвлечь тебя. И Мин Джи почти сдается — раскаты грома и яркая вспышка за окном снимают с нее приятную до дрожи пелену, возвращая на свое законное место когда-то давно забытый детский страх. Отшатываясь от возлюбленного, Лим отворачивается в сторону в попытке отогнать навязчиво возникшее воспоминание. — Ты боишься… грома? — спрашивает парень, с прищуром оглядывая ее. — Что? Нет, конечно нет, — отнекивается Лим. Закрывая документ, она стремительно выключает ноутбук. — Ничего я не боюсь! Тоже мне, придумал! Мин Джи разворачивается вполоборота и наклоняет голову на бок — лицо делает максимально естественным, добавляя легкую улыбку. Ее когда-то детские «выдумки» не должны перетекать во взрослую жизнь. Джокеру не стоит знать, что ровно пару лет назад в точно такую же погоду она чуть от рук собственного дяди не стала жертвой изнасилования. Она все еще помнит все — так, будто это происходило буквально вчера. Совсем юная Мин Джи тогда перебирала вещи в шкафу, готовясь к предстоящему учебному дню. Мужчина воспользовавшись отвлеченной племянницей, бесшумно вошел в помещение. Плотно закрыв за собой дверь, он грубо впечатал ее в стену. Внутри девушки в тот момент все похолодело и забилось в тревоге — ладонь правой руки закрывала ее рот, а левая держала ее запястья; пока губы в непрошенных касаниях оставляли «вечные» следы на ее шее. Брюнетка до сих пор иногда просыпается в холодном поту от ощущения, что ее снова будут трогать его огрубевшие, в некоторых местах шершавые подушечки пальцев. А злое шипение мужчины во тьме ночи, как постоянное напоминание, звучит всегда в ее голове: «Только попробуй пикнуть — живого места на тебе не оставлю!». В тот день ее спас звонок в дверь. У матери Мин Джи отменилось дежурство на работе. Она успокоившись, думала, что самое ужасное было позади, но то, что Лим услышала от женщины повергло ее в еще больший шок. «Такого не может быть, тебе наверное показалось!» «Просто он шутил, а ты невесть что придумала!» «Перестань! Я не хочу больше слышать от тебя подобное о близких родственниках!» Брат оказался ей дороже и ближе, чем она. В тот день человек, называющий себя «матерью» для нее умер. — Давай я сделаю чай? — неожиданно предлагает парень. — Такая погода реально полный мрак. — Да, давай, — брюнетка кивает в ответ, — было бы неплохо. Джокер теперь единственный человек, кто заботится о ней и кутает ее в теплое одеяло — он приносит с собой в дом комфорт и чувство безопасности; она никогда не просит у него ничего взамен, не требует звезд с неба. Ей просто нужно, чтобы они были друг для друга берегом спокойствия и умиротворения, где оба будут прятаться от груза прошлого.***
Дождь за окном стихает, уступая место звуку моторов машин и автобусов. Где-то вдали слышатся отголоски пения птиц, беспечно перелетающих с ветки на ветку. Рядом же на фонарном столбе мигает неисправная лампочка, отражаясь мутным желтым пятном в лужах на асфальте. Завтра Мин Джи определенно проспит до обеда, потому что в такую слякоть ей не захочется встречаться с Йери ради очередного похода по магазинам. А Джокер, наоборот, уйдет очень рано — на прощанье оставляя ей лишь короткий поцелуй в висок. — Может останешься на кофе? — пытает удачу Лим между чередой пылких поцелуев. — Прости, но никак не могу. — Да, точно. — ее голос сквозит грустью. — В следующий раз тогда, да? — Да, — он прижимает девушку к кровати, разводя ноги в стороны. Рубашку неторопливыми движениями пальцев задирает, оголяя впалый живот. — Только не злись сильно, хорошо? Она хотела бы, но не может — его рука накрывает ее грудь и сминает, а губы, прижимаясь к выпирающим костяшкам ключицы, вбирают частички кожи, оставляя на ней любовные ярко-красные следы; Мин Джи, как угли в костре, распаляется и начинает нетерпеливо ерзать от предвкушения. — Все еще так чувствительна к моим прикосновениям? Парень, не отрывая взгляда от ее глаз, невесомыми щекочущими прикосновениями ведет по телу — ее кожа под его пальцами покрывается мелкими мурашками, а сама Лим, затаив дыхание, ждет; ждет, когда он коснется ее в том самом месте, где у нее все почти ноет и пульсирует. — Пожалуйста, — выдавливает она прерывисто. — я больше не могу. Мин Джи всю обдает жаром — так, что перед глазами все образы плывут. Ощущение, что она рассыплется на тысячу частей, растёт с каждым движением пальцев возлюбленного. Он указательным и средним надавливает на влажное пятно на ткани нижнего белья и вырывает из ее уст тихий стон. — Хочешь чтобы я все снял с тебя? Она заливается краской и отворачивает лицо в сторону — боится озвучивать ему свои желания; считает свои мысли неприлично грязными и пошлыми. — Мин Джи, — голос Джокера слышится совсем близко, а лицо оказывается в паре сантиметрах от ее — его губы в смазанном мокром поцелуе касаются подбородка и ведут вверх к щекам, — милая, скажи, что хочешь, я все для тебя сделаю. Ее сердце бьется как сумасшедшее, а сладкая истома становится сильней, разливаясь кипящей лавой внутри — голос возлюбленного возбуждает; открывает в ней все самые смелые, яркие фантазии. Те, которые она вряд ли смогла бы кому-нибудь когда-нибудь озвучить. — Хочу, — растягивает, полушепотом выдыхая: — тебя. Взгляд серых глаз напротив становится темнее. Обычно это настигает его перед драками — кровь в венах начинает неистово бурлить, а перед глазами возникает дымка жажды крови. Мин Джи тоже вызывает у него жажду, но другого рода — ему ее хочется везде пометить. Как свою. Неотделимую от него, и неприкосновенную для других, часть. Легким и быстрым движением с ее тела исчезает рубашка, полностью обнажая вздымающуюся вверх грудь — задерживаясь на затвердевших сосках девушки, парень мягко очерчивает их подушечками пальцев, через секунду указательным и большим сжимая. Мин Джи бессвязно бормочет и выгибается ему навстречу — он сводит ее с ума, заполняет собой все пространство вокруг, не дает ни о чем думать, кроме него. Прилипший к телу хлопок белья тоже покидает ее тело, оказываясь за ненадобностью брошенным на пол. Вид девушки заставляет Джокера прикрыть глаза и шумно выдохнуть: — Блять! Совсем нагая. Полностью раскрытая перед ним. И на все готовая. Мин Джи. Безумие в чистом виде. Его кровь кипит от нее похуже, чем от драк. Рано или поздно — это станет для него фатальным. Цепко обхватывая за коленки ее ноги, он фиксирует их в удобном положении. Рефлекторно Мин Джи дергается и пытается свести их вместе — спрятаться от него, чтобы не испытывать смущение; хотя ему и до этого доводилось видеть ее множество раз голой. Его глаза и руки от и до знают каждый уголок тела брюнетки. Все и везде незримо отмечено им одним. — Что ты… хочешь сделать? Волнительное содрогание ощущается где-то под ребрами Лим — и нет, это не страх; наоборот, она нуждается в нем. До дрожи в коленках. И звезд, рассыпающихся перед карими глазами. — Хочу дать то, что ты заслуживаешь, — беспечно отвечает. — Разве до этого никто для тебя этого не делал? Девушка невинно хлопает глазами, тонкими пальчиками в руки сминая белую ткань простыни. — Нет, ты первый.✘✘✘
После расставания Мин Джи совсем перестает заботиться о себе — мало спит, плохо ест, засиживается допоздна на работе, не ухаживает за собой и проводит выходные дни на диване, ничего не делая. Может возьмешь отпуск? Выглядишь неважно. Однажды говорит Йери, ее коллега и близкая подруга. Состояние девушки пугает и вызывает страх, но упрямство и игнорирование сейчас самая большая движущая сила. Ким слишком давно знает брюнетку — слова для нее не будут играть роли. Она будет и дальше изводить себя до изнеможения, пока все силы не иссякнут и не начнутся обморочные состояния. Джокер разрушил ее морально. Она разрушит себя физически. Последний месяц их отношений был странным воспоминанием для нее. Джокер тогда не писал ей почти, появлялся на пороге ее дома редко, а когда все же делал это, вёл себя с девушкой как последний мудак. Догадки, что что-то не так, отдавались неприятными мурашками по позвоночнику. Она задавала себе тысячу вопросов, пыталась вывести его на диалог, но слышала в ответ только: «Успокойся, все нормально! Тебе не стоит беспокоиться!». Джокер стал для нее так быстро, таким чужим и холодным. Она все чаще смотрела на него и не узнавала. Это правда был тот, кого Мин Джи когда-то любила? Осознание случившегося разрыва их отношений накрывает ее через пару дней — Лим стоит под струями воды после тяжелой рабочей недели, в голову неожиданной вспышкой лезут моменты их первого свидания. Грудную клетку начинает колоть и сдавливать. Мин Джи прислоняясь спиной к кафельной стенке, сползает вниз, обхватывает руками коленки и пряча в них лицо, всхлипывает. Постепенно заходясь полноценными рыданиями. — Я хочу чтобы ты вернулся ко мне. — бормочет девушка, царапая ногтями кожу. — Я без тебя не смогу. Брошенная. Никому не нужная. Мин Джи. Джокер так же, как и ее мать, воткнул нож ей в спину — заставил не только поверить в то, что влюблен в нее, но и использовал ее тело; проник в самую душу.✘✘✘
Брюнетка сидит за дальним столиком излюбленной небольшой кофейни возле работы. Перед ней стоит чашка с парящим флэт уайт и блюдце с клубничным чизкейком, к которому она так и не притронулась. Трепет и предвкушение скорой встречи с возлюбленным вызывает в Мин Джи лёгкую радость и вместе с тем нервозность. Они с Джокером часто виделись. Обычно это происходило в утреннее и вечернее, почти ночное время, когда на улицах достаточно мало людей и не так оживленно. Вот так вот, днем — они встречаются впервые. — Ты сегодня очень хорошо выглядишь, — прерывает тишину университетский знакомый. На его губах играет едва заметная улыбка, которую он через мгновение прячет. — Есть какой-то повод? Мин Джи витая в своих мыслях, не сразу слышит заданный ей вопрос, а когда опомнившись, хочет ответить, переводит взгляд на вспыхнувший экран телефона. Джокер: Я буду свободен где-то через полчаса Джокер: Встретимся возле книжного магазина рядом с твоей работой 💘: Хорошо! 💘: Буду ждать тебя ~~~ — Прости, надо было срочно ответить. — она блокирует телефон и переводит взгляд обратно на собеседника. — Так о чем ты спрашивал? Все то время, что подруга отвечала на сообщения, парень следил за ней внимательным взглядом. Сказать, что он был рад таким изменениям — значит солгать. Су Бин уже не первый год знает Мин Джи — она не тот человек, который быстро отдаётся чувствам и тонет в них с головой. Ей всегда нужно время, чтобы понять, подходит ей кто-то или нет. Ее лучшая подруга Ю Ми предостерегала когда-то парня, говорила, что давний детский страх пока не дает девушке двигаться дальше и строить с кем-либо отношения. Так что же сейчас изменилось? Почему она светится и витает в облаках так, будто теперь в ее поле зрения ничего не существует, кроме одного конкретного человека? Самым обидным в этой ситуации для парня было то, что его-то она за все эти годы не подпустила к себе. А кто-то даже не прикладывая никаких усилий получил ее — девушку, в которую он был влюблен на протяжении всех курсов обучения в универе; его Лим Мин Джи. — Да так, это уже не особо важно, — он отвечает с фальшивой улыбкой на лице, ложкой размешивая сахар в чашке. — Как там поживают Йери и Ю Ми? Су Бин уводит беседу в другое русло. Разговаривать на эту тему сейчас крайне не хотелось, так как откровенный ответ подруги его не устроит. Подождет до следующего раза, — думает он.***
— Куда мы сейчас? Легкое дуновение ветра касается ног брюнетки, развивая подол платья. Она идет рядом с парнем стараясь поспевать за его большими шагами, руки прячет в карманах бежевой кофты — желание коснуться его острыми иголками впивается в кончики пальцев и почти вызывает зуд. Мин Джи терпит — боится, что напугает; что слишком торопится для таких проявлений привязанности. — К одной женщине зайдем, — он заворачивает за угол, — а потом посмотрим. — Хорошо. Двадцати пяти минут им хватает чтобы добраться до пункта назначения. Входную дверь квартиры открывает женщина лет сорока пяти с длинными, немного седоватыми у корней темными волосами. — Здравствуйте, ачжума, — Джокер кланяется ей, после переводит взгляд на Лим, мягко добавляя: — Ничего страшного, что я не один пришел? — Здравствуй, — она отходит в сторону, чтобы пропустить парочку внутрь. — Нет, так даже хорошо. Звуки работающего в соседней комнате телевизора стихают. Мгновение, и слышатся чьи-то быстрые шаги — в коридоре показывается маленькая девочка в бирюзовом платьице; она со всех ног несется к парню, игнорируя предупреждающий строгий тон женщины. — Оппа, — малышка падает в объятия молодого человека. Весело щебеча: — ты пришел! Надеюсь, сегодня ты купишь мне что-нибудь вкусненькое за хорошее поведение. — Обязательно, милая! Девочка радостно вскрикивает. На несколько шагов отступая от старшего брата, ладошками она поправляет подол платья — ее серые глаза цепляются за Мин Джи, неуверенно стоящую позади. Несдержанно она спрашивает: — А это кто с тобой? Раньше я ее никогда не видела. Низ живота Лим скручивает от переключившегося на нее внимания. Джокер легонько подталкивает брюнетку вперед, а его раскрытая ладонь встречается с ее, чтобы полностью обхватить и сжать. — Это моя девушка, — говорит твердым тоном, переплетая ее пальцы со своими. — Мин Джи.✘✘✘
Пульсация в висках не стихает с каждой напечатанной на ноутбуке буквой. Веки же тяжелеют от каждого напряженного взгляда на экран. Лим усердно, через силу продолжает выдавливать из себя последние крохи — отторгая мысли «остановится и передохнуть». Мин Джи все чаще не ощущает время, не ощущает присутствие людей. Кажется, что все чувства пропали с его уходом. Она как робот — встает рано, делает все необходимые водные процедуры, если повезет и время не будет поджимать, завтракает; через секунду, тут же убегая на работу. Лим думает, что повседневная рутина будет отвлекать ее, забирать все время в мире, чтобы она не могла возвращаться и ворошить воспоминания о своем бывшем парне. Но он засел слишком прочно в голове — вытравить не получается. — О, Мин Джи, ты все еще тут? — за спиной вырастает Ким Йери. — Ты знаешь, что за такой трудоголизм тебе зарплату не повысят? Отдыхать тоже нужно, милая. Брюнетка не сразу отрывает взгляд от экрана. Когда подруга снова ее тормошит, она ощущает над губой металлический привкус, пальцы рефлекторно касаются кожи и стирают влажный след. Опуская взгляд на ладонь Мин Джи видит на кончиках алый след. Просто стресс, — убеждает она себя. — Боже, Мин Джи, — подруга наклоняется к лицу девушки, обеспокоенно осматривая, — тебе правда нужно взять отпуск. Твое состояние меня очень сильно тревожит. — Все нормально, — врет Лим. — Немножко перенапряглась из-за предстоящей сдачи отчета за этот квартал. Ты же знаешь, каким нервным становится господин Ли, когда кто-то не выполняет все в срок. — Да, но это не повод изводить себя так. — Брось, никто себя не изводит. Я же сказала, что все нормально со мной. Мин Джи выдавливает из себя подобие улыбки, роется в сумке и достает небольшую упаковку салфеток. Подруга, конечно же, не верит в ее постоянное «все нормально». Все нормально — это когда ты по выходным встречаешься с друзьями, делаешь перерывы от рабочих дел, ходишь перекусить в любимый ресторан, занимаешься вещами, которые тебе нравятся. В конце концов, общаешься с окружающими тебя людьми, а не варишься одна в котле собственных проблем, отдаляясь от всех друзей, знакомых. Изменения в Мин Джи невозможно было не заметить. За эти два с половиной месяца ее лицо перестало иметь здоровый вид — оно осунулось, под глазами появились темные круги, и все чаще в них читался пустой, безразличный ко всему взгляд. Из-за парня это или из-за матери, Ким все равно. Подругу надо вытаскивать из этого состояния и как можно скорее. — Так, давай все сохраняй, собирай вещи и поехали сначала перекусим, а потом к тебе домой, — раздает команды Йери, осматривая помещение офиса. Уже как часа два назад все их коллеги разошлись по домам к своим семьям, остались только ярые трудяги, в число которых Мин Джи обычно не входила. — А завтра подумаем как тебе помочь.***
Ким все-таки добивается своего и выпрашивает у начальника для Лим месячный отпуск по состоянию здоровья. Пару раз подруга приходит к ней домой, проверяет, не забывает ли она о приемах пищи, хорошо ли спит и выходит ли на улицу дышать свежим воздухом. Мин Джи усыпляет ее бдительность, напевая, что она полностью приняла ее рекомендации к сведению и показывает холодильник полный продуктов. Сама же она ест меньшую часть из всего того, что там находится. На улицу выходит купить только алкоголь, сон растрачивает на просмотры глупых, нелогичных дорам и шоу — ей хочется закопать себя вместе с этим непроходящим чувством бесконечной пустоты внутри; обратиться в пыль, чтобы не помнить и не чувствовать ничего. В один из таких вечеров на нее накатывает странное настроение. По телевизору, как и обычно, идет дорама — главные герои которой, рассуждая о своих мечтах и планах, начинают говорить о том, как хорошо было бы, если бы судьба сама распоряжалась жизнью людей и подбирала им вторые половинки, избавляя от вечного бремени поисках тех самых, идеальных. Брюнетка на мгновение задумывается. Смогли бы они с Джокером так же, как персонажи книг и фильмов, любить друг друга до самой старости? Она понимает, что он непростой человек и далек от идеала; что у него за спиной множество болезненных и все еще кровоточащих душевных ран; что его «работа» приносит не только большие деньги, но и проблемы, с которыми ей придется мириться. Она знает про все это и продолжает любить. Лим просто-напросто все равно, сколько долгов висит на его семье и скольким людям он сломал носы. Это всего лишь вынужденная мера. Суровые реалии жизни, где ты должен выживать любыми путями. — Жить с ним долго и счастливо? — растягивает слова Мин Джи. Она наклоняет стакан с пивом в сторону и вглядывается в переливы тёмно-коричневой жидкости, — Пф, бред собачий! Даже подходящие друг другу люди расстаются. Было ли когда-нибудь хоть что-то настоящее и искреннее в их отношениях? Если с ее стороны любовь присутствовала всегда, то с его стороны исходило что-то похожее? Мин Джи догадывалась. Нет, знала, что их отношения рано или поздно рухнут. Как у ее матери с отцом. Как у матери с ней. Всему обязательно приходит конец — это правило было старо как мир. Девушка не верила в любовь до гроба, но верила в любовь с первого взгляда. Именно такая любовь у них и была. Но она оборвалась — резко и трагично.✘✘✘
Погода в Сеуле за пару дней сменяется с солнечно-теплой на прохладно-дождливую что для влюбленных является только плюсом. Они проведут весь день дома. Только вдвоем. — Ты никогда не рассказывал мне о своей семье, — Мин Джи обхватив ногами торс парня, жмется ближе. Голову устраивает на его плече и закрывает глаза — прислушивается к сердцебиению; находит в нем душевный покой. — Это новая фаза наших отношений? — Тебе не нравится? Джокер гладит ладонью ее спину, второй рукой проводит по прядям длинных темных волос, на манер ножниц, отделяя их друг от друга. Все напряжение, пронизывавшее его неделю — из-за постоянных звонков — спадает. — Нравится, — парень не видит ее лица, но с вероятностью в девяносто девять процентов предполагает, что сейчас она довольная, как кошка, прячет улыбку, — Знаешь, если так и дальше пойдёт, то твои младшие начнут любить меня больше, чем тебя. Не будешь ревновать? — Нет, с чего бы? — он, смахивая прядь с ее лба, перемещает руку на щеку, большим пальцем гладит ее нежно, почти осторожно-невесомо. — Ты ведь уже часть моей семьи. Мин Джи поднимает на него свои карие глаза и чувствует, что весь мир растворяется вокруг. Он заставляет ее чувствовать себя любимой, желанной, а самое главное нужной. Он каждый раз держит в своих больших сильных руках ее сердце, склеивает душу, забирает все ее ночные кошмары. Она же, в свою очередь, забирает все его шрамы и тревоги — зарывается пальцами в светлые пряди волос и говорит, что любит и принимает его любым. — Ты когда-нибудь думал о… нашем будущем? — спрашивает тихо, почти неуверенно. Загадывать наперёд не хотелось, но не спросить Лим тоже не могла. — Ты видишь там нас все еще вместе? Парень напрягается, но брюнетку из рук не выпускает. Отвечать не хочет — боится, что разочарует; ему хотелось бы, чтобы они могли быть вместе и жить в их общей квартире, как нормальная пара. Но, к сожалению, в его жизни нет ничего стабильного и постоянного. Ей такое точно не нужно. Ей, на самом деле, лучше было бы не встречать его никогда. В конце концов, не влюбляться. — Скорее да, чем нет. На большее рассчитывать пока не хочу. Мин Джи такой ответ более-менее удовлетворяет.***
Шум телевизионной передачи и звуки кипящей в кастрюле воды снимают с девушки последние остатки сна. Она не помнит как отключилась, помнит лишь то, как они вместе с парнем смотрели фильм по телевизору, затем она положила голову ему на плечо, и все, дальше полная пустота. Потягиваясь и зевая, Мин Джи входит на кухню. Возлюбленный стоит к ней спиной и методичными движениями мелкой соломкой нарезает цукини, изредка поглядывая на кастрюлю с чем-то ароматным. — Что делаешь? — Готовлю калькуксу — он откладывает нож и поворачивается в сторону одного из ящиков в поисках соли. — Не хочешь потом после ужина выйти прогуляться? Дождь вроде бы закончился. Мин Джи шлепая босыми ногами по паркету, подходит ближе — обхватывает руками его талию, прижимается щекой к горячему телу и довольно мурлычет: — С тобой хоть на край света. Он берет ладонь правой руки девушки и подносит к своим губам для мягкого поцелуя. Для него она как дом — окутывает своим светом и теплотой; греет, словно мать в объятиях, и прижимает ближе к сердцу. Джокер все больше начинает понимать, что не сможет уйти, как бы сильно это не было необходимо сделать. Да ему и не хочется. Спустя полчаса калькуксу оказывается на столе. Лим нетерпеливо захватывает палочками большое количество лапши и погружает в рот, не удосуживаясь даже подуть, чтоб остудить горячее блюдо. — Черт, — спохватываясь, она машет рукой перед лицом, — как же горячо. — Опять слишком торопишься. Уголки ее глаз начинают слезиться, а сама она быстро и часто моргает. Парень, покидая свое место, подходит к холодильнику и достает газировку. Мин Джи благодарно принимает ее, жадно опустошая. — Просто такой невероятный аромат, — облегченно выдыхая, Лим кладет ладошки на щеки. — Боже, можно ты всегда будешь готовить мне? Серьезно, ты очень хорош. Это нереально вкусно. Джокер зажимая пальцами палочки, возит их по миске — прикусывая внутреннюю сторону щеки, он подавляет в себе желание поднять уголки губ вверх в яркой улыбке. Иногда Мин Джи, сама того не осознавая, смущает его до красноты щек; просто словами и ласковыми объятиями. — Ты мне льстишь. — Неправда, — Лим хмурится, уже не так торопливо хватая лапшу. — Я всегда говорю только чистой воды факты. Она домашняя, в растянутой, в некоторых местах дырявой футболке, с беспорядочным пучком на голове, сгорбившись, сидит напротив — невольно он засматривается и крутит в голове одну и ту же мысль: «Вот бы так было всегда. Только она и я.».***
В этот раз они просто гуляют по улочкам Канбукку — парень, оборачивая своей рукой ладонь Мин Джи, греет ее в кармане куртки; и ей так хорошо, и так сладко от трепета разливающегося в груди, что кажется, будто это все сон. Сон, который вот-вот исчезнет с первыми солнечными лучами, возвращая ее в серые и похожие друг на друга дни. И Джокер тоже вместе с ним рассеется, оставив после себя ничего, кроме приятных воспоминаний. Ее застывший взгляд не ускользает от него. — О чем задумалась? — Да так, — отмахивается Лим. — ничего серьезного. Парень требовательно и резко тянет ее еще ближе к себе. — Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Рассказывай, — настойчивее, чем хотел, произносит Джокер. Мин Джи какое-то мгновение мнется, в сомнениях, прикусывая нижнюю губу — забивать ему голову своими тревожными мыслями не хотелось, но скрывать их казалось ей неправильным; она должна доверять ему так же, как это делает он. — Просто есть какое-то странное чувство, — начинает девушка. Ее вторая рука в этот момент в кармане пальто немного подрагивает. — Знаешь, когда все так хорошо и идеально, что начинает создаваться ощущение, как будто скоро должно произойти что-то плохое. Или оно уже происходит, но я об этом не знаю. Он понимает, о чем она говорит — у него тоже всегда такое ощущение; он ждет от всех подвоха и почти не верит никому, кроме близких людей. И Мин Джи. Мин Джи ему дороже и ближе, чем кто-либо. И ее он готов защищать даже ценой своей собственной жизни. — Иди сюда, — мгновение и девушка утыкается лицом в грудь парня. Его ладонь падает на ее макушку и медленным успокаивающим движением поглаживает. — Все будет хорошо. Я от тебя никуда не уйду. Я буду всегда рядом с тобой.✘✘✘
Брюнетка в легкой одежде и с наспех заколотыми волосами бредет по улице к круглосуточному магазину. Тупая и ноющая пару часов назад боль в животе, отступила лишь на сорок минут, чтобы с удвоенной силой вернуться вновь — Мин Джи, приложив руку к больному участку, продолжает идти к мигающей и переливающейся разными цветами вывеске здания. Физическая боль сейчас не самое страшное для нее — бывало и гораздо хуже; она даже немного рада, что чувствует хоть что-то кроме зияющей дыры. Лим превозмогая, заходит в магазин и направляется к товарам «первой» необходимости — ей очень сильно хочется напиться и забыться; все мысли должны уйти, пока голова не станет полностью пустой и чистой, как белый лист бумаги. Вчера ей снова приснился кошмар — в этот раз во сне не было ее дяди, не было Джокера и не было матери; было что-то странное и абстрактное, и оно перекрывало ей кислород своими тяжелыми большими лапами. Сон тогда оборвался от пикающего телефона на прикроватной тумбочке. Мин Джи в непонимающем и потерянном состоянии долго сидела, поджав под себя ноги — на лице и шее все еще виднелись маленькие капельки пота, которым ее обдало, когда она металась по кровати. Расставание — убивает ее. Когда Лим хватает с полок все необходимое, ей становится еще хуже — пальцы рук начинают подрагивать, а перед глазами появляется рябь; девушка, опуская голову вниз, пытается отдышаться, но это не помогает. Земля из-под ног начинает уходить, и Мин Джи, теряя сознание, падает на пол. Внезапный и громкий шум привлекает продавщицу: — Боже, девушка, что с вами? Она испуганно осматривает Мин Джи, проверяет пульс – после того, как убеждается, что девушка дышит, вызывает скорую помощь.***
— Тебя совсем нельзя оставлять одну, да? Ю Ми подходит к окну и открывает жалюзи, пропуская в больничную палату дневной свет. Мин Джи щуриться, недовольно ладошкой закрывая глаза. — Что сказал врач? — Лим игнорирует вопрос подруги. — Когда меня смогут выписать? Ли разочарованно вздыхает, поворачивается лицом к девушке и, облокачиваясь на подоконник, ведет взглядом по ее совсем исхудавшей и нездоровой фигуре. — Где-то через неделю. Может, через две, — Ли складывает руки в замок. — После того, как выпишут, переедешь ко мне. И это даже не обсуждается! Несколькими часами ранее у Ю Ми состоялся разговор с лечащим врачом подруги. Мужчина сказал ей, что серьезной угрозы для жизни нет, и это было обычное расстройство желудка. Но до осложнения состояния девушки оставался всего шаг. Еще его крайне насторожило то, какой безучастной и равнодушной она была, когда общалась с ним. Ю Ми помнит такое состояние подруги всего один раз — и это то, что она старательно хочет забыть. Что же происходит с тобой, Мин Джи? — Ты сознательно так делала? — Что делала? — Не делай вид, что не понимаешь, о чем я! Ю Ми раздраженно закатывает глаза. Лим всегда была такой — немного скрытной; ей казалось, что друзья не поймут, не помогут. Да и что одной будет проще справиться со всем, чем впутывать кого-то извне. — Ладно. Не хочешь говорить — не надо, — отмахивается от нее подруга. — Мне надо на тренировку с девочками. Вечером еще раз заеду к тебе. Не скучай. Она приобнимает девушку и, окидывая ее напоследок грустным взглядом, покидает палату. Как только Ю Ми скрывается за дверью, Лим закрывает ладонями лицо и начинает плакать — она ненавидит просить у кого-либо помощи, но сейчас ей правда одной не вынести все это. Воспоминания — душат. Одиночество — убивает. Кошмары и бессонница — ходят рука об руку. Она, наверное, полная дура, раз все еще хочет быть с ним. Хочет наплевать на все, что парень ей наговорил тогда; впустить вновь в сердце и попробовать собрать все то, что стало разрушенным и разбитым. Если бы Йери и Ю Ми услышали подругу сейчас, то они бы, скорей всего, треснули ее хорошенько по голове, чтоб одумалась. Правда, это мало чем поможет. Мин Джи все еще любит Джокера.6 месяцев спустя
Лим стоит рядом с подругами, увлеченно обсуждая предстоящие гонки. В этот раз Ю Ми притащила их болеть за команду какого-то красноволосого парня, который покорил ее сердце с самого начала этих соревнований. Он невероятный. Хон Ю Бин. Я потом вас с ним познакомлю, — воодушевленно лепетала Ли. У Мин Джи не было желания идти — ей не хотелось пересекаться с представителями мужского пола, с кем-то знакомиться и общаться. Ей хорошо одной. Ей не нужны новые отношения. Она забудет его и будет двигаться дальше. Уже одна. — Привет, девочки! — на плечо Мин Джи ложится рука Су Бина. Йери упорно продолжает пытаться свести их вместе, приглашая парня в их девичью компанию. — Не скучали тут без меня? — Мы — нет, а вот наша красотка Мин Джи — да, — отзывается сразу Ким. Лим бросает на нее недовольный взгляд. Су Бин посмеиваясь ведет рукой ниже, спускаясь к локтю девушки. — Кажется, только Мин Джи и ждет меня всегда. Девушка неожиданно вздрагивает — и не от жеста парня. Чьей-то пристальный взгляд упирался в ее макушку и очерчивал все изгибы тела, а больше всего прожигал дыры в чужих руках, прикасающихся к ней. Тревожно и странно. Брюнетка поворачивает голову в ту сторону, откуда предположительно могли смотреть, и не замечает там ничего, кроме двух парней. Один в очках с красными линзами и в белой маске, другой в черной куртке с панамой на голове — но они даже не смотрят на нее; просто стоят, проверяют цепи на своих велосипедах и болтают друг с другом. Ты действительно сходишь с ума, Мин Джи.