Soft Spot

— АЛЕКСАНДРИЯ, КОТОРАЯ ДЕЛАЛА СВОЮ ДОМАШНЮЮ РАБОТУ В ОБЩЕЙ КОМНАТЕ, ПОДНЯЛА ГЛАЗА, КОГДА УСЛЫШАЛА ХИХИКАНЬЕ. Она закатила глаза, заметив четверокурсную пару, но не отвела взгляда. Мальчик обнимал девушку за плечи, они оба смотрели на фотографию в её руке. В глазах Александрии было выражение тоски. Если быть честной, она больше ничего не чувствовала к Седрику. К сожалению, все, что угодно, означало… все, что угодно. Она не чувствовала отвращения, боли, вины… ничего. Внутри нее было это чувство пустоты, которое она ненавидела. Александрия пришла в себя, когда ее перо сломалось, заставив ее наконец осознать, что она держала его слишком крепко. Она вздохнула и встала, выходя из общей комнаты.

♡

«Что ты здесь делаешь?» — спросил Гарри, заметив Александрию. Девушка приподняла бровь. «Я могла бы спросить тебя о том же самом». «Мне нужно было побыть одному. Тебе?» «Как и мне», — ответила его сестра. Гарри кивнул и 3 раза прошелся перед кажущейся пустой стеной, затем на ней появилась дверь. Он открыл ее для девушки, которая вошла, и последовал за ней. «Ты приходишь сюда всякий раз, когда тебе нужно побыть одному?» — спросила Александрия, отходя в угол комнаты. Гарри кивнул. «Да». Она нахмурилась, что-то заметив. Там была фотография Седрика. Она взяла её и посмотрела на неё в своих руках. «Что здесь делает его фотография?» Ее брат пожал плечами. «Комната требований дает вам все, что вы хотите или в чем нуждаетесь». Он напомнил ей. «О», — пробормотала девушка, все еще не отводя взгляда. Гарри, наконец, подошел к ней, глядя на нее с жалостью. «Что бы ты хотела, чтобы я сделал?» «Ты? Ничего. Он?» Она колебалась. «Тоже ничего». «Ты больше не хочешь, чтобы он возвращался?» — спросил ее брат, садясь на диван, который появился из ниоткуда. «Я наконец-то смирилась с этим». «Это так? Это замечательно». «Да», — кивнула она и села рядом с ним, больше не держа фотографию Седрика. «Я поняла, что Дамблдор хотел, чтобы мне пришлось почувствовать боль. Вот почему я больше не сдамся». «Боль — это нормально, Александрия», — немедленно попытался Гарри, глядя на нее. «Это нормально — хотеть, чтобы он вернулся. Что бы ты ни чувствовала, не отталкивай эти чувства, потому что однажды они вернутся». «Ты что-нибудь чувствовал, когда убивал своих родителей? Сожаление или чувство вины?» Гарри покачал головой. «Они издевались над тобой. Конечно, я не чувствую ничего, кроме счастья, когда убивал их». «Ты… действительно заботишься обо мне?» — спросила она, внезапно почувствовав себя немного виноватой. «Конечно», — ответил мальчик, как будто это было очевидно. «Хм…» — задумчиво произнесла Александрия, думая о том, как она фактически манипулировала им, привлекая на темную сторону, но он действительно заботился о ней. Было ли неправильно с ее стороны чувствовать себя виноватой из-за этого? О том, что она манипулировал им, чтобы убить тех, кто издевался над ней, хотя был шанс, что он все равно сделал бы это без манипуляций? Смог бы он все еще делать это без манипуляций? Определенно нет… верно?